• Главная
• В избранное
• Наш E-MAIL
• Добавить материал
• Нашёл ошибку
• Вниз

...От резкой неожиданной боли буквально потемнело в глазах.

Она росла, заполняла колено и, казалось, через мгновение совсем разорвет его изнутри.

- Ну как, Ринат, дотянешь до конца? - услышал я взволнованный голос тренера Федора Сергеевича Новикова. - Минут десять осталось...

Надо мной склонились ребята, подошел судья, раскрыл чемоданчик врач. Не было только «восьмерки» ставропольцев - мощного, метра два ростом. Это он на полном ходу и врезался в меня, видимо, надеясь, что выпущу из рук мяч, овладеть которым я успел-таки мгновеньем раньше его. Волею случая в этой поездке по Северному Кавказу я оказался в составе «Волгаря» единственным вратарем. По семейным обстоятельствам вынужден был остаться дома Маков. А его дублер Логинов, повздорив с тренерами, наскоро собравшись, укатил в Москву к родителям. И стало быть, заменить меня сейчас было некем. Вот почему на вопрос Новикова - сумею ли дотянуть до конца, - не раздумывая, согласно кивнул.

Однако стоило сделать мне всего один шаг, как боль раскаленной иглой вновь пронзила колено, и я понял, что для меня игра уже закончена. К такому же решению, видимо, пришли и тренеры, направившиеся было на скамейку запасных. И через несколько минут, наскоро облачившись во вратарскую форму, к бровке с поднятой рукой выбежал один из наших полевых игроков. Я же с помощью врача заковылял в раздевалку.

Вот с такой неприятности началось мое выступление в «Волгаре», играть за который я мечтал давно. И досадный случай в матче со ставропольским «Динамо» разом поставил под сомнение реальность моих футбольных надежд.

До прихода в «Волгарь» все складывалось отлично. На зональном турнире юношеского чемпионата страны в Новороссийске я получил приз лучшего вратаря. Хвалили меня за удачную игру и в матчах городского первенства. Вот почему я не удивился, когда узнал, что включен в состав сборной области, которая в середине лета должна была провести контрольную встречу с «Волгарем».

Устроили ее тренеры мастеров для того, чтобы посмотреть в деле молодых астраханских футболистов и отобрать в команду приглянувшихся.

Готовился я к этим «смотринам» не щадя сил, понимая, что другого шанса показать себя может не представиться еще долго. Доходило до того, что Бледных порой советовал мне на тренировках поумерить пыл, опасаясь, как бы я не перегорел раньше времени.

...Есть матчи, в которых необходимо так сыграть, чтобы заставить поверить в себя всех - партнеров, тренеров, зрителей.

Никогда не делил игры на важные и второстепенные - вратарь на это просто не имеет права. Но всегда четко определял, в каких обязан сыграть выше своих возможностей. Ибо знал: в них решается мое будущее.

Сейчас, когда позади великое множество разных матчей, начиная от тренировочных и кончая мировым первенством, я все же могу выделить, вспомнив до мельчайших подробностей, свои главные матчи:

1977 год, Тарасовка, где я впервые защищал ворота спартаковского дубля в тренировочной встрече с основным составом;

1978 год, чемпионат страны, Ворошиловград, - дебют в основном составе «Спартака» в матче с «Зарей»;

1979 год, Москва, Лужники - первая игра в составе первой сборной страны с командой ГДР;

1979 год, Афины, стадион «Панатинаикос», - отборочная встреча чемпионата Европы со сборной Греции;

1982 год, Севилья, стадион «Рамон Санчес Писхуан», - первый матч мирового чемпионата с командой Бразилии.

Отсчет в этой веренице невероятно трудных, каждый раз полных напряжения испытаний я начинаю с той давней встречи с «Волгарем», проходившей жарким июльским днем семьдесят пятого года в Астрахани.

Волнение и тревога перед ней усугублялись тем, что мог я сыграть за сборную области лишь первый тайм, поскольку в тот же день в педагогическом техникуме, где только что сдал выпускные экзамены, вечером должны были нам вручать дипломы.

Весь тайм я трудился без отдыха: выходил на перехваты, бросался в ноги довольно свободно проникавших в штрафную противников, отбивал и ловил мячи. Но один из них, несмотря на все старания, все-таки оказался в сетке моих ворот.

