• Главная
• В избранное
• Наш E-MAIL
• Добавить материал
• Нашёл ошибку
• Вниз

Отражение действительности в сознании человека начинается с ощущений, возникающих в результате воздействия соответствующих раздражителей на рецепторы анализаторов (органов чувств).

Ощущение — результат сложных рефлекторных актов в единстве их чувствительных (афферентных) и эфферентных (центробежных) звеньев, позволяющий отразить отдельное (единичное) свойство предмета или явления. В ощущениях происходит первичный анализ внешнего и внутреннего мира. Ощущения классифицируются в соответствии с анализаторами на экстероцептивные и интероцептивные. Первые, в свою очередь, подразделяются на зрительные, слуховые, тактильные, обонятельные и вкусовые ощущения.

Восприятие — психический феномен, включающий неаддитивную сумму ощущений с их мнестической, эмоциональной и когнитивной переработкой и дающий возможность чувственно-образного отражения предмета или явления в целом. Это первичный синтез, первичное чувственно-образное синтетическое отражение действительности.

Представление — психический феномен, в котором отражение действительности происходит с отрывом (первым отрывом) от непосредственной (наличной) данности ее за счет оживления следов прошлого восприятия. Это чувственно-образное отражение действительности с помощью воспроизведения (оживления) прошлых восприятий.

Современное представление о физиологическом обеспечении ощущений и восприятий связано с признанием иерархической организации нейронных структур, их реакций в виде появления синхронизированных высокочастотных разрядов (гамма-колебаний — 40-170 Гц) и концепцией гностических единиц (Конорский Ю., 1970). Гностические единицы — это нейроны, реагирующие на сложные признаки в результате конвергенции на них нейронов более низкого уровня — детекторов элементарных признаков, имеющих общий вход. Формирование образа, по Ю. Конорскому, связано с активацией нейронного ансамбля гностической единицы. В последние годы указанные представления получили дальнейшую разработку в теории «иерархической модели гештальта» (Соколов Е. Н., 1996). В этой модели нейроны, обнаруживающие синхронизированный ритм в полосе гамма-колебаний, не связаны общим источником. Сенсорный стимул одновременно возбуждает в них постсинаптические потенциалы, запускающие их собственную пейсмекерную активность. В случае принадлежности нейронов к одной группе детекторов частоты их пейсмекерной активности совпадают, что обусловливает общую резонансную частоту. Пейсмекеры генерируют максимальную активность в тех случаях, когда характеристики сенсорного сигнала совпадают с резонансной частотой данного пейсмекера. Частотно-специфическая активность включает ансамбль нейронов, избирательно настроенных на восприятие определенного стимула, и вызывает особое состояние этого ансамбля — режим синхронизированной активности. Последний же представляет собой необходимую для осознанного восприятия дополнительную активацию гештальт-пирамиды от активирующей системы мозга. Активированная гештальт-пирамида иерархически организованных нейронов представляет базисный механизм превращения воздействия сенсорного стимула в акт сознания (Соколов Е. Н., 1996). К этому следует добавить, что возникновение субъективного явления осознанного восприятия связано с синтезом двух потоков информации: текущей (непосредственно получаемой) и извлекаемой из памяти (Иваницкий А. М., 1997).

Нарушения ощущений и восприятий могут быть количественными и качественными. К количественным нарушениям ощущений и восприятий относятся: нарушение темпа восприятия, гиперестезия, гиперпатия, гипопатия, гипестезия, анестезия. Они могут проявляться в деятельности различных органов чувств.

Чаще всего сведения о нарушении темпа восприятий у больного сообщают его родственники. Особенности протекания процессов восприятия выявляются в беседе с больным. Наблюдается замедление темпа восприятий (при депрессии, эпилепсии, органическом поражении головного мозга) и ускорение его (при маниакальных состояниях, при гиперстеническом синдроме).

В норме уровень ощущений и восприятий обычных раздражителей (звуки, свет, запахи и тому подобное) располагается в зоне физиологического и психологического комфорта. При гиперестезии ощущения и восприятия приобретают необычно резкий характер (за счет снижения порога чувствительности), когда свет становится нестерпимо ярким, звуки — оглушительными, запахи — невыносимо резкими и так далее. Гиперестезии бывают общими и частичными (обнаруживающимися в одном или нескольких органах чувств). Общее патологическое усиление ощущений и восприятий (гиперестезия) наблюдается у больных гипостенической неврастений (синдром раздражительной слабости), при тяжелых астенических состояниях, при истерии, невропатии, при маниакальных и депрессивных синдромах различной этиологии, при инфекционных и интоксикационных психозах, при шизофрении в инициальной стадии. Встречается гиперестезия у реконвалесцентов после тяжелых соматических заболеваний, при хронической ртутной интоксикации (Чирков А. М., 1950), при приеме стимуляторов, при отравлении тетроэтилсвинцом. В случаях отравления тетраэтилсвинцом общая гиперестезия может быть столь выраженной, что легкое прикосновение к больному вызывает эпилептический припадок или хореоатетозный гиперкинез. При резком возбуждении у больных с бешенством, столбняком и с тетраэтилсвинцовой интоксикацией наблюдаются, наряду с другими проявлениями общей гиперестезии, гидрофобия и аэрофобия. Эти феномены возникают при приеме жидкостей, звуке падающих капель и даже при одном виде жидкостей, при упоминании о них, при воздействии тока воздуха. Гидрофобия и аэрофобия сопровождаются мучительным спазмами мышц глотки, гортани, пищевода и выраженными болевыми ощущениями, страхом, иногда — судорогами. Гиперестезия в этих случаях сочетается с выраженной гиперпатией.

Гиперестезия зрительная (оптическая) представляет собой обострение зрительных восприятий, это выражается в особой необычной ослепительности света, яркости красок, резкости контражура и так далее. Слуховая (акустическая) гиперестезия проявляется в болезненно резкой громкости и неприятности обычных звуков. Может быть гиперестезия обонятельная, вкусовая, тактильная, висцеральная — усиление соматических (интероцептивных) ощущений. Последняя выражается в появлении ощущения переполненности желудка, движения пищи по пищеводу, пульсации сосудов и так далее. Наблюдаются также усиление температурных ощущений, обострение мышечно-суставного чувства (появление неприятных ощущений в мышцах, суставах, в чувстве дискомфорта в обычных естественных позах, в необходимости менять позу), гипералгезии (повышение болевой чувствительности) и другие.

Элективно гиперестезия может проявляться в виде гипералгезии при скрытой депрессии, при алкогольной и опийно-морфинной абстиненции, в виде гиперосмии к некоторым запахам у беременных, в менструальный и климактерический периоды, у слепоглухонемых. Обострение интероцептивных ощущений наблюдается при ипохондрии и ипохондрических синдромах. В возникновении элективных гиперестезий может играть роль повышенная внушаемость больных, яркость и мобильность их представлений. Элективная гиперестезия может быть инициальным симптомом при спинной сухотке и прогрессивном параличе (гиперестезия к холодовым раздражителям), в структуре психоэндокринного синдрома, как нестойкое явление при острых соматических заболеваниях.

В инициальной стадии острых психотических приступов (инфекционные, интоксикационные и некоторые другие экзогенно-органические психозы) галлюцинации и иллюзии нередко имеют гиперестетический оттенок: зрительные иллюзорные и галлюцинаторные переживания ослепительные, ярко окрашены, звуковые образы — громкие, неприятные, малодифференцированные (фотопсии, акоазмы, фонемы).

Появление неприятного, мучительного, порой непереносимого характера ощущений, с недостаточной их дифференцированностью, нечеткостью локализации дает основание говорить о гиперпатии. Наблюдаются гиперпатии при поражении периферических смешанных нервных стволов и их постепенной регенерации, в психиатрической клинике — при патологии зрительных бугров и гипоталамуса. Выраженные гиперпатические расстройства описаны (Равкин И. Г., 1948) в клинике интоксикационных психозов (белая горячка, отравление тетраэтилсвинцом).

Психическая гипестезия обычно обусловлена повышением сенсорного порога соответствующих анализаторов и выражается в притуплении, ослаблении восприятия звуков, снижении яркости, отчетливости зрительных восприятий (становятся тусклыми, блеклыми), в ослаблении вкусовых, обонятельных, тактильных и болевых ощущений. Гипестезия первичная (органическая — врожденная или приобретенная) наблюдается при олигофрении, прогрессивном параличе, различных видах органических деменций, при неврологических заболеваниях (в частности, при клещевом и других энцефалитах). Гипестезия вторичная (приобретенная, функциональная) может быть после выхода из комы, сопора, в сумерках после эпилептического припадка, в просоночном состоянии, у больных с депрессивным, ипохондрическим синдромами, при психастении, при астенических синдромах различной этиологии, при опьянении, в аффекте, в гипнозе. Гипестезия входит составной частью в феномен гипопатии (Тимофеев Н. Н., 1954), наблюдающийся при резидуальной мозговой недостаточности с вовлечением глубоких мозговых структур (энцефалитах, травматическом и токсическом поражении головного мозга).

Гипестезия так же, как и гиперестезия может быть общей (например, при астенических синдромах, психастении, синдромах помрачения сознания, депрессивных синдромах) и элективной. Среди вариантов последней сравнительно нередко отмечается гипогевзия (снижение вкуса) при эпилепсии, особенно после большого судорожного припадка, при истерии, прогрессивном параличе, неврастении, отдаленных последствиях черепномозговой травмы, при инфекционных заболеваниях, проказе, диабете.

Психическая анестезия — отсутствие ощущений (тактильная, болевая, оптическая, акустическая, вкусовая, обонятельная). Анальгезия (нечувствительность к боли) может наблюдаться в глубоких стадиях гипноза, в состояниях выраженных аффектов у солдат и спортсменов (при ранениях и травмах). Ряд больных с попытками самоубийства и членовредительства в состояниях выраженного аффективного возбуждения сообщали в последующем, что не испытывали болевых ощущений даже при массивных самоповреждениях. Встречается аналгезия при шизофрении, при реактивных психозах, при истерии. В частности, вероятно аналгезия лежит в основе симптома Бумке (Bumke O., 1903) — отсутствие расширения зрачков у больных шизофренией при действии болевого раздражителя. Анестезии и аналгезии нередки при органических психических заболеваниях, в частности, при прогрессивном параличе (наблюдается кожная анестезия при сохранении глубокой чувствительности).

При депрессивной фазе маниакально-депрессивного психоза и депрессивных синдромах иной этиологии зрительная гипестезия может сочетаться со слуховой гиперестезией. При депрессивных синдромах трудно отличить первичную истинную гипестезию и анестезию от вторичной, связанной с эмоциональным состоянием. Дифференциальная диагностика истерической анестезии и гипестезии с подобными феноменами при органической патологии (лепра, сирингомиелия, спинная сухотка) базируется на том, что при истерии отмечается выключение или ослабление всех видов чувствительности, а при органической патологии характерен диссоциированный тип анестезии (преимущественная потеря или снижение мышечного суставного чувства при спинной сухотке, температурной и болевой чувствительности с сохранением тактильной и глубокой при лепре и сирингомиелии). Локализация и зоны распространения гипестезии и анестезии при истерии не соответствуют зонам иннервации чувствительных нервов, корешков. Им присущ психогенно-функциональный характер: типа «перчаток», «носков», строгой гемианестезии (в соответствии с представлениями больных о границах распространения полей чувствительности).

