• Главная
• В избранное
• Наш E-MAIL
• Добавить материал
• Нашёл ошибку
• Вниз

Я снова возвращаюсь к чемпионату мира 1957 года по хоккею с шайбой, который проходил в советской столице.

Чемпионат мира в Москве! Это было тогда не просто приятной вестью для советских спортсменов и миллионов болельщиков, получивших возможность воочию увидеть сильнейшие сборные мира. Это было глобальным признанием нашего хоккейного авторитета.

Советская столица прекрасно подготовилась к проведению турнира. Именно тогда вступил в строй Дворец спорта в Лужниках. Сегодня такой привычный, обыденный, он казался нам в те дни чудом – ведь впервые получили помещение, где можно было играть в хоккей, где спортсменам не грозили ни снег, ни дождь, ни ветер.

Однако в полной мере его услугами устроителям чемпионата воспользоваться не удалось: желающих оказалось так много, что главные матчи решили проводить на ледяном поле, залитом у Южной трибуны Большой спортивной арены Центрального стадиона имени В. И. Ленина. Ежедневно сюда приходило до 50 тысяч зрителей. Думаю, что это можно с полным основанием принять за неофициальный мировой рекорд посещаемости хоккейных матчей.

Откровенно говоря, мы искренне и убежденно ждали триумфа своей команды. Но этого не произошло. Не проиграв ни одной встречи, сделав две ничьи со сборными Чехословакии (2:2) и Швеции (4:4), сборная Советского Союза вынуждена была довольствоваться второй ступенькой на пьедестале почета.

Этот относительный неуспех, свалившийся на нас в отсутствие таких грозных соперников, как сборные Канады и США, вызвал много вопросов и кривотолков.

«Что произошло? – патетически вопрошали заголовки газетных статей.

А произошло нечто совершенно естественное и закономерное: сила «первой волны» в нашем хоккее ослабла, начался процесс смены поколений, почти всегда и везде протекающий болезненно.

Старая гвардия сделала свое великое, славное дело. Она подняла наш хоккей до мировых и олимпийских высот. Но слишком поздно наши «звезды» вышли на международную арену, слишком короткий срок выпал здесь на их долю. В самом деле, в пятьдесят седьмом Всеволоду Боброву исполнилось 35, Евгению Бабичу – 36, Виктору Шувалову – 34, за тридцать или около тридцати было и многим другим героям Стокгольма и Кортина д' Ампепцо. Они славно поработали на ледяном поле, но… всему бывает конец.

Но на смену ветеранам уже подрастала молодежь, уже накатывалась «вторая волна» талантов в истории нашего хоккея. Это было поколение игроков, которое восприняло новую для нас игру как нечто естественное и родное. Это были те самые мальчишки, что играли в конце сороковых годов на всех московских бульварах и в узеньких двориках старых столичных домов в Пучкова и Гурышева, в Боброва и Бабича.

В советском хоккее с шайбой наступала новая эпоха. В нем зрели силы, которым суждено было не только вернуть ему на время утерянную славу, но и значительно умножить ее.

И вот уже в 1957 году в составе сборной СССР мы увидели совсем молодое звено в составе 24-летнего Константина Локтева, 20-летнего Вениамина Александрова и 25-летнего Александра Черепанова. В этом составе они уже в течение нескольких сезонов выступали за свой клуб ЦСКА, были довольно хорошо известны спортивной публике, но в главную команду страны получили приглашение впервые.

Дебютанты сразу заявили о себе. Если звено Бабич – Уваров – Бобров с учетом четырех шайб подключавшегося к ним Владимира Гребенникова провело 18 шайб, звено Пантюхов – Гурышев – Хлыстов – 18, то «озорные мальчишки», как окрестили новичков болельщики, забили 25 (Локтев – 11, Александров – 8, Черепанов – 6). В том же составе тройка поехала в пятьдесят восьмом году в Осло и вновь оказалась самой боевой, самой результативной в нашей сборной – 19 (Локтев – 7, Александров – 8, Черепанов – 4). На следующий сезон место Черепанова занял в ней Юрий Пантюхов, но сыграли слабее, забив каждый по 3 шайбы (тройка Евгения Грошева – 18, тройка Гурышева – 8). В этом звене, все время ощущалась какая-то явная недосказанность, незавершенность, и старший тренер ЦСКА Анатолий Владимирович Тарасов (он же в течение 1958 – 1960 годов старший тренер сборной СССР) прекрасно чувствовал это.

Человек, всегда устремленный в будущее, Тарасов прекрасно понимал, что мировой хоккей меняется на глазах, приобретает новые качества и свойства. Задолго до других наших педагогов он почувствовал, что в самом недалеком будущем нашим спортсменам предстоят встречи с куда более сильными и опытными соперниками, чем прежде. Еще в самом начале шестидесятых годов, когда других пугала мысль об этом, Тарасов не только провозгласил необходимость, полезность встреч с канадскими профессионалами, но и смело заявил, что их можно побеждать.

Анатолий Владимирович не только мечтал. Он практически готовил себя, свой клуб, нашу сборную к этим встречам, к будущему, к таким большим победам, о которых пока лишь он один имел более или менее отчетливое представление. Для грандиозных ледовых спектаклей, которые замышлял этот великий хоккейный режиссер, нужны были свои исполнители. И он уже видел их.

…Весной 1955 года я увидел впервые на льду Вениамина Александрова в связке с Евгением Бабичем и Виктором Шуваловым. В день своего дебюта в команде мастеров, в команде-чемпионе он бросался в глаза, выделялся неповторимым изяществом, редкой для дебютанта красотой и точностью движений.

Об этом спортсмене хочется сказать какие-то очень теплые, душевные и, не побоюсь выспренности, возвышенные слова. Он их вполне заслуживает. Мне кажется, что если бы все играли в хоккей так, как Александров, эта игра стала бы еще прекрасней, мудрее и благородней. Он вносил в нее поэзию движения, удивительную красоту сочетания мысли и действия, какой-то свой, утонченный, подкупающий, артистизм.

Главным достоинством, решающей силой Вениамина Александрова была доведенная до совершенства техника. Любой сложнейший прием в его исполнении казался до обидного простым, доступным каждому. Но вот беда – сделать что-либо так, как делал Вениамин, никто не мог.

