• Главная
• В избранное
• Наш E-MAIL
• Добавить материал
• Нашёл ошибку
• Вниз

На этом сеансе Эриксон продолжает демонстрацию косвенных подходов, добавляя невербальное наведение рукопожатием. Основная проблема состоит в том, чтобы помочь доктору С. научиться входить в состояние транса — то есть найти способ разомкнуть высоко интеллектуализированную и жестко структурированную ориентацию на реальность, выстроенную ею за долгие годы формального образования. Невербальные техники (Erickson, 1964а) особенно подходят для этой задачи, поскольку они отвлекают и вызывают замешательство, которое, как Эриксон здесь признает, является основным процессом в его подходах к наведению. Доктор С. немедленно приходит в состояние каталепсии, испытывает явления затуманивания, ограниченного сознания и комфорта, которые являются классическими показателями транса. К концу этого сеанса она занимается пересмотром и, возможно, воссозданием забытых воспоминаний; как ни странно, она начинает также испытывать спонтанную анестезию, которая ей не внушалась. Эриксон любит указывать, что именно спонтанное переживание таких классических явлений (параллельно с другими психофизиологическими показателями, такими как снижение частоты пульса или дыхания), могут считаться наиболее явными критериями реальности транса как измененного состояния сознания. На этом сеансе на первый план выходят два мощных косвенных подхода, которые не были названы ранее: обусловленные внушения и составные внушения. Эриксон, разумеется, пользовался ими все время, но Росси отметили их первый раз. Также впервые нами замечено, что он регулярно полагается на ратификацию явлений транса как косвенный способ подкрепления внушений. Употребление Эриксоном термина «ратификация» сходно, но не тождественно термину «подкрепление» в психологической теории. Ратификация относится конкретно к системе представлений пациента. Ратифицировать что-то означает подтвердить, что что-то произошло. В реальной гипнотической работе "ратифицировать транс" означает помочь пациентам осознать и поверить, что они действительно испытали транс.

Ратифицировать регрессию означает, что пациенты позже признают, что они действительно испытали регрессию.

Замешательство в динамике наведения транса

Э: Теперь мысленно сосчитайте в обратном порядке от двадцати до одного. Вы можете начать счет сейчас. [Эриксон здоровается с С. за руку, но отпускает ее руку медленно. Постепенно, будто колеблясь, он то сжимает, то разжимает свои пальцы на разных частях ее кисти. С. даже не вполне уверена, когда именно он, наконец, отпускает руку. Ее рука остается в каталептическом состоянии в воздухе. Во время этого рукопожатия Эриксон смотрит в направлении ее лица, но сосредоточен на стене позади нее. Она смотрит на его лицо и, кажется, пытается поймать его взгляд или уловить, действительно ли он на нее смотрит. Она несколько смущена тем, что он смотрит вдаль.]

Э: Ее чувство неловкости — это смешение ее несовершенного соприкосновения с реальностью. Это ее интеллектуальное осознание, что что-то произошло, и ее попытки понять, что же именно. Ей на самом деле не по себе от этого; она пытается разрешить вопрос и испытывает затруднения при решении. Это реакция субъекта-интеллектуала.

Р: Это реакция сильно интеллектуализованного субъекта на наведение транса?

Э: Да, это очень обычная реакция.

Замешательство при наведении транса

Э: Вы думаете, что сейчас бодрствуете? [Говорит, продолжая смотреть вдаль мимо нее.]

Р: Сейчас вы задаете этот вопрос, который для вас так характерен: "Вы думаете, вы сейчас бодрствуете?" Почему?

Э: Это означает: "Есть большая вероятность, что вы спите и не знаете этого".

Р: Это подразумевается.

Э: У них это вызывает сильное сомнение, и они становятся очень неуверенными. Если к вам подходит незнакомец и говорит: "Вы меня знаете?", это заставляет вас гадать и ломать голову, перебирая воспоминания.

Р: То есть, это вызывает у человека замешательство.

Э: Да, замешательство, и оно подчеркивает обусловленный транс. Оно придает трансу объемность.

Р: Понятно. Это подкрепляет транс, который, как показывает ее чувство растерянности, уже начинается. Наведение рукопожатием, при котором она не знает точно, когда вы убрали руку, таким образом, начинает процесс замешательства по поводу того, что реально, а что не реально. Динамика этого наведения, по сути, и является техникой замешательства.

Э: Да, это техника замешательства. Во всех моих техниках, почти во всех, присутствует замешательство. Это замешательство внутри них.

Бессознательные контексты как метакоммуникации

С: Я никогда не знаю наверняка [смеется].

Р: Этот немедленный ответ вновь подтверждает и ратифицирует начинающийся транс.

Э: Говоря "я никогда", она невольно применяет это ко всем другим контекстам, связанным с вами. Только она не знает, что она это делает. Когда вы "не знаете", вы признаете, что хотите знать и готовы позволить другому человеку руководить вами.

Р: Я убежден, что здесь вы говорите очень важную вещь. Когда она произносит: "Я никогда не знаю наверняка [с вами]", может показаться, что это простое случайное замечание, но вы уверены, что это точная констатация ее взаимоотношений с вами, несмотря на то, что сама она не осознает значительности своего утверждения. Фактически она вступает в метакоммуникацию; она утверждает нечто о своей коммуникации с вами. Большинство метакоммуникаций высказываются бессознательно (Bateson, 1972).

Явление затуманивания

Я не сплю. Наверное — я немножко в тумане. (Пауза)

Э: Затуманивание — это затемнение реальности.

Вопрос с двойной связкой, предполагающий измененное состояние сознания

Э: Вы действительно думаете, что вы бодрствуете?

Э: То, что я этот вопрос задаю, предполагает также: "Вы иная, вы сейчас в ином состоянии", но она не знает, что я это предполагаю.

Р: Сомнение в вашем голосе, когда вы задаете этот вопрос, превращает его в двойную связку: если она ответит «да», то признает только, что она думала, будто не спит, но должна теперь подумать заново в свете вашего сомнения; если она ответит «нет», то признает, что она спит. Вы снова катапультируете ее в транс так, что она не знает, почему. Именно эти ваши ненаблюдаемые приемы так эффективны при наведении транса и способствуют принятию внушений. Они эффективны потому, что структурируют контексты (метакоммуникации) и начинают цепь ассоциаций таким образом, чтобы обойти сознательные установки пациентов и все их обычные возражения, предубеждения и ограничения.

Построение самовнушений

С: Нет [смеется], на самом деле мне хорошо. (Пауза)

[Эриксон продолжает смотреть в ее сторону, но сосредоточившись на точке позади нее.]

С: Как вы на меня смотрите [смеется].

Э: Говоря, что ей комфортно, она старается себя успокоить. Нужно быть в каком-то измененном состоянии, чтобы появилась причина говорить о том, что вам хорошо. Это предполагает также, что она собирается остаться в этом состоянии и усилить его. Именно это вы стараетесь субъекту не говорить, а сделать так, чтобы субъект сказал сам.

Р: "Мне хорошо, и я собираюсь остаться здесь и сделать так, чтобы мне было все лучше и лучше" — означает, что она будет все больше погружаться в транс. Вы строите обстоятельства так, чтобы пациент сам себе давал соответствующие внушения, вместо того чтобы вам приходилось произносить прямые внушения и рисковать тем, что пациент их может отвергнуть. Намного эффективнее строить ассоциативные процессы пациентов так, чтобы они не сознавали, что вы это делаете.

Э: Совершенно верно, нет никакой надобности говорить: "Вы уходите все глубже и глубже".

Состояние комфорта как характеристика транса

Р: Можно ли сказать, что так же, как каталепсия или "остановившееся видение" являются характерными для транса, то и комфорт тоже характерное для транса состояние?

Э: Да, раз вы сказали, что вам хорошо, то вы даже неудобный стул сделаете удобным. Это требует от вас некоторого сотрудничества.

Р: То есть мы можем сказать, что комфорт и желание устроиться комфортно характерны для транса.

Э: Да, поскольку всегда некомфортно утрачивать реальность, вам приходится заменить эту реальность какой-то другой.

Р: Эта другая реальность есть "комфорт".

Э: Совершенно справедливо.

Р: И она здесь еще смеется.

Э: Смех — это защитная реакция, а нет надобности защищаться, если нет угрозы.

Р: Каковой является потеря «внешней» реальности.

Состояние ограниченного сознания

У меня какое-то странное ощущение, потому что в левом глазу мускул моргает, будто глаз хочет закрыться.

Э: Здесь она может собрать достаточно осознания только по поводу одного глаза.

Р: Ей не известен тот факт, что в этот момент ее осознание фактически ограничено ее левым глазом. Именно от таких, казалось бы, невинных, замечаний вы идете к важным выводам об осознании пациента.

Создание состояния ожидания для усиления гипнотического реагирования

Э: [Обращаясь к доктору Росси, но продолжая смотреть вдаль через плечо С] Отметьте молчаливое ожидание, готовность в ней. Пока пациент знает, что вы не давите, вы ждете. Вы позволяете пациенту самому открыть, как ему войти в транс.

Э: Вы можете ждать чего-то, не зная, случится ли это.

Р: Ваше ожидание содержит скрытую импликацию, что транс наступит. Это только импликация, но фактически на ней строится поведение, хотя пациент этого не осознает. Вы «построили» в ней ожидание, которое может вызвать у нее внимание к реакции на любые минимальные изменения в ней, которые могут быть первыми признаками нового гипнотического опыта.

Показатели транса в незначительных движениях

[Субъект рассеянно играет своим платьем и касается одной рукой тыльной стороны другой].

Отметьте, как она иногда дотрагивается до себя или как вытягивает себя из нарастающего транса, оглядываясь на вас.

Э: Она играет со своим платьем, но и оно теперь недостаточно реально, поэтому затем она прикасается к своей руке.

Р: Это прикосновение к себе есть стереотипное усилие восстановить реальность, которая сейчас быстро подвергается диссоциации. Собственно говоря, это показатель погружения в себя и ограниченного осознания чего-либо вне себя. Разумеется, это способ определить состояние транса.