К качественным расстройствам ощущений относятся извращения ощущений, в частности, такие, как паросмия (извращение обонятельных ощущений) и парагевзия (извращение вкусовых ощущений), которые трудноотличимы от обонятельных и вкусовых иллюзий и галлюцинаций. Наблюдаются они при инфекционных, интоксикационных психозах, в частности, типичны при отравлении тетраэтилсвинцом (Равкин И. Г., 1948), при энцефалитах, постгриппозных астениях, в постприпадочных состояниях при эпилепсии, при отдаленных последствиях черепно-мозговой травмы.

К этой же группе перцептивных расстройств относятся парестезии. Это своеобразные неприятные, тягостные протопатического характера тактильные ощущения типа ползания «мурашек», покалывания. В отличие от сенестопатий, парестезии возникают при патологическом раздражении нервных стволов или периферических окончаний, при поражении сосудов кожи и самой кожи. Обычно они ослабевают при лечении, направленном не только на центральную, но и на периферическую патологию. Необходимо учитывать возможность различного генеза этих расстройств: поражение периферических отделов анализатора или органа, где расположен анализатор (полость носа, рта, другие), поражение проводящих нервных путей, центрального отдела анализатора (локальное поражение или поражение при общем заболевании организма или нервной системы), особое состояние влечений (голод — усиление обоняния, вкуса и другие), заболевание органов и систем (вкусовые и обонятельные нарушения при заболеваниях желудка и пищеварительного тракта). В этой связи возникает необходимость комплексного обследования таких больных с привлечением консультантов и проведением параклинических исследований.

При ряде соматических заболеваний (гипохромной амнезии, венозном застое), авитаминозах, беременности наблюдается синдром Виттмаака-Экбома, (Wittmaack T., 1861; Ekbom K. A., 1945), синдром «беспокойства ног». Проявляется он в приступах мучительных парестезий или болей в области наружной поверхности голеней, иногда в стопах. Усиливаются они в состоянии покоя и в ночное время, сочетаясь с бессонницей. При движениях ног парестезии и боли ослабевают или исчезают. Этот синдром может носить семейно-наследственный характер с аутосомно-доминантным типом наследования (Экбом К. А., 1960), а также наблюдаться в качестве легких проявлений нейролептических экстрапирамидных расстройств (Йончев В., 1981).

Следует отметить, что патология органов чувств, определенным образом изменяющая восприятие окружающей действительности, может влиять на формирование особенностей личности. Так, при глухоте (реже слепоте) у больных могут формироваться стойкие изменения характера в виде выраженной недоверчивости, подозрительности, вплоть до паранояльного развития личности.

Элементарные перцептивные расстройства (в частности, гипер-, гипо- и анестезии) должны включаться в описание психического статуса в связи с тем, что они часто встречаются при психических заболеваниях (шизофрения, маниакально-депрессивный психоз, инфекционные и интоксикационные психозы, истерия и другие) и имеют ряд существенных для диагностики особенностей. Кроме того, при исследовании элементарной чувствительности мы вторгаемся в область субъективного, психического, зависящего от состояния других психических функций (внимания, эмоций, интеллекта, внушаемости). Продуктивное исследование и выявление различных вариантов нарушения ощущений возможно при достаточном уровне умственного развития больных. Оно затруднено у лиц с глубокой задержкой психического развития, что связано с бедностью словарного запаса (затруднением описания, вербализации ощущений), с боязнью исследования и с повышенной внушаемостью. Отмечаются значительные затруднения при исследовании чувствительности у детей. Нередко существенную помощь в выявлении, описании и в дифференциальной диагностике этих нарушений оказывают родители больных детей.

К перцептивным расстройствам относятся также сенестопатии (Duprė E., Camus P., 1907) — необычные, ранее небывалые, элементарные ощущения в различных частях тела («стягивание, сжатие, переливание, вздутие, лопанье, перемещение» и тому подобные), пассивно захватывающие больного, недостаточно дифференцированные, недоступные четкой вербализации, крайне тягостные и мучительные, сопровождающиеся уверенностью в их реальности. Эти ощущения нередко имеют гиперпатический оттенок, без четкой локализации, однако стойкие, иногда с двигательным компонентом (перемещаются). Связаны они преимущественно с патологией вентролатеральных ядер таламуса с их височно-теменной корковой проекцией. По мнению Г. В. Гершуни, в их генезе играют роль субсенсорные «подкорковые ощущения».

Для сенестопатий характерно отсутствие предметности. Больные о своих ощущениях говорят неопределенно: «как будто», «как бы», «как-то», неясно объясняют свои жалобы. Возникают сенестопатии аутохтонно, спонтанно. Их выраженность почти не зависит от внешних факторов, а локализация не соответствует зонам иннервации внутренних органов. Сенестопатические ощущения часто носят мигрирующий характер, не имеют четкой локализации (в отличие от органических поражений органов и систем). Сенестопатии усиливаются во время функционирования внутренних органов (например, сенестопатические ощущения в брюшной полости усиливаются после приема пищи).

Выделяются следующие варианты сенестопатий: алгические (гомономные) сенестопатии; эссенциальные — необычные ощущения холода, жары, покалывания, «забитости» в голове, «тупости» в костях и так далее; сенесто-кинестетические (в ощущения включается двигательный компонент) — переливание жидкости, простреливание, распирание в желудке и тому подобное. Обычно сенестопатии носят постоянный характер, но могут быть и эпизодическими. Описан синдром сенестопатоза (Эглитис И. Р., 1977), характеризующийся исключительно сенестопатиями. На фоне постоянных сенестопатий может возникнуть сенестопатический раптус: страх смерти, беспокойство, чувство безысходности. Невыносимость этих переживаний может быть причиной суицида.

Сенестопатии необходимо отличать от соматически обусловленных болевых ощущений, особенно таламических, фантомных болей, симпаталгий, парестезий, от тактильных, гаптических и висцеральных иллюзий, галлюцинаций и псевдогаллюцинаций, от нарушений схемы тела, дисморфоманий, от ипохондрических бредовых интерпретаций и явлений сенсорного психического автоматизма. В частности, при синестезических висцеральных галлюцинациях (Sivadon M. P.), в отличие от сенестопатий, имеется чувство внешнего воздействия.

У детей сенестопатии наблюдаются с 6–7 лет и имеют неразвернутый эпизодический характер. В подростковом возрасте они уже могут носить более выраженный характер.

При дифференциальной диагностике сенестопатий от сходных явлений важно не только тщательное описание субъективных ощущений и изучение динамики симптома, но и проведение всестороннего тщательного соматического, неврологического и параклинического обследования больного.

Сенестопатии являются одним из предрасполагающих условий развития некоторых разновидностей бредовых идей, в частности, катестезического (Гиляровский В. А., 1949), ипохондрического и архаического бреда (одержимости, порчи, колдовства, зоопатии).

Сенестопатии встречаются при органических поражениях головного мозга, диэнцефалитах, при депрессивной фазе маниакально-депрессивного психоза, при маскированной депрессии, особенно при ипохондрической и вегетативной депрессии Лемке (Lemke R., 1949) при церебральных сосудистых поражениях, шизофрении, некоторых формах эпилепсии и других заболеваниях.

Синестезии (Hoffmann F., 1886) — необычные комплексные полимодальные ощущения типа фонопсии (цветного слуха), гевзопсии (вкусовое ощущение цвета) и тому подобному. Синестезии возникают при распространении (иррадиации) возбуждения из рецепторных областей, подвергающихся раздражению в данный момент, на другие рецепторные области. Они могут быть следствием раздражения различных комбинаций анализаторов: акустико-тактильные, оптико-акустические, оптико-тактильные, акустико-интероцептивные (слух ощущается в области лица, горла — Розенберг А. З., 1947).

Синестезии наблюдаются у некоторых здоровых людей (психологический аналог). В психиатрической клинике наиболее типичны они при различных энцефалитах (сыпнотифозный, малярийный и другие), при мескалиновом отравлении, при атеросклерозе сосудов головного мозга, при эпилептических сумерках. Синестезии при шизофрении феноменологически более сложны, спаяны с другими психическими расстройствами: функциональными и рефлекторными галлюцинациями, которые могут принимать синестезическую окраску — «голоса» описываются больными как «теплые, мягкие, солоноватые, округлые» (Жмуров В. А., 1986). Иногда звуки, запахи вызывают у больных шизофренией неприятные болевые ощущения в различных внутренних органах и во всем теле. У больных с экзогенными психическими заболеваниями синестезии нередко сочетаются с метаморфопсиями, оптико-вестибулярными расстройствами, нарушениями схемы тела, нарушением чувства реальности, эйдетизмом.

К нарушениям перцепции относится сравнительно большая и разнообразная группа психосенсорных расстройств (Гуревич М. О., 1946). Общим в них является количественная искаженность восприятия простых и сложных экстенсивных признаков (величины, формы, количества, пространственного положения и тому подобного) объектов внешнего мира и собственного тела, а также искаженность элементов самосознания (аутопсихической и аллопсихической ориентировки). К психосенсорным расстройствам относится метаморфопсия — количественно искаженное зрительное восприятие предметов окружающего мира (Вейцзеккер В., 1930). Ее разновидностями являются дисморфопсия (Шнайдер К., 1931; кажущаяся деформация окружающих предметов, их искривление), микро- и макропсия (кажущееся пропорциональное уменьшение или увеличение окружающих предметов), дисмегалопсия (искаженное восприятие величины и формы предметов, их отдельных частей: увеличение и перекошенность, несоразмерно и несимметрично расширенных), полиопия (Мингадзини Г., 1908; кажущееся увеличение количества предметов; наблюдается при начальной катаракте, при истерии, при органическом поражении головного мозга), аллестезия (кажущееся изменение пространственного положения предметов), парропсия (Гейльбройннер К., 1904; кажущееся изменение расстояния до неизмененных по величине предметов: далеко расположенные предметы кажутся близкими и наоборот), микротелеопсия (Ван Богарт Л., 1945; предметы воспринимаются уменьшенными в размерах и отдаленными; наблюдается при органических заболеваниях головного мозга), симптом поворота пространства на 180 или 90 градусов, редко меньше (Пик А., 1908; Экснер С., 1914; поворот в представлении о направленности расположения улиц, домов; наблюдается этот симптом преимущественно при органических поражениях головного мозга лобной локализации). Расстройства пространственной ориентировки могут возникать и при поражении затылочных долей головного мозга (Мари П., 1906). Н. Н. Брагина и Т. А. Доброхотова (1981) наблюдали подобное состояние у леворуких во сне и при глубинном поражении коры головного мозга у амбидекстров (возникало оно пароксизмально, при этом сохранялась критика и больной мог корригировать его). Расстройства ориентировки в пространстве могут носить просоночный, ситуационный и послеприпадочный тип (Короленок К. Х., 1945). Нередко они сочетаются с явлениями дереализации, метаморфопсии, с нарушениями схемы тела, а иногда и с обонятельными и слуховыми галлюцинациями.

При острых интоксикациях, в частности при введении внутривенно акрихина, наблюдается состояние, при котором возникает ощущение, что происходящее вокруг бесконечно повторяется — симптом повторяемости восприятий (Глазов В. А., 1946).