Его заслуга перед советским хоккеем состоит в том, что выступал он как творец-новатор, который открыл много новых, очень интересных приемов и довел до такого блеска, такого предельного совершенства уже известные, что они выглядели как новые.

– Попробуй сыграть по-александровски, – предлагал на тренировках молодым хоккеистам армейского клуба Анатолий Владимирович Тарасов.

Это значило сыграть «чисто», легко, непринужденно.

Болельщики откровенно делят свои симпатии между ЦСКА, «Спартаком», «Динамо», «Крылышками» и соответственно выбирают себе кумиров. Что касается Александрова, то его любили все.

Правда, справедливости ради следует отметить, что восприятие Вениамина Александрова, оценка его игровых достоинств были в одном неоднозначны. Видя, что армеец далеко не всегда охотно идет на силовую борьбу, определенная часть болельщиков считала его чуть ли не трусом. Да, дело доходило вплоть до таких обвинений. Имели ли они под собой какие-либо основания?

В качестве ответа на этот имеющий большое моральное значение вопрос приведем следующий в свое время широко обнародованный нашей печатью факт. В 1959 году представители известного профессионального канадского клуба «Торонто мэйпл лифс», приехавшие наблюдателями на очередной чемпионат мира, предложили Вениамину Александрову выгодный контракт и твердые гарантии на место в основном составе клуба, если контракт будет заключен.

– Мы считаем, что этот хоккеист как бы создан для нашей манеры игры, для нашего понимания и воплощения ее, – заявили заокеанские «покупатели».

Вспоминаю об этом не ради пикантности факта, не ради голой занимательности. Приглашение, последовавшее от ведущего канадского клуба в пору относительных неудач нашего хоккея и притупившейся на некоторое время мощи нашей сборной, чрезвычайно важно, как показатель истинной цены Вениамина Александрова. Труса, спортсмена, умышленно уклоняющегося от силовой борьбы, канадцы не только не звали бы к себе – они бы и разговаривать не стали.

Специалисты из Канады – знатоки глубокие, тонкие – прекрасно разглядели в Вениамине Александрове то, чего не могли увидеть и понять некоторые наши болельщики. А именно то, что со своей скоростью и техникой Александров всегда опережает, обыгрывает самых грозных, самых «непроходимых» защитников. Они искали с ним встреч, «стычек», «дуэлей», они мечтали о том, чтобы своим телом, безжалостным силовым приемом остановить его, а он… не давался, уходил от ловушек, прорывался к чужим воротам и наносил свой решающий удар. Вот каким он был, этот «трус», а если говорить всерьез – этот бесстрашный хоккейный боец Вениамин Александров.

Хочу подчеркнуть еще и еще раз: Вениамин Александров был смелый, решительный и мужественный хоккеист. Уже одно количество заброшенных им шайб – 345 – говорит само за себя: трус ничего и никогда не добьется в атаке. Вениамин Александров долгое время оставался самым результативным игроком нашей сборной, забив на чемпионатах мира и олимпийских играх 66 шайб в ворота соперников. В шестьдесят шестом году на очередном чемпионате мира в Любляне он показал наивысшую результативность среди всех участников. Одним из самых метких форвардов оказался он и на следующий год, в Вене. И это в трудных, резких, бескомпромиссных поединках с канадцами, чехами, шведами, где каждая шайба ценится на вес золота! Только истинно мужественный спортсмен, умеющий рисковать где нужно, не задумываясь о последствиях вступать в отчаянные единоборства, быть в гуще схваток, мог добиться такого результата.

В самом деле, шайбу в матчах с сильным соперником не забьешь, если не станешь стремиться к обострениям. Ведь поразить ворота, которые защищают такие кудесники, как Сет Мартин, Лейф Холмквист, Владимир Дзурилла, с фланга или от синей линии практически невозможно. Значит, надо стремиться поразить цель с близкого расстояния, с удобной острой позиции. А зона броска охраняется очень внимательно. Только проявляя отчаянную смелость, только сознательно вступая в решительную борьбу с защитниками, можно рассчитывать на успех. Взятие ворот в острой атаке, когда хоккеисты мчатся на высоких скоростях, всегда связано для спортсмена с определенным риском. Вениамин Александров не уходил от него.

Как уже говорилось выше, Вениамин Александров дебютировал в команде мастеров ЦСКА, в ее первой тройке. И в этом, безусловно, есть своя символика. Великие спортсмены, равно как великие поэты, художники, композиторы, неповторимы. И все-таки находятся люди в следующих поколениях, которые впитывают в себя какие-то очень характерные, очень важные и примечательные их черты. Об Александрове говорили: «Это Бобров шестидесятых годов».

Говорили и при самом Всеволоде Михайловиче. Он улыбался своей прекрасной, излучающей доброту улыбкой и говорил:

– Не возражаю.

И вспоминалось, как, еще оставаясь на льду, великий бомбардир любовно, уважительно, очень серьезно опекал Веню, помогал ему, работал с ним.

– Талантище, – говорил он об Александрове. – Жалко будет, если не раскроется полностью.

Но Александров не дал нам повода для жалости. Его талант раскрылся полностью, и на протяжении многих лет этот спортсмен был подлинным украшением советского хоккея. Тут весьма кстати вспомнить, что именно ему принадлежит абсолютный рекорд (пусть официально никем и не регистрируемый): он двенадцать раз подряд участвовал в чемпионатах мира! И как участвовал! Почти каждый турнир на высшем уровне был в известной мере триумфом Александрова, еще одним проявлением его выдающегося мастерства.

Однажды великого форварда Мориса Ришара спросили, как удалось ему забросить свыше 500 шайб, играя против таких сильных соперников, какими являются профессионалы высшей канадо-американской лиги. На это Морис ответил следующее:

– Во-первых, я всегда отчетливо видел цель. Во-вторых, всегда старался обмануть вратаря с помощью финта или паузы, когда нервы голкипера не выдерживают и он начинает двигаться в сторону предполагаемого полета шайбы. А еще я всегда старался терпеть, не обращая внимания на удары охотившихся за мной защитников…

Бесспорно, наш Вениамин Александров по манере, по философии своей игры, по умению сохранять спокойствие, высшую рассудительность в самой горячей ситуации как раз и напоминал Мориса Ришара – этого непревзойденного мастера атаки.

