• Главная
• В избранное
• Наш E-MAIL
• Добавить материал
• Нашёл ошибку
• Вниз

Эту группу ощущений и сопутствующих им поступков можно назвать проявлениями предчувствия будущего. Существенно, что они имеют ярко выраженный защитный характер. Возможно, через них проявляются защитные механизмы организма, поскольку предчувствие опасности в любой биологической системе повышает ее выживаемость.

(Ю. Росциус. Последняя книга Сивиллы?)

Шотландские горцы славятся на весь мир своими пророками, вещунами, предсказателями. Почему-то в нагорьях Северной Шотландии феномен предвестий будущего проявляет себя с особенной настойчивостью, регулярностью. И это именно шотландцы придумали прелестное, чарующее парадоксальностью выражение – «тень будущего».

Согласно их поверьям, грядущее – вовсе не многовариантная мгла еще не состоявшихся событий. Будущее «уже есть». В драме мировых событий оно равноправно сосуществует с прошлым и настоящим.

Будущее беспрерывно бежит впереди настоящего, отбрасывая в настоящее свои зыбкие сумрачные тени.

Есть люди, обладающие уникальным даром – способные видеть темные отсветы грядущего. Таких людей именуют пророками. Но иной раз тревожный черный отблеск дня завтрашнего ослепляет на мгновение самого что ни на есть обычного, рядового человека. Происходит это, как правило, один-единственный раз в его жизни. Такое озарение называется предчувствием.

Обратили ли вы внимание на эпитеты, которыми я охарактеризовал все эти тени, отсветы, просверки?

Я назвал их сумрачными, темными, даже черными.

Как и положено теням, тени будущего имеют темную безрадостную окраску. В подавляющем большинстве случаев информация, поступающая из завтра, носит резко выраженный негативный характер. Исключения из этого правила настолько редки, что их можно пересчитать по пальцам. Сбывшиеся предсказания и спонтанные предчувствия густо насыщены мрачными миазмами страха и ужаса.

Землетрясения, иные природные катаклизмы… Гибель кораблей в открытом море и авиалайнеров в небесах… Пожары в жилых домах и на предприятиях… Автокатастрофы и катастрофы на железных дорогах… Убийства… Смерти при случайных обстоятельствах – например, оборвался лифт с людьми в его кабине… И опять – убийства, убийства… Кровь, разбрызгивающиеся мозги, ломающиеся кости, крики обреченных, кошмар смерти…

Я не думаю, что в будущем функционирует нечто вроде специально организованной службы оповещения настоящего о грядущем. Такое предположение нелепо и вздорно. Я полагаю, рев сирены будущего слышен в настоящем лишь тогда, когда сирена работает на полную мощность. А во всю силу она начинает звучать лишь в самых кошмарных, самых отчаянных обстоятельствах.

Для всякого человека нет ничего страшнее смерти. История жизни на Земле – это история беспрерывной борьбы за выживание. А «предчувствие опасности в любой биологической системе повышает ее выживаемость». Человеческий мозг изредка улавливает наиболее эмоционально насыщенные и вместе с тем для человека, как для биологической системы, наиболее важные сигналы из грядущего. Он воспринимает неистовые «смертельные вопли» будущего. Слышит отчаянные крики людей, для которых рушится мир и наступает их личный, их строго персональный конец света – навечно, навсегда.

Вся остальная информация из завтра не доходит до человека. Она имеет слишком слабую эмоциональную окраску. Ее негромкие сигналы «забиваются» многоголосым шумом настоящего. Как я уже говорил, случаются исключения из этого общего правила, однако они столь уникальны, что их вообще можно не принимать в расчет.

– Памятуя о всем только что сказанном, вернемся к двум контактным сообщениям, приведенным в предыдущей части книги. Давайте вновь внимательно перечитаем их.

Пришельцы из неведомых далей сообщают С. Купаеву, отказавшемуся отправляться вместе с ними в те дали: «Мы прилетим опять и все равно заберем тебя с собой. Обстоятельства твоей жизни будут тогда таковы, что ты будешь вынужден согласиться».

Это что же получается, а? Выходит, пришельцы прекрасно информированы о будущем, по крайней мере, одного человека – С. Купаева? Знают, что в нем наступит со временем некий критический момент, когда у С. Купаева просто не будет выбора? И он, дабы, допустим, спастись от верной гибели на Земле, добровольно поднимется на борт внеземного шлюпа?…

А вот рассказ Л.Н. Метельской. Женщина решила «погадать на будущее». Она отправила запрос, сама не зная куда. Как ни удивительно, запрос немедленно дошел по неведомому адресу. Оттуда тут же явились трое курьеров, которые, не мешкая ни минуты, перенесли нашу даму в некое, по ее описанию, «странное помещение. В нем было много различных сложных аппаратов и приборов».

Женщина увидела там земной глобус, паривший в воздухе. Компактная модель Земли сотрясалась от землетрясений и заливалась потопами. Л.Н. Метельской было сообщено: «Скоро, очень скоро это произойдет на самом деле».

Как, наверное, и в «случае С. Купаева», информация здесь строго соответствует общему правилу, о котором толковалось выше. В ней – «смертельный вопль» будущего. Однако информация поступила тут не по каналу транстемпоральной «биологической радиосвязи» – дошла не в форме телепатического «вопля», а была в спокойной деловой атмосфере сообщена в ответ на посланный запрос. Обращаю внимание: сообщение делалось в помещении, очень сильно похожем на научно-исследовательскую лабораторию. Среди приборов, имевшихся в ней, была объемная модель Земли. И на нее, как на экран телевизора, выводилась картина «скоро, очень скоро» грядущего тотального катаклизма на нашей планете.

Где, в каких мирах размещается лаборатория? Каким образом считывается в ней информация с завтрашнего дня Земли? Конечно, можно допустить, что она вовсе не считывается, а просто в той лаборатории был поставлен очередной, непонятный по своей сути эксперимент над очередным «подопытным экземпляром» из нашей с вами среды… А вдруг была все же считана информация с будущего?! Как?!

Ответа нет.

Если поверить внеземным информаторам С. Купаеву и Л.Н. Метельской, то вот ведь что получается: «они» хорошо ориентируются в будущем, по меньшей мере, нашей планеты. Оно для «них» – открытая книга. Оно «уже есть» и вполне обозримо для внеземного наблюдателя.

Это «уже есть» неизбежно возвращает нас к шотландским поверьям о заданности грядущего, бросающего тени в настоящее. В поверьях, стало быть, имеется какое-то рациональное зерно. В темпоральной развертке «вчера – сегодня – завтра» последний элемент столь же реален и во всех своих нюансах «дан», как и первые два элемента. Будущее – это монолит «уже состоявшегося в нем», а не бесчисленные вариации и варианты еще не сбывшегося, как мерещится нам, живущим в вечном настоящем.

Приведу житейский пример, в котором содержится справка о заданности дня грядущего. Я почерпнул его из моей переписки с B.C. Шкворецом. Если помните, я обещал рассказать об одном поразительном предсказании, сделанном внеземными партнерами B.C. Шквореца по диалогу или, как он выразился, по «собеседованиям». Если помните также, я особо подчеркнул, что не нахожу причин расценивать рассказы B.C. Шквореца о «собеседованиях» как розыгрыш или же неумную шутку. Нет никаких оснований, писал я, не доверять этому скромному немолодому человеку.

Он, в частности, сообщил:

«Прошу вас иметь в виду, что все, о чем я напишу ниже, – не плод моего воображения, а лишь скупое и сухое изложение фактов… «Они» с крайней неохотой согласились на то, чтобы я написал это письмо вам. Я долго настаивал на своем, просил «их» дать согласие, потому что недавно мне в руки попала одна ваша книжка. Когда я бросил первый взгляд на ее обложку и прочитал на ней имя и фамилию автора, то очень удивился. Еще в 1950 году, когда мне было 15 лет, «они» рассказали мне про вас…»

Заинтригованный сей краткой и туманной, невнятной справкой, я послал B.C. Шкворецу письмо с просьбой рассказать поподробнее о событиях 1950 года.

Вот он, его рассказ:

«Скажу прежде всего, что содержание всех «собеседований» пришельцев со мною «сидит» в моей голове неучтожимыми блоками информации. Я думаю, блоки навечно вписаны туда «ими», как на магнитофонную пленку. Идут годы, и если вдруг мне хочется вспомнить содержание того или иного «собеседования», оно тут же всплывает из подвалов памяти в полном объеме… Так вот, 1950 год. «Они» снова навещают меня. И говорят: «Всех вас хотят уничтожить, но у них ничего не получится. Вас спасут». Я спрашиваю: «Кто хочет уничтожить?» В ответ – молчание. Тогда я спрашиваю: «А кто спасет нас?» Ответ – туманный: «Они не похожи на вас». На мой следующий вопрос: «На кого же они похожи?» – не последовало ответа».

Далее B.C. Шкворец пишет:

«Пара минут прошла в гробовой тишине. А потом «они» сказали: «О том, как все это будет происходить, ты узнаешь через много-много лет из книги, которую тебе принесут знакомые. Автором книги будет человек, которого зовут Алексей Прий-ма». Я не сразу уловил звучание этой странной фамилии и переспросил «их».

Четко и внятно они повторили фамилию. Я ясно услышал и запомнил, что в ней после звука «и» следовал короткий звук, который я тогда определил как «и краткое»… Прошло много лет. Один мой знакомый дал мне почитать книжку, которую он купил в Петербурге. Едва взглянув на обложку книги, я совершенно опешил.

В голове раздался щелчок, и из мглы прошлого выплыло воспоминание о «собеседовании», состоявшемся в 1950 году. А в нем, как две яркие лампочки, сияли ваши имя и фамилия – те самые, что были начертаны на обложке книги. Одновременно вспомнился и весь контекст, в котором упоминался Алексей Прийма в «собеседовании»…»

По утверждению B.C. Шквореца, контекст был таков:

«Мне было сказано – причем без каких-либо «подначек», наводящих вопросов с моей стороны: «У автора книги будет своя бригада». Как я теперь задним умом понимаю, речь шла, по всей видимости, о некой научно-исследовательской группе, которую вы со временем возглавите. Кстати, есть ли у вас сейчас такая группа?… Потом «они» как бы отвлеклись ненадолго от моей скромной персоны и стали быстро переговариваться между собой. Как я понял, что-то в будущей работе вашей «бригады» очень обеспокоило «их». Переговариваясь, они вертели при этом какую-то непонятную штуку в руках. Передавали ее друг другу, внимательно рассматривали, тревожно обсуждали деятельность «бригады»…

Использовали в обсуждении термины, которые я не понимал… Запомнилась фраза: «Это может представлять опасность…» А потом «они» вдруг как-то разом успокоились и в ответ на мой вопрос: «Чем же опасна работа бригады?» – сказали дословно следующее: «Это не имеет значения». И перевели разговор на другую тему».

Вот так! «Не имеет значения».

Для кого?

Для них – для всезнаек?…

Предположим, рассказ B.C. Шквореца полностью правдив. Допустив такое, приходится поневоле допустить и другое: в работе моей «бригады» (а «бригада» у меня сейчас на самом деле есть) был какой-то один, по крайней мере, эпизод, который сильно встревожил тех всезнаек. Был, наверное, – или, может быть, еще будет?! – момент, когда «бригада» вплотную приблизилась к разгадке, допустим, одной из ключевых тайн чего-то. Чего именно – не знаю. То ли мироздания, то ли способов проникновении в Иные Миры, то ли тайны путешествий во времени… Да это, в сущности, и не важно. Важно другое. «Бригада» прошла вплотную рядом с некой тайной, не приметив дверки, ведущей в ее бездонные смысловые глубины.

И тревога, всколыхнувшая внеземные сердца, тотчас же улеглась. Дверь в тайну осталась по-прежнему крепко-накрепко запертой.

Крайне интересно, что тревога поднялась вообще, что она – пусть и ненадолго – имела место. Всезнайки оказались на поверку не такими уж и всезнайками. Им пришлось вертеть в руках «какую-то непонятную штуку», «внимательно рассматривать» ее, прежде чем они «вдруг как-то разом успокоились». Не значит ли это, что с помощью «непонятной штуки» пришельцы в бодром темпе прозондировали будущее А. Приймы? Отсюда: они не располагали в тот момент всеобъемлющей информацией о нем! Пришлось вертеть в руках «штуку», вглядываться в нее, дабы увидеть нужное.

Один из экспериментов, поставленных моей «бригадой», заставил, предположим, слегка попаниковать загадочных собеседников B.C. Шквореца. Однако более подробный и широкий зондаж будущего, немедленно учиненный ими, отчетливо показал: «бригада», хвала Всевышнему, прошляпила нечто из ряда вон выходящее. Она бодро протопала в полном своем составе мимо некой великой тайны, тщательно скрываемой от землян теми же, положим, внеземлянами.