Метаморфопсии относятся преимущественно к патологии зрительного анализатора, однако подобные расстройства могут быть и в других анализаторах, включая тактильный (мягкие предметы кажутся твердыми). Метаморфопсии, возникающие пароксизмально с изменением константности восприятия цвета, устойчивости, передвижения окружающих предметов без выраженной аффективной окраски, наблюдаются преимущественно при поражении задней теменной области левого полушария. При двуполушарных симметричных теменных поражениях метаморфопсии носят крайне полиморфный, яркий, изменчивый характер.

От иллюзий и галлюцинаций метаморфопсии отличаются наличием объекта восприятия, сохранением возможности названия предмета, в большинстве случаев критическим отношением больных к этому расстройству и возможностью коррекции дефекта восприятия с помощью других органов чувств. При иллюзиях же происходит не деформация экстенсивных характеристик, а полное или частичное поглощение реального объекта иллюзорным образом.

Метаморфопсии встречаются в структуре пароксизмальных и острых экзогенных синдромов (алкогольного генеза, при отравлении тетраэтилсвинцом, мескалином, при нейроинфекциях), при эпилепсии, при очаговой мозговой патологии теменной и височной локализации, при вестибулярной патологии, при глазных расстройствах (патология хрусталика, макулиты). Макропсия наблюдается при парезе или параличе аккомодации, микропсия — при спазме аккомодации у детей. Микропсии необходимо отличать от педункулярных микропсических галлюцинаций Лермитта (1920) и от лилипут-галлюцинаций M. Leroy (1925).

Восприятие статического и динамического образа своего тела — «схема тела». Схема тела включает обобщенное чувственное представление о собственном теле, о взаимоотношении его частей в покое и движении, о положении его в пространстве. По данным Дж. Лермитта (1937), у детей с 8 до 12 лет вырабатывается восприятие составных частей схемы тела, вначале в отношении правой, а потом левой половины его. Особенно интенсивно идет формирование схемы тела, сложных форм аутопсихической ориентировки в пубертатном периоде, заканчиваясь примерно к 23–25 годам.

У детей младшего возраста и у дементных подростков нарушения схемы тела не наблюдаются, возможны лишь нарушения восприятия пространства и оптические расстройства (Озерецкий Н. И., 1940). Расстройства схемы тела в стертой неразвернутой форме встречаются у детей с 7–8 лет. С 13–14 лет обнаруживаются сложные формы нарушения схемы тела, нередко в сочетании с метаморфопсией, с явлениями дереализации и феноменами отчуждения (Гауч, 1939; Меграбян А. А., 1962).

Расстройства общей схемы тела (Шильдер П.), аутометаморфопсии (Снежневский А. В., 1983) проявляются в виде кажущегося увеличения или уменьшения собственного тела, конечностей, деформации тела, его удвоения, исчезновения, смещения, отделения, отчуждения, изменения положения тела в пространстве, ощущения легкости, невесомости, тяжести всего тела, отдельных его частей или внутренних органов (языка, сердца, желудка и других). Описана аутометаморфопсия, наблюдающаяся после серьезных стоматологических операций, когда больные начинают ощущать увеличение языка до такой степени, что он не умещается во рту. Нередко это сопровождается навязчивыми страхами и бредоподобными идеями отношения (Reiter P. J., 1956). Вероятно, с явлениями аутодисморфопсии связан симптом зеркала (Abely P., 1927) — стремление больных подолгу рассматривать себя в зеркале, обращая внимание на лицо и другие части тела. Наблюдается этот симптом при шизофрении, на ранних ее стадиях и при ипохондрически-параноидных синдромах. К расстройствам схемы тела относится нарушение ориентировки в правом-левом (Розенберг М., 1912; Gartman). Этот симптом чаще наблюдается в острой стадии органического поражения головного мозга, при очаговом поражении левого полушария головного мозга. Разновидностями расстройства схемы тела являются также анозогнозия (Антон Г., 1893, 1899) — отсутствие сознания своего дефекта: гемиплегии, слепоты, глухоты, наблюдается при очаговых поражениях головного мозга). Аутотопагнозия (Пик А., 1908) — нарушение восприятия собственного тела в целом или отдельных его частей, когда больные не узнают и не могут показать части своего тела, особенно на парализованной стороне, наблюдается при поражении коры доминантного полушария большого мозга). При органическом поражении головного мозга с расстройством дискриминативной чувствительности на одной стороне тела больная нога ощущается увеличившейся в объеме, большей по сравнению с другой (Klein R., 1930). Парестетическая полипсевдомелия (Бехтерев В. М., Останков П. А., 1904) — кажущееся наличие дополнительных конечностей, больные утверждают о наличии дополнительных частей тела, например — двух рук с одной стороны, шести ног, трех голов, наблюдается при левосторонней гемиплегии и нарушении чувствительности слева). При черепномозговых травмах, нарушениях мозгового кровообращения, при лизергиновых психозах, в аурах при эпилепсии у больных может возникать ощущение удвоения правой половины тела и увеличенное, искаженное восприятие всего, что находится справа. Объясняется этот феномен расстройством интегративной функции теменной области головного мозга (Lenz H.). Феномен фантома — ложное восприятие отсутствующей в действительности конечности. Последний может быть болевым (с мучительными протопатическими ощущениями боли, жжения в отсутствующей конечности, особенно в дистальных отделах) и безболевым. Движения отсутствующей конечности переживаются в сновидениях. Исчезает феномен фантома постепенно, начиная с проксимальных отделов. Симптом ощущения отсутствия конечностей (Пик А., 1915) — пароксизмально кажущееся исчезновение реально существующих конечностей, «негативный фантом» по Л. Г. Членову (1934), встречается при эпилепсии. При двустороннем поражении теменных долей больших полушарий наблюдается симптом третьей («чужой») руки (Антон Г., 1893). Тело или отдельные его части ощущаются больным удвоенными и находящимися вне тела при сыпнотифозном психозе — симптом двойника (Гиляровский В. А., 1922). Аутопсия (Fėrė Ch., 1891) — у больных внезапно возникают ощущения потери тяжести собственного тела, полета, иногда падения и видение самого себя в пространстве. Наблюдается при органических заболеваниях головного мозга с локализацией поражения в теменно-затылочной области, при поражении вестибулярного лабиринта. Геатоскопия (Menninger-Lerchenthal C., 1935) — ложное восприятие собственного тела как двойника, который ощущается в собственном теле. Двойник может отличаться возрастом, физическими признаками, но является идентичной личностью. Иногда двойник переживается как сопровождающий, зеркально отраженный образ. Наблюдается при переутомлении, эпилептическом делирии, при органических поражениях головного мозга в височной или височно-теменных долях. Синдром невесомости (Голант Р. Я., 1940) включает чувство собственной невесомости, неполноты вкусовых и обонятельных ощущений, витальной тоски, иногда ощущение изменения величины конечностей. Наблюдается этот синдром при нейроинфекциях с предположительной локализациях в правой височной доле.

Нарушения схемы тела чаще наблюдаются при правополушарной патологии. Они могут иметь как односторонний, так и общий характер и обычно аффективно окрашены. Расстройство схемы тела может сочетаться с анозогнозией, нарушением восприятия времени и с расстройством сознания (Бабенкова С. В., 1967). При левополушарной патологии у правшей нарушения схемы тела носят односторонний, частичный характер, не имеют столь яркой эмоциональной окрашенности, обычно отсутствует иная выраженная психопатологическая симптоматика. Нозологический диапазон нарушений схемы тела включает энцефалиты, ревматические эндоваскулиты (в том числе ревматические психозы), последствия черепномозговых травм, сосудистую патологию головного мозга, опухоли и другую органическую патологию головного мозга. Анозогнозия, аутотопогнозия, полимелия чаще встречаются при сосудистой церебральной патологии. При неврозах нарушения схемы тела и метаморфопсии отличаются тусклостью, стертостью, неуверенностью больных в их существовании (Ровинская С. А., 1974). Иногда эти расстройства возникают в период засыпания, пробуждения, при определенном положении тела. Пароксизмальные нарушения схемы тела часто наблюдаются при эпилепсии (особенно при фокальной височной и теменной). Обычно расстройства схемы тела сочетаются с сохранением критики и с попытками коррекции кажущихся ощущений с помощью зрительного или тактильного анализаторов. Нарушения схемы тела необходимо отличать от феномена деперсонализации. Если первые относятся к патологии пространственного образа тела, то деперсонализация представляет собой расстройство более глубинной сферы самосознания, таких его компонентов, как активность, витальность, целостность, идентичность, самооценка, переживание границ самосознания (по Шарфеттеру Х., 1976).

К группе психосенсорных расстройств относятся также нарушения восприятия течения времени (ускорение, замедление, течение вспять) и двойные ощущения (Йенсен Дж., 1868) — феномены «уже виденного», «уже пережитого», «никогда не виденного». Эти расстройства будут рассмотрены в разделе, посвященном нарушениям самосознания.

К качественным нарушениям восприятий и представлений на психотическом уровне относятся обманы чувств, которые Эскироль (Esquirol. J. E. D., 1838) разделил на иллюзии и галлюцинации.

Иллюзия — качественно искаженное восприятие реально существующего объекта, в котором иллюзорный образ поглощает или дополняет реальный. Например: образ медведя поглощает образ реального придорожного куста или воспринимается реальный человек с несуществующим в действительности пистолетом в руке.

В случае дополнения реального объекта иллюзорными элементами речь идет обычно об «аффективных иллюзиях» (Крафт-Эбинг Р., 1897), «частичных галлюцинациях» (Кальбаум К., 1866), «прожективных иллюзиях» (Фотьянов М. И., 1974). Эти иллюзии представляют собой частный случай личностного влияния на перцепцию (влияние установки, прошлого опыта, содержания переживаний, настроения, направленности внимания). Они могут возникать и у психически здоровых людей под влиянием аффекта, в экстазе, в суггестивных ситуациях (психологический аналог). У больных они встречаются при делириозных синдромах, ажитированной депрессии, острых бредовых и аффективно-бредовых синдромах.

Прожективные иллюзии, как и другие виды иллюзий необходимо отличать от функциональных галлюцинаций (Кальбаум К., 1866), при которых галлюцинаторный образ, хотя и возникает в непосредственной связи с конкретным реальным объектом, пространственно с ним не сливается и не совмещается. Кроме того, галлюцинаторный образ может сохраняться и при исчезновении вызвавшего его объекта.

А. В. Снежневский (1970) выделяет вербальные иллюзии, при которых отмечается патологическая прожективная аффективная переработка словесных, вербальных нейтральных раздражителей. Встречаются они при тех же синдромах и заболеваниях, что и прожективные иллюзии. Вербальные иллюзии типичны для инициальной стадии систематической парафрении. Их следует отличать от бреда отношения.

