Кто вы, Карлос Кастанеда?

Карлос Кастанеда по праву считается одной из самых загадочных личностей XX века. Достоверных сведений о его жизни крайне мало - в основном слухи и домыслы.

Точно известно только то, что он написал и опубликовал двенадцать книг-бестселлеров, а также основал компанию «Cleargreen», которая и по сей день владеет правами на творческое наследие Кастанеды.

Все дело в том, что и сам Кастанеда немало способствовал созданию ореола такой загадочности вокруг своей персоны, он очень редко давал интервью и категорически отказывался фотографироваться (тем не менее, по чистой случайности, несколько его фотографий все же появилось в печати). Также Кастанеда настаивал на том, что он никогда не был женат, хотя Маргарет Реньян, издавшая книгу воспоминаний о Кастанеде, утверждает, что этот человек был ее мужем. Другими словами, воссоздание подлинной биографии Карлоса Кастанеды до сих пор остается задачей, решить которую не удается его биографам.

Даже сам факт смерти Кастанеды (согласно официальным сообщениям, писатель умер у себя дома 27 апреля 1998 года от рака печени) оказался воспринятым в обществе неоднозначно. Многие из его последователей полагают, что он не умер, а лишь, преобразовав соответствующим образом свое тело, перешел в тот иной мир, о котором столько писал в своих работах. Кстати, и до указанной даты Кастанеду несколько раз «хоронили» - то он, согласно слухам, совершал самоубийство, то, опять же по слухам, погиб при аварии мексиканского автобуса. Но здесь действует общее правило: чем больше слухов ходит о человеке в обществе, тем большим успехом он у него, этого общества, пользуется.

Слово «кастанеда» переводится как «каштановая роща »; и писатель и в самом деле чем-то напоминал каштан: коренастый и крепкий, ростом 165 см и весом около 70 кг, с темными волосами и черными глазами. В одежде предпочитал строгость и консерватизм, старался ничем не выделяться из общей массы. Кастанеда утверждал, что он не пьет, не курит, не употребляет марихуану и даже к кофе не притрагивается. Пользовался наркотиками лишь тогда, когда проходил обучение у дона Хуана, и то - по настоянию последнего. В общем, крупными и грубоватыми мазками рисуется портрет скромного и добропорядочного обывателя. Но стоит вглядеться в этот портрет, углубиться в его детали, возникают сложности.

Сам писатель утверждал, что Кастанеда - это не подлинная его фамилия, что он родился в бразильском городе Сан-Паулу в канун Рождества 1935 года в «одной известной » семье, которую он так и не пожелал назвать. На момент рождения Карлоса его отцу, который в дальнейшем стал профессором филологических наук, было чуть больше семнадцати лет, матери - пятнадцать. По причине незрелости родителей ребенка отправили к дедушке с бабушкой в одну из бразильских провинций на животноводческую ферму. Когда Карлосу исполнилось шесть лет, родители наконец-таки вспомнили о мальчике и забрали его к себе. При этом, очевидно испытывая чувство вины по отношению к своему единственному ребенку, они принялись всячески баловать Карлоса. «Это был дьявольски трудный год. Ведь я фактически жил с двумя детьми ». Мать Кастанеды умерла через год от воспаления легких. Сам Кастанеда полагал, что причина смерти крылась в слабоволии и малой подвижности, одной из самых распространенных культурных болезней западной цивилизации.

О своей матери Кастанеда писал так: «Она всегда была в мрачном и подавленном настроении, но необыкновенно красива. Я отчаянно хотел ей помочь, предложить какую-нибудь иную жизнь, но разве она послушала бы меня, шестилетнего ребенка?»

После смерти матери Карлос остался с отцом, о котором он мало рассказывал, а в своих произведениях вспоминал со смешанным чувством любви, жалости и даже презрения. Безволию своего родителя он противопоставлял «безупречность» своего «духовного наставника», дона Хуана. Кастанеда упоминал о том, что его отец мечтал стать писателем. «В этом я похож на своего отца, - добавлял Кастанеда. - До встречи с доном Хуаном я целые годы просидел, затачивая карандаши и мучаясь головной болью, стоило мне захотеть что-то написать. Дон Хуан объяснил мне, как это глупо. Если хочешь что-то сделать, делай это безупречно. Весь смысл в этом».

