— 39—

Слышал я неоднократно жалобы некогда знаменитых спортсменов на последующий абсолютный неинтерес к ним — и всегда думал, что во всем есть свои печальные закономерности.

Память наша — справедливо избирательная — все равно сохранит его красавцем: во всех смыслах.

Обычно знаменитые спортсмены (и Воронин не стал здесь исключением) водят призрачную, как показывает время, дружбу со знаменитыми, в свою очередь, артистами или другими работниками искусства. Сомневаюсь, чтобы кто-нибудь из звезд большого спорта когда-либо дружил с нищим непризнанным художником или голодным непечатающимся поэтом. Престижность как основа приятельских отношений, как правило, имеет обратную сторону.

Но Воронин, тоже узнавший страдания утраченной престижности, очень хорошо все понимал про себя и других. Он никогда не пытался возобновить знакомства с теми, кто ушел от него вместе со славой действующего игрока. Держался тех немногих, для кого память о его футболе еще хоть что-то значила…

Оглавление