• Главная
• В избранное
• Наш E-MAIL
• Добавить материал
• Нашёл ошибку
• Вниз

Представьте, что вас пригласили на совещание к вашему боссу. Вы не знаете, чему оно будет посвящено, и вам неизвестна его повестка дня. Секретарша вашего босса, назначая время совещания, сказала вам, что «оно очень важное». Как вы станете реагировать: будете ли вы выглядеть испуганным, разгневанным или печальным; придете ли вы в возбуждение или проявите безучастность; что вы скажете и как себя поведете, — все это будет иметь важнейшее значение для конечного результата. Будете ли вы полагаться на свои эмоциональные реакции или, если это необходимо, на свою способность контролировать эмоциональное поведение; примете ли вы чего–нибудь для храбрости до начала совещания или же проглотите таблетку диазепама?

Трудно не вести себя эмоционально, когда ставки высоки, и такое поведение часто наблюдается в тех случаях, когда мы испытываем сильные эмоции. Наши эмоции обычно оказываются нашими лучшими проводниками, направляющими наши действия и указывающими, что именно подходит для данной ситуации; однако так бывает не всегда и не с каждым. Иногда возникают моменты, в которые мы не хотим действовать или говорить под влиянием наших эмоций.

Но если бы мы могли на какое–то время отключить наши эмоции, то наши дела пошли бы хуже, так как окружающие нас люди могли бы подумать, что мы проявляем обособленность или даже бессердечие.[63] Испытывать всю полноту наших эмоций, искренне тревожиться о происходящем вокруг нас и одновременно вести себя таким образом, который мы и другие люди не считаем слишком эмоциональным, иногда бывает очень трудно. А некоторые люди сталкиваются с совершенно противоположной проблемой: они испытывают эмоции, но не выражают их так, как этого ожидают другие люди, или же не выражают их вовсе, в результате чего окружающие думают, что они чрезмерно себя контролируют.

От нас не зависит, как мы выглядим и какие звуки мы издаем или что мы оказываемся вынуждены делать и говорить, когда становимся чуть более эмоциональными, чем хотели бы быть. Но мы можем научиться обуздывать наше эмоциональное поведение, о котором бы мы стали сожалеть впоследствии, таким образом, чтобы сдерживать или смягчать наши выражения, чтобы предотвращать или ограничивать наши действия и слова. Мы можем также научиться не быть чересчур сдержанными, не выглядеть неэмоциональными, если в этом состоит наша проблема. Было бы еще лучше, если бы мы могли научиться выбирать, как нам следует переживать и выражать наши эмоции в конструктивной форме.

Мы можем обратиться к далекой древности и воспользоваться описанием сдержанного человека, сделанным еще Аристотелем, в качестве стандарта того, что является конструктивным эмоциональным поведением.[64] Наши эмоции должны проявляться в надлежащем количестве, быть соразмерными вызвавшему их событию; они должны проявляться в подходящее для этого время и таким способом, который соответствует эмоциональному триггеру и обстоятельствам его возникновения; они должны выражаться правильным образом, так, чтобы не причинять вреда.[65] По общему признанию, это очень абстрактные идеи, но они действительно объясняют причины, по которым мы впоследствии сожалеем о своем поведении. В главе 3 рассказывалось о том, что дает импульс эмоциям и как ослабить горячие триггеры эмоций, для того чтобы они не всегда вызывали у нас эмоциональное возбуждение. Но предположим, что это не удалось и эмоция уже возникла. Тогда возникает вопрос: можем ли мы сами выбирать то, что мы говорим и делаем? Когда мы переживаем период невосприимчивости — период, в течение которого мы не имеем доступа к информации, которая бы изменила его, что мы чувствуем, — мы не хотим подавлять наши эмоции. Все, что наши эмоции заставляют нас делать и говорить, кажется нам оправданным и необходимым.

Если мы попытаемся контролировать наши действия и слова, то начнется борьба между нашими обдуманными, сознательными усилиями и нашим непроизвольным, эмоциональным поведением. Эта борьба будет наиболее острой у тех из нас, кто переживает эмоции намного быстрее и намного сильнее, чем другие. Иногда все, что мы можем сделать, — это уйти со сцены. Но даже это в каких–то эмоциональных эпизодах может потребовать от некоторых людей огромных усилий воли. По мере накопления практического опыта смягчать наше эмоциональное поведение становится все легче и легче, но все равно для этого требуются время, концентрация сил и понимание ситуации. Подобно тому как имеются факторы, определяющие, как и когда может быть ослаблен горячий триггер, существует также и набор родственных факторов, определяющих, когда мы с наибольшей вероятностью преуспеем в смягчении нашего эмоционального поведения. Когда нам не удается добиться такого смягчения, а время от времени это не удается каждому из нас, то тогда мы можем предпринять ряд мер для извлечения выгод из этой неудачи, которые позволят снизить вероятность повторного фиаско.

Прежде чем я обращусь к этим двум вопросам — как смягчить наше эмоциональное поведение и, если это нам не удается, как мы можем учиться на сделанных ошибках, — мы должны разобраться, что мы пытаемся смягчить: что такое эмоциональное поведение и с какими сигналами, действиями и внутренними изменениями оно ассоциируется.

Нам нужно также понять, как возникают различные эмоциональные поведения и как мы можем влиять на этот процесс. Мы начнем с сигналов, с выражений эмоций.

Сигналы об эмоциях, подаваемые другими людьми, часто определяют, как мы интерпретируем их слова и действия. Их выражения эмоций также вызывают нашу ответную эмоциональную реакцию, а она, в свою очередь, окрашивает нашу интерпретацию того, что говорит человек и как мы представляем себе его мотивы, установки и намерения.

В предыдущей главе мы познакомились с Элен, которую рассердил ее муж Джим, заявивший, что вечером он не может забрать их дочь из школы. Элен воскликнула: «Почему ты не предупредил меня заранее?» Джим, возможно, не рассердился бы на нее в свою очередь, если бы не заметил признаков раздражения в ее голосе и на ее лице. Но и одних ее слов могло бы оказаться достаточно. Более мягкий способ высказывания той же претензии мог бы выглядеть следующим образом: «Мне хотелось бы, чтобы ты предупреждал меня о таких вещах заранее» или «Что помешало тебе сказать мне об этом не в самый последний момент?» Второй вариант указывал бы на то, что Элен догадывается, что должна быть какая–то причина, вынудившая Джима создать ей это неудобство. Но даже ее более мягкое восклицание не ослабило бы напряжение, если бы она произнесла его с раздражением в голосе и на лице.

Даже если бы Элен не сказала ничего, выражение ее лица подсказало бы Джиму, что она рассержена, так как эмоции не являются чем–то сугубо личным. Большинство наших эмоций имеют особые сигналы, сообщающие другим людям, что мы чувствуем. Мысли, напротив, являются абсолютно приватными. Никто не знает, думаете ли вы о матери, об увиденном телевизионном шоу или об изменении портфеля ваших инвестиций, если только эмоции не смешиваются с вашими мыслями, как это часто бывает в действительности. Нет никакого внешнего сигнала, сообщающего людям о самом факте наших размышлений, не говоря уже об их содержании. Иначе обстоит дело с эмоциями. Хотя люди различаются по степени своей экспрессивности, эмоции не являются невидимыми или безмолвными. Люди, которые смотрят на нас и слушают, что мы говорим, могут сказать, что мы чувствуем, если только мы не предпринимаем согласованных усилий по сокрытию выражений наших эмоций. Но и в этом случае какие–то следы эмоций все равно могут сохраняться и быть обнаружены другими людьми.[66]

Нам не всегда нравится, что другие могут знать, что мы чувствуем; ведь даже самые открытые люди время от времени предпочитают держать свои чувства в себе. Возможно, Элен не хотела дать Джиму понять, что она рассержена, но ее лицо выдало бы ее, даже если бы она сумела заставить себя промолчать. То, что мы подаем сигналы о возникающих эмоциях, является одним из проявлений нашего эволюционного наследия. По–видимому, на протяжении истории человека как биологического вида было полезнее, чтобы другие люди знали, какие эмоции мы переживаем, независимо от нашего желания или нежелания сообщать им об этом. В случае с Элен ее раздраженный взгляд мог бы подтолкнуть Джима к объяснению причины, по которой он не предупредил жену заранее: «Дорогая, я знаю, что создам тебе проблемы, но у меня нет выбора: когда ты была в ванной, мне позвонил босс и велел обязательно присутствовать на экстренном совещании». Теперь, когда Элен знает, что Джим не игнорировал ее интересы, ее гнев стихает. Но ее гнев мог бы не исчезнуть до конца, если бы, как я упоминал в главе 3, она имела другие причины для возмущения или если бы они импортировала в данную ситуацию свой гнев, обусловленный ее детским опытом взаимоотношений с властным старшим братом.

Другой характерной чертой системы сигналов эмоций является то, что она всегда находится во включенном состоянии. Она готова мгновенно транслировать любую эмоцию, которую мы испытываем. Представьте, на что была бы похожа наша жизнь, если бы у этой системы имелся «переключатель», который мы по собственному усмотрению могли бы ставить в положение «включено» или «выключено». В таком случае мы не могли бы, к примеру, нормально заботиться о наших маленьких детях. Ведь если бы переключатель был в положении «выключено», то как бы мы узнали, что и когда нам следует делать? Состарившись, захотели бы мы оказаться вынужденными умолять наших взрослых детей обратить их эмоциональные сигналы на нас? В любви, дружбе и даже на рабочем месте важнейшее значение приобрел бы вопрос: «Твои сигналы эмоций включены или выключены?» Кто захотел бы тратить время на нас, за исключением тех, с кем мы совершаем тривиальные операции обмена, например продавцы утренних газет, если бы окружающие знали, что мы предпочитаем лишать их информации о том, какие чувства мы испытываем?

К счастью, мы не имеем такой возможности, и, хотя мы можем пытаться ослаблять наши эмоциональные сигналы, такие попытки нечасто завершаются успехом. Разумеется, одни люди лучше других умеют ослаблять и даже устранять любые проявления эмоций, которые они испытывают. Но нельзя с уверенностью сказать, обусловлено ли это тем, что такие люди переживают эмоции менее интенсивно, или же они обладают экстраординарными способностями подавлять любые проявления испытываемых ими эмоций. Джон Готтман и Роберт Левенсон обнаружили, что мужчины, старающиеся скрывать свои чувства в то время, как их жены выражают гнев, с физиологической точки зрения находятся в состоянии, соответствующем интенсивному переживанию эмоций.[67] Само по себе такое «отгораживание каменной стеной» может рассматриваться как эмоциональный сигнал об обладании главенствующей властью, о неспособности или нежелании заниматься мелкими повседневными проблемами. Хотя я не участвовал в этой работе, я полагаю, что тщательное исследование позволило бы обнаружить сигналы страха или гнева в едва заметных изменениях голоса или выражений лица до или во время такого «отгораживания».

Сигналы об эмоциях возникают практически одновременно с самими эмоциями. Например, когда мы опечалены, наш голос автоматически становится мягче и тише, а внутренние уголки наших бровей приподнимаются. Если эмоция возникает медленно, в течение нескольких секунд, то сигнал может стать сильнее или может возникнуть быстрая последовательность сигналов. Сигналы ясно дают понять, когда начинаются эмоции, и в меньшей степени — когда эмоции заканчиваются. До тех пор пока эмоция не исчезла, она окрашивает голос, но нельзя утверждать с той же уверенностью, что она вызовет изменение выражения лица. Мы можем сказать, когда человек перестает находиться во власти эмоции, потому что мы слышим отсутствие этой эмоции в его голосе или не видим ее выражения на его лице или потому что мы слышим и видим выражения другой эмоции, пришедшей на смену первой.

Важно помнить, что сигналы эмоций не сообщают нам об их источнике. Мы можем знать, что кто–то разгневан, но не знать почему. Его гнев могли вызвать мы, или он сам, или воспоминание о чем–то, не имеющем к нам никакого отношения. Иногда мы можем догадаться об источнике эмоции благодаря знанию текущего контекста. Предположим, что вы говорите своему сыну: «Джонни, ты не можешь пойти сегодня вечером в кино с друзьями, потому что ты должен посидеть дома со своим маленьким братишкой. Ты знаешь, что его няня заболела, а мы с мамой обязательно должны пойти на юбилей к нашим друзьям». Если Джонни выглядит рассерженным, то, вероятно, он рассердился на вас из–за того, что вы нарушили его планы и сочли свои обязательства перед своими друзьями более важными, чем его обязательства перед его друзьями. Но Джонни может также рассердиться и на себя за то, что принял произошедшее близко к сердцу и испытал слишком сильное разочарование. Не очень вероятно, но вполне возможно.

Нам нужно избегать ошибки Отелло.[68] Вспомните, как в пьесе Шекспира Отелло обвиняет свою жену Дездемону в любви к Кассио. Он велит ей признаться во всем, так как собирается убить ее за измену. Дездемона просит Отелло позвать Кассио, чтобы тот подтвердил ее невиновность. Но Отелло заявляет, что он уже убил Кассио. Тогда Дездемона понимает, что не сможет доказать свою невиновность и что Отелло ее убьет.

Дездемона. Беда! Он ложно оклеветан, я погибла.

Отелло. Распутница, как смеешь ты при мне рыдать о нем?

Дездемона. Сошли меня в изгнанье, но жить оставь!

Отелло. Обманщица, умри!

(Перевод Б. Пастернака)

Ошибка Отелло состояла в том, что он не смог понять, что чувствовала Дездемона; он знал лишь, что она испытывала мучения и страх. Он необоснованно уверовал в то, что ее эмоции имели единственный источник: в то, что причиной горя была новость о смерти ее возлюбленного, а причиной страха — угроза разоблачения ее неверности. Он убивает Дездемону, не подумав о том, что источники ее страдания и страха были совсем другие: что ее эмоции были реакцией верной жены на известие о том, что чрезмерно ревнивый муж собирается ее убить и что у нее нет никакого способа доказать свою невиновность.

Если мы хотим избежать ошибки Отелло, мы должны противиться искушению делать быстрые выводы и стремиться рассматривать другие причины, помимо той, которая кажется нам наиболее очевидной причиной появления эмоции. Существует много источников страха. Страх преступника, опасающегося поимки, выглядит точно так же, как страх невиновного человека перед невозможностью доказать свое алиби.[69] Сигналы об эмоциях предоставляют важную информацию о том, что чувствует человек и что он может сделать в следующий момент, но здесь почти всегда имеется более одной возможности. Человек, испытывающий страх, может предпочесть сражаться, а не прятаться или спасаться бегством.

Давайте начнем с выражений лица, самых кратковременных их всех эмоциональных сигналов. В главе 1 описывается мое исследование, позволившее установить, что семь следующих эмоций имеют свои характерные универсальные выражения лица: печаль, гнев, удивление, страх, отвращение, презрение и радость. Мне нет необходимости разъяснять смысл этих слов, описывающих эмоции, возможно, за исключением «презрения», поскольку слово «contempt» не слишком часто используется в английском языке. Презрение испытывает человек, чувствующий свое превосходство, обычно моральное, над другим человеком, но презрение может испытываться также и к тому, кто слабее интеллектуально, физически и т. п. Презрение может быть довольно приятной эмоцией.

Каждое из этих названий эмоций — печали, гнева, удивления, страха, отвращения, презрения и радости — обозначает семейство родственных эмоций. Например, гнев может варьировать по силе (от раздражения до ярости) и по типу (угрюмый гнев, обиженный гнев, возмущенный гнев, холодный гнев и т. п). Изменения интенсивности внутри каждого семейства эмоций ясно отражаются на лице, но ученые еще не провели строгих исследований для определения того, имеют ли разные члены одного семейства эмоций свои характерные выражения лица.

В современной науке принято объединять гнев, страх, отвращение, печаль и презрение в группу негативных эмоций и противопоставлять ее группе позитивных эмоций. Так как удивление может быть либо позитивным, либо негативным, то оно обычно исключается из такой классификации. Имеется две проблемы, связанные с использованием такой простой дихотомии. Во–первых, она игнорирует очень важные различия между так называемыми негативными эмоциями: различия в том, что приводит в действие каждую из этих эмоций, как эти эмоции ощущаются, что они заставляют нас говорить и делать, какие сигналы они подают с помощью лица и голоса и как люди обычно реагируют на нас. Другая проблема состоит в том, что даже так называемые негативные эмоции не всегда ощущаются как неприятные. Для кого–то нет ничего приятнее яростного спора, а кто–то с удовольствием плачет, когда смотрит грустные фильмы. С другой стороны, веселье, считающееся позитивным чувством, может быть жестоким, если оно вызывается грубыми шутками. Я уверен, что мы должны изучить особенности каждого эмоционального эпизода, прежде чем утверждать, является ли он приятным или неприятным для человека, который его переживает.

Использование термина «радость» представляется проблематичным, потому что, как и термин «несчастье», он является недостаточно конкретным. Как мы увидим в главе 9, существует много радостных эмоций. Например, веселье и избавление являются очень разными формами радости, различающимися между собой, не меньшей степени, чем страх и гнев. Эмоции радости не имеют отражения разных выражений лица, все они одинаково выражаются посредством улыбки. Разные типы радости могут ассоциироваться с разными временными характеристиками улыбок, но главной сигнальной системой для эмоций радости является голос, а не лицо.

Голос является еще одной сигнальной системой эмоций, равной по важности выражениям лица, но имеющей несколько интересных отличий.[70] Лицо всегда наблюдаемо, если только человек не покидает зону видимости или если особенности его культуры не заставляют его носить маску или вуаль, что бывает довольно редко. Голос не является непрерывной сигнальной системой и по желанию человека может «отключаться». Мы не можем полностью скрыть наше лицо, хотя желание сделать это в какой–то мере объясняет, почему люди часто предпочитают телефонный разговор беседе лицом к лицу. (Разумеется, телефон обеспечивает и другие выгоды: возможность одеваться по собственному усмотрению, незаметно заниматься во время разговора выполнением других дел и т. п.) Электронная почта позволяет еще больше: не слышать и не быть услышанным, что исключает возможность проявления вашей эмоции в голосе, и не давать немедленного ответа. Некоторые люди пытаются обеспечить себе такую выгоду, делая звонки в то время, когда, по их мнению, нужный им абонент отсутствует на месте, что позволяет им оставлять сообщение на автоответчике, однако никогда нельзя исключать возможность того, что абонент снимет трубку.

Хотя я действительно верю в правоту Сильвана Томкинса, утверждавшего, что всякий раз, когда генерируется эмоция, обязательно возникает импульс к выработке характерного для нее звука, обычно такие звуки могут легко подавляться людьми. Однако, как только кто–то начинает говорить, в голосе трудно распознать признаки испытываемого чувства.

Лишь немногие из нас способны симулировать звуки эмоций, которых мы не испытываем. Для этого необходимы актерские навыки, и часто актеры добиваются убедительного звучания голоса, когда заставляют себя переживать нужную эмоцию, вспоминая какое–то событие из своего прошлого. С другой стороны, придать лицу неискреннее выражение намного проще, и результаты моих исследований показывают, что такие выражения обманывают большинство тех людей, которые не научились идентифицировать выражения лица.[71] Голос редко направляет ложное эмоциональное сообщение и вообще не распространяет никаких сообщений, если человек молчит. Лицо чаще, чем голос, направляет ложные эмоциональные сообщения, но зато его нельзя полностью «отключить». Даже когда человек слушает, а не говорит, на его лице можно заметить легкие проявления эмоций.