Впрочем, величие этого спортсмена было признано еще задолго до того, как была задумана эта книга. Вспоминается 1968 год, столица Белой Олимпиады Гренобль. На одной из его улиц, ведущей к ледовому дворцу и стадиону, была устроена галерея прославленных героев этих торжественных спортивных форумов. Здесь можно было увидеть суровое, мужественное лицо норвежца Торлейфа Хауга, открывшего счет чемпионов лыжни, замечательного финского скорохода, покорителя ледовых дорожек Класа Тунберга, кудесницу Сони Хени, непобедимого Тони Зайлера… В этой замечательной компании мы увидели и портрет Вениамина Александрова. Под ним стояла следующая подпись:

«Ведущий игрок сильнейшей хоккейной команды мира. Олимпийский чемпион и чемпион мира. У себя на родине известен как виртуоз техники. Один из тех, кому русская команда обязана своими громкими победами».

Таким он был, таким он остался в нашей памяти, в славной истории прекрасной игры.

Александров Вениамин Александрович. Родился 18 апреля 1937 г. Заслуженный мастер спорта (1963 г.) ЦСКА. Чемпион СССР 1956, 1958 – 1961, 1963 – 1966, 1968 гг. Второй призер 1957, 1967, 1969 гг. Третий призер 1962 г. Обладатель Кубка СССР 1955, 1956, 1961, 1966 – 1969 гг. Провел в этих соревнованиях около 400 матчей, забил 345 голов. Лучший бомбардир чемпионата страны 1963 г. - 53 шайбы. Два раза входил в список шести (1966 и 1968 гг.) и восемь раз (1960 - 1968 гг.) в список 34 лучших хоккеистов сезона.

Чемпион IXи Xзимних Олимпийских игр. Чемпион мира 1963 – 1968 гг. Чемпион Европы 1958 – 1960, 1963 – 1968 гг. Второй призер чемпионатов мира 1957 - 1959 гг., чемпионатов Европы 1957 и 1961 гг. Третий призер чемпионатов мира 1960 и 1961 гг., VIIIзимних Олимпийских игр. Сыграл на этих турнирах 76 матчей, забил 66 голов.

А теперь рассказ о бессменном напарнике Александрова. Так получилось, что они вышли на лед за команду мастеров ЦСКА в один час и в один день. Вениамин Александров в связке с Бабичем и Шуваловым, Константин Локтев – во второй тройке – с Черепановым и Копыловым, заменив выбывшего Брунова.

Константин Локтев начал играть в хоккей еще в сорок седьмом году в юношеской команде «Спартака», а через пять лет перешел в команду мастеров этого клуба и отыграл за нее два сезона. После призыва в ряды Советской Армии определился в ленинградском СКА. Здесь-то и «разглядел» его по-настоящему Анатолий Тарасов и пригласил в свой прославленный коллектив.

– Вот достойный партнер для Веньки Александрова и для кого-то третьего, которого мы обязательно найдем! – сказал самому себе неисправимый мечтатель.

Константин Локтев! Произносишь это звонкое, как строка из марша, имя, и перед тобой невольно возникают радостные видения: вихрь ожесточенных атак, сверкание льда, волнительный перестук клюшек, тревожный красный свет за чужими воротами и неугомонный рев трибун.

Ты слышишь упоительные звуки хоккея, потому что хоккей и Константин Локтев в нашем сознании, в нашей памяти неотделимы.

В этом спортсмене наш хоккей нашел поистине уникального мастера. Повторить Локтева было незвозможно. Ибо сочетал он в себе столь разнообразные достоинства, что соперничать с ним не мог уже никто. Костя выполнял на площадке огромную «черновую» работу, он успевал всюду, но – одновременно – являлся главным конструктором любого звена, в составе которого выступал, источником его жизненной энергии, его творческого поиска.

У Константина был отличный дриблинг, великолепная обводка, и не находилось ни в наших командах, ни в лучших зарубежных опекуна, который бы справился с ним в одиночку. И потому Локтев, как правило, отвлекал на себя не одного, а двух соперников, освобождая тем самым простор для партнеров.

Очень любил он играть в пас. Считал, что это самое интересное и самое важное в хоккее. К голам, к славе никогда не рвался. Вспоминается: сколько раз Костя мог спокойно, без помехи поразить в тот или иной момент атаки ворота соперников! Но когда был рядом партнер, он, если это хоть в какой-то мере позволяла обстановка, обязательно отдавал ему шайбу, чтобы успеха добился товарищ.

Особенно важно подметить, что Локтев прекрасно понимал хоккей, отлично разбирался в его «внутреннем механизме». В самой горячей схватке, отчаянно борясь за шайбу, он в то же время успевал уследить за всеми перемещениями партнеров, и это делало каждый его последующий ход особенно сильным и точным. Более того, во время матча он то и дело подсказывал партнерам, как лучше действовать, и они всегда с вниманием, с искренней благодарностью принимали его советы.

А вот еще один характерный штрих его спортивного характера. Равнодушие к славе, к голам уживалось у Константина с невероятно обостренным самолюбием. Локтев никогда и ни с кем не шел на компромисс, всегда смело и последовательно отстаивал свою собственную точку зрения, свой взгляд.

В своей тройке, достаточно скоростной вообще, Константин Локтев обладал самой высокой скоростью. Именно скорость в сочетании с первоклассной и, что особенно важно, «нестандартной» техникой были тем прочным фундаментом, на котором строились действия этого хоккейного мудреца. Часто, первым врываясь в зону соперников, он становился зачинателем многих комбинаций своей тройки. Комбинаций, рожденных по наитию, но всегда становившихся образцами высокого хоккейного искусства, проявлением его непревзойденных организаторских способностей. Недаром на долгие годы за ним укрепилось прозвище «дирижер».

С трибун Локтев, быть может, смотрелся иногда хуже своих партнеров – ему не хватало подчеркнутой элегантности Александрова или величавого спокойствия Альметова. Но тот, кто по-настоящему разбирался в хоккее, прекрасно видел, сколь велик вклад этого спортмена в общую силу и мощь своего звена. И не случайно на чемпионате мира 1966 года в Любляне специальное техническое бюро признало лучшим форвардом этого представительного турнира именно его.

Локтев Константин Борисович. Родился 16 апреля 1933 г. Заслуженный мастер спорта (1964 г.). «Спартак» (Москва) - 1952 – 1953 гг., СКА (Ленинград) - 1953 – 1954 гг., ЦСКА - 1954 – 1966 г.

