|
||||
|
|
ЧАСТЬ 1. МУЖСКАЯ Механика трансерфинга и не только Линия грез
Я проснулся под утро от нечеловеческого мяуканья соседской кошки. Гнусная бестия будит меня вот уже которую ночь подряд. Я люблю котов, особенно кошек, но эту, соседскую, просто возненавидел. Да и что это такое в конце концов? Я, царь природы, венец, можно сказать, творения, должен пробуждаться от этих диких звуков. На этот раз я не стерпел. Пошарил под кроватью, на удивление быстро нащупал обычно изворотливый тапок и с силой швырнул его в соседскую стенку. Странно, но никакого звука при этом я не услышал. Снова сунул руку под кровать, но второй тапок, самый изворотливый ублюдок, бесследно исчез. Нервно потянувшись, встаю, делаю два шага к стене, размахиваюсь изо всех сил… и следом за кулаком, не встретившим никакого сопротивления, вываливаюсь в липкий туман и промозглую сырость. М-да, этого еще мне не хватало. Закурить бы, но нечего. Я как был в трусах, так в них сюда и вывалился. Понять бы еще — куда? Болото — не болото, лес — не лес, хотя кочки, лужи, обнаженные стволы полумертвых деревьев и тропинка между ними вроде как есть. Да, довольно противно курить утром, на голодный желудок. Еще противнее — не курить, оставшись без сигарет, без штанов и каких-либо перспектив на ближайшее будущее. Как бы в подтверждение моих мрачных мыслей коварная ветка, хищно изогнувшись, больно хлестанула меня пониже спины. Зараза! Вот так всегда. Ждешь чего-то, надеешься, веришь, а тут тебя носом в грязь. И еще раз, и еще. Спал ведь, никого не трогал, воображал себя победителем. Начитавшись Чейза, думал о том, что хорошо, наверное, иметь весь мир у себя в кармане. Ан нет. Сложная штука жизнь. Это тебе не домино, не рулетка и даже не бильярд. Эх, погонять бы сейчас шары по лузам. Мрачная ассоциация «луза — лузер» заставила меня остановиться и оглядеться. Странно, но кривая тропинка вывела меня к знакомым местам, часто являющимся мне во снах. Теперь все окончательно встало на свои места: я все еще в кровати… Нигде нет покоя. Даже во сне. Живешь, как в камере, — от подъема до отбоя. Мотаешь срок, а жизнь, настоящая жизнь, проходит мимо. Кажется, что вот-вот успеешь вскочить на подножку отходящего (пусть даже) трамвая, и он увезет тебя в страну Желания и Мечты. И ты помчишься в будущее под перестук вагонных колес. Дык-дык, дык-дык, дык-дык, дык-дык… Но это потом, а пока — побудка, баланда, каторга… Еще один обременительной день пустой и никому не нужной жизни… Все, хватит, нужно просыпаться и идти домой, точнее, идти домой и просыпаться. Но ноги сами несли меня туда, где развевались флаги, били барабаны и звучала музыка. Опять. И на этот раз меня занесло к домику Смотрителя… Обычно седой и бородатый старик на этот раз предстал передо мной в виде безбородого мужика средних лет с пронзительным взглядом из-под кустистых бровей. При виде меня его обычно суровое выражение лица несколько смягчилось. Он подмигнул мне, как старому доброму знакомому, кивком головы предложил следовать за ним и, как был в колпаке с нашитыми на нем звездами, но почему-то в валенках и зипуне, быстро зашагал вперед. До чего же он похож на Григория Г., подумалось мне мельком, но углубляться в размышления по этому поводу я не стал и молча последовал за ним. Вскоре мы оказались на самой вершине зеленого холма, с которого открывался изумительный вид на долину. Она всегда восхищала меня своей неземной девственной красотой, но на этот раз показалась до отвращения вылизанной и какой-то ненастоящей. Я вопрошающе глянул на провожатого, но он только криво ухмыльнулся и сухо бросил: «Проводим тут мероприятие, понимаешь!» С чего бы это вдруг, подумал я на ходу, сразу же вспомнив первую нашу встречу. Тогда я забрел к нему с дикого похмелья. Вообще-то, я не отношусь к любителям залить за воротник, но тут подвернулся мой старинный приятель, с которым мы не виделись ровно десять лет. Уже вместе с ним мы встретили еще одного нашего старинного приятеля, с которым не виделись пятнадцать лет. И пошло, и поехало, и понеслось… В ту ночь «адреналиновая» тоска долго гнала меня по извилистой лесной тропинке и довела до самого домика Смотрителя. Встретил он меня неласково. Подавшись к нему, я только было открыл рот, как он сразу же его заткнул, заорав, что и слышать ничего не желает, что и на дух не выносит пьяниц, которые вечно недовольны, постоянно требуют выпивки, громко шумят и оставляют после себя горы стеклотары. Я с пониманием кивнул и собрался было двигаться дальше. Смотритель взглянул на меня, как на идиота, и, внезапно подобрев, сказал: «Ладно, чего уж там, выкладывай…». Я объяснил ему, что, исключая вчерашний эпизод, веду преимущественно трезвый образ жизни, но лучше бы я пил, потому что денег на более или менее приличное существование все равно не хватает. То есть я, конечно, понимаю, что не все рождаются с серебряной ложкой во рту. Опять же, судьба, от которой не уйдешь, и все такое прочее… Дуралей ты, братец, весело рассмеялся Смотритель, жизнь прожил, а не знаешь, что свою собственную судьбу волен выбирать себе любой свободный человек. А наша свобода как раз и заключается в том, что мы всегда выбираем то, чего захотим. Мало того, ты не только можешь выбирать, но и имеешь на это право. Только не пользуешься этой привилегией. Обалдуй!!! Бред, подумал я, чистой воды бред. Интересно, может ли белая горячка начаться во сне? Как бы прочитав мои мысли, Смотритель поморщился, плюнул и лениво процедил: «Сам дурак, да и недосуг мне с тобой препираться — времени жалко. Вот уж не думал, что они и на этот раз подошлют мне такого кретина, как ты. Но миссию свою я все равно исполню, и яблоки твои упадут в небо». Какие яблоки, какую еще миссию и кто это такие «они» — неужели зеленые чертики, обмирая, подумал я… Довольно, оборвал мои невеселые мысли Смотритель, я тебя, паразита, насквозь вижу. Пошли, я должен тебе кое-кого показать. Послушаешь, что умные люди говорят о благоустройстве мира. Тебе-то переживать нечего: твой мирок давно благоустроен, что называется «под ключ», без твоего участия и для твоего же собственного блага. Для начала, продолжал Смотритель, запомни несколько очевидных вещей, точнее, забудь о том, что разные вредители внушали тебе чуть ли не с колыбели. Никакой ты не кузнец своего счастья. Это надо было такое придумать: размахивать тяжеленным молотом, чтобы сковать неизвестно что! А если не скуется, что тогда? Не следует также бороться с миром за место под солнцем. Солнце большое, места много, еще и лишнее остается. Идея тут простая: лежишь под пальмой, разинув рот, а тебе с нее валятся то ананас, то кокос, то финик… А ты только выбираешь, что именно будет тебе падать, как часто и в какой последовательности… С финиками все понятно, не удержался я, они маленькие. Ананас вон какой колючий, а у кокоса еще и скорлупа. Вымученное счастье получается однако, поежился я, с расквашенным тяжелыми фруктами носом и побитыми зубами. Не лучше ли выдавливать из себя радость — ну, типа зубной пасты из тюбика, немного помахав молотом или подвигав локтями? Как же мне надоели все эти контактеры, гуру, экстрасенсы, целители, мессии… И как же это понашему, по-русски, точнее, по-азиатски, ибо никакие мы не европейцы, а настоящие ордынцы — много в каждом из нас татарина, ох, как много! Плюс неистребимое желание, чтобы все всегда делалось сразу, само собой. Желательно, сегодня и сейчас, без нашего участия. Да и нужно для этого всего ничего: только выпить «заряженной» воды, сконцентрироваться на числовом ряду, произнести соответствующую мантру, подобрать заклинание, выбрать судьбу в информационном поле вариантов… Мои мысли Смотритель проигнорировал, только запыхтел недовольно, как мне показалось, и зашагал еще быстрее. Тем временем мы подошли к небольшому театру явно античной постройки с местами для зрителей, расположенными полукругом на склонах живописнейших холмов. Зал был заполнен едва ли наполовину, но все были в белых одеждах — хитонах, неожиданно пришло мне в голову, — с просветленными и одухотворенными лицами. Кое над кем я заметил нечто вроде нимба, но удивиться не успел, потому что публика недовольно заулюлюкала, засвистела, затопала ногами, и два сержанта в милицейской форме увели прямо с трибуны отчаянно упиравшегося мужчину неопределенной наружности, размахивающего табличками с нарисованными на них большими цифрами от одного до девяти. Ба, да это же Григорий… — начал было я. Замолчи, сурово одернул меня Смотритель, укоризненно покачав головой, не поминай всуе имя… Планида у него