Последнее различие сигналов, подаваемых голосом и лицом, состоит в том, что голос привлекает наше внимание, даже когда мы не видим человека, подающего сигнал, в то время как мы должны постоянно смотреть на человека, чтобы подмечать выражения его лица. Если бы не было голосовых эмоциональных сигналов, если бы об испытываемых человеком эмоциях сигнализировало бы только его лицо, то няни подвергались бы серьезному риску всякий раз, когда они теряли бы из виду вверенных им детей. Как неудобно было бы проверять эмоциональное состояние детей только по выражениям их лиц. Но, к счастью, издаваемый ребенком крик радости, боли, гнева или страха может привлечь внимание няни, не видящей малыша, и таким образом позволяет ей заниматься выполнением разных дел в разных концах помещения, до тех пор пока она может слышать голос ребенка.

Достойно сожаления, что с учетом важности голоса мы так мало знаем о том, как он сигнализирует об эмоциях, переживаемых человеком. Мой коллега, а нередко и партнер по исследованиям Клаус Шерер является ведущим специалистом по изучению голоса и эмоций. Его работы показали, что голосовые сигналы эмоций, подобно сигналам лица, являются универсальными.[72] Шерер занимался также уточнением того, что изменяет в голосовом сигнале каждая из эмоций. О голосе я могу сообщить меньше достоверной информации, чем о лице, отчасти потому, что исследования голоса проводились намного реже. К тому же довольно трудно описывать звук проявления разных эмоций таким образом, который мог бы принести практическую пользу. Для этого может потребоваться слушать голос подобно тому, как для изучения выражений эмоций на лице необходимо просматривать фотографии, кинопленки и видеозаписи. К тому же большинству людей проще представить, как выглядит лицо, по словесным описаниям подаваемого лицом сигнала, чем представить себе звук по словесным описаниям голосового проявления эмоции. В последующих главах я расскажу, что удалось узнать ученым о голосовых сигналах эмоций, и покажу фотографии с разными выражениями лица для каждой эмоции.

Помимо сигналов об эмоциях, подаваемых голосом и лицом, существуют также эмоциональные импульсы к физическому действию, которые также можно распознать. Я уверен, что они являются в той же мере универсальными, как и выражения эмоций лицом и голосом, хотя их изучению было посвящено довольно мало исследований. Я кратко опишу их в этой главе, потому что они не так знакомы нам, как выражения эмоций с помощью лица и голоса. При гневе и при некоторых видах удовольствия возникает импульс к движению в сторону триггера эмоции. При страхе возникает импульс, вызывающий оцепенение, если такое состояние позволяет избежать обнаружения, или же импульс к бегству от потенциального источника вреда. Сходный импульс возникает и при отвращении, но я думаю, что он не такой сильный; цель здесь заключается не в том, чтобы спастись от вызывающего антипатию предмета, а в том, чтобы просто избежать контактов с ним. Например, люди могут сворачивать в сторону, завидев предмет, вызывающий у них неприязнь; они могут подавиться или почувствовать приступ рвоты, если такой предмет имеет неприятный вкус или запах.

В случае печали, но не горя происходит общее снижение мышечного тонуса; человек сгорбливается и подолгу находится в неподвижном положении. В случае презрения возникает импульс, заставляющий человека смотреть сверху вниз на того, кто вызвал у него это чувство. В случае удивления происходит фиксация внимания на показавшемся необычном объекте. В случае избавления происходит общее расслабление тела; при получении тактильного сенсорного удовольствия происходит движение в направлении источника стимуляции, а при получении других видов сенсорного Удовольствия происходит переориентация в направлении источника стимуляции, хотя при этом может не произойти никаких движений, кроме перемены направления взгляда. У спортсменов, забивающих важный гол, по–видимому, возникает импульс к действию, часто с помощью рук, позволяющий продемонстрировать, что человек испытывает гордость за достижение результата. Смех, часто сопровождающий бурное веселье, вызывает повторяющиеся движения тела вместе с характерными спазматическими явлениями.

Ни один из этих импульсов к действию[73] формально не будет рассматриваться как сигнал, потому что он не вырабатывался в ходе нашей эволюции специально в целях передачи информации. Я описал их здесь, потому что они могут предоставить нам информацию о возникающей эмоции. Они непроизвольны, как сигналы эмоций, подаваемые голосом и лицом, но, возможно, подавить их намного легче. Подобно сигналам, подаваемым голосом и лицом, они универсальны и заданы изначально — в том смысле, что нам не требуется их усваивать.

Все прочее, что мы делаем, когда испытываем эмоции, усваивается, а не задается заранее и, вероятно, оказывается специфичным для определенной культуры или конкретного индивида. Эти усвоенные действия, которые включают в себя физические движения и произносимые слова, являются продуктом непрерывного приобретения нами (и нашими предками) опыта того, что позволяет успешно иметь дело с источником возникновения эмоции и с событиями, разворачивающимися в течение связанного с этой эмоцией эпизода. Нам проще и быстрее усваивать действия, которые согласуются с нашими предварительно заданными автоматическими эмоциональными действиями. Например, в случае страха мы легче бы усвоили модель поведения, подразумевающую наше буквальное или метафорическое бегство, чем модель, подразумевающую нападение. Но любая модель поведения может стать установленной для любой эмоции. Будучи усвоенными, эти модели поведения работают автоматически, точно так же, как если бы они были заданы заранее.

Мы можем осуществлять преднамеренное вмешательство, подавляя наши рефлексы и импульсы совершенно другими действиями или полным нашим бездействием. Вмешательство может также происходить автоматически и направляться нашими прочно усвоенными привычками, а не произвольным желаниями. Муж, отгораживающийся от разгневанной жены «каменной стеной», делает это автоматически, без какого–то сознательного выбора. В любом случае — с помощью осознанного выбора или усвоенной привычки — создание помехи выражению эмоции или эмоциональным действиям будет трудным делом, когда эмоция очень сильна. Большинству людей будет проще предотвратить действие, чем полностью устранить любые проявления эмоции на лице или в голосе. Я уверен, что это так, потому что мы можем превосходно осуществлять сознательный контроль наших мышц, без которого мы не могли бы выполнять все те сложные действия, которые необходимы нам для выживания. Действительно, мы можем гораздо лучше контролировать мышцы тела и наши слова, чем мышцы лица или настройку нашего голосового аппарата.

Сам по себе тот факт, что мы выполняем какие–то действия непроизвольно, под влиянием автоматических оценок и без сознательного анализа, не означает, что эти действия представляют собой результат нашей эволюции и являются универсальными. Наши привычки усваиваются и используются нами автоматически, часто без ведома нашего сознания. Для понимания последовательности изменений, происходящих во время эмоционального эпизода, мы должны помнить о том, что в первые одну–две секунды обычно проявляются изначально заданные выражения эмоции с помощью лица и голоса, изначально заданные и усвоенные действия, а также происходят другие невидимые и неслышимые изменения.

До сих пор я рассказывал о том, что можно наблюдать, слышать или видеть, когда кто–то начинает испытывать эмоциональное возбуждение. Одновременно возникают определенные физиологические изменения, которые также порождают видимые и слышимые симптомы того, что происходит с этим человеком. Мы с Робертом Левенсоном изучали некоторые изменения в вегетативной нервной системе (ВНС), возникающие в период действия эмоции, такие как выделение пота, который мы иногда можем видеть или обонять; изменение частоты дыхания, которое мы можем слышать; и изменение сердечной активности и температуры кожи, которые для нас невидимы. Обнаруженные нами различные модели поведения ВНС для каждой из эмоций также подкрепляют то, что ранее я называл изначально задаваемыми действиями. Например, и при гневе, и при страхе частота сердцебиений повышается, подготавливая человека к совершению перемещений. У человека, испытывающего гнев, кровь приливает к рукам, согревая и подготавливая их к каким–то действиям в отношении объекта гнева. В случае страха кровь приливает к ногам, что вызывает охлаждение рук и подготавливает мышцы ног к бегству.[74] Потение усиливается и при страхе, и при гневе, особенно когда интенсивность этих эмоций высока. Дыхание учащается и при страхе, и при гневе, и при страдании, а человек, испытывающий облегчение, обычно издает глубокий вздох. (Покраснение от смущения является еще одним видимым признаком, но я рассмотрю его в самом конце этой книги.)

Теперь давайте перейдем от внешних проявлений поведения — сигналов, действий, симптомов изменений в ВНС — к рассмотрению внутренних изменений, которые нельзя увидеть и услышать. К сожалению, имеется мало исследований изменения нашего хода мыслей в течение всего эмоционального эпизода, но я мало сомневаюсь в том, что наша интерпретация окружающего мира существенно изменяется. В одном исследовании было показано, что воспоминания, связанные с переживаемой нами эмоцией, быстро восстанавливаются в нашей памяти, причем даже те воспоминания, которые оказываются труднодоступными для нас, когда мы не испытываем данной эмоции.[75] Важнее всего то, что мы оцениваем происходящее таким способом, который соответствует испытываемой нами эмоции, а значит, оправдывает и поддерживает ее. Возникающие у нас ожидания и выносимые нами оценки обычно способствуют сохранению, а не ослаблению испытываемой эмоции.

Другая группа внутренних изменений, возникающих вместе с эмоцией, представляет собой попытку регулирования эмоционального поведения. Традиционно мы полагаем, что регулирование эмоции начинается после ее возникновения, а не одновременно с ним. Разумеется, осознанные попытки контролирования эмоции действительно происходят после того, как эмоция возникает и регистрируется сознанием, но мой коллега Ричард Дэвидсон, с которым мы неоднократно проводили совместные исследования, полагает, что регулирование происходит также одновременно со всеми другими эмоциональными изменениями — сигналами, изменениями в мышлении и импульсами к действию.[76] Хотя этот факт еще полностью не доказан, я думаю Дэвидсон прав в том, что имеется начальный этап неосознанного регулирования, начинающийся тогда, когда происходят все прочие эмоциональные изменения. Однако Дэвидсон не высказался достаточно ясно о том, что это за процессы регулирования и как они возникают.[77] В предстоящее десятилетие мы сможем узнать об этом гораздо больше.

Я полагаю, что модель начального регулирования основывается на научении, возможно, раннем социальном научении, и потенциально может видоизменяться. Она может учитывать такие факторы, как то, насколько быстро человек осознает переживаемую им эмоцию, насколько легко он может идентифицировать переживаемое им состояние и происходит ли немедленное включение «тормозов» или же, напротив, человек потакает своим импульсивным действиям. По общему мнению, мы мало знаем об этой модели начального регулирования, но, по–видимому, с появлением научения эмоции не могут возникать совершенно безо всякого регулирования, а научение начинается в раннем детстве. Такие модели регулирования, вероятно, оказываются настолько хорошо усвоенными, что они работают автоматически и сопротивляются изменениям. Насколько они сопротивляются, мы не знаем, но если они поддаются трансформациям, то это дает возможность изменять нашу эмоциональную жизнь.

Представим себе крайне неэмоционального человека, настолько ограниченного в своих эмоциональных реакциях, что он начинает испытывать неудовлетворенность своей жизнью и хочет стать эмоционально более отзывчивым. Темперамент, т. е. генетически заданный эмоциональный настрой, является одним из объяснений его тусклой эмоциональной жизни. Но если регулирование эмоций усваивается в очень раннем возрасте, то, возможно, этот человек имел в детстве опыт, до сих пор заставляющий его чрезмерно контролировать свои эмоции. Возможно, его наказывали, третировали или игнорировали за любое проявление эмоций. Если его поведение формируется под влиянием усвоенного регулирования, то, вероятно, он может изменить свои реакции. Если же поведение формируется под влиянием естественных наклонностей его характера, то тогда попытки изменений будут иметь мало шансов на успех. Наличие таких моделей начального регулирования указывает на огромную важность взаимодействий ребенка с другими людьми для формирования последующей эмоциональной жизни этого индивида, и этот вывод находится в полном соответствии с результатами многих исследований по этой теме[78] и фундаментальными принципами психоанализа.

Когда мы находимся во власти эмоций, в течение долей секунды происходит последовательность изменений, на которые мы никак не влияем и о которых мы даже не знаем: изменений в сигналах эмоций, подаваемых лицом и голосом; в изначально заданных действиях; в усвоенных действиях; в деятельности автономной нервной системы, регулирующей состояние нашего тела; в регуляторных моделях, которые непрерывно видоизменяют наше поведение; в возникающих релевантных воспоминаниях и ожиданиях; и в том, как мы интерпретируем происходящее внутри нас и в окружающем мире.[79] Эти изменения являются непреднамеренными; мы их не выбираем. Психолог Роберт Зайонк называет их неизбежными.[80] Узнавая о них, что обычно происходит в какой–то момент до завершения эмоционального эпизода, мы получаем шанс на то, чтобы сделать свой выбор, т. е. если у нас есть соответствующее желание, то попытаться помешать им. Прежде чем объяснять, что влечет за собой такое знание и какие меры можно предпринять для его улучшения, нам нужно рассмотреть еще один аспект процесса возникновения эмоции — что правит бал, т. е. что генерирует эту последовательность неизбежных эмоциональных изменений.

Наличие такого множества быстрых ответных реакций — разных для всех эмоций и в определенной степени одинаковых для всех людей — говорит нам кое–что о центральных механизмах головного мозга, организующих и направляющих наши эмоциональные реакции. Центральные механизмы, направляющие наши эмоциональные реакции, приводятся в действие в результате автоматической оценки, которая рассматривалась нами в главе 2. В этих центральных механизмах должны храниться инструкции, направляющие то, что мы делаем, инструкции, отражающие то, что было усвоено в течение нашей долгой эволюции. Понимание моей теории о том, что представляют собой эти центральные механизмы и как они работают, имеет ключевое значение для наших ожиданий того, чего смогут добиться люди в регулировании своего эмоционального поведения после получения информации о своем кратковременном эмоциональном опыте.

Томкинс предложил термин программы эмоциональных реакций для обозначения врожденных центральных механизмов, направляющих наше эмоциональное поведение. Слово «программа» (program) образовано из приставки pro, означающей «до», и корня graphein, означающего «пишу»; таким образом, программа имеет в виду механизмы, которые хранят информацию, записанную ранее или унаследованную, как в нашем случае. По–видимому, должно иметься много таких программ, разных для каждой эмоции.

Термин «программа эмоциональных реакций» как и термин «база данных эмоций» является метафорой, так как я не думаю, что в мозгу существует нечто похожее на компьютерную программу, а кроме того, я не берусь утверждать, что эмоциями управляет только какая–то одна область мозга. Мы уже знаем, что в управление эмоциональным поведением вовлечены многие области головного мозга, но пока мы не узнаем о мозге и эмоциях больше, эта метафора может использоваться нами также и для изучения наших эмоций.[81]

Так как программы эмоциональных реакций контролируют наше эмоциональное поведение, то улучшение понимания того, как они работают, может помочь нам решению этой задачи. Зоолог Эрнст Мейр делал различие между открытыми и закрытыми программами. В закрытую программу ничто не может быть включено посредством опыта, в то время как генетически открытая программа «допускает введение дополнительной информации в течение жизни индивида».[82] Мейр отмечал, что у тех, кто подолгу находятся под родительской опекой и, следовательно, имеют длительный период научения, появляется избирательное преимущество получения открытой, а не закрытой генетической программы. (Это согласуется с утверждением Мейра о том, что все животные, проявляющие эмоции, имеют открытые программы эмоциональных реакций. Такая открытость лежит в основе природы эмоций.) Например, сравните людей, для которых характерна многолетняя беспомощность в детском возрасте, с маленькими птичками малео, живущими на севере индонезийского острова Сулавеси. Самка малео зарывает яйца глубоко в теплый вулканический песок и улетает прочь. Когда птенец малео вылупится из скорлупы и как он будет выбираться из песка наверх — это его дело. Он сразу же должен знать, что ему требуется для выживания, так как ему не предоставляется никакого «периода несамостоятельности», в течение которого он мог бы проходить обучение у родителей. У людей наблюдается совершенно противоположная картина: ребенок, предоставленный после рождения самому себе, погибает. Наши программы эмоциональных реакций открыты настолько, что мы можем учиться тому, что будет работать в конкретных нынешних условиях, в которых мы живем, и накапливать эту информацию определенным образом, позволяющим ей управлять нашим поведением автоматически.

Данные о наличии универсальных характеристик в наших сигналах эмоций и в некоторых изменениях в деятельности автономной нервной системы говорят о том, что, хотя программы эмоциональных реакций открыты для новой информации, усваиваемой посредством опыта, программы не начинаются на пустом месте, безо всякой исходной информации. Какие–то цепочки уже существуют, и они разворачиваются в процессе нашего развития, они испытывают влияние опыта, но не создаются целиком на его основе. Должны быть разные цепочки для разных реакций, характеризующих каждую из эмоций. Эволюция изначально ввела некоторые инструкции или принципы формирования цепочек в наши открытые программы эмоциональных реакций, генерирующие сигналы эмоций, эмоциональные импульсы к действию и начальные изменения в деятельности автономной нервной системы и устанавливающие период невосприимчивости для того, чтобы мы интерпретировали мир тем способом, который согласуется с эмоцией, которую мы испытываем.[83]

К тому же данные о наличии универсальных характеристик в сигналах эмоций и физиологии автономной нервной системы говорят о том, что обычно инструкции для проведения таких изменений вырабатываются одинаковым способом у каждого индивида, если только они не видоизменяются под влиянием необычного опыта. Хотя имеется немного свидетельств того, как такой опыт может видоизменять выражения лица, результаты обследования людей с посттравматическим стрессовым расстройством (PTSD) говорят о том, что пороговые уровни для возникновения автономной активности могут быть существенно изменены. Например, когда людей просили выступить перед аудиторией (задача, которая ставит в трудное положение очень многих), то выяснилось, что женщины, подвергавшиеся в прошлом насилию, испытывали больший стресс, чем женщины, которым не пришлось пережить подобных травматических событий.[84]

Программы эмоциональных реакций содержат не только то, что записано в них нашим эволюционным прошлым на том основании, что это приносило пользу нашим предкам. Они содержат также и то, что представляется нам полезным в нашей собственной жизни для совершения наших наиболее важных взаимодействий с другими людьми, а именно эмоциональных взаимодействий. Модель начального регулирования, ассоциируемая с каждой из эмоций, меняется от индивида к индивиду в зависимости от того, что каждому из них пришлось узнать за прожитые годы. Она также вводится в программу эмоциональных реакций и сразу после своего введения в эту программу начинает работать автоматически — так, как будто она была изначально введена туда как результат эволюционного опыта, — и сопротивляется попыткам ее изменения. Кроме того, в программу эмоциональных реакций вводятся бихевиоральные модели, которые мы усваиваем на протяжении нашей жизни для взаимодействиями с различными триггерами эмоций, которые могут быть подобны или совершенно отличны от тех, которые были установлены изначально. Как отмечалось выше, эти модели, будучи усвоенными, также начинают действовать автоматически.

Я не верю, что мы можем переписывать изначально заданные инструкции в наших программах эмоциональных реакций, это еще предстоит доказать. Мы можем попытаться помешать действию таких инструкций, но это будет очень непросто именно потому, что мы не в состоянии удалить их или переписать. Если бы могли переписать инструкции, то тогда нам стали бы встречаться люди, эмоции которых полностью отличаются от наших эмоций — с другими сигналами, с другими импульсами к действию, с другими изменениями частоты сердечных сокращений и дыхания и т. п. Нам потребовались бы переводчики не только для слов, но также и для эмоций.