Наскоро приняв душ, я помчался в техникум, захваченный одной мыслью: пропущенный гол может разом перечеркнуть мои надежды понравиться тренерам «Волгаря». И в праздничной суете выпускного вечера ни на минуту не переставал думать об этом.

Как выяснилось, переживал я зря. Понравился я Новикову. И спустя пару дней еще с несколькими ребятами, как и я, приглашенными из областной сборной, начал тренироваться с мастерами. Правда, ничего определенного нам не обещали, сразу же дав понять, что проверка продолжается и вопрос зачисления в «Волгарь» остается открытым.

Но это меня не смущало. Я был счастлив уже оттого, что меня заметили, что теперь могу заниматься на «настоящем» поле и распрощаться с ухабами запасного - пыльного и жесткого. Но самое главное, тренироваться на нем вместе со своим кумиром - вратарем «Волгаря» Юрием Маковым.

Юрий оказался единственным, кто два года спустя, в отличие от остальных, рассеял мои сомнения по поводу перехода в «Спартак», сказал решительно: «Иди, Ринат. Не раздумывай. А то, как и я когда-то, упустишь свой момент».

Было время, когда Маковым интересовались многие клубы. Он получил приглашение из Днепропетровска от В. Лобановского, возглавлявшего в ту пору «Днепр». Но после долгих раздумий и колебаний решил все-таки остаться в «Волгаре».

Отношения между вратарями в команде не всегда просты. И если оба они по классу претендуют на место в основном составе, то такая ситуация может послужить поводом для неприятной размолвки между ними, породить взаимные обиды. Что непременно скажется на игре каждого, а следовательно, и результатах клуба.

Однажды мне довелось слышать совершенно, на мой взгляд, абсурдное заявление, что, дескать, «подобные отношения голкиперов только помогают им постоянно находиться в необходимом игровом тонусе». Причем называлось все это почему-то «здоровой конкуренцией».

Безусловно, место в составе не должно доставаться просто так. И борьба за него действительно заставляет все время держать себя в оптимальной форме. Но борьба честная, открытая, в которой ты доказываешь право первого игрой и только игрой. И здесь взаимная доброжелательность, уважение друг к другу коллег по вратарскому делу оказываются неоценимыми. В такой обстановке легко сохранять спокойное рабочее настроение, есть возможность поддерживать на уровне игровую форму.

Но ни Маков, ни я, конечно же, не могли предполагать, что ровно через месяц после прихода в команду тренеры доверят мне место в воротах «Волгаря». Об обстоятельствах, заставивших их это сделать, я уже рассказывал чуть раньше. И теперь, возвращаясь памятью к своему «взрослому» дебюту, вспоминаю, сколько огорчений и неприятностей он принес.

...В Грозном мы проиграли. Местный «Терек» всегда славился умением не терять дома очки. И еще раз доказал это во встрече с нами. Дважды после ударов грозненских нападающих мне приходилось доставать из сетки мяч. Убежден, что и сам Маков вряд ли сумел бы отразить их мощные удары. Об этом, кстати, сказал, успокаивая меня после встречи, и Новиков. Но от его слов легче не душе не стало. И мысли о том, что уберечь ворота и помочь товарищам я не смог, терзали меня вплоть до следующей игры в Ставрополе.

Однако, несмотря на неприятности первого боевого крещения, я все же почувствовал, что не так уж и страшен черт, как его малюют. И играть в мастерах можно вполне. Словом, некоторая уверенность появилась, и на следующий матч со ставропольским «Динамо» я уже выходил без дрожи в ногах и прежней робости.

Не вывел меня из равновесия и пропущенный на первых минутах гол. И до того момента, когда восьмой номер ставропольцев так бесцеремонно обошелся со мной, играл вполне прилично - смело выходил на перехваты, своевременно реагировал на неожиданные удары. Словом, делал свое дело, как положено.

Думаю, что в следующей встрече в Пятигорске с «Машуком» мне удалось бы сыграть еще уверенней и спокойней. Но после того как наложили гипс, я был отправлен в Астрахань. А из дома в срочном порядке был вызван на подмогу Маков.

«Вот тебе и на, - прислушивался я в самолете к неунимавшейся боли в колене, - неужели вот так, толком-то и не начав играть, придется расстаться с футболом. А может, ничего страшного и не произошло?..»