Обучение галлюцинации

Теперь следующее, что она должна сделать, это фактически войти в галлюцинаторное состояние, например, увидеть конкретный ландшафт.

Такой, который она раньше не видела.

Но ландшафт, который ей понравится.

(Пауза)

Ну, кто знает, что она в этот ландшафт поместит? Птиц, деревья, кусты, камни.

Р: Зачем говорить о ландшафте, который она раньше никогда не видела?

Э: Я мог видеть, что она перебирает воспоминания, но для того чтобы она что-то создала, я бы хотел, чтобы она еще больше обратилась на самое себя. Называя конкретно птиц и деревья, я сужаю фокус ее внимания. Я могу направлять ее внимание, не говоря в точности как.

Р: В начале моей работы с гипнозом у меня были трудности — я не знал, где конкретно пациент находится. Тогда я еще не научился помещать их в какое-то определенное место, как вы это делаете. Именно это вы имели в виду, когда упомянули, что заставляете пациента твердо придерживаться задачи.

Связывание сознательного и бессознательного

Очень важно, чтобы она разработала конкретную галлюцинацию и сохраняла ее, и была способна ее описать.

(Пауза)

Э: Очень важно, чтобы она здесь сделала нечто конкретное. И, Бога ради, что же именно?

Р: А, понятно, вы готовите ее сейчас к работе. Она думает: "Мне нужно сделать какую-то важную работу. Ну, и какую же?"

Э: Совершенно верно, чтобы ее интерес к работе, которую она сейчас будет делать, становился все сильнее.

Р: Тут что, парадокс? Во время наведения целью было диссоциировать ее сознательный разум так, чтобы он не вмешивался, но здесь вы даете ему указания. Вы хотите сфокусировать сознание на бессознательном?

Э: Нет, сознательный разум должен полностью сотрудничать с бессознательным. Вы скармливаете его бессознательному.

Р: Вы собрали все ее сознательное осознание и даете его энергию бессознательному?

Э: Да.

(Далее Эриксон описывает один из случаев, с которыми имеет дело в настоящее время, когда сознательный разум пациента не готов еще справляться с определенными инсайтами, формирующимися в бессознательном. Пациент выдает символические рисунки и письменные фразы, которые его сознательный разум пока еще не может понять.)

Обучение трансу через ассоциации

[Здесь Эриксон в течение 20 минут детально излагает историю болезни пациента, который написал пейзаж, увиденный им в гипнотическом трансе, и описывает связь этого пейзажа с его личностной динамикой. По-видимому, он говорит, обращаясь к Р., субъект сидит тихо, очевидно, уходя все глубже в транс. ] Что происходит при создании галлюцинаций, связанных с прошлым?

Сцена с С. как маленькой девочкой, получающей удовольствие от того, что она давно забыла.

(Пауза)

Я хотел бы, чтобы эта сцена ожила, обрела реальность.

И я хочу, чтобы С. начала эту сцену, чувствуя, ощущая, думая так, как в этой же ситуации много лет назад.

И не будет никаких воспоминаний о годах, что прошли после этого.

Так что С. может быть маленькой девочкой, счастливо играющей во что-то давно забытое.

И теперь вы можете двинуться назад, в прошлое, и войти в него.

(Пауза)

[В это время дети С. как раз играют возле офиса, во дворе дома Эриксона, так что мы можем слышать их смех и негромкий шум их голосов.]

Р: Вы предлагаете эти истории болезни, пока пациентка находится в трансе, чтобы она могла учиться по ассоциации; они научаются опосредованно идентифицироваться с этой историей болезни и, как правило, поступают сходным образом.

Э: Да, здесь у нее была некоторая возрастная регрессия, содержавшая какие-то фантазии ее детства или какие-то желания ее взрослого состояния и какие-то черты реальности.

Голос терапевта во внутреннем переживании пациента

В моем голосе вы можете слышать шепот ветра, шорох листьев.

(Пауза)

И затем он станет голосом какого-то соседа, взрослого друга, родственника, кого-то знакомого.

Р: Здесь вы сливаете свой голос с ее внутренним переживанием.

Э: Совершенно верно. Как сливать свой голос с внутренним переживанием пациента? Вы используете слова, которым вас научила обычная жизнь: "шепчущий ветер". Со всеми нами бывало, что мы слышали шепот.

Р: Так что это вводит вас в ассоциативный контакт с чем-то шепчущим и близким.

Э: И близким.

Э: Я не прошу ее делать что-то, чего она не хочет — это может быть друг, родственник, любой знакомый.

Восстановление забытых воспоминаний: искажение времени

Вы по ходу действия что-то скажете, давно забытое, что теперь вспомнили.

(Пауза)

Очень счастливое воспоминание. И вы вспомните затем следующий год, и еще год, и еще год, и как быстро проходит время…

Э: Что значит "по ходу действия"?

Р: Это может быть любое время.

Э: Совершенно верно.

Р: Вы пытаетесь устранить какую-то специфическую амнезию? Вы делаете усилие, чтобы она восстановила забытые воспоминания?

Э: Да.

Р: Этой последней фразой вы ей добавляете возможность искажения времени?

Э: Да.

Ратификация возрастной регрессии

И ты растешь, (Пауза) становясь большой девочкой.

Э: Это ратифицирует регрессию, потому что она может быть взрослой теперь, только если она была перед этим маленькой.

Р: Даже если это было на долю секунды, просто проблеск раннего воспоминания, она сейчас ратифицирует его, неважно, как долго это длилось.

Фокусирование и сопровождение пациента: слова с общим и конкретным значением

И когда-нибудь ты встретишь какого-нибудь незнакомца, и ты сможешь рассказать ему об этом.

И, когда ты встретишь этого незнакомца, ты расскажешь ему о том прекрасном пейзаже.

Э: Каждая женщина имеет такое прошлое, когда ей хотелось встретить незнакомца.

Р: Здесь вы делаете ударение на конкретную мотивацию.

Э: Но определять ее не надо, вы все еще позволяете ей самой находить определение.

Р: Вы подключились к очень интимному каналу ее психики, не просто банальной или общей реальности. Эта общая реальность, которую, как вам известно, имела каждая женщина и, тем не менее, каждая женщина имеет конкретный опыт с незнакомцем. Вы ничем не рискуете, когда предлагаете общую категорию «незнакомец», но это вызовет конкретное воспоминание у каждой женщины.

Э: Здесь существует общая проблема для начинающего терапевта. Вы направляете пациента по определенной цепи ассоциаций, но они движутся по своим собственным каналам мысли и часто оставляют терапевта на мели далеко позади. Тогда пациент приходит в ярость, потому что терапевт пытается вломиться во что-то, и вломиться не так, как надо. Он не использовал слов, которые позволяют ему сопровождать пациента. Чтобы сделать это, мы используем слова, которые имеют и общее и в то же время очень конкретное личное значение. Каждая женщина хочет встретить незнакомца в девичестве, в подростковые годы, в начале зрелости, незнакомца, который в конце концов станет кем-то весьма конкретным — ее возлюбленным, ее мужем.

Р: Эти слова и с общим, и с конкретно личным значением позволяют вам направить и сопровождать пациентов в очень личные ассоциации, несмотря на то, что вы можете не знать наверняка, что именно они испытывают.

Ратификация возрастной регрессии

И вот, продвигаясь, проходишь через годы, пока не доходишь до октября 1972 года.

Э: Вы просите пациента продвигаться во времени от А к В, а затем к С, это ратифицирует то, что годы от А до С были реальными. Поэтому, в некотором роде, вы ратифицируете регрессию.

Обусловленное внушение

И когда дойдете, когда доберетесь до нужного дня, (Пауза) вы очнетесь с полной памятью.

Р: Добавляя условие, что она очнется от транса, когда достигнет сегодняшнего дня, вы вновь ратифицируете тот факт, что она, должно быть, побывала в прошлом, раз приходится продвигаться к настоящему, чтобы проснуться. Вообще, вы стараетесь ассоциировать свои внушения с любым неизбежным поведением, которое вот-вот произойдет. Один из ваших любимых примеров — "не входите в транс (внушенное поведение) пока не сядете глубоко в этом кресле" (неизбежно, если пациент подходит к этому креслу). Каждой матери доводилось говорить: "Закрой дверь (внушенное поведение), когда будешь выходить!" (неизбежно, если Джонни подходит к двери).

Диссоциативная двойная связка для амнезии

Вы будете сознавать, что использовался гипноз, вы не будете помнить, как вы входили в транс.

Нет необходимости помнить, как вы входили в транс.

(Пауза)

Р: Это, по-видимому, простая диссоциативная двойная связка, для того чтобы вызвать амнезию. Вы диссоциируете воспоминания о том, как она входила в транс, от его нормального контекста: "Вы поймете, что использовался гипноз". Затем вы подкрепляете диссоциацию, говоря, "нет необходимости помнить, как вы входили в транс".

Постгипнотическое внушение для амнезии

С: М-м. [Она меняет положение тела, слегка прикасаясь к своему лицу и т. д.]

Э: Как вы думаете, вы сегодня утром можете войти в транс?

С: А?

Э: Как вы думаете, вы сегодня утром можете войти в транс?

С: Ага, наверное, я вошла. Думаю ли я, что снова могу?

Э: М-м?

С: Ага, думаю, могу.

Р: Когда она спрашивает: "Думаю ли я, что снова могу?", это значит, она понимает, что только что была в трансе. Поэтому ваше постгипнотическое внушение забыть, что только что использовался гипноз, не подействовало.

Э: На самом-то деле подействовало. Она только сейчас «понимает», что был транс. Вы можете понять, что был вчерашний день, но не что вы вчера делали.

Р: Амнезия может относиться ко многим вещам, которые мы делали вчера, даже если вы понимаете, что вчерашний день был. Поэтому припоминается общая категория состояния транса, но не обязательно конкретное содержание. Она следует вашему внушению абсолютно буквально, когда вы сказали в последнем разделе, что она может "понимать, что использовался гипноз… вы не будете помнить, как входили в транс". Есть тонкая, но очень реальная разница между «пониманием» и «припоминанием». Вы не даете себе труда проверять амнезию на этом этапе, поскольку она все еще так близко к трансу, что могла бы построить ассоциативные мостики к нему и, тем самым, уничтожить возможность выполнить ваше внушение об амнезии. Э: Совершенно верно.