Это не означает, что изначально заданные инструкции порождают идентичные изменения в каждом человеке. Инструкции управляют разными системами организма, а кроме того, имеются различия между индивидами и культурами, в которых эти индивиды узнают об управлении своим эмоциональным поведением. Даже при одинаковых изначально заданных инструкциях будут наблюдаться как индивидуальные различия, так и сходства в эмоциональном опыте.

Инструкции в программах эмоциональных реакций, введенные в действие посредством автоматической оценки, начинают действовать до их полного исполнения; другими словами, их исполнение не может прерываться. Как долго сохраняются изменения, вызванные действием инструкций, зависит от конкретной системы эмоциональной реакции. Я полагаю, что для выражений лица и импульсов к действию это время составляет менее секунды. Я делаю такое предположение на основе наблюдений за тем, как быстро люди могут убрать выражение со своего лица, сокращая длительность его присутствия или маскируя его другим выражением. Вслушиваясь в то, что говорят люди, когда они пытаются скрыть свои чувства, я заметил, что такой контроль за звуком голоса происходит дольше, но он по–прежнему длится несколько секунд или в крайнем случае несколько минут, если эмоция не оказывается очень сильной или если не происходит что–то новое, подкрепляющее ее. Изменения в нашем дыхании, потоотделении и сердечной активности также длятся дольше, приблизительно от 10 до 15 секунд. Читателю следует заметить, что эта идея о том, что выполнение инструкций не может прерываться, не основывается на строгих научных фактах. Однако она действительно согласуется с результатами моих наблюдений за тем, как ведут себя люди, испытывающие различные эмоции.

Помните пример Элен, которая страшно рассердилась, когда ее муж Джим сказал, что не он, а она должна будет забрать сегодня дочку из школы? Выражение гнева, вспыхнувшее на ее лице; резкость голоса, которым она спросила, почему Джим не сказал ей об этом заранее; легкий наклон ее тела вперед; повышение температуры ее кожи, артериального давления и частоты сердечных сокращений — все это изначально заданные изменения, генерированные программой эмоциональных реакций. Большинство из них могли бы исчезнуть в следующий момент, когда Элен узнала бы от Джима, почему он не мог предупредить ее заранее (изменения температуры кожи, частоты сердечных сокращений и артериального давления продлятся чуть дольше, прежде чем эти показатели вернутся к исходным значениям, которые были до начала эпизода). Но эпизод может получить продолжение; Элен может сохранять свой гнев, если период невосприимчивости еще не закончился. Возможно, здесь проявится накопившееся раздражение, или она может импортировать сценарий доминирования старшего брата, или же Джим действительно законченный эгоист и этот случай является лишь еще одним примером его невнимания к жене. Если Элен не примет извинения Джима, интерпретируя их как еще один пример того, что он ставит свои интересы выше ее интересов, то ее гнев вспыхнет с новой силой. На мой взгляд, изначально заданные изменения, вызванные программой эмоциональных реакций (когда эмоция возникает благодаря автоматической оценке), являются кратковременными и не должны сохраняться. Иногда они соответствуют ситуации и нужны для участия в ней: Джим действительно является эгоистом и может пренебречь интересами жены, если она этому не воспротивится. Но иногда они оказываются неподходящими: Джим никак не мог предупредить Элен заранее; это не модель его доминирования — просто Элен плохо спала этой ночью и проснулась в дурном настроении.

Когда мы говорим, что не в состоянии прервать свои реакции, это не является утверждением того, что мы не можем управлять ими. Мы хотим лишь сказать, что у нас нет возможности выбрать вариант мгновенного и полного выключения реакций. Даже если мы заново оцениваем то, что происходит, то ранее активированные эмоциональные реакции не могут закончиться мгновенно. Вместо этого новые эмоциональные реакции могут налагаться на ранее генерированные эмоции или смешиваться с ними. Предположим, что гнев Элен на Джима основан на импортировании сценария о доминирующем старшем брате. Как только Элен узнает, что Джим действительно не имел выбора, что он не игнорировал ее интересы, она понимает, что сохранение гнева по этому поводу необоснованно; но если разыгрывается сценарий доминирующего старшего брата, то ее гнев сохраняется, или же она может вспомнить, что проснулась не в духе и что именно ее настроение подпитывает ее неуместный гнев. У Элен может возникнуть чувство вины за то, что она продолжает испытывать раздражение. Мы знаем из результатов научного исследования, что две эмоции могут возникать в быстрой последовательности снова и снова. Две эмоции могут также сливаться, образуя смесь эмоций, но при проведении своих исследований я убеждался, что это происходит реже, чем возникновение повторяющихся быстрых последовательностей.

Повторные оценки не являются единственным способом, с помощью которого мы можем на время переключаться с одной эмоциональной реакции на другую. Томкинс указывал, что зачастую мы проявляем эмоциональную реакцию на эмоцию, которую первоначально испытывали. Мы можем разгневаться из–за того, что испытали страх, испугаться из–за того, что проявили чрезмерный гнев. Мы способны испугаться того, что мы можем сделать, когда испытываем глубокую печаль. Эта связь второй эмоции с первой может возникнуть для любой пары эмоций. Сильван Томкинс утверждал, что один из способов понимания уникальности личности заключается в определении того, проявляет ли обычно данный человек конкретную эмоциональную реакцию на другую эмоциональную реакцию. Он также утверждал, что иногда мы не знаем о нашей первоначальной эмоциональной реакции и что мы знаем только о нашей второй эмоциональной реакции на первую эмоцию. Мы можем не понимать, что сначала мы испугались, и знать только о нашем гневе, который возник в ответ на наш первоначальный страх. К сожалению, никто еще не провел исследований для определения достоинств этих очень интересных идей.

Но что важно запомнить, так это то, что эмоции редко возникают поодиночке или в чистом виде. Меняется то, на что мы реагируем во внешнем окружении; меняется то, что мы вспоминаем и что думаем о конкретной ситуации; меняются наши оценки; наконец, у нас может возникнуть реакция на реакцию. Обычно люди переживают совокупность разных эмоциональных реакций. Иногда каждая эмоция может быть отделена от следующей всего несколькими секундами, так что некоторые эмоциональные реакции заканчиваются прежде, чем начинаются новые, а иногда эмоции перекрывают друг друга, образуя смесь эмоций.

Есть и еще один важный вопрос, требующий дальнейшего рассмотрения. Как я уже говорил, программы эмоциональных реакций являются открытыми, а не закрытыми. Новые типы эмоционального поведения постоянно приобретаются на протяжении всей жизни и добавляются к изначально заданным типам поведения. Эта особенность наших программ эмоциональных реакций позволяет нам адаптироваться к любым обстоятельствам, в которых мы оказываемся. Вот почему наши эмоциональные реакции связаны не только с нашим эволюционным прошлым, но и с собственным прошлым и настоящим. Автомобили не являются частью нашего эволюционного прошлого, но те сложные действия, которые были усвоены не в детском, а в раннем взрослом возрасте, были инкорпорированы в реакцию страха. Усвоенные реакции страха — резкий поворот руля и нажатие на тормоз — проявляются непроизвольно и без предварительных размышлений, когда возникает угроза на дороге.

Будучи усвоенными и включенными в программы эмоциональных реакций, эти вновь приобретенные эмоциональные реакции становятся непроизвольными, такими же непроизвольными, как реакции, выработанные в процессе эволюции. Одна удивительная особенность программ эмоциональных реакций состоит в том, что и усвоенные, и врожденные поведения становятся тесно связанными друг с другом и начинают приводиться в действие быстро и непроизвольно. Однако наличие открытой системы эмоциональных реакций имеет и свой недостаток. Эти приобретенные или добавленные поведения становится трудно сдерживать, после того как они вводятся в программы эмоциональных реакций. Они возникают даже тогда, когда они не работают или когда их возникновение представляется нежелательным.

Вспомните пример из предыдущей главы о том, как нога пассажира пытается нажимать на несуществующую тормозную педаль, когда другая машина внезапно появляется на пути автомобиля, в котором едет этот пассажир. Пассажир не может сдержать движение ноги, потому что она начинает двигаться раньше, чем он понимает, что она делает, подобно тому как он не может остановить выражение страха, появляющееся на его лице. Являются ли эти эмоциональные реакции перманентными, такими же неизменными, как те, которые заданы изначально, а не усвоены? Я так не думаю. Я уверен, что мы можем забывать наши приобретенные эмоциональные реакции, а не только управлять ими. Приобретенные эмоциональные реакции забывать проще, чем другие.

От любой реакции, содержащей телодвижения, легче отучиться, чем от реакции, включающей в себя звуки голоса и движения лица. Как я уже отмечал ранее, мы можем хорошо контролировать мышцы, управляющие нашим телом (скелетные мышцы). Инструкторы вождения учатся не нажимать ногой на воображаемую педаль, когда они сидят на месте пассажира. Непроизвольное действие, выполняемое автоматически, часть инструкций, добавленных в программу реакций страха, могут со временем быть видоизменены благодаря практике и настойчивости. Часть факторов, описанных мною в предыдущей главе, которые определяют, насколько легко ослабить горячий триггер эмоции, имеют отношение и к тому, насколько легко мы можем забыть модель эмоционального поведения. Модели поведения, приобретенные на предыдущих этапах жизни, усвоенные в течение интенсивного и плотного в эмоциональном отношении эпизода или серии эпизодов, забыть или видоизменить будет труднее.

В детском возрасте мы временами бывали жестокими, хотя почти всегда нас учили быть добрыми. В главе 6, при обсуждении гнева, я рассматриваю вопросы о том, нужно ли нам учиться быть жестокими, является ли импульс к причинению боли другому человеку встроенным элементом реакции гнева. Большинство взрослых не всегда хотят быть жестокими, если только у них не возникает необходимость защитить от получения повреждения себя или других. (Я понимаю, что некоторые люди хотят быть жестокими — либо в рамках своей криминальной деятельности, либо просто потому, что это доставляет им удовольствие. Я расскажу о таких людях в рамках дискуссии о насилии в главе 6.) Можно ли кого–нибудь из нас довести до состояния, в котором мы полностью теряем контроль над собой, действуем деструктивно и в этом смысле не имеем выбора в отношении того, что мы говорим или делаем? Имеет ли каждый из нас такой предел прочности? Мог бы каждый из нас совершить убийство? Можно ли утверждать, что люди, не совершавшие такого преступления, не стали убийцами просто потому, что их недостаточно на это провоцировали? Я уверен, что ответы на эти вопросы должны быть отрицательными, но научные доказательства того, что это так, пока что отсутствуют. (Можете ли вы представить себе эксперимент, в котором вы пытаетесь спровоцировать человека на насилие с помощью действий, носящих все более провокационный характер?)

Большинство из нас усвоили регуляторные схемы, смягчающие наше эмоциональное поведение, сдерживающие наши слова и действия, для того чтобы они не наносили вреда нам самим и окружающим. Мы можем говорить и делать ужасные вещи, но для нас существует барьер — мы не подвергаем свою жизнь или жизнь другого человека бесконтрольному воздействию пиковой эмоциональной нагрузки. Даже когда мы испытываем ярость, ужас или душевную муку, мы не допускаем того, чтобы наше чувство стало необратимо деструктивным. Мы можем быть не в состоянии устранить признаки эмоции с нашего лица или из нашего голоса, мы можем не сдержать желания произнести обидные слова или сломать со злости стул (хотя это должно быть проще, чем подавить признаки эмоции на лице или в голосе), но мы можем не допустить и действительно не допускаем того, чтобы наша жестокость стала причинять физический вред. Я знаю, что есть люди, плохо контролирующие свои побуждения, но рассматриваю это не как норму, а как отклонение от нее.

Допуская, что большинство из нас не достигают предельной формы деструктивного поведения, непрерывно наносящего вред нам самим и другим людям, необходимо все же признать, что почти все мы время от времени произносим слова или совершаем поступки, которые причиняют людям вред. Этот вред может быть не только физическим, но и моральным и необязательно постоянным, но в любом случае наше поведение будет иметь пагубные последствия. Причинение вреда может не мотивироваться гневом, а сам вред может причиняться не другим людям, а нам самим. Например, неконтролируемый страх может парализовать нас настолько, что мы будем не в состоянии справиться с опасностью, а глубокая печаль может заставить нас отгородиться от окружающего мира. Теперь перед нами стоит задача выяснить, как и когда мы можем предотвратить деструктивные эмоциональные эпизоды и кому будет причинен вред — нам, другим людям или и нам, и им. Одна из функций эмоций состоит в том, чтобы фокусировать сознание на текущей проблеме — той, которая вызвала наши эмоции. Обычно наши эмоции не действуют вне нашего сознания, хотя иногда такое случается. У всех у нас были в жизни ситуации, в которых мы не понимали, что действуем под влиянием эмоций, до тех пор пока кто–то не обращал на это наше внимание. Хотя такое вполне возможно, все же обычно мы осознаем, что мы чувствуем. Переживаемые нами эмоции воспринимаются как правильные и вполне оправданные. Мы не спрашиваем себя, что мы делаем и говорим. Мы погружены в это.

Если мы должны затормозить наше эмоциональное поведение, если мы хотим изменить то, что мы чувствуем, то нам нужно выработать другой тип эмоционального сознания. Мы должны быть в состоянии сделать шаг назад — именно тогда, когда мы переживаем эмоцию, — чтобы спросить себя, хотим ли мы продолжать делать то, что заставляет нас делать эмоция, или же хотим выбирать сами, как мы будем вести себя с учетом данной эмоции. Это больше, чем осознание того, что мы чувствуем; это иная, более совершенная и с трудом поддающаяся описанию форма сознания. Она напоминает то, что буддийские мыслители называют осознанностью. Философ Аллан Уоллес считает, что «это ощущение осведомленности о том, что делает наша психика».[85] Если мы внимательны к нашим эмоциям, утверждает он, то мы можем сделать выбор между следующими альтернативами: «Хотим ли мы действовать под влиянием гнева или мы просто хотим наблюдать его?»[86] Я не использую термин осознающий, потому что он является элементом более общей философии, совершенно отличной от той, с помощью которой я пришел к пониманию эмоций, и потому, что применение этого термина требует иных практических методов, совершенно отличных от тех, которые я предлагал и буду предлагать в дальнейшем.

В своей книге, посвященной изучению памяти, психологи Джорджия Нигро и Ульрик Нейсер писали о том, как «в некоторых воспоминаниях индивид, по–видимому, занимает позицию зрителя или стороннего наблюдателя, следящего за ситуацией с удобной внешней позиции и видящего себя «со стороны»».[87] Они противопоставляли такой тип воспоминаний другим, в которых вы находитесь в положении человека, о котором вы вспоминаете. Очень часто при получении эмоционального опыта мы оказываемся настолько погруженными в текущую ситуацию, настолько охваченными эмоцией, что ни одна часть нашего сознания не может наблюдать, критиковать или анализировать действия, которые мы совершаем. Мы осознаем происходящее, но делаем это, по словам психолога Эллен Лангер, «неосознанно».[88]

Различия между двумя типами воспоминаний, о которых говорили Нигро и Нейсер, очень похожи на те, которые психиатр и приверженец буддийской философии Генри Уайнер описывал как различие между потоком сознания и тем, что он называл наблюдателем, «сознанием, которое наблюдает и реагирует на смысловые значения, появляющиеся в потоке сознания».[89] Для того чтобы мы могли смягчать наше эмоциональное поведение, выбирать, что мы будем говорить или делать, мы должны знать, когда мы испытываем, а еще лучше, когда мы начинаем испытывать эмоцию.

Предположительно, мы имели бы даже больший выбор, если бы могли узнавать об автоматической оценке тогда, когда она возникает, и по своей воле видоизменять или устранять ее. Но поскольку автоматические оцениватели действуют очень быстро, то я сомневаюсь, что кто–нибудь мог бы это делать. Его святейшество далай–лама во время встречи со мной упомянул, что некоторые йоги способны растягивать время. Те несколько миллисекунд, в течение которых делаются автоматические оценки, они могут растянуть настолько, чтобы обеспечить себе возможность сделать сознательный выбор между видоизменением и отменой процесса оценки. Но далай–лама сомневался в том, что этот тип оценивающего сознания доступен большинству людей, не исключая и его самого.

Следующий возможный, но трудновыполнимый шаг заключается в том, чтобы человек научился осознавать происходящее в его голове сразу после автоматической оценки, но до начала поведения, вызываемого эмоциями, т. е. осознавать импульсы к действиям и словам, когда эти импульсы только возникают. Если бы человек достиг такого осознания импульсов,[90] то далее он мог бы решать, следует ли позволить этим импульсам реализовать их потенциал. Буддисты уверены в способности человека достигать осознания импульсов, но только после многолетней медитативной практики. Давайте теперь рассмотрим, чего можно достичь с меньшими, хотя и по–прежнему немалыми усилиями.

Философ Питер Голди описывает то, что он называет рефлективным сознанием, как осведомленность об испытываемом страхе. Если бы человек сказал: «Оглядываясь на свой опыт, полученный в прошлом, я вижу, что, получая этот опыт, я боялся, но не испытывал страха», то это, по мнению Голди, было бы примером отсутствия рефлективного сознания.[91] Такое сознание является предпосылкой к тому, на чем я хочу сконцентрироваться, но оно является недостаточным, так как не рассматривает вопрос о том, хотим ли мы сохранить нашу эмоцию или же хотим попытаться ее изменить или устранить.

Джонатан Шулер в своем исследовании того, что он называет метасознанием, описывает знакомую нам всем ситуацию, когда мы переворачиваем страницы книги, не прочитывая на них ни единого слова, так как в данный момент мы думаем лишь о том, в какой бы ресторан пойти сегодня вечером.[92] Нельзя сказать, что мы ничего не сознаем; мы вполне сознаем, что думаем о ресторане, но при этом мы не сознаем, что прекратили читать книгу. Если бы мы это сознавали, то мы бы выработали метасознание. Именно такое сознание, обеспечивающее понимание того, что мы познаем в данный момент, я и хотел бы рассмотреть вместе с вопросом о выборе между сохранением и изменением переживаемого нами опыта.

Я не смог найти ни одного термина для описания этого типа сознания; лучшее, что мне удалось придумать самому, — это внимательное рассмотрение наших эмоциональных чувств. (Чтобы не повторять всех этих четырех слов, я буду использовать вместо них всего одно слово, «внимательный» или «внимательность», выделенное курсивом.) Когда мы внимательны (в том смысле, который я имею в виду), мы способны наблюдать самих себя на протяжении эмоционального эпизода, в идеале, прежде чем пройдет несколько секунд. Мы осознаем, что испытываем эмоцию, и можем рассмотреть, оправданна наша реакция или нет. Мы можем провести повторную оценку и, если она окажется неудовлетворительной, начать регулировать то, что мы говорим и делаем. Это происходит в то время, когда мы испытываем эмоцию, как только мы осознаем наши эмоциональные чувства и действия.

Большинство людей редко бывают настолько внимательны к своим эмоциональным чувствам, но достижение такого внимания вполне возможно. Я верю, что мы можем развить способность быть внимательными настолько, чтобы ее использование стало нашей привычкой, нормой нашей жизни. Когда это происходит, мы в большей степени ощущаем себя в курсе происходящего и можем лучше регулировать нашу эмоциональную жизнь. Есть много способов выработки такого типа внимательности.

Один из способов, позволяющих людям стать более внимательными к своим эмоциям, заключается в использовании знаний о причинах возникновения каждой эмоции (см. главы с 5–й по 9–ю). Больше узнавая о том, что приводит в действие наши эмоции, мы можем повысить нашу осведомленность о том, когда и почему возникают наши эмоции. Важнейшим условием овладения этим способом повышения внимательности являются умение идентифицировать собственные горячие триггеры эмоций и способность принимать меры к их ослаблению. Цель заключается не в том, чтобы стать свободным от эмоций, а в том, чтобы, испытав эмоциональное возбуждение, иметь больший выбор в отношении того, как управлять данной эмоцией.