С такими, прямо скажем, мрачными мыслями летел я в Астрахань, не представляя, что скажу о случившемся матери. К счастью, первым, кого я встретил дома, оказался Рафик. Тут же мы начали придумывать, как успокоить родителей. И хотя старались преподнести происшедшее, как не заслуживающий внимания пустяковый случай, мама, слушая нас, не переставала повторять, что ничего другого от футбола и не ожидала и теперь-то уж оставить его надо обязательно.

Надежды на то, что после снятия гипса все обойдется, - не сбылись. Последовала грустно-популярная среди спортсменов операция мениска. Насколько удачно она прошла, должно было ответить время. И, торопя его, я уже вскоре начал разрабатывать колено, бегая по аллеям соседнего сквера. Но взялся за дело чересчур уж горячо -через неделю сустав вновь начал опухать, а боль усилилась.

О чем я только не думал в то время. И хотя врачи, как могли, успокаивали, обещали уже в ближайшее время перемены к лучшему, сомнения и тревоги не рассеивались. Да и расстроенная случившимся мама настойчиво продолжала уговаривать бросить футбол, который считала причиной всех бед.

...Говорят, не бывает худа без добра. Так вот, во всей этой истории добром можно считать то, что она по-своему научила терпению, выдержке, во многом помогла укрепить веру в себя. Если хотите, то для меня это был шаг вперед в воспитании собственного характера. Конечно, тогда, восемнадцатилетним парнем, подобной философией я не занимался. Просто приятно было осознавать, что, несмотря ни на какие препятствия, добился своего. И вернуться после операции в ворота удалось.

Особенно это радовало Федора Сергеевича Новикова. «Молодец, Ринат, - говорил он после каждой удачно проведенной тренировки. - Если и дальше так же по-мужски будешь переживать неприятности - быть тебе хорошим вратарем».

Новиков верил в меня. И это тоже помогало быстрее взрослеть, с настроением тренироваться и играть.

Постепенно все входило в свою колею. В команде ко мне уже относились как к равному. Я все чаще сменял в воротах Макова, а астраханские болельщики, привыкнув к этому, перестали насмешливо спрашивать друг друга: «А этот-то долговязый откуда выискался?»

...Но судьбе почему-то оказалось недостаточно одной проверки. И вскоре она решила устроить мне вторую.

Поздней осенью, когда сезон уже был позади, а до отпуска оставался всего денек-другой, во время одной из последних тренировок наш полузащитник Леша Терентьев упал мне на ногу...

Врачи, встретившие меня в больнице как старого знакомого, довольно быстро установили повреждение мениска, теперь уже правого колена. Опять сделана операция.

Колено не заживало. Бесчисленные процедуры, различные восстановительные упражнения не помогали. А когда врачи все чаще и чаще стали деликатно намекать на то, что неплохо было бы года на два-три позабыть о футболе, я понял - дела мои действительно плохи.

И вот здесь судьба подарила мне встречу с человеком, который помог преодолеть растерянность, поддержал в момент, когда, признаюсь, был готов уже сдаться.

В конце семьдесят шестого года в «Волгаре» произошла очередная смена руководства. Вместо Новикова старшим тренером стал молодой и довольно энергичный Леонид Юрьевич Шляк. Он сразу же развил кипучую деятельность - изменил характер тренировок, сделал их более современными, скоростными, занялся комплектованием состава.

Одновременно с ним в команде появилось с десяток новых футболистов из других городов. Но, несмотря на решение Макова перейти на тренерскую работу и то, что мое возвращение в строй все еще оставалось под вопросом, новых вратарей Шляк не пригласил. Судя по всему, он продолжал верить в меня.

- Думаешь начать тренироваться? - спросил Леонид Юрьевич, когда я, прихрамывая, после одного из занятий зашел в тренерскую.

В ответ я лишь пожал плечами - мол, кто его знает, болезнь есть болезнь.

- Нет, дорогой, так дело не пойдет, - отреагировал на мою неопределенность Шляк. - Команда на тебя рассчитывает, ждет, а ты к этому, смотрю, абсолютно равнодушен. Давай договоримся так - пока под мою ответственность начнешь понемножку бегать. А в Адлере, куда мы с тобой вылетим на пару дней раньше команды, я покажу тебя хорошему специалисту...