Об экспериментах «бригады» будет рассказано позже…

Снова и снова просматриваю подробные протоколы, составлявшиеся непосредственно в ходе экспериментов. Опять и опять пытаюсь найти в них хотя бы намек на то, что так встревожило, если верить сообщению B.C. Шквореца, его собеседников. Не нахожу ни намека, ни даже легчайшего, я бы сказал, намека на намек.

М– да… Прозевал я что-то по-настоящему важное, целиком новое, резко продвигающее вперед в деле осмысления природы, к примеру, аномальных явлений. Обидно, но…

Но, может быть, прозевал к счастью? Если бы не прозевал – не писал бы сейчас, возможно, книгу, которую вы читаете. А был бы в числе бесследно исчезнувших, пропавших без вести… Ибо есть, как я думаю, в мире тайны, до которых мы с вами еще не доросли. Не пробил еще урочный час их раскрытия нами.

Одна из таких волнующих тайн – феномен предсказаний, предчувствий.

Хочу показать вам феномен предчувствий и предвестий в исторической перспективе – впрочем, недальней.

На моих книжных полках стоят во множестве книги, полученные по почте от зарубежных коллег из самых разных стран. Среди них – немало сочинений, посвященных феномену транстемпоральных коммуникаций.

Как странствующие скоморохи, бродят по ним, перемещаясь из одной книги в другую, одни и те же исторические примеры прозрений и пророчеств. Все примеры – зарубежные, преимущественно западноевропейские. Среди них нет ни одного русского!

А между тем русская история полна поразительными фактами кратковременных штурмовых прорывов в будущее.

Вот лишь некоторые из них.

М.П. Погодин в своей книге «Простая речь о мудреных вещах», изданной в 1873 году, приводит рассказ нашего выдающегося историка Н.М. Карамзина об одном его странном сне. Важно подчеркнуть, что предвидение осенило своим крылом историка в обстоятельствах сильнейшего психического стресса.

Умирала его любимая жена. Карамзин, отнюдь не фигурально выражаясь, находился внутри ее «смертельного вопля» – затяжного, многодневного. Женщина умирала долго и в муках.

«Первая супруга Карамзина скончалась в 1802 году, – пишет М.П. Погодин. – Карамзин любил ее страстно.

Видя безнадежность больной, он то рвался к ее постели, то отрываем был срочной работою журнала, который составлял его доход и был необходим для семейства. Это было мучительное время его жизни.

Утомленный, измученный, бросился он на диван и заснул. Вдруг видит во сне, что он стоит у вырытой могилы, а по другую сторону стоит Екатерина Андреевна (на которой он позже женился) и через могилу подает ему руку. Этот сон тем странен, что в эти минуты, занятый умирающей женою, он не мог и думать о другой женитьбе и не воображал жениться на Екатерине Андреевне. Он сам рассказывал этот сон моему дяде».

Г. Дьяченко в его изданном в 1900 году трехтомнике «Из области таинственного» пересказывает еще один не менее удивительный сон – «смертельный вопль» будущего. Мы читаем у Г. Дьяченко: «Мать казненного декабриста Кондрата Рылеева заранее предвидела печальную судьбу своего сына на основании одного вещего знаменательного сна».

Ее сыну было три года, когда он тяжело, практически безнадежно занемог. Врачи, собравшиеся на консилиум, заявили, что мальчик не доживет до утра.

Рассказывает его мать:

«В страшном отчаянии своем упала я перед ликами Спасителя и Богородицы… Жарко, горячо молилась о выздоровлении моего крошки. Молилась так, как никогда потом не могла пламенно сосредоточиться на молитве. Не знаю, сколько времени длился молитвенный экстаз. Меня точно что-то убаюкивало, навевая сон. Веки мои отяжелели… Ясно услышала я чей-то незнакомый, такой сладкозвучный голос, говорящий мне:

– Опомнись. Не моли Господа о выздоровлении. Он, Всеведущий, знает, зачем нужна теперь смерть ребенка. Из милосердия своего он хочет избавить его и тебя от будущих страданий. Что, если я тебе покажу их? Неужели и тогда будешь все – таки молить о выздоровлении?

– Да… Да… Буду…

– Ну, так следуй за мной.

В ходе экспериментов «группы А. Приймы», о которых речь пойдет несколько позже, фотокамера регулярно фиксировала появление неких шаров. На визуальном уровне шары не наблюдались.

Слева на снимке – зеркало на внутренней стороне распахнутой дверцы платяного шкафа. В нем отражается одна из участниц эксперимента Н. Гляделкина. Справа – шар.

Снимок сделан через несколько секунд после верхнего. Неведомо откуда на нем появилось «отражение зеркала», изображение в котором перевернуто вверх ногами. Интересно, что полотно зеркала как бы разделено неведомыми силами надвое. Правая часть «отражения» накладывается на Н. Гляделкину (на снимке справа). А в левой – перевернутое четкое отражение той же Н. Гляделкиной.

Тот, кто поставил это незримое для людских глаз зеркало строго напротив зеркала на верхней фотографиии, создал таким образом для усиления контактной связи «зеркальный тоннель».

И я, повинуясь чудному голосу, шла, сама не зная куда. Пред собой видела я только длинный ряд комнат. Первая из них по всей своей обстановке была та же самая, где теперь лежал мой умирающий ребенок.

Но он уже не умирал… Крошка мой был совсем здоров! Я хотела подойти к его кроватке, но голос звал уж меня в другую комнату.

Там – крепкий резвый мальчик… Далее постепенно видела я его юношей, затем взрослым… на службе…

Но вот уж предпоследняя комната. В ней сидело много совсем незнакомых мне лиц. Они оживленно совещались. Мой сын с видимым возбуждением говорил им о чем-то. Тут снова слышу я голос:

– Смотри. Одумайся, безумная!… Когда ты увидишь то, что скрывается за этим занавесом, отделяющим последнюю комнату от других, будет уже поздно. Лучше покорись. Не проси жизни ребенку.

– Нет, нет, хочу, чтоб жил он, – задыхаясь, спешила я к занавесу.

Тогда он медленно приподнялся – и я увидела виселицу!… Я громко вскрикнула и очнулась.

Время шло, а мой сон исполнялся с буквальной точностью во всех, даже самых мельчайших подробностях. И юность его, и, наконец, тайные общества. Более не могу продолжать! Вы поймете… Эта смерть… Виселица… О Боже!»

Или – еще один «смертельный вопль» будущего, трижды подряд услышанный опять-таки во сне.

Однажды Марии Тучковой, жене известного русского генерала, привиделось ночью – оказалась она в каком-то, судя по интерьеру, гостиничном номере. Вдруг в номер входит ее отец и произносит одну-единственную фразу:

– Твой муж убит в бою под Бородином.

На этом сон внезапно оборвался, и женщина проснулась вся в поту.

На следующую ночь сон повторился. Еще через пару дней приснился снова. В ту – третью – ночь Тучкова разбудила своего мужа, почивавшего на одном ложе с нею, пересказала сновидение и спросила у него, охваченная тревогой:

– Где это Бородино?

Генерал не смог ответить. Он ничего не знал о населенном пункте с таким названием.

Прошло несколько лет. И вот в 1812 году генерал Тучков погиб в сражении с наполеоновской армией под Бородином. Его жена пребывала в это время не в их семейной усадьбе, а в городе. Она остановилась там в гостинице. Именно ее отец вошел в гостиничный номер, в котором она расположилась, и сообщил Марии печальную весть:

– Твой муж убит в бою под Бородином.

В книге В. Желиховской «Необъяснимое и необъясненное», изданной в конце прошлого века, мы находим коротенький рассказ еще об одном громком и страшном «вопле» будущего, раздавшемся опять-таки во сне.

«1862 год… Я тогда только что вышла замуж вторично. Мой муж был молодой, энергичный человек. В то время я была проникнута убеждением в его сильной воле и уверена, что он совершенно здоров, – здоров физически и нравственно… Но я увидела сон, от которого проснулась в ужасе.

Я видела, что иду по трудной узкой дорожке среди бесчисленных скал и камней. Мне было страшно тяжело!

Мои ноги были избиты. Голову давил какой-то удушливый туман. Кругом была полутьма, среди которой моя трудная дорога вилась все в гору и гору… И вдруг я очутилась в небольшой, почти пустой, незнакомой комнате. Кто-то сидел передо мною в большом кресле, весь в белом, исхудалый, бледный, с лицом, изможденным страданием. Он протянул ко мне беспомощные дрожащие руки и отчаянно прошептал:

– Вера! Вера!… Молись за меня!…

Тут только в этом страшном призраке я узнала своего мужа. Я вскрикнула и проснулась вся в холодном поту.

Почти двадцать лет спустя долгая болезнь моего мужа заставила его решиться лечь в больницу. Войдя в первый раз в его небольшую комнату, я остановилась на пороге, пораженная воспоминанием. Это была та самая комната, которую я видела в своем пророческом сне! И мой муж, слабый, измученный, одетый весь в белое, сидел в высоком кресле и протягивал ко мне беспомощные руки».

Русский император Николай I в январе 1885 года посетил инкогнито гадалку Марфушу, жившую на окраине Петербурга. Он явился к ней в шинели с чужого плеча и не счел нужным представляться. О дальнейшем нам известно со слов самого царя.

Гадалка, указывая рукой на деревянную лавку, произнесла:

– Садись, не смущайся. Хоть эта лавка – не царский трон, зато на ней безопасней и спокойней.

Потом она принялась рассказывать опешившему самодержцу о некоторых событиях прошлых лет его жизни, насчет которых Николай I был уверен, что знает о них только он один. В заключение бабка-вещунья изрекла:

– Ты хочешь знать, сколько тебе осталось жить. Ну так слушай. Прежде чем придет весна, наступит твой последний час.

В архиве дома Романовых имеется собственноручная запись Николая I о том происшествии, сделанная им на следующий день после него.

Предсказание сбылось.

В ту же пору примерно жил на Руси еще один известный предсказатель. Может быть, самый известный за всю историю России. Пророчествующий монах Авель, сообщается в энциклопедии Брокгауза и Ефрона, «за свои предсказания дней и часов смерти Екатерины II и Павла I, нашествия французов и сожжения Москвы многократно попадал в тюрьмы, а всего провел в заключении около 20 лет. По приказанию имп. Николая I Авель был заточен в Спасо-Ефимьевский монастырь, где и умер в 1841 г.».

Вот как комментирует все это современный исследователь Ю.В. Росциус: «Неоспоримо интересно то обстоятельство, что простой монах крестьянского происхождения был удостоен личной аудиенции тремя императорами, последовательно правившими в России в эти годы. Аудиенции, как можно полагать, доверительной, без свидетелей. Его сообщения были столь необычны и зловещи, что служили каждый раз поводом для последующего заточения в тюрьму. Потом, видимо, разбирая бумаги предшествовавшего властителя, преемник вызывал к себе Авеля, и… история повторялась – снова тюрьма!»

Наш современник писатель Ю.Я. Пиляр в документальной повести «Люди остаются людьми» рассказывает, как сам участвовал в процедуре гадания. Информацию о прошлом и будущем считывал для него из неизвестного источника немолодой казах Мухтар Мухтарович, которого его земляки считали чуть ли не пророком. Я не буду здесь пересказывать, что конкретно сообщил провидец автору повести о его прошлом и, главное, о будущем. Вся информация о днях минувших оказалась полностью верной. Как выяснилось в дальнейшем, сбылось и все предсказанное старым казахом. Мое внимание привлекает другое – сама процедура гадания.

В описании Ю.Я. Пиляра она выглядит так:

«Мухтар Мухтарович расстилает перед собой белую тряпицу, достает небольшой мешочек и вытряхивает из него сухую глянцевитую фасоль. Он протягивает раскрытые ладони с длинными пальцами, слегка шевелит ими и делает плавные, как бы парящие движения. Я смотрю вовсю, и мне кажется, что фасолины капельку двигаются, хотя, я вижу это отчетливо, он не прикасается к ним. Мухтар Мухтарович на минуту закрывает глаза, лицо его напрягается и застывает. Потом, открыв глаза, разводит руками, вглядывается в крапинки на фасоли, говорит еле слышно и монотонно…

Он произносит свои пророчества».

Очень интересное рассуждение о внутренней тайной пружине психического прорыва в будущее я прочитал в книге известного современного экстрасенса-целителя В.И. Сафонова «Нечто».

«Мне самому немного знакомо явление ясновидения, – пишет В.И.Сафонов, – хотя природа его мне совершенно не ясна… Мне действительно удавалось (и не один раз) видеть будущее за часы, дни и даже недели. «Видеть» в умозрении незнакомых людей обстановку, где они в то «время», которому еще предстояло стать «сегодня», находились. Следует подчеркнуть – в экспериментах с попытками «увидеть» будущее это происходило не спонтанно, а по желанию, после определенного волевого напряжения, точнее концентрации внимания «второго этажа сознания» на стремлении подключиться к некоторому информационному полю, что ли».

