Посвящения "с активностью"

Первый из четырех ангкуров, ведущих ученика к духовной зрелости, называется "Деу чэ чог ги ангкур" ("Драгоценный ангкур с активностью"). Для его правильного совершения лама должен быть глубоко сведущ в трех разделах ламаистских канонических текстов, которые представляют соответственно философские учения, ритуал и метафизику.

От ученика требуется следующая подготовка:

Чувства ученика по отношению к наставнику, подготавливающему его к ясному созерцанию Реальности, должны быть такими же, какие он испытывает по отношению к самому Будде. Он должен верить как в учителя, так и в действенность получаемого ангкура.

Заметим, что в этом последнем условии ламаизм принципиально расходится с ортодоксальным буддийским учением о десяти "путах", препятствующих человеческому существу достичь освобождения. Третьим из них в канонической терминологии является "вера в действенность религиозных обрядов". Согласно учению раннего буддизма, отказ от верования в действенность священных и других церемоний совершенно необходим для первого шага на пути к духовному озарению. По-буддийски это называется "вступить в поток".

Тем не менее ламы, полностью компетентные в эзотерических методах, считают это противоречие лишь кажущимся и совершенно условным. Ритуалы, говорят они, представляют собой некую разновидность психотерапии, и ритуальная форма посвящений – всего лишь уступка интеллектуальной неразвитости учеников. Их целью является полное освобождение себя от этих вспомогательных средств. Великие созерцатели отвергали их, и Миларепа – прекрасный тому пример.

Существуют и те, кто вообще в них не нуждается. Как мы вскоре увидим, литургические слова, произносимые во время мистических посвящений, подтверждают высказывания лам. По существу, они направлены на то, чтобы показать новичку ту силу и те способности восприятия, которые скрыты в нем, и вдохновить его на их развитие, дабы в дальнейшем он полагался лишь на самого себя.

Ученик должен подготовиться к получению ангкура "активности", ведя праведный образ жизни и "избегая дурных деяний, как человек избегает ядовитой змеи". Обнаружив абсурдность тех мотивов, которыми руководствуется большинство людей, и желая взять на себя святые обязательства, устремляющие разум в истинном направлении, ученик должен быть готов отдать своему наставнику, в доказательство преданности, свое будущее, самого себя и свою жизнь.

При этом последнее условие ни в коем случае не следует рассматривать как риторическое. Естественно, я сомневаюсь, чтобы какой-нибудь гуру в качестве условия передачи ангкура потребовал бы от ученика после окончания церемонии покончить с собой или быть убитым. Такие случаи можно встретить только в легендах, и, между прочим, некоторые из них очень поэтичны. В них рассказывается о героях, готовых отдать себя на растерзание демону, которому известна некая важная истина, но при условии, что он ее откроет. В большинстве случаев святой требует разрешения высечь слова этой истины на скале в назидание другим людям, и лишь после этого отдает себя чудовищу. И пусть добытое столь дорогой ценой знание осталось доступным лишь ему одному – с буддийской точки зрения его жертва все равно не напрасна. Результат обретенного знания проявится в следующей жизни. Однако как я уже сказала, такие случаи встречаются лишь в легендах. Но тем не менее остается реальным фактом то, что для испытания своих учеников наставники просят их пожертвовать собой и своим состоянием. Марпа много лет подряд использовал служение Миларепы, заходя столь далеко, что подвергал опасности его здоровье и жизнь, заставляя его без всякой помощи строить дом, затем несколько раз сносить его до основания и снова строить по новому плану. Тот же самый Марпа, когда его ученик Чойдор пригнал ему в дар весь свой скот, заставил его вернуться домой (а это многодневное путешествие) и принести на своих плечах козу, которую он оставил в сарае из-за ее хромоты.

Две эти истории широко известны в Тибете; рассказывают и о многих других подобных случаях. И действительно, даже современные ламы не прочь использовать такие жестокие приемы.