Иллюзии с нарушением механизма перцепции и полной ассимиляцией (поглощением, замещением) реального объекта иллюзорными элементами, с нарушением идентификации реального объекта могут быть определены как «перцептивные иллюзии» по Э. Крепелину (1891) или «парейдолии» по К. Кальбауму (1866). В отличие от прожективных иллюзий они могут возникать и без влияния аффекта. Эти иллюзии обычно возникают при неглубоком уровне общего нарушения сознания (спутанности или сужения). Парейдолии типичны для второй стадии инфекционного, интоксикационного и других видов делирия. Вместе с тем, необходимо отметить некоторые признаки, отличающие парейдолии от других иллюзий. Для парейдолий характерны достаточная массивность, яркость, динамическое развертывание иллюзорных сцен, привлекающее внимание больных. События разворачиваются на плоскости при рассматривании рисунков ковра, обоев. Больным видятся сцены охоты, сражений, фантастические пейзажи, необычные звери и так далее. Основой иллюзорных образов служат детали действительного рисунка и потому парейдолии могут быть отнесены к сенсорным иллюзиям дополнения (Фотьянов М.И., 1976). В содержании иллюзий могут найти отражение страхи, тревожные опасения и бредовые идеи преследования, ревности. Иллюзии часто сочетаются с другими психопатологическими расстройствами.

Классифицируются иллюзии соответственно органам чувств: зрительные, слуховые, обонятельные, тактильные, вкусовые, соматические и общего чувства. Наиболее часто иллюзии наблюдаются при интоксикационных, инфекционных психозах, в частности, сифилитических психозах, при эпилепсии, прогрессивном параличе, при истерических психозах.

Патологические иллюзии носят психотический характер и отличаются от психологических иллюзий, иллюзий невнимательности (Ясперс К., 1923), физических и физиологических иллюзий отсутствием критики к ним у больных.

Близко к непсихотическим иллюзиям стоят явления эйдетизма — сохранение ярких образов объектов после их исчезновения из поля восприятия (Urbantschitsch, 1907). Речь идет о последовательных образах, сенсориализации представлений, последовательном эйдетизме, мнестическом эйдетизме. Эйдетизм чаще бывает зрительным, но также и слуховым, вкусовым, обонятельным. Обычно он не идентифицируется с наличной реальностью, находится в непосредственной связи с предшествующими восприятиями. От обычных представлений отличается большей яркостью, стойкостью, детализацией, фотографичностью. По содержанию не отрывается от личности, не сопровождается страхом и другими аффективными расстройствами. Чаще носит неболезненный характер, встречается у подростков, у художников (Мунк Э). Изредка наблюдается при психических расстройствах у детей, у акцентуированных личностей, психопатов.

Галлюцинации — мнимые восприятия, при которых внешний объект-раздражитель в воспринимаемом поле отсутствует. Термин «галлюцинация» был введен Соважем (1768). Галлюцинация — это сенсориализация представления до степени реального восприятия (Корсаков С. С.,1901; Крепелин Э., 1910; Гольдштейн К., 1913; Эй А., 1932; Попов Е. А., 1941; Гиляровский В. А., 1949). Встречаются галлюцинации примерно у каждого четвертого психически больного. По данным Эскироля (1838), галлюцинации встречаются у 24 % психически больных. Д. Мюссон (1887) обнаружил галлюцинации у 28 % больных, а В. Н. Новиков (1975) — у 24,2 % психически больных.

Если восприятие галлюцинаторного образа ограничивается одним органом чувств (анализатором), то галлюцинация называется простой. В случае, когда восприятие галлюцинаторного образа обеспечивается несколькими органами чувств (например, больной и видит, и слышит, и обоняет), то это сложная галлюцинация. Майер-Гросс (Mayer-Gross W., 1928) предложил называть галлюцинации, возникающие в нескольких органах чувств — синестезическими. При этом больные видят образ человека, черта, слышат их речь, ощущают исходящий от них запах и т. п.

Элементарными называются галлюцинации, в которых нет четкости и определенности образа. Это — фотопсии, фосфены (вспышки света, пламя, искры, цветные полосы, дым, туман), акоазмы (шум, неопределенные звуки), фонемы (неясные, неотчетливые голоса). Элементарные галлюцинации наблюдаются преимущественно при дегенеративных и органических процессах.

Одной из разновидностей галлюцинаторных феноменов являются галлюциноиды (Мург Д., 1913). Это мнимые восприятия, отличающиеся образностью, телесностью, чувственной живостью, тенденцией к экстрапроекции, но отличаемые больными от реальных предметов и явлений, то есть сопровождающиеся частичной критикой. Как указывает Г. К. Ушаков (1969), они часто переживаются при закрытых глазах или на темном фоне.

Истинные галлюцинации — это мнимые восприятия, для которых характерна яркость, телесность, эстрапроекция, полная убежденность больного в их реальности. При псевдогаллюцинациях (Кандинский В. Х., 1880) отсутствует ощущение объективности, материальности галлюцинаторных образов, которые не отождествляются с реальными образами, не проецируются вовне, они имеют неопределенную проекцию или интрапроекцию. При этом характерно переживание больными чуждости, инакости, насильственности, «сделанности» происходящего. Псевдогаллюцинации не воспринимаются больными как продукт собственной психической деятельности, у больных отсутствует переживание собственной личностной активности, психического усилия. Возникают псевдогаллюцинации часто неожиданно, их содержание не связано с ходом мыслей больного, с ситуацией. Они отличаются непроизвольностью, автоматичностью, независимостью от воли больного. Псевдогаллюцинации протекают преимущественно на фоне частично измененного сознания, что и объясняет их независимость от уровня бодрствования и отсутствие суточных колебаний их выраженности.

Галлюцинации подразделяются по органам чувств (анализаторам): зрительные, слуховые, обонятельные, вкусовые, тактильные, тактильно-кинестетические, стереогностические (Равкин И. Г., 1940), оптико-кинестетические (Берце Дж., 1923), температурные (Маньян В., 1895), моторные (кинестетические), речедвигательные (Сегла Дж., 1888), вестибулярные (чувства равновесия), гаптические (общего чувства), висцеральные (телесные, соматические — Бехтерев В. М., 1904; интероцептивные — Нарбутович И. О., 1959).

По условиям возникновения выделяются следующие виды галлюцинаций. Гипнагогические галлюцинации — возникают при засыпании (Моро де Тур, 1845). Наблюдаются гипнагогические галлюцинации при алкоголизме, при истерии, зрительные гипнагогические галлюцинации возникают эпизодически при абортивных делириях (Суханов С. А., 1906). Гипнопомпические галлюцинации — возникают при пробуждении. Гипнагогические и гипнопомпические галлюцинации относятся к так называемым педункулярным галлюцинациям (имеющим отношение к нарушениям диэнцефальной области). Функциональные галлюцинации — возникают на фоне какого-либо раздражителя: например, больной слышит ругательства в стуке колес (Кальбаум К., 1866). Рефлекторные галлюцинации— возникают только при воздействии определенного раздражителя, который лишь провоцирует, но не поддерживает их как при функциональных галлюцинациях (Кальбаум К., 1866). Описаны рефлекторные псевдогаллюцинации, когда больной псевдогаллюцинаторно слышит слова действительно произносимые в это время и воспринимаемые им обычным путем (Руднев В. И., 1911). Аффектогенные (психогенные), кататимные (в частности — отрицательные), доминантные галлюцинации возникают при аффективно значимом ожидании (Случевский И. Ф., 1957). Индуцированные, внушенные галлюцинации — возникают при суггестии в бодрствующем состоянии или в гипнозе. Гипнагогические, гипнопомпические, доминантные, индуцированные и внушенные галлюцинации обычно носят пограничный характер (на грани между психотическим и непсихотическим уровнями). Галлюцинации могут быть постоянными, стабильными, стереотипными, подвижными, нестойкими, изменчивыми (по Кальбауму К. и Шюле Х.).

Доминирование в психике интенсивных галлюцинаторных переживаний в зрительном, слуховом или ином анализаторе при частичном нарушении сознания, без нарушения ориентировки, а в некоторых случаях с наличием частичной критики, определяется как галлюциноз (зрительный, вербальный, тактильный и другие). Термин «галлюциноз» был введен К. Вернике в 1900 году для обозначения множественных вербальных галлюцинаций при хроническом алкогольном психозе. Вернике считал возможным сочетание вербального галлюциноза с бредовыми переживаниями. Х. Клод (1932) и А. Эй (1973) относили к галлюцинозам только те случаи, при которых к галлюцинациям сохраняется критика.

Зрительные галлюцинации могут быть элементарными, истинными и ложными. По характеру проекции и особенностям восприятия галлюцинаторного образа выделяются следующие варианты галлюцинаций. Экстракампинные (Блейлер Э., 1903) — галлюцинации с локализацией галлюцинаторного образа вне возможного поля восприятия органом зрения (чаще всего позади себя). Описаны экстракампинные псевдогаллюцинации (Гиляровский В. А., 1938), локализующиеся вне поля зрения. Больной видит особые световые полосы позади своих глаз, внутри головы. Аутоскопические галлюцинации — восприятие собственного образа; при левостороннем очаговом поражении мозга больной видит лежащего рядом двойника (Антон Г., 1893). Аутовисцероскопические галлюцинации (Полтавский В. Г., 1965) — видение своих внутренних органов. Дейтероскопические галлюцинации — видение себя двойником (синоним аутоскопических галлюцинаций), гемианопсические (Hauptmann А., 1931) — половинные видения (с выпадением половины поля зрения), полиоптические (множественные), макропсические (увеличенные в размерах образы), микропсические (малых размеров), микротелеопсические (ван-Богарт Л., 1945; галлюцинаторные образы малых размеров и удаленные), сценоподобные, панорамические, кинематографические (Claude H., 1924) — напоминающие сюжет движущейся киноленты с последовательно сменяющимися картинами, бурным развитием событий; пантофобические галлюцинации (Lėvi-Valensy J., 1925) — перед внутренним взором больного разворачиваются устрашающие сцены, наблюдаются они при онейроидных состояниях. При лихорадочных состояниях инфекционного генеза и интоксикациях могут возникать лилипут-галлюцинации (Leroy M., 1925). Галлюцинаторные образы в этих случаях представляют собой маленьких (лилипутных) людей и других существ. Лилипут-галлюцинации относятся к микропсихическим галлюцинациям.

Галлюцинаторные переживания могут быть неотчетливыми, расплывчатыми, рельефными, резко контрастными, бесцветными, теневыми, черно-белыми, цветными, ярко-красочными с преобладанием одного цвета (красного, синего, желтого), зооптическими, антропоморфными, демономаническими, односторонними (в правом или левом глазу), отрицательными (скотома восприятия объекта — при реактивных психозах), неподвижными и подвижными, пугающими, эротическими, вызывающими отвращение, ужас, индифферентными, вызывающими интерес, любопытство, восхищение. К. Бонгоффером (1896) описаны «дразнящие» зрительные галлюцинации (при алкогольном делирии): больной видит на расстоянии фигуры, при попытке приблизиться к ним, фигуры удаляются, как бы дразнят. Это сопровождается обычно раздраженно-гневливым аффектом у больных.

Зрительные галлюцинации могут сочетаться с психосензорными расстройствами, больные «видят» обрушивающиеся стены, потолок, проваливающийся пол, «видят» как окружающие люди проходят сквозь стену и перемещаются позади нее, стены прогибаются, движутся (при поражении дна IV желудочка головного мозга — Pick А., 1909).