По приведенным примерам циркулирует один и тот же характерный штришок. Я нахожу его главной особенностью сообщений о предчувствиях и пророчествах. Прорыв в будущее возможен только в том случае, если он будет совершен в условиях так называемого «измененного состояния сознания». Типичная форма такого состояния – сон.

Спящий человек – это слепой и глухой человек. Сонная релаксация, накрывая его мозг своей пуховой периной, снижает уровень воздействия многоголосого шума настоящего. И из мглы грядущего начинают доноситься более-менее различимые сигналы. Спящий человек улавливает лишь самые громкие из них – «смертельные вопли». Он называет их вещими снами.

Карамзин: разверстая могила, куда будет уложен гроб с телом его жены, в момент сновидения еще живой, а рядом с могилой – фигура другой женщины, которая спустя несколько лет станет второй женой Карамзина… Тучкова: прямой «телевизионный репортаж» из будущего – сценка в гостинице, отец сообщает ей о гибели ее мужа в сражении… Желиховская: опять прямой «репортаж» о большой беде, что случится в жизни женщины через двадцать лет, – о тяжелой болезни ее мужа…

Выясняется также, что измененное состояние сознания можно вызвать по собственному хотению!

Мать К. Рылеева, по ее словам, «молилась так, как никогда потом не могла пламенно сосредоточиться на молитве». Совершенно справедливо она назвала состояние, в которое ввела себя, молитвенным экстазом. И – влетела в экстазе прямиком в вещее сновидение: «Меня точно что-то убаюкивало, навевая сон. Веки мои отяжелели…»

В. Сафонову для подключения к «некоему информационному полю», где содержится информация о будущем, приходится напрягаться. Он сосредоточенно концентрирует внимание своего подсознания на стремлении войти в то поле. Здесь опять – работа психики в измененном состоянии сознания.

Старый казах Мухтар Мухтарович тоже сначала вводит себя в экстатичный транс и лишь затем начинает вещать пророчества – «еле слышно и монотонно».

Как старый казах «входит в поле», вонзает свой внутренний взор в будущее?

Члены моей «бригады» в ходе сходных наших попыток «войти в поле» постоянно отмечали сильное жжение в точке «третьего глаза» на лбу, а также давящее чувство в солнечном сплетении и странное ощущение «расширения» сердца.

Есть такая старинная русская пословица: «Смотри в оба, а зри в три». В ней нормальному зрению в «оба глаза» четко противопоставлено куда более добротное, более качественное зрение в «три ока». Что, если это не метафора, а отражение реального физического процесса? Предположим, нашим далеким предкам был хорошо ведом сей процесс, однако с течением столетий знание о его сути утратилось. Оно сохранилось лишь в форме слабого намека на ту суть в приведенной стародавней пословице…

У некоторых рептилий имеется «третий глаз». Это шишковидный орган в передней части темени, реагирующий у них на свет. Подобный орган – ни на что, впрочем, вроде бы не реагирующий, – есть и у человека. Он называется эпифизом, или шишковидной железой. Дольчатая структура железы отнюдь не отдаленно напоминает структуру сетчатки глаза. Эпифиз – самый загадочный орган человеческого тела. Он – единственная в теле железа, о функциональном назначении которой очень мало известно.

Теперь – о солнечном сплетении, другое название которого «эпигастр».

Упоминавшийся Г. Дьяченко рассказывает о сеансах гипноза, нроводившихся французским психиатром Дезелем в конце прошлого века. К удивлению психиатра, некоторые из загипнотизированных им людей превращались… в ясновидящих! Попутно наблюдалось следующее.

– Обычная личность как бы исчезает при этом, – читаем мы у Г. Дьяченко, – и на ее месте появляется личность месмери-ческая… Эта личность имеет замечательную отличительную черту, которая довершает ее обособленность от обыкновенной личности. Если последняя имеет своим центром головной мозг, то вторая локализована в солнечном сплетении. В некоторых случаях голос сомнамбулы выходил точно из эпигастра.

Члены моей «бригады», ссылаясь на свои ощущения в ходе экспериментов, говорили мне: эпигастр – это не некая обособленная точка на человеческом теле. Она – «дверь в сердце».

По данным моих сотрудников, вход в измененное состояние сознания, в «экстаз», «транс» имеет нечто вроде тамбура с тремя дверями. Последовательное продвижение сквозь двери воспринимается так: резкое жжение в точке «третьего глаза» – пауза – сильное давление в эпигастре – пауза – ощущение как бы беспрерывного «расширения» сердца.

А что такое сердце?

И куда уходит из него сигнал, запрос о событиях дня завтрашнего, посланный из мозга через «третий глаз» в эпигастр, а оттуда – в эту мерно работающую мышцу?

Может быть, сигнал отправляется из сердца в некий иной, допустим, мир, неизмеримо более сложный в сравнении с нашим миром? Ну, например, в мир, отличающийся от нашего числом пространственных, а также темпоральных измерений… Если в том мире существуют несколько дополнительных координат времени, то это означает одно – время там обладает «объемом». А значит, будущее существует в том «объеме» наравне с прошлым и настоящим. Наконец, последнее допущение. Может быть, наш мир есть лишь малая часть великого многомерного континиума, все «высшие измерения» которого полностью скрыты от людского взора?

Современные математики разработали чисто теоретическую модель четырехмерной сферы. Математическая топология решила попутно задачу о трехмерном сечении этой сферы. В нашем трехмерном мире тело описывается в виде объемной кардиоиды.

Такая кардиоида может служить резонатором голографи-ческого тийа, по самой изначальной структуре настроенным на излучения, возникающие в четырехмерном пространстве.

А теперь – самое интересное, от чего просто-напросто захватывает дух. В нашем с вами мире кардиоида существует не только в виде объемной модели, стоящей на столе математика, занимающегося изучением топологии пространства четырех измерений. Кардиоида создана природой, и она сидит в каждом из нас.

Она – сердце!

Человеческая сердечная мышца с точностью до мельчайших своих изгибов повторяет форму объемной кардиоиды. Сердце – природный резонатор, инструмент связи с неким «высшим миром», с пространством четырех измерений. А сколько в том пространстве измерений времени – Бог весть… У нашего средства связи есть собственная «телекамера», осуществляющая надзор «высшего мира» за тем, что творится в нашем мире внутри каждого из нас и вокруг нас. Это – «третий глаз», эпифиз.

Чтобы сознательно инициировать в трехмерном мире связь с высшей четырехмерной реальностью, нужно произвести самовозбуждение всего рабочего контура резонатора. Требуется включить «третий глаз», затем – эпигастр и затем – сердце. А удается сделать это лишь в ситуации транса, экстаза, измененного состояния сознания.

oНе мудрствуя лукаво, я вводил членов моей команды в подобное состояние, пользуясь древней как мир методикой. Я рассаживал людей замкнутой цепью в так называемый «контактный круг». А потом начитывал вслух некий достаточно заунывный текст, способствующий глубокой релаксации… Я исходил из нехитрого предположения, что люди, впавшие, взявшись за руки, в транс на «контактном круге», превращаются в некоторое подобие радиоприемника или даже телевизора.

У одного из них – один набор данных от природы резонансных частот, строго индивидуальный, личностный. У другого – свой* набор, немножко иной, тоже строго индивидуальный. У третьего – свой. И так далее. Один работает как сопротивление в радиосхеме, второй – как конденсатор, третий – как триод.

Соединенные вместе, они превращаются в «живой телевизор». И на его экран начинает поступать информация из многомерной «высшей реальности».

В том числе – информация из будущего, которое в той умо-непостижимой реальности «уже есть».

Совершенно случайно – подчеркиваю, случайно! – в ходе экспериментов моей «бригады» была засечена некая попутная информация. Она оказалась визуальной и поступала на оптическое полотно зеркала. Ее «увидел» только фотоаппарат! Глазами она не воспринималась.

Информация была неслыханной, невероятной. По сути она носила революционный научно-познавательный характер. Поясню здесь сразу же: к нам «на эксперименты», как на огонек свечи, стали прилетать выходцы из Неведомых Миров. Они прибывали на «летающих тарелках» и демонстрировали свои летательные аппараты, показывая их нам в разных видах и в различных ракурсах в зеркалах.

Почему в зеркалах? Почему не в «натуре», а лишь как бы в форме отражения «натуры»?

Что ж. Обстоятельства вынуждают поговорить о зеркалах.

И. Сахаров, «Сказания русского народа», 1837 год: «Наши ворожеи, собираясь гадать на зеркалах, берут два зеркала, одно большое, другое поменьше. Большое зеркало ставят на столе, против него – маленькое.

Гадающая садится перед зеркалом, обставленная свечами… Как скоро будут наведены зеркала, то в большом из них отражается загадываемый предмет. Второй признак наведения есть тусклость зеркала…»

М. Забылин, «Русский народ. Его обычаи, обряды, предания, суеверия и поэзия», 1880 год: «Особа, севшая гадать, должна смотреть в зеркало пристально и неподвижно, направляя свой взор в конец представившегося ей коридора, образовавшегося от двух зеркал, направленных стеклами одно против другого… Говорят, зеркало перед началом видения тускнеет».

Г. Дьяченко, упоминавшаяся книга: «Прорицатель пристально глядит на поверхность зеркала, пока она не исчезает и пока между ним и зеркалом не явится как бы завеса из тумана. На этой завесе выступают образы».

В. Зиновьев, «Мифологические рассказы русского населения Восточной Сибири», 1987 год, рассказ очевидца; «Гадали. На Святки. Ставили два зеркала, чтоб зеркало в зеркало было. А перед собой ставили стакан с чистой водой, а на дне – кольцо обручальное. Терпение нужно было большое, чтобы ждать. Мне в кольце парень появился в белой рубахе. Совсем незнакомый… Это мне муж явился».

Деревенская изба в подмосковных лесах. А. Прийма ставит в полночь эксперимент с двумя поставленными напротив друг друга зеркалами и свечами. С помощью третьего вспомогательного зеркала визуальная информация с круглого зеркала, стоящего «лицом» к А. Прийме, передается в глазок фотокамеры.

Во вспомогательном зеркале отчетливо видны некие «энергетические амебы». Они плавают в воздухе перед круглым зеркалом. На шести последующих фотокадрах зафиксированы постоянные изменения в местоположении «амеб».

Эксперимент продолжается. Экспериментатор надел очки, чтобы лучше видеть происходящее внутри «зеркального тоннеля». Он отмечает кратковременное потемнение поверхности зеркала. В этот момент и был сделан данный снимок. Световой шар на нем – не отблеск от зеркала. На девяти кадрах, отснятых чуть раньше и чуть позже строго из той же позиции с тщательно закрепленного штатива, шар отсутствует.

Фото В. Баранова.

Или – еще из книги В. Зиновьева, другой случай: «Она зеркало взяла, свечи из церкви поставила… А мы сидим на койке все. Ну вот, зеркало потемнело. Она нас тихонько позвала. В зеркале – колосья, трава заколыхалась, выходит из нее мужчина в пиджаке, шляпе, с тростью… За него она потом и вышла замуж».

Е. Гольцман, «Дурной глаз», 1990 год: «По немецкому поверью, ребенок не должен смотреться в зеркало, пока ему не исполнится год, иначе ему суждены всевозможные несчастья… Глядеть в зеркало ночью в темноте не стоит – можно потерять разум».

В. Сафонов, «Несусветная реальность», 1991 год: «Когда мне было лет пятнадцать-шестнадцать, мы, мальчишки-погодки, собрались у меня ночью под Новый год, решили погадать на зеркалах о своих суженых… Взглянув в какой-то момент в зеркало, я увидел вдали образовавшегося коридора девичью фигурку. Интересно, сумею ли увидеть поближе? И вот уже вижу походку девушки, белую юбку и черный жакет, прическу «под скобку», контуры лица… Много лет спустя я встретил ту, которая была в зеркале».

Из воспоминаний О. Соловьевой, «Московская правда», 8 июня 1993 года: «Я была дома одна. Уж не знаю, что мне взбрело в голову, но я поставила два зеркала лицом друг к другу, чтобы получился коридор. Из этого коридора что-то вышло. Не знаю, что это было, – нечто, тень, зазеркальный житель… Бродит… В тот же день сбежала кошка, и мы остались вдвоем – я и тень… Я перекрестила ее. Но она продолжала метаться, и тогда я перекрестила ее наоборот – в зеркальном отражении. Тень ушла в зеркало, и сразу пропало чувство тревоги, в доме стало хорошо и спокойно. Что такое зеркало? – спрашивает далее О. Соловьева. – Что это за таинственный предмет, который мы видим каждый день, не замечая его, и вспоминаем о нем, только когда собираем его осколки или когда в доме появляется покойник и старинный обычай требует завесить зеркала».