И я начал бегать - через силу, превозмогая боль, бинтуя и растирая мое бедное, упорно не желавшее возвращаться в прежнее состояние колено. Бегать и с нетерпением ждать встречи с незнакомым «специалистом -волшебником», от которого, по моему разумению, теперь зависело все.

«Волшебником» оказался врач киевского «Динамо» Владимир Малюта, к которому Шляк привел меня в конце февраля в Леселидзе.

- Выход один - регулярный часовой бег и ежедневные процедуры, - тщательно осмотрев и прощупав сустав со всех сторон, категорически заявил он. - Первое время будет тяжело. Возможно ухудшение. Но надо перетерпеть. Обязательно перетерпеть.

И я терпел: кроссы сменялись процедурами, процедуры - кроссами.

Время шло. Команда тренировалась сама по себе.

Мы жили в доме рыбака под Кудепстой. А тренироваться по два раза в день ездили на так называемое «совхозное» поле в поселок «Веселое», где и по сей день месит по весне грязь не один десяток команд самых разных лиг.

Впервые после приезда в Астрахань московского «Спартака» представилась возможность увидеть вблизи футболистов, о которых прежде доводилось только читать и слышать. И естественно, что особенно внимательно присматривался к вратарям. Изящному киевлянину Юрковскому, прыгучему тбилисцу Гогия, мощному московскому армейцу Астаповскому, сосредоточенному днепропетровцу Колтуну. У каждого из них своя игровая манера, свои привычки. Но в одном все они походили друг на друга - никто из них в тренировках не щадил себя. И покидали ворота они, казалось, растратив за полтора часа напряженнейшего труда все силы.

После трех недель регулярных пробежек, время и расстояние которых постоянно возрастали, процедур и консультаций я наконец вновь стал в воротах.

«Волгарь» под руководством Шляка заметно переменился - стал быстрее и задиристей в атаке, строже и сосредоточенней в обороне. В контрольных встречах на юге мы почти не проигрывали. Да и раньше, в зимнем турнире российских спартаковских команд в столичном манеже Сокольников, астраханцев отметили за смелую игру.

Из-за травмы я не участвовал в турнире, не побывал в Москве. Но, вернувшись оттуда, ребята рассказали, что новый тренер московского «Спартака» Бесков интересовался, почему «Волгарь» прибыл на турнир без Дасаева. И справлялся о том, как идут у меня дела.

Откуда он знал про меня, до сих пор загадка.

...Первый круг «Волгарь», к огромному удовольствию астраханских болельщиков, завершил в группе лидеров. И во время небольшого перерыва в чемпионате пришла телеграмма, в которой тренер Борис Евгеньевич Яковлев сообщал, что приглашает меня принять участие во встрече двух сборных, составленных из лучших футболистов второй и первой лиги.

Встреча получилась боевая. Среди тех, кто атаковал наши ворота, заметней остальных выглядел очень толковый полузащитник из Симферополя Аджем и обладающий хорошим ударом форвард из Душанбе Гесс. У нас же неплохой техникой и находчивостью выделялся Колядко из Грозного.

Мы проиграли 1:3. Я вышел во втором тайме вместо заметно нервничавшего рослого, но чуть медлительного Гнилова из Магнитогорска. И хотя, как позднее отметили тренеры, действовал намного удачней, от одного гола уберечь ворота так и не сумел.

Матч этот имел для меня определенное значение.

Встреча в Сочи стала очередной проверкой, которую, по общему мнению, выдержал как минимум на «четверку».

Все это придавало уверенность, поднимало настроение, которое нашему брату вратарю, ох, как нужно.

Возвратившись в Астрахань, я сразу же отправился с командой в ту самую поездку, которой суждено было стать началом моего маршрута на пути в «Спартак».

Первый матч в Белгороде мы проиграли. Потому готовились в следующем - в Курске - дать местному «Авангарду» серьезный бой. За день до игры в номере гостиницы, где мы жили вместе с Валерием Кондратенковым, неожиданно раздался телефонный звонок. Узнав, что трубку поднял я, незнакомый абонент представился тренером «Спартака» Игорем Борисовичем Фроловым и предложил через полчаса встретиться с ним в соседнем, через площадь, сквере.

...После двадцати минут бесплодного ожидания я возвратился в гостиницу, решив, что это был просто один из очередных розыгрышей, которые ребята время от времени устраивали друг другу.