Изучение ощущений нашего тела, характерных для каждой эмоции, также должно помочь улучшить нашу внимательность. Обычно мы осознанно воспринимаем эти ощущения, но мы не фокусируем на них внимание и не используем их как сигналы, предупреждающие нас о необходимости быть внимательными к нашим эмоциональным состояниям. Главы с 5–й по 9–ю содержат упражнения для повышения вашей осведомленности о том, как ощущаются эти эмоции, чтобы вы могли лучше понимать эти физиологические изменения и использовать их в качестве понятных сигналов, заставляющих нас быть более внимательными, дающих нам возможность рассматривать, переоценивать или контролировать наши эмоции.

Мы можем также стать более внимательными к нашим эмоциональным чувствам, пристальнее наблюдая за эмоциональными чувствами других людей, с которыми мы имеем контакты. Если мы знаем, что они чувствуют, если это регистрируется в нашем сознании, то мы можем использовать такую информацию для лучшего распознавания наших собственных чувств и направления нам сигналов о необходимости быть более внимательными к нашим собственным эмоциональным чувствам.

К сожалению, мои исследования обнаружили, что большинство из нас не слишком хорошо умеют определять, что чувствуют другие люди, если только проявления этих чувств не являются достаточно сильными. Вряд ли кому–то требуется помощь в интерпретации выражения лица, когда интенсивность эмоции достигает максимума. Обычно выражения лица к этому времени становятся неконтролируемыми и приобретают характеристики, которые, как я установил, являются типичными для каждой эмоции. Но выражения лица могут быть трудноуловимыми, например, если они создаются движением век или верхней губы. К тому же часто мы настолько сосредоточены на том, что говорит человек, что полностью упускаем эти слабые сигналы из виду. Это достойно сожаления, так как мы оказываемся в выигрыше, если можем обнаружить, что чувствует человек, в самом начале беседы с ним. В приложении к этой книге имеется тест, который позволит вам оценить, насколько хорошо вы умеете распознавать слабые признаки возникновения эмоций. В главах с 5–й по 9–ю приводятся фотографии, которые помогут вам лучше улавливать малозаметные выражения лица, и излагаются идеи о том, как использовать эту информацию в семейной жизни, в отношениях с друзьями и коллегами по работе. Научиться внимательно анализировать наши эмоциональные чувства трудно, но вполне возможно, а со временем, после регулярных тренировок, станет намного легче.[93] Но даже когда внимательность становится прочной привычкой, она не всегда проявляется должным образом. Если эмоция очень сильна, если мы импортируем сценарий, который мы еще не идентифицировали, если настроение соответствует испытываемой нами эмоции, если мы не выспались или если мы испытываем непрерывную физическую боль, то мы не всегда можем проявить свою внимательность. Мы будем делать ошибки, но, делая их, мы можем благодаря им учиться тому, как снижать вероятность их повторения.

Есть несколько методов, которые мы можем использовать для смягчения нашего эмоционального поведения, после того как мы становимся внимательными.

• Мы можем попытаться заново оценить происходящее; если это нам удается, то либо эмоциональное поведение вскоре прекращается, либо возникает другая, более подходящая эмоция, либо, если наша начальная реакция была правильной, этот факт получает подтверждение. Трудность переоценки состоит в том, что период нашей невосприимчивости заставляет нас сопротивляться и затрудняет нам получение доступа к информации — нашей внутренней или внешней, которая может вызвать сомнение в правильности эмоции. Намного проще проводить переоценку после того, как период невосприимчивости заканчивается.

• Даже если мы не можем заново оценить происходящее, даже если мы по–прежнему считаем, что наши чувства оправданны, мы можем прервать наши действия, прекратить нашу речь в течение нескольких секунд, или по крайней мере не позволить нашим чувствам полностью захлестнуть нас. Мы можем попытаться ослабить сигналы на нашем лице и в нашем голосе, воспротивиться любым импульсам к действию и подвергать цензуре то, что мы говорим. Осуществлять преднамеренный контроль непреднамеренного поведения, вызываемого нашими эмоциями, непросто, особенно если вы испытываете сильную эмоцию. Но вполне возможно прекратить слова или действия, и это сделать легче, чем полностью убрать любые следы эмоции с нашего лица или из нашего голоса. Именно внимательность, осознание человеком того, что он находится в состоянии эмоционального возбуждения, может удерживать его от потери контроля за тем, что он говорит или делает, либо от таких поступков, о которых он будет впоследствии сожалеть.

Давайте теперь рассмотрим, как все это происходит, на примере из моей собственной жизни. Однажды моя жена Мэри–Энн уехала на четыре дня на конференцию в Вашингтон. Мы оба придерживаемся одного и того же правила: когда мы куда–то уезжаем, то обязательно созваниваемся каждый день. Во время звонка, сделанного в пятницу, я сказал жене, что в субботу собираюсь пойти пообедать с моим коллегой, а затем поработать с ним в лаборатории до позднего вечера. К тому времени, когда я рассчитывал приехать домой, т. е. в одиннадцать вечера, в Вашингтоне должно было быть два часа ночи и, по моим расчетам, Мэри–Энн должна уже была спать. Так как мы не могли бы поговорить с ней в субботу вечером, то она сказала, что позвонит мне в воскресенье утром. Мэри–Энн знает, что я встаю рано даже по воскресеньям и когда ее нет дома, то к восьми утра я уже всегда сижу за компьютером. До девяти она не позвонила, и я начал беспокоиться. По ее времени был уже полдень, так почему же до сих пор не было ее звонка? К десяти я начал испытывать гнев. В Вашингтоне был уже час дня, и она вполне бы могла мне позвонить. Почему же она этого не сделала? Может быть, она была смущена тем, что сделала вчера вечером, и хотела скрыть свое замешательство? Мне были неприятны такие мысли, и это еще более усилило мой гнев. Если бы она позвонила, то я бы не стал испытывать ревности. Но, может быть, она больна или попала в автокатастрофу? Я почувствовал страх. Может быть, мне следует позвонить в вашингтонскую полицию? А вдруг она просто забыла об обещании позвонить или настолько увлеклась осмотром музея, в который она собиралась пойти в воскресенье, что все остальное вылетело у нее из головы? Ее легкомысленность вновь заставила меня почувствовать гнев в дополнение к моему страху, так как я начал думать о том, что она безмятежно наслаждается искусством, в то время как я беспокоюсь о ней. Почему я должен испытывать ревность? Почему она не позвонила?

Если бы я был проницательнее, если бы я извлек уроки из того, о чем рассуждал в этой книге, то я мог бы начать превентивные действия в субботу вечером или в воскресенье утром. Зная, что потеря дорогого человека является горячим эмоциональным триггером (моя мать умерла, когда мне было четырнадцать), я должен был подготовить себя к тому, чтобы не чувствовать себя покинутым, если Мэри–Энн забудет позвонить. Мне следовало напоминать себе о том, что Мэри–Энн ненавидит пользоваться телефоном, особенно общественным, и что, возможно, она не позвонит мне до тех пор, пока не вернется в отель. К тому же за двадцать лет нашей совместной жизни Мэри–Энн проявила себя исключительно порядочным человеком, так что мне не из–за чего было ревновать. Размышляя об этих аргументах заранее, я мог бы ослабить мои триггеры настолько, что не стал бы интерпретировать отсутствие ее утреннего звонка как повод для того, чтобы почувствовать себя покинутым, рассерженным, ревнивым, или напуганным ее возможными неприятностями, или разгневанным за то, что она заставила меня испытать все эти чувства. Было, разумеется, слишком поздно получать выгоды от такого рода размышлений, так как, не сделав их заранее, было бесполезно делать их в воскресенье утром. Каждый раз, испытывая гнев, страх или ревность, я переживал период невосприимчивости, когда все известные мне аргументы, которые могли бы разрядить ситуацию, становились для меня недоступны. Меня охватывали эмоции; они с каждым разом становились все сильнее, так как время шло, а я больше не имел доступа к релевантной информации о Мэри–Энн и о самом себе. Я имел доступ только к той информации, которая соответствовала эмоциям, которые я испытывал. Я был решительно настроен не позволить эмоциям помешать моей работе. Хотя я не испытывал гнева с восьми утра и до часа дня когда наконец–то с пятичасовым опозданием, услышал в трубке голос Мэри–Энн (в Вашингтоне уже было четыре часа дня), я раздражался всякий раз, когда смотрел на часы и отмечал про себя, что она еще не позвонила. Однако с учетом продолжительности ситуации я имел время, для того чтобы попытаться стать внимательным к моим эмоциональным чувствам. Хотя я чувствовал, что мой гнев на нее за то, что она не позвонила мне, несмотря на данное обещание, был оправданным, я решил, что будет разумно не проявлять его во время телефонного разговора и дождаться возвращения жены домой. Когда мы разговаривали, я мог слышать отзвук гнева в моем голосе, но я сумел сдержать слова недовольства, которые мне хотелось высказать. Это был не очень приятный разговор, и через несколько минут мы его прекратили, предварительно условившись о том, что созвонимся завтра вечером. Я стал размышлять над тем, что произошло. Мне стало легче оттого, что я не высказал никаких обвинений, но я знал, что по звуку моего голоса она догадалась о моем раздражении. Ей хватило такта не задавать вопросов о причинах моего недовольства. Период невосприимчивости подошел к концу, и я смог заново оценить ситуацию. Я больше не испытывал раздражения, но зато стал казаться себе немного смешным из–за своего поведения. Чтобы не откладывать дело в долгий ящик и воспользоваться ситуацией, когда мы были за тысячи миль друг от друга и не могли видеть наших лиц, я позвонил Мэри–Энн сам. Вероятно, после первого разговора прошло не более двух минут. На этот раз наша беседа была приятной и доставила удовольствие нам обоим. Несколько дней спустя я спросил ее об этом эпизоде, о котором она уже забыла. Она подтвердила, что почувствовала мое раздражение, но так как я не проявлял его открыто, то она решила его не провоцировать. Это пример эмоционального эпизода, в котором человек сожалеет о том, что испытал определенные эмоции. Есть, разумеется, и другие примеры, в которых мы бываем очень довольны нашими эмоциональными реакциями. Но давайте постараемся узнать из этого эпизода то, что могло бы оказаться применимым к другим ситуациям, в которых человек сожалеет о своем эмоциональном поведении. На первом месте стоит важность попытки предвидеть то, что может произойти, знания уязвимых сторон человека. Я неправильно вел себя в рассмотренном примере и поэтому не мог справиться с ситуацией; я не смог снизить вероятность импортирования сценария «гнева покинутого мужчины» в этот эпизод и таким образом увеличил период невосприимчивости. К счастью, я узнал из полученного мною опыта, что вряд ли стану проявлять реакцию гнева, если Мэри–Энн снова не позвонит мне, несмотря на данное ею обещание. Став внимательным, я могу не выбирать вариант реакции гнева, но если я уже нахожусь в раздраженном настроении или испытываю влияние других негативных факторов нашей жизни, то такой выбор становится вероятным. Для ослабления триггера эмоции, который, как нам кажется, готов к срабатыванию, необходимо провести анализ, состоящий из двух частей. Одна часть анализа направлена на нас самих, на то, что находится внутри нас и может заставить нас проявить эмоциональную реакцию, о которой мы будем впоследствии сожалеть. В данном примере отсутствие обещанного телефонного звонка дало волю моему неудовлетворенному чувству обиды на мою мать за то, что, умерев, она оставила меня одного, и эту обиду я импортировал в текущую ситуацию. Вторая часть анализа призвана расширить наше понимание другого человека. В данном примере это подразумевало пересмотр мной того, что я знал о Мэри–Энн, с целью выяснения причин, по которым она могла мне не позвонить, таких как ее нелюбовь к общественным телефонам, не имевшая ничего общего с намерением бросить меня. Нам может потребоваться спрашивать себя о слишком многом, чтобы всегда быть в состоянии предвидеть и ослаблять эмоции, особенно на начальном этапе. Но для того, чтобы лучше научиться справляться с нашими эмоциями, нужно, в частности, выработать у себя способность анализировать и понимать, что же произошло, когда этот эпизод закончился. Анализ должен быть выполнен в то время, когда мы больше не испытываем потребности оправдывать то, что мы сделали. Эти два вида анализа могут предупредить нас о том, чего нам нужно остерегаться, и помочь нам остудить эмоциональный триггер. В предыдущей главе я рекомендовал вести дневник эмоциональных эпизодов, вызвавших впоследствии сожаление. Изучение такого дневника поможет выяснить не только почему возникают такие эпизоды, но и когда они могут возникнуть вновь, и что вы можете сделать для изменения себя таким образом, чтобы ничего подобного никогда не происходило в будущем. Полезно будет также описывать в этом дневники эпизоды, в которых вы реагировали правильно. Помимо предоставления одобрения и поддержки такой дневник дает нам возможность размышлять о том, почему иногда мы действуем успешно, а иногда терпим неудачу. Нередко возникает вопрос: что следует делать, когда эмоция только возникла, а мы переживаем период невосприимчивости и не можем заново оценить происходящее? Если мы внимательны, то мы можем попытаться не подпитывать нашу эмоцию и одновременно сдерживать действия, которые, вероятно, заставят другого человека отреагировать определенным образом, в результате чего наши собственные чувства станут еще сильнее. Если бы я высказал свои претензии Мэри–Энн, то, защищаясь, она вполне могла бы ответить мне с раздражением, что заставило бы меня снова испытать гнев, возможно, еще более сильный. Я научился подходить к контролю эмоционального поведения, вызванного страхом или гневом, как к увлекательной задаче, процесс решения которой доставляет мне чуть ли не наслаждение, хотя она не всегда оказывается мне по зубам. Когда мне удается с ней справиться, я ощущаю себя хозяином своих эмоций, что мне очень приятно. И вновь я хочу повторить, что практика и размышления о том, что должно быть сделано, а также осознание своих действий в течение эмоционального эпизода способны помочь решению этой задачи. Контролировать эмоциональное поведение удается не всегда. Когда возникающая эмоция очень сильна, когда мы находимся в настроении, предрасполагающем нас к какой–то эмоции, когда событие резонирует с одной из эмоциональных тем, сформировавшихся в процессе эволюции, или с ранее усвоенным триггером эмоции, использовать мои предложения будет труднее. А в зависимости от испытываемой эмоции стиль эмоциональных реакций людей — особенно тех, кто по своей природе быстро приходят в сильное эмоциональное возбуждение, — еще больше затрудняет контроль некоторых эмоций. То, что мы не всегда добиваемся здесь успеха, не означает, что мы не можем совершенствовать свои усилия. Ключевое значение имеет лучшее понимания самих себя. Анализируя впоследствии наши эмоциональные эпизоды, мы можем вырабатывать у себя привычку к внимательности. Учась лучше фокусироваться на том, что мы чувствуем, изучая наши внутренние подсказки, сигнализирующие нам, какие эмоции мы испытываем, мы сможем лучше наблюдать за нашими чувствами. Совершенствование нашей способности выявлять симптомы того, как другие люди реагируют на нас в эмоциональном плане, может сделать нас более внимательными к тому, что мы делаем и чувствуем, помочь нам реагировать на эмоции других людей надлежащим образом. А изучение типичных триггеров каждой из эмоций, тех, которые имеются у каждого человека, и тех, которые особенно важны или уникальны именно для нас, может помочь нам подготовиться к эмоциональным конфликтам. В следующих главах об этих вопросах ещё будет написано.

Примечания:

6

Birdwhistell, R. L. 1970. Kinesics and Context. Philadelphia: University of Pennsylvania Press.

7

Впервые я описал правила представления в статье, написанной вместе с Уолли Фрайзеном и опубликованной в Semiotica, «The repertoire of nonverbal behavior», 1969. Менее проработанный вариант этой идеи можно найти в трудах О. Кленцберга и других моих предшественников, хотя я в то время я ничего о них не знал. Kleinberg, О. 1940. Social Psychology. New York: Holt.

8

Ekman, P. 1972. «Universale and cultural differences in facial expressions of emotion». In J. Cole (ed.), Nebraska Symposium on Motivation, 1971. Lincoln, Neb.: University of Nebraska Press. См. с. 207–283.

9

Johnson, H. G., Ekman, P. & Friesen, W. V. 1975. «Communicative body movements: American emblems». Semiotica, 15 (4): 335—353.

Глава 4. Поведение под влиянием эмоций

63

Недавнее использование инъекций ботоксина для ослабления признаков старения позволяет достичь желаемого результата ценой снижения подвижности лица, придания ему менее эмоционального и одушевленного внешнего вида; однако неодушевленные люди выглядят менее привлекательными.

64

Я выражаю признательность Питеру Голди за обсуждение этой темы в его книге: The Emotions. 2000. New York: Oxford University Press. См. с. 113.

65

Здесь есть одно исключение. Когда другой человек угрожает нашей жизни или жизни других людей, то тогда в своем гневе мы имеем право причинить вред тому, кто представляет собой угрозу для окружающих, если не существует другого способа не допустить причинения людям повреждений. Далай–лама хотя и неохотно, но все же согласился с этой мыслью.

66

Ekman, P. 1985. Telling Lies: Clues to Deceit in the Marketplace, Marriage, and Politics. New York: W. W. Norton. Третье издание было опубликовано «W. W. Norton» в 2002 г.

67

Gottman J. M. & Levenson R. W. 1999. «How stable is marital interaction over time?» Family Processes, 38: 159–165.

68

Обсуждение ошибки Отелло в контексте подозрения на обман см. в моей книге Telling Lies.

69

Это проблема возникает при выявлении любого типа лжи. Разработчики полиграфов стараются снизить страх человека перед необоснованным признанием его виновным в несовершенном им преступлении с помощью заявлений о точности работы этих устройств, но так как точность работы полиграфов недостаточно высока и об этом знает все больше людей, то и преступники, и невиновные люди могут проявлять одинаковый страх.

70

Scherer, К., Johnstone, Т. & Klasmeyer G. Forthcoming. «Vocal Expression of Emotion». In R. Davidson, H. Goldsmith & K. R. Scherer (eds.), Handbook of Affective Science. New York: Oxford University Press.

71

Ekman, P., O'Sullivan, M. & Frank, M. 1999. «A few can catch a liar». Psychological Science, 10: 263–266. Ekman, P. & O'Sullivan, M. 1991. «Who can catch a liar?» American Psychologist, 46: 913–920.

72

Banse, R. & Scherer, K. R. 1996. «Acoustic profiles in vocal emotion expression». Journal of Personality and Social Psychology, 70: 614–636.

73

Сделанное Фрейдой описание действий, характеризующих каждую эмоцию, содержит то, о чем говорил я, и даже немного больше. Я верю, что только эти рудиментарные начальные движения являются врожденными, автоматическими и универсальными.

74

Levenson, R. W., Ekman, P., Heider, К. & Friesen, W. V. 1992. «Emotion and autonomic nervous system activity in the Minangkabau of West Sumatra». Journal of Personality and Social Psychology, 62: 972–988. Levenson, R. W., Carstensen, L. L., Friesen, W. V. & Ekman, P. 1991. «Emotion, physiology, and expression in old age». Psychology and Aging, 6: 28–35. Levenson, R. W., Ekman, P. & Friesen, W. V. 1990. «Voluntary facial action generates emotion specific autonomic nervous system activity». Psychophysiology, 27: 363–384. Ekman, P., Levenson, R. W. & Friesen, W. V. 1983. «Autonomic nervous system activity distinguishes between emotions». Science, 221:1208–1210.