Чемпион СССР 1955, 1956, 1958 – 1961 гг., 1963 – 1966 гг. Второй призер чемпионата СССР 1957 г. Третий призер 1962 г.

Провел около 350 матчей, забил 213 голов. Лучший бомбардир чемпионата 1959 г. (27 голов). Обладатель Кубка СССР 1955, 1956, 1961, 1966 гг. Два раза (в 1958 и 1965 гг.) входил в список шести и шесть раз (1959 – 1966 гг.) 33 и 34 лучших хоккеистов сезона.

Чемпион IXзимних Олимпийских игр. Чемпион мира 1964 – 1966 гг. Чемпион Европы 1958 – 1960 гг., 1964 – 1966 гг. Второй призер чемпионатов мира 1957 – 1959 гг. и чемпионатов Европы 1957, 1961 гг. Третий призер чемпионатов мира 1960 и 1961 гг. и олимпийского турнира 1960 г. Сыграл на этих турнирах 58 матчей, забил 50 голов. Признан лучшим нападающим чемпионата мира 1966 г.

Итак, связка была найдена и определена: в центре – Александров, на правом краю – Локтев. Стабильного левого края здесь пока еще не было.

Новая, молодая тройка рождалась в трудное время. После блистательных, сенсационных побед в Стокгольме и Кортина д'Ампеццо сборная СССР, переживавшая серьезные изменения в составе, вступившая в полосу смены поколений, несколько отступила с завоеванных позиций. Но «разбалованные» советские зрители – да и не только зрители – уже не могли простить ей этого. Не могли правильно оценить это явление обозреватели той поры, не могут оценить и те, кто обращается к истории.

А между тем это не такие уж «позорные» годы. Советская сборная не была в эти годы первой, но ее авторитет, ее право считаться одной из лучших оставались непоколебимыми. В эти трудные годы, на рубеже двух эпох, она накапливала силы и опыт для будущего. И это будущее уже явственно проглядывало в действиях, в облике молодой армейской тройки.

1957 год. Чемпионат мира в Москве. Звено выступает в составе Локтев – Александров – Черепанов. За ним рекордное количество заброшенных в ворота соперников шайб – 25. Но дело не только в этом. Наши опытные обозреватели в год дебюта армейцев в составе главной команды страны отмечают их интересную, свежую игру.

Уже тогда в исполнении «александровского» звена мы видели новые скорости, мы ощущали молодой задор и ту яростную жажду победы, спортивной удачи, которой, увы, уже не хватало старой гвардии.

1958 год. Сильнейшие команды на этот раз собрались в Осло. Присутствуют все гранды мирового хоккея. Сборная СССР со счетом 4:3 побеждает команду Швеции, делает почетную ничью с находившейся в отличной форме командой Чехословакии (4:4), наносит серьезное поражение американцам (4:1) и только в упорнейшей, до последнего мгновения продолжавшейся борьбе уступает канадцам – 2:4. Почетное второе место и звание чемпиона Европы – ничего себе «позор»!

В этом турнире вновь отличилось звено Александрова, забившее наибольшее количество шайб (19 из 44) и показавшее великолепную игру, которую, к слову сказать, отметили все норвежские газеты. А наш Виктор Фролов отметил тогда, что «…когда смотришь, как от чемпионата к чемпионату растут крылья у молодежи, начинаешь куда с большим оптимизмом смотреть в будущее. Причем в самое недалекое будущее».

1959 год. Очередной смотр сил проводился на чехословацкой земле. Предварительные игры в Братиславе, Брно, Остраве, финал – в Праге. Опять наши хоккеисты достойно показали себя: дважды «положили на лопатки» сильную команду США (5:3, 5:1), кстати победившую в финале команду Чехословакии, обыграли шведов (4:2), взяли верх над хозяевами поля (4:3) и уступили только канадцам 1:3. Опять мировое серебро, опять звание чемпионов Европы и самые добрые отзывы специалистов.

На этом чемпионате звено, историю которого мы рассматриваем, выступило в несколько обновленном составе: место Черепанова занял Юрий Пантюхов. Напоминаю этот факт не случайно: он свидетельствует о том, что Тарасов все время отчетливо видел незавершенность тройки и искал пути решения «кадровой проблемы».

Однако на этот раз замена не дала желаемых результатов. По общему признанию, «александровская» тройка сыграла явно ниже своих возможностей, допустив некоторое отступление как по числу забитых шайб (9 против 18 шайб тройки Евгения Трошева), так и по общему характеру действия. В частности, именно на эту тройку была возложена главная вина за проигрыш канадцам: не хватило напористости, мастерства, умения вести борьбу непосредственно в зоне неприятельских ворот.

Доброжелательная, спокойная, но в то же время очень серьезная критика способствовала дальнейшему творческому поиску. И вот в самом начале следующего сезона в звено вводится Александр Альметов.

Альметов, как и Александров, «коренной» армеец. В пятьдесят втором он, сын кадрового военного, полковника Советской Армии, пришел в детско-юношескую спортивную школу знаменитого клуба и в течение пяти лет познавал здесь азбуку хоккея. Уже много раз останавливал на нем взгляд старший тренер команды мастеров и наконец объявил:

– Будешь играть у нас!

Через некоторое время он стал душою тройки – одной из самых лучших в истории нашего хоккея.

Безупречно разбирающийся в хитросплетениях игры, умный, по-спортивному хитрый, Альметов никогда не передерживал шайбу в мучительных поисках наилучшего тактического решения – он всегда находил его мгновенно, и шайбы, которые он забрасывал стоя спиной к воротам, удивляли всех, кроме людей, хорошо знавших этого великолепного спортсмена, который чувствовал игру, как говорят, нутром.

Когда в начале шестидесятых годов сложилась эта знаменитая тройка, игра Альметова приобрела в общем четко обозначившийся характер. Он обычно ждал пас справа, от Константина Локтева, всегда был нацелен на ворота, всегда «заряжен» на бросок. Но эта черта ничуть не мешала Александру при всей его устремленности вперед охотно и легко расставаться с шайбой. Пас Альметова был всегда идеально выверенным, своевременным и неожиданным для соперников. Излюбленный финт Альметова – «под себя» – защитники знали хорошо, но противопоставить ему не могли ничего: исполнял он его виртуозно и всегда именно в тот момент, когда противник меньше всего этого ожидал.