Вопросы для поиска проблемы

Э: Какие всплывают воспоминания?

С: Как я была в Мэне, у океана, смотрела морских звезд и все такое.

Э: В Мэне?

С: Ага, мой дядя, ловец омаров, просил меня на следующее утро встать в шесть часов, чтобы пойти с ним на берег.

Э: Ну хорошо, так что произошло этим утром?

С: Наверное, я вернулась к той сцене, когда мне было двенадцать лет.

Э: Что значит "ты вернулась"?

С: Ну, наверное, я ее вспомнила.

Э: Какого ты была роста?

С: Пять футов и один дюйм или два.

Э: Что ты сказала дяде?

С: Ой, он не очень-то разговаривал. Я тогда встала рано утром и ходила туда с ним. Э: Ты уже проснулась?

Р: Почему вы задаете здесь все эти конкретные вопросы?

Э: В терапии конкретные вопросы задаются, когда вы не знаете, в чем проблема пациента. Я исследую, я открываю много разных аспектов.

Р: Понятно. Может быть, с этим воспоминанием ассоциируется эмоциональная проблема.

Э: Да, если здесь есть проблема, некоторые из этих вопросов могут дать ей возможность поговорить о ней. Здесь она просто принимает их за обычные вопросы.

Амнезия путем отвлечения

С: [смеется] Я… я думаю, да.

Э: Как вы входили в транс этим утром?

С: Ну, вы взяли меня за руку или как-то.

Э: Что значит "или как-то"?

С: Ну, я никогда не знаю, что вы делаете. Да, вы взяли мою руку и смотрели на меня.

Э: Это самое лучшее описание, которое вы можете дать?

Э: Задавая ей эти вопросы, я также способствую амнезии.

Р: Как? Вы хотите сказать, что спросить ее, как она входила в транс, это отвлечение или маловажная деталь, которая на самом деле поможет ей забыть, что происходило в трансе?

Э: Да, это отвлечение. Когда она так не уверена, что говорит "или как-то", это показывает, что ее память сокращается.

Р: Говоря: "Я никогда не знаю, что вы делаете", она признает успех вашей техники замешательства и то, как ее сознательное восприятие от этого ограничивается.

Явление затуманивания

С: Да, по-моему, так, я этих вещей не знаю. Я смотрела на вас, но меня смутило, что я смотрю, поэтому я смотрела на волосы у вас на макушке. Затем все стало затуманиваться.

Э: Объясните, что затуманилось.

С: Ну, как-то все становится туманным, облачным или мутным, не совсем сфокусированным. Как будто все на расстоянии, как возле океана бывает, туманно. Вы не можете сосредоточиться на какой-то точке больше… может, это вновь вызвало ту сцену потому, что это выглядит как туман над океаном… на минуту все было искажено, как вот в том стекле бывает.

[С. вновь показывает на неровно вырезанный кусок стекла на письменном столе Эриксона, который он часто использует как точку фиксации при наведении гипноза. ] Все искажено и вытянуто.

Э: Который час?

С: К несчастью, я только что смотрела, сейчас десять минут одиннадцатого, но мне казалось, что это было дольше.

Р: Это сообщение о затуманивании является классическим признаком гипноза в старой литературе, и я недавно узнал, что цыганки обычно видят туман или облака в своих хрустальных шарах, как раз перед видением. Вы описывали это как характерный белый фон, который субъекты наблюдают во время "остановившегося видения" в глубоком трансе (Erickson, 1967). Что это затуманивание значит?

Э: Туман появляется, когда вы начинаете отходить от внешней реальности, это способ скрыть реальность. Он заставляет вас почувствовать, что вы одни, точно так же как вы ощущаете одиночество, когда гуляете в туманный день.

Вопрос с двойной связкой, чтобы начать косвенное наведение транса

Э: Вы думаете, вы уже проснулись?

С: Ну, я чувствую некоторое отдаление, но мне кажется, что в основном я чувствую, что уже проснулась, не знаю. Да, проснулась.

Р: Она уже давно проснулась, а сейчас вы начинаете набрасывать тень сомнения на ее состояние бодрствования своим вопросом с двойной связкой.

Э: Совершенно верно.

Р: "Отдаленное" ощущение, которое она сразу же описывает, — это, конечно, первое указание, что начинается еще один транс.

Э: Входить в транс, это как «уходить», потому что вы начинаете удаляться от внешней реальности.

Наведение левитации руки: диссоциация через импликацию

Э: Теперь обратите внимание на правую руку. (Пауза)

Ваша правая рука может захотеть подняться.

(Пауза)

Она начинает дрожать и двигаться вверх к вашему лицу.

[Рука С. действительно начинает левитацию в направлении лица]. (Пауза)

Когда ваша рука касается вашего лица, вы можете глубоко вздохнуть и глубоко уснуть, и не сможете опустить руку.

Э: Видите, она смотрит на руку, а где остальное?

Р: Импликация такая, что она потеряла остальное свое тело. Так, что это вызывает диссоциацию, а диссоциация является характеристикой транса. Поэтому, как только подобное начинает происходить, возникает состояние транса.

Э: Но не следует настойчиво говорить: "Прекратите видеть свое остальное тело".

Р: Что вызвало бы типичный ответ: "Я не могу". Вы внушаете диссоциацию только через импликацию.

Внушения, охватывающие все возможности в рамках одного класса реакций: использование субъективных переживаний

Ваша рука будет чувствовать себя вполне удобно расслабленной, или может потерять всякую чувствительность, или может слегка одеревенеть.

Такое ощущение, что это не ваша рука.

Я бы хотел, чтобы вы заинтересовались, как этой рукой управлять.

[Пауза, в то время как рука С. зависла перед ее лицом.]

Р: Здесь вы предлагаете ей множество различных возможностей того, каковы будут ее личные переживания, пока она держит руку возле лица. Это позволяет ей использовать любые субъективные средства, которые у нее есть, для проведения в жизнь вашего внушения. Вы помогаете прямому внушению, "не сможете опустить вашу руку", используя все (или кажется, что все) возможности субъективного опыта, чтобы его подкрепить. Вы превращаете то, что иначе могло бы быть скучным и утомительным заданием, в интересный случай самоисследования.

Каталепсия: импликация и косвенное внушение с целью исследования человеческих возможностей

Конечно, что-то случилось с вашей левой рукой, и это останется, и когда вы проснетесь, то вы обнаружите, что утратили всякий контроль над своей правой рукой.

(Пауза)

И я хочу, чтобы вам стало любопытно, что за диссоциация произошла с вашей правой рукой — природа и характер ее, — поскольку каждый справляется с этой ситуацией немного по-разному.

(Пауза)

Ваша рука останется неподвижной.

Р: Вы заметили, как что-то случилось с ее левой рукой, или это было косвенное внушение?

Э: Я на самом деле говорю ей: "Пусть что-нибудь произойдет с вашей левой рукой". Имплицитно подразумевается, что эта рука будет вести себя так же, как правая. При этом предполагается, что клиентка не знает, что произошло с ее левой рукой.

Р: Этот косвенный способ подавать внушение углубляет транс.

Э: Он всегда углубляет транс. Трудность в случае с С. для меня состоит в том, что у нее есть интеллектуальное желание сохранить свои знания, для того чтобы потом использовать их при работе с ее собственными пациентами.

Р: В этом заключается трудность, потому что вы предпочли бы, чтобы ее сознание было не так активно. Вы предпочли бы увидеть, как ее индивидуальные особенности будут проявляться спонтанным образом.

Э: Она должна выяснить свои отличия, и она не может спорить по этому поводу.

Р: Изумительно! Вы используете импликацию как косвенную форму внушения, чтобы задействовать поведение, которое поможет ей использовать ее индивидуальные особенности в обращении с этой ситуацией. Вы на самом деле не манипулируете ею и не контролируете ее. Скорее, вы предлагаете внушение таким образом, что ее собственные уникальные возможности реагирования проявляются самым удивительным и информативным образом для вас обоих. Даже в то время, когда вы делаете ее руку неподвижной, создавая, казалось бы, традиционную форму каталепсии, вы на самом деле оставляете место для исследования человеческих возможностей. В действительности именно этот субъективный процесс, при помощи которого она делает свою руку неподвижной, раскроет, имеет ли она скрытый талант к анестезии ("она может потерять всякую чувствительность"), комфорту, ригидности, идеосенсорным реакциям ("чувство одеревенения") или чему-нибудь еще.

Постгипнотическое внушение, обусловленное пробуждением

И я могу сосчитать в обратном порядке от двадцати до одного так, как только я захочу.

На счете «один» вы проснетесь, а ваша рука нет. (Пауза)

Двадцать, пятнадцать, десять, пять, четыре, три, два, один.

Р: Вы часто ассоциативно привязываете пробуждение к постгипнотическим внушениям. Это еще одна форма обусловленного внушения, при которой неизбежное поведение — пробуждение — обусловливается постгипнотическим внушением "ваша рука не [проснется]".

Постгипнотическая анальгезия от двух взаимоподкрепляющих внушений

С: М-м. [Смеется, когда замечает, что ее правая рука неподвижно замерла напротив лица. Она поднимает левую руку и трет ею правую ладонь.]

Э: Почему вы ее трете? С: Потому что она онемела.

Р: Легко не заметить это «онемение», анальгезию, которая выражена неприметно тем, как она невзначай потерла ладонь. Ваш вопрос по этому поводу заставляет ее признать, что рука на самом деле онемела. Таким образом, она следует вашему очень осторожному внушению возможной анальгезии, которое вы применили ранее в вашем "внушении, охватывающем все возможности определенного класса реакций". Эта постгипнотическая анальгезия является также следствием диссоциации, имплицированной во внушениях, которые вы дали в связи с пробуждением: "При счете «один» вы проснетесь, а ваша рука нет". Это прекрасный пример того, как вы даете два или более взаимоподкрепляющих внушения, чтобы подкрепить один процесс.

Вопросы для косвенного наведения транса

Э: Что теперь происходит с вашей левой рукой?