Западному человеку трудно себе представить все могущество власти, которое в Азии имеют религиозные наставники над своими учениками. Я уже говорила, что тибетцы более сдержанны в проявлениях своих чувств к наставнику, чем индийцы, и что они способны различать в характере своего духовного наставника черты, достойные восхищения и не достойные. Но это не исключает того, что иногда в сознании учеников могут возникнуть внезапные лихорадочные порывы, и тогда, со всем энтузиазмом, они способны на действия, которые на Западе показались бы чистым безумием.

Церемонию посвящения лама начинает с построения мандалы. Санскритский термин "мандала" используется и в ламаистской религиозной литературе; это эквивалент тибетского термина "кйилкхор". В текстах, к которым я обращалась, лама Лонгчен использует этот термин наравне с кйилкхором. И все же, между мандалой и кйилкхором есть определенная разница. Первая включает символические фигуры и подношения божествам. Последний, однако, можно оживить лишь присутствием в нем некоторых существ или сил, которыми сам лама наделяет кйилкхор; причем несколько мандал могут составить композицию одного кйилкхора.

Мандала "ангкура с активностью" квадратной формы. (Но, строго говоря, мандала, как и кйилкхор, обозначает нечто "круглое".) Длина каждой ее стороны равна расстоянию между локтем и кончиком среднего пальца того ламы, который ее рисует. Поверхность мандалы должна быть ровной как зеркало. Рисунок наносится порошками пяти цветов: белым, желтым, зеленым, красным и синим.

На каждой стороне мандалы изображаются ворота, в центре которых помещается синий диск с изображением восьмилепесткового лотоса. Наносятся четыре "черты" ("границы"), обрамляющие символический рисунок: белая на востоке, желтая на юге, красная на западе и зеленая на севере. Внутри этого пространства располагаются разнообразные подношения и различные фигуры, символизирующие разные страны, прибежища и т. п.

Другая "черта", из цепочки нескольких дордже, окружает рисунок в целом. В центре и в каждом углу помещаются пять ритуальных сосудов, на каждом из которых надпись: "ОМ-А-ХУМ". Эти сосуды наполнены смесью чистой воды и молока, в которую добавлены пять видов зерна, пять видов лекарственных растений, пять видов благовоний, три "белизны" (сливки, сыр и масло) и три "сладости" (мед, сахар и патока).

Каждый сосуд украшают пять стрел, пять зеркал, пять кусков горного хрусталя, пять кусков шелка пяти указанных цветов, пять изображений пяти мистических будд (миниатюры в полный рост; в каждом из сосудов стоит павлинье перо. Кубок в форме свода человеческого черепа (иногда настоящего, инкрустированного серебром, на трех ножках), так называемая капала, наполняется другим составом (иногда чаем, иногда ячменным пивом), символизирующим напиток бессмертия.

У каждых из четырех врат помещается магический кинжал, а вдоль каждой "черты" кладутся четыре ножа с кривыми лезвиями. Ритуальные пироги [тиб. торма] и различные предметы, необходимые для проведения ангку-ра, также помещаются в мандалу, которая затем устанавливается на возвышение и окружается тханка (священными изображениями на ткани).

Церемония ангкура состоит из трех частей: 1) лама благословляет себя и мандалу; 2) ученика допускают в помещение, где находится лама и мандала; 3) совершается ан-гкур.

Вначале лама, пребывая один в помещении, призывает в мандалу будду. Не следует думать, что в данном случае призывается исторический Будда Шакьямуни, или его дух, который, как можно было бы ошибочно предположить, находится в том или ином раю. В ритуалах такого типа выражение "будда" эзотерически обозначает Знание, присущее всем буддам, их духовную силу, которая будет передана ученику.

В "ангкурах с активностью" эта часть ритуала очень короткая, но кандидату разрешается войти в помещение не раньше, чем она будет закончена. В ходе одной и той же церемонии это посвящение может быть передано одновременно и нескольким ученикам.

Кандидат – или каждый из кандидатов, если их несколько, – простирается перед ламой и мандалой. Затем следует литургический диалог между наставником и учеником. В случае с несколькими учениками они повторяют свои реплики хором. Приведенный ниже перевод может дать только некоторое представление о том, что говорится:

Ученик: "О благородный лама, Великосущный, столь счастлив я приблизиться к этому великому таинству и умоляю тебя допустить меня к нему".