Советские болельщики старшего поколения, посещавшие игры чемпионатов страны и наблюдавшие телевизионные передачи с чемпионатов мира, вероятно, хорошо помнят: едва ЦСКА или сборная оставались в меньшинстве, как тренеры немедленно посылали на лед Альметова. Этому великолепному мастеру не было равных в индивидуальной борьбе, в умении подержать шайбу, в искусстве защищаться против численно превосходящих сил противника.

Но самое главное достоинство этого хоккеиста заключалось в его умении видеть поле, чувствовать площадку, а если говорить в целом, – в его великолепной тактической подготовке.

Альметов Александр Давлетович. Родился 18 января 1940 гг. Заслуженный мастер спорта (1963г.) ЦСКА. Чемпион СССР 1959 – 1961 гг., 1963 – 1966 гг. Второй призер 1967 г. Третий призер 1962 г. Провел более 220 матчей, забил 211 голов. Лучший бомбардир чемпионата Европы – 1961 г. Третий призер чемпионатов мира 1960, 1967 гг. Три раза (1961 – 1963 гг.) входил в список шести и девять раз (1959 – 1967 гг.) 34 лучших игроков сезона.

Чемпион IXзимних Олимпийских игр. Чемпион мира 1963 – 1967 гг. Чемпион Европы 1960, 1963 – 1967 гг. Второй призер чемпионата Европы 1961 г. Третий призер чемпионатов мира I960, 1961 гг. и VIIIзимних Олимпийских игр. Сыграл на этих турнирах 50 матчей, забил 37 голов.

Но перед тем, как прийти к признанию и славе, ребятам еще предстояло многое пережить и многое сделать.

Опытный педагог, человек, умеющий смотреть далеко вперед, Тарасов прекрасно понимал, что этим ребятам для грядущих свершений не подходят, как бы они хороши ни были, ни Черепанов, ни Пантюхов.

– Здесь нужен человек, не уступающий Косте и Вене ни в скорости, ни в технике, ни в глубине хоккейного мышления, – говорил Анатолий Владимирович своим помощникам и коллегам. – Ведь им придется решать такие задачи, которых мы еще не решали.

Он искал и – нашел. Летом пятьдесят восьмого вызвал к себе Александрова и Локтева, сказал:

– Хочу вам предложить нового партнера. – И назвал фамилию.

– Не надо нам этого зеленого юнца, – немедленно выпалил экспансивный, не умевший еще тогда сдерживать свой темперамент Локтев.

– Мы с ним не сыграемся, – спокойно, но твердо поддержал товарища Александров.

Анатолий Владимирович был крут нравом и не терпел возражений. Но и приказывать, обязывать, заставлять в таком важном и тонком деле он не мог. Сказал примирительно:

– Давайте не будем считать это решение окончательным. Но попробовать надо. Этот же парень создан для вас, ребята! А вы – для него. Неужели не видите?

Прошло несколько лет, и это трио стало украшением советского и мирового хоккея. Вот тогда нам не раз доводилось слышать, как на трибунах говорили:

– Везет Тарасову. Все лучшее течет к нему…

Это были голоса обывателей, голоса людей, слабо разбирающихся в спорте. Как бесконечно далеко было подобное мнение от правды жизни! Ни талант, ни громкие имена, ни былое мастерство не обеспечивают успеха. Чтобы понять, как становятся чемпионами, как рождаются ударные звенья, надо увидеть их за кулисами хоккейного матча, надо хоть раз стать свидетелем их поистине героической черновой работы.

…Листок календаря показывал первый день августа. Над Москвой висел изнуряющий зной. У киосков с газированной водой выстраивались длинные очереди, люди перебегали на теневые стороны улиц, спасаясь от палящих лучей, а нам… было холодно. Мы сидели во Дворце спорта, ожидая начала очередной тренировки армейцев.

Мы сидели у бортиков, тронутых инеем, а за ними сверкал лед. Ровно в десять утра, как и было предусмотрено, на поле вышла армейская команда.

Начался ее обычный трудовой день. Тренировка. Первые ее двадцать минут посвящены разминке. Ребята скользили по льду, приседали, совершали такие головокружительные прыжки, что, право, им могли позавидовать цирковые акробаты, и при этом… отрабатывали пас. И чем сложнее становились прыжки, чем замысловатей движения, тем все строже, все непримиримее звучал голос Анатолия Владимировича Тарасова: «Не вздумайте потерять точность и внезапность передачи», «Повернитесь в прыжке на сто восемьдесят градусов, стремясь не потерять ориентировку», «Побольше работайте на опережение, побольше…»

Прошло положенное время, прозвучал свисток, и старший тренер объявил новое задание:

– Средняя зона – скоростная!

Суть этого упражнения проста: тройки относительно спокойно скользят от лицевого борта, и вдруг у синей линии – взрыв, мгновенный набор максимальной скорости. Со стороны кажется маленьким чудом это мгновенное превращение спокойного, даже несколько медлительного атлета в «реактивный снаряд», а человек, стоящий у бортика с микрофоном в руках, все недоволен:

– Взрыв, – яростно кричит он, – это не только ноги! Это – быстрота мысли! Это – быстрота паса!

И снова тройка за тройкой врываются на бешеной скорости в прямоугольник, очерченный жирными синими линиями.

Читатель, вероятно, уже заметил, что в каждом тренировочном групповом упражнении, в каждой игре, старший тренер берет за основу тройку нападения, а когда позволяют условия задачи, – всю боевую пятерку. И это – принцип, строгое правило, закон, наконец! Все устремления Тарасова были направлены на то, чтобы сколотить, слить воедино каждое игровое звено, сделать так, чтобы ребята не мыслили своей жизни на льду друг без друга, чтобы каждый свой шаг, каждый поступок, каждое действие здесь примерялось по партнеру.

И еще. Он часто заставляет ребят соревноваться внутри звена. Вот задание: общий старт от борта – кто быстрее домчится к другому. Такое же задание, но уже с ведением шайбы. Турнир на меткость попадания в ворота от лицевой линии. Тройки нападения соревнуются между собой. И результаты каждого «мини-турнира» громогласно афишируются, победители их возносятся, а проигравшим достаются колкие фразы. Словно объясняя, для чего все это делается, Тарасов говорит ребятам:

– Вы несете друг перед другом огромную ответственность, и не один не имеет права отстать перед товарищем в выучке и мастерстве…

Часы показывали десять минут второго, когда наконец был дан последний свисток. Тренировка продолжалась без перерыва три часа десять минут! А вечером ребятам еще предстояло заниматься гимнастикой, провести полтора часа на баскетбольной площадке.