такая. А реальность толковую выбрать себе так и не сумел. Эх-ма, был человек — и нет человека. Обидно, да. Между тем под бурные аплодисменты некоторой части публики и одобрительные возгласы типа «Почем сегодня яблочки в супермаркете!» на сцене появился необыкновенно радостный и счастливый оратор. Он сразу взял быка за рога. Вы знаете меня давно, начал он, знаете и о том, что моя жизнь наполнена новым радостным смыслом. Наполнялась она с тех пор, как я открыл для себя трансерфинг, вернее, мне было позволено это сделать. Каждый, кто хоть раз заболевал творчеством, знает, какую радость и удовлетворение приносит произведение искусства, созданное своими руками. Мое искусство создавалось не руками, а другой частью тела. Но дело не в этом. Согласитесь, выбирать свою судьбу — буквально, как картошку на рынке, — это принципиально иная модель и торговли, и мира. Вадим, кокетливо пропела с места изящная блондинка средних лет, но правильно ли я поняла, что есть такая реальность, где я бы могла привлекать не только успех, удачу и деньги, но и еще чего-нибудь? Милая Наталия, улыбнулся оратор, зачем вам «еще чего-нибудь», если у вас и так все есть? Но в принципе в моем учении возможно все. Захотите, и перенесетесь в реальность, где осуществятся все ваши желания. Даже самые сокровенные. Не знаю даже, чего вы там себе нажелаете… Но мне все равно не понятно, откуда и как пришло к вам сокровенное знание, не унималась блондинка, будто бы вознамерившаяся подыграть оратору. От удовольствия тот даже зажмурился и с наслаждением произнес: «Я не в состоянии рационально объяснить, откуда взялись все эти знания. Только одно могу утверждать с полной уверенностью: в моей голове не могло родиться ничего подобного…». Зато я знаю, громко и отчетливо произнес молодой человек, поднявшийся на сцену под настороженное шиканье зала. Книжка, чего это он книжку тащит, полетел по амфитеатру недоуменный шепоток. Между тем оппонент прочно утвердился за трибуной, отстранив слегка ошеломленного оратора. Вот, слушайте, цитирую, сказал он и раскрыл свою книжку:
Подрастерявший было весь свой гонор оратор немного воспрянул. Ну и что, сказал он, я тоже люблю читать Сергея Лукьяненко, но вся разница между его беллетристикой и моими умопостроениями заключается в том, что мое учение действительно работает, ибо «….концепция судьбы в Трансерфинге базируется на принципиально иной модели мира. Не спешите разочарованно махать руками и восклицать, что вам пытаются всучить какуюто очередную химеру. Согласитесь, ведь каждая из известных концепций судьбы строится на определенном мировоззрении, которое, в свою очередь, базируется на некоторых недоказуемых отправных точках…». Вот теперь зал взревел… Каша из топора
Понятно, что на одном Сергее Лукьяненко далеко не уедешь, точнее, «нового знания» не выстроишь. Поэтому есть в трансерфинге кусочек ДЭИРа, кусочек Свияша, кусочек Симорона, кусочек Лазарева, кусочек дианетики и прочих учений, повылазивших из эзотерического подполья, как грибы после дождя. Разумеется, все это нарезано по-новому, причесано, приглажено и выкрашено в розовый цвет. Выстроена целая идеология жизни с авторской, не спорю, терминологией. И вот уже издаются книги — одна за другой, в которых Вадим Зеланд с универсальной энциклопедичностью дает ответы на все вопросы. Или почти все. На оставшуюся часть вопросов автор отвечает в рассылках, обставив всех своих многочисленных предшественников. Что плохого в заимствовании психотехник других школ и творческом их переосмыслении? Да ровным счетом ничего! Никто не собирается уличать Зеланда в плагиате или компиляторстве. Зачем? Брейн сторминг — или «мозговой штурм» по-русски — пока еще никто не отменял! Это ключ к генерированию новых идей. Собственно говоря, так развивается любая наука — в том числе и психология. В. Зеланд поднимает нас в «мозговую атаку» за Свободу, за Счастье, за Нас Самих, родных, дорогих и любимых. Ну что же. С Богом, ура! Давайте и мы с вами немного «побрейним» — простимулируем собственную творческую активность отсутствием логики, вторжением в область иррационального, отказом от каких бы то ни было предпосылок, перекомпоновкой информации, разрушением старых и установлением новых связей. Поработаем над собой и над собственной фантазией. Во вред это не пойдет. Сведение к общему знаменателю вещей и явлений, кажущихся несовместимыми в повседневном сознании и привычной жизни, представляет собой отличную гимнастику для ума, развивающую «теневые» ветви сознания и способствующую рождению новых плодотворных идей. Так работает прямая «мозговая атака». Мы с вами воспользуемся обратной. В основе ее лежит закон конструктивно-прогрессивной эволюции, а заключается она в составлении наиболее полного и точного списка эксплуатационных недостатков объекта, выявлении возможных недочетов конструкции при проектировании и их устранении при разработке нового изделия. Например, топора. Недостатки и недочеты Большой вес полотна Носок закруглен Нижний край полотна вытянут в бороду Лезвие заточено под углом 35° Плохо продуманная насадка топорища на железку Обух гладкий Топорище трескается Монотонность расцветки топора Усовершенствования Выточить шейку в месте его соединения с проушиной Заострить Закруглить Заточить под углом 45° Сделать проушину не круглой, а треугольной Завершить молотком Использовать неколкие породы древесины Выделять топорище и железку разными цветами Методом обратной «мозговой атаки» можно улучшать не только хозяйственный инструмент, но и доктрины, учения, концепции, теории… Журналист Яна Соколова назвала трансерфинг «кашей из топора». Густое «наедистое» многотомное чтиво так и тает во рту, легко проскальзывает внутрь, компактно укладывается в том и усваивается, усваивается, усваивается… До чего же, оказывается, все просто. Проще пареной репы! Улыбнись миру — и он улыбнется тебе. Не сворачивай со своего пути — и у твоих ног окажутся все сокровища Ойкумены. Добавлю от себя: уходя из дома, не забывай выключать электроприборы, не заплывай за буйки, при переходе улицы посмотри вначале налево, потом направо. И еще — не играй в мяч на проезжей части улицы. Это очень, очень опасно при современном дорожном движении и водительском беспределе. Один мой хороший знакомый, кстати говоря, психолог по образованию, которому я с провокационными целями всучил «Трансерфинг реальности», возмущенно вернул книжку буквально на следующий день, долго плевался, обзывал меня всякими нехорошими словами и вынес вердикт: «Для разводки лохов…». Я, конечно, его устыдил. Напомнил о том, что в наш космический век — и классику вон издают в сокращенном процентов на девяносто варианте. Специально для современных недорослей печатают на полусотне страничек, допустим, «Войну и мир», «Тихий Дон», «Сагу о Форсайтах»… Поэтому нет ничего плохого в том, что читают люди облегченную версию психологии, точнее, попсовый пересказ. А с несообразностями, нестыковками и конструктивными дефектами можно справиться, используя все тот же метод обратной «мозговой атаки». Как и при усовершенствовании топора! Недостатки и недочеты Многочисленные повторы Расхожесть истин Противоречия при описании противовесных сил Разжевывание одной и той же мысли Поверхностность суждений при описании, например, индуцированного перехода Слайды не проецируются Система «заказов» не работает Координация Плохое скольжение Усовершенствования Вымарать Актуализировать Согласовать Удалить Углубить Поменять проектор Наладить Скоординировать Добиться гладкости После корректуры, вымарки и редактирования останется не так уж и много трансерфинга. А в том, что останется, каждый желающий легко заметит концепцию эгрегоров Даниила Андреева, фрагменты шаманизма Карлоса Кастанеды, элементы осознанных сновидений Стивена Лабержа и Ховарда Рейнгольда и еще несколько новомодных психотерапевтических теорий плюс пяток мистических и полумистических «страшилок» и «завлекалок» — для пущего антуража… Великое кочевье дубов-гигантов
У Роберта Шекли есть блестящий роман — «Обмен разумов». Главный герой, любитель путешествий Марвин Флинн, тихий, культурный, начитанный джентльмен с Земли, решил обменяться телами с марсианским джентльменом сходного характера. Марсианин, однако, оказался вовсе не марсианином и не столько джентльменом, сколько галактическим аферистом. Оказалось, что он ссудил свое тело двенадцати лицам одновременно. Розыски своего собственного тела заставили Флинна вначале воспользоваться услугами Свободного Рынка, а потом привели его прямиком в Искаженный Мир.