Выделяются зрительные вербальные галлюцинации (Seglas J., 1914) — больные «видят» слова, написанные на стенах, на облаках. При этом больные придают исключительное значение содержанию этих «слов». Сходный феномен описан Берце (Berze J., 1923) при алкогольном делирии под названием оптико-кинестетический галлюциноз: в отдалении невидимая рука пишет в течение 5–6 минут светящимися, фосфоресцирующими словами важные для больного сообщения («светящиеся телеграммы»).

Истинные зрительные галлюцинации обычно не встречаются при грубоорганических заболеваниях головного мозга (сенильное слабоумие, прогрессивный паралич, олигофрения). Они редко наблюдаются у больных с частичным нарушением сознания, так как их возникновение более всего вступает в противоречие с реальностью и имеется возможность проверки их осязанием и другими органами чувств. Обычно они возникают у больных со спутанностью сознания (делирий, сумерки и другие синдромы) и большей частью в вечернее и ночное время. Гипнагогические, гипнопомпические и функциональные зрительные галлюцинации характерны для начальных и резидуальных стадий интоксикационных (особенно алкогольных), инфекционных и соматогенных психозов. Зооптические (мелкие животные, насекомые, змеи) множественные, подвижные, устрашающие, демономанические, кинематографические, полиопические зрительные галлюцинации типичны для алкогольных и других интоксикационных психозов. «Видение» мертвецов, гробов, смерти с косой, людей в черном, домовых, оскаленных лиц, сексуальных сцен характерно для истерических психозов. Галлюцинаторные переживания, в которых присутствуют огонь, кровь, сияние, ангелы, бог, космические катастрофы наблюдаются преимущественно при эпилепсии. Зрительные галлюцинации, отражающие военную фабулу, наблюдаются при травматических психозах. Подвижные микроскопические зрительные образы типичны для кокаиновых психозов. Отрывочные, хаотичные с переживанием угрожающих ситуаций зрительные галлюцинации отмечаются при инфекционных психозах. При шизофрении зрительные галлюцинации встречаются редко, эпизодически. Они бледные, искаженные, символические: какие-то линии, круги, обозначающие различные силы, воздействующие на больного, аутоскопические, экстракампинные, большей частью ложные. При органических заболеваниях головного мозга типичны элементарные (фосфены), гемианопсические, микро- и макропсические галлюцинации, часто сочетающиеся с психосенсорными расстройствами.

Зрительные псевдогаллюцинации чаще возникают при частичном нарушении сознания. Они носят характер «навязывания», «сделанности». Галлюцинаторные образы воспринимаются с помощью «умственного зрения», «видения в духе», «внутренним видением», «внутренним оком», «не действительность, не мечта, не глазами, а как-то иначе» (В. Х. Кандинский). Больные видят «сквозь стены зданий», в области сердца, бедер, желудка, им «делают видения», «демонстрируют» перед умственным взором картины. «Видения» отличаются отсутствием ощущения телесности, объективности. Больные обычно отличают псевдогаллюцинации от реальных образов, хотя критика к ним в большинстве случаев отсутствует. Наблюдаются они при шизофрении, систематической парафрении, при хронических экзогенных психозах.

В. Грживо-Домбровским (1912) описаны гипнагогические зрительные галлюцинации, появляющиеся при закрытых глазах. Галлюцинаторные образы стереотипно повторяются, не зависят по содержанию от переживаний больного, воспринимаются «внутренним оком». Характерно критическое отношение к ним (больные оценивают их как нечто чужеродное). Наблюдаются при соматогенных психозах, протекающих с лихорадочными состояниями.

Зрительный галлюциноз Лермитта (Lhermitte J., 1920), педункулярный, мезенцефалический — характеризуется приступообразным появлением подвижных зрительных, обычно микропсических (лилипутных) цветных галлюцинаций, нейтрального или вызывающего удивление содержания. Зрительные образы отличаются калейдоскопичностью, изменчивостью по форме, величине, положению в пространстве. При этом у больных отсутствует чувство страха, долгое время сохраняется критика. Возникают галлюцинаторные переживания в вечернее время, перед сном. Галлюциноз Лермитта наблюдается при поражении ножек мозга в результате энцефалита, кровоизлияний, интоксикаций, опухоли. Чаще встречается в пожилом возрасте на фоне расстройств сна, мнестической недостаточности.

Для зрительного галлюциноза ван Богарта (van Bogaert L.,1945) характерны яркие, красочные, нередко зооптические (окрашенные в разные цвета бабочки, рыбки, животные) зрительные галлюцинации, возникающие в промежутках между нарколептическими приступами, может сопровождаться акустическими расстройствами. Нередко он сменяется делирием с последующей амнезией. Наблюдается при лейкоэнцефалитах и других церебральных органических заболеваниях.

Зрительный галлюциноз Шарля Бонэ (Bonne Ch.) — наплывы ярко окрашенных истинных зрительных галлюцинаций, к которым сохраняется критика, наблюдающиеся при сенсорной, депривации — полной или значительной утрате зрения (глаукома, катаракта и другие заболевания).

В. Г. Полтавским (1965) описан аутовисцероскопический галлюциноз. Больные «видят» внутренние органы, полости своего тела, которые могут быть заполненными живыми существами, инородными телами, мешающими функционированию внутренних органов. Иногда больные «видят» пламя в животе, дым в легких. Аутовисцероскопические галлюцинации при этом своей живостью, динамичностью, сценоподобностью имеют сходство с галлюцинациями при делирии. Характерна быстрая смена галлюцинаторных картин. Наблюдается этот синдром при органических поражениях головного мозга (энцефалитах).

Зрительный галлюциноз Розенталя (Rosenthal S. A., 1964) представляет собой наплыв зрительных красочных галлюцинаций, сопровождающийся тревогой, страхом и иногда приобретающий затяжной характер. Наблюдается он при систематическом приеме диэтиламида лезиргиновой кислоты.

Зрительные галлюцинации являются обычно диагностически благоприятным психопатологическим феноменом.

Среди галлюцинаторных переживаний наиболее часто встречаются слуховые галлюцинации. Они могут быть элементарными (акоазмы, фонемы), истинными (простыми и сложными) и ложными. По содержанию вербальные галлюцинации могут быть угрожающими, бранящими, осуждающими, комментирующими и обсуждающими поведение больного, дающими советы, императивными, антагонистическими (контрастными), успокаивающими, защищающими, индифферентными, повествовательными. Слуховые галлюцинации могут восприниматься больными как приятные или неприятные, как «голоса» знакомых или незнакомых людей. «Голоса» могут доноситься с далекого или близкого расстояния, на родном или иностранном языке. Они могут быть одноголосыми и многоголосыми (поливокальными). Иногда «голоса» повторяют мысли больного («эхо мысли»), «голос» может произносить то, что больной читает («эхо чтения»), повторять произносимые больным слова (дублирующие галлюцинации — Милев В., 1979). При вербальных галлюцинациях возможны явления стереотипии (стереотипные галлюцинации Кальбаума К., 1866). Элементарные (акоазмы, фонемы), «музыкальные», поливокальные слуховые галлюцинации характерны для органических заболеваний головного мозга.

Содержание слуховых галлюцинаций в определенной мере зависит от аффективного состояния больного. При болезненно повышенном настроении (мании) содержание обычно приятное, «голоса» доброжелательные, дружелюбные; при наличии страха, тревоги — неприятные, враждебные, издевательские; при болезненно пониженном настроении (депрессии) «голоса» окрашены в печальные, тревожные тона, обвиняющие, осуждающие. При алкогольных психозах характерны антагонистические, поливокальные, угрожающие, императивные, нередко с алкогольной и эротической тематикой слуховые галлюцинации.

Обратное развитие истинных слуховых галлюцинаций проходит ряд стадий: уменьшается количество, снижается чувственная яркость и экстрапроекция, слышатся лишь в тишине, в ночное время, при прислушивании.

Наплывы слуховых галлюцинаций, в содержании которых получают отражение актуальные для больного переживания, возникающие при слуховой сенсорной депривации (отосклероз, хронические отиты) описаны Е. А. Поповым. Они представляют собой слуховой вариант галлюцинаций Шарля Боннэ. Характерно критическое отношение больных к галлюцинаторным переживаниям, отсутствие бредовых интерпретаций и признаков нарушения сознания.

Слуховые псевдогаллюцинации также сопровождаются чувством «навязанности, сделанности», не обладают «объективностью», экстрапроекцией. Больные слышат «духовным, внутренним ухом», слышат звучание мыслей, внутреннее «эхо собственных мыслей» (Клерамбо Г., 1925), слышат «язык души», «разговоры в голове нескольких голосов», «голоса родятся» в их голове, в животе, в слуховом проходе. При этом источники «голосов» могут находиться на очень большом, нереальном для обычного восприятия расстоянии («из Пекина», с другой планеты). Больные нередко отличают по переживаемым их особенностям псевдогаллюцинации от бывших ранее истинных слуховых галлюцинаций, а также от реальности, хотя критика обычно отсутствует. Псевдогаллюцинации могут носить характер беззвучных окликов, обращений к больным по уменьшительному имени, принадлежащих совершенно незнакомым лицам (симптом Каннабиха-Лиознера, 1934; наблюдается в манифестной стадии шизофрении). К. Кальбаум (1866) выделил апперцептивные галлюцинации, которые характеризуются возникновением у больного ощущения «отнятия мыслей», «пустоты» в голове или, наоборот, «вколачивания» в голову чужих мыслей. Последнее является одной из форм слуховых псевдогаллюцинаций. Иногда у больных возникает ощущение, что внутри головы звучат слова, которые в это время действительно кем-то произносятся и воспринимаются больными обычным путем (рефлекторные псевдогаллюцинации — Руднев В. И., 1911). Слуховые псевдогаллюцинации упрекающего или угрожающего характера, возникающие кататимно при выраженном аффекте тревоги (Вайтбрехт Х., 1967), типичны для психозов позднего возраста.

Близким к слуховым псевдогаллюцинациям феноменом являются психические галлюцинации Байярже (Baillarger J., 1844). Их особенностью является отсутствие сенсорности — больные «слышат беззвучные голоса», «беззвучные мысли», «тайный внутренний голос». Обязательными их признаками является также интрапроекция, чувство сделанности, тематическая связь «голосов» с мыслями больного, частичное нарушение сознания. Байярже рассматривал психические галлюцинации как «интеллектуальные восприятия», независимые от органов чувств. А В. Х. Кандинский (1890) считал психические галлюцинации Байярже лишь частной формой псевдогаллюцинаций.

Вербальный галлюциноз (Вернике К., 1900) характеризуется обилием эмоционально насыщенных слуховых галлюцинаций, непрерывно повторяющихся более или менее длительное время. Нередко они сопровождаются выраженным аффектом страха, тревоги, двигательным беспокойством, чувственно-образным (параноидным) бредом. Другие галлюцинации (зрительные, вкусовые, тактильные) либо отсутствуют, либо уходят на второй план. По содержанию галлюцинации редко бывают приятными, в большинстве случаев они угрожающие, бранящие, комментирующие, императивные, антагонистические, когда часть «голосов» угрожает, обвиняет, а другая часть «голосов» защищает больного. Галлюцинации могут быть множественными, поливокальными.