С: Правая рука все еще плохо двигается.

Э: Что-то происходит с вашей левой рукой.

С: [Смеется, когда замечает, что ее левая рука начинает плохо двигаться и застывает.]

Р: В этот момент она явно проснулась, но когда вы задаете свой вопрос, он косвенно наводит еще один транс?

Э: Да.

Р: Это прекрасный способ навести транс косвенным образом так, что С. даже не узнает, что наводится транс. Вы просто задаете невинный вопрос о том, что происходит с ее левой рукой, в ответ она невольно фокусирует внимание на левой руке. Ваш вопрос фактически является имплицированным внушением того, что что-то произойдет, и когда что-то действительно происходит (движение ли это, осознание ощущения или еще что-то), оно является показателем начинающейся диссоциации (поскольку это, по-видимому, происходит само собой, без сознательного волевого усилия субъекта). Диссоциация, конечно, является одной из основных черт состояния транса.

Э: И субъект знает, что это сделал он. Не говорите субъекту: "Сделай то, сделай это", многие терапевты указывают пациентам, о чем думать и что чувствовать, это совершенно неправильно.

Р: Более эффективно наводить транс таким образом, чтобы пациент мог знать, что это он сделал.

Удивление для подкрепления транса

Э: Это вас удивляет?

С: В ней правда чуть-чуть покалывает.

Э: Этот вопрос также является утверждением.

Р: Вы подкрепляете «удивление» и имплицитно — состояние замешательства, так что…

Э: …подкрепляется транс!

Составное внушение для диссоциации

Э: Это произойдет, и у вас не будет контроля над тем, что происходит.

С: Я не помню, как вы говорили мне об этом хоть что-нибудь, поэтому я не знаю, что должно произойти. [Постепенно становится ясно, что ее левая рука застывает неподвижно.]

Э: [Обращаясь к Р.] Вы, может быть, имеете представление о том, что происходит [постепенно становится очевидным, что ее левая рука обездвиживается.]

Р: Это составное внушение, которое очень типично для вашего стиля. Трюизм в первой части — "это произойдет" — открывает последовательность принятия, которая облегчает принятие вашего сильного директивного внушения во второй части — "у вас не будет контроля над тем, что происходит". Небрежность, с которой вы это сказали, была настолько обезоруживающей, что в тот момент я даже не понял, что вы делаете сильное внушение, рассчитанное на диссоциацию.

Каталепсия и анальгезия

С: Ну, ощущение довольно странное, как будто моя рука чувствует, что она засыпает или что-то подобное. Я сама не уверена, но, по-моему, моя левая рука тоже немножечко немеет.

Э: Теперь попытайтесь понять, что же происходит, чтобы мы могли определить, что с той рукой.

С: Ну, она немножко онемела.

Э: Что-то еще происходит.

С: Ну, она немножко и двигается тоже.

Э: [Обращаясь к Р.] На самом деле то, что она двигается в этот момент, является формой сопротивления.

(Пауза)

Р: Ваше внушение, что "она не будет иметь контроля над тем, что происходит", начинает развитие замешательства, каталепсию и, в конце концов, ассоциированную анестезию.

Э: (Обращаясь к Р.) В конце и впрямь есть косвенное внушение, что что-то происходит.

Р: Понятно, ваши замечания, обращенные ко мне, — это на самом деле косвенные внушения ей.

Каталепсия как феномен сегментации

Вы можете обнаружить, что происходит с вашей рукой через локоть, затем через запястье.

(Пауза)

Вы видите, что произошло.

Сначала у всей левой руки была предельная подвижность, затем стала меньше в локте, затем, наконец, растущая неподвижность вниз к запястью, и затем, наконец, пальцы.

Так что ваша рука замирала по частям.

(Пауза)

Теперь что, по-вашему, вы сделаете дальше?

Э: У всех пациентов есть собственные паттерны переживания гипнотических явлений по сегментам. Неважно, чтобы она знала, как она это делает, но такого рода описание позволяет мне оставаться с ней. Очень важно оставаться со своим пациентом.

Р: Так что это было косвенное наведение транса просто путем утверждения, что что-то происходит с ее левой рукой. То, что происходило, было постепенно распространяющейся неподвижностью (каталепсия) и онемением (анестезия). Эти реакции значительно индвидуализированы, и значительная часть искусства терапевта состоит в том, чтобы видеть их спонтанное проявление. Установив наличие этих гипнотических явлений, вы заканчиваете еще одним вопросом: "Что, по-вашему, вы сделаете дальше?". Этот вопрос готовит место для еще одного открытого исследования любых других гипнотических явлений, которые она, может быть, готова испытать.

Вопрос, начинающий диссоциацию

Можете понять, что происходит?

С: Я в этот момент чувствую себя немного странно.

Э: Вы (Р.), вероятно, поняли, что сейчас произойдет. (Обращаясь к С.) Конечно, вы сознаете, что не совсем проснулись.

Э: Если она должна "понять, что происходит", — это подтверждает, что что-то происходит.

Р: Она реагирует на ваш вопрос дальнейшей диссоциацией, на которую указывает это «странное» ощущение.

Р: Эти два ощущения катапультируют ее в транс тем, что вызывают сомнения по поводу ее психического состояния.

Э: Да.

Обусловленное внушение

С: Ничего, если я опущу руку?

Э: Тогда у вас глаза закроются. (Пауза)

Р: Это еще одно обусловленное внушение: вы ассоциируете внушенное вами поведение ("у вас глаза закроются") с неизбежным поведением, которое вот-вот проявится (она опустит руку). Ваше внушение едет на закорках у собственной мотивации пациента. Вы используете ее желание сделать одно, для того чтобы она приняла другое внушение, которое поддержит транс.

Завершение и ратификация транса

Я хочу, чтобы вашим рукам было очень комфортно, и тогда вы можете проснуться с ощущением комфорта, и вы можете проснуться только после того, как откроете глаза.

[Обращаясь к Р.] И каким бы ни было состояние транса, если у них глаза были открыты, вы говорите им сначала закрыть глаза и только потом открыть их, чтобы пробудиться. За этим стоит опыт всей жизни.

(С. пробуждается и меняет положение тела, немного потянувшись, прикоснувшись к своему лицу, поправив волосы, одернув юбку.)

Э: Ну, и как вы себя сегодня чувствуете?

С: Отлично.

Э: Устали?

С: Нет, прекрасно.

Э: Теперь, когда вы не в трансе, поднимите руку в то же самое неловкое положение и посмотрите, как она устает.

(С. поднимает руку и вскоре признает, что она начала уставать.)

Э: Нужно, чтобы они закрывали глаза, потому что опыт целой жизни стоит за тем, что глаза должны быть закрыты, перед тем как проснуться.

Р: Вновь вы используете привычный встроенный механизм для своих целей. Какие у вас с этим были случаи? Кто-нибудь когда-нибудь уходил из вашего офиса в трансе? Как долго вы оставляли людей в трансе?

Э: Люди выходили из офиса и затем возвращались обратно и говорили: "Вы бы меня лучше разбудили". (Тут доктор Эриксон рассказывает несколько случаев, когда он позволил особенно компетентным гипнотическим субъектам оставаться в трансе так долго, как им было нужно, чтобы решить конкретную проблему — в одном случае даже в течение двух недель. Они продолжали свою нормальную повседневную деятельность, причем никто не заметил их состояния транса. Цель транса была в том, чтобы позволить им продолжать прорабатывать некоторую внутреннюю проблему.)

Р: Вы ратифицируете транс, заставляя ее, "пока она не в трансе, поднять руку в том же самом неловком положении и посмотреть, как она устает". Это, конечно, указание, которое содержит сильное внушение, что ее рука устанет. Поскольку рука сильнее устает, когда она не в трансе, это ратифицирует то, что она была в трансе прежде.

Замешательство в динамике наведения транса

Р: Вы говорили прежде, что почти во всех ваших техниках наведение замешательства — это то, что разрывает их ощущение реальности. Оно разрывает их связь с нормальным состоянием бодрствования?

Э: Да, ведь обычно знаешь, что к чему, о себе и о другом человеке. Когда вы в замешательстве, то внезапно начинаете беспокоиться, кто вы такой, и другой человек начинает исчезать.

Р: Замешательство — это задвижка, которая открывает вход в транс?

Э: Да, если вы не уверены по поводу себя, вы не можете быть уверенным по поводу чего-либо еще.

Р: Фактически, они получают большую часть своего чувства реальности от вас, и если вы зароните в них сомнения..?

Э: В конце концов, оно заставит их усомниться в реальности всего в целом. Если вы чувствуете неуверенность в связи с чем-то, вы этого чего-то обычно избегаете.

Р: Я понял! Они начинают уходить от реальности, если они в ней не уверены.

Э: Совершенно верно! Они не знают, что она [реальность] такое.

Р: Если вы затем добавите к этому внушение приятной внутренней реальности, они охотно переходят к ней.

Э: Все лучше, чем это состояние сомнения.

Р: Особенно, если вы в первом ряду зрительного зала и все на вас смотрят.

Э: Хочется выбраться из этой ситуации, но идти некуда, кроме как в транс.

Р: Вот почему гипноз так хорошо работает перед аудиторией. Именно там эстрадные гипнотизеры получают хороший рычаг.

Э: Да, они просто пользуются этим и сознательно усиливают неприятное ощущение своей агрессивной манерой и применением различных трюков. Они сделают что угодно, чтобы убежать от этого. (Эриксон приводит пример того, как он создавал неприятные ситуации, чтобы «катапультировать» пациента в транс. Некоторые из них описаны в статье Росси (Rossi, 1973) "Психологический шок и творческие моменты в психотерапии".)

Р: Это замешательство составляет основу многих ваших невербальных пантомимических техник?

Э: Совершенно верно.

Р: На этом основана ваша манера смотреть сквозь субъекта. Это все способы вывести субъекта из равновесия, способы заставить его усомниться в себе.

Э: Они начинают удивляться, но не знают, чему они удивляются, — это очень запутывает!