Физика реальности, выстроенной Вадимом Зеландом, очень похожа на нашу, за исключением нескольких «непринципиальных» мелочей (вроде Нильса Бора, построившего планетарную модель атома, а не создавшего его теорию) и куда более серьезных философско-сантехнических частностей. К примеру, водопровод в его мире не замерзает, даже если вдоль трубы движется некое охлаждающее кольцо. Точнее, в самые трескучие морозы в трубе с водой перемещается не сам кристалл льда, а как бы его замороженное состояние. Пока автор и сам не знает, концептуальным аналогом чего является «охлаждающее кольцо», зато по поводу замерзшей в трубе воды сомнений не возникает. Вода в трубе представляет собой пространство вариантов, а кристаллы льда — их материальную реализацию. Само собой разумеется, что люди — это как бы молекулы воды, а их варианты судеб реализуются в зависимости от положения в структуре кристалла. Время и пространство в реальности трансерфинга статичны. С одной стороны, в пространстве и времени движутся только те самые кристаллы льда, которые мы условились считать материальной реализацией вариантов. С другой — варианты остаются на месте и существуют вечно. Нет однозначного ответа на вопрос, почему в нашем сознании глубоко устоялась идея о том, что все приходит и уходит, говорит В. Зеланд. Возможно, это связано с непониманием того, что «пространство вариантов — это так называемые иллюзии, а материальная реализация — это то, что понимается под материальным миром». Проблема выбора становится камнем преткновения для многих ныне живущих на земле. Мы всегда получаем исключительно то, что выбираем, потому что этот мир устроен так, что готов прогнуться под любого из нас. Стоит только этого захотеть. Мы же мудрим, называем его то материальным, то иллюзорным. И в зависимости от нашего хотения он поворачивается к нам той стороной, которую мы хотели бы увидеть. Например, материалисты считают, что материя первична, а сознание вторично. И мир поворачивается к ним «материальной» стороной. Идеалисты утверждают, что основой всего сущего является абсолютная идея, отрицают существование материального мира, утверждая, что единственной реальностью является индивидуальное сознание. И реальность являет им сошествие мирового духа, а то и самого Бога…
И это действительно так, потому что ничто не вечно под луной, кроме наших иллюзий. Однако никто не хочет, чтобы его иллюзии оказались под угрозой. Не хотел этого и наш горе-путешественник Марвин Флинн, старавшийся выяснить, на каком он все-таки находится свете, точнее, на ту ли он Землю попал или на какую-то другую.
Закон кошачьей безысходности
Скажите, ну кому охота ждать милостей от Природы? Взять их, попутно вырвав у мирозданья его последние тайны — вот задача дня сегодняшнего! Тем более что тайны эти на поверку оказываются не такими уж потаенными, точнее, дивно простыми. Вот, допустим, атом. Что может быть проще атома? Положительно заряженное ядро, состоящее из про тонов и нейтронов, располагается в центре. Электроны, образующие электронные оболочки, движутся вокруг ядра по орбитам — в точности как планеты вращаются вокруг центрального светила. Число электронов в атоме равно числу протонов в ядре, число протонов равно порядковому номеру элемента в периодической системе Менделеева… Все ясно, понятно, убедительно и наглядно. Сегодня любой старшеклассник знает об устройстве атома больше, чем Джозеф Томсон, Фредерик Содди и Эрнест Резерфорд вместе взятые! Не беда, что знания эти неглубоки и поверхностны. Совершенно очевидно, что правила, законы и положения науки, которые изучаются в «школьном объеме», и должны быть поверхностными, доходчивыми, лишенными противоречий, упрощенными и обобщенными. О феномене настоящей «телепортации» электронов в средней школе не говорят. И правильно делают — нечего дурить голову маленьким! Однако первопроходцы, столкнувшиеся с загадочным свойством электронов мгновенно менять орбиту, точнее, мгновенно исчезать на одной и появляться на другой, были вынуждены постулировать, что фотоны, электроны, протоны, атомы и другие микрочастицы материи обладают свойствами и частиц (корпускул), и волн. Впервые идея о волновых свойствах материи была выдвинута французским физиком-теоретиком Луи де Бройлем в 1924 году. Тогда де Бройль сформулировал то, что сегодня называют идеей корпускулярно-волнового дуализма. Согласно этой идее, и корпускулярные, и волновые черты присущи всем видам материи, при этом каждой частице соответствует волна, амплитуда которой достигает максимума в точке вероятного нахождения частицы. Примечательно, что частица может изменить свое местоположение в любой момент и без регистрируемого перехода. …Прочтите диссертацию де Бройля, писал Альберт Эйнштейн своему коллеге Максу Борну, хотя и кажется, что ее писал сумасшедший, но написана она солидно. Гипотеза о двуединой корпускулярноволновой природе материи нашла сторонников как в среде физиков-релятивистов, так и нерелятивистов. В 1927 году ее обоснованность подтвердили американцы К. Дэвиссон и Л. Джермер и, независимо от них, англичанин Дж. Томсон, открывшие дифракцию электронов на кристалле никеля. Главным разработчиком так называемой волновой механики считается австрийский физик-теоретик Эрвин Шредингер, в 1926 году сформулировавший основное уравнение нерелятивистской квантовой механики и доказавший идентичность волновой механики матричному варианту квантовой механики. Согласно волновому уравнению Шредингера, вероятность обнаружения свободной частицы в различных точках пространства не зависит от координат и от времени, и сама она может находиться и быть обнаруженной в любой точке. Такая равномерная «размазанность» частицы по всему пространству вызывает недоумение у человека неподготовленного, однако физики с присущим им изяществом говорят, что речь идет вовсе не о «размазанности», а о вероятности… обнаружения частицы в любой точке пространства… Одного уравнения Шредингеру показалось мало, и он окончательно добил ученый мир логической загадкой, смущающей умы и по сию пору! Представьте себе, говорил Шредингер, что в закрытом ящике сидит кошка. На одной из внутренних стенок закреплен детектор частиц с присоединенной к нему колбой с ядом. Где-то внутри находится и радиоактивная частица. Если радиоактивная частица проявит себя как волна, детектор, представляющий собой газонаполненный диод с тонкой нитью-анодом, не сработает. Если частица проявит себя как корпускула, то при ее пролете через детектор в газе (в результате его ионизации) возникнет коронный разряд. Детектор сработает, колба с ядом откроется, и кошка сдохнет… Не открывая ящика, попробуем ответить на вопрос: что же случится с кошкой? С точки зрения житейской логики, кошка либо жива, либо мертва — с шансами 50 на 50. С точки зрения квантовой физики, кошка и жива, и мертва. Причем одновременно — с вероятностью 0,5. В таком полуживом-полумертвом состоянии кошка будет находиться до тех пор, пока экспериментатор не снимет крышку с ящика и не заглянет внутрь. Парадокс Шредингера озадачил физиков и пролил бальзам на душу креационистов, отрицающих эволюцию и объясняющих происхождение мира актом сверхъестественного творения. Креационизм совершенно неожиданно нашел союзника в лице квантовой физики, этой самой атеистической из всех наук, по сути настаивающей на существовании Творца — того самого экспериментатора, от которого зависит жизнь или смерть подопытного животного. Разницы между тем, кто сидит в виварии — хищное млекопитающее семейства кошачьих или выеший примат семейства людей, как вы понимаете, нет. Нет никакой разницы и в том, где проводится эксперимент — в ящике или в масштабах целой планеты… Со временем страсти улеглись. Ученый мир успокаивал себя примерно следующим образом: что с него взять, с электрона, ну и пусть себе то появляется, то исчезает в своем микромире. В макромире спонтанная телепортация невозможна по определению. Однако спокойствие продолжалось недолго. Вначале американец Дэвид Ричард доказал, что законы квантовой физики верны не для одних только объектов микромира — элементарных частиц, но и для молекул, относящихся уже к макромиру. Затем еще один американский физик Кристофер Монро в ходе эксперимента подтвердил верность «кошачьей» гипотезы Шредингера. Ученые «отстрелили» один из двух электронов атома гелия с помощью оптического квантового генератора и заморозили «инвалида» практически до абсолютного нуля. Оставшийся в одиночестве электрон мог «выбирать», в каком направлении ему вращаться: по часовой стрелке или против. Однако физики «притормозили» его мощным лазерным импульсом. И вот тут и случилось неслыханное «деление» атома гелия, но не с помощью поперечной перегородки, как размножаются, допустим, бактерии, а с образованием двух вполне самостоятельных макрообъектов — причем в одном из них электрон вращался по часовой стрелке, а в другом — против. Кошка Шредингера действительно оказалась одновременно наполовину мертвой и наполовину живой, точнее, наполовину тут и наполовину там. По всему выходило, что и человеку по плечу такая вот способность мгновенно «менять орбиту», точнее, мгновенно исчезать в одном месте и появляться в другом. Термин «телепортация» был введен в научный и околонаучный обиход в 1930 году. Американец Чарльз Форт систематизировал необъяснимые