Итак, в зеркалах, поставленных напротив друг друга, возникает тоннель. В его беспредельную даль уходит вереница отражений свечи или свечей, установленных на столе между зеркалами. Длинная шеренга колеблющихся огоньков освещает тоннель…

Возникает оптический тоннельный эффект. Только ли оптический – то есть кажущийся, мнимый? Если – только, то как же быть с «тенью, зеркальным жителем», явившимся к О. Соловьевой?

Из рассказа женщины вытекает: зеркальный тоннель – вовсе не зрительный обман. Он на самом деле куда-то ведет. Тоннель – не оптическая мнимость, а особая форма, «фаза» пространства и времени, в которой протекают некие реальные физические процессы. Пространство и время в тоннеле искривляются. В результате происходит прорыв в Зазеркалье. И оттуда, из многомерности Неведомого начинает поступать по «искривленной дуге» тоннеля, канала связи, информация о будущем. Являются суженые, вернее – образы будущих мужей или жен.

Туда же, в Зазеркалье, уходят и души умерших людей – на сей раз через одно отдельно стоящее зеркало. В моем архиве есть несколько жутковатых сообщений о наблюдениях, сделанных в «домах с покойниками». Гроб с телом стоит на столе, а в зеркале, по глупости людской не завешенном простыней, вдруг появляется усопший, видимый со спины. Он быстро удаляется прочь – внутрь, в «глубину» зеркала. И естественно, тут же начинаются панические крики людей, видящих это натуральное потустороннее «чудо».

Стало быть, зеркало, любое (!) зеркало – это дверь, ведущая в некий Иной Мир или даже в Миры.

Не оттуда ли прилетают к нам «летающие тарелки», пользуясь для своих перемещений из мира в мир зеркальным тоннельным эффектом? Многочисленные фотографии, полученные в ходе экспериментов моей «бригады», работают на сформулированное только что предположение с высокой степенью вероятности.

Все наши опыты по разведке будущего начались с того, что пришло письмо от И.Л. из Гомельской области. В нем очень подробно рассказывалось об обстоятельствах контакта со вне-землянами другого человека – P.M. из Молдавии. Я списался с P.M. и получил рассказ о происшедшем от его непосредственного участника. К рассказу были приложены фотография места контакта и тщательно прорисованная схема прибора, сопровождавшаяся подробными пояснениями.

Как видите, я не указываю имена и точные места проживания обоих информаторов.

Если бы указал, то, не сомневаюсь, иные особо деловитые читатели моей книжки, дочитав ее третью часть до конца, тут же ринулись бы разыскивать тех информаторов. А ринулись бы потому, что учуяли в том, о чем речь пойдет далее, запашок большой поживы: крупного куша, который можно урвать, выгодно продав образчик внеземной технологии. Навести же справки об образчике можно, само собой, только в двух источниках – либо у информаторов А. Приймы, либо лично у А. Приймы.

Слухи о моих экспериментах с «образчиком» и о самом факте его существования дошли до одного из наших научно-исследовательских институтов. Оттуда мне дважды звонили.

Сначала елейными голосами уговаривали передать то, чем я владею, «за просто так» в институт. Ну а потом грозно и зычно потребовали «передать немедленно». В ответ на мою, как я считал и по сей день считаю, совершенно справедливую попытку обсудить финансовую сторону вопроса раздалась в телефонной трубке брань. Мне пришлось прервать разговор. Ставя в нем точку, я молвил со злостью:

– Что, ребята? Привыкли жить на халяву? Пора отвыкать, любезные. Давно пора… Прощайте навсегда!

В ходе телефонного разговора я так и не понял, я по-прежнему не понимаю и отказываюсь понимать, с чего это вдруг я должен даром плясать гопака перед любой посторонней для меня публикой?! С чего это вдруг должен даром отдавать кому бы то ни было устройство, схема которого была передана, между прочим, лично мне из мглы Неведомых Миров?! О том, почему именно «лично мне», расскажу чуть позже.

Итак, события в Молдавии. Однажды поздним вечером P.M. сидел за письменным столом и занимался домашними делами. Внезапно, по его словам, стена дома по ту сторону стола исчезла. Вместо нее появилась какая-то голубоватая дымка. И из нее выступили двое – низкорослые, как дети.

– Одеты они были в нечто похожее на детские комбинезоны с капюшонами, – сообщает P.M. – Руки свисают вдоль тела, как плети. На протяжении всего их разговора со мной руки ни разу не пошевелились.

Запомнились странные глаза – сильно удлиненные и очень большие. «Марсиане» разговаривали на русском языке. Сразу же после окончания нашей встречи я записал беседу слово в слово. В процессе контакта страха не испытывал. Зато ощущал что-то вроде помутнения в мозгах, толковал с инопланетянами вяло, заторможенно, с усилием.

Вот запись разговора:

«Не бойся. Не пугайся. Не волнуйся». – «Я не боюсь», – сказал в ответ P.M. И услышал: «Мы пришли». – «Я вижу». – «Ты, вы нужны нам». – «Для чего?» – «Контакт. Близость». – «Вас только двое?» – «Нет. Нас много». – «Где вы?» – «Вокруг вас. Рядом». – «Что вы ищете?» – «Контакт. Дружба». – «Для чего я нужен вам? Что я должен делать?» – «Ничего и много. Сделай приемную антенну». – «Зачем?» – «Будет контакт». – «Как сделать ее?» – «Схему пишем, рисуем, поясняем прямо в тебя. Она уже у тебя в голове». – «Если сделаю, как антенна будет работать?» – «Поставь перед собой. Надень наушники не на уши, а на виски. И думай. Твои мысли войдут в нас». – «Что зависит в данной ситуации от меня?» – «Ничего». – «Я могу рассказать об антенне кому-либо еще?» – «Да». – «Всем?» – «Нет». – «А кому?» – «Одному определенному человеку. Если сам не построишь антенну, то получишь письмо от него. Он узнает о тебе от твоего друга». – «Я не буду делать антенну. Я боюсь». – «Зря. Значит, сделает другой. Прощай. Мы уходим».

Низкорослые пришельцы шагнули обратно в туманное облако и растворились в нем. Облако исчезло… Перед P.M. снова появилась по ту сторону письменного стола стена.

А в голове у него ярко, как нарисованная фосфором, пылала схема внеземного «средства связи», названного загадочными визитерами «антенной».

В своем письме Р. М. также сообщал: «Я так и не решился построить, собрать из подручных материалов эту «внеземную радиостанцию». Говорю честно: мне страшно. А вдруг она, едва начав работать, облучит мои мозги каким-то вредным для них, внеземным излучением? И я свихнусь, а может быть, и вообще помру… Наверное, вы – тот самый «один определенный человек», о котором упоминали «марсиане». Во всяком случае, вы вышли на меня именно через моего лучшего друга. Высылаю вам схему «антенны»…»

После получения письма из Молдавии прошло некоторое время. Мы с коллегами изыскивали возможность собрать согласно схеме внешне нелепое крупное сооружение, которое было изображено на ней. Дело упиралось в добывание неких различных по своей электропроводимости и по иным свойствам металлов, которые требовались, к сожалению, отнюдь не в миллиграммах, а в довольно весомом количестве.

Наконец все трудности были преодолены, и мы, затаив дыхание, провели эксперимент с этим диковатым на вид сооружением.

Сработает?… Нет?…

Эксперимент начался с конфуза.

Не желая подвергать риску других людей – моих сотрудников, я поставил опыт №1 на себе самом. Трижды сплюнув через левое плечо и трижды размашисто перекрестившись, сунул голову в полукольцо стереоскопических наушников, как в петлю, как в удавку, выкинутую в наш мир черт его знает откуда… Провода от наушников тянулись к «внеземной радиостанции».

– Не поминайте лихом, ребята, – проговорил сдавленным голосом я, вымученно улыбаясь, и подсоединил концы проводов к клеммам на корпусе «радиостанции».

Мои сотрудники замерли вокруг меня в гробовом молчании. Глаза нараспашку, напряженное внимание на лицах… Что произойдет сейчас? Прийма слетит с катушек, и придется заказывать фоб для его хладного тела? Или же примется он с минуты на минуту буйствовать, круша и ломая мебель, и надо будет спешно вызывать бригаду санитаров со смирительной рубашкой в руках? Или же все обойдется?…

Все обошлось.

Однако совсем не так, как я ожидал и как мне того хотелось.

Дуга с наушниками торчала на моей голове подобно нимбу и… И ничего экстраординарного не происходило! Я напряженно вслушивался. Я ожидал, что вот-вот из наушников начнут поступать в мой мозг какие-то «космические сигналы». Не важно – какие. Любые. Лишь бы удалось опознать их именно как знаковую систему Неведомого. Например, как код из каких-то скрипов, гудений и писков, жестко модулированных в повторяющиеся серии сигналов явно искусственного происхождения.

Вместо «космических сигналов» стояла в наушниках космическая тишина.

Миновало двадцать минут… Тишина.

– Безобразие! – гневным голосом возвестил я, сдирая с головы наушники. – Завтра же!

Мои сотрудники молча пялились на меня непонимающими глазами.

– Да, завтра же, – повторил я, все более распаляясь. – Завтра утром отправлюсь в Молдавию и очень крепко поговорю по душам с P.M. Он надул нас, ребята. Разыграл! Эта штука не работает.

– Может быть, мы теперь попробуем испытать эту… э-э… как выразились вы, штуку? – предложил кто-то из сотрудников. – Сядем, как обычно, в «контактный круг», а вы погрузите нас в транс…

– Ладно, – безнадежно махнул я рукой. – Садитесь. Но я уверен, никакого толка не будет. Нам подсунули липу. Втерли простакам очки.

В тот момент я даже представить себе не мог, что случится буквально через несколько минут. В тот момент уж само собой не подозревал о роли, которую изначально, как много позже выяснилось, отвели мне внеземные авторы принципиальной схемы «этой штуки». Лишь спустя несколько месяцев поступила на «контактный круг» информация, почему «штука» не заработала с ходу именно на моей голове в ходе опыта №1.

– Не рекомендуем лично вам злоупотреблять наушниками, – было сказано в сообщении, предназначенном персонально для меня. – Вы – не контактер, не экстрасенс, не ясновидящий. Вы – аналитик, а в отдаленном будущем и учитель. Не суйте нос, куда не надо. Занимайтесь строго своим делом. Управляйте ситуацией, фиксируйте поступающую информацию, анализируйте ее и думайте, думайте, думайте. Ваша задача – понимать, а не получать, осмыслять, а не ретранслировать.

…Мои сотрудники образовали, взявшись за руки, «контактный круг». Я надел на голову одного из них наушники и принялся начитывать вслух текст, способствующий глубокому расслаблению.

И «внеземная радиостанция»!., вдруг!., заработала!!!

Она запыхтела так мощно и звучно, что в тот же день я потерял трех членов моего дружного самодеятельного коллектива. А после второго эксперимента, проведенного через несколько дней, – еще двух. Нет, не пугайтесь. Никто из «потерянных» не погиб и не угодил в сумасшедший дом. Никто из них не заболел. Никто не испытал даже малейшего недомогания после окончания экспериментов.

Просто люди сдрейфили, когда вдруг ударил по их мозгам тайфун явно нечеловеческих, явно внеземных образов, представлений, даже чувствований. И они покинули наш самодеятельный коллектив.

Не буду называть имена тех, кто, празднуя труса, сбежал из коллектива. Бог им судья.

Назову тех, кто остался… Но прежде чем назвать имена оставшихся, хочу дать одну важную справку.

Согласно статистическим расчетам Института парапсихологии во Фрайбурге (Западная Германия), на одного мужчину-экстрасенса приходится примерно восемьдесят женщин с экстрасенсорными способностями. Наши прекрасные дамы предрасположены по психической природе своей к восприятию «тонких энергий», излучений многомерной реальности «высших сфер». Подавляющее большинство мужчин в принципе не способно улавливать такие излучения.

В числе сбежавших от меня были двое мужчин с уникальной, редчайшей именно, повторяю, для мужчин, психофизиологической особенностью. Они улавливали излучения. Один из них, к слову сказать, проводил фотосъемку в ходе как первого, так и второго экспериментов с «внеземной радиостанцией». То, что он тогда испытывал, и то, что увидел потом на снимках, сделанных собственноручно, повергло парня в шок… Короче говоря, перед постановкой третьего по счету эксперимента осталась у меня сугубо «дамская команда». Плюс еще один, помимо вашего покорного слуги, мужчина – человек с железными нервами, профессионально, к счастью, владеющий искусством фотосъемки.