Вербальный галлюциноз с преобладанием истинных галлюцинаций наблюдается преимущественно при экзогенно-органических психозах: алкогольных и других интоксикационных психозах, инфекционных, сифилитических, атеросклеротических психозах и при психозах на почве энцефалитов. Особенностями вербального галлюциноза при экзогенно-органических психозах являются эмоциональная насыщенность, выраженный сенсорный характер — реальность «голосов» для больного, в подавляющем большинстве случаев экстрапроекция «голосов», часто поливокальность, психологическая понятность для больного. Поведение и эмоциональные реакции больного адекватны содержанию «голосов». При органических поражениях головного мозга слуховые галлюцинации часто носят элементарный характер (акоазмы, фонемы), нередко галлюцинаторные переживания характеризуются волнообразным течением с усилением симптоматики в вечернее и ночное время, с колебанием степени сохранности критики.

При шизофрении вербальный галлюциноз имеет существенные отличия. Преобладают псевдогаллюцинации, у больных возникает ощущение насильственности, «сделанности голосов», галлюцинации нередко сопровождаются немотивированным страхом. Содержание слуховых галлюцинаций часто вычурное, неспаянное с личностью и с неадекватной аффективной окраской. Нехарактерна поливокальность, не наблюдается усиления галлюцинаторных переживаний в вечернее время. Поведенческие и эмоциональные реакции неадекватны содержанию «голосов».

Острое течение вербального галлюциноза наблюдается при экзогенно-органических психозах. При этом характерно внезапное начало, выраженная аффективная окраска галлюцинаторных переживаний — преимущественно страх, тревога, относительная непродолжительность. Хронический вербальный галлюциноз обычно однообразен по содержанию, «голоса» носят постоянный неотступный характер. Наблюдается при экзогенных психозах, при атеросклеротическом психозе (Суханов С. А., 1904), при шизофрении.

Вербальный галлюциноз Плаута (Plaut F., 1913) — для него характерны изолированные локального характера слуховые галлюцинации в правом или левом ухе (ушной патологии нет). Обычно имеется критическое отношение. Однако могут быть и другие галлюцинации: зрительные, обонятельные, телесные и бредовые идеи преследования, воздействия, иногда величия. Возможны эпизоды страха и кратковременного психомоторного возбуждения. Наблюдается при сифилитическом психозе.

Резидуальный галлюциноз Альцгеймера (Alzheimer A., 1913) — представляет собой остаточное явление после перенесенного острого психоза (чаще алкогольного), протекавшего с бредом и галлюцинациями. Проявляется в слуховых галлюцинациях, к которым имеется частичная критика, отсутствуют бредовые интерпретации. При этом поведение больных упорядоченное. В. А. Концевой, Т. А. Дружинина (1973) наблюдали больных шизофренией, у которых после затяжных галлюцинаторно-бредовых приступов в качестве резидуального расстройства оставались рудиментарные вербальные галлюцинации. Они проявлялись на фоне аутизма, вялости, пассивности и иногда с остаточными несистематизированными бредовыми идеями.

Слуховые галлюцинации по сравнению со зрительными галлюцинациями прогностически менее благоприятны.

Обонятельные галлюцинации обычно носят неприятный характер — запах серы, чеснока, гнилого мяса, тухлых яиц, экскрементов, ядовитых газов, трупный. Они могут оказывать раздражающее или удушающее влияние. Сравнительно редко они индифферентные или приятные (одеколона, цветов, ладана). Запахи воспринимаются исходящими как бы извне, изо рта, от пищи. Они могут носить постоянный или эпизодический характер, существовать самостоятельно или в сочетании с другой симптоматикой (аносмией, гиперосмией, паросмией, аффективными или бредовыми расстройствами).

По данным Яммац и Хасс (1982), обонятельные галлюцинации встречаются в 2,4 % случаев психических заболеваний. При шизофрении — в 5,3 % случаев. Имеется нозологическая предпочтительность обонятельных галлюцинаций: запахи серы, ладана, крови чаще встречаются при эпилепсии, трупный — при истерии, ядовитых газов, электрических разрядов — при парафрении. Обонятельные галлюцинации, сочетающиеся с вкусовыми галлюцинациями типичны при локальной височной патологии.

Обонятельный галлюциноз Габека (Habeck D., 1965) — представляет собой ощущение больным неприятных зловонных (часто фекальных) запахов, постоянно исходящих от его тела (изо рта, промежности), несмотря на максимальные гигиенические мероприятия. Больные утверждают, что и окружающие замечают эти запахи, так как они «морщатся, отворачиваются». С галлюцинаторными переживаниями связаны бредовые идеи отношения, появление суицидальных тенденций. Могут иметь место сенестопатии и отдельные тактильные галлюцинации. Обонятельный галлюциноз Габека наблюдается обычно в возрасте после 40 лет у лиц с нерезко выраженной органической церебральной недостаточностью.

Вкусовые галлюцинации также в большей своей части неприятного содержания — привкус металла, яда, гнили и так далее.

В ряде случаев появление вкусовых и обонятельных галлюцинаций оказывается причиной периодического или длительного отказа от пищи, от приема лекарств, отгороженности от окружающих.

Вкусовые и обонятельные галлюцинации наблюдаются при алкогольных и других интоксикационных, а также инфекционных психозах, при шизофрении, систематической парафрении, при фокальной эпилепсии с бессудорожными пароксизмами, при вторичногенерализованной эпилепсии в виде ауры, при эпилептических сумерках, при сифилитических психозах, при органических поражениях головного мозга, преимущественно височной локализации (опухоли, травма, арахноидиты). Внезапным появлением обонятельных и вкусовых галлюцинаций, иногда сочетающимся со сноподобными состояниями, проявляется ункусный эпилептический припадок Джексона (1899). При этом локализация эпилептического очага имеет место в передневнутренней части височной доли, особенно в крючке, извилине гиппокампа. Особенностями вкусовых и обонятельных галлюцинаций и иллюзий при органических заболеваниях головного мозга и эпилепсии являются элементарный, малодифференцированный характер их с наличием частичной критики. При шизофрении же галлюцинаторные переживания обычно тесно спаяны с бредом, критика отсутствует.

Наблюдаются обонятельные и вкусовые псевдогаллюцинации. При этом больные заявляют о «сделанности» запахов, вкуса («вызывают запахи», «лишают вкуса», «изменяют вкус»). Обонятельные и вкусовые псевдогаллюцинации обычно входят в структуру синдрома Кандинского-Клерамбо. Вкусовые и обонятельные галлюцинации в подавляющем большинстве случаев являются прогностически неблагоприятными психопатологическими феноменами.

Тактильные галлюцинации — мнимые восприятия прикосновения, ползания по коже и под ней, покалывания, царапания, жжения, стягивания, обливания жидкостью (гигрические — Фрумкин Я.П., 1939), удара электрического тока, боли, возбуждающих бесстыдных манипуляций на половых органах (генитальные галлюцинации — Magnan V., 1895).

Появляются и усиливаются тактильные галлюцинации чаще вечером или ночью. Они могут предшествовать появлению бредовых идей. Наблюдаются тактильные галлюцинации преимущественно при органических заболеваниях головного мозга, интоксикационных (алкогольных, кокаиновых и других), инфекционных психозах, психозах позднего возраста.

К тактильным галлюцинациям относятся и рото-глоточные галлюцинации — восприятия нитей, волос, проволоки, крошек и других инородных тел в полости рта, глотки. Как правило, они сопровождаются крайне неприятными (порой мучительными) ощущениями. В этих случаях больные бесконечно и монотонно «тянут» нити, проволоку изо рта, «наматывают» их, «выплевывают». Рото-глоточные галлюцинации довольно типичны при отравлении тетроэтилсвинцом (Равкин И. Г., 1948), при интоксикации этилированным бензином и неорганическим свинцом (Давыдов И. В. с соавт., 1967), при алкогольных психозах (Гулямов М. Г., 1965). Близкие по характеру к рото-глоточным галлюцинации переживания наблюдаются при синдроме Рейтера (Reiter P. J.,1956), возникающего после тяжелых стоматологических вмешательств. У больных возникает ощущение, что язык не помещается во рту. При этом могут быть бредоподобные идеи отношения и навязчивые страхи.

Температурные галлюцинации также относятся к группе тактильных галлюцинаций и представляет собой различной интенсивности мнимые воздействия либо резко холодных, либо горячих предметов, лучей. Воздействия всегда крайне неприятные, иногда мучительные с гиперпатическим оттенком на ограниченные или распространенные участки тела. Обычно температурные галлюцинации сочетаются с бредовыми идеями физического воздействия. Наблюдаются они при бредовых формах экзогенно-органических психозов (интоксикационных, травматических и других), при систематической парафрении, шизофрении, инволюционных психозах.

Стереогностические галлюцинации относятся к сложным тактильно-мышечным галлюцинациям. Больные испытывают ощущения наличия в кисти руки (чаще правой), между пальцами каких-либо предметов (монеты, папиросы, стакана, яблока). При этом они дают всестороннюю характеристику предмета, описывая его пространственную структуру, рельеф, твердость, гладкость. Реальность мнимого восприятия так велика, что больные пытаются закурить, пить из стакана, ищут предмет на постели, на полу. Обычно стереогностические галлюцинации не сопровождаются развернутой бредовой интерпретацией. Однако они могут сочетаться с элементарными тактильными галлюцинациями, с нарушениями схемы тела, с вегетативными расстройствами, агрипнией, с сомнолентностью, с делириозными переживаниями. Наблюдаются при органических поражениях преимущественно париетальной области коры, а также таламо-гипоталамических структур (Клейст К., 1907, Равкин И. Г., 1940; Шмарьян А. С., 1940).

Выделяется несколько разновидностей тактильного галлюциноза. Дерматозойный галлюциноз Экбома (Ekbom K. A., 1938) — больные испытывают ощущения (нередко мучительные) ползания, перемещения живых организмов (паразитов, насекомых) в коже, на коже, под кожей. Больные очень ярко и образно описывают свои переживания. При этом они обычно высказывают бредовые идеи паразитарного заражения. Наблюдается галлюциноз Экбома преимущественно при психозах позднего возраста (сосудистых, инволюционных). Хронический тактильный галлюциноз (ползание насекомых по коже) Берса и Конрада (Bers N., Conrad K., 1954), по сути он мало чем отличается от синдрома Экбома. Синдром Визера-Кайзера (Wieser S., Kayser H., 1966) включает мучительные тактильные галлюцинации. Больные жалуются на поражение паразитами различных частей тела, кожи, высказывают убеждение в том, что паразиты находятся в одеждах, в жилище. Наблюдаются эти синдромы преимущественно при инволюционных психозах, атрофических деменциях, ипохондрическом развитии личности. Тактильный галлюциноз Маньяна (Magnan V., 1883) — у больных возникают неприятные ощущения ползания под кожей насекомых, передвижение каких-то мелких предметов. Наблюдается при кокаиновых психозах.