Однако встреча все-таки состоялась. После игры на стадионе ко мне подошел высокий, спортивного вида человек, который звонил накануне в номер. Принеся извинения за вчерашнее опоздание, Игорь Борисович объяснил, что приехал в Курск специально посмотреть меня в игре и она ему, как бывшему вратарю, понравилась.

- Правда, - заметил он, - еще много лишнего делаешь в воротах, да и позицию не всегда верную занимаешь. Но со временем, думаю, мы с тобой от этих недостатков избавимся.

Затем Фролов достал два аккуратно сложенных чистых листа бумаги, ручку и протянул их мне.

- А теперь давай пиши заявление - одно на имя начальника команды «Спартак» Николая Петровича Старостина, а второе - в Управление футбола Спорткомитета СССР...

Признаюсь, у меня от всего услышанного буквально голова пошла кругом: «Какой «Спартак»? Какие заявления? Какое Управление футбола?.. »

Почувствовав это, Игорь Борисович ободряюще улыбнулся.

- Ты что растерялся, Ринат? Через пару дней вы проездом будете в Москве. Тогда сразу же позвони старшему тренеру «Спартака» Константину Ивановичу Бескову. Встретитесь, поговорите. После этого решим окончательно, как поступить.

И протянул листок с незнакомым номером телефона, крепко пожав на прощание руку.

...В Москву я попал впервые. И, оказавшись в бурлящем круговороте Курского вокзала, в первый момент буквально ошалел. Такого неимоверного количества людей я никогда в жизни не видел.

Потоком неслись автомобили. Покрикивая, туда-сюда метались с перегруженными тележками носильщики. С чемоданами и сумками спешили в разных направлениях сотни людей. Создавалось впечатление, что все, кто оказался в это раннее время на привокзальной площади, куда-то опаздывают, но, несмотря ни на что, упорно мчатся, не теряя надежды успеть.

Самолет на Астрахань улетал только вечером. И с ребятами постарше, уже не раз бывавшими в столице и которых вся эта толчея и суматоха не приводила уже в растерянность, я отправился в Сандуновские бани, куда, как я слышал, частенько заглядывают попариться футбольные знаменитости.

«Неужели в этом громадном городе мне предстоит жить и играть? - думал я по дороге, рассматривая свое отражение в темном вагонном стекле поезда метро. - А как же команда, ребята, дом? Ведь, расставшись с ними, надо все начинать заново. И еще неизвестно, как оно может получиться. А тогда стоит ли вообще что-либо затевать?.. »

Я задавал себе вопрос за вопросом, но ответа ни на один из них не находил. Бумажка с телефоном старшего тренера «Спартака» жгла руку. И, когда времени до отъезда в аэропорт оставалось уже в обрез, я решил все-таки позвонить.

Самого Бескова дома не оказалось. Но его супругу - Валерию Николаевну - мой звонок нисколько не удивил. Она тут же сообщила, что на Павелецком вокзале, откуда мы собирались отправляться в домодедовский аэропорт, меня ровно через час будет ждать Фролов, который и объяснит, что делать дальше.

Игорь Борисович был краток.

- Быстро в камеру хранения. Забирай сумку и едем в Тарасовку - вечером тренировка.

Я вновь заколебался. И, заметив это, подошедший Шляк твердо сказал Фролову: «Никуда он не поедет!»

Прервали свой разговор стоявшие неподалеку ребята, выжидающе смотрели на меня тренеры, чуть отошел в сторону Фролов. Молчал, почувствовав всю важность происходящего, и я. Но это продолжалось секунду -другую. После чего, невнятно пробормотав слова прощания, я повернулся и вслед за Игорем Борисовичем направился к входу в метро.

Предвижу: читатели могут с осуждением отнестись и к моему поступку, и к такой форме «вербовки». Признаюсь, и мне в тот момент было не очень-то по себе. С одной стороны, жег стыд: бросил коллектив, ушел от тренера, столько возившегося со мной... С другой - захлестывал восторг: иду в «Спартак»! В тот самый «Спартак», который поразил мое мальчишеское воображение еще в Астрахани, когда я, замирая от счастья, подавал за его воротами мячи.

А спустя каких-нибудь полчаса электричка мчала нас от столицы к станции с еще ничего пока не говорящим мне названием «Тарасовка».

Если бы существовала на свете футбольная карта, Тарасовка занимала бы на ней особое, почетное, место.