мгновенные перемещения материальных объектов в пространстве. В отличие от телекинеза — тоже мгновенного и необъяснимого, но видимого перемещения тел — процесс телепортации не видим наблюдателю. В фантастической литературе телепортацию принято отличать от материализации (дематериализации) — мгновенного или очень быстрого появления (исчезновения) тел как бы на одном месте. Если разница во времени появления и исчезновения тела равняется отрицательной величине, говорят о хронопортации — перемещении не только в пространстве, но и во времени. Напоминаю вам — речь идет об инструментарии сочинителей фантастических романов. Хотя в 1993 году два солидных учебных заведения — в Москве и в Ростове-на-Дону — можно сказать, опробовали искривитель пространства-времени, пытаясь телепортировать мелкие предметы то ли с Северного Кавказа в столицу, то ли наоборот. Понятно, что «по техническим причинам» эксперимент не удался, и энтузиастам осталось только пыжиться, надувать щеки и рассуждать о главной проблеме канальной телепортации — формах перевода транспортируемого тела в структуру, удобную как для «пересылки», так и для последующей «сборки» в приемнике. Наряду с канальной телепортацией в фантастике говорят еще об аппаратной втягивающей и аппаратной вытягивающей телепортации. Не будем останавливаться на этих способах перемещения подробно, потому что Вадим Зеланд, по всей видимости, имеет в виду так называемую полевую телепортацию. При этом способе перемещения используется не хитроумная техническая оснастка, а «безграничные возможности человека» как по преобразованию (изменению) своей собственной природы, так и по изменению (преобразованию) окружающего мира. Я маятник воздвиг себе нерукотворный…
Скажу вам по секрету, как маятник маятникам: все в нашей жизни — маятники! Маятниками являются мамонты и волхвы, кричащие пузыри «уйдиуйди» и палки-копалки, песенка «Кирпичики» и паровоз братьев Черепановых, виниловые пластинки и шпроты, брюки фасона «полпред» и Священный Синод… Понятно, что все это — маятники угасшие, бывшие, ныне не использующиеся. Если у вас возникли возражения по поводу шпрот, то даже не сомневайтесь: маятник это, бесспорный маятник. В том смысле, что в давние времена готовили эту замечательную закуску исключительно из балтийского шпрота, а теперь консервируют и каспийскую кильку, и тюльку, и салаку, и молодь сельдей, и прочую мелочь. Вообще все созданное мысленной энергией людей и имеющее хоть сколько-нибудь упорядоченную структуру можно смело отнести к маятникам. К маятникам относится и то, что к людям никакого отношения вроде бы и не имеет: стайки воробьев, табуны лошадей, отары овец, клины журавлей, стада жирафов, термитники и осиные гнезда. Даже то, что привычно окружает нас с самого детства — будь то мамы, папы, дедушки, бабушки, братья или сестры, — все это маятники, одни только маятники. Да и сами мы маятники… Многое из того, что думает как бы «в одном направлении», рано или поздно превращается в маятник. В маятники перекидывается и то, что совсем ничего не думает, — например, смешанные и лиственные леса, поля, луга, прерии, пампасы и джунгли. Хотя, кто их знает, деревья эти… И я вовсе не исключаю того, что какой-нибудь вековой дуб или вечнозеленая секвойя думают еще побольше некоторых из нас… Почему именно маятник? А ведь и в самом деле, почему из всех колебательных систем выбраны диссипативные, затухающие из-за энергетических потерь, как у маятника? Да и чем механические колебания маятника лучше колебаний того же пешеходного или железнодорожного моста, гитарной струны, корабля на волне? Цунами, штормы, волны, серфинг и прочие фишки — все эти грот-марсели и бом-брамсели — ждут своих айвазовских от психотерапии. Впрочем, прямого отношения к теме трансерфинга это не имеет. Примерно о том же самом писал мистик-духовидец Даниил Леонидович Андреев в знаменитом трактате «Роза мира», запечатлевшем мистическое созерцание миров-лепестков и глобальные планы спасения человечества. В метаисторическом исследовании Андреева тоже фигурируют маятники, правда, называются они иначе — эгрегорами. Под эгрегорами, писал автор, понимаются иноматериальные образования, возникающие из некоторых психических выделений человечества над большими коллективами. Эгрегоры-маятники Даниила Андреева, в отличие от аналогичных образований Вадима Зеланда, в основном статичны и неагрессивны. Современное представление об эгрегорах наиболее полно отражено в «Книге Начал» B.C. Аверьянова:
Маятники Зеланда тоже не затухают из-за энергетических потерь, потому что подпитываются мысленной энергией — например, старушечьей. Представьте себе одну отдельно взятую, опрятную, не совсем еще впавшую в маразм старушку. Вообще-то говоря, каждая старушка представляет собой энергетическую единицу и является элементарным маятником. Когда группа старушек начинает колебаться в унисон, то есть мыслить в одном направлении, создается групповой маятник, стоящий надо всем как надстройка над базисом. К этим старушкам могут присоединиться соседские старушки. И тогда структура начнет матереть, крепнуть, идти в рост, подчиняя себе все более и более широкие слои людей преклонного возраста. Маятник старушек существует как бы сам по себе, устанавливая нормы и правила поведения своих сочленов по собственному произволу и вербуя все новых и новых приверженцев. За внешне безобидным перемалыванием косточек соседям и анафемами воровливому правительству, подчистую обобравшему все народонаселение, сокрыта опасность для… самих старушек. Но несчастные об этом даже не подозревают. Честя на все лады бездарность, продажность, циничность и тупость властей предержащих, старушки, сами того не ведая, излучают мысленную энергию на правительственной частоте, всячески укрепляя финансово-бюрократический аппарат, который, дай ему волю, отымет у старушек и последние гробовые… Маятнику безразлично, с какой стороны вы будете о нем думать. Как гигантская мясорубка, он перемалывает любую мысленную энергию — хоть положительную, хоть отрицательную. Главное для него не направление мышления, а как бы сам его факт. Кстати говоря, концепция маятников Зеланда дает архиоригинальнейшую трактовку и переосмысление библейского сообщения о первородном грехе. Изначальная греховность рода человеческого и тяга к саморазрушению находят свое отражение в теории деструктивности любого маятника — хоть одиночного, хоть группового. Ибо цель у него только одна — отнять энергию и использовать ее по собственному усмотрению, а пойдет это на пользу той же старушке или нет — его, как вы понимаете, уже не касается. Энергетический дозор
Точно известно, что до XVIII века никаких вампиров в нашем богоспасаемом Отечестве не было. Упоминаний о них не встретишь ни в церковнославянском, ни даже в средневековой латыни. Попали они к нам, надо полагать, при Петре, в засилье иностранщины. Позаимствовано было это название у немцев, к которым оно, в свою очередь, попало от южных славян во времена стародавние, когда в славянских наречиях употреблялись носовые гласные с характерным двояким произношением: ампир и упырь (вторая форма древнее). Происхождение общеславянского упыря неясно во всех отношениях. Упыри, которым приносились жертвы-требы, упоминаются в Начальной летописи. В древнерусских текстах часто они отождествляются с навьялш-покойниками вообще. Наиболее предпочтительное этимологическое объяснение этого слова как родственного украинскому упиру, белорусскому вупору, сербо-хорватскому пырацу, великорусскому нетопырю связано с парением и полетом. Иными словами, упыри — это вредоносные летуны, в образе которых охотятся по ночам покойные ведьмаки и ведьмачки. Представления о кровожадном вампире, встающем по смерти для преследования людей, утвердились поначалу в Малороссии и Белоруссии. У титульной нации было принято именовать их еретиками. И упыри, и еретики, и оборотни-кровососы, и волколаки обозначали вставшего из могилы мертвеца, который высасывает кровь у спящих людей. Польские зморы, словенские штригоны и вендари занимались примерно тем же …По народному поверью, если какой-нибудь человек стал упырем и ходит ночью по земле, то надо вырыть его тело снова из земли, отрезать голову, положить ее между ногами и пронзить сердце осиновым колом. Тогда мертвец перестает быть упырем. Можно заранее знать, кто будет упырем, а именно — такой человек имеет двойной ряд зубов во рту. Это особенно часто встречается у маленьких детей, которые чаще всего в таком случае рано умирают и после смерти летают ночью подобно летучим мышам — такие дети, например, в Польше называются стригами. Современный энергетический вампир не имеет ни малейшего отношения ни к покровительнице ночной нечисти Гекате, ни к ее спутницам эмпусам — чудовищным женщинам-каннибалам с ослиными ногами, ни к пожирателям младенцев — ламиям. Истинный вампиризм — явление чрезвычайно редкое. Чаще всего это просто клинические случаи, связанные с тяжелыми психическими заболеваниями. Зато духовные вампиры — явление чрезвычайно распространенное. Это миллионы людей, неспособных получать жизненную энергию извне самостоятельно и вынужденных паразитировать на энергетике других людей. Официальная наука энергетических вампиров не признает. Занимаются ими исключительно «параллельные» ученые. Например, Вадим Зеланд.