Называю членов команды поименно: Инна Василиади, Наталья Гляделкина, Жанна Куценко, Татьяна Махотина. А также фотограф Виктор Баранов и автор этих строк. Вот такой крохотный коллектив энтузиастов.

Все названные дамы – экстрасенсы первой, заявляю ответственно, категории. От природы обладающие даром Божьим, они развили дар, пройдя выучку у меня, а также изучив основы прикладной экстрасенсорики на различных специальных курсах…

В квартире Ж. Куценко и был проведен наш первый эксперимент с «радиостанцией». С порога отметая показания тех его участников, которые покинули в ужасе наш коллектив, приведу в очень кратком изложении отчеты тех, кто, напротив, не покинул его, не сбежал.

Все они испытали сходные «визуальные переживания». Перед глазами возникла голубая мгла. Вскоре в ней вспыхнул белый с голубизной луч, ударивший сверху. Началось сильное жжение в точке «третьего глаза» на лбу у каждого. А потом… Жанна Куценко:

– Потом появился темный круг, который стал увеличиваться в размерах. В центре круга возник огромный глаз. Очень темный глаз. Он смотрел на меня в упор!

Татьяна Махотина:

– Глаз. Темный глаз. Едва приблизившись, он вновь отдаляется. О, да это же лицо!… На нем – два глаза, узкие, раскосые, необычайно крупные по размерам. Каждый – почти в поллица. Странный подбородок – резко зауженный книзу, как треугольник, старушечий. Узкие губы, вытянутые в ниточку. Я спрашиваю: «Кто вы?» Слышу в ответ: «Пришли с добром. Проверяем вас».

Наталья Гляделкина:

– Глаза… Эти раскосые глаза… Они проверяют нас! Сейчас они отъезжают куда-то в сторону. Вихрь…

Начался вихрь из странных геометрических объемных фигур. В вихре прорезается окошко. Вижу светлый белый тоннель, который идет слегка вверх. Меня втягивает в тоннель. Я несусь по нему с огромной скоростью. Впереди – дверь или нечто, похожее на дверь. Она сейчас откроется…

В этот момент я прекратил эксперимент, резко оборвав его. Я был вынужден сделать это, потому что люди, сидевшие в трансе, взявшись за руки, на «контактном круге», вдруг как-то дружно разом застонали и зашевелились. Я увидел – им стало плохо.

Кинулся я к «радиостанции», выключил ее, а потом произвел процедуру ураганно-быстрого вывода людей из состояния медитативной прострации.

Каждого из участников этого эксперимента я опрашивал после его аврального окончания по отдельности. Я выводил очередного «допрашиваемого» в соседнюю комнату. При этом все прочие строго исполняли мой приказ: сидели в ожидании своей очереди, как воды в рот набрав. Взаимообмена информацией между ними не происходило.

Отчеты всех (!) совпали с точностью до восьмидесяти процентов. Это не просто озадачило меня, а натурально ошеломило. Возникли две версии.

Первая: случилось нечто вроде кратковременного коллективного психоза. Экстрасенсы, погруженные мною на «контактном круге» в трансоподобное состояние, принялись обмениваться телепатической информацией. Они стали усваивать какие-то нелепые картинки, выплывавшие, допустим, откуда-то из подсознания наиболее мощного телепата из их среды. Кто он, сей телепат, – неизвестно.

И вторая: странная по внешнему виду конструкция, использованная в ходе эксперимента, на самом деле оказалась средством связи с Иными Мирами, слепленным нами из подручных земных материалов по внеземной принципиальной схеме.

Внизу – энергетический сгусток неизвестной природы. Выше сгустка – таинственное пятно «пространственных искажений», «выемка», «полость» со сложно организованной внутренней структурой.

Фотография сделана через несколько секунд после верхней. В зеркале зависла «летающая тарелка», отчасти похожая на армейскую мину. Из ее днища бьет сноп света, который выходит за край зеркала, что отчетливо видно на снимке.

Какой из версий отдать предпочтение?

В углу комнаты, где проводился эксперимент, стоял трельяж с высоким узким зеркалом. Чисто случайно (!) зеркало попало в один из кадров на фотопленке, отснятой в тот день. Пленка была проявлена, и фотографии распечатаны.

На одной из них оказались запечатленными две удивительные аномалии, возникшие внутри «контактного круга». А на другой, сделанной через несколько секунд – на той, где в кадр попало зеркало, – парила «летающая тарелка»! Она висела в воздухе как бы внутри зеркала, а снизу исходило от нее мощное свечение. Оно отдаленно напоминало овальный воздушный шар, целиком состоявший из света. И вот что особенно изумляло и завораживало: свечение, бившее из днища НЛО, простиралось за край зеркала! Оно «освещало» в комнате пространство рядом с ним, словно бы рыща светом внеземного фонаря по соседней для НЛО реальности. Оно как бы шарило по «нашу» сторону оптического полотна зеркала, этой пленки, отделяющей нас от «той» стороны – от зазеркально-го мира.

Сенсационная фотография однозначно опровергала первую из версий о сути происходившего на эксперименте. Сенсационная фотография ясно показывала – внеземное средство связи работает.

Это зеркало, высившееся в углу комнаты… Господи, как же нам повезло, что оно стояло там и что по счастливой случайности угодило в кадр! Если бы этого не произошло, я бы не отдал команду В. Баранову почаще нацеливать в дальнейшем глазок фотокамеры на зеркала, которыми мы с того памятного дня стали пользоваться в ходе экспериментов совершенно сознательно.

Последующие контактные опыты показали, что выходцы из неведомых далей прибывали на «собеседования» с нами именно и только сквозь «зеркальные тоннели». Они «демонстрировали» фотоаппарате в руках В. Баранова свои заведомо внеземные устройства исключительно в зеркалах, а также сплошь и рядом… вылетали из зеркал в нашу реальность в форме крупных светящихся шаров. Особо подчеркиваю, что все эти визуальные манифестации внеземной мощи, способной сквозь оптическое полотно зеркала протаранивать дырки между мирами, улавливались только фотокамерой.

Никто из нас ни разу не видел собственными глазами эту зазеркальную феерию.

Второй эксперимент с «внеземной радиостанцией». В зеркале – НЛО, похожий на юлу или гироскоп. Объект состоит из растянутых по горизонтали вздутий, перемежающихся выемками.

В зеркале – то ли новое тело, то ли трансформация прежнего. НЛО отдаленно напоминает самовар. Справа на его корпусе виден вертикально расположенный овальный «щит». В нижней части объекта – три горизонтальных вздутия, а в днище – светящаяся дыра.

Очень важно отметить и другое. Парады НЛО в зеркалах и иной раз – в форме таинственных шаров – перед ними случались лишь тогда, когда в контактных опытах использовался диковатый по виду агрегат, «внеземная радиостанция». Многочисленные контрольные сеансы медитации на «контактном круге» без использования «радиостанции» давали мулевой результат. По данным женщин-экстрасенсов, они просто расслаблялись, «балдели» и – все. Контакта с иным разумом не происходило. А на фотопленках, попутно отснимаемых, не обнаруживалось никаких «посторонних аномалий».

Стало быть, психические и для фотоаппарата, в отличие от наших глаз, оптические взаимодействия с иной реальностью осуществлялись исключительно с помощью внеземного средства связи, или «радиостанции», как я условно называю это средство. Оно было удочкой с крючком на конце бесконечно длинной, паранормальной лески.

Широким взмахом удилища крючок забрасывается из одной реальности в другую. А там уже суетилась в ожидании местная мелкая рыбешка. Любопытствуя, она с ходу заглатывала яркий блестящий крючок, намертво садилась губой на него.

Ставя дальнейшие эксперименты со средством связи, я осознавал с бесповоротной, беспощадной отчетливостью, кто был рыбаком, а кто – рыбешкой. Это моя губа сидела на внеземном крючке! Самое же занятное в ситуации: рыбка, которую предстояло отловить, сама изготовила для себя крючок – сама изогнула его по подсказке таким манером, чтобы он повернее, покрепче вошел в ее губу.

В этой игре в рыбака и рыбку (не думаю, что золотую) была своя внутренняя магия, свои глубинные колдовские чары. Рыбка знала, что она – рыбка, которую ловят. Рыбка также знала, что крючок – это не просто какая-то непонятная блестящая штуковина, а именно рыбацкий крючок на конце лески, привязанной к удилищу. И, зная все это, рыбка тем не менее не могла спокойно проплыть мимо крючка. Ее так и тянуло заглотить его, вкусить сладость приманки.

Она подплывала к крючку, как загипнотизированная, и со смаком всасывала его в себя…

А далее начинались чудеса – новые серии психических контактов, новые серии уникальных снимков. Коротко расскажу лишь о некоторых наших экспериментах с «радиостанцией», а также воспроизведу на страницах книги лишь отдельные фотографии, полученные в их ходе. Моя книга – не фотоальбом. К сожалению!

Прямо над усиками антенны, одним из элементов «радиостанции», творятся в пространстве какие-то небывалые энергетические феномены. А выше – в зеркале – тот же НЛО, что и на стр. 227. Судя по отражению, объект должен был висеть в воздухе прямо в комнате перед рукой А. Приймы, стоящего рядом с зеркалом. Однако он отсутствует на снимке в том месте над усиками антенны, где по логике вещей обязан был находиться.

Следовательно, НЛО висит позади отражения руки исследователя – непосредственно внутри зеркала!

Новый эксперимент. Снова – квартира Жанны Куценко. Я опять рассаживаю экстрасенсов в «контактный круг», а на голову Жанны надеваю наушники. От них тянутся провода, ведущие к одному из элементов «радиостанции». Погружаю участников эксперимента в трансоподобное состояние. А потом начинаю медленно бродить вокруг них, проверяя пульс у каждого и время от времени снимая наушники с головы одного и надевая их на голову другого.

Перед началом опыта мы договариваемся: сегодня я буду шепотом «на ушко» задавать вопросы тому, у кого в этот момент будут находиться на голове наушники, а тот тоже шепотом будет отвечать мне на ухо о своих «видениях» и ощущениях. Попутно я буду перешептываться и с другими участниками эксперимента, которые – без наушников. Буду сравнивать их показания с репортажем «контактера в наушниках».

Дабы впредь не возвращаться к этой теме, скажу, что совпадения в показаниях экстрасенсов в ходе всех последующих экспериментов достигали восьмидесяти процентов. Наиболее четкая, ясная, очень внятная информация поступала от очередного «контактера в наушниках». Жесткие рамки книги не позволяют мне привести в полном объеме стенографические записи всех наших «сеансов связи», ведшиеся мною. Скажу лишь, что контактные сведения, которые чуть ниже на страницах моей книжки прозвучат из уст, к примеру, Инны Василиади, повторялись практически почти дословно в показаниях, дававшихся мне другими моими верными сотрудницами.

Инна Василиади (наушники – на ее висках):

– Чувствую сильное жжение в точке «третьего глаза»…

А сейчас давит грудь в районе солнечного сплетения… О Боже! Вижу с огромной высоты поверхность какой-то планеты. Вся она – серо-желтая по цвету. В голове – ощущение присутствия чужого разума. Его трудно описать словами. Просто чувствую, кто-то посторонний вошел сейчас в меня.

Шелестящим шепотом я выдохнул в ухо Инны:

– Спросите у вошедшего насчет средства связи, которым мы пользуемся. Оно – с этой планеты?

После долгой томительной паузы Инна, с трудом разжимая губы, проговорила:

– Они отвечают: «Нет». Ой, как странно и страшно!

– Что происходит, милая? Может быть, прервем эксперимент?

– Не знаю. Решайте сами. Мое сознание плывет, плывет, я растворена в чем-то, чему не нахожу слов… Ту планету больше не вижу. Вокруг меня – пульсирующие облака света. Но вот они исчезают… Новая отчетливая картинка. Она – в рамке, как на экране телевизора. Обзор ограничен рамкой. Вижу озеро необыкновенно яркого синего цвета. Почти к самому его берегу подходит лес, изумрудно-зеленый. По берегу направляются в мою сторону два худощавых человека. Одеты во что-то сине-зеленое. Вижу их почему-то плохо, как в дымке. Не различаю их лица. Они приближаются. Они говорят: «Здравствуйте!»

– На русском языке?

– Да. На русском.

Услышав это, я повторил слова, недавно сказанные:

– Спросите у них, средство связи – с этой планеты?

– Они отвечают: «Да».

– Каково его назначение?

– Они говорят: «Ищем контакта». Они… Ну почему я вижу их, как в дымке? Не понимаю… Они говорят: «Продолжайте выходить на связь с нами в том же составе…»

Следующий эксперимент проводился в квартире автора этих строк. Из отчета Татьяны Махотиной:

– Мое тело помещено в капсулу, доходящую до шеи. А голова – в шар. Чувствую, как разогревается точка «третьего глаза»… Боль в солнечном сплетении… Сердце раздувается… Слышу голос: «Исследуем мозг».