В Тарасовке готовились к матчам те, кто сразу завоевал авторитет только что родившемуся клубу. Легендарные братья Старостины, братья Соколовы, Станислав Леута, Владимир Степанов, Георгий Глазков, Виктор Семенов.

Из Тарасовки на игры отправлялось следующее великолепное поколение спартаковцев - Константин Рязанцев, Олег Тимаков, Серафим Холодков, Василий Соколов... А чуть позднее - Никита Симонян, Сергей Сальников, Игорь Нетто, Алексей Парамонов, Анатолий Ильин, Борис Татушин, Анатолий Исаев, Анатолий Масленкин, Анатолий Крутиков...

И те, кто в дальнейшем приносил «Спартаку» славу и уважение красивой, честной, открытой игрой, -Валентин Ивакин, Юрий Севидов, Валерий Рейнгольд, Геннадий Логофет, Галимзян Хусаинов, Алексей Корнеев, Анзор Кавазашвили...

Еще до сих пор среди тарасовских старожилов, которые и сейчас частенько заглядывают на наши тренировки, есть те, что на этом же самом поле видели почти всех перечисленных спартаковских асов. И нередко, предаваясь воспоминаниям, они с восторгом рассказывают об их пушечных ударах, неповторимых финтах, фантастической технике и невероятной смекалке.

Порой в этих воспоминаниях проскальзывает грусть - ведь кое-кого уже нет из бывших кумиров. Но надежды еще увидеть здесь, в Тарасовке, новых Старостиных, Степановых, Нетто, Сальниковых ни один из них не теряет. Почему они так внимательно и присматриваются к каждому молодому игроку, так придирчиво следят за любым новичком, стараясь, невзирая на капризы погоды и не считаясь с самочувствием, не пропускать ни одного матча дублеров.

Для всех, кто приходил в «Спартак», команда начиналась именно с Тарасовки. И не случайно здесь, в нашем втором доме, я, как и в разное время многие ребята, отпраздновал через восемь лет свадьбу с Неллей...

«...Что-то ты уж больно худоват, парень»-такими словами встретил меня Бесков, когда мы с Фроловым переступили порог его небольшой комнаты, расположенной на втором этаже деревянного домика, именуемого «Учебно-тренировочной базой футболистов «Спартака».

Константин Иванович еще раз внимательно, прищурившись, посмотрел на меня. Казалось, он сразу же хотел определить, что же за игрок пожаловал на сей раз в команду и чем этот высокий сухопарый новичок ей сможет оказаться полезен. А затем, обращаясь уже скорее к самому себе, задумчиво произнес: «Хотя, впрочем, и Толя Акимов не выглядел в воротах атлетом... - И, повернувшись в Фролову, продолжил: - Ладно, сейчас пусть идет отдыхать. А вечером встретимся на поле». И очень тепло, по-доброму улыбнулся.

Для меня Бесков и сегодня остается таким, каким показался в момент знакомства, - спокойным, сильным, уверенным в себе, старающимся отыскать подобные же качества в тех, с кем собирается заключить творческий союз.

...Часов с четырех пустые коридоры базы наполнились шумом незнакомых голосов. Команда собиралась на очередную тренировку. А я продолжал сидеть в пустой комнате, куда меня временно определили, все еще продолжая терзаться сомнениями.

Состояние мое нетрудно было понять. Где-то далеко был дом, обеспокоенные родители, наверняка обидевшиеся ребята. Когда теперь придется увидеть их? Что ждет меня в этой совершенно незнакомой, с таким громким именем команде? Чем могу помочь ей я, только-только начавший играть за рядовой клуб второй лиги?..

Наверное, как и несколько часов назад в метро, я мог задавать себе такие вопросы до бесконечности.

Но дверь неожиданно приоткрылась, и коротким взмахом руки Игорь Борисович позвал на тренировку. Мою первую тренировку в «Спартаке».

На поле я увидел тех, чьи фамилии чуть раньше прочитал на стене коридора в графике дежурств, - Гладилина, Булгакова, Хидиятуллина, Глушакова, Букиевского, Сорокина...

Мое появление никакого впечатления на ребят не произвело. И, судя по всему, осталось незамеченным, поскольку каждый из них продолжал заниматься своим делом. А мы с Фроловым, взяв несколько мячей, выбрали место в углу поля и приступили к обычной вратарской разминке.