Энергетические вампиры бывают разными. Некоторые из них даже не подозревают об этом, питаясь не принадлежащей им энергией подсознательно и без злого умысла. К подсознательным вампирам относится, например, преподаватель в университете, изводящий студентов мелочными и злыми придирками, но искренне полагающий при этом, что всего лишь проявляет требовательность. Для вампира-преподавателя любая эмоциональная реакция несчастного замученного студента будет настоящим энергетическим пиром. Или престарелый, дышащий на ладан родственник, которому так нужны внимание, забота и теплота близких. Вампир преклонного возраста легко высосет из более молодой родни всю энергию, а то и уложит в гроб добрую ее половину, сам нисколько туда не торопясь. Вампиры-манипуляторы «разводят лохов» на присущих им добропорядочности, добросовестности, чувстве ответственности… Это ложно истолковываемое чувство долга или скрытый комплекс вины многих наших сограждан является для энергетических гастрономов и завтраком, и обедом, и полдником, и ужином… Вкрадчивый вампир, прекрасный психолог, общительный, но не обаятельный, питается чужой энергией вкрадчиво и навязчиво. Как метко указывает В. Зеланд:
Вампир-провокатор назойлив, агрессивен и груб. Он сразу дает вам понять, что хочет кушать, точнее, рубит с плеча, прессингует, давит, выводит из равновесия. Он с аппетитом пообедает любыми вашими эмоциями, благо желудок у него железный, переварит все… Четыре типа вампирского темперамента в чистом виде встречаются редко. Обычно оголодавший энергетический вампир или развивает в себе недостающие черты характера, или комбинирует методы насыщения, доводя их до гастрономического совершенства. Противостоять вампирам сложно. Дело в том, что каждый человек, являясь маятником, является и энергетическим вампиром. Главное отличие между ними заключается в том, что вампир сосет энергию время от времени, а маятник постоянно. Иными словами, каждый из нас является потенциальным участником (и блюдом) быстрого энергетического фуршета или основательного застолья. То есть в одном случае вы как бы идете на завтрак кому-то, в другом — энергетически подкрепляетесь сами. Чтобы не позавтракали вами, нужно «укреплять свою энергетическую оболочку, следить за уровнем важности и развивать в себе осознанность». Чтобы позавтракать самому, нужно всячески ослаблять энергетическую оболочку едомого, не давать ему следить за уровнем важности и всячески снижать уровень осознанности. Если едят вас, то «не нужно видеть в каждом человеке потенциального энергетического вампира. Напрягаясь по этому поводу, вы уже открываете доступ к своей энергии. Просто следите за осознанностью и поддерживайте уровень важности на нуле. Тогда энергетические вампиры оставят вас в покое. Если едите вы, то поступать надо с точностью до наоборот. В порядке заключения рекомендую сильно пострадавшим от энергетических вампиров и до сих пор не научившимся вкушать от энергетики ближних своих прочитать или перечитать монолог клопа Говоруна из «Сказки о Тройке» Аркадия и Бориса Стругацких:
Трансерфинг и Пустота
Как же оборониться от маятника, пользующегося изощренными методами вербовки своих сторонников? Вон в маятнике Конституции РФ записано, что служба в армии является почетным долгом каждого гражданина. Многие воспринимают эту статью буквально и, прельстившись на эти чисто рекламные штучки, идут в армию, и воюют, и защищают, и обороняют. А ведь счастье-то было совсем рядом — стоило только руку протянуть… Или взять упоминавшихся выше старушек. Ну кто, скажите на милость, заставлял их выходить на пенсию! И работали бы себе, и зарабатывали бы до самой гробовой доски — уж как-нибудь поболее нынешней своей подачки. И проблем, глядишь, сразу стало бы поменьше, и на оплату коммунальных услуг хватало бы, и на лекарства, и на хлеб с водой. Ан нет — и летят они к вожделенной пенсии по старости с обещанными повышениями, послаблениями и индексациями, как мотыльки на свечку… Завлекая людей в свои сети, маятник искусно играет на естественных вроде бы чувствах людей, действуя по заранее написанному сценарию. Отойдите от раз и навсегда затверженной роли, дайте волю фантазии. И помните о том, что экспромт в иной ситуации может натурально спасти вашу жизнь. Итак: ночь, улица, фонарь, аптека. Вы поздно возвращаетесь домой — неважно откуда. Под фонарным столбом стоит мужик с кувалдой. Кувалда явно большая и тяжелая. Мужик тоже. Если вы броситесь бежать (к нему или от него), то явно сыграете по сценарию человека-маятника, точнее, человекакувалды. Ломайте сценарий, предприняв какой-то неожиданный и нестандартный ход, и вы погасите этот маятник. Например, включив чувство юмора. Детина явно спешит и чего-то от вас хочет. Он вам мешает, поэтому представьте себе, что вы — пингвин, прогуливающийся по птичьему базару где-нибудь в Антарктиде. Мужик с кувалдой тоже пингвин. Оба вы пингвины, смешно переваливающиеся, суетящиеся и копошащиеся в снегу. Представьте пингвина с кувалдой получившим от вас то, в чем он так сильно нуждается. (Много ли пингвину нужно: поесть, выпить, уколоться?)
Непротивление злу насилием поможет вам освободиться от власти любого маятника, даже с кувалдой. Если благотворная визуализация не помогает вам в этот раз (хотя, строго говоря, помогать обязана), налетчик подобрался к вам вплотную и даже взмахнул кувалдой, попробуйте лишить его энергетической подпитки. Попытайтесь не то чтобы избегнуть опасности, а игнорировать ее. Если налетчик поймет, что вы вроде как и не имеете ничего против, не защищаетесь, не нападаете, а просто делаете шаг в сторону (неважно какую), то должен он сообразить и простую истину: зацепиться за вас он не в состоянии. Значит и его маятник вместе с кувалдой должны улететь в пустоту. А если не улетели, значит что-то вы сделали не так, как надо, и пенять вам, кроме как на самих себя, не на кого… Умение отвлечься от проблем, которые несут докучливые злоумышленники, создает диссонанс с деструктивными маятниками любого рода, натурально вытаскивая вашу шею из петли захвата частоты, в которую вы бы наверняка ее сунули, не прочитай удивительную и поучительную книжку про трансерфинг Вадима Зеланда… Мусорный ли ящик голова?
Роясь на свалке сегодняшних окаменевших напластований неклассических наук, понимаешь, что мусор нужно выносить вовремя. Иначе его накапливается столько, что выбросить десяток-другой мусорных гипотез и концепций кажется верхом расточительства. На вопрос, что было раньше: курица или яйцо? — обычно отвечают, мол, раньше было все… И наука была фундаментальной, и занималась она выработкой и систематизацией объективных знаний о действительности, и картину мира воссоздавала научную… Ныне все перевернулось с ног на голову, и фундаментальные исследования в неклассических науках отталкиваются от… нерешенных или нерешаемых сегодня проблем. Исследователи с нетрадиционной научной ориентацией работают «на доверии», концепции выстраиваются в расчете на «безвозмездный кредит». Лохотрон крутится и крутится… Главное препятствие познания истины, писал Лев Толстой, есть не ложь, а подобие истины. Даже в случае добросовестного научного заблуждения, добавим мы от себя. Ученому, вознамерившемуся понять суть явления, недостаточно одной только фантазии или исправной регистрации данных. Постижение сущности явления не может исчерпываться и одним только его осмыслением. Естествоиспытатель всегда выбирает средний путь: накапливает информацию, проводит эксперименты и осмысливает результаты. Для понимания Природы в ее повседневных проявлениях, для ответа на вопрос о происхождении явлений и вещей нужно добраться до их изначальных истоков.