Р: Даже в чем-то таком простом, как фиксация взгляда: вы фокусируетесь на одной точке, но, если вы по-прежнему будете фокусироваться на ней, ваши глаза устанут. У вас начнет смазываться зрительный образ. Все эти детали вносят замешательство.

Э: Совершенно верно.

Р: Так что замешательство на самом деле является основой всех техник наведения?

Э: Это основа всех хороших техник. Точно так же, как что-то такое простое, как закрывание глаз. Большинство работающих в гипнозе не знают, что, как только субъект закрывает глаза, он отрезает зрительное поле и на самом деле теряет что-то, но он не знает, что именно он потерял. Он думает, что просто закрывает глаза.

Р: Когда мы закрываем глаза, происходит очень многое, нам приходится отказаться от множества реальностей.

Э: Сосредоточившись на какой-то точке, вы автоматически отрезаете боковое зрение. Тогда точка становится все больше и начинает занимать все поле зрения. Вы знаете, что точка не может становиться больше, но это происходит!

Р: То есть это опять искажение реальности, и это опять же вводит их в замешательство.

Э: Они не знают, что делать, и тут-то терапевт может сказать им, что делать. Он создает субъекту ландшафт, который он должен пересечь, рассмотреть, организовать.

Р: Можем ли мы сказать в итоге, что основой хорошего гипнотического наведения является замешательство?

Э: Замешательство по поводу окружающей реальности, которая в обыденной жизни всегда ясна. Если она становится неясной, они хотят, чтобы она прояснилась в результате того, что им скажут. (Например, я не знаю, где я в этом городе: я где? Я не узнаю это место: это что?)

Р: Это обычно автоматически вызывает регрессию, между прочим. Это ассоциативно связывает их со временем, когда они были детьми и задавали подобные вопросы.

Э: Совершенно верно! И вы этого не требуете, но вызываете отношение принятия, и ваш самый невинный вопрос может ими интерпретироваться. Если вы знаете, как ставить вопросы, вы поставите его таким образом, что они выберут то, что вы хотите.

Р: Так что замешательство является самым главным явлением наведения?

Э: Ну, мы это назовем так: затемнение внешней реальности. Когда внешняя реальность затемняется, вы испытываете замешательство.

Р: Так что мы можем подытожить динамику наведения следующей диаграммой:

1. Затемнение внешней реальности

2. Замешательство

3. Открытость к поясняющим внушениям

4. Трансовая работа как таковая

Динамика наведения рукопожатием

Наведение рукопожатием — это одна из самых эффективных и завораживающих процедур, разработанных Эриксоном для введения в транс. Суть ее в неожиданности, которая разрывает обычные рамки существования субъекта, чтобы вызвать мгновение замешательства. Таким образом вызывается готовность к приятию проясняющих внушений и, вместе с тем, ожидание дальнейшего стимулирования и инструкций. В письме к Вайценхофферу 1961 года Эриксон описывал свой подход к наведению рукопожатием как способ вызвать каталепсию. Когда он отпускал руку субъекта, она оставалась зафиксированной в каталептической позиции или продолжала двигаться в любом заданном им направлении. Он использовал этот подход и как способ проверки гипнабельности, и как процедуру наведения. Необходимыми условиями для успешного наведения рукопожатием являются готовность субъекта к контакту, подходящая ситуация и приемлемость ситуации для продолжения этого опыта. Вот отредактированная версия его описания всего процесса и некоторых вариаций.

Наведение рукопожатием

Начало. Когда я начинаю с рукопожатия, я делаю это обычным образом. "Гипнотическое прикосновение" начинается, когда я отпускаю руку. Отпускание начинает трансформироваться от твердого рукопожатия в нежное прикосновение большим пальцем, легкий уход мизинца, легкое касание руки субъекта средним пальцем — ровно столько смутного ощущения, чтобы привлечь внимание. Как только субъект обращает внимание на прикосновение вашего большого пальца, вы переключаетесь на касание мизинцем, как только внимание следует за этим, вы переключаетесь на касание средним пальцем и затем опять большим.

Это возбуждение внимания есть просто возбуждение, которое не является стимулом для реакции.

Отход субъекта от рукопожатия останавливается этим возбуждением внимания, которое создает установку ожидания, выжидания.

Затем почти, но не совсем одновременно (чтобы обеспечить раздельное нейронное узнавание), вы касаетесь внутренней стороны руки (запястья) так нежно, что это едва намекает на толчок вверх. За этим следует точно так же едва заметное касание вниз, и затем я прерываю контакт так мягко, что субъект не знает, когда точно, — и рука субъекта остается не движущейся ни вверх, ни вниз, а в каталептическом состоянии. Иногда я касаюсь сбоку и посередине так, что рука оказывается в еще более жесткой каталепсии.

Завершение. Если вы не хотите, чтобы ваши субъекты знали, что вы делаете, вы просто отвлекаете их внимание, обычно каким-либо подходящим замечанием, и, как бы небрежно, заканчиваете. Иногда они говорят: "Что вы сказали? Я на секунду отвлекся и не обратил на это внимания". Это немного расстраивает субъектов и показывает, что их внимание было так сфокусировано и фиксировано на своеобразном стимулировании ладони, что они на какое-то мгновение вошли в транс и не слышали, что говорилось.

Использование. Любое использование ведет к увеличению глубины транса. Любое использование должно выглядеть как продолжение или расширение первоначальной процедуры. Многое можно сделать невербально. Например, если субъекты просто смотрят на меня пустым взором, я могу медленно опустить глаза вниз, заставляя их посмотреть на их руку, которой я касаюсь, как будто говорю: "Посмотрите на это место". Это усиливает состояние транса. Затем, независимо от того, смотрит ли субъект на вас, или на свою руку, или просто уставился в пространство, вы можете своей левой рукой коснуться его поднятой правой руки сверху или сбоку — пока вы только даете внушение на движение вниз. Изредка требуется подтолкнуть или сдвинуть вниз. Если требуется толкать или сдвигать с силой, то проверьте, нет ли анестезии.

У меня есть несколько коллег, которые не здороваются со мной за руку, пока я им не скажу, что ничего не сделаю, потому что у них появлялась глубокая перчаточная анестезия, когда я использовал эту процедуру с ними. Я здоровался с ними за руку, смотрел им в глаза, медленно и в то же время быстро придавал лицу неподвижное выражение и затем сосредоточивал взгляд на точке далеко позади них. Затем я медленно и неприметно убирал свою руку с их руки и медленно сдвигался в сторону, уходя с линии их взгляда. Я слышал разные описания этого, но наиболее «графично» было следующее: "Я о вас уже слышал и хотел встретиться с вами, у вас был такой заинтересованный вид, вы так тепло пожали мне руку, внезапно моя рука до плеча исчезла, и ваше лицо изменилось и стало таким далеким-далеким. Затем левая сторона вашей головы начала исчезать, и я мог видеть только правую сторону вашего лица, пока она тоже медленно не исчезла". В этот момент глаза субъекта были направлены прямо вперед так, что, когда я сдвинулся влево из-под направления его взгляда, сначала левая сторона моего лица «исчезла», а затем и правая тоже. "Затем ваше лицо вернулось, вы подошли близко, улыбнулись и сказали мне, что я вам буду нужен в субботу днем. Затем я заметил свою руку и спросил вас о ней, потому что не чувствовал ее до плеча. Вы просто сказали: пусть она немного так побудет, чтобы я приобрел опыт".

Вы даете поднятой правой руке (теперь каталептичной в позиции рукопожатия) внушение двигаться вниз легким прикосновением. В то же время другой своей рукой вы мягким касанием указываете левой руке субъекта двигаться вверх. Затем левая его рука начинает подниматься, а правая опускаться. Когда правая рука окажется у него на коленях, она остановится. Движение вверх левой руки может прекратиться, а может продолжаться. Я, скорее всего, коснусь ее еще раз и направлю ее в сторону лица так, чтобы она слегка коснулась одного глаза — это вызывает реакцию закрывания глаз и очень эффективно для наведения глубокого транса без единого сказанного слова.

Есть другие невербальные внушения, например, если мой субъект никак не откликается на мои усилия с его правой рукой и ситуация выглядит безнадежной. Если он не смотрит на мое лицо, мои мягкие, медленные, не соответствующие ситуации движения (помните, не соответствующие) вынуждают его посмотреть мне в лицо. Я «замораживаю» выражение лица, перефокусирую взгляд и медленными движениями головы направляю его взор к его левой руке, к которой моя правая рука медленно, по-видимому бесцельно, движется. Когда моя правая рука касается его левой легким, мягким, направленным вверх движением, моя левая рука с очень осторожной твердостью, ровно столько, сколько нужно, на мгновение нажимает на его правую руку, пока она не сдвинется. Таким образом, я подтверждаю и еще раз подтверждаю движение вниз его правой руки, внушение, которое он принимает вместе с тактильным указанием на левитацию левой руки. Это движение вверх поддерживается тем, что он уже какое-то время дышит в одном ритме со мной и что моя правая рука прикасается снизу вверх к его левой руке в тот момент, когда он начинает вдох. Это еще более подтверждается тем боковым зрением, которое у него осталось, отмечающим движение вверх моего тела, когда я вдыхаю и когда поднимаю тело и голову вверх и назад в тот момент, когда прикасаюсь к его левой руке снизу вверх".

От описания Эриксоном его наведения рукопожатием у начинающего немного захватывает дух. Как это все удержать в уме? Как разработать такое мягкое прикосновение и такое умение? Сверх всего, как научиться использовать все, что ни случается в ситуации, как средство дальнейшего фокусирования внимания субъекта и внутренней вовлеченности, чтобы развивался транс? Очевидно, требуется определенное прилежание и терпение, чтобы развить такое умение. Здесь присутствует нечто значительно большее, чем просто определенная разновидность рукопожатия. Рукопожатие — это просто контекст, в котором Эриксон входит в контакт с человеком. Затем он использует этот контекст, чтобы направить внимание внутрь и тем самым установить ситуацию для возможного развития транса.