Поначалу ощущение неловкости и волнение не покидали меня. И время от времени, улучив момент, я старался глазами найти Бескова, наивно полагая, что сумею понять, нравлюсь ему или нет. Но постепенно тренировка захватила, заставила позабыть обо всем.

Все решилось на третий день моего пребывания в Тарасовке, когда от неопределенности и постоянного напряжения я был настроен уже все бросить и ближайшей электричкой умчаться в Москву, а оттуда в Астрахань. Об этом я и собирался сразу же после завтрака сказать Бескову.

Но утром, на зарядке, Игорь Борисович неожиданно предупредил:

- Вечером двусторонняя. (Так обычно именуются тренировочные встречи основного и резервного составов.) Готовься.

И я понял: сегодня все для меня и решится.

Предстоял матч, не случайно оказавшийся в списке моих «главных» - тех, что я перечислял раньше.

...Сыграл я, как мне показалось, средне. Я впервые почувствовал, как непросто отстаивать ворота тем, кто должен сдерживать атаки с участием Ярцева, Гаврилова, Хидиятуллина, Гладилина, Шавло. Словом, мы проиграли. А потому сразу же после игры принялся собираться в путь, укладывая в сумку свои нехитрые пожитки.

За этим занятием и застали меня Бесков, Фролов, Николай Петрович Старостин.

- Значит, так, Ринат, - обратился ко мне Константин Иванович. - Решено: ты остаешься. И завтра летишь с нами в Ташкент.

- А как же «Волгарь»? Да и родителей бы повидать надо...

Возникла небольшая пауза, которую прервал Николай Петрович:

- Считаю, что надо Ринату съездить домой обязательно. Дела в команде уладить, родным все объяснить.

- Ну, хорошо, - согласился Константин Иванович. - Даем тебе на все, как в армии, десять дней, не считая дороги. Езжай в Астрахань, разберись с делами и назад.

А затем, чуть помедлив, добавил:

- И не забывай, ты теперь - спартаковец...

ДИАЛОГ ВТОРОЙ, в котором авторы, обсуждая проблемы второй лиги, приходят к выводу, что при более внимательном, заботливом и по-настоящему заинтересованном отношении к ней она по-прежнему могла бы давать пополнение нашему футболу. Поскольку известно: плоды приносит то дерево, у которого крепкие и здоровые корни.

А. Львов: Твой путь в большой футбол начинался именно с «Волгаря». И, не окажись ты в свое время в этом клубе второй лиги, неизвестно, состоялось бы рождение нынешнего Дасаева - вратаря сборной и столичного «Спартака».

Р. Дасаев: Безусловно. Урокам, полученным в «Волгаре», я обязан тем, что позднее был замечен и приглашен в «Спартак»...

А. Львов: А ведь который год ведутся дебаты: нужна вторая лига или нет? Приходится слышать, что она превратилась чуть ли не в балласт для нашего футбола.

Людям, считающим так, это дает право утверждать, что вторую лигу следует ликвидировать либо, в крайнем случае, сократить число участвующих в турнире клубов.

Р. Дасаев: Разрушать гораздо легче, чем строить, во-первых. А во-вторых, не забывают ли некоторые, что сегодня каждый клуб высшей лиги, а о первой и говорить не буду, почти наполовину укомплектован теми, кто в разное время прошел школу второго эшелона?

В «Зените» - это Ларионов, Желудков, Клементьев, в «Днепре» - Пучков, Башкиров, Вишневский, в минском «Динамо» - Сокол, Гоцманов, Кондратьев, в «Торпедо» - Кобзев, в киевском «Динамо» - Михайлов, Евтушенко, в «Черноморце» - Ищак, Третьяк, Сахно, Щербаков, Финк, в «Шахтере» - Елинскас, Пархоменко, Соколовский, в «Кайрате» - Пехлеваниди, в московском «Динамо» - Бородюк... Список этот можно продолжить дальше.

Добавлю, что ныне заставивший уважать себя вильнюсский «Жальгирис» в полном составе прошел путь от второй лиги до высшей, где сейчас на виду. Да и «Спартак», если ты помнишь, возрождался усилиями никому тогда не известных Романцева из Красноярска, Шавло из Риги, Сорокина из Волжского, Ярцева из Костромы.

А. Львов: Но ведь есть целый ряд городов, чьи клубы из года в год не играют, а лишь влачат жалкое существование, не играют, а лишь участвуют в первенстве, проводя матчи в тиши пустых трибун.