Лама: "О сын, твое прошлое украшено благодеяниями, и, входя в Сокровенную Колесницу моих наставлений, ты пожнешь благие плоды, а созерцая Драгоценный Камень Познания, ты развеешь все свои сомнения. Ответь же, счастлив ли ты видеть во мне своего наставника?".

Ученик: "Да, я счастлив".

Лама: "Пять мудростей29, Будда, Учение и Община пребывают в тебе. Если ты ищешь истинное прибежище, то медитация приведет тебя к распознанию их истинной сущности в тебе самом". (То есть ищи прибежище в себе самом.)

Ученик: "Поддерживаемый благословением моего ламы, да воспользуюсь я в этом мире, погруженном во мрак невежества, светочем моего собственного пути и да открою я Мудрость, что живет во мне".

После этого лама завязывает шнурок из нитей пяти цветов на левой руке кандидата. Если же кандидат – женщина, то шнурок повязывается на ее правую руку. При этом лама произносит мистическую формулу [тиб. нгаг; санскр. мантра]. Затем, повторяя другую мантру, он поднимает стоящий перед ним вне мандалы сосуд со "святой водой" и произносит:

"Это – вода драгоценног о потока связывающих тебя обетов. И если нарушишь их, то бесконечно долго ужасное пламя чистилища будет сжигать тебя. Если же желания твои праведны, то усилия твои увенчаются успехом. Храни в сердце своем эту воду, символ святых обетов, и силы взрастут в теле". (То есть способность к достижению конечной цели посвящения.)

Затем ученик получает несколько капель воды на ладонь и выпивает их. Лама, сопровождая свои слова редкими приглушенными ударами в ритуальный барабанчик [тиб. дамару], разъясняет ученику значение так называемых "лотосов", центров психической энергии, расположенных соответственно вблизи пупка, в сердце, в гортани и на макушке. Кандидат внимательно выслушивает эти разъяснения. Дабы символически представить тот факт, что Мудрость была сокрыта неведением на протяжении периода времени, начало которого невозможно даже представить, глаза ученика закрываются повязкой из черного шелка. Взяв в сомкнутые руки отрезы шелка пяти мистических цветов30, кандидат говорит:

"Бесконечная цепь причин и следствий с безначальных времен вела меня к этому источнику Вечного Света. Поэтому стану я сыном Святой Семьи" 31.

Оставаясь с повязкой на глазах, ученик бросает цветок на мандалу. При каждом посвящении ученик получает новое имя, которое зависит от того, на какую часть кйилкхо-ра упадет брошенный им цветок. В следующей таблице приводятся имена, обычно даваемые при посвящении:

Лама: "Сын благородной семьи, ты, ослепленный неведением, столь долго ищешь то, что сокрыто в тебе самом. Этим жезлом, подобным драгоценному пиджину32, я позволю тебе узреть Свет".

Золотым жезлом лама снимает черную шелковую повязку, закрывающую глаза ученика. С этого момента ученик должен считать, что его неведение рассеялось.

Лама: "Смотри, о сын благородной семьи, смотри внимательно внутрь себя, не спеша оглядись вокруг. Многое надо узреть".

Говорят, что в этот момент те, чей разум чист, зрят ламу в необычном свете: иногда в виде божества; или окруженным лучами света, исходящими из его тела; или же облик ламы вообще исчезает и вместо него возникает "пучок лучей".

Лама: "Что видишь ты в мандале?"

Ученик называет цвет, наиболее отчетливо видимый среди гаммы красок мандалы, и этот цвет указывает на характер преобладающей в нем "мудрости". Затем лама последовательно указывает золотым жезлом на различные части кйилкхора, объясняя ученику значение изображенного и помещенных там предметов. Каждая фигура или предмет является в представлении тибетцев символом либо космогонической концепции, либо физиологической или психологической составляющей человека.

Теперь мы обратимся к ритуалам "передачи энергии", то есть к тем разнообразным ангкурам, которые составляют "посвящение с активностью". Среди них можно выделить: ангкур наставника-мистика, сокровенный ангкур, ан-гкур познания и мудрости, а также ангкур символических слов.

Оглавление