Следующий трудовой день команды начался во дворе. И опять уже разминка обратила на себя наше внимание своей необычностью, умелым, интересным построением, новизной и четкой направленностью упражнений. Прыжки через барьер высотою около полутора метров, сложное задание на равновесие, игра «всадники». Расскажу подробней про эту самую игру.

– Ну, начали, ковбои, – командует Тарасов.

И вот уже могучий Александр Рагулин взлетает верхом на Эдуарда Иванова и старается как можно дольше удержаться на нем. А Эдик делает все возможное, чтобы сбросить друга и напарника по обороне: хватает его руками, яростно подпрыгивает, выполняет резкие наклоны. Но нет, не сбросил за положенное время. Свисток. Товарищи меняются местами. А тренер просит:

– Поэнергичней действуйте, ребята. Я хотел бы, чтобы вы как можно решительнее расправлялись друг с другом.

В ответ раздается взрыв смеха. И этот смех тоже характерная черта тренировок армейцев. Они проходят весело, с постоянным включением соревновательных элементов, и все это служит хорошей эмоциональной окраской трудного, сурового дела.

После получасовой разминки, которой оказалось бы вполне достаточно, чтобы «простой смертный» свалился от усталости, начинается основная часть. На этот раз она проходила в зале тяжелой атлетики. Час двадцать минут ребята работают со штангой, гирями, резиновыми амортизаторами, на станках для жима лежа, жима ногами, выполняют упражнения с отягощениями на гимнастической стенке и параллельных брусьях.

Все время в движении, все время в работе. Когда кто-то из ребят остановился передохнуть, тренер шутливо замечает:

– Это что там за «теоретик» объявился? Кто устал, прошу выйти из зала. Здесь – только работать!

Из зала все идут на игровые площадки. Сорок минут – баскетбол. Впрочем, баскетболом это можно назвать только потому, что состязания проходят на площадке, предназначенной для этой игры. По «местным правилам» разрешается вести мяч руками и ногами, хватать и отталкивать соперника. Играют тройки против троек. Три пары защитников организуют еще две команды. И в этом тоже мы видим глубокий смысл: Анатолий Владимирович использует каждый удобный случай, чтобы сплотить и объединить звенья команды, выработать у ребят дух спортивного честолюбия, стремление, чтобы их «ячейка» всегда и во всем была неразрывной и – первой!

Потом все отправились на лед. Началась тактическая подготовка. Вот когда мы увидели «тайны» сколачивания троек. Десятки, а может быть, и сотни раз повторялись придуманные комбинации, еще и еще раз отрабатывались стандартные положения. А затем начался матч, в котором «чистая» тройка Александра Альметова выступала против звена Юрия Моисеева. Ну и пришлось в эти минуты поработать вратарям – и Юрию Овчукову и Виктору Толмачеву! Когда прозвучал финальный свисток, я посмотрел на часы: вновь от самого начала тренировки прошло три с лишним часа.

Но и сказанное не передает полностью содержания дневной нагрузки, которая получала в те дни команда. Чтобы иметь о ней сколько-нибудь ясное представление, я приведу полное расписание одного дня – 18 августа 1963 года. Утром два часа были отведены занятиям «на технику». Тридцать минут – инструктаж на предстоящую игру. Час – разбор индивидуальных занятий. А вечером – товарищеский матч с Воскресенским «Химиком». Подчеркиваю: товарищеский, ровным счетом ничего не значивший. Но Тарасов требовал:

– Надо убедительно победить. Играть на пределе возможностей. Начинает звено Альметова. Темп – вихрь!…

И так – изо дня в день, изо дня в день. Новые упражнения, задания, игры, и при этом все время растущая шкала нагрузок. Работа на льду, в спортивных залах, на игровых площадках все время дополнялась серьезными, систематическими занятиями по теории. Тренеры команды Анатолий Тарасов и Борис Кулагин часто выступали перед питомцами с лекциями, докладами и сообщениями. Вот темы лишь некоторых из них: «Принципиальные основы тактики современного хоккея», «Всестороннее развитие физических качеств – основа дальнейшего совершенствования игрового мастерства», «Методы и формы развития атаки»… Каждая из них открывала перед слушателями новые горизонты познания, учила подходить к игре со всей возможной серьезностью и творческой добросовестностью.

Вот в такой атмосфере предельной творческой требовательности росла, мужала, набиралась сил тройка Александра Альметова, так выросли затем здесь тройки Фирсова и Петрова. Именно ЦСКА и его старший тренер Анатолий Тарасов стали у нас рекордсменами по подготовке рыцарей атаки. Разве не достойно восхищения, что на протяжении вот уже насчитывающей три с половиной десятилетия истории нашей сборной ее – первые, ударные тройки неизменно «поставлялись» Центральным армейским спортивным клубом, неизменно были плодом творческих усилий, творческого поиска Анатолия Владимировича Тарасова!

Забота о целостности, монолитности атакующего звена, о его силе и выразительности всегда была в фокусе внимания этого человека. Каждый раз, когда команда ЦСКА выезжала на сборы, на матчи чемпионата страны в другие города, старший тренер, отнюдь не относящийся к числу людей сентиментальных, делал все возможное (а порой даже и невозможное), чтобы каждая тройка имела в гостинице отдельную комнату, сидела за отдельным столом в столовой или ресторане, располагалась на одном ряду в самолете, в автобусе, в одном купе железнодорожного вагона. Может быть, кто-либо увидит в этом не заслуживающую внимания мелочь, может быть, другим это покажется прихотью, но на самом деле это было продолжением большой, ответственной работы по созданию звена, в котором живут и действуют друзья-единомышленники.

Но, конечно, особое место старший тренер ЦСКА и сборной страны (с 1957 по 1960 год Анатолий Тарасов совмещал эти должности) уделял непосредственно техническому совершенствованию своих подопечных и тактическому образованию звеньев.