Когда Эриксон пожимает руки, сам он полностью сосредоточен на том, где находится внимание субъекта. Изначально внимание субъекта направлено на традиционную форму социального контакта. Затем, после неожиданных прикосновений, когда руку субъекта отпускают, возникает момент замешательства, и его внимание быстро сосредоточивается на руке. В этот момент «сопротивляющиеся» субъекты могут быстро убрать руку и завершить ситуацию. Субъекты, которые готовы испытать транс, будут любопытствовать, что происходит. Их внимание зафиксировано, и они остаются открытыми и готовыми для приема дальнейших направляющих стимулов. Направляющие движения настолько мягки и необычны, что мышление субъектов не имеет возможности их оценивать; субъектам дан быстрый ряд невербальных знаков, чтобы удержать их руку зафиксированной в одном положении (см. последний абзац в начале), но они этого не сознают. Их рука реагирует на направляющие прикосновения для создания неподвижности, но они не знают почему. Это просто случай автоматической реакции на кинестетическом уровне, который изначально не поддается сознательному анализу, потому что у субъектов не было никакого предшествующего опыта такого рода. Направляющие прикосновения, для того чтобы вызвать движение, достигают реакции на том же уровне со сходным провалом в осознании и понимании.

Субъекты обнаруживают, что они реагируют необычным образом, совершенно не зная почему. Их внимание теперь направлено внутрь в напряженном поиске ответа и понимания. Это внутреннее направление и поиск является базовой основой «транса». Субъекты могут настолько увлечься своим внутренним поиском, что обычные сенсорно-перцептивные процессы нашей ориентации в реальности на какой-то момент замирают. Субъекты могут потом испытать анестезию, провал зрения или слуха, искажение времени, "deja vu", чувство дезориентации или головокружение и т. д. В этот момент субъекты открыты для дальнейших вербальных или невербальных внушений, которые могут усилить внутренний поиск (транс) в том или ином направлении.

Упражнения на невербальные подходы

1. Ключом к невербальным путям наведения транса является наблюдение, терпение и обучение шаг за шагом. Можно начать учиться наведению рукопожатием, выработав привычку тщательно наблюдать за глазами и лицом человека, когда вы здороваетесь с ним обычным образом. Следующей стадией может быть практика в том, чтобы отпускать руку чуть медленнее, чем обычно. Затем научитесь отпускать руку с колебаниями, тщательно наблюдая за лицом субъекта, чтобы «читать» невербальные реакции (например, сомнения, ожидания) на ваши колебания. По мере развития вашего опыта даже на этом уровне вы научитесь узнавать, кто может быть хорошим субъектом по степени восприимчивости к вашим колебаниям. Субъект, который "остается с вами" и позволяет вам устанавливать темп рукопожатия, очевидно более чувствителен и гипнабелен, чем человек, который кидается прочь. На следующем шаге можно отпускать руку только наполовину, так что субъект испытывает замешательство. Вы можете затем практиковаться окончательно отпускать руку так мягко, чтобы субъект не знал, когда именно это произошло, так чтобы рука на мгновение оставалась зависшей в воздухе. Можно усилить этот эффект, говоря так тихо, что внимание субъекта окажется еще более разделенным в попытках вас слушать. Конечная стадия — научиться добавлять направляющие прикосновения как стимулы добиться неподвижности (каталепсии) или движения (левитации руки). Сасердот (Sacerdote, 1973) описал сходную процедуру для наведения каталепсии невербальным образом.

2. Какие еще ситуации повседневной жизни вы можете использовать, чтобы научиться концентрировать внимание на внутренних ощущениях, для того чтобы вызвать транс?

Составное внушение

Парадигмы последовательности принятия, подкрепления или символической логики

На удивление простым методом Эриксона является его использование составных внушений. Составное внушение в его простейшей форме состоит из двух утверждений, связанных союзом «и» с небольшой паузой. Одно утверждение обязательно является очевидным трюизмом, который задействует последовательность принятия, тогда как другое является собственно внушением. В этом сеансе, например, когда С. начинает чувствовать, что у нее перестает двигаться рука, замирает и затем начинает чувствовать «покалывание», Эриксон подкрепляет начинающуюся диссоциацию составным внушением.

Э: Это произойдет…

Р: Это первое утверждение — очевидный трюизм, поскольку это действительно происходит, как доктор С. сама показывает и описывает…

Э: …и…

Р: Союз «и» соединяет два утверждения.

Э: у вас не будет никакого контроля над тем, что происходит.

Р: Второе утверждение содержит собственно внушение, которое подтвердит диссоциацию, которую она в это время переживает. Значительно более сложное составное внушение со многими импликациями содержится в последнем утверждении Эриксона на этом сеансе.

Э: Теперь, когда вы проснулись…

Р: Это указывает на то, что транс завершен и подкрепляет ее состояние бодрствования. Она на самом деле знает, что транс завершен, это раскрывает ее для того, что последует.

Э: …держите вашу руку в том же самом неудобном положении…

Р: Слово «держите» предполагает, что она будет делать усилие, а слово «неудобном» предполагает, что это будет трудно. Это сильно подкрепляет вероятность того, что внушение, которое следует дальше, будет реализовано.

Э: и…

Р: Союз «и» ассоциирует внушение с предыдущими (что она уже не в трансе и что она может держать свою руку в неудобном положении).

Э: …посмотрите, как сильно она устает.

Р: Собственно внушение. Естественно, она быстро признает, что рука у нее устала, тем самым ратифицируя то, что состояние транса отличалось от состояния бодрствования. Здесь есть еще импликация — в трансе можно делать разные вещи. Вот еще примеры составных утверждений.

Э: Просто смотрите в одну точку, и я буду с вами говорить.

Р: В этом примере терапевт контролирует свое собственное поведение ("и я буду с вами говорить") и одним тем, что говорит, он фактически подтверждает внушение ("смотрите в одну точку").

Э: На самом деле нет ничего важного, кроме деятельности бессознательного разума, и она может быть такой, какой только пожелает ваш бессознательный разум.

Р: Важность бессознательной деятельности внушается и затем подтверждается трюизмом о том, что она свободна.

Э: Мы знаем, что бессознательное может видеть сны, и вы можете легко забыть этот сон.

Р: Это косвенное внушение видеть сон само по себе является научным трюизмом. Оно поэтому подкрепляется трюизмом, что сон можно забыть. Простое упоминание "вы легко можете забыть" является также косвенным внушением амнезии.

Э: У вас изменилась скорость дыхания, пульса и кровяное давление. Вы невольно проявляете неподвижность, какую может показывать хороший гипнотический субъект.

Р: После начального периода наведения транса, когда субъект на самом деле сидит очень тихо, это утверждение об изменении функционирования тела является трюизмом, открывающим последовательность принятия, которая позволяет терапевту косвенно внушить "вы… хороший гипнотический субъект".

Э: Вы можете продолжать с удовольствием удобно расслабляться какое-то время, и после того как проснетесь, вы сможете рассказать то, чем хотите поделиться, и вы можете оставить остальное в своем бессознательном, где оно может продолжать свою конструктивную работу.

Р: После продуктивного терапевтического сеанса награда "удобно расслабиться", как правило подкрепляет все, что произошло прежде, в то же время открывая последовательность приятия для постгипнотического внушения: с одной стороны, вспомнить, а с другой — забыть. "Вы можете позволить остальному остаться в своем бессознательном" является косвенным внушением на амнезию, позволяющим бессознательному продолжать терапию самостоятельно, свободно от ограничивающего и полного предрассудков влияния как терапевта, так и пациента.

Из этих примеров становится очевидно, что составные утверждения состоят из двух частей:

1. Трюизм, состоящий из приемлемого факта, который может создать последовательность принятия для внушения или подкрепить его. Если трюизм имеет мотивирующее свойство для пациента, то он тем более эффективен.

2. Внушение как таковое, которое может стоять до или после трюизма.

Когда трюизм стоит перед внушением в составном утверждении, он порождает последовательность принятия для внушения, которое затем будет дано. Когда трюизм следует за внушением в составном утверждении, трюизм в таком положении функционирует как усилитель внушения. Как можно видеть из приведенных примеров, Эриксон использует обе формы. Являются ли обе формы равносильными, это предмет дальнейших исследований. Если являются, это покажет, что закон перестановки (при котором от перестановки трюизма и внушения сумма не меняется), столь обычный в символической логике, может применяться также к нашему случаю составных утверждений. Это будет предполагать, что такие гипнотические формы следуют типам законов, которые мы находим в символической логике (Henle, 1962). Если окажется, что подкрепляющая форма (в которой трюизм следует за внушением) более эффективна, тогда, по-видимому, классические законы теории научения больше подходят для понимания составных утверждений в гипнозе. Если окажется, что форма последовательности принятия (при которой трюизм предшествует внушению), более эффективна, это будет свидетельством в пользу того, что позитивные ожидания, которые Эриксон полагал столь важными, на самом деле являются более значительным фактором в гипнотическом внушении.

Составные утверждения

Парадигма шока и творческих моментов

Другая неожиданная форма сложного внушения использует момент шока и возникающий в результате его творческий момент (Rossi, 1973), во время которого начинается бессознательный поиск в рамках ассоциативных возможностей пациента (Erickson and Rossi, 1975). Следует несколько примеров.

Э: Ну, первый шаг — это, конечно, расплести ваши ноги (Пауза) и расплести ваши руки.

Р: Эриксон начал гипнотический сеанс с привлекательной, но напряженной женщиной с этого небрежно брошенного утверждения, которое вызывает шок из-за сексуальных импликаций "не скрещивайте ноги", потом он позволяет шоку установиться и начать момент креативности, с его быстрым выстраиванием нечетких смущающих и не до конца сформулированных вопросов, которые очень активизируют дополнительную бессознательную деятельность по поиску «правильной» импликации. Вторая половина — "расплетите ваши руки" — делает вышеприведенный сексуальный шок приемлемым ретроспективно. Сексуальный намек теперь рационализирован, как нечто, что на самом деле было непреднамеренным. Шоковый эффект, однако, остается в силе на бессознательном уровне. Упоминание «расплетите» во второй раз теперь переводит интенсивную умственную деятельность, начатую сексуальным шоком, в другие ассоциативные сети и дорожки, чтобы «расплести» и открыть исследовательские установки на многих уровнях.