Странное ощущение, что в мое тело воткнуты сверху какие-то провода… Голос: «Исследуем соседнее тело». Вижу, капсула и шар надеваются на Алексея Прийму.

– На кого?! – хриплым шепотом переспросил я, не веря своим ушам.

– На вас они сейчас надеваются, Алексей Константинович. Вот. Уже надеты. Неужели не чувствуете.

– Нет.

– Странно. А я ясно вижу прозрачный круглый голубоватый шар, надетый на вашу голову, как шлем скафандра. Слышу голос: «У мужчины – отличное сердце, а вот у женщины – такое, что с ним надо работать…»

И вновь – очередной эксперимент. Квартира на сей раз Татьяны Махотиной. В некотором роде исторический день в деятельности нашего скромного самодеятельного исследовательского коллектива. До этого незабываемого дня коллектив был скорее исследуемым, нежели исследующим. Нас бесконечно ощупывали, да прощупывали, не сообщая ничего сколько-нибудь значимого ответа на мои бесконечные призывы рассказать что-нибудь интересное… И вот вдруг во мгле Неведомых Миров сверкнул огонек, на который я не преминул мгновенно отреагировать, нимало не помышляя о том, в какие головокружительные дали поведет он за собой.

Татьяна Махотина – худенькая, невысокая, востроносая, с точеной фигуркой – была и, само собой, по сей день осталась единственной в моей команде дамой с холерическим темпераментом. Меня всегда забавляло, как кардинально менялись ее манеры и повадки, когда Татьяна входила в транс на «круге». Она превращалась в человека, главной отличительной чертой в поведении которого становилось олимпийское спокойствие. Медитация, транс делали ее совершенно другой, непохожей на ту, какой бывала она в повседневной жизни.

Так вот, невозмутимая, безмятежно-флегматичная в трансе Татьяна вдруг неожиданно заволновалась, когда я надел на ее голову наушники.

– Вижу какую-то чепуху, – прошептала она, тревожно хмурясь. – Не может быть, чтобы эту картинку транслировали в мой мозг внеземляне.

– Какую картинку, Танюша?

– Красная площадь в Москве. Люди в военной форме выносят из Мавзолея гроб с телом Ленина.

– М-да-а, – молвил я врастяжку. – Действительно, бред какой-то. Попробуйте задать вопрос – в чем смысл картинки?

– Ответа нет, – сообщила Махотина после недолгой заминки.

Тяжко вздохнув, я снял с ее висков наушники и оценивающим взглядом окинул моих сотрудниц. На чью бы голову надеть теперь скобу с наушниками? Выбор пал на Наталью Гля-делкину.

Наталья – полная противоположность Татьяны. Высокая, статная, круглолицая, всегда, как, впрочем, и все остальные мои сотрудницы, с иголочки одетая и ухоженная, она была знаменита в нашей тесной компании рассудочной деловитостью, а также ровным спокойствием духа. Такой женщине я бы не колеблясь доверил руководство какой-нибудь солидной фирмой, будь у меня такая возможность.

На ее виски и опустилась в следующий момент дуга с наушниками. Надетая моей неловкой рукой, она тут же смяла тщательно уложенную прическу, замысловато вспененную копну пшенично-русых волос.

К некоторому моему удивлению, Наталья Гляделкина тоже вскоре забеспокоилась:

– Не понимаю… Идет сугубо земная информация. В ней нет ничего, так сказать, инопланетного, чужеродного. Вижу Белый дом в Москве. Он – в некотором отдалении. На переднем плане движущейся картинки – высокие дома, стоящие вдоль проспекта. Вижу арку в стене одного из домов. Из-под арки выходят строем люди. Те, что шагают впереди, несут символ двуглавого орла.

– Спросите, в чем смысл картинки?

– Мне отвечают, что они знают наше будущее.

– Не понял. Кто – «они»?

– Ну, эти… Наши «марсиане», партнеры по диалогу. Картинка, которую я сейчас вижу, – это информация из будущего, говорят они.

– Ах, вот как. Из будущего!

Должен вам тут сказать, что в апреле 1993 года (внимание, здесь и далее важную роль играют даты) вышла в свет в Москве моя написанная в январе того же года книжка, небольшая по объему. В ней я рассказал, в частности, о том, как в ходе сеансов гипноза, в который вместе с гипнотизером Валерием Авдеевым я погружал контактеров с внеземлянами, были получены две «вести из будущего». Первая: осенью 1993 года в российской столице произойдет что-то вроде почти молниеносной гражданской войны. На улицах появится боевая техника, а прицельная стрельба из автоматов будет вестись прямо из окон многоэтажных зданий. И вторая: в 1995 году на территории нашей страны будет идти какая-то затяжная внутренняя война.

Оба предсказания сбылись!!!

Октябрь 1993-го: штурм Белого дома и попутные боевые действия в его окрестностях и не только в окрестностях.

1995 год: кошмар гражданской войны в Чечне.

Но самое главное, в той книжке я давал прогноз о гипотетичном конце света на Земле.

Я привел в книжке отчеты о некоторых моих экспериментах и прочие материалы о пророчествах и предсказаниях на наше общее с вами ближайшее будущее. Все они с тревожной синхронностью били прямой наводкой в одну точку. Они содержали в себе сведения, якобы полученные из будущего и толкующие о катаклизме, который – якобы! – должен произойти на Земле во вполне обозримом будущем.

А теперь – после этой совершенно необходимой для понимания дальнейшего справки – вернемся к нашему прерванному рассказу.

– Они говорят: «Подождите. Сейчас поищем и покажем вам несколько более отдаленное будущее…», – прошептала Наталья Гляделкина, и вдруг ее начало трясти.

Голова женщины мелко задергалась вниз-вверх, как у припадочной, а тело стало совершать кругообразные движения, встряхиваемое слабыми судорогами.

– Что с вами? – обеспокоился я. – Вам плохо?

– Нет. Просто через меня идет сейчас сверху вниз поток какой-то энергии. Мне это не нравится, но я чувствую, что так надо… Вижу картинку. Очень страшную! Развалины зданий. На улице перед развалинами медленно бродят люди. А другие люди лежат неподвижно на земле. Слышу голос: «Это что-то вроде эпидемии». Все. Картинка исчезла.

– Развалины, говорите… Ну-ну… – проворчал я. – Послушайте, а вы, случаем, не разыгрываете меня? Ведь вы же, милочка, читали мою книжку про конец света…

– Да. Читала. Ну и что с того? Сейчас я рассказываю о том, что вижу. Вернее, секундой ранее видела. Были показаны развалины и было сказано про нечто вроде эпидемии.

– То есть вы тут ни при чем. Вам просто показали картинку? – переспросил недоверчиво я.

– Да. Просто показали.

Гляделкина говорила медленно, с трудом, делая большие паузы между словами. Она пребывала в достаточно глубоком медитативном трансе.

– Что ж, допустим… – процедил я. А потом, рассматривая женщину, продолжавшую мелко трястись, предположил: – А может быть, ваши незримые собеседники совершенно сознательно дурачат сейчас меня через вас? Неумно развлекаются? Подгоняют «видения» под мою гипотезу о всемирном катаклизме, сформулированную в той книжке? По неведомым причинам они хотят потрафить автору книги. Мол, молодчина, все предсказал верно… На самом же деле предсказание автора о конце света – полная чепуха. И все эти картинки, все эти разговоры об эпидемии – не более чем развесистая клюква. Очередная попытка неких эфирных вампиров-хулиганов запугать всех нас до умопомрачения…

Произнося сей краткий монолог, я вовсе не адресовывал его ни Наталье Гляделкиной, ни другим моим сотрудницам, сидевшим на «контактном круге». Я просто размышлял вслух.

– Снимите с меня наушники, – клацая зубами и сотрясаясь всем телом, прошептала Наталья умоляюще. – Снимите…

Сознание плывет. Тошнота подступает к горлу. По-моему, я нахожусь на грани обморока.

Из рассказа Инны Василиади:

– Слышу фразу: «Ситуация подготовки». Вижу мост перед Белым домом в Москве и площадь перед ним. На мосту и на площади – немало людей. Они двигаются туда-сюда, энергично перемещаются с места на место.

Различаю среди них руководителей происходящего. Они отдают какие-то команды, делают указующие жесты руками. И все это происходит без криков и излишней суеты. Все творится в атмосфере, я бы сказала, подчеркнутой деловитости.

Вот вы прочитали сейчас коротенький отчет Инны о ее «видении». Затратили на чтение несколько секунд. А между тем у нас с Инной ушло на перешептывания, на «составление отчета» не менее четырех-пяти минут.

Женщина медитировала. Ее сознание было в полузаторможенном состоянии. Работа по произношению слов оказывалась в этой ситуации именно работой, тяжким трудом. Речь то и дело прерывалась паузами. Слова подбирались с мучительным усилием. Я все время переспрашивал и уточнял.

Читая дальнейшие записи моих диалогов с дамами в условиях «контактных трансов», не забывайте, пожалуйста, об их специфике, только что обрисованной. Все последующие записи вслед за предыдущими будут очищены от бесконечных протяжных междометий, мучительных поисков нужных слов и моих тоже бесконечных уточняющих вопросов. Подчеркиваю, уточняющих, но ни в коем случае не наводящих.

Инна Василиади продолжает свой контактный монолог:

– Наплывает нечто черное… Яркая вспышка перед глазами. Началось что-то вроде ускоренной киносъемки. Мелькают лица людей, искаженные страхом.

Татьяна Махотина:

– Тихий ясный солнечный день в Москве. На улицах почему-то очень мало прохожих… И вдруг я оказываюсь на морском побережье. Четкое, неведомо откуда взявшееся знание: это берег океана. Не знаю, какого именно. Здесь творится форменный кошмар! Происходит землетрясение. Наблюдается всеобщая паника…

И опять – Наталья Гляделкина:

– Идут вихревые ураганные потоки голубовато-серого цвета. Рушатся огромные здания, небоскребы. Слышу голос: «Сан-Франциско». Туманные клубы застилают взор.

Возникает вопрос – неприятный, но деться от него некуда. Может быть, я довел моих верных сотрудниц до легкого сумасшествия? Вызвал, сам того не желая, кратковременное расстройство психики у них? Все они читали мою книжку с предсказаниями про конец света. И вот сейчас, когда вдруг на «контактный круг» выплыла неведомо откуда тема будущего, у всех моих сотрудниц дружно, разом поехала крыша, произошел сдвиг по фазе по мотивам, так сказать, той моей книжки?…

Можно ли как-то проверить если не достоверность сообщенного ими, то хотя бы его соотносимость с другими источниками информации? Причем эти источники должны быть такими, о каких мои сотрудницы слыхом не слыхивали.

Такие источники есть.

«Справки о будущем», которые я сейчас приведу, не были включены мною в ту мою книжку. А значит, не были известны нашим прекрасным дамам-экстрасенсам.

Повстречался я в городе Новочеркасске Ростовской области с сорокалетней Ольгой Корсуковой. По ее утверждению, однажды она, шагая вечером с работы домой, вдруг остановилась как громом пораженная. Ибо услышала громкий голос: «С сегодняшнего дня ты – предсказательница и ясновидящая».

Сослуживцы и родственники Ольги подтвердили, что за миновавший с того дня год она сделала несколько поразительно точных и уже сбывшихся предсказаний… А вот ее пророчество на будущее: «Не пройдет и двух-трех десятков лет, и на Земле начнутся землетрясения».

Письмо из Ижевска (Удмуртия), от Вадима Стругая, 24 года: – Я смотрел в окно. Солнечный свет бил прямо в глаза. Вдруг, словно из ниоткуда, появились по ту сторону оконного стекла три темных людских силуэта. Рост каждого – выше двух метров. Я не рассмотрел их лица – солнце, повторяю, слепило мои глаза. Один из них что-то очень громко пропищал, повернув при этом голову к своему «соседу». Затем они исчезли столь же внезапно, как и появились. Происшедшее вызвало у меня шок. Дико разболелась голова… А через пару дней эта троица опять возникла за окном. Тотчас же я услышал голос, сказавший на чистом русском языке:

«Смотри. Вот будущее». И я как бы всунулся лицом прямо в экран чего-то, похожего на телевизор. Увиденное там ужаснуло меня. Я смотрел с большой высоты.

Видел остовы разрушенных многоэтажных зданий, в том числе высотных. Все они стояли в воде. Всюду до самого горизонта была вода, одна сплошная вода… Потом перед глазами полыхнул огонь. Когда я проморгался, то трех темных силуэтов за окном уже не было.

А вот письмо от Василия Лобанова, 40 лет, из Рязанской области. А в нем – сюжет про зеркало!