Р. Дасаев: Мне рассказывали, что в свое время в командах, защищавших цвета одного из старейших русских городов - Горького, выросло немало классных футболистов, выступавших затем в известных клубах и сборной, - Метревели, Михайлов, Масляев, Зыков. Но постепенно местная команда «Волга» обмелела футбольными талантами, если можно так выразиться. И ныне об ее былых успехах почти никто не вспоминает. Сдали на неопределенный срок позиции клубы, знававшие в прошлом гораздо лучшие, чем сейчас, времена, -свердловский «Уралмаш», саратовский «Сокол», грозненский «Терек», ивановский «Текстильщик», кировское «Динамо». А вот другой пример: ставропольское «Динамо» после удач довольно долго переживало нелегкие времена. Но в городе и крае не отмахнулись от команды, а, напротив, стали уделять ей больше внимания, наладили работу с резервами. И постепенно команда окрепла, встала на ноги, нашла силы сделать шаг из второй лиги в первую.

А. Львов: Существуют всевозможные положения, запрещающие приход в команды второй лиги футболистов, чьи услуги уже перестали требоваться клубам более высокого ранга. И преследуют они одну цель -опустить шлагбаум на футбольном пути «гастролеров», любителей так называемой легкой футбольной жизни.

Р. Дасаев: С ними, конечно, следует вести самую непримиримую борьбу. Но почему при этом должны страдать те, кто верой и правдой не один год прослужил футболу, а теперь вынужден гораздо раньше срока расстаться с ним лишь из-за того, что кое-кто считает их «стариками»? Есть ведь среди них такие, чей уровень мастерства действительно уже не отвечает требованиям высшей лиги. Но зато опыт, любовь к футболу таких игроков могут оказать неоценимую услугу молодежи.

Достаточно вспомнить, как в свое время обсуждалась просьба Виктора Папаева о переходе из московского «Спартака» в клуб второй лиги - воронежский «Факел». Сколько нашлось вдруг у него противников, считавших, что Виктору по возрасту (?) пора заканчивать. А при чем здесь паспортные данные? Папаев хотел играть.

Переходы нужны. Но переходы разумные, лишенные корысти и выгоды, осуществляемые с целью помочь развитию футбола.

А. Львов: Без переходов не обойтись. Но не вызваны ли иные приглашения футболистов просто тренерским желанием без особых трудностей заполнить вакуум в составе или стремлением создать в команде искусственную конкуренцию в борьбе за место в ней.

Р. Дасаев: Приход нового футболиста в коллектив - процесс сложный и, увы, не всегда завершающийся так, как хотелось бы и тем, кто его приглашал, и ему самому.

Непривычная обстановка, незнакомые партнеры, новый игровой стиль - все это создает определенные трудности, преодолеть которые в состоянии не каждый. Вот почему случается, что порой надежды не оправдываются. И обе стороны понимают - расставание неизбежно. Причем происходить оно должно без взаимных упреков. Ведь в роли судьи здесь выступает футбол.

Конечно, ситуации бывают разные. Вот, например, у нападающего Дубинина, приглашенного в 1983 году, ничего путного в «Спартаке» не получилось. И прежде всего из-за его легковесного отношения к футболу, игровой и тренировочной беспечности. А вот приход год спустя из «Кайрата» нашего бывшего полузащитника Валерия Гладилина оказался кстати и помог команде в трудном сезоне-83.

А. Львов: Бывает, когда вслед за приходом игрока из его бывшей команды сразу же поступает сообщение о том, какой он якобы недисциплинированный, беспечный, не признающий требований спортивного режима. И, как правило, тут же прилагается просьба о его дисквалификации.

Р. Дасаев: В таких случаях следует наказывать прежде всего руководителей. Ведь пока футболист был им нужен, его чуть ли не ставили в пример.

Сколько в свое время было поднято ненужного шума вокруг перехода из казанского «Рубина» в киевское «Динамо» Виктора Колотова. А в итоге, попав в классную команду, Колотов вырос в большого мастера - игрока сборной, проведя с достоинством и честью не один сезон в большом футболе.

А. Львов: Кстати, и он пришел из второй лиги. И о чем, думаю, под занавес нашего разговора стоит напомнить ее противникам - любителям всевозможных реформ.