75

Stein, N. L., Ornstein, P. A., Tversky, B. & Brainerd, C. (eds.). 1997. Memory for Everyday and Emotional Events. Mahwah, N.J.: Lawrence Erlbaum Associates.

76

Davidson, R. J., Jackson, D. C. & Kalin, N. H. 2000. «Emotion, plasticity, context and regulations. Perspectives from affective neuroscience». Psychological Bulletin, 126:890–906

77

Гросс описывает первичное регулирование, но не концентрирует внимание на этом непроизвольном, практически мгновенном регулировании, о котором говорит Дэвидсон. Вместо этого рассматривает более осознанно осуществляемые попытки заново интерпретировать происходящее. Gross, J. J. 1998. «Antecedent–and response–focused emotion regulation: Divergent consequences for experience, expression and physiology». Journal of Personality and Social Psychology, 74: 224–237. Gross, J. J. 1998. «The emerging field of emotion regulation: An integrative review». Review of General Psychology, 2: 271–299.

78

Greenberg, M. T. & Snell, J. L. 1997. «Brain development and emotional development: The role of teaching in organizing the frontal lobe». In P. Salovey & D. J. Sluyter (eds.), Emotional Development and Emotional Intelligence. New York: Basic Books.

79

Изменения происходят также и в наших нейрохимических процессах. Хотя эти изменения обладают многими характеристиками, которые я здесь обсуждаю, в этой книге я их не рассматриваю.

80

Zajonc, R. В. 2001. «Emotion». In D. T. Gilbert, S. T. Fisk, & G. Lindzey. (eds.), The Handbook of Social Psychology. Vol. 1. 4th edition. Boston: McGraw–Hill. См. с. 591–632.

81

В настоящее время чаще используются модели коннекционистов. Я не возражаю против таких формулировок, но считаю их более трудными для понимания и поэтому считаю компьютерные метафоры программы и инструкции более полезными.

82

Mayr, Е. 1974. «Behavior programs and evolutionary strategies». American Scientist, 62:650–659.

83

Я не верю, что все это проявляется в первый же день жизни, но согласен с утверждениями Линды Камрас и Харриет Остер о том, что это проявляется постепенно по мере развития младенца. Camras, L., Oster, Н., Campos, J., Miyake, К. & Bradshaw, D. 1992. «Japanese and American infants' responses to arm restraint». Developmental Psychology, 28: 578–582. Also, Rosenstein, D. & Oster, H. 1988. «Differential facial responses to four basic tastes in newborns». Child Development, 59:1555–1568,

84

Heim, C., Newport, D. J., Heit, S., Graham, Y. P., Wilcox, M., Bonsall, R., Miller, A. H. & Nemeroff, С. В. 2000. «Pituitary–adrenal and autonomic responses to stress in women after sexual and physical abuses in childhood». Journal of the American Medical Association, 284: 592–597.

85

Wallace, A. 1993. Tibetan Buddhism, from the Ground Up. Boston: Wisdom Publications. См. c. 103.

86

Там же. См. с. 132.

87

Nigro, G. & Neisser, U. 1983. «Point of view in personal memories». Cognitive Psy–chology, 15:467–482.

88

Langer, E. 2002. «Well–Being, Mindfulness versus Positive Evaluation». In C. R. Snyder & S. J. Lopez (eds.), The Handbook of Positive Psychology. New York: Oxford University Press.

89

Wyner, H. Unpublished. «The Defining Characteristics of the Healthy Human Mind».

90

Я благодарен Дэну Гоулмену за предложенную терминологию, которая сделала мои размышления на эту тему более понятными.

91

Goldie, The Emotions. См. с. 65.

92

Schooler, J. W. 2001. «Discovering memories of abuse in light of metaawareness». Journal of Aggression, Maltreatment and Trauma, 4: 105–136.

Глава 5. Печаль и горе

93

Мой крайней ограниченный опыт медитации и информация от нескольких моих друзей и коллег, давно занимающихся медитированием, убедили меня в том, что медитация является еще одним способом достижения такой внимательности. В недавно начатом мной исследовании я собираюсь подробнее узнать, как она возникает, и документально зафиксировать природу вызываемых ею изменений.

94

Исключением может быть смерть ребенка, страдавшего от неизлечимой болезни, или, как бывает в некоторых культурах, смерть младенца, которого не может содержать семья.

95

Мы использовали страдание вместо слова горе, но последующие исследования показали, что душевное страдание является более широким понятием, поскольку оно содержит также элемент страха. Ekman, Р. & Friesen, W. V. 1975. Unmasking the Face: A Guide to Recognizing Emotions from Facial Clues. Upper Saddle River, N.J: Prentice Hall.

96

Психолог Нико Фрейда сделал сходное замечание: «Горе часто ощущается человеком не тогда, когда ему сообщают о чьей–то смерти или чьем–то отъезде; такое уведомление состоит только из слов. Горе ощущается тогда, когда человек оказывается один в пустом доме».

97

Rynearson, E. K. 1981. «Suicide internalized: An existential sequestrum». American Journal of Psychiatry, 138: 84–87.

98

Vingershoets, A. J. J. M., Cornelius, R. R., Van Heck, G. L. & Becht, M. C. 2000. «Adult crying: A model and review of the literature». Review of General Psychology, 4: 354.

99

Что вызывает их и как они влияют на нашу жизнь — это еще один способ определения различий между эмоциями, настроениями, эмоциональными чертами и эмоциональными расстройствами, но мы не будем его рассматривать.

100

Ekman, P., Matsumoto, D. & Friesen, W. V. 1997. «Facial expression in affective disorders»: P. Ekman & E. L. Rosenberg (eds.), What the Face Reveals: Basic and Applied Studies of Spontaneous Expression Using the Facial Action Coding System (FACS). New York: Oxford University Press. Мой первый грант помог провести обследование пациентов с психическими расстройствами, но в то время я не знал способа измерения движений лица и поэтому концентрировал внимание просто на движениях тела. Результаты, описанные в этой книге, были получены спустя 20 лет, после того как я разработал описанную в гл. 1 Систему кодирования движений лица. В середине 1960–х гг. под влиянием Сильвана Томкинса и благодаря получению средств на проведение межкультурных исследований я переключился с изучения душевнобольных пациентов на изучение непосредственно эмоций, а не эмоциональных расстройств. В то время мы не имели ни методов проведения таких исследований, ни необходимых базовых знаний. Теперь многие исследователи, используя Систему кодирования движений лица и другие методы анализа выражений лица и оттенков голоса, могут выполнять эту работу более эффективно; многочисленные примеры этого можно найти в: What the Face Reveals.

Глава 6. Гнев

Глава 6. Гнев

101

Sternberg, С. R., & Campos, J. J. 1990. «The development of anger expressions in infancy». In N. L. Stein, B. Leventhal, & T. Trabasso (eds.), Psychological and Biological Approaches to Emotions. Hillsdale, N.J.: Lawrence Erlbaum Associates. См. c. 247–282.

102

Berkowitz, L. 1999. «Disgust: The body and soul emotion». In T. Dalglish & M. J. Power (eds.), Handbook of Cognition and Emotion. Chichester, U.K.: John Wiley & Sons. См. с. 429–446.

103

Моя дочь Ева спросила его святейшество далай–ламу, почему мы сердимся на тех, кого мы любим, и он предложил ей такое объяснение.

104

Интересную дискуссию об издержках с эволюционной точки зрения см.: McGuire, М. & Troisi, А. 1990. «Anger: An evolutionary view». In R. Plutchik & H. Kellerman (eds.), Emotion, Psychopathology and Psychotherapy. New York: Academic Press.

105

Joseph Campos, University of California, Berkeley, and Mark Greenberg, Pennsylvania State University. 2000. Из опыта личного общения автора.

106

Holden, С. 2000. «The violence of the lambs». Science, 289: 580–581.

107

Konner, M. 2001. The Tangled Wing: Biological Constraints on the Human Spirit. 2nd edition. New York: Henry Holt. См. гл. 9.

108

О роли генетического фактора и внешней среды в агрессивном поведении см.: Plomin, R., Nitz, К. & Rowe, D. С. 1990. «Behavioral genetics and aggressive behavior in childhood». In M. Lewis & S. Miller (eds.), Handbook of Developmental Psychopathology. New York: Plenum. См. также: Miles, D. R. & Carey, G. 1997. «Genetic and environmental architecture of human aggression». Journal of Personality and Social Psychology, 72: 207–217.

109

Дон по–прежнему страдает от этого огорчительного опыта и, испытывая глубокое горе и непрекращающуюся скорбь, считает, что проявил трусость, не убив Дэвида Скотта тогда, когда мог это сделать в зале суда. Он сказал мне, что занимался в колледже борьбой и мог бы свернуть шею Скотту в один из тех моментов, когда проходил мимо него. Я объяснил Дону, что нападение на Скотта было бы актом мести. Нежелание мстить не является проявлением трусости. Трусостью было бы неоказание помощи дочери в тот момент, когда на нее напал Скотт. Я уверен, что если бы Дону представилась такая возможность, то он сумел бы защитить дочь. Если он считает себя трусом сейчас, то, возможно, потому, что он еще реально не осознал факт ее смерти; он еще не понял, что не мог бы защитить ее просто потому, что не имел такой возможности.

110

Из личных бесед автора с далай–ламой в 2001 г. См. также: Goleman, D. 2003. Destructive Emotions: How Can We Overcome Them? New York: Bantam Books.

111

Tavris, C. 1989. Anger: The Misunderstood Emotion. New York: Touchstone Books.

112

Там же. См. с. 125–127.

113

McGuire and Troisi, «Anger».

114

Lemerise, E. & Dodge, K. 2000. «The development of anger and hostile interactions». In M. Lewis & J. Haviland–Jones (eds.), Handbook of Emotions. 2nd edition. New York: The Guilford Press. См. с. 594–606.

115

McGuire and Troisi, «Anger».

116

Gottman, J. M. & Levenson, R. W. 1999. «How stable is marital interaction over time?» Family Processes, 38: 159–165.

117

Lazarus, R. 1991. Emotion and Adaptation. New York: Oxford University Press.

118

Goleman, Destructive Emotions.

119

См.: Izard, C. 1972. Patterns of Emotions. San Diego, Calif.: Academic Press. О депрессии и гневе см.: Harmon–Jones, Е. «Individual differences in anterior brain activity and anger: Examining the roles of attitude toward anger and depression». В настоящее время готовится исправленное и дополненное издание.

120

Harmon–Jones, «Individual differences».

121

Chesney, M. A., Ekman, P., Friesen, W. V., Black, G. W. & Hecker, M. H. L. 1990. «Type A behavior pattern: Facial behavior and speech components». Psychosomatic Medicine, 53: 307–319.

122

Rosenberg, E. L., Ekman, P., Jiang, W., Babyak, M., Coleman, R. E., Hanson, M., O'Connor, C., Waugh, R. & Blumenthal, J. A. 2OO1. «Linkages between facial expressions of emotion in transient myocardial ischemia». Emotion, 1: 107–115. Rosenberg, E. L., Ekman, P. & Blumenthal, J. A. 1998. «Facial expression and the affective component of cynical hostility». Health Psychology, 17: 376–380.

123

Barefoot, J. C., Dahlstrom, W. G. & Williams, R. B. 1983. «Hostility, CHD incidence, and total mortality: A 25–year follow–up study of 255 physicians». Psychosomatic Medicine, 45: 59–63. Williams, R. В., Haney, L. Т., Lee, K. L., Kong, Y., Blumenthal, J. & Whalen, R. 1980. «Type A behavior, hostility, and coronary atherosclerosis». Psychosomatic Medicinef 539–549. Ironson, В., Taylor, С. В., Boltwood, M., Bartzokis, Т., Dennis, C., Chesney, M., Spitzer, S. & Segall, G. M. 1992. «Effects of anger on left ventricular ejection fraction in coronary artery disease». American Journal of Cardiology, 70: 281–285. Mittlerman, M. A., Maclure, M., Sherwood, В., Mulry, R. P., Tofler, G. H., Jacobs, S. C., Friedman, R., Benson, H. & Muller, J. E. 1995. «Triggering of acute myocardial onset by episodes: Determinants of myocardial infarction onset study investigators». Circulation, 92: 1720–1725. Rosenberg, «Linkages».

124

Ekman, P. 1979. «About brows: Emotional and conversational signals». In M. von Cranach, K. Foppa, W. Lepenies, & D. Ploog (eds.), Human Ethology. New York: Cambridge University Press. См. с. 169–248.

125

See Helena Cronin's excellent book, The Ant and the Peacock: Altruism and Sexual Selection from Darwin to Today. 1991. New York: Cambridge University Press.

126

Отчет коорекционной службы Канады, приводится в: Gayla Swihart, John Yuille, & Stephen Porter in The Role of State–Dependent Memory in «Red–Outs».

127

Из сообщения Лауры Хельмут о результатах, полученных социологом Мюрреем Страусом из Университета Нью–Гэмпшира; приводится в: Helmuth, L. 2000. «Has America's tide of violence receded for good?» Science, 289: 585.

128

Davidson, R. J., Putnam, К. M. & Larson, C. L. 2000. «Dysfunction in the neural circuitry of emotion regulation—a possible prelude to violence». Science, 289: 591–594.

129

Raine, A. 1970. «Antisocial behavior in psychophysiology: A biosocial perceptual and a prefrontal dysfunction hypothesis»: D. M. Stoff, J. Breiling, & J. D. Maser (eds.), The Handbook of Antisocial Behavior. New York: John Wiley & Sons. См. c. 289–303.

130

См. выполненный Майклом Раттером анализ результатов исследований подростковой преступности: Genetics of Criminal and Antisocial Behavior. 1996. New York: John Wiley & Sons.

131

American Psychiatric Association. 1994. «Intermittent explosive disorder ». In Diagnostic and Statistical Manual of Mental Disorders: DSM–IV. Washington, D. C.: American Psychiatric Association. См. с. 627–630.

132

Обзор многих из этих вопросов см.: July 28, 2000, Science magazine [289 (28): 569–594]. Хорошую подборку материалов о разных взглядах на антисоциальное поведение можно найти: Stoff, D. М., Breiling, J. & Maser, J. D. 1997. The Handbook of Antisocial Behavior. New York: John Wiley & Sons.

133

See Peter Goldie's interesting paper, «Compassion: A natural moral emotion». Forthcoming. In Deutsche Zeitschrift fur Philosophie.

Глава 7. Удивление и страх

134

Другой причиной моих сомнений по поводу возможности включения удивления в число эмоцией является моя неудачная попытка (описанная в главе 1) обнаружить у обследованных мной жителей Новой Гвинеи способность отличать удивление от страха. Когда я рассказывал им страшную историю, они с равной вероятностью выбирали фотографии, показывающие и страх, и удивление. Когда же им рассказывали удивительные истории, то они выбирали удивленные лица чаще, чем какие-либо другие. В другом исследовании мы рассказывали им истории и просили отображать происходящее на лице, т. е. изображать эмоции. Затем мы показывали эти изображения студентам американского колледжа. Американцы узнавали выражения гнева, отвращения, печали и радости, но когда им показывали, как изображают страх и удивление жители Новой Гвинеи, то они с равной вероятностью классифицировали страх как удивление, и наоборот. Я не могу объяснить, почему возникали эти проблемы. Но они действительно возникали, и когда мой коллега Карл Хайдер давал точно такие же задания другой группе жителей Новой Гвинеи, то возникали те же самые проблемы с удивлением, что также вызывало сомнения по поводу реальных отличий удивления от страха.

135

Ekman, P., Friesen, W. V. & Simons, R. C. 1985. «Is the startle reaction an emotion?» Journal of Personality and Social Psychology, 49(5): 1416-1426.

136

Levenson, R. W., Ekman, P., Heider, K. & Friesen, W. V. 1992. «Emotion and autonomic nervous system activity in the Minangkabau of West Sumatra». Journal of Personality and Social Psychology, 62: 972-988. Levenson, R. W., Carstensen, L. L., Friesen, W. V. & Ekman, P. 1991. «Emotion, physiology, and expression in old age». Psychology and Aging, 6: 28-35. Levenson, R. W., Ekman,P. & Friesen, W. V. 1990. «Voluntary facial action generates emotion-specific autonomic nervous system activity». Psychophysiology, 27: 363-384. Ekman, P., Levenson, R. W. & Friesen, W. V. 1983. «Autonomic nervous system activity distinguishes between emotions». Science, 221:1208-1210.

137

Это предсказывалось в теории психолога Леонарда Берковица; он утверждал, что неприятные события могут вызывать либо гнев, либо страх в зависимости от ситуационных факторов, раньше, чем проявятся результаты научения и врожденные склонности. Berkowitz, L. 1999. «Disgust: The body and soul emotion». In T. Dalglish & M. J. Power (eds.), Handbook of Cognition and Emotion. Chichester, U.K.: John Wiley & Sons. См. с. 429-446.

138

Некоторые исследователи используют термин anxiety (тревожность) применительно к реакции на приближающуюся угрозу, к черте характера или эмоциональному расстройству, но я предпочитаю использовать его для описания настроения.

139

Я полагаюсь здесь на исследование страха и беспокойства, выполненное Руди и Мигером, хотя и использую собственную терминологию при описании их результатов и результатов других авторов, о которых они сообщают в своей книге. Rhudy, J. L. & Meagher, M. W. 2000. «Fear and anxiety: Divergent effects on human pain thresholds». Pain, 84: 65-75.

140

Там же.

141

Schmidt, L. A. & Fox, N. A. 1999. «Conceptual, biological and behavioral distinctions among different categories of shy children». In L. A. Schmidt & J. Sculkin (eds.), Extreme Fear, Shyness, and Social Phobia: Origins, Biological Mechanisms, and Clinical Outcomes. New York: Oxford University Press. См. с. 47-66.

142

Там же.

143

Kagan, J. 1999. «The concept of behavioral inhibition». См. с. 3-13.

144

Crozier, W. R. 1999. «Individual differences in childhood shyness: Distinguishing fearful and self-conscious shyness». Schmidt & Fox, «Conceptual, biological and behavioral distinctions». См. с. 14-29 и 47-66.

145

Я использую здесь материалы очень интересной главы из книги: Ohman, А. 2000. «Fear and anxiety: Evolutionary, cognitive, and clinical perspectives»: M. Lewis & J. Haviland-Jones (eds.), The Handbook of Emotions. 2nd edition. New York: The Guilford Press. См. с. 573-593.

146

Подробнее см.: Ekman, P. 1985. Telling Lies. New York: W. W. Norton. Третье издание выпустило «W. W. Norton» в 2001 г.

Глава 8. Отвращение и презрение

147

Отелло, как вам известно, убил свою жену, так как был не в состоянии понять, что страх перед утратой доверия выглядит так же, как страх перед наказанием за супружескую измену. Отелло совершил эту ошибку, ослепленный ревностью.

148

Хотя за годы работы мне удалось собрать десятки фотографий, показывающих каждую из других эмоций, у меня не было фотографии с выражением отвращения. Фирма по подбору фотографий смогла найти для меня только специально поставленные выражения отвращения, хотя я не имел проблем с нахождением фотографий в прессе, показывающих спонтанные выражения других эмоций. Редакторы газет и журналов и рекламодатели, по-видимому, считают, что такие фотографии не будут способствовать продажам их продукции.

149

Ekman, Р. & Friesen, W. V. 1975. Unmasking the Face: A Guide to Recognizing Emo-tions from Facial Clues. Upper Saddle River, N. J.: Prentice Hall. См. с. 66-67.