Тактильные галлюцинации входят составной частью в синдром гигрического галлюциноза (Ревенок А. Д., 1974), характерном для гриппозных психозов. У больных возникает ощущение прикосновения к коже капель, струй воды, смачивания ее водой, другими жидкостями, течение воды по телу. При этом они «слышат» плеск льющейся воды, шум морского прибоя, «видят» фонтаны, бассейны, реки, разливающуюся воду, фантастические сцены потопа. Больные испытывают страх смерти, боязнь утонуть. Иногда у них возникает непреодолимое влечение к воде (гигромания), могут быть гигрические сновидения. Гигрические галлюцинации могут наблюдаться и при некоторых интоксикационных психозах. Необходимо отличать их от гигрических иллюзий, когда окружающие предметы при прикосновении больного к ним кажутся влажными, покрытыми какой-либо жидкостью.

Висцеральные (телесные) галлюцинации — у больных возникают мнимые восприятия наличия внутри тела в определенном месте какого-нибудь конкретного предмета или живого существа (змея, лягушка). При бреде одержимости и ипохондрическом бреде больные не только утверждают о наличии у них в теле живого существа, но и испытывают ощущения, соответствующие движениям этого существа — внутренняя зоопатия Дюпре-Леви (Dupre E., Levy, 1903). Ощущения подобного типа могут быть при синдроме ложной беременности. Одним из вариантов висцеральных галлюцинаций являются сенестезические галлюцинации М. Сивадона, представляющие собой необычные неприятные ощущения в теле, во внутренних органах (пощипывание, покалывание, чувство ожога). Их появление связывается больными с «воздействием» лучами, током. Иногда на соответствующем участке тела возникает гиперемия. Отличаются от сенестопатий тем, что воспринимаются больными как результат внешнего воздействия. Сенестезические галлюцинации наблюдаются при систематической парафрении и при парафренических синдромах. К висцеральным галлюцинозам относится и алгогаллюциноз ван Богарта (1934) — постоянные, мучительные, неизбывные болевые ощущения фантомного характера в ампутированной конечности. М. Т. Кузнецовым (1968) описан рефлекторный сенестопатический галлюциноз, циклически возникающий под воздействием слуховых и зрительных раздражителей. Ему присущи стереотипность проявлений, длительное течение, выраженная мучительность ощущений. Наблюдается преимущественно при инфекционных и соматогенных психозах.

Речедвигательные псевдогаллюцинации (Seqlas J., 1888–1895) — у больных возникает ощущение вызывания извне артикуляционных движений, речевых движений без произнесения слов — насильственные речевые акты. Этот феномен может иметь три разновидности: 1) простые вербальные кинестетические псевдогаллюцинации («внутреннее говорение» по В. Х. Кандинскому) — наличие импульсов к произнесению больным отдельных слов, фраз без ощущаемых сопутствующих кинестетических движений (их следует отличать от обычных вербальных псевдогаллюцинаций — «внутреннего слышания»); 2) вербальные речедвигательные галлюцинации, сопровождающиеся ощущениями кинестетических движений; 3) речедвигательные псевдогаллюцинации с наличием кинестетических импульсов, сочетающихся с действительным говорением («действительное говорение» по В. Х. Кандинскому). Этот вариант необходимо отличать от кататонической вербигерации при шизофрении и при других вариантах психомоторного возбуждения. Р. Я. Голант (1939) описала галлюцинации речевых движений при эпидемическом энцефалите, которые представляют собой мнимые ощущения речевых движений языка, а «речь» как бы воспринимается внутри головы. По сути, это вариант «внутреннего говорения» В. Х. Кандинского.

Психогенные галлюцинации возникают в связи с сильным душевным потрясением. В их содержании отражаются элементы психотравмировавшей ситуации («слышится» голос утонувшего сына, возникает образ умершей матери). В большинстве случаев фоном при появлении психогенных галлюцинаций является сумеречное состояние сознания (чаще истерические сумерки). Разновидностью психогенных галлюцинаций являются галлюцинации воображения Е. Дюпре — их содержание обусловлено длительно вынашиваемыми в воображении эмоционально насыщенными представлениями и идеями. Возникают они у детей, подростков, а также у лиц с болезненно обостренным воображением. Психогенный характер носят параноические галлюцинации воображения (Ушаков Г. К., 1971), наблюдающиеся у параноических психопатов и при паранойяльных реакциях. Они представляют собой яркую визуализацию переживаемых в психотравматической ситуации воображаемых образов, отличающихся выраженной чувственной живостью, но нестойкостью и фрагментарностью. Их содержание близко к фабуле паранойяльных интерпретаций.

Отрицательные галлюцинации относятся к группе психогенных или внушенных. Больные не воспринимают находящийся перед ними объект, (например, теща не видит находящегося в комнате зятя). Наблюдаются при истерии, при реактивных психозах. К этой же группе относятся ассоциированные галлюцинации Сегла, наблюдающиеся при реактивных психозах. Их особенностью является последовательность возникновения галлюцинаторных образов, из которых предыдущий сообщает о появлении последующего («голос» объявляет, что появятся «запахи»). В содержании галлюцинаторных переживаний получает отражение психогенная ситуация.

У здоровых, но эмотивных личностей в ситуациях напряженного ожидания, тревоги могут быть психогенные слуховые галлюцинации Аленштиля (Ahlenstiel H., 1960) в виде «стуков», «звонков». Подобного рода галлюцинации описаны И. Ф. Случевским (1957) и названы им доминантными. Отношение к галлюцинациям бывает некритическим (чаще), двойственным и критическим.

Синдром Кандинского-Клерамбо (Кандинский В. Х., 1880; Clėrambault G., 1920) — синдром психического автоматизма малого круга, включает псевдогаллюцинации, бредовые идеи преследования, психического и физического воздействия, явления открытости и психического автоматизма.

Явления психического автоматизма представляют собой переживания отчуждения (Lėvi-Valensy J., 1927), «сделанности», насильственности, автономии возникновения и протекания психических процессов, внешнего влияния на поведение, на физиологические акты. Психические ассоциативные (идеаторные по А. В. Снежневскому) автоматизмы включают все виды психических галлюцинаций и псевдогаллюцинаций с явлениями «эхо-мыслей» во всех их проявлениях (повторение, предвосхищение, извещение о поступках, движениях и жестах, комментирование действий и тому подобное), а также — ментизм, вынужденное мышление, возникновение чужих «сделанных» мыслей, повторение окружающими мыслей больных, симптом открытости, симптом безгласного разматывания воспоминаний, внутреннее слышание ложных воспоминаний, остановка мыслей и пустота в голове, «разъезжание», «замещение», «ускользание» мыслей. Клерамбо выделял чувственные (сенестопатические по А. В. Снежневскому) автоматизмы. К ним относятся насильственные аффективные нарушения: «вызывание» и «отчуждение» различных чувств, эмоций, настроения, чувство странности людей и вещей, обонятельные и вкусовые псевдогаллюцинации, насильственные алгии, парестезии, сенестопатии — «вызывание» зуда, жжения, царапанья и тому подобного.

Следующим этапом в развитии синдрома Кандинского-Клерамбо являются двигательные по Г. Клерамбо (кинестетические по А. В. Снежневскому) автоматизмы, включающие насильственные импульсы задержки, отчуждение движений и действий, жестов, мимики, «сделанные» гримасы, различные гиперкинезы, нелепые мгновенные побуждения, а также — речедвигательные псевдогаллюцинации Сегла, «сделанную» речевую активность, внутреннее насильственное говорение. Кроме полного синдрома Кандинского-Клерамбо, в котором имеют место ассоциативные, чувственные и двигательные психические автоматизмы, могут быть неполные его варианты с наличием одной или нескольких форм психических автоматизмов.

При хронических психических заболеваниях (особенно при шизофрении) синдром Кандинского-Клерамбо сравнительно часто имеет характерный стереотип синдромокинеза с развертыванием вначале ассоциативного, затем аффективно-сенестопатического и в конце — двигательного вида психических автоматизмов. При остром течении психических заболеваний, при экзогенно-органических психозах возможно появление аффективных или моторных психических автоматизмов без этапа ассоциативных автоматизмов или одновременное появление нескольких видов психического автоматизма.

Развернутый вариант синдрома Кандинского-Клерамбо с персекуторным бредом и доминированием ассоциативного вида психических автоматизмов характерен для параноидной шизофрении. При люцидно-кататонической шизофрении характерными является вариант синдрома Кандинского-Клерамбо с развернутыми двигательными (кинестетическими) психическими автоматизмами.

Синдром Кандинского-Клерамбо наблюдается при различных затяжных экзогенно-органических психических заболеваниях: при алкогольных, травматических, сосудистых психозах, при хронических инфекционных (особенно ревматических, бруцеллезных, малярийных) психозах, при затяжных реактивных психозах, при эпилептических психозах. При экзогенно-органических психозах этот синдром обычно носит неразвернутый, рудиментарный характер, с нерезкими переживаниями чуждости личности, насильственности. Появляется он на фоне выраженных колебаний аффекта (страха, тревоги, депрессии, мании), астенических и неврологических расстройств, имеет более благоприятный прогноз. При эпилепсии синдром Кандинского-Клерамбо возникает на фоне урежения или исчезновения судорожных припадков, характеризуется яркими образными сенестопатиями, конкретным примитивным монотонным бредом и наличием какого-либо одного вида психического автоматизма. При психозах позднего возраста (инволюционные, сосудистые) чаще встречаются аффективно-сенестопатические автоматизмы, синдром носит стертый, неразвернутый, рудиментарный характер, трудно курабелен. При затяжных реактивных психозах наблюдается ограниченное число ассоциативных психических автоматизмов, псевдогаллюцинации, наплыв мыслей. При этом характерны также связь фабулы переживаний с психотравмой, эмоциональная сохранность, благоприятный прогноз.

У детей до 4–5 лет галлюцинации практически не встречаются. В возрасте 9-10 лет галлюцинации редки. Чем младше ребенок, тем более элементарный характер носят галлюцинации. У подростков чаще, чем у взрослых, наблюдаются галлюцинации воображения Дюпре. Синдром Кандинского-Клерамбо в раннем детском возрасте не возникает. С 7 лет возможны рудиментарные проявления симптомов психического автоматизма, в младшем подростковом возрасте наблюдаются элементы идеаторных автоматизмов. В юношеском возрасте синдром Кандинского-Клерамбо уже может быть в развернутом виде. В позднем пожилом возрасте происходит обеднение и упрощение вербальных галлюцинаций (особенно псевдогаллюцинаций). При нарастающем слабоумии отмечается ослабление слуховых и зрительных псевдогаллюцинаций, а затем истинных слуховых галлюцинаций.

К патологии восприятий и представлений относится и онейроид, онейроидное состояние (Rėgis E., 1894; Mayer-Gross W., 1924), сновидное состояние сознания (Корсаков С. С., 1901; Krafft-Ebing R. V., 1897). Это расстройство представляет собой обильно возникающие в сознании больного перед внутренним взором или иллюзорно чувственно яркие чрезвычайно пластичные причудливые грезоподобные представления. Они нередко сочетаются с ощущением собственного видоизменения и/или перевоплощения «Я». Содержание представлений большей частью носит необычный фантастичный характер, при этом переживаемые ситуации развиваются в вымышленном, не реальном мире. Больные летают в космосе, плавают под водой, оказываются в подземелье, на улицах неведомых городов, участвуют в битвах, в восстаниях, бродят среди доисторических животных, по поведению окружающих людей они понимают, что началась атомная война. При этом характерна отрешенность больных, восприятия впечатлений внешнего мира почти полностью прекращаются (Krafft-Ebing R. V., 1897). В других случаях восприятие окружающей обстановки, больных, персонала и самого себя приобретает в соответствии с содержанием грез иллюзорно-фантастический характер. Окружающие люди и сам больной становятся участниками происходящих необычных фантастических событий. Однако, во многих случаях больной, наряду с грезами и странными причудливыми представлениями, может иметь и правильное представление о значении и отношении к нему окружающих его лиц, но всё-таки сознание его не то, как в нормальном состоянии: нет той отчетливости, какая должна бы была быть, и ко всем восприятиям примешивается какой-то особый оттенок, ощущение некоторой неясности, странности (Корсаков С. С. Курс психиатрии. — М., 1901. — Т.2. — С. 866–867).