Тут трудно что-либо возразить по существу вопроса, а вот по поводу методов исследования некоторые замечания найти можно. Представьте себе такую картину: копаясь у себя в огороде, вы вдруг обнаруживает круглый, плоский, будто бы отшлифованный камень — явно «инородное тело» для ваших суглинков! Он мог попасть сюда случайно, но скорее всего был принесен водой, точнее, песок, которым он был отшлифован, принесла вода, а не ветер. Ученый-естествоиспытатель может заглянуть еще дальше и рассказать о том, что ваш камень состоит из кальцита или арагонита с примесью доломита, глинистых и песчаных частиц. Это известняк — осадочная горная порода, следовательно, происхождение вашего камня датируется меловым периодом, то есть возраст у него вполне солидный — примерно 185 миллионов лет! В известняке нередко обнаруживаются остатки скелетов ископаемых организмов. Если в вашем камне окажутся вдруг остатки ископаемых ракушек, по ним можно судить, насколько теплым или, напротив, холодным было море, в котором они жили, и где, собственно говоря, и образовался ваш камень с огорода. Это первый путь научного исследования, когда мы имеем возможность потрогать предмет, пощупать его, повертеть в руках, разглядеть со всех сторон, а при необходимости и «забраться» внутрь! Исследуя его в рамках причинно-следственных связей, мы одновременно прямо изучаем сам предмет (или явление) и косвенно — условия и обстоятельства его возникновения. Примерно так работали ученые с образцами реголита — лунного грунта, доставленного на Землю с помощью возвращаемых космических аппаратов. В частности, было установлено, что насыщенный инертными газами реголит состоит из литифицированных брекчий (обломочных горных пород), стекла, фрагментов метеоритов, минералов и разнозернистых обломочных и пылевых лунных пород. Если информации по данному явлению или предмету недостаточно или же многочисленные измерения и исследования не дают ожидаемого результата, то используется второй метод, который можно условно назвать «методом аналогии». Если вернуться к примеру с камнем, который мы обнаружили на огороде и подвергли всестороннему исследованию, то для второго метода одного его будет явно недостаточно! Предстоит перелопатить кубометры земли в поисках второго такого же, а может быть, и третьего, и четвертого. Расспросить соседей, знакомых, друзей, коллег-дачников. Возможно, придется искать предыдущих владельцев дачного участка, чтобы расспросить их о том, не находили ли они когда-нибудь камня, похожего на этот. Короче говоря, работы предстоит немало, а вся она в конечном итоге будет сводиться к тому, чтобы с максимально допустимой точностью снять максимально возможное число показаний с максимально возможного количества аналогичных объектов исследования. Второй метод активно используется в астрофизике, звездной астрономии, внегалактической астрономии, космогонии, космологии… Оба метода научного познания считаются идеальными, однако в практической астрономии по отдельности они употребляются редко. Первый метод нередко грешит условностью и неточностью измерений, а для второго не всегда бывает возможным подобрать достаточное количество подходящих объектов исследования. Поэтому астрономы-практики, например, прибегают к третьему методу исследования Вселенной с помощью компромиссного сочетания первого метода и второго. Не так часто, как бы им того хотелось, потому что совмещение этих методов не всегда бывает допустимым (оправданным, достаточным, возможным…), а иногда и просто недопустимым (неоправданным, недостаточным, невозможным…). Когда отказывают первые три метода, может сработать четвертый — так называемое научное предвидение. Что это такое? Это выявление (установление, определение…) феноменов и явлений природы, которые не известны в настоящем, но могут возникнуть или быть изучены в будущем, и описание их на основе объективных научных законов… С помощью метода научного предвидения российский математик и геофизик А.А. Фридман в 1922 году выдвинул гипотезу общего расширения Вселенной. В 1929 году ее «подтвердил» американский астроном Эдвин Пауэлл Хаббл. В настоящее время квазикосмистское умозрение под названием «Большой взрыв» абсолютизировано релятивистами. Правда, сторонники и пропагандисты этой модели Вселенной умалчивают о том, что это за пресловутая сингулярность, вернее, точка с радиусом, равным нулю, и плотностью, равной бесконечности, из которой возникает весь мир. Умалчивают они и о том, что находится за пределами этой самой сингулярности, то есть расширяющейся Вселенной. В релятивистских кругах считается дурным тоном обсуждение таких «мелочей». Другой Вселенной у нас нет, говорят они, а эта такая потому, что такая, точнее, только такая модель может быть построена по имеющимся у нас формулам. До «часа икс» плотность Вселенной неизмеримо превышала нынешнюю. Она была настолько велика, что в той Первовселенной теряли силу классические представления о пространстве и времени и действовали совершенно иные законы. Астрофизики назвали этот феномен космологической сингулярностью. После взрыва расширение совокупного пространственного вещества стало характеризоваться колоссальными относительными скоростями, а средняя плотность Вселенной начала постепенно убывать, со временем придя в известное нам состояние. Процесс этот обратимый, говорят ученые, и через какое-то время расширившаяся Вселенная начнет «схлопываться» — осциллировать. Никто не знает, сколько раз сменяли друг друга восстановление и распад, но вполне возможно, что происходит это достаточно регулярно, если пользоваться галактическим масштабом времени. После очередного катаклизма не будет ничего — ни галактик, ни звезд, ни планет, ни жизни, ни цивилизации. Ничего, кроме энергии, которая станет отправной точкой для создания вещества. Трансформация энергии и материи, которая закончится возникновением новой организованной и упорядоченной Вселенной, станет результатом очередного хаотичного взрыва… Сомнения и возражения оппонентов теории Большого взрыва связаны не с возможностью или невозможностью катастрофы вселенского масштаба, а с тем, могут ли разрушение, тотальное уничтожение и хаотичный взрыв привести к образованию упорядоченной и высокоорганизованной структуры? Первая наипростейшая аналогия, которая приходит в голову, — взрыв в типографии или на кондитерской фабрике. Согласитесь, было бы, по меньшей мере, наивным ждать появления плюшек или собраний сочинений классиков, материализовавшихся на пепелище в результате взрывов! Не следует забывать, что релятивистская космология занимается изучением исключительно умозрительных моделей, базирующихся на все более усложняющемся математическом аппарате. Как рождается очередная гипотеза, выстраивается очередная абстрактная модель? Вначале математик-релятивист доказывает теорему или решает уравнение. Потом смотрит, каким образом может быть отредактирована, подчищена или даже заменена прежняя математическая абстракция — предыдущая версия космологической модели. В рамках теории Большого взрыва разработана и модель инфляционной Вселенной — самая «модная» абстракция последних десятилетий. Ее соавторы, американские физики-теоретики А. Гут и П. Штайнгарт, сделали попытку максимального упрощения «взрывной модели» за счет… устранения необходимости точной параметризации исходного состояния Вселенной. Суть умозрения сводится к тому, что внутри «горячей» Вселенной внезапно начинает быстро охлаждаться и быстро расширяться ее небольшой участок. Именно эта фаза быстрого расширения в новой модели, по версии ее авторов, позволяла снять определенные шероховатости с генеральной, так сказать, теории взрыва… Американцы хотели как лучше, а получилось как всегда… Пытаясь уйти от параметризации исходного состояния Вселенной, они были вынуждены задавать настолько точные и даже жесткие параметры для собственных уравнений, что все вернулось на круги своя. Более того, американцы не объяснили и не собираются объяснять принципы, по которым задавались параметры их инфляционной модели. Разумеется, они признают, что их уравнения верны только в жестком диапазоне исходных параметров, заданных ими же самими. Кроме всего прочего, их инфляционная Вселенная существует исключительно в рамках так называемой теории единого поля, пока еще не открытой. Что касается теории единого поля, то, по мнению многих здравомыслящих ученых, это еще большее умозрение, точнее, еще более сомнительная попытка увязать в единое целое основные силы, действующие во Вселенной. Не вижу ни малейшего смысла в описании тех ухищрений, к которым пришлось прибегать американским теоретикам в их псевдонаучной казуистике, чтобы получить Вселенную в интересующем их «инфляционном» виде. Главное, что и эта модель ни на шаг не приблизила человечество к разгадке тайны происхождения Вселенной. Или ишак сдохнет, или хан умрет
Ишак у Ходжи Насреддина был очень умный, все понимал. Однако и этот самый умный, самый благородный, самый драгоценный в мире ишак, равных которому никогда еще не было и не будет, не умел самой малости — разговаривать. Перевернулся бы мир, заговори вдруг этот несравненный и подобный цветущей розе ишак? Разумеется, нет, тем более что дальнейшее образование этого благородного во всех отношениях животного в планы узбекского Остапа Бендера не входило. Взявшись обучить грамоте этот алмаз среди всех других ишаков, Ходжа Насреддин имел в виду — заработать немного денег, справедливо рассудив, что за время, испрошенное им на обучение украшающего собой мир ишака, сдохнет либо он сам, либо работодатель. Трансерфинг и обучение грамоте ишака имеют много точек соприкосновения. Не спешите разочарованно всплескивать руками. Известно, например, что ничего не мешает обезьяне, обученной колотить по клавиатуре, напечатать пару-тройку сонетов, а то и полное собрание сочинений Уильяма Шекспира за пару сотен лет сидения за компьютером или пишущей машинкой. С той же вероятностью и по прошествии того же времени цирковой заяц может научиться не просто молотить палочками по барабану, а исполнять чтонибудь эдакое, узнаваемое и классическое. Но проще всего профессионально или полупрофессионально заниматься обустройством судеб человечества, создавая авторские концепции, строящиеся на авторском же мировоззрении, которое, как говорит В. Зеланд, в свою очередь, базируется на некоторых недоказуемых отправных точках:
Остатки вызубренных в школе истин, отражающих, как мы искренне полагаем, истинную картину бытия, вместе с фрагментарными знаниями, полученными при дальнейшем образовании или самообразовании, добавляют нам самоуверенности и самоуспокоенности. Мы с глупейшим апломбом повторяем нелепую мысль о познаваемости окружающего нас мира, говорим о покорении пространства и времени, рассуждаем о человеке как венце творения, строим свои собственные принципиально иные модели мира». Наше неведение, говорил Станислав Ежи Лец, достигает все более далеких миров… Так пусть же незнание освещает наш долгий и многотрудный путь, а неосведомленность станет путеводной звездой! В известной притче о трех слепцах, приведенной в книжке Вадима Зеланда, рассказывается о том, как незрячая компания пыталась составить представление о том, что может представлять собой слон. Один из них при этом ощупал хобот, другой ногу, третий ухо. Хорошо, что слепых естествоиспытателей было только трое, точнее, никому из них не достался какой-нибудь другой фрагмент выдающейся конституции этого животного. Я знаю другую, не менее поучительную притчу о слепце, внезапно прозревшем на несколько секунд, увидевшем перед собой ишака, и опять потерявшем зрение. С тех самых пор, о чем бы ему ни рассказывали зрячие собеседники, слепец неизменно вопрошал: «А что, это так же прекрасно, как ишак?». Претендовать на абсолютность истины не могут ни слепец, узревший ишака, ни слепец, ощупывавший слона. Совершенно бессмысленно доказывать, что мироощущение одного истинно, а другого — ложно. «Каждая теория работает, а потому имеет право на существование, — говорит В. Зеланд. — Любая концепция судьбы также работает». Поэтому, добавим мы от себя, если хочешь чегото большого и чистого, помой слона… Театральный роман-с…
Один британский джентльмен, небезызвестный поэт и драматург, писал: «…Весь мир — лишь театральные подмостки, Другой джентльмен, точнее, месье, Жозеф Эрнест Ренан A823-1892), французский писатель, драматург и востоковед, ставший широко известным в Европе попытками рационализации всего сверхъестественного, предложил считать главным мерилом ума отношение… к кукольному театру. Человек бесхитростный и простосердечный сидит в балагане, разинув рот, увлеченно смотрит представление и принимает все происходящее на сцене всерьез. Тот, кто позамысловатее и позаковыристее, не без удивления обнаруживает, что кукол-то, оказывается, дергают за веревочки, о чем он без промедления и колебания оповещает весь зрительный зал. Умный человек все видит, все замечает и все понимает, однако не лишает себя удовольствия насладиться зрелищем. Помните, легкомысленный Буратино продал свою азбуку с «ч-ч-ч-чудными картинками и большими буквами» за четыре сольдо, купил у полной улыбающейся тети билет, сел в первом ряду и с восторгом глядел на опущенный занавес. Займем свои места и мы:
Сравнение с зеркалом возникает чаще всего при чтении «Гамлета». Нет, не с тем «театром-зеркалом», о котором говорится в самой пьесе, а с обычным, покрытым с внутренней стороны амальгамой, — зеркалом, которое дает возможность каждому, кто только в него заглянет, увидеть собственное лицо… «Жизнь человека течет размеренно по одной линии до тех пор, пока не происходит событие, меняющее сценарий и декорации…», — пишет В. Зеланд. Вчитываясь в эту прямо-таки библейскую фразу, так и представляешь себе разверзшиеся хляби небесные, всемирный потоп, а то и апокалипсических всадников, галопирующих на горизонте… Многовариантность реальности открывает немало интересных и неожиданных знаний, позволяя всякой судьбе легко перекидываться на другую линию жизни. Никаких ограничений на этот счет нет. В бесконечном пространстве вариантов судеб и театральных постановок только дисциплинированность или, напротив, разболтанность творческой фантазии режиссера-постановщика выстраивает свою собственную сюжетную линию или линию судьбы. Можно смело утверждать, что в каждой точке пространства существует свой вариант постановки, например, гоголевской «Женитьбы», точнее, свой вариант сценария и декораций судьбы каждого из нас. Неподготовленного индивидуума такая постановка вопроса — точнее, замах! — может удивить, как удивила она Кису Воробьянинова, привыкшего к классической трактовке «Женитьбы»:
Кульбиты, коленца, изломы и извивы режиссуры (как бы в подтверждение зеландовской теории) позволили Степану оттеснить Подколесина, став главным персонажем осовремененной пьесы. Обновленный Степан попутно изменил сценическую судьбу Агафьи Тихоновны, которая в конце концов вышла за него замуж. Не вникая в тонкости вещественного и звукового оформления, Остап Бендер по этому поводу заметил:
Если взять за исходный постулат постоянное гуканье на стулья Агафьи Тихоновны (постепенное расшатывание оных и приход в полную негодность), то поломка любого реквизита имеет безусловное право на существование в бесконечном сюжетном пространстве. В реальности, описанной И. Ильфом и Е. Петровым, останки стульев вступили бы в серьезное противоречие с основной сюжетной линией романа, точнее, коренным образом изменили бы весь ход повествования. Не исключено, что в другой театральной реальности (в Параллельном мире, на Соседней странице…) так и произошло. Агафья Тихоновна в конце концов переломала весь театральный реквизит, но этот отдельный аспект не оказал сколько-нибудь серьезного влияния на целостность сюжета и ход повествования. Дело в том, что в той, «параллельной», постановке интрига закручивалась не вокруг замужества Агафьи Тихоновны, а была связана с разводом ее внучатого племянника — Тихона Агафоновича. Понятно, что и герои там были совершенно другие, и речь в ней шла совершенно о другом… Запах мысли
В декабрьском номере Journal of Scientific Exploration за 1992 год, издаваемом в Стэнфорде, опубликованы результаты эксперимента, проведенного сотрудниками лаборатории аномальных исследований при Принстонском университете. Ученые исследовали возможность человека оказывать мысленно-волевое воздействие на работу лабораторной электроники. Декан Принстонской школы прикладных исследований, профессор Роберт Жан и его ассистент Бренда Дюнн исходили из того, что в многовековой истории азартных игр сохранилось немало имен профессионалов ломберного стола, объяснять фантастическое везение которых одним только игрецким счастьем попросту невозможно. Испытуемым было предложено мысленно воздействовать на работу генератора случайных чисел, выдающего цифровые последовательности, аналогичные тем, что выпадают при игре в кости. В ходе более чем полумиллиона испытаний моделировались ситуации, когда электроника «должна» была выдавать числа больше или меньше среднего значения. Компьютерная обработка результатов эксперимента показала, что мысленное «подталкивание» электронных «костей» в желательном направлении будто бы место имеет. Экспериментально подтверждено, что вмешательство в работу генератора случайных чисел может осуществляться с огромной дистанции и быть как бы отложенным во времени. Так, один из добровольцев-испытуемых, находящийся в Европе, «заказывал» определенный результат, заранее известный экспериментаторам, который им только предстояло измерить в Принстоне примерно через неделю! Сознание, бросающее вызов пространству и времени, бросает его современному научному знанию и нашим представлениям об окружающем нас физическом мире. Исследование странного вида физической реальности, располагающейся на границе возможного и действительного, началось с трудов Бора, Крамерса и Слэтера и введения в теоретическую физику понятия волны вероятности. Если в математике с помощью этого понятия обозначается степень знания фактической ситуации, то в теоретической физике оно означало своего рода стремление к определенному протеканию и развитию событий. С философской точки зрения, волна вероятности представляла собой количественное выражение аристотелевской потенции — то есть возможности и обладания достаточной силой для проявления определенных действий. Швыряя, меча, катя или выбрасывая кубики из ладони (или из специального стаканчика), мы добиваемся случайного выпадения костей. Разумеется, и техника броска играет свою роль, но ее, как вы понимаете, мы касаться не будем! Во время принстонского эксперимента ученые, по большому счету, пытались доказать, что принципиально возможно мысленное «подталкивание» кубика и «укладывание» его нужной гранью кверху. О чем это говорит? О том, что принципиальная возможность мысленного воздействия на игральные кубики возможна. И не более того. Господь Бог не играет в кости, говорил Альберт Эйнштейн, правда, по другому поводу. Добавим, что и все остальные «практические» следствия вмешательства сознания — от мысленного сканирования жестких дисков ПК и считывания сверхсекретных пентагоновских файлов до вмешательства в работу бортовых компьютеров сверхдальних бомбардировщиков или атомных подводных лодок — остаются уделом фантастики. «Непосредственное влияние мыслей на окружающую (или удаленную, добавим мы от себя) действительность» — один из узловых моментов трансерфинга и хлеб насущный для любого писателяфантаста. Вот, почитайте!