Растущий от сезона к сезону класс первой тройки в прямой пропорции поднимал класс и авторитет сборной в целом. Больше того, прибавляя в силе, в мощи, в мастерстве, «альметовско-александровская» тройка вела за собой и другие звенья своего и других клубов, она была примером, маяком, могучей притягательной силой.

Александров – Альметов – Локтев! Сегодня с этими именами ассоциируется наше предоставление об одной из самых боевых, самых замечательных, самых ярких и интересных троек нападения. Начиная с 1960 года она была бессменным и бесспорным лидером команды ЦСКА и сборной СССР. Пять раз подряд звено Альметова возвращалось с чемпионатов мира и олимпийских игр с победой. Цифровое выражение их вклада в общую копилку сборной на этих авторитетных международных турнирах – 169 шайб! Один из лучших результатов за всю историю главной команды.

Но дело, конечно, не только в этой цифре. Звено Альметова осталось в истории нашего хоккея не знающим себе равных по сыгранности, взаимопониманию, слитности.

Вспоминается 1963 год. Чемпионат мира в Стокгольме. В самом его начале наших хоккеистов, приехавших в шведскую столицу откровенно за чемпионским золотом, ожидал «ледяной душ»: поражение от шведов со счетом 1:2. А в последний день все решал матч СССР – Канада. Лишь победа, да притом с перевесом не меньше чем в две шайбы, обеспечивала нам высшую ступень на пьедестале почета.

Как важно в таком поединке начало, как важно настроить весь коллектив на нужную волну! И эту миссию взяла на себя тройка Альметова – самая опытная и самая могучая в команде. Она начала штурм ворот соперника, повела острые, головокружительные атаки.

Канадцы героически защищались. Но вот последовала очередная атака, Александров пронесся вдоль борта, срезал путь к воротам, затем сделал вид, что уходит на фланг. Да, уходит, уводит за собой защитника, но… незаметным ни для соперников, ни для тысяч зрителей движением отбросил шайбу. Ее подхватил Альметов, прошел по расчищенной территории к воротам и красивейшим ударом забил гол, несмотря на то, что защищал их сам Сет Мартин. Через несколько минут Альметов блестяще закрывает на «пятачке» канадского голкипера, и тот «зевает» дальний бросок Эдуарда Иванова. 2:0! Ключ к победе заложен, и прочно. Через пятьдесят минут «чистого» времени сборная СССР вернула себе титул чемпиона мира, которым не владела долгих семь лет.

В Стокгольме было положено начало блистательной серии побед советской сборной. Девять победных лет подряд. Кто-то однажды сказал, что все это время наша главная команда действовала как идеально отлаженная машина. Когда я вспоминаю об этом великолепном времени, то неизменно думаю, что настрой этой «машине», нужный ход, задала великолепная «альметовская» тройка. Она вела за собой в атаку остальных, она отдавала себя борьбе без остатка, и часто именно ее вклад в общее дело оказывался решающим.

В связи с этим вспоминается олимпийский Инсбрук 1964 года. Канадский тренер Бауэр, хорошо известный всем советским любителям спорта, привез в этот курортный городок Австрии самую лучшую, самую сильную любительскую команду, которую когдалибо создавали в этой стране. Молодые, сильные, прекрасно подготовленные технически хоккеисты, завтрашние профессионалы, буквально рвались в бой.

– Для нас победа над русскими важнее всех на свете золотых медалей, – говорили они.

Кто видел этот матч, тот, я уверен, никогда его не забудет. Теперь он стал достоянием истории, но, может быть, стоило бы иногда прокручивать его видеозапись, чтобы нынешняя молодежь видела, с какой страстью, с какой яростью сражались за победу ветераны. Сколь высоко развиты были в них и мастерство и чувство долга.

Канадцы играли прекрасно, можно сказать – выше всяких похвал. Около двух периодов наша команда вынуждена была отыгрываться. Даже когда к концу второго периода нашим хоккеистам удалось сравнять счет, все знали, что главный бой еще впереди.

В перерыве тренеры предупредили: превосходством в каком-то одном качестве судьбу матча решить нельзя. Нужно мобилизовать все свое умение, всю силу воли.

Старший тренер сборной Аркадий Иванович Чернышев напутствует ребят:

– Надо переломить канадцев в самом начале периода скоростью и натиском. Надо показать игру, какой еще никто не видел.

Именно такую игру и показала тогда первая тройка сборной. Она сразу ворвалась в зону противника. Канадцы отбили первую атаку. Борьба временно переместилась в среднюю зону. Наши владеют шайбой, но с большим трудом продвигаются вперед – уж больно мощный заслон встречают они на своем пути! Сила на силу, мудрость на мудрость, жажда победы на жажду победы. Кто же все-таки возьмет в этом великом единоборстве верх?!

И тут во всем блеске проявляется искусство нашего ударного звена. Вот Александр Альметов разумно подключает к розыгрышу шайбы защитника Эдуарда Иванова. В это время Константин Локтев, за которым внимательно следят соперники, тоже рассчитано смещается на левый фланг. Теперь уже три наших игрока короткими перемещениями и точными пасами сохраняют шайбу, изматывают противника, дергают его. Такой тонкий розыгрыш нравится зрителям, они горячо аплодируют нашим игрокам.

Все это явно не по вкусу канадцам, и они вдруг с каким-то остервенением бросаются отбирать шайбу. Чтобы помочь партнерам, от ворот на левый фланг смещается канадский защитник. Мгновенно оценив ситуацию, Вениамин Александров чуть выкатывается вперед, за спину вратаря Мартина, и располагается сбоку от ворот. Шайба у Альметова – он делает вид, что хочет отдать ее Иванову, а сам идеально рассчитанным пасом отсылает Александрову. Александров, резко развернувшись, с ходу посылает шайбу в ворота. Этот гол решил все! Это пришла победа – 3:2.

Когда на пресс-конференции Вениамина спросили, как он забросил золотую шайбу, последовал следующий ответ:

– Это сделал не я, все подготовили партнеры, мне только оставалось подставить клюшку.

В этом скромном ответе заключена была немалая доля правды. Да, эта победная шайба, как и все, что делалось ими на льду, – плод коллективных усилий, коллективного разума, коллективного мастерства.