150

As quoted by Miller, W.I. 1997. The Anatomy of Disgust. Cambridge, Mass.: Harvard University Press. См. с. 97.

151

Розин объясняет это различие тем, что дети младшего возраста не имеют когнитивных способностей, необходимых для возникновения отвращения, — например, способности понимать, что предмет имеет необычный внешний вид, — как в случае с конфетой в форме собачьих экскрементов. Это вывод согласуется с его утверждением о том, что животные не испытывают отвращения. На мой взгляд, было бы замечательно иметь такой важный способ реагировать на мир, характерный только для человека, поэтому я обратился с соответствующим вопросом к специалисту по поведению животных Франку де Ваалу. Вот как он ответил мне: «Эта эмоция возникает у других приматов. Первоначально отвращение, вероятно, имело что-то общее с неприятием какой-то пищи — разумеется, приматы на это способны. Что касается конкретных выражений, то сказать здесь что-то определенное будет труднее». В настоящее время этот вопрос остается открытым, возможно, потому что никто специально не изучал, возникает ли выражение, характерное для неприятия какой-то пищи, у других приматов, и если да, то не появляется ли оно также в ответ на общественные нарушения.

152

Там же. См. с. 22.

153

Там же. См. с. 118.

154

Rozin, P., Haidt, J. & McCauley, С. R. 1999. «Disgust: The body and soul emotion». In T. Dalglish & M. J. Power (eds.), Handbook of Cognition and Emotion. Chichester, U. K.: John Wiley & Sons. См. с. 435.

155

Общая сумма процентных показателей не равняется 100% из-за наличия не-классифицированных реакций.

156

Для сравнения отметим, что большинство ученых изучают эмоции людей, которые находятся в одиночестве или осуществляют тривиальные контакты, и вместо наблюдения за тем, что делают люди, они просят респондентов ответить на вопросы о том, какие чувства они могут представить или вспомнить.

157

Gottman, J. М. & Levenson, R. W. 1999. «How stable is marital interaction over time?» Family Processes, 38: 159-165. Gottman, J., Woodin, E. & Levenson, R. 2001. «Facial expressions during marital conflict». Journal of Family Communication, 1: 37-57.

158

Miller, The Anatomy of Disgust. См. с. 133-134.

159

Мой редактор указывает на то, что есть различие между приостановкой испытываемого отвращения родителем и возлюбленным. Насколько мне известно, детские пеленки всегда вызывают отвращение, даже пеленки вашего собственного ребенка; любящие родители преодолевают свое отвращение, чтобы лучше заботиться о своем чаде, но они все равно испытывают отвращение. Однако в интимных отношениях происходит взаимный обмен; ощущение нахождения у вас во рту языка любимого вами человека не вызывает отвращения — совсем наоборот. Таким образом, в первом случае отвращение преодолевается или временно подавляется, а во втором случае оно трансформируется во что-то совершенно другое.

160

Там же. См. с. 137-138.

161

Nussbaum, М. С. 2000. «Secret sewers of vice: Disgust, bodies and the law». In S. Bandes (ed.), The Passions of Law. New York: New York University Press. См. с. 19-62.

162

Там же. См. с. 44.

163

Там же. См. с. 47.

164

Там же.

165

Тибетские буддисты используют эти термины другим, но родственным образом. Термин, который они используют для определения нашей способности к сочувствию, переводится, по словам далай-ламы, как «неспособность выносить вид страданий другого человека». Это не значит, что человек сознательно уклоняется от созерцания чужих страданий, совсем наоборот: «Это то, что заставляет нас... испытывать отвращение при виде вреда, причиненного другому человеку, страдать при виде чужих страданий». Использование буддистами термина «сострадание» подразумевает гораздо больше, чем имеем в виду мы, когда произносим это слово по-английски. Объясняя то, что может заставить нас не испытывать отвращения, важно отметить, что буддисты рассматривают эмпатию и сострадание как человеческие способности, которые должны не усваиваться, а развиваться, чтобы они стали заметны. Я понимаю это так, что если мы должны рассматривать всех людей как своих родственников, чтобы не испытывать отвращения при виде крови и увечий, то мы должны работать над этим, потому что природа не дала нам возможности быстро достигать этой цели.

166

Levenson, R. W. & Reuf, А. М. 1997. «Physiological aspects of emotional knowledge and rapport». In W. J. Icles (ed.), Empathic Accuracy. New York: The Guilford Press. См. c. 44-47.

167

Ekman, P. & Friesen, W. V. 1975. Unmasking the Face. См. с. 67.

168

Miller, The Anatomy of Disgust. См. с. 207.

169

Там же. См. с. 221.

170

Phillips, М. L., Senior, С., Fahy, Т. & David, A. S. 1998. «Disgust—the forgotten emotion of psychiatry». British Journal of Psychology, 172: 373-375.

171

Buell, H. (ed.). 1999. Moments. New York: Black Dog and Leventhal. См. с. 108.

Глава 9. Эмоции удовольствия

172

See, for example, Synder, C. R. & Lopez, S. J. (eds.). 2002. The Handbook of Positive Psychology. New York: Oxford University Press. Критический анализ этой работы см.: R. Lazarus. Forthcoming. «Does the positivity movement have legs?» Psychological Inquiry.

173

Fredrickson, B. L. & Branigan, С. 2001. «Positive emotions». In T. J. Mayne & G. A. Bonanno (eds.), Emotions: Current Issues and Future Directions. New York: The Guilford Press. См. с. 123-151.

174

Рассуждения о юморе см.: Ruch. W. & Ekman, P. 2001. «The expressive pattern of laughter»: A. W. Kaszniak (ed.), Emotion, Qualia, and Consciousness. Tokyo: Word Scientific Publisher. См. с. 426-443. См. также: Bachorowski, J. & Owren, M. J. 2001. «Not all laughs are alike: Voiced but not voiced laughter readily elicits positive affect». Psychological Science, 12: 252-257.

175

Я не имею в виду настроение, при котором человек чувствует себя расслабленным, спокойным и удовлетворенным в течение нескольких часов, о чем рассказывалось на с. 75—76.

176

Ранее я использовал термин «благоговение» для того, что теперь я называю изумлением. Это изменение было вызвано тем, что писательница Клаудия Сорсби указала мне на то, что благоговение в соответствии с определением, данным в Oxford English Dictionary содержит в отличие от изумления элемент страха и опасения.

177

Ekman, P. 1992. «An argument for basic emotions». Cognition and Emotion, 6: 169-200.

178

Keltner, D. & Haidt, J. Forthcoming. «Approaching awe, a moral, aesthetic, and spiritual emotion». Cognition and Emotion.

179

Спасибо Пролу Кауфману, указавшему мне, что я пропустил эту эмоцию.

180

Я консультировался у другого итальянского эксперта по эмоциям, который подтвердил, что fiero вероятно, является наилучшим словом для описания того, что я имею в виду, хотя он также назвал и другое возможное слово — appagato. Я выбрал fiero потому что его звучание лучше соответствует переживаемому ощущению. Но слово само по себе ничего не значит; здесь важно просто уточнить другой тип получаемого наслаждения.

181

Психолог Майкл Льюис использует термин «гордость» для обозначения того, что я называю fiero, подчеркивая отличие гордости от спеси, но при этом он отмечает, что многие не могут отличить гордость в смысле fiero от спесивой гордости, от чувства удовлетворения или от ощущения своей эффективности.

182

Lewis, М. 2000. «Self-conscious emotions». In М. Lewis & J. Haviland-Jones (eds.), The Handbook of Emotions. 2nd edition. New York: The Guilford Press.

183

Rosten, L. 1968. The Joys of Yiddish. New York: Pocket Books. См. с. 257.

184

Там же.

185

Haidt, J. 2000. «The positive emotion of elevation». Prevention and Treatment, 3.

186

Lazarus, R. & Lazarus, B. N. 2001. «The emotion of gratitude». Paper presented at a meeting of the American Psychological Association, San Francisco, Calif.

187

Smith, R. H., Turner, T. J., Garonzik, R., Leach, C. W., Vuch-Druskat, V. & Weston, С. M. 1996. «Envy and Schadenfreude*. Personality and Social Psychology Bulletin, 22:158-168, Brigham, N. L., Kelso, K. A., Jackson, M. A. & Smith, R. H. 1997. «The roles of invidious comparison and deservingness in sympathy and Schadenfreude». Basic and Applied Social Psychology, 19: 363-380.

188

Я благодарен Дженни Бир за то, что она обратила на это мое внимание.

189

Интересную трактовку любви см.: Solomon, R. С. 1988. About Love. New York: Simon & Schuster. Анализ недавнего исследования романтической любви, которая трактуется как эмоция, см.: Hatfield, Е. & Rap-son, R. J. 2000. «Love and attachment processes». In Lewis and Haviland-Jones, The Handbook of Emotions.

190

See the following articles: Diener, E. 2000. «Subjective well-being: The science of happiness and a proposal for a national index». American Psychologist, 55: 34-43; Myer, D. G. 2000. «The funds, friends, and faith of happy people». American Psychologist, 55: 56-67.

191

Анализ этого и других сходных исследований см.: Averill, J. R. & More, Т. A. 2000. «Happiness». In Lewis and Haviland-Jones, The Handbook of Emotions. См. c. 663-676.

192

Там же.

193

Peterson, С. 2000. «The future of optimism». American Psychologist, 55: 44-55.

194

Анализ этого и других новых результатов см.: Danner, D. D., Snowdon, D. А. & Friesen, W. V. 2001. «Positive emotions in early life and longevity: Findings from the nun study». Journal of Personality and Social Psychology, 80: 804-813.

195

Peterson, «The future of optimism».

196

Там же. См. с. 49.

197

Ekman, P. 1992. «An argument for basic emotions». Cognition and Emotion, 6: 169-200.

198

Frank, M. G., Ekman, P. & Friesen, W. V. 1993. «Behavioral markers and recognizability of the smile of enjoyment» .Journal of Personality and Social Psychology, 64: 83-93. Frank, M. G. & Ekman, P. 1993. «Not all smiles are created equal: The differentiation between enjoyment and non-enjoyment smiles». Humor, 6: 9-26.

199

Duchenne de Boulogne, G. B. 1990. The Mechanism of Human Facial Expression. Translated and edited by A. Cuthbertson. New York: Cambridge University Press. (Оригинальное издание 1862 г.)

200

Там же. См. с. 72.

201

Ekman, P., Roper, G. & Hager, J. С. 1980. «Deliberate facial movement». Child Development, 51: 886-891.

202

Darwin, C. 1998. The Expression of the Emotions in Man and Animals. 3rd edition. New York: Oxford University Press.

203

Ekman, P. & Friesen, W. V. 1982. «Felt, false and miserable smiles». Journal of Nonverbal Behavior, 6(4): 238-252.

204

Хотя я не ожидаю, что десятимесячные младенцы могут лгать, изображая на лице улыбку «не по Дюшену» при виде незнакомых людей, в этом возрасте они способны изображать общительную улыбку — ту улыбку, которую мы изображаем на протяжение всей своей жизни, когда впервые встречаем незнакомых нам людей.

205

Fox, N. A. & Davidson, R. J. 1987. «Electroencephalogram asymmetry in response to the approach of a stranger and maternal separation in 10-monthold children». Developmental Psychology, 23: 233-240.

206

John Gottman, University of Washington, Seattle. 2000. Из личных бесед автора.

207

Keltner, D. & Bonanno, G. A. 1997. «A study of laughter and dissociation: Distinct correlates of laughter and smiling during bereavement». Journal of Personality and Social Psychology, 4: 687-702.

208

Harker, L. & Keltner, D. 2001. «Expressions of positive emotion in women's college yearbook pictures and their relationship to personality and life outcome across adulthood». Journal of Personality and Social Psychology, 80: 112-124.

209

Konow, James D. & Earley, Joseph E., как сообщается в The New York Times, May 19, 2001, c. 17.

210

Ekman, P., Davidson, R. J. & Friesen, W. V. 1990. «Emotional expression and brain physiology II: The Duchenne smile». Journal of Personality and Social Psychology, 58: 342-353.

211

Ekman, P. 1985. Telling Lies: Clues to Deceit in the Marketplace, Marriage, and Politics. New York: W. W. Norton. See page 153.

Глава 10. Ложь и эмоции

212

Ekman, P. and Friesen, W.F. «Nonverbal Leakage and Clues to Deception. Psychiatry, 1969, 32, 88-105.

213

Haggard, Ernest A. and Isaacs, Kenneth S. 1966. «Micro-momentary Facial Expressions as Indicators of Ego Mechanisms in Psychotherapy». In Louis A. Gottschalk & Arthur H. Auerbach (eds.), Methods of Research in Psychotherapy. New York: Appleton-Century-Crofts.

214

Я благодарен Марди Горовицу за предоставленную возможность проанализиовать результаты интервью с пациентами, которые подавляли в себе определенные эмоции.

215

Dean, John. 1976. Blind Ambition. New York: Simon & Shuster.

216

Ekman, P. 1985. Telling Lies: Clues to Deceit in the Marketplace, Marriage, and Politics. New York: W. W. Norton. Третье издание выпустило «W. W. Norton» в 2002 г.

217

Porter, S., Yuille, J.C., and Birt, A. 2001. «The Discrimination of Deceptive, Mistaken, and Truthful Witness Testimony». In R. Roesch, R. R. Corrado, and R. Dempster (eds.), Psychology in the Courts: International Advances in Knowledge. New York: Routledge.

218

Duchenne de Boulogne, G. B. 1990. The Mechanism of Human Facial Expression. Перевод и редактирование выполнены: A. Cuthbertson. New York: Cambridge University Press. (Оригинальное издание 1862 г.)

219

Mark Frank, PhD, Associate Professor, Communications Department, State University of New York, Buffalo.

220

Gladwell, Malcolm. 2005. Blink: The Power of Thinking Without Thinking. New York: Little, Brown.

221

Kassin, S.M. & Fong, C.T. 1999. «I'm Innocent!: Effects of Training on Judgments of Truth and Deception in the Interrogation Room». Law & Human Behavior, 23: 499-516.

Заключение. Жизнь с эмоциями

222

О том, что я называю эмоциональными профилями, см. также: Hemenover, S. Н. Forthcoming. «Individual differences in mood course and mood change: Studies in affective chronometry». Journal of Personality and Social Psychology; Davidson, R. J. 1998. «Affective style and affective disorders». Cognition and Emotion, 12: 307-330.

223

В 1872 г. Чарльз Дарвин утверждал, как я полагаю, справедливо, что именно наше внимание к себе, в особенности к нашему внешнему виду, вызывает у нас смущение, испытываемое в равной мере и в ответ на похвалу, и в ответ на критику.

224

О стыде см.: Scheff, Т. 2000. «Shame and the social bond». Sociological Theory, 18: 84-98; см. также: Smith, R. 2002. «The role of public exposure in moral and nonmoral shame and guilt». Journal of Personality and Social Psychology, 83(1): 138-159. On embarrassment, see Rowland, S. & Miller, I. 1992. «The nature and severity of self-reported embarrassing circumstances». Personality and Social Psychology Bulletin, 18(2): 190-198.

225

Keltner, D. 1995. «Signs of appeasement: Evidence for the distinct displays of em-barrassment, amusement, and shame». Journal of Personality and Social Psychology, 68: 441-454. See my chapter challenging these findings in Ekman, P. 1997. «Conclusion: What we have learned by measuring facial behavior». In P. Ekman & E. L. Rosenberg (eds.), What the Face Reveals. New York: Oxford University Press. См. с. 469-495.

226

О зависти можно прочитать: Salovey, P. (ed.). 1991. The Psychology of Jealousy and Envy. New York: The Guilford Press. См. также гл. 10 в замечательной книге: Ben Ze'ev, А. 2000. The Subtlety of Emotions. Cambridge, Mass.: MIT Press.

227

Davidson, R. J., Scherer, K. R. & Goldsmith, H. H. 2003. Handbook of Affective Sciences. New York: Oxford University Press.

Послесловие

228

Goleman, D. 2003. Destructive Emotions: How Can We Overcome Them? New York: Bantam Books.

229

Пока что по этой теме практически не проводилось никаких исследований. Описанные мной сведения основаны на результатах моих бесед с людьми, которые, по моему личному опыту, обладают импульсивной осведомленностью. Они сообщают, что она доступна им не всегда.

230

Я беседовал с профессором Университета Висконсина Ричардом Дэвисом и с его святейшеством далай-ламой.

231

Bennett-Goleman, Т. & the Dalai Lama. 2002. Emotional Alchemy: How the Mind Can Heal the Heart. New York: Three Rivers Press. Wallace, A. & Quirolo, L. (eds.). 2001. Buddhism with an Attitude. Ithaca, N. Y.: Snow Lion Publications. Kabat-Zinn, J. 1995. Wherever You Go There You Are: Mindfulness Meditation in Everyday Life. New York: Hyperion.

232

Ekman, P. 1985. Telling Lies: Clues to Deceit in the Marketplace, Marriage, and Politics. New York: W. W. Norton. Третье издание выпустило « W. W. Norton» в 2002 г.

⁶ Ekman, P. In preparation. Готовится к печати: Reading Faces. Princeton, N. J.: Educational Testing Service.

Приложение. Тест на распознавание выражений лица

233

234

Bugental, D. В., Shennum, W., Frank, М. & Ekman, P. 2000. «"True Lies": Children's abuse history and power attributions as influences on deception detection». In V. Manusov & J. H. Harvey (eds.), Attribution, Communication Behavior, and Close Relationships. Cambridge: Cambridge University Press. См. с. 248-265.

235

Ekman, P., O'Sullivan, M. & Frank, M. 1999. «А few can catch a liar». Psychological Science, 10: 263-266. Ekman, P. & O'Sullivan, M. 1991. «Who can catch a liar? » American Psychologist, 46: 913-920.

Глава 4. Поведение под влиянием эмоций

63

Недавнее использование инъекций ботоксина для ослабления признаков старения позволяет достичь желаемого результата ценой снижения подвижности лица, придания ему менее эмоционального и одушевленного внешнего вида; однако неодушевленные люди выглядят менее привлекательными.

64

Я выражаю признательность Питеру Голди за обсуждение этой темы в его книге: The Emotions. 2000. New York: Oxford University Press. См. с. 113.

65

Здесь есть одно исключение. Когда другой человек угрожает нашей жизни или жизни других людей, то тогда в своем гневе мы имеем право причинить вред тому, кто представляет собой угрозу для окружающих, если не существует другого способа не допустить причинения людям повреждений. Далай–лама хотя и неохотно, но все же согласился с этой мыслью.

66

Ekman, P. 1985. Telling Lies: Clues to Deceit in the Marketplace, Marriage, and Politics. New York: W. W. Norton. Третье издание было опубликовано «W. W. Norton» в 2002 г.

67

Gottman J. M. & Levenson R. W. 1999. «How stable is marital interaction over time?» Family Processes, 38: 159–165.

68

Обсуждение ошибки Отелло в контексте подозрения на обман см. в моей книге Telling Lies.

69

Это проблема возникает при выявлении любого типа лжи. Разработчики полиграфов стараются снизить страх человека перед необоснованным признанием его виновным в несовершенном им преступлении с помощью заявлений о точности работы этих устройств, но так как точность работы полиграфов недостаточно высока и об этом знает все больше людей, то и преступники, и невиновные люди могут проявлять одинаковый страх.

70

Scherer, К., Johnstone, Т. & Klasmeyer G. Forthcoming. «Vocal Expression of Emotion». In R. Davidson, H. Goldsmith & K. R. Scherer (eds.), Handbook of Affective Science. New York: Oxford University Press.