До пятнадцати лет, по словам Кастанеды, он обучался в хорошей школе «Николас Авеланеда» в Буэнос-Айресе, где изучал испанский язык, при этом хорошо уже владея португальским и итальянским. Испанский пригодился ему позже для бесед с доном Хуаном. В 1951 году, когда Карлос стал совершенно невыносимым в общении со своими родственниками, семья отправила его в Лос-Анджелес, где в 1953 году он поступил в голливудский колледж, затем переехал в Милан и учился живописи в Миланской Академии изящных искусств, но, так и не почувствовав тяги к художеству, вернулся в Лос-Анджелес и поступил на факультет социальной психологии Калифорнийского университета, позже перевелся на факультет антропологии.

Об этом периоде своей жизни Кастанеда рассказывает так: «Тогда я по-настоящему понял, что жизнь не удалась. И сказал себе: если уж делать что-то, так совершенно новое ». Именно тогда, в 1959 году, Карлос меняет имя и берет себе псевдоним Кастанеда.

Такова версия самого Кастанеды. Но в результате тщательного журналистского расследования, проведенного журналом «Тайм», было установлено следующее. Действительно, с 1955 по 1959 год Карлос Кастанеда (именно так) являлся слушателем факультета социальной психологии в университете Лос-Анджелеса. Также, изучив документы иммиграционной службы, журналисты обнаружили, что в 1951 году Карлос Цезарь Аран Кастанеда в самом деле переехал в Сан-Франциско, в США.

В те годы Карлос Кастанеда имел рост 165 см и весил 58 кг. Эмигрировал он из Латинской Америки, а точнее из Перу. Родился на Рождество 1925 года в древнем городке инков Кахамарка. Его отец был ювелиром и часовых дел мастером, мать, Сузанна Кастанеда Навоа, умерла, когда Карлосу было уже 24 года, а не 6 лет, как рассказывал он сам. На протяжение трех лет Кастанеда обучался в местной школе. Затем все семейство перебралось в Лиму, столицу Перу, где Карлос поступил в национальный колледж и стал изучать живопись и скульптуру в школе изящных искусств. Последующий этап жизни Карлоса Кастанеды после переезда в США и обучения в университете штата Калифорния тщательно изучен. Но кардинальным образом жизнь молодого ученого изменилась после его встречи с доном Хуаном.

Сам Кастанеда так описывал свое знакомство с магом:

«Будучи молодым антропологом, я поехал на югозапад собирать на месте, в полевых условиях, информацию об использовании местными индейцами лекарственных растений. Я собирался написать статью, получить ученую степень, стать профессионалом в своем деле. И меньше всего я тогда ожидал повстречать такого человека, как дон Хуан. Мы с другом, тоже антропологом, выполнявшим роль моего проводника в той поездке, стояли на автобусной остановке и разговаривали о чем-то. Вдруг мой коллега наклонился ко мне и указал на старого индейца.

«Тсс! - сказал он. - Смотри, но только, чтобы он не заметил». И он рассказал, что этот индеец - непревзойденный знаток в использовании пейота и лекарственных растений. Это было все, что нужно было услышать.

Я состроил самую важную рожу из всех, на которые тогда был способен, подкрался к тому индейцу, которого, кстати, звали доном Хуаном, и ошарашил его сообщением, что я - крупнейший в своем роде авторитет по части пейота. Я сказал, что ему стоит отобедать и поговорить со мной. На самом деле я ничего не знал про пейот, кроме названия. Дон Хуан молча выслушивал мой треп, да только один раз случайно взглянул на меня, и у меня тотчас отнялся язык. Все мои амбиции растаяли, как воск, в жарком воздухе того дня. Дон Хуан сообщил мне, что подошел его автобус, и попрощался, слегка помахав мне рукой. А я так и остался там стоять, как набитый дурак.»

Но это было началом всего остального. Я разузнал, что дон Хуан был известен среди людей как брухо - нечто среднее между врачевателем и колдуном. Однажды я снова увидел его. Мы сошлись характерами и вскоре стали хорошими друзьями. Но прошел целый год, прежде чем он доверился мне. Мы уже хорошо изучили друг друга, когда он внезапно открыл мне, что является носителем определенного знания, переданного ему в свое время неназванным бенефактором. Дон Хуан сказал, что выбрал меня в качестве своего ученика, но мне предстоит подготовка к долгому и трудному пути. Я и представить себе не мог, насколько долгому и трудному… и насколько изумительно чудесному.