Я хорошо помню (как помнят, вероятно, все, кому довелось это увидеть), что в том же, 1964 году в Инсбруке, в решающем матче, о котором уже шла речь выше, наша команда в конце третьего периода, имея минимальное преимущество (3:2), когда накал страстей достиг своего апогея, осталась вчетвером против лучшей пятерки канадцев. И вот эти самые знаменитые канадцы, посланцы родины хоккея, наследники Мориса Ришара и иных «звезд» р течение полутора минут не смогли ни разу отобрать шайбу у звена Альметова. Это было настоящее чудо. Заокеанские спортсмены скрипели зубами от злости, но ничего сделать не могли. А заполненные до отказа трибуны прекрасного олимпийского ледового стадиона все эти полторы минуты взрывались овацией, и от души, словно в гигантском театре, тысячи людей кричали на разных языках и наречиях:

– Колоссаль!

– Зеер гут!

– Молодцы!

– Вива, Совьет!

Да, эта великолепная, отмеченная высшим «знаком качества», тройка умела взвинчивать толпу, умела превращать хоккейный матч в прекрасное произведение искусства. Им не раз адресовалась овация тысяч людей и в московском Дворце спорта, и в ослепительном «Юханнесхофе», и в люблянском «Тиволи», и в венском «Штадхалле». Им отдавали свою любовь, свое восхищение канадцы и шведы, американцы и финны, жители Чехословакии и Японии, Польши и ГДР…

Итак, будем подводить итоги. Напомним, что Локтев и Александров играли вместе с 1957 года, выступили на восьми чемпионатах мира (1957 – 1961, 1964 – 1966 гг.). Дважды (1963 и 1967 гг.) Константин Локтев по различным причинам не участвовал в мировых чемпионатах, и тогда его место занимал Виктор Якушев.

Виктор – один из ярчайших талантов в советском хоккее, его совесть и честь. Сколько раз этого выдающегося мастера приглашали перейти в ведущие наши клубы, обещая чины, гарантированное место в «золотых» тройках и другие блага. Но он с упорством, достойным самого глубокого уважения, оставался верен своему старенькому, давно переставшему сотрясать воздух успехами «Локомотиву». Но именно выступая здесь, он стал пятикратным чемпионом мира – посланцем клуба, из которого больше никого и никогда в сборную не призывали.

Этот факт сам по себе свидетельствует о необычайно ярком даровании этого выдающегося ледового бойца. Мастерство Виктора настолько велико и многогранно, что сборная на протяжении многих лет не могла обходиться без него, причем именно в ту пору, когда советский хоккей был необычайно богат на хоккейные таланты.

Поистине бесконечны и восхитительны перевоплощения этого непревзойденного у нас хоккейного Фигаро. На восьми чемпионатах мира он играл в шести различных тройках, с двенадцатью партнерами! Да какими! Александровым, Альметовым, Старшиновым, Фирсовым… При этом он ни разу не нарушил ритма и стройности звена, всегда заслуживал самую теплую и искреннюю благодарность своих приобретенных на время партнеров. Добиться этого ему, кроме всего, помогал его удивительный, как говорят тренеры, «врожденный универсализм». Он с одинаковым блеском выступал и на левом и на правом крыле, и в центре атаки.

1963 год. Константин Локтев выведен из состава сборкой, и перед самым чемпионатом мира лучшая тройка сборной оказывается «обнаженной». Тренеры вводят Виктора Якушева, но и их, и всю общественность волнует вопрос: сумеет ли он вписаться в нее? Ответ на него мы прочли в газете «Свенска дагбладет», которая на следующий день после окончания чемпионата писала:

«Обновленная русская команда представляет собой сплав небывалой скорости и техники, азарта и рассудительности. Это команда экстракласса. Но даже в ней, идеально собранной и отлаженной в целом, выделяется своей мощью, синхронностью мысли и действий великолепная тройка Альметова».

«Не испортил» он ее качества и в 1967 году в Вене. И, право же, недаром очень уравновешенный, придирчивый к слову, к своим оценкам Аркадий Иванович Чернышев назвал Виктора Якушева одним из самых ценных, самых мыслящих игроков отечественного хоккея.

Якушев Виктор Прохорович. Родился 16 ноября 1937 г. Заслуженный мастер спорта (1963 г.). «Локомотив» (Москва). Третий призер чемпионата СССР 1961 г. Провел в высшей лиге около 480 матчей, забил 182 гола. Два раза (1964 и 1965 гг.) входил в список шести и девять раз (1959 – 1968 гг.) 33 и 34 лучших хоккеистов сезона.

Чемпион IXзимних Олимпийских игр, чемпион мира 1963 – 1967 гг. Чемпион Европы 1959, 1960, 1963 – 1967 гг. Второй призер чемпионата мира 1959 г. и чемпионата Европы 1961 г. Третий призер чемпионатов мира 1960 и 1961 гг. и Олимпийских игр I960 г. Сыграл на этих турнирах 58 матчей, забил 33 гола.

Вениамин Александров и Александр Альметов провели вместе плечо к плечу семь сезонов подряд в ЦСКА и сборной. Вениамин Александров забил 416 шайб (63 – на чемпионатах мира и Олимпийских играх, 8 – в международных турнирах, 345 – в чемпионатах страны), Константин Локтев – 263 (48 – 2 – 213), Александр Альметов – 252 (35 – 6 – 211). Альметов мог бы добиться гораздо большего, но, увы, ушел из большого спорта на пять-шесть лет раньше срока. Ушел совсем молодым, полным сил и энергии.

Навсегда останется это звено в нашей благодарной памяти. Оно было знаменосцем той новой для нашего хоккея эпохи, которая началась в 1963 году и ознаменовалась серией непрерывных, ярких и громких побед. Той эпохи, которая закрепила за ним звание лучшего в мире.

Впрочем, их «география» шире одной эпохи. Они стояли на рубеже двух эпох и как бы воплотили в себе эстафету поколений. В самом деле, двум из них – Александрову и Локтеву – довелось, непосредственно выступать рядом с такими великими первопроходцами, как Бобров, Бабич, Шувалов… Они завещали им свято беречь и множить добытую в первых, самых трудных сражениях славу.

И этот завет был выполнен. На долгие годы тройка Альметова стала опорой сборной, ее славной физической и моральной силой, ее знаменем, хранителем старых традиций, примером и учителем для молодежи.

В этом ее огромная заслуга перед нашим хоккеем, перед нашей спортивной историей.