71

Ekman, P., O'Sullivan, M. & Frank, M. 1999. «A few can catch a liar». Psychological Science, 10: 263–266. Ekman, P. & O'Sullivan, M. 1991. «Who can catch a liar?» American Psychologist, 46: 913–920.

72

Banse, R. & Scherer, K. R. 1996. «Acoustic profiles in vocal emotion expression». Journal of Personality and Social Psychology, 70: 614–636.

73

Сделанное Фрейдой описание действий, характеризующих каждую эмоцию, содержит то, о чем говорил я, и даже немного больше. Я верю, что только эти рудиментарные начальные движения являются врожденными, автоматическими и универсальными.

74

Levenson, R. W., Ekman, P., Heider, К. & Friesen, W. V. 1992. «Emotion and autonomic nervous system activity in the Minangkabau of West Sumatra». Journal of Personality and Social Psychology, 62: 972–988. Levenson, R. W., Carstensen, L. L., Friesen, W. V. & Ekman, P. 1991. «Emotion, physiology, and expression in old age». Psychology and Aging, 6: 28–35. Levenson, R. W., Ekman, P. & Friesen, W. V. 1990. «Voluntary facial action generates emotion specific autonomic nervous system activity». Psychophysiology, 27: 363–384. Ekman, P., Levenson, R. W. & Friesen, W. V. 1983. «Autonomic nervous system activity distinguishes between emotions». Science, 221:1208–1210.

75

Stein, N. L., Ornstein, P. A., Tversky, B. & Brainerd, C. (eds.). 1997. Memory for Everyday and Emotional Events. Mahwah, N.J.: Lawrence Erlbaum Associates.

76

Davidson, R. J., Jackson, D. C. & Kalin, N. H. 2000. «Emotion, plasticity, context and regulations. Perspectives from affective neuroscience». Psychological Bulletin, 126:890–906

77

Гросс описывает первичное регулирование, но не концентрирует внимание на этом непроизвольном, практически мгновенном регулировании, о котором говорит Дэвидсон. Вместо этого рассматривает более осознанно осуществляемые попытки заново интерпретировать происходящее. Gross, J. J. 1998. «Antecedent–and response–focused emotion regulation: Divergent consequences for experience, expression and physiology». Journal of Personality and Social Psychology, 74: 224–237. Gross, J. J. 1998. «The emerging field of emotion regulation: An integrative review». Review of General Psychology, 2: 271–299.

78

Greenberg, M. T. & Snell, J. L. 1997. «Brain development and emotional development: The role of teaching in organizing the frontal lobe». In P. Salovey & D. J. Sluyter (eds.), Emotional Development and Emotional Intelligence. New York: Basic Books.

79

Изменения происходят также и в наших нейрохимических процессах. Хотя эти изменения обладают многими характеристиками, которые я здесь обсуждаю, в этой книге я их не рассматриваю.

80

Zajonc, R. В. 2001. «Emotion». In D. T. Gilbert, S. T. Fisk, & G. Lindzey. (eds.), The Handbook of Social Psychology. Vol. 1. 4th edition. Boston: McGraw–Hill. См. с. 591–632.

81

В настоящее время чаще используются модели коннекционистов. Я не возражаю против таких формулировок, но считаю их более трудными для понимания и поэтому считаю компьютерные метафоры программы и инструкции более полезными.

82

Mayr, Е. 1974. «Behavior programs and evolutionary strategies». American Scientist, 62:650–659.

83

Я не верю, что все это проявляется в первый же день жизни, но согласен с утверждениями Линды Камрас и Харриет Остер о том, что это проявляется постепенно по мере развития младенца. Camras, L., Oster, Н., Campos, J., Miyake, К. & Bradshaw, D. 1992. «Japanese and American infants' responses to arm restraint». Developmental Psychology, 28: 578–582. Also, Rosenstein, D. & Oster, H. 1988. «Differential facial responses to four basic tastes in newborns». Child Development, 59:1555–1568,

84

Heim, C., Newport, D. J., Heit, S., Graham, Y. P., Wilcox, M., Bonsall, R., Miller, A. H. & Nemeroff, С. В. 2000. «Pituitary–adrenal and autonomic responses to stress in women after sexual and physical abuses in childhood». Journal of the American Medical Association, 284: 592–597.

85

Wallace, A. 1993. Tibetan Buddhism, from the Ground Up. Boston: Wisdom Publications. См. c. 103.

86

Там же. См. с. 132.

87

Nigro, G. & Neisser, U. 1983. «Point of view in personal memories». Cognitive Psy–chology, 15:467–482.

88

Langer, E. 2002. «Well–Being, Mindfulness versus Positive Evaluation». In C. R. Snyder & S. J. Lopez (eds.), The Handbook of Positive Psychology. New York: Oxford University Press.

89

Wyner, H. Unpublished. «The Defining Characteristics of the Healthy Human Mind».

90

Я благодарен Дэну Гоулмену за предложенную терминологию, которая сделала мои размышления на эту тему более понятными.

91

Goldie, The Emotions. См. с. 65.

92

Schooler, J. W. 2001. «Discovering memories of abuse in light of metaawareness». Journal of Aggression, Maltreatment and Trauma, 4: 105–136.

Глава 5. Печаль и горе

93

Мой крайней ограниченный опыт медитации и информация от нескольких моих друзей и коллег, давно занимающихся медитированием, убедили меня в том, что медитация является еще одним способом достижения такой внимательности. В недавно начатом мной исследовании я собираюсь подробнее узнать, как она возникает, и документально зафиксировать природу вызываемых ею изменений.

94

Исключением может быть смерть ребенка, страдавшего от неизлечимой болезни, или, как бывает в некоторых культурах, смерть младенца, которого не может содержать семья.

95

Мы использовали страдание вместо слова горе, но последующие исследования показали, что душевное страдание является более широким понятием, поскольку оно содержит также элемент страха. Ekman, Р. & Friesen, W. V. 1975. Unmasking the Face: A Guide to Recognizing Emotions from Facial Clues. Upper Saddle River, N.J: Prentice Hall.

96

Психолог Нико Фрейда сделал сходное замечание: «Горе часто ощущается человеком не тогда, когда ему сообщают о чьей–то смерти или чьем–то отъезде; такое уведомление состоит только из слов. Горе ощущается тогда, когда человек оказывается один в пустом доме».

97

Rynearson, E. K. 1981. «Suicide internalized: An existential sequestrum». American Journal of Psychiatry, 138: 84–87.

98

Vingershoets, A. J. J. M., Cornelius, R. R., Van Heck, G. L. & Becht, M. C. 2000. «Adult crying: A model and review of the literature». Review of General Psychology, 4: 354.

99

Что вызывает их и как они влияют на нашу жизнь — это еще один способ определения различий между эмоциями, настроениями, эмоциональными чертами и эмоциональными расстройствами, но мы не будем его рассматривать.

100

Ekman, P., Matsumoto, D. & Friesen, W. V. 1997. «Facial expression in affective disorders»: P. Ekman & E. L. Rosenberg (eds.), What the Face Reveals: Basic and Applied Studies of Spontaneous Expression Using the Facial Action Coding System (FACS). New York: Oxford University Press. Мой первый грант помог провести обследование пациентов с психическими расстройствами, но в то время я не знал способа измерения движений лица и поэтому концентрировал внимание просто на движениях тела. Результаты, описанные в этой книге, были получены спустя 20 лет, после того как я разработал описанную в гл. 1 Систему кодирования движений лица. В середине 1960–х гг. под влиянием Сильвана Томкинса и благодаря получению средств на проведение межкультурных исследований я переключился с изучения душевнобольных пациентов на изучение непосредственно эмоций, а не эмоциональных расстройств. В то время мы не имели ни методов проведения таких исследований, ни необходимых базовых знаний. Теперь многие исследователи, используя Систему кодирования движений лица и другие методы анализа выражений лица и оттенков голоса, могут выполнять эту работу более эффективно; многочисленные примеры этого можно найти в: What the Face Reveals.

Глава 6. Гнев

Глава 6. Гнев

101

Sternberg, С. R., & Campos, J. J. 1990. «The development of anger expressions in infancy». In N. L. Stein, B. Leventhal, & T. Trabasso (eds.), Psychological and Biological Approaches to Emotions. Hillsdale, N.J.: Lawrence Erlbaum Associates. См. c. 247–282.

102

Berkowitz, L. 1999. «Disgust: The body and soul emotion». In T. Dalglish & M. J. Power (eds.), Handbook of Cognition and Emotion. Chichester, U.K.: John Wiley & Sons. См. с. 429–446.

103

Моя дочь Ева спросила его святейшество далай–ламу, почему мы сердимся на тех, кого мы любим, и он предложил ей такое объяснение.

104

Интересную дискуссию об издержках с эволюционной точки зрения см.: McGuire, М. & Troisi, А. 1990. «Anger: An evolutionary view». In R. Plutchik & H. Kellerman (eds.), Emotion, Psychopathology and Psychotherapy. New York: Academic Press.

105

Joseph Campos, University of California, Berkeley, and Mark Greenberg, Pennsylvania State University. 2000. Из опыта личного общения автора.

106

Holden, С. 2000. «The violence of the lambs». Science, 289: 580–581.

107

Konner, M. 2001. The Tangled Wing: Biological Constraints on the Human Spirit. 2nd edition. New York: Henry Holt. См. гл. 9.

108

О роли генетического фактора и внешней среды в агрессивном поведении см.: Plomin, R., Nitz, К. & Rowe, D. С. 1990. «Behavioral genetics and aggressive behavior in childhood». In M. Lewis & S. Miller (eds.), Handbook of Developmental Psychopathology. New York: Plenum. См. также: Miles, D. R. & Carey, G. 1997. «Genetic and environmental architecture of human aggression». Journal of Personality and Social Psychology, 72: 207–217.

109

Дон по–прежнему страдает от этого огорчительного опыта и, испытывая глубокое горе и непрекращающуюся скорбь, считает, что проявил трусость, не убив Дэвида Скотта тогда, когда мог это сделать в зале суда. Он сказал мне, что занимался в колледже борьбой и мог бы свернуть шею Скотту в один из тех моментов, когда проходил мимо него. Я объяснил Дону, что нападение на Скотта было бы актом мести. Нежелание мстить не является проявлением трусости. Трусостью было бы неоказание помощи дочери в тот момент, когда на нее напал Скотт. Я уверен, что если бы Дону представилась такая возможность, то он сумел бы защитить дочь. Если он считает себя трусом сейчас, то, возможно, потому, что он еще реально не осознал факт ее смерти; он еще не понял, что не мог бы защитить ее просто потому, что не имел такой возможности.

110

Из личных бесед автора с далай–ламой в 2001 г. См. также: Goleman, D. 2003. Destructive Emotions: How Can We Overcome Them? New York: Bantam Books.

111

Tavris, C. 1989. Anger: The Misunderstood Emotion. New York: Touchstone Books.

112

Там же. См. с. 125–127.

113

McGuire and Troisi, «Anger».

114

Lemerise, E. & Dodge, K. 2000. «The development of anger and hostile interactions». In M. Lewis & J. Haviland–Jones (eds.), Handbook of Emotions. 2nd edition. New York: The Guilford Press. См. с. 594–606.

115

McGuire and Troisi, «Anger».

116

Gottman, J. M. & Levenson, R. W. 1999. «How stable is marital interaction over time?» Family Processes, 38: 159–165.

117

Lazarus, R. 1991. Emotion and Adaptation. New York: Oxford University Press.

118

Goleman, Destructive Emotions.

119

См.: Izard, C. 1972. Patterns of Emotions. San Diego, Calif.: Academic Press. О депрессии и гневе см.: Harmon–Jones, Е. «Individual differences in anterior brain activity and anger: Examining the roles of attitude toward anger and depression». В настоящее время готовится исправленное и дополненное издание.

120

Harmon–Jones, «Individual differences».

121

Chesney, M. A., Ekman, P., Friesen, W. V., Black, G. W. & Hecker, M. H. L. 1990. «Type A behavior pattern: Facial behavior and speech components». Psychosomatic Medicine, 53: 307–319.

122

Rosenberg, E. L., Ekman, P., Jiang, W., Babyak, M., Coleman, R. E., Hanson, M., O'Connor, C., Waugh, R. & Blumenthal, J. A. 2OO1. «Linkages between facial expressions of emotion in transient myocardial ischemia». Emotion, 1: 107–115. Rosenberg, E. L., Ekman, P. & Blumenthal, J. A. 1998. «Facial expression and the affective component of cynical hostility». Health Psychology, 17: 376–380.

123

Barefoot, J. C., Dahlstrom, W. G. & Williams, R. B. 1983. «Hostility, CHD incidence, and total mortality: A 25–year follow–up study of 255 physicians». Psychosomatic Medicine, 45: 59–63. Williams, R. В., Haney, L. Т., Lee, K. L., Kong, Y., Blumenthal, J. & Whalen, R. 1980. «Type A behavior, hostility, and coronary atherosclerosis». Psychosomatic Medicinef 539–549. Ironson, В., Taylor, С. В., Boltwood, M., Bartzokis, Т., Dennis, C., Chesney, M., Spitzer, S. & Segall, G. M. 1992. «Effects of anger on left ventricular ejection fraction in coronary artery disease». American Journal of Cardiology, 70: 281–285. Mittlerman, M. A., Maclure, M., Sherwood, В., Mulry, R. P., Tofler, G. H., Jacobs, S. C., Friedman, R., Benson, H. & Muller, J. E. 1995. «Triggering of acute myocardial onset by episodes: Determinants of myocardial infarction onset study investigators». Circulation, 92: 1720–1725. Rosenberg, «Linkages».

124

Ekman, P. 1979. «About brows: Emotional and conversational signals». In M. von Cranach, K. Foppa, W. Lepenies, & D. Ploog (eds.), Human Ethology. New York: Cambridge University Press. См. с. 169–248.

125

See Helena Cronin's excellent book, The Ant and the Peacock: Altruism and Sexual Selection from Darwin to Today. 1991. New York: Cambridge University Press.

126

Отчет коорекционной службы Канады, приводится в: Gayla Swihart, John Yuille, & Stephen Porter in The Role of State–Dependent Memory in «Red–Outs».

127

Из сообщения Лауры Хельмут о результатах, полученных социологом Мюрреем Страусом из Университета Нью–Гэмпшира; приводится в: Helmuth, L. 2000. «Has America's tide of violence receded for good?» Science, 289: 585.

128

Davidson, R. J., Putnam, К. M. & Larson, C. L. 2000. «Dysfunction in the neural circuitry of emotion regulation—a possible prelude to violence». Science, 289: 591–594.

129

Raine, A. 1970. «Antisocial behavior in psychophysiology: A biosocial perceptual and a prefrontal dysfunction hypothesis»: D. M. Stoff, J. Breiling, & J. D. Maser (eds.), The Handbook of Antisocial Behavior. New York: John Wiley & Sons. См. c. 289–303.

130

См. выполненный Майклом Раттером анализ результатов исследований подростковой преступности: Genetics of Criminal and Antisocial Behavior. 1996. New York: John Wiley & Sons.

131

American Psychiatric Association. 1994. «Intermittent explosive disorder ». In Diagnostic and Statistical Manual of Mental Disorders: DSM–IV. Washington, D. C.: American Psychiatric Association. См. с. 627–630.

132

Обзор многих из этих вопросов см.: July 28, 2000, Science magazine [289 (28): 569–594]. Хорошую подборку материалов о разных взглядах на антисоциальное поведение можно найти: Stoff, D. М., Breiling, J. & Maser, J. D. 1997. The Handbook of Antisocial Behavior. New York: John Wiley & Sons.

133

See Peter Goldie's interesting paper, «Compassion: A natural moral emotion». Forthcoming. In Deutsche Zeitschrift fur Philosophie.

Глава 7. Удивление и страх

134

Другой причиной моих сомнений по поводу возможности включения удивления в число эмоцией является моя неудачная попытка (описанная в главе 1) обнаружить у обследованных мной жителей Новой Гвинеи способность отличать удивление от страха. Когда я рассказывал им страшную историю, они с равной вероятностью выбирали фотографии, показывающие и страх, и удивление. Когда же им рассказывали удивительные истории, то они выбирали удивленные лица чаще, чем какие-либо другие. В другом исследовании мы рассказывали им истории и просили отображать происходящее на лице, т. е. изображать эмоции. Затем мы показывали эти изображения студентам американского колледжа. Американцы узнавали выражения гнева, отвращения, печали и радости, но когда им показывали, как изображают страх и удивление жители Новой Гвинеи, то они с равной вероятностью классифицировали страх как удивление, и наоборот. Я не могу объяснить, почему возникали эти проблемы. Но они действительно возникали, и когда мой коллега Карл Хайдер давал точно такие же задания другой группе жителей Новой Гвинеи, то возникали те же самые проблемы с удивлением, что также вызывало сомнения по поводу реальных отличий удивления от страха.

135

Ekman, P., Friesen, W. V. & Simons, R. C. 1985. «Is the startle reaction an emotion?» Journal of Personality and Social Psychology, 49(5): 1416-1426.

136

Levenson, R. W., Ekman, P., Heider, K. & Friesen, W. V. 1992. «Emotion and autonomic nervous system activity in the Minangkabau of West Sumatra». Journal of Personality and Social Psychology, 62: 972-988. Levenson, R. W., Carstensen, L. L., Friesen, W. V. & Ekman, P. 1991. «Emotion, physiology, and expression in old age». Psychology and Aging, 6: 28-35. Levenson, R. W., Ekman,P. & Friesen, W. V. 1990. «Voluntary facial action generates emotion-specific autonomic nervous system activity». Psychophysiology, 27: 363-384. Ekman, P., Levenson, R. W. & Friesen, W. V. 1983. «Autonomic nervous system activity distinguishes between emotions». Science, 221:1208-1210.

137

Это предсказывалось в теории психолога Леонарда Берковица; он утверждал, что неприятные события могут вызывать либо гнев, либо страх в зависимости от ситуационных факторов, раньше, чем проявятся результаты научения и врожденные склонности. Berkowitz, L. 1999. «Disgust: The body and soul emotion». In T. Dalglish & M. J. Power (eds.), Handbook of Cognition and Emotion. Chichester, U.K.: John Wiley & Sons. См. с. 429-446.

138

Некоторые исследователи используют термин anxiety (тревожность) применительно к реакции на приближающуюся угрозу, к черте характера или эмоциональному расстройству, но я предпочитаю использовать его для описания настроения.

139

Я полагаюсь здесь на исследование страха и беспокойства, выполненное Руди и Мигером, хотя и использую собственную терминологию при описании их результатов и результатов других авторов, о которых они сообщают в своей книге. Rhudy, J. L. & Meagher, M. W. 2000. «Fear and anxiety: Divergent effects on human pain thresholds». Pain, 84: 65-75.

140

Там же.

141

Schmidt, L. A. & Fox, N. A. 1999. «Conceptual, biological and behavioral distinctions among different categories of shy children». In L. A. Schmidt & J. Sculkin (eds.), Extreme Fear, Shyness, and Social Phobia: Origins, Biological Mechanisms, and Clinical Outcomes. New York: Oxford University Press. См. с. 47-66.

142

Там же.

143

Kagan, J. 1999. «The concept of behavioral inhibition». См. с. 3-13.

144

Crozier, W. R. 1999. «Individual differences in childhood shyness: Distinguishing fearful and self-conscious shyness». Schmidt & Fox, «Conceptual, biological and behavioral distinctions». См. с. 14-29 и 47-66.