– Ежедневно я занимаюсь медитацией перед зеркалом в прихожей, – пишет В. Лобанов. – Расслабляюсь и читаю снова и снова молитву «Отче наш». Вот что всегда завораживает: ясно вижу в зеркале, как от моей головы протягивается вверх столб белого цвета. Руки наливаются тяжестью и даже вибрируют… В этом состоянии меня изредка посещают странные «видения». Одно из них носит навязчивый характер. Вижу, как рушатся здания в каком-то, судя по всему, большом иностранном городе. По улицам мечутся людские толпы.

Попутно возникает подспудное ощущение, что все это случится во вполне обозримом будущем.

Несколько лет назад группа московских экстрасенсов во главе с Александром Сафохиным провела очередной в их практике сеанс коллективной медитации. Машинописный отчет о сеансе лежит сейчас передо мною на письменном столе. В ходе сеанса к людям стала поступать отрывочная информация якобы из будущего. Причем это происходило в момент, когда участники медитации пытались синхронно войти на психическом уровне… в плоскость зеркала, висевшего на стене!

Они услышали голос:

– Прошлое, настоящее и будущее есть у вас только тогда, когда вы находитесь на своей родной планете. Когда ваши близкие потомки выйдут за пределы вашей звездной системы на своих космических транспортных средствах, они будут изумлены. Ибо обнаружат, что у них не будет ни прошлого, ни будущего. Такой выход за пределы звездной системы – дело ближайших ста лет… Однако задолго до этого случится роковое событие.

Очень большая катастрофа. Но это не помешает вашим потомкам выйти в дальнейшем в мир, где прошлое, настоящее и будущее едины.

Параллельно с экспериментами, которые я ставил вместе с моей командой прекрасных дам-экстрасенсов, проводились мною и другие работы. Об их содержании я не докладывал тем дамам. Я искал пути и способы подтверждения информации якобы из будущего, поступающей к Василиади, Гляделкиной, Куценко и Махотиной из неизвестного внеземного источника. К этим параллельным работам был привлечен из нашей «бригады» лишь фотограф Виктор Баранов.

В течение четырех месяцев у меня была счастливая возможность пользоваться услугами еще одного человека – известного московского гипнотизера Геннадия Гончарова. Затем наши с Геннадием пути разошлись.

Господин Гончаров достаточно быстро сориентировался в ситуации. Сообразил, что из наших с ним контактов никак нельзя извлечь материальную выгоду. А вся жизнь господина Гончарова была целиком посвящена одному-единственному хлопотному делу. Известный гипнотизер беспрерывно зарабатывал деньги с помощью бесконечных лекций, семинаров и курсов, которые он организовывал и проводил без пауз, без передышек. Ваш покорный слуга никаким боком не вписывался в эти лекции и семинары на тему «Сейчас я научу вас всех гипнотизировать окружающих!». В конце концов господин Гончаров указал мне на дверь: мол, у него нет больше времени сотрудничать со мною, он очень, очень сильно занят…

Пока он не стал «очень занятым», мы с ним провели несколько сеансов гипноза в шикарном старинном московском особняке, где господин Гончаров снимал помещение под свой «учебный центр». Персональный кабинет Гончарова, его «апартаменты» размещались там в так называемом «гобеленовом зале».

Стены в высоком зале были разбиты на вертикальные прямоугольники. В одном прямоугольнике был растянут от пола до потолка гобелен, потемневший от времени. В следующем тускло мерцало гигантское старинное зеркало. Далее следовал опять гобелен, и опять – зеркало.

Все это повторялось и на противоположной стене.

Другими словами, огромные зеркала размещались в зале напротив друг друга. В бесконечность Зазеркалья уходили широченные тоннели.

Очень манили меня к себе эти зеркала. Очень завораживали…

И вот – серия экспериментов.

Я сажал очередного добровольца между зеркалами, «подключал» его с помощью наушников к «внеземной радиостанции». А потом просил Геннадия погрузить добровольца в гипноз. Иногда я варьировал ситуацию – усложнял эксперимент. Проводил с добровольцем сеанс психической релаксации и лишь затем передавал «управление» Гончарову. Или же наоборот – начинал он, а я вдруг останавливал его и сам приступал к «гипнотизированию», устраивал опять-таки сеанс релаксации. Меня крайне занимало, как это отразится на показаниях загипнотизированных, отразится ли вообще…

Однажды я даже провел совсем уж необычный эксперимент.

Я уговорил Гончарова стать моим «подопытным кроликом». Устроил ему сеанс расслабления. И Геннадий, к его собственному удивлению, «поплыл», на самом деле весь глубинно расслабился, послушный моим заклинаниям и пассам.

Я загипнотизировал… гипнотизера!

А Виктор Баранов тем временем вел беспрерывную фотосъемку моих экспериментов. Некоторые снимки воспроизводятся на страницах книги. На них – шар или, может быть, шары, выплывавшие из зеркал и порхавшие перед нами только тогда, когда использовалась в наших опытах «внеземная радиостанция». Если чужая эта «радиостанция» не применялась, никаких аномалий на сделанных фотографиях не обнаруживалось. Ка-те-го-ри-чес-ки.

Фотоаппарат в руках Виктора Баранова четко фиксировал: шар всякий раз сначала появлялся в зеркале, выныривал из зеркального тоннеля. Лишь затем он выходил за пределы оптического полотна зеркала и принимался виться вокруг очередного загипнотизированного человека. На незагипнотизированных он не обращал внимания! Шар подлетал к загипнотизированному и… садился ему на голову наподобие круглого прозрачного шлема, надвигаемого на череп до самых плеч.

На одном из публикуемых в книге снимков ясно видно: шар объял собою голову гипнотизера Г. Гончарова, загипнотизированного исследователем А. Приймой, и… Что – и? Изучает содержимое той головы?…

Помните рассказ экстрасенса Т. Махотиной о голубоватом прозрачном шаре? По ее словам, она видела, как шар сначала «опустился, как колпак, на ее собственные мозги, а потом, перелетев к другому человеку – А. Прийме, накрыл своей прозрачной круглой емкостью голову последнего. Попутно прозвучал голос: «Исследуем соседнее тело».

Так вот – по аналогии.

Шар или шары в «гобеленовом зале», надо думать, занимались тем же делом, что и в описанном только что случае. Они «исследовали тела», живущие в соседней реальности.

Одно из таких «тел» принадлежало москвичке Ирине Поляковой, женщине средних лет.

А. Прийма проводит сеанс медитативной релаксации в «гобеленовом зале». На голове у его партнерши ~ наушники, элемент «внеземной радиостанции». К голове женщины подлетает шар, не наблюдавшийся визуально. Здесь и далее до конца книги – фото В. Баранова.

Автор книги (на снимке – слева) ставит контактный эксперимент на себе самом – надевает наушники на голову и расслабляется. Справа на снимке – гипнотизер Г. Гончаров. Из «зеркального тоннеля» вылетает шар.

Шар направляется к голове А. Приймы.

Под гипнозом – гипнотизер! Г. Гончаров, введенный А. Приймой в особое состояние сознания, «подключен» с помощью наушников к «радиостанции»… Из «зеркального тоннеля» вылетает шар.

Спустя некоторое время шар накрывает собою голову загипнотизированного гипнотизера.

Приведу фрагменты моего диалога с нею, загипнотизированной Г. Гончаровым.

– Вижу будущее. Да, это будущее! Какой точно год не могу сказать. Не знаю точную дату… – вещает заторможенным голосом Ирина, плавая в гипнотическом трансе. – Москва… На улицах – очень мало прохожих. Город почти пуст.

– Есть ли что-либо необычное на улицах? – спрашиваю я осторожно.

– Нет. Ничего необычного не вижу. Все нормально. На улицах всюду стоят танки.

– Танки… И вы не находите в этом ничего странного?

– А что тут особенного? Они давно здесь, в городе. Я уже привыкла к ним.

– Привыкли… Понимаю вас, – негромко говорю я, в самом деле осмыслив сию секунду любопытный контекст речей этой дамы.

Ирина Полякова, оказывается, вовсе не получает на «приемник» своего мозга ту или иную информацию из будущего, существующую, так сказать, в виде самостоятельно «функционирующих» картинок – независимых от ее «я», от ее личности. Она сейчас живет там, в дне грядущем! Именно поэтому она не усмотрела в танках на улицах нашей столицы ничего экстраординарного. Там, в своем будущем, она «уже привыкла к ним».

О-бал-деть!

Значит, сейчас я разговариваю не со своей современницей Ириной Поляковой, а с гостьей из будущего.

– Ирочка, – говорю я, с любопытством вглядываясь в черты лица этой путешественницы во времени, – итак, вы находитесь сейчас где-то в будущем… Вы интересуетесь общественной жизнью в этом вашем будущем?

– Да.

– Читаете газеты?

– Да.

– Смотрите по телевизору информационные программы?

– Да.

– Отвечайте быстро, не раздумывая. Каково главное событие этого будущего?

– Природный катаклизм. Всюду эпидемии. Всюду много больных людей… Очень сильные ураганы, бури.

Затаив дыхание, я спрашиваю:

– Где конкретно ураганы и бури. Уточните.

– Мексика. Калифорния. Там – много жертв. И много больных людей. Эпидемия… Мне холодно. Холодно. Я не могу. Я не хочу. Мне плохо. Очень холодно…

Эксперимент был немедленно прерван мною.

В показаниях других загипнотизированных в «центре Г. Гончарова» добровольцев в той или иной мере варьировались сведения, якобы полученные из недалекого будущего Ириной Поляковой.

Теперь вернемся к «контактным событиям», которые приблизительно в то же время продолжали потихоньку-полегоньку происходить в моей крохотной «бригаде» женщин-экстрасенсов.

Квартира Татьяны Махотиной. Новый эксперимент с «прибором». Наушники надеты на голову Инны Василиади.

Инна – невысокая, крепенькая, с очень красивым, чисто русским лицом – никакая не гречанка, несмотря на свою фамилию. Просто замужем за обрусевшим греком. Инна – профессиональный филолог. Одно удовольствие обсуждать с нею после окончания очередного ее «транса» детали «видений», уточняя их нюансы: женщина прекрасно владеет культурой речи.

Инна:

– Опять вижу берег озера на другой планете… Или… не знаю… может быть, в каком-то другом мире. И снова идут по тому берегу двое, направляясь ко мне. Их лица – как бы в дымке. Слышу голос: «Мы установили контакт с вами». Спрашиваю: «Зачем?» – «Нужна связь». – «Каким образом осуществляется связь?» – «Через нашу «антенну», которой вы пользуетесь. Цель работы с вами – подготовить вас к прямому контакту с нашими представителями». – «Когда ожидается такой контакт?» – «Может быть, он случится сразу после катаклизма». – «После какого катаклизма?» – «Да вы сами уже знаете – после какого… В дальнейшем вы будете готовить людей, живущих рядом с вами, к предстоящим массовым контактам с ними наших представителей, чтобы ваши люди не боялись их».

Следующий эксперимент в квартире А. Приймы. Татьяна Махотина:

– Покажите мне еще раз эту странную картину… Так. Спасибо. Какой ужас! Наверное, это что-то вроде внеземной метафоры. Вижу дорогу, выложенную людскими трупами. Трупы покрыты белыми простынями.

Жанна Куценко:

– Очень тяжело, неприятно воспринимать все это. Поступающая информация полна сплошными негативными эмоциями, «чувственной чернухой», я бы так сказала. Крики умирающих, рушащиеся здания, огромные волны, сметающие все и вся на океанских берегах… Плохо. Страшно. Беда. Большая, очень большая общечеловеческая беда.

– Когда это случится? – спрашиваю я.

– Не знаю. Есть ощущение, что информация о точной дате закрыта от нас с вами.

И впять – квартира Ж. Куценко. Инна Василиади:

– Я спрашиваю: «Когда же мы сможем напрямую общаться с вами? Уточните по возможности дату». – «Когда будете готовы выдержать наши вибрации». – «Как нам развивать себя, чтобы выдержать их?» – «Молитесь. Молитесь. Молитесь».

Дамы– экстрасенсы давным-давно не сидят уже вокруг «антенны», образуя правильный круг. Опыты показали, что им просто надо находиться где-то поблизости от включенной мною «внеземной радиостанции», а поза и положение тела не играют при этом никакой существенной роли. Сейчас пойдет короткий монолог Жанны Куценко, но сначала – о ней.

У Жанны – внешность такой, знаете ли, классической театральной героини, чье амплуа – «р-р-роковая женщина». Именно так выглядят частенько на театральных подмостках и в импортных телевизионных сериалах р-р-роковые, повторяю, женщины.