Э: Я могу слушать шепот (Пауза) ветра в лесах.

Р: Здесь может быть шоковая реакция на слово «шепот», которое, конечно, имеет множество импликаций на многих уровнях (секреты, секс и т. д.). Пауза позволяет шоку и творческому моменту стронуть высокий уровень бессознательного поиска, "ветер в ивах"[4] затем делает вышесказанное невинным, в то же время вызывая поэтическое настроение для аллегорической работы, связанной с мечтательностью, фантазиями и другими трансоподобными видами деятельности.

Э: Секреты, чувства, поступки и т. д., о которых вы предпочли бы не говорить, (Пауза) можно рассмотреть приватно и объективно внутри вашего собственного разума в вашем собственном трансе, (Пауза) чтобы получить помощь в решении проблемы.

Р: "Секреты" — еще одно шоковое слово, вызывающее творческий момент в рамках безопасности транса. Пауза позволяет активироваться шоку и внутреннему поиску в высшей степени эмоциональных воспоминаний. Потенциально тревожащие воспоминания потом становятся относительно безопасными, потому что ситуация определяется теперь как «частная» и «объективная». Другая пауза позволяет этому безопасному исследованию продолжиться. Дальнейшее позитивное подкрепление добавляется затем в конечной фразе, утверждающей, что такой вид деятельности "поможет справиться с этой проблемой". В этих примерах пауза является критическим элементом, позволяющим творческому моменту развиться в виде отклика на первую шоковую часть составного утверждения. Эта первая шоковая часть гипнотического внушения является, очевидно, наиболее полезной для того, чтобы вызвать высокую умственную активность и поиск, который затем может быть запущен в ассоциативные сети, открытые второй частью. Фактически, эта форма внушения позволяет человеку начать интенсивную умственной деятельность и затем сосредоточить ее заранее детерминированным образом на сфере проблемы.

Упражнения на составные внушения

1. В этом разделе мы предложили способ анализа составных внушений. Ясно, что требуется провести еще много фундаментальных исследований, прежде чем определить, функционируют ли составные утверждения согласно парадигмам последовательности принятия, теории научения или символической логики (или всех трех!). Исследователь может изучать эти вопросы, составляя и приводя в исполнение контролируемые эксперименты относительной эффективности этих парадигм. Клинически ориентированный читатель может исследовать этот вопрос, конструируя оба типа составных внушений на практике, для чтобы способствовать принятию внушения. Может оказаться, что некоторые клиницисты эффективнее работают с одной формой или с другой в зависимости от их личного стиля вербализации, динамики голоса и других характеристик.

2. Прослушайте магнитофонные записи терапевтических сеансов, чтобы изучить сложные предложения в речи пациента и терапевта. По мере того, как пациент описывает собственную проблему, изучите его сложносочиненные предложения, чтобы глубже взглянуть на ассоциативные паттерны, вызывающие комплексы, симптомы и т. д. В то время как терапевт разговаривает с пациентом, какие именно паттерны, ассоциации и поведение сознательно или не сознательно подкрепляются естественными сложносочиненными предложениями в его речи?

3. Сконструируйте гипнотические наведения, предназначенные для того, чтобы ассоциировать внушение с трюизмами, приемлемыми для отдельных пациентов. Спланируйте, каким образом различные гипнотические явления можно также ассоциировать с подобными трюизмами в составных утверждениях, которые легко принять.

Обусловленные внушения и ассоциативные сети

Другая форма сложных внушений используется, когда Эриксон создает условия таким образом, чтобы нормальный поток произвольных реакций пациента был связан с выполнением гипнотического внушения ("обусловленное внушение"). Гипнотическая реакция, занимающая невысокое место в поведенческой иерархии пациента, ассоциируется с паттерном реакций, которые высоко стоят в поведенческом репертуаре пациента и обычно уже находятся в процессе становления. Пациенты обнаруживают, что очень сложно остановить инерцию уже происходящего процесса поведения, так что они просто добавляют гипнотическое внушение как приемлемое условие для завершения поведенческого процесса, который уже начат. Обусловленное внушение просто "подсаживается пассажиром" в русло уже начавшейся формы поведения пациентов. Неизбежные и наиболее вероятные реакции оказываются связанными с выполнением гипнотического внушения. Эриксон переплетает свои внушения с естественным потоком реакций пациента таким образом, что вызывает разве что тень возражения. Простейшим примером обусловленного внушения может быть приказание матери "Закрой дверь, когда выходишь!", когда Джонни выбегает за дверь. Уже происходящий поток поведения "когда выходишь" делается связанным с "закрой дверь", поскольку мать имплицитно предполагает, что "ты не можешь выйти, если не закроешь дверь". Другие примеры, используемые для углубления транса, приводятся ниже.

Ваши глаза устанут и закроются сами, пока вы смотрите в эту точку…

Вы обнаружите, что все больше расслабляетесь, и вам все удобнее, пока вы продолжаете сидеть здесь с закрытыми глазами…

Чувствуя себя все комфортнее, вы поймете, что вам нет надобности шевелиться, разговаривать или о чем-то беспокоиться…

Пока остальное ваше тело сохраняет неподвижность, столь характерную для хорошего гипнотического субъекта, ваша правая рука проведет карандашом поперек страницы и автоматически напишет что-то, что вы хотели бы испытать в трансе…

Связывание внушений в такие единые ассоциативные цепочки создает сеть взаимно подкрепляющихся директив, которая постепенно образует внутренне непротиворечивую реальность, называемую «трансом». Именно построение таких ассоциативных сетей придает объемность и жизненность трансу как измененному состоянию сознания, с его собственными "верстовыми столбами", правилами и "реальностью".

Более сложной формой обусловленного внушения является пример, который Эриксон многократно использовал при демонстрациях с субъектом, у которого он наводил транс впервые, а также в частной практике с пациентами, которые были хорошо обучены трансу. Когда человек приближался к своему стулу, Эриксон обычно говорил: "Не входите в транс, пока не усядетесь глубоко вот на этом стуле, вот там".

Не входите в транс

Э: Используйте отрицание, "чтобы обезоружить возможное сопротивление внушению".

пока вы не

Э: Форма обусловленности, которая обеспечивает возможность транса в форме, приемлемой для пациента.

усядетесь глубоко

Р: Как часть потока неизбежного поведения, это создает установку принятия для сказанного прежде.

на этом стуле,

Р: Приемлемость директивы, которая придает еще одну положительную валентность всему предшествующему. вот там.

Э: "Вот там" означает, что если они все-таки сядут на этот стул, то они принимают выбор войти в транс. Это предполагает, что есть еще другие стулья, на которые они могут сесть и не входить в транс.

Это сложное обусловленное внушение, таким образом, следует общей парадигме:

отрицание — > внушение — > условие — > продолжающийся поток поведения.

Классическим примером ассоциативной цепи, построенной из замкнутой сети обусловленных внушений, которые привели к драматическому переживанию зрительных галлюцинаций, амнезии и постгипнотических внушений, был подход Эриксона к наведению транса у «сопротивляющегося» субъекта из аудитории. Некий дантист очень хотел, чтобы его жена вызвалась в качестве субъекта демонстрации, чтобы приобрести опыт транса. Она упорно отказывалась и даже пыталась спрятаться за колонной аудитории. Эриксон заметил ее и стал действовать следующим образом:

Э: Я люблю добровольцев и, кроме того, люблю сам этих добровольцев выбирать.

Р: Это составное утверждение вводит приятное слово «добровольцы» и делает всех возможными добровольцами.

Кого я хочу выбрать, так это ту хорошенькую девушку в белой шляпке, которая все время прячется за колонной.

С: Всю дорогу от Колорадо-Спрингс муж уговаривал меня быть субъектом. Я сказала, что не хочу.

Э: Ну вот, обратите внимание, вы думали, что не хотите.

Э: Это утверждение подразумевает, что тот факт, что она не хотела, уже в прошлом — "думали, что не хотите". Эта фраза является также двойной связкой, содержит еще одну импликацию, "думали, что вы не хотите" на сознательном уровне, может означать, что вы хотите на бессознательном уровне.

И теперь, когда вы уже совсем вышли из-за колонны, вы с таким же успехом можете подняться и на сцену.

Р: Это обусловленное внушение, где "совсем вышли" прицепляется «пассажиром» к ее продолжающемуся выходу из-за колонны.

С: [делая шаг вперед] Но я не хочу.

Э: Пока вы все идете, не впадайте в транс до тех пор, пока не усядетесь глубоко в этом кресле.

Э: Еще одно обусловленное внушение, использующее отрицание «не», чтобы позволить признать и выразить ее отрицательное отношение, одновременно обезоруживая его.

Вот вы на сцене, и знаете, что вы не в глубоком трансе, Э: Трюизм и успокаивающая реплика, что она не в "глубоком" трансе, предполагает, что она может быть в легком или среднем трансе.

но вы приближаетесь к стулу

Э: В сочетании с предыдущим предложением это предполагает, что она тем больше входит в транс, чем больше приближается к стулу.

и начинаете осознавать, что вам безразлично,

Р: "Начинаете" страгивает процесс ее внутреннего поиска, который сейчас использует ее отрицательное отношение "безразлично"…

входите вы в транс или нет.

Р: …чтобы «подвинуть» ее к возможности "вы войдете в транс".

Чем ближе вы подходите, тем больше понимаете, как приятно было бы войти в транс.

Р: Еще одно положительное внушение, к которому добавлена положительная мотивация "приятно".

Но не входите в транс полностью, пока не усядетесь глубоко на этот стул.

Р: Классическое обусловленное внушение, описанное раньше.

Глубоко усядетесь [говорится, пока она усаживается].

Р: Это коммуникация на двух уровнях, это утверждение с двойным значением: (1) «глубоко» сесть, (2) «глубоко» войти в транс. Ее усаживание на стул показывает, что она принимает утверждение на уровне (1), но, когда она садится, то, не сознавая этого, принимает внушение на уровне (2).

Э: Я ассоциировал каждое ее движение вперед с развитием еще одного кусочка транса, замыкая каждую частичку ее продолжающегося поведения на еще одно легко приемлемое внушение.