145

Я использую здесь материалы очень интересной главы из книги: Ohman, А. 2000. «Fear and anxiety: Evolutionary, cognitive, and clinical perspectives»: M. Lewis & J. Haviland-Jones (eds.), The Handbook of Emotions. 2nd edition. New York: The Guilford Press. См. с. 573-593.

146

Подробнее см.: Ekman, P. 1985. Telling Lies. New York: W. W. Norton. Третье издание выпустило «W. W. Norton» в 2001 г.

Глава 8. Отвращение и презрение

147

Отелло, как вам известно, убил свою жену, так как был не в состоянии понять, что страх перед утратой доверия выглядит так же, как страх перед наказанием за супружескую измену. Отелло совершил эту ошибку, ослепленный ревностью.

148

Хотя за годы работы мне удалось собрать десятки фотографий, показывающих каждую из других эмоций, у меня не было фотографии с выражением отвращения. Фирма по подбору фотографий смогла найти для меня только специально поставленные выражения отвращения, хотя я не имел проблем с нахождением фотографий в прессе, показывающих спонтанные выражения других эмоций. Редакторы газет и журналов и рекламодатели, по-видимому, считают, что такие фотографии не будут способствовать продажам их продукции.

149

Ekman, Р. & Friesen, W. V. 1975. Unmasking the Face: A Guide to Recognizing Emo-tions from Facial Clues. Upper Saddle River, N. J.: Prentice Hall. См. с. 66-67.

150

As quoted by Miller, W.I. 1997. The Anatomy of Disgust. Cambridge, Mass.: Harvard University Press. См. с. 97.

151

Розин объясняет это различие тем, что дети младшего возраста не имеют когнитивных способностей, необходимых для возникновения отвращения, — например, способности понимать, что предмет имеет необычный внешний вид, — как в случае с конфетой в форме собачьих экскрементов. Это вывод согласуется с его утверждением о том, что животные не испытывают отвращения. На мой взгляд, было бы замечательно иметь такой важный способ реагировать на мир, характерный только для человека, поэтому я обратился с соответствующим вопросом к специалисту по поведению животных Франку де Ваалу. Вот как он ответил мне: «Эта эмоция возникает у других приматов. Первоначально отвращение, вероятно, имело что-то общее с неприятием какой-то пищи — разумеется, приматы на это способны. Что касается конкретных выражений, то сказать здесь что-то определенное будет труднее». В настоящее время этот вопрос остается открытым, возможно, потому что никто специально не изучал, возникает ли выражение, характерное для неприятия какой-то пищи, у других приматов, и если да, то не появляется ли оно также в ответ на общественные нарушения.

152

Там же. См. с. 22.

153

Там же. См. с. 118.

154

Rozin, P., Haidt, J. & McCauley, С. R. 1999. «Disgust: The body and soul emotion». In T. Dalglish & M. J. Power (eds.), Handbook of Cognition and Emotion. Chichester, U. K.: John Wiley & Sons. См. с. 435.

155

Общая сумма процентных показателей не равняется 100% из-за наличия не-классифицированных реакций.

156

Для сравнения отметим, что большинство ученых изучают эмоции людей, которые находятся в одиночестве или осуществляют тривиальные контакты, и вместо наблюдения за тем, что делают люди, они просят респондентов ответить на вопросы о том, какие чувства они могут представить или вспомнить.

157

Gottman, J. М. & Levenson, R. W. 1999. «How stable is marital interaction over time?» Family Processes, 38: 159-165. Gottman, J., Woodin, E. & Levenson, R. 2001. «Facial expressions during marital conflict». Journal of Family Communication, 1: 37-57.

158

Miller, The Anatomy of Disgust. См. с. 133-134.

159

Мой редактор указывает на то, что есть различие между приостановкой испытываемого отвращения родителем и возлюбленным. Насколько мне известно, детские пеленки всегда вызывают отвращение, даже пеленки вашего собственного ребенка; любящие родители преодолевают свое отвращение, чтобы лучше заботиться о своем чаде, но они все равно испытывают отвращение. Однако в интимных отношениях происходит взаимный обмен; ощущение нахождения у вас во рту языка любимого вами человека не вызывает отвращения — совсем наоборот. Таким образом, в первом случае отвращение преодолевается или временно подавляется, а во втором случае оно трансформируется во что-то совершенно другое.

160

Там же. См. с. 137-138.

161

Nussbaum, М. С. 2000. «Secret sewers of vice: Disgust, bodies and the law». In S. Bandes (ed.), The Passions of Law. New York: New York University Press. См. с. 19-62.

162

Там же. См. с. 44.

163

Там же. См. с. 47.

164

Там же.

165

Тибетские буддисты используют эти термины другим, но родственным образом. Термин, который они используют для определения нашей способности к сочувствию, переводится, по словам далай-ламы, как «неспособность выносить вид страданий другого человека». Это не значит, что человек сознательно уклоняется от созерцания чужих страданий, совсем наоборот: «Это то, что заставляет нас... испытывать отвращение при виде вреда, причиненного другому человеку, страдать при виде чужих страданий». Использование буддистами термина «сострадание» подразумевает гораздо больше, чем имеем в виду мы, когда произносим это слово по-английски. Объясняя то, что может заставить нас не испытывать отвращения, важно отметить, что буддисты рассматривают эмпатию и сострадание как человеческие способности, которые должны не усваиваться, а развиваться, чтобы они стали заметны. Я понимаю это так, что если мы должны рассматривать всех людей как своих родственников, чтобы не испытывать отвращения при виде крови и увечий, то мы должны работать над этим, потому что природа не дала нам возможности быстро достигать этой цели.

166

Levenson, R. W. & Reuf, А. М. 1997. «Physiological aspects of emotional knowledge and rapport». In W. J. Icles (ed.), Empathic Accuracy. New York: The Guilford Press. См. c. 44-47.

167

Ekman, P. & Friesen, W. V. 1975. Unmasking the Face. См. с. 67.

168

Miller, The Anatomy of Disgust. См. с. 207.

169

Там же. См. с. 221.

170

Phillips, М. L., Senior, С., Fahy, Т. & David, A. S. 1998. «Disgust—the forgotten emotion of psychiatry». British Journal of Psychology, 172: 373-375.

171

Buell, H. (ed.). 1999. Moments. New York: Black Dog and Leventhal. См. с. 108.

Глава 9. Эмоции удовольствия

172

See, for example, Synder, C. R. & Lopez, S. J. (eds.). 2002. The Handbook of Positive Psychology. New York: Oxford University Press. Критический анализ этой работы см.: R. Lazarus. Forthcoming. «Does the positivity movement have legs?» Psychological Inquiry.

173

Fredrickson, B. L. & Branigan, С. 2001. «Positive emotions». In T. J. Mayne & G. A. Bonanno (eds.), Emotions: Current Issues and Future Directions. New York: The Guilford Press. См. с. 123-151.

174

Рассуждения о юморе см.: Ruch. W. & Ekman, P. 2001. «The expressive pattern of laughter»: A. W. Kaszniak (ed.), Emotion, Qualia, and Consciousness. Tokyo: Word Scientific Publisher. См. с. 426-443. См. также: Bachorowski, J. & Owren, M. J. 2001. «Not all laughs are alike: Voiced but not voiced laughter readily elicits positive affect». Psychological Science, 12: 252-257.

175

Я не имею в виду настроение, при котором человек чувствует себя расслабленным, спокойным и удовлетворенным в течение нескольких часов, о чем рассказывалось на с. 75—76.

176

Ранее я использовал термин «благоговение» для того, что теперь я называю изумлением. Это изменение было вызвано тем, что писательница Клаудия Сорсби указала мне на то, что благоговение в соответствии с определением, данным в Oxford English Dictionary содержит в отличие от изумления элемент страха и опасения.

177

Ekman, P. 1992. «An argument for basic emotions». Cognition and Emotion, 6: 169-200.

178

Keltner, D. & Haidt, J. Forthcoming. «Approaching awe, a moral, aesthetic, and spiritual emotion». Cognition and Emotion.

179

Спасибо Пролу Кауфману, указавшему мне, что я пропустил эту эмоцию.

180

Я консультировался у другого итальянского эксперта по эмоциям, который подтвердил, что fiero вероятно, является наилучшим словом для описания того, что я имею в виду, хотя он также назвал и другое возможное слово — appagato. Я выбрал fiero потому что его звучание лучше соответствует переживаемому ощущению. Но слово само по себе ничего не значит; здесь важно просто уточнить другой тип получаемого наслаждения.

181

Психолог Майкл Льюис использует термин «гордость» для обозначения того, что я называю fiero, подчеркивая отличие гордости от спеси, но при этом он отмечает, что многие не могут отличить гордость в смысле fiero от спесивой гордости, от чувства удовлетворения или от ощущения своей эффективности.

182

Lewis, М. 2000. «Self-conscious emotions». In М. Lewis & J. Haviland-Jones (eds.), The Handbook of Emotions. 2nd edition. New York: The Guilford Press.

183

Rosten, L. 1968. The Joys of Yiddish. New York: Pocket Books. См. с. 257.

184

Там же.

185

Haidt, J. 2000. «The positive emotion of elevation». Prevention and Treatment, 3.

186

Lazarus, R. & Lazarus, B. N. 2001. «The emotion of gratitude». Paper presented at a meeting of the American Psychological Association, San Francisco, Calif.

187

Smith, R. H., Turner, T. J., Garonzik, R., Leach, C. W., Vuch-Druskat, V. & Weston, С. M. 1996. «Envy and Schadenfreude*. Personality and Social Psychology Bulletin, 22:158-168, Brigham, N. L., Kelso, K. A., Jackson, M. A. & Smith, R. H. 1997. «The roles of invidious comparison and deservingness in sympathy and Schadenfreude». Basic and Applied Social Psychology, 19: 363-380.

188

Я благодарен Дженни Бир за то, что она обратила на это мое внимание.

189

Интересную трактовку любви см.: Solomon, R. С. 1988. About Love. New York: Simon & Schuster. Анализ недавнего исследования романтической любви, которая трактуется как эмоция, см.: Hatfield, Е. & Rap-son, R. J. 2000. «Love and attachment processes». In Lewis and Haviland-Jones, The Handbook of Emotions.

190

See the following articles: Diener, E. 2000. «Subjective well-being: The science of happiness and a proposal for a national index». American Psychologist, 55: 34-43; Myer, D. G. 2000. «The funds, friends, and faith of happy people». American Psychologist, 55: 56-67.

191

Анализ этого и других сходных исследований см.: Averill, J. R. & More, Т. A. 2000. «Happiness». In Lewis and Haviland-Jones, The Handbook of Emotions. См. c. 663-676.

192

Там же.

193

Peterson, С. 2000. «The future of optimism». American Psychologist, 55: 44-55.

194

Анализ этого и других новых результатов см.: Danner, D. D., Snowdon, D. А. & Friesen, W. V. 2001. «Positive emotions in early life and longevity: Findings from the nun study». Journal of Personality and Social Psychology, 80: 804-813.

195

Peterson, «The future of optimism».

196

Там же. См. с. 49.

197

Ekman, P. 1992. «An argument for basic emotions». Cognition and Emotion, 6: 169-200.

198

Frank, M. G., Ekman, P. & Friesen, W. V. 1993. «Behavioral markers and recognizability of the smile of enjoyment» .Journal of Personality and Social Psychology, 64: 83-93. Frank, M. G. & Ekman, P. 1993. «Not all smiles are created equal: The differentiation between enjoyment and non-enjoyment smiles». Humor, 6: 9-26.

199

Duchenne de Boulogne, G. B. 1990. The Mechanism of Human Facial Expression. Translated and edited by A. Cuthbertson. New York: Cambridge University Press. (Оригинальное издание 1862 г.)

200

Там же. См. с. 72.

201

Ekman, P., Roper, G. & Hager, J. С. 1980. «Deliberate facial movement». Child Development, 51: 886-891.

202

Darwin, C. 1998. The Expression of the Emotions in Man and Animals. 3rd edition. New York: Oxford University Press.

203

Ekman, P. & Friesen, W. V. 1982. «Felt, false and miserable smiles». Journal of Nonverbal Behavior, 6(4): 238-252.

204

Хотя я не ожидаю, что десятимесячные младенцы могут лгать, изображая на лице улыбку «не по Дюшену» при виде незнакомых людей, в этом возрасте они способны изображать общительную улыбку — ту улыбку, которую мы изображаем на протяжение всей своей жизни, когда впервые встречаем незнакомых нам людей.

205

Fox, N. A. & Davidson, R. J. 1987. «Electroencephalogram asymmetry in response to the approach of a stranger and maternal separation in 10-monthold children». Developmental Psychology, 23: 233-240.

206

John Gottman, University of Washington, Seattle. 2000. Из личных бесед автора.

207

Keltner, D. & Bonanno, G. A. 1997. «A study of laughter and dissociation: Distinct correlates of laughter and smiling during bereavement». Journal of Personality and Social Psychology, 4: 687-702.

208

Harker, L. & Keltner, D. 2001. «Expressions of positive emotion in women's college yearbook pictures and their relationship to personality and life outcome across adulthood». Journal of Personality and Social Psychology, 80: 112-124.

209

Konow, James D. & Earley, Joseph E., как сообщается в The New York Times, May 19, 2001, c. 17.

210

Ekman, P., Davidson, R. J. & Friesen, W. V. 1990. «Emotional expression and brain physiology II: The Duchenne smile». Journal of Personality and Social Psychology, 58: 342-353.

211

Ekman, P. 1985. Telling Lies: Clues to Deceit in the Marketplace, Marriage, and Politics. New York: W. W. Norton. See page 153.

Глава 10. Ложь и эмоции

212

Ekman, P. and Friesen, W.F. «Nonverbal Leakage and Clues to Deception. Psychiatry, 1969, 32, 88-105.

213

Haggard, Ernest A. and Isaacs, Kenneth S. 1966. «Micro-momentary Facial Expressions as Indicators of Ego Mechanisms in Psychotherapy». In Louis A. Gottschalk & Arthur H. Auerbach (eds.), Methods of Research in Psychotherapy. New York: Appleton-Century-Crofts.

214

Я благодарен Марди Горовицу за предоставленную возможность проанализиовать результаты интервью с пациентами, которые подавляли в себе определенные эмоции.

215

Dean, John. 1976. Blind Ambition. New York: Simon & Shuster.

216

Ekman, P. 1985. Telling Lies: Clues to Deceit in the Marketplace, Marriage, and Politics. New York: W. W. Norton. Третье издание выпустило «W. W. Norton» в 2002 г.

217

Porter, S., Yuille, J.C., and Birt, A. 2001. «The Discrimination of Deceptive, Mistaken, and Truthful Witness Testimony». In R. Roesch, R. R. Corrado, and R. Dempster (eds.), Psychology in the Courts: International Advances in Knowledge. New York: Routledge.

218

Duchenne de Boulogne, G. B. 1990. The Mechanism of Human Facial Expression. Перевод и редактирование выполнены: A. Cuthbertson. New York: Cambridge University Press. (Оригинальное издание 1862 г.)

219

Mark Frank, PhD, Associate Professor, Communications Department, State University of New York, Buffalo.

220

Gladwell, Malcolm. 2005. Blink: The Power of Thinking Without Thinking. New York: Little, Brown.

221

Kassin, S.M. & Fong, C.T. 1999. «I'm Innocent!: Effects of Training on Judgments of Truth and Deception in the Interrogation Room». Law & Human Behavior, 23: 499-516.

Заключение. Жизнь с эмоциями

222

О том, что я называю эмоциональными профилями, см. также: Hemenover, S. Н. Forthcoming. «Individual differences in mood course and mood change: Studies in affective chronometry». Journal of Personality and Social Psychology; Davidson, R. J. 1998. «Affective style and affective disorders». Cognition and Emotion, 12: 307-330.

223

В 1872 г. Чарльз Дарвин утверждал, как я полагаю, справедливо, что именно наше внимание к себе, в особенности к нашему внешнему виду, вызывает у нас смущение, испытываемое в равной мере и в ответ на похвалу, и в ответ на критику.

224

О стыде см.: Scheff, Т. 2000. «Shame and the social bond». Sociological Theory, 18: 84-98; см. также: Smith, R. 2002. «The role of public exposure in moral and nonmoral shame and guilt». Journal of Personality and Social Psychology, 83(1): 138-159. On embarrassment, see Rowland, S. & Miller, I. 1992. «The nature and severity of self-reported embarrassing circumstances». Personality and Social Psychology Bulletin, 18(2): 190-198.

225

Keltner, D. 1995. «Signs of appeasement: Evidence for the distinct displays of em-barrassment, amusement, and shame». Journal of Personality and Social Psychology, 68: 441-454. See my chapter challenging these findings in Ekman, P. 1997. «Conclusion: What we have learned by measuring facial behavior». In P. Ekman & E. L. Rosenberg (eds.), What the Face Reveals. New York: Oxford University Press. См. с. 469-495.

226

О зависти можно прочитать: Salovey, P. (ed.). 1991. The Psychology of Jealousy and Envy. New York: The Guilford Press. См. также гл. 10 в замечательной книге: Ben Ze'ev, А. 2000. The Subtlety of Emotions. Cambridge, Mass.: MIT Press.

227

Davidson, R. J., Scherer, K. R. & Goldsmith, H. H. 2003. Handbook of Affective Sciences. New York: Oxford University Press.

Послесловие

228

Goleman, D. 2003. Destructive Emotions: How Can We Overcome Them? New York: Bantam Books.

229

Пока что по этой теме практически не проводилось никаких исследований. Описанные мной сведения основаны на результатах моих бесед с людьми, которые, по моему личному опыту, обладают импульсивной осведомленностью. Они сообщают, что она доступна им не всегда.

230

Я беседовал с профессором Университета Висконсина Ричардом Дэвисом и с его святейшеством далай-ламой.

231

Bennett-Goleman, Т. & the Dalai Lama. 2002. Emotional Alchemy: How the Mind Can Heal the Heart. New York: Three Rivers Press. Wallace, A. & Quirolo, L. (eds.). 2001. Buddhism with an Attitude. Ithaca, N. Y.: Snow Lion Publications. Kabat-Zinn, J. 1995. Wherever You Go There You Are: Mindfulness Meditation in Everyday Life. New York: Hyperion.

232

Ekman, P. 1985. Telling Lies: Clues to Deceit in the Marketplace, Marriage, and Politics. New York: W. W. Norton. Третье издание выпустило « W. W. Norton» в 2002 г.

⁶ Ekman, P. In preparation. Готовится к печати: Reading Faces. Princeton, N. J.: Educational Testing Service.

Приложение. Тест на распознавание выражений лица

233

234

Bugental, D. В., Shennum, W., Frank, М. & Ekman, P. 2000. «"True Lies": Children's abuse history and power attributions as influences on deception detection». In V. Manusov & J. H. Harvey (eds.), Attribution, Communication Behavior, and Close Relationships. Cambridge: Cambridge University Press. См. с. 248-265.

235

Ekman, P., O'Sullivan, M. & Frank, M. 1999. «А few can catch a liar». Psychological Science, 10: 263-266. Ekman, P. & O'Sullivan, M. 1991. «Who can catch a liar? » American Psychologist, 46: 913-920.

Глава 5. Печаль и горе

93

Мой крайней ограниченный опыт медитации и информация от нескольких моих друзей и коллег, давно занимающихся медитированием, убедили меня в том, что медитация является еще одним способом достижения такой внимательности. В недавно начатом мной исследовании я собираюсь подробнее узнать, как она возникает, и документально зафиксировать природу вызываемых ею изменений.