Огромные темные глазищи. Аскетичное лицо с правильными чертами. Копна иссиня-черных волос на голове. В глазищах мерцает некая вечная загадка, томление неведомой нам сердечной тайны. Взор всегда как бы слегка затуманен мглистой поволокой вселенской печали… В общем, есть в ее облике то, что так тревожит и манит мужчин, то, что зовется роком, фатумом, флером необъяснимого.

Говорит Жанна Куценко (наушники у нее на голове):

– Отчетливо вижу странную картину. Приходит знание, что она «приплыла» ко мне откуда-то из будущего.

Пустыня. Всюду желтый песок. Ясный солнечный день. На переднем плане лежат женщина и ребенок, оба мертвы. А вокруг них рассыпаны во множестве глиняные черепки… Внезапно сверху падает белый луч. Он – очень яркий, «забивает» своей яркостью дневной свет. Луч упирается в эти трупы. Что-то подсказывает мне, что они – символ происходящего в будущем, относительно недалеком. Я спрашиваю: «А что происходит не здесь, в пустыне, а у нас, в России?» Вижу огромный раскосый глаз. А теперь вижу уже два глаза. Они – на белом расплывчатом лице, над которым возвышается белый колпак. Ощущаю сильный энергетический поток, идущий на меня сверху. Лицо исчезает. Появляется четкая картинка. Старая православная церковь, вид изнутри. Расписной потолок, краска местами облупилась. И вдруг… О! А! Я вижу лик Богоматери, склоняющейся надо мной. Она говорит: «Все будет хорошо».

Эксперимент в квартире автора книги. Из зеркала, поставленного на кресло, появляется шар.

А. Прийма проводит сеанс релаксации. На переднем плане – Ж. Куценко. В зеркале – поразительная картина. Из некоего «сгустка энергии», перечеркнутого светящимся крестом, начинает формироваться «летающая тарелка».

Эксперимент в квартире Ж. Куценко. В зеркале – отражение автора книги. Позади А. Приймы висит внутри зеркала «летающая тарелка».

Дальнейши е трансформации объекта. «Сгусток энергии» почти исчез в зеркале. От светящегося креста осталась слабая вертикальная линия. Позади нее – «летающая тарелка», почти приобретшая ту законченную форму, в какой она видна на следующем снимке.

Я снял наушники с головы Жанны и надел их на голову Инны Василиади.

Инна:

– Информация из будущего… Пустая Москва. Лишь кое-где виднеются на улицах редкие фигуры военных в форме защитного цвета. На перекрестках замерли танки. Неведомо откуда приходит в голову мысль:

произведена почти полная эвакуация людей из города. Спрашиваю: «Куда эвакуированы люди?» Вижу новую картинку. Бараки пионерского лагеря на окраине леса. О, как много народа вокруг них и, наверное, внутри них. Люди то и дело входят в двери бараков либо выходят из дверей.

Наклонившись над Инной, сидевшей в кресле рядом со «внеземной радиостанцией», я приблизил губы к ее уху и жарким шепотом молвил:

Попросите показать вам картинку того, что будет через месяц. Если такое вообще возможно. Они говорят: «Такое возможно». Да. Вот… Получилось… Есть прохожие на улицах Москвы, и многие из них в гражданской одежде. Но попадаются еще и военные. Люди ходят озабоченные, хмурые какие-то. Ой! Как сильно полыхнуло перед глазами!… Теперь вижу неизвестный мне город.

Полностью сформировавшаяся «летающая тарелка» во всей своей внеземной красе. К сожалению, она слегка заслонена рукой автора книги.

А-а, идет подсказка. Он находится в Калифорнии. Все дома, даже небоскребы в городе разрушены. Всюду – одни руины. В них копошатся людские фигурки. По-моему, ведутся восстановительные работы.

– Когда конкретно это произойдет? – спрашиваю я.

– Они молчат. Не дают ответа…

Я – не экстрасенс и не ясновидящий. Мне несвойственно просматривать киноролики, так сказать, «видений», возникающих перед внутренним взором.

Но сейчас тем самым взором я ясно вижу перед собой лицо читателя этой книжки. На лице застыла скептическая улыбка, в глазах – ирония, даже сарказм. Читатель крутит пальцем у своего виска.

Вы что, братец, маленько тронулись умом? Верите, спрашивает читатель, во все эти бредни?

Увы, мне нечего ответить. Я не знаю, что сказать. У меня нет четкой позиции относительно всего описанного выше.

Неведомые собеседники одной из моих сотрудниц обронили, если помните, фразу: «Молитесь. Молитесь. Молитесь». Вот то единственное, что мне остается делать. Я молюсь. Я уговариваю, умаливаю Бога, чтобы миновала нас чаша сия – кошмар почти всемирного катаклизма, достаточно детально прорисованный в многочисленных сообщениях, которые поступили якобы – якобы! – из будущего.

Я буду в восторге, буду беспримерно счастлив, если выяснится, что мною была поднята ложная тревога. Если все эти многоголосые «смертельные вопли» будущего, звучащие тревожно слаженным хором, окажутся не более чем пустопорожним вороньим карканьем.

Однако скажу вам честно, я боюсь: а вдруг тревога – не ложная, а всамделишно боевая?…

Особенно сгущает мои опасения тот факт, что тревога развивается, с каждым днем, судя по расследованным материалам, как бы нарастает в строгом соответствии с хорошо знакомыми нам сценариями. Я имею в виду феномен «смертельных воплей» будущего, проявлявший себя на протяжении веков. Как показывают исторические факты, из будущего поступают чаще всего только оглушительные крики, предвещающие смертельную опасность. И обычно они бывают правдивыми.

Карамзин… Жена генерала Тучкова… Желиховская…

Это спонтанные пророчества.

А вот справки, полученные от внеземлян, знающих – так, что ли, получается? – наше с вами общее будущее. С. Купаеву сообщается, что судьба, рок загонит его в некую безвыходную ситуацию. И ему не останется делать ничего другого, как только спешно эмигрировать с Земли на внеземном космическом корабле. А Л.Н. Метельской демонстрируют в какой-то загадочной внеземной лаборатории модель земного шара. На модели имитируются землетрясения и наводнения. Попутно сообщается: «Скоро, очень скоро это произойдет на самом деле».

Выясняется также, что отдельные люди могут считывать информацию о будущем с неопознанного пока источника, некоего «банка данных». Однако для того, чтобы подключиться к его терминалу, нужно особым образом самовозбудиться. Следует войти в психический транс, в особую форму измененного состояния сознания.

Мать Рылеева… Мухтар Мухтарович из документальной повести Ю. Пиляра… Экстрасенс-целитель В. Сафонов… Или примеры из моей исследовательской практики: добровольцы, загипнотизированные в «гобеленовом зале», мои сотрудницы-экстрасенсы, погружавшиеся мною в медитативную прострацию…

Кроме того, выясняется, что мне даже удалось вроде бы выявить, каким путем осуществляется подключение к терминалу всемирного и всевременного «банка данных», находящегося где-то, как я ранее предположил, в четырехмерном пространстве. Без глупой ложной скромности скажу, что я очень доволен этим моим небольшим открытием. Я не позаимствовал его из чужих книг. Я пришел к тому, к чему пришел, путем самостоятельных размышлений и достаточно, согласитесь, парадоксальных экспериментов.

Контактные опыты, которые я ставил вместе с дамами-экстрасенсами, отчеты о некоторых возникающих в их ходе физиологических ощущениях убедили меня в одном. Прорыв в четырехмерную реальность возможен из трехмерного мира только по каналу связи «третий глаз – эпигастр – сердце». Причем центральным инструментом является здесь сердце. Ибо оно – кардиоида, трехмерная проекция четырехмерного тела. Оно – природный резонатор, настроенный на излучения (на информации!), поступающие из пространства четырех измерений.

Нам неведомо, сколько в том пространстве координат времени. В любом случае их там больше одной. Время там «объемно»: прошлое, настоящее и будущее существуют в немыслимо сложных далях этой реальности параллельно друг другу. Никак иначе невозможно объяснить многочисленные исторические факты сбывшихся пророчеств, спонтанных предвидений и сознательных, вроде описанной у Ю. Пиляра, разведок будущего.

В ходе анализа сообщений и моих экспериментов удалось также обнаружить один важнейший аксессуар, резко облегчающий сознательную разведку будущего. Это – зеркало.

В двух поставленных напротив друг друга зеркалах возникает оптический и – я утверждаю это однозначно! – не только оптический тоннельный эффект. В книге В. Зиновьева приводятся рассказы женщин-очевидцев, лично наблюдавших появление в зеркальном тоннеле своих будущих мужей. Экстрасенс В. Сафонов увидел в таком же тоннеле свою будущую супругу. А к О. Соловьевой пожаловал из тоннеля незваный гость – «нечто, тень, зазеркальныи житель».

Зеркальная бездонная шахта – это не оптический обман. Она на самом деле ведет в таинственный зазеркальныи мир или же сразу в несколько миров. Это подтвердили фотоснимки таинственных шаров, сделанные в «гобеленовом зале». Связь с тем миром можно осуществить и с помощью отдельно стоящего зеркала. Другие фотографии, сделанные в ходе моих экспериментов, убеждают в этом с несокрушимой однозначностью.

«Летающие тарелки», заснятые на них, пользуются тем же каналом связи (!!!), что и «тень», явившаяся к О. Соловьевой, и фантомы будущих мужей и жен. Выше мельком было отмечено – по тому же каналу связи удаляются в загробный мир души усопших.

Очень заманчивой выглядит идея обсудить все эти вроде бы непохожие друг на друга феномены, стягивая их через феномен зеркального тоннеля воедино, в общий смысловой блок. Может быть, таинственные шары, фантомы суженых, «тени», души усопших базируются в неком едином «пространстве» – в общем для них всех четырехмерном мире?! Надеюсь, у меня еще хватит сил и времени, отпущенного Богом мне, чтобы когда-нибудь, может быть, развернуть эту головокружительную идею в какой-то из моих будущих книг…

В ходе проведенных экспериментов неведомые собеседники прекрасных дам-экстрасенсов отказались сообщать что-либо действительно значимое, глубоко содержательное о себе. Они остались для нас тайной, которая не желала, так сказать, самораскрываться. Зато они с охотой, какой-то, по-моему, немножко подозрительной, даже поспешно навязчивой, передавали нам сообщения якобы из нашего, то есть земного, ближайшего будущего.

Кошмарные информации подтверждались вроде бы другими сообщениями из других, полученных мной в основном по почте источников, что нагоняло на меня тоску и ужас.

О. Корсукова: «Начнутся землетрясения». Контакт В. Стругая с тремя «темными фигурами»: картина потопа. В. Лобанов: «Рушатся здания». Группа А. Сафохина: «Случится роковое событие».

Уточняются и детализируются от эксперимента к эксперименту, проводившихся под моим руководством, и масштабы бедствия, места, которые – якобы! – будут затронуты величайшим стихийным бедствием с особенною силою. Мексика. Калифорния. Вообще – Северная Америка. А в России тем временем, как сообщила Богородица одной из дам-экстрасенсов, «все будет хорошо». Случится, впрочем, и здесь своя «малая паника». В частности, будет эвакуировано население Москвы – людей рассредоточат по подмосковным пионерским лагерям, а также, наверное, по санаториям да и просто по деревням. Город займут войска. На перекрестках появятся танки.

Но затем гражданское население начнет потихоньку возвращаться в Москву. Никаких заметных, бросающихся в глаза разрушений в российской столице не будет…

Не советую читателям относиться ко всем этим прогнозам некритически, то есть с безоглядной верой в их достоверность. Что ж, вполне допустимо, что напророченное и в самом деле сбудется. В таком случае – чему быть, того не миновать.

Однако допустимо и другое! Некие высшие разумные силы из Иных Миров, распуская сегодня, сейчас слухи о грядущем общепланетном бедствии на Земле, ставят с непонятными для нас целями свой очередной эксперимент на живых людях. Неизвестно зачем и почему они внедряют в людское сознание идею скорого конца света.

К вашему сведению, такие эксперименты уже ставились неведомыми силами на Земле. За миновавшее тысячелетие Европа была семь раз (!) охвачена всеобщей паникой в ожидании конца света. Вести о его приближении получали «свыше» пророки, порой большие группы пророков, вещунов, предсказателей… Во всех семи случаях пророчества не сбылись!

Они оказались чем-то вроде жестокой шуточки неведомых сил над людьми. Или все же они были не шуточными, а некими экспериментами Неведомого, Запредельного, смысл и цель которых ускользают от людского понимания?…

И вот – новая серия страшных прогнозов. Верить или не верить в предвещанное?

Еще и еще раз повторяю, я не знаю, насколько достоверны эти предсказания. Хотелось бы думать, что они – бред и чепуха.

А если вдруг не чепуха?

А если содержится в них – не дай Бог! – доля истины?…