Вы уселись глубоко в кресле далеко от Колорадо-Спрингс.

Р: Странным образом это предполагает, что каждое движение от Колорадо-Спрингс было движением к ее нынешнему переживанию транса. Это углубляет значимость ее транса, придавая ему длинную предысторию.

Вы знали, что не хотите входить в транс.

Вы знали, что предпочли бы что-нибудь другое.

Пока вы это обдумываете, Р: Серия из трех трюизмов, подводящая к последующему внушению.

тут есть еще кое-что.

Р: Внушение как таковое, которое вновь включает в ней внутренний поиск.

Так почему бы вам на это не посмотреть?

Р: Открытый вопрос, сосредоточивающий ее внимание. Это также косвенное внушение ("посмотреть на"), направленное на возможное переживание зрительной галлюцинации.

(Пауза)

С: [глядя на пустую стенку] Для меня такое удовольствие наблюдать за этими лыжниками через наше кухонное окно.

Р: Она реагирует на вышеприведенное буквально и "наблюдает за этими лыжниками" с «удовольствием», которое Эриксон внушил ей чуть раньше.

Э: Отчего еще это так приятно?

Р: Еще один открытый вопрос, который позволяет ей привнести более личную ассоциацию, добавляющую удовольствие.

С: Я всегда держу приемник включенным, пока смотрю на лыжников. Так легче всего мыть посуду.

Р: Она добавляет музыку, которая также является частью этого ее переживания. Вызвать галлюцинаторное поведение проще всего, задействовав ассоциации пациента вместо произвольной темы.

[В это время муж встает в аудитории и говорит следующее. ] Когда она моет посуду, то смотрит, как лыжники катаются с горы, которая видна из нашего кухонного окна.

[Муж после этого посылает Эриксону записку, в которой просит его начать с ней гипнотическую подготовку к родам].

Э: Я думаю, вам, может быть, захотелось бы включить гипноз в вашу дальнейшую жизнь.

Р: Это открытое внушение, которое предоставляет новые формы выбора ее дальнейшего поведения.

Э: Может быть, вы спросите меня об этом, когда проснетесь.

Р: Это постгипнотическое внушение, которое дает ей возможность самой высказать свои пожелания и нужды в связи с будущей гипнотической работой. Неэтично и в высшей степени деструктивно для последующей трансовой работы вводить внушение относительно будущей подготовки к родам, пока она сама не высказала такой просьбы, будучи не в трансе.

С: [Она просыпается и осматривает сцену]: Я говорила моему мужу, что не хочу вызываться быть гипнотическим субъектом!

Я пряталась за колонной, а теперь я здесь?! Я, должно быть, была в трансе.

Э: Разве не замечательно, что вы так комфортно себя чувствуете?

Р: Вопрос, который является трюизмом (комфорт есть характеристика транса), вызывает положительные эмоции, чтобы лишить силы ее реакцию гнева.

С: Что я делала в трансе? Р: Предполагается амнезия.

Э: Вы ведь действительно хотели бы знать, не так ли?

Р: Это заставляет собрать вместе следы ее переживания транса так, чтобы они готовы были войти в сознание.

С: Разумеется!

Э: Посмотрите-ка сюда! [Эриксон смотрит и указывает со значением на пустую стену, на которую она смотрела, когда в первый раз галлюцинировала].

С: Ой, они едут на лыжах! [Она продолжает активно галлюцинаторно наблюдать лыжников, описывая их движения].

Р: Ее сильная мотивация используется здесь, давая выход сознательному переживанию зрительной галлюцинации с открытыми глазами при взгляде на ту же стену. Транс реиндуцируется через удивление, которое позволило следам воспоминания принять галлюцинаторную форму. [С. затем снова пробуждается с амнезией этого второго транса].

Э: Что, как вам кажется, вы делали в том трансе, когда только поднялись на сцену?

(С. говорит, что она, возможно, видела лыжников, и объясняет все детали так, как если бы она их прежде не обсуждала. Затем она продолжает вслух рассуждать, сможет ли она в будущем как-то использовать гипноз).

Р: Здесь она следует постгипнотическому внушению о возможности включения гипноза в ее будущее. Э: Вы замужем.

С: У меня будут дети. [С. обсуждает возможность использования гипноза при родах. Несколько лет спустя она с большим успехом это сделала].

Р: Ассоциация с замужеством естественно вызывает связь замужество — деторождение — гипноз.

Упражнения с обусловленными внушениями

1. Ценность наблюдения за регулярными повторениями форм поведения пациентов, подчеркивавшаяся в первой главе, теперь очевидна. Эффективность обусловленных внушений в значительной мере зависит от того, чтобы они по времени и по ассоциации хорошо входили в регулярные паттерны продолжающегося поведения. Чем больше пациент «замкнут» на определенные паттерны поведения, тем более мощным носителем оно будет для правильно «прицепленного» внушения.

Сформулируйте как простые, так и сложные обусловленные внушения, которые вы можете ассоциировать с любым более или менее автоматически продолжающимся паттерном ежедневного поведения, которое вы наблюдали у индивидуальных пациентов. Это может быть что-то простое, скажем, поощрение пациента продолжать любой длящийся паттерн ассоциаций или поведения. Постепенно вы научитесь добавлять модифицирующие внушения, которые структурируют дальнейшие терапевтические реакции.

2. Спланируйте, как вы могли бы использовать простые и сложные обусловленные внушения, чтобы вызвать психотерапевтические отклики.

3. Сконструируйте ассоциативные сети, которые облегчат гипнотическое наведение, а также любое конкретное гипнотическое явление. Работа Эриксона по составлению искусственных комплексов и экспериментальному неврозу (Erickson, 1944) представляет особенную ценность для изучения его метода конструирования ассоциативных сетей. Формулирование таких ассоциативных сетей может быть самой четкой иллюстрацией конструирования гипнотической реальности.

Многосоставные задания и серийные внушения

Как мы уже видели, эффективнее предложить два или более гипнотических внушения, чем одно. Часто инерция выполнения одного простого задания поможет выполнению более трудного — как в случае с обусловленными внушениями. Серия «взаимосцепленных» внушений — еще один эффективный метод структурирования паттерна поведения. Выполнение одного пункта служит сигналом и стимулом для следующего. Эриксон часто использовал такие серии в ранние годы, когда учился и экспериментировал с гипнотическими реальностями. Он добивался, чтобы экспериментальные субъекты в лаборатории "вообразили и мысленно прошли шаг за шагом", как они протягивают руку за воображаемым кусочком фрукта на воображаемом столе (Erickson, 1964). Когда человек реально протягивает руку и берет кусочек реально существующего фрукта, требуется серия взаимодействий стимул-реакция с реальными объектами взаимодействия вне пределов его собственного тела. Если выполнять это задание мысленно, то человек взаимодействует исключительно в рамках собственного разума, воспоминаниями сенсорных стимулов, перцептивными паттернами, кинестетическими сигналами и т. д. Эта внутренняя концентрация и использование внутренних психических программ и составляет сущность переживания транса.

Еще одна ценная гипнотическая форма состоит в том, чтобы дать субъектам любое мысленное задание, требующее серии шагов, использующих их собственные внутренние программы. Из-за этого Эриксон часто дает серийные, множественные или сложные задания, так же как предлагает сложные высказывания. Его любимым словом, по-видимому, является «и». «И» позволяет ему связать внушения в серию, так чтобы они взаимно усиливали друг друга и в то же время поддерживали субъекта в состоянии внутренней сосредоточенности. Фиксирование и концентрация внутреннего внимания на воображаемом задании, таким образом, является косвенным способом наведения транса. Эта внутренняя, наводящая транс сосредоточенность легко достигается, когда субъектов заставляют рассмотреть серию ранних воспоминаний, увидеть серию сцен или кинофильм (для визуалов), слушать внутреннюю музыку (особенно для тех, кто получил музыкальное образование) и т. д. Это является основой для подхода к наведению транса через фантазию и визуализацию (визуализация «дом-дерево-человек» или классная доска и т. д). Цепь небрежных, естественно звучащих внушений, образующих ассоциативную сеть, в особенности эффективна для вызывания постгипнотического поведения. Следующий пример из одного из ранних семинаров Эриксона (Erickson, 1939) особенно эффективен, поскольку это серия внушений, связанных с курением, является естественной, так как она использует естественные паттерны поведения и мотивации, общие для всех курильщиков. Субъект просто плывет вдоль естественной цепи поведенческих событий, которые уже более или менее являются встроенными. Проснувшись, субъект (1) обнаруживает, что доктор Д. тщетно обшаривает карманы в поисках пачки сигарет, (2) затем субъект предложит ему свою собственную пачку и (3) доктор Д. по рассеянности забудет вернуть сигареты, после чего субъект очень захочет получить их обратно, поскольку других у него нет. Естественный или «встроенный» объект этой серии внушений опирается на автоматическую и частично бессознательную манеру, в которой выполняются привычные паттерны поведения. Ранние стадии обучения трансу облегчаются при использовании паттернов поведения, с которыми субъект хорошо знаком. Они требуют мало или вовсе не требуют сознательных усилий, и, таким образом, вряд ли вступят в противоречие со все еще хрупкой природой раннего переживания транса.

Упражнения на многосоставные задания и серийные внушения

1. Сформулируйте гипнотическое наведение, при котором субъект занят двумя или более задачами. В то время как (1) он смотрит вот в ту точку, субъекту предлагается (2) отметить любые ощущения, возникающие в его веках. В то время как он (1) наблюдает левитацию руки, (2) он бессознательно может собрать вместе все ассоциации и воспоминания, необходимые для решения проблемы.

2. Сформулируйте многосоставные задания, которые должны быть выполнены на двух уровнях — сознательном и бессознательном— так, чтобы заработали двойные связки.

3. Сформулируйте серийные внушения, которые ведут шаг за шагом к опыту диссоциации и каждому из классических гипнотических явлений.

4. Сформулируйте серийные внушения и ассоциативные сети, которые могут вызывать постгипнотическое поведение путем использования собственных поведенческих паттернов субъекта.

Примечания:

4

Метафора, означающая свободный полет фантазии. — Прим. ред