Он убеждал меня, что мир намного больше и удивительнее, чем мы все привыкли считать, что наши обычные представления о действительности созданы в соответствии с неким социальным соглашением, которое само по себе - хитрейший из трюков. Мы обучаемся видеть и понимать этот мир через призму социальных норм. Мы сами надеваем на наши глаза шоры, воздвигая условные границы «реального мира», и тут же начисто забываем обо всем, что осталось за ними. А остается немало. Практически - все. Дон Хуан разбивал эти границы для меня, показывая, что каждый из нас способен шагнуть в другие миры, не менее сложные, стабильные и самодостаточные. Колдовство включает в себя технику перепрограммирования наших возможностей, с тем чтобы мы могли воспринимать другие миры, такие же реальные, уникальные, абсолютные и всеохватывающие, как и наш, так называемый материальный мир…

Многие говорят, что дон Хуан - плод моего воображения.

Но это нелепо. Для изобретения такой фигуры мой воспитанный на западноевропейской традиции интеллект попросту непригоден. Я ничего не сочинил. Я всего лишь рассказчик. С самого начала я пытался убедить дона Хуана разрешить мне использовать для записи магнитофон, но он сказал, что, полагаясь на что-то механическое, мы ослабляем свой потенциал. «Это лишает тебя магической силы», - сказал он. - «Лучше учиться всем телом, тогда ты будешь помнить всем телом». Я совершенно не понимал тогда, что он имел в виду.

Постепенно я скопил множество записей его наставлений, а он то и дело потешался над моими стараниями.

Он находил это очень забавным… А что до моих книг, так я сновижу их. Я собираю себя и свои записи, перечитываю их, попутно переводя на английский. Вечером я сплю и вижу, что я хочу написать. Затем я встаю и записываю в тихие ночные часы все то, во что превратились мои дневные мысли во время сна. К этому времени они полностью приведены в порядок». У дона Хуана Кастанеда научился избегать общепринятого ритма жизни, будничной повседневности. Даже во время своего пребывания в Лос-Анджелесе Кастанеда ел и спал, когда придется, то и дело покидая город и уезжая в пустыню. Тем не менее, работе над рукописями он посвящал по 18 часов ежедневно.

От дона Хуана Кастанеда узнал о жизни толтеков (то есть тех, кто посвящен в тайну созерцания и сновидения.

Как заверяют сами маги, учение толтеков существует уже более 3000 лет). А поскольку настоящий толтек не имеет права расходовать свою энергию по мелочам, Кастанеда был вынужден отказаться и от общения со своими друзьями, и от встреч со своей любимой девушкой. Однажды дон Хуан сказал Карлосу, что тот должен забыть всех, кого знает. По возвращении в ЛосАнджелес Кастанеда снял квартиру за квартал от дома, где его с нетерпением уже ждали друзья, и попросил одного из них принести ему кое-какие вещи, а все остальное - книги, пластинки и прочий скарб - забрать себе.

Друзья посчитали, что Карлос сошел с ума и что рано или поздно безумие отступит и он вернется. Этого не произошло.

Еще более резко Кастанеда порвал отношения со своей возлюбленной. Он пригласил ее в ресторан. За обедом она разозлилась и принялась бранить его, не жалея оскорбительных слов. Кастанеда встал и, заявив, что ему надо взять кое-что из машины, ушел и не вернулся. Правда, прежде чем уйти, он поинтересовался у девушки, есть ли у нее чем расплатиться за обед и есть ли у нее деньги натакси, чтобы вернуться домой. Он оставил ее навсегда.

Кастанеда говорил, что у толтеков секс считается пустой тратой энергии, которую следует направлять на другие цели. Следовательно, любовь следует исключить из жизни настоящего воина.

Таким образом, Кастанеда исчез из поля зрения всех своих знакомых и друзей. Где он находился, с тех пор знали только двое - его агент и приятель, забиравший письма, приходившие на имя Карлоса. И даже когда 27 апреля Кастанеда скончался, сообщения об этом появились в газетах только лишь 18 июня.

Как-то журналисты задали Кастанеде вопрос:

- Что ждет Карлоса Кастанеду впереди?

- Обязательно сообщу вам об этом, - ответил тот. - В другой раз.

- А будет ли этот другой раз?

- Другой раз будет всегда.

Оглавление