Выделяются грезоподобный и фантастически-иллюзорный онейроид. При грезоподобном онейроиде больные остаются неподвижными или малоподвижными, выражение лица большей частью однообразное, застывшее, отсутствующее, иногда восторженное, тревожное, удивленное. Это зависит от содержания грезоподобных событий, которые разыгрываются в воображении больных и в которых больные совершают целый ряд последовательных поступков. При наплыве фантастических сновидных представлений расстраивается самосознание. В частности, это проявляется в двойной ориентировке, когда одновременно больной правильно и искаженно, в соответствии с грезоподобными переживаниями, ориентируется в окружающем и в собственной личности. Часто все эти переживания сопровождаются отрешенностью, безмолвием, внешней безучастностью. Некоторые больные с грезоподобными переживаниями полностью сохраняют ориентировку в окружающем и в собственной личности — это ориентированный онейроид. При фантастически-иллюзорном онейроиде больные в большей мере реагируют на окружающее. В их мимике и пантомимике выявляются элементы недоумения, растерянности. В сноподобных переживаниях фантастические ситуации включают окружающую обстановку больных и персонал. Также может иметь место двойная ориентировка. В отличие от грезоподобного онейроида, у больных с фантастически-иллюзорным онейроидом нередко наблюдается состояние однообразного возбуждения.

Воспоминания о сновидных переживаниях при онейроидном состоянии обычно носят характер ретардированной амнезии. Сразу, после выхода из психотического состояния, у больного сохраняются с большими подробностями воспоминания об имевших место грезоподобных фантастических событиях. В последующем эти воспоминания постепенно редуцируются. Реальные события психотического периода в большей или меньшей степени амнезируются.

Для онейроидных состояний, кроме сновидной спутанности сознания, расстройства самосознания, грез-фантазий, двойной ориентировки, типичными являются более или менее выраженные кататонические расстройства (субступор, психомоторное возбуждение), аффективные переживания (депрессия, экзальтация, страх). Характерны также молодой возраст больных, острое начало психотического эпизода, частота встречаемости соматической патологии и проявлений лихорадочного синдрома, преимущественный выход в глубокую ремиссию или в интермиссию (Стоянов С. Т., 1968).

Рядом достаточно типичных особенностей отличается эпилептический онейроид. Возникает он внезапно, обычно грезоподобные переживания имеют религиозный или глобально-катастрофический характер. Окружающее больными воспринимается как рай или ад, как сцена всенародного праздника или всемирной катастрофы. Себя они считают богами, апостолами, могущественными людьми и в этом качестве общаются с богом, выдающимися личностями прошлого и настоящего, участвуют в исторических событиях, празднествах. Все переживания сопровождаются выраженными аффективными проявлениями экстаза, восторга или страха, ужаса, злобы. Большей частью больные заторможены, однако могут возникать состояния резчайшего психомоторного возбуждения. У больных после выхода из психотического состояния сохраняются воспоминания о содержании сновидных переживаний, но они полностью амнезируют реально происходившие события.

Наблюдаются онейроидные состояния при экзогенно-органических заболеваниях головного мозга, в частности при травматических и инфекционных психозах (Случевский И. Ф., 1957; Шнейдер В. Г., 1966; Тиганов А. С., 1983), особенно при тонзиллогенных психозах (Вангенгейм К. А., 1962), при эпилепсии, при атипичном течении маниакально-депрессивного психоза и шизофрении (Молохов А. Н., 1936; Абрамович Г. Б., 1940; Снежневский А. В., 1970; Mayer-Gross W., 1924).

Исследование патологии ощущений и восприятий производится путем опроса, наблюдения, экспериментально-патопсихологического и клинического изучения. В ряде случаев возникает необходимость клинического исследования непосредственно органов чувств, так как патология их периферических и центральных отделов может принимать участие в патогенезе иллюзий и галлюцинаций (галлюциноз Шарля Боне и другие органические галлюцинозы), психосенсорных расстройств. Важным такого рода исследование является и при отграничении истерической симптоматики (гипестезии, анестезии, гиперестезии, концентрического сужения полей зрения, амавроза, сурдомутизма) от органической патологии. При психопатологическом исследовании содержание задаваемых вопросов должно быть направлено на отграничение перцепторных расстройств от их физиологических и психологических аналогов и от неврологической симптоматики. Необходимо выявление наиболее значимых отличий перцепторных нарушений между собой. Вопросы следует строить в форме, исключающей суггестию, или содержащей ее в минимальной мере. Это особенно важно при беседе с детьми и подростками. Опрос должен быть детальным, дающим возможность подробно охарактеризовать перцепторные расстройства. В частности, необходимо установить сам факт их патологического характера, содержание, проекцию образа, половую принадлежность образа, интенсивность, продолжительность, наличие зависимости от времени суток, имеется ли связь расстройства с другими раздражителями. Следует определить уровень бодрствования больного, его отношение к перцепторным расстройствам (к галлюцинациям, например, может быть отношение некритическое, полукритическое (неуверенное, колеблющееся) и критическое (Шевалев Е. А., 1940), а также — наличие влияния перцепторных расстройств на другие психопатологические феномены и на поведение больного. Необходимо, например, иметь в виду, что степень социальной опасности императивных галлюцинаций повышается при сочетании их с персекуторным бредом.

При выявлении галлюцинаций важно учитывать наличие их объективных признаков (Цареградский А. Л., 1905): разговор больного с самим собой, в сторону; внезапное необоснованное изменение отношения больного к кому-то из окружающих; сообщение новостей, неизвестно откуда взявшихся; внезапная необоснованная смена настроения; внезапное стремление к уединению; мимика и движения, свидетельствующие о «видении»; изменение обычной ширины зрачков и глаз; прислушивание к чему-то (затыкание ушей, зажмуривание глаз, сокращение жевательных мышц). Под влиянием галлюцинаторных переживаний больные что-то сбрасывают с кожи, одежды, отплевываются, убегают, прячутся, нападают на окружающих, обращаются в различные учреждения за помощью, совершают суицидные поступки. При слуховых галлюцинациях религиозного содержания больные начинают креститься, читают молитвы, бьют поклоны и так далее. У больных с обонятельными и вкусовыми иллюзиями и галлюцинациями могут быть отказы от еды и лекарств (но иногда они обусловлены слуховыми императивными галлюцинациями). При обонятельных галлюцинациях у больных отмечается принюхивание, закрывание ноздрей. При вкусовых галлюцинациях больные по несколько раз пробуют пищу, часто полощут рот, при ротоглоточных галлюцинациях они как бы вытягивают что-то изо рта.

Обычно галлюцинации сопровождаются различными аффективными расстройствами, модальность которых зависит от содержания и интенсивности галлюцинаторных переживаний. Наиболее часто возникают страх, ярость, тревога, экстаз. Нередко при этом отмечаются выраженные вегетативные нарушения.

В отличие от истинных галлюцинаций, при псевдогаллюцинациях отсутствуют внешние экспрессивные признаки направленности сенсорного внимания. Вместе с тем, больные с трудом отвлекаются от внутренних голосов, для них характерна бездеятельность, отсутствуют разговоры вслух, вегетативные и аффективные расстройства. И лишь у больных со слуховыми псевдогаллюцинациями угрожающего и императивного содержания наблюдаются аффективные нарушения, двигательное возбуждение, суетливость.

Следует учитывать, что истинные галлюцинации чаще возникают на фоне спутанного сознания, а псевдогаллюцинации — на фоне частично измененного сознания.

Особенно важно выявлять объективные признаки иллюзий, галлюцинаций и других перцепторных расстройств в случаях, когда больной по психическому состоянию не склонен рассказывать о них, при диссимуляции. На первый план при этом выступает значимость наблюдения. Кроме того, полезно изучение письменной продукции, рисунков больных, желательны повторные беседы с родственниками, сотрудниками по работе, соседями по палате, то есть применение «метода обобщения независимых характеристик». Недостатком так называемых объективных признаков является их многозначность, то есть один и тот же объективный признак может быть проявлением различных психопатологических феноменов. Отказ от еды, например, может быть обусловлен наличием вкусовых, обонятельных, висцеральных или слуховых императивных галлюцинаций, но может быть следствием бредовых идей отравления, проявлением депрессии, негативизма и так далее.

Для выявления галлюцинаций могут быть использованы некоторые лекарственные препараты, вызывающие усиление их. Кофеин в сравнительно больших дозах приводит к усилению галлюцинаций, делает их более яркими и личностно значимыми для больных, а в малых дозах ослабляет или даже устраняет галлюцинации (Попов Е. А., 1941; Познанский А. С., 1969). Усиление галлюцинаций и псевдогаллюцинаций происходит под влиянием опия, пилокарпина (Сумбаев И. С., 1932). Могут быть использованы с этой же целью другие приемы. Так, у больных с органическими поражениями мозга при темновой адаптации нередко возникают галлюцинации — от простых до сценоподобных (Рончевский С. П. с соавт., 1935). Усиление истинных слуховых галлюцинаций может произойти под влиянием звуковых раздражителей (Моровсин Е., 1906; Познанский А. С., 1969). Известны способы провоцирования галлюцинаций: симптом Липмана (Liepmann H., 1895) — надавливание на веки закрытых глаз вызывает появление зрительных галлюцинаций при алкогольном делирии; симптом Ашаффенбурга (Aschaffenburg G., 1896) — больной ведет «разговоры» по телефону, отключенному от сети; симптом Рейхардта (Reichardt M., 1905) — возникновение внушенных зрительных галлюцинаций при рассматривании больным чистого листа бумаги; проба Осипова В. П. — ощущение больным предмета при мнимом вкладыванием его в руку и сжимании ее в кулак. Эти симптомы свидетельствуют о повышенной готовности больных к галлюцинированию. Наблюдаются они в начальной стадии или непосредственно после выхода из психотического состояния при алкогольных и других интоксикационных психозах.

Иногда больные скрывают наличие зуда, болевых ощущений, поэтому важно обращать внимание на следы расчесов, следы от уколов, на вынужденное положение тела, конечностей при болевых ощущениях, характерные мимические и пантомимические реакции.

Вместе с тем, следует иметь в виду, что целый ряд перцепторных расстройств (парестезии, сенестопатии, метаморфопсии, нарушения схемы тела, психалгии и некоторые другие) выявляются пока исключительно с помощью опроса и наблюдения. Для выявления симуляции и аггравации перцепторных расстройств большое значение имеет предельная детализация их проявлений в беседе с больным, а также учет соотношения характера предъявляемых больным жалоб на перцепторные расстройства с другими симптомами.