Это отрывок из рассказа Р. Шекли «Запах мысли». Межзвездный почтальон Лерой Кливи с почтолета-243, приземлившийся после аварии на кислородной планете З-М-22, спасся именно потому, что его мысли — ну точно в соответствии с трансерфингом — оказывали прямое воздействие на окружающую реальность. Благодаря его мысленным усилиям начался страшный степной пожар, помешавший диким зверям отобедать отважным астронавтом. Правда, худшие ожидания Кливи — не станем же мы утверждать, что ожидание смерти было всего лишь «предчувствием грядущих неприятностей», — не сбылись! Но это же фантастика. Жаль, что в реальной жизни из этого правила не бывает исключений. Что тоже служит доказательством фантастичности зеландовской теории. Особенно в той части, где говорится о прямом воздействии мыслей на окружающую действительность. Кина не будет — кинщик заболел!
Вадим Зеланд сразу берет быка за рога, напоминая читателю о том, что реальность есть иллюзия, которую создаем мы сами. До него «никто никогда толком не объяснил, откуда эта иллюзия берется и как получается». Берется же эта иллюзия из мысленного излучения любой божьей твари и даже элементарной половинки кирпича, валяющейся гденибудь среди прочего строительного мусора. От кинематографического подхода к действительности у человека неподготовленного легко может съехать крыша. В самом деле, то ли это мы сами смотрим кино, то ли это кинопроектору снится, что он жужжит на всю катушку, собрав полный кинозал. Примерно о том же самом говорится и в старинной даосской притче о бабочке и Чжуане Чжоу.
Применительно к теории трансерфинга различия между бабочкой и Чжоу можно считать несущественными. Дело не в том, есть ли у тебя, к примеру, крылышки и хоботок или нету, а в параметрах мысленного излучения, понимаешь.
Несение в себе частицы Бога и признание примата Единого Духа над Бытием обязывают ко многому — например, к принятию своей судьбы. Как это явное «противоречие» согласуется с трансерфингом? Да никак… И вообще, все мировые религии допускают ошибку, на что им неназойливо указывает новый мессия — Вадим Зеланд:
Надо понимать, что небесное существо, посетившее одиноко постившегося, молившегося и тосковавшего в пещере дикой горы Хира Магомета, принесло ему не одно откровение Аллаха, а несколько, чтобы всякий правоверный не бездумно вручал себя Его воле, а как бы выбирал себе вариант по душе. Трудно понять, какого рода должно быть «излучение мысленной энергии», чтобы индуцировать материальную реализацию христианского варианта. Вот, допустим, библейское сообщение о шестом дне творения:
Какие тут возможны варианты: поменять местами первый день творения с пятым, а четвертый с шестым? Нельзя, даже если не просто излучать мысленную энергию, а натурально фонтанировать ею. Дело в том, что Бытие описывает десять этапов сотворения в такой последовательности: — пред начало и начало; — первозданная Земля, окутанная мраком; — рассеянный свет; — видимое пространство и атмосфера; — образование материков; — земная флора; — Солнце, Луна и другие звезды и планеты, видимые в пространстве, а также начало и смена времен года; — гады морские и воздушные; — дикие и домашние животные; — человек. Ученые подтверждают: именно в таком порядке шло образование нашей планеты и жизни на ней. Кстати говоря, вероятность того, что автор библейского текста просто «угадал» эту последовательность, невелика. Она примерно такая же, как если бы вы играли не в кости, а в немодное сейчас лото и вслепую вытащили из мешочка десять пронумерованных от одного до десяти фишек в строго определенной последовательности. Разумеется, такая вероятность есть, но она ничтожно мала. Шанс, что вам удастся сделать это с первого раза, равен 1: 3 628 800. Наука такими величинами пренебрегает… А король-то голый!
«Люди привыкли к тому, — наставляет Вадим Зеланд, — что поступки влекут за собой видимые и легко объяснимые последствия». Обвыклись они и с тем, что только конкретные действия (или бездействия) могут привести их к конкретным же результатам. Понапридумывали разных благоглупостей типа «Человек сам кузнец своего счастья» или «Без труда не вытащишь и рыбку из пруда» и занимаются всякой ерундой: размахивают тяжеленным молотом, куют, удят, сеют, жнут… Поветрие это распространено повсеместно. Даже на обычно тонком Востоке с арийской безапелляционностью заявляют, мол, сколько не говори: «халва», во рту слаще не станет. В глубине души человек продвинутый так и не может постичь, почему это ощущение сладости должно возникать только при наличии шоколадок, конфеток и прочих лакомств. Человек для вкусовых рецепторов или вкусовые рецепторы для человека! «Мыслительная концепция» В. Зеланда вкратце сводится к одному абзацу: мысли человека (и не только его одного) формируют реальность самым непосредственным образом, являясь не только мотивом к действиям человека, но и оказывая прямое воздействие на реальность. Человек получает то, что сам выбирает. Причем выбранный заказ исполняется всегда и безоговорочно. Например, наши худшие ожидания, как правило, сбываются. Допустим, утром по пути на работу вам надо завести ребенка в детский сад. Однако бензобак пустой, потому что по каким-то причинам вы не заправились с вечера. Вполне может быть, что с утра машина не заведется и не поедет. То есть на работу вы вовремя не попадете, и ребенок к завтраку в детском саду не поспеет.
Влияние мыслей на судьбу человека может быть таким же сильным, как и его конкретные дела и поступки. Подтверждение этому можно найти у классиков — например, у датского писателя Ханса Кристиана Андерсена. Если вы читали его сказку «Новое платье короля», то должны помнить, как в одном царстве-государстве жил-был один король, страсть как любивший наряды и обновки.
Согласитесь, было бы замечательно, натянув штаны, сразу понять, кто вокруг тебя умный, а кто просто погулять вышел. Ясное дело, что король тут же профинансировал проект, велев выдать виртуальным ткачам и оборудование, и тончайшего шелку, и чистейшего золота. Спецы взялись за работу вроде как на пустых ткацких станках. Через некоторое время король отправил в мастерскую старого честного министра — посмотреть, как продвигаются дела.
Из этой ткани королю «сшили» панталоны, камзол, мантию и так далее. Все легкое, как паутинка! Впору подумать, будто на теле и нет ничего, но в этом-то и вся хитрость — фишка, как бы мы сказали сегодня!
Так оно и выходит, что вначале, поманив читателя конфеткой, панталонами и прочими разностями, авторская фантазия влечет его за собой в пространство вариантов. В этом замечательном во всех отношениях пространстве есть все: сладости, предметы одежды и, разумеется, разные варианты судеб. Вот вы разберетесь в трансерфинге — и научитесь переходить, индуцируя мысленную энергию, с одной линии судьбы на другую. Причем было обещано — выход настолько же простой, насколько и приятный. Вроде как бананы в шоколаде. Или как тот сыр в мышеловке. Или как те 500 % прибыли, которые обещают вкладчикам создатели финансовых пирамид. И бедные буратины ждут, когда же им расскажут, как это можно с «плохой» линии судьбы — или волны (раз уж это трансерфинг) перейти на «хорошую» линию — или волну. И все — и никаких больше вам проблем в жизни! Ни с миром бороться, ни себя переделывать. Научись только индуцировать — и перескакивай! А потом — как-нибудь на досуге — будем разбираться в том, как именно сознание формирует судьбу. Или не будем вовсе, потому что нас с вами, по большому счету, это интересовать не должно:
По ту сторону добра и зла…
Традиционное мировоззрение для преуспеяния в трансерфинге не подходит. Прежняя система обобщенных взглядов на мир и место человека в нем, на отношение людей к окружающей их действительности и самим себе морально устарела. Чтобы преуспеть в этой жизни, нужно безжалостно, как хлам, выбросить с парохода современности прежние убеждения, идеалы, принципы познания и деятельности. Снизьте важность, говорит В. Зеланд, потому что она всегда возникает там, где чему-то придается избыточное значение:
«Я освобождаю вас от химеры совести», — сказал один гнуснопрославленный исторический персонаж. Так далеко Вадим Зеланд не заходит, но его понятие морального сознания, его внутренняя убежденность в том, что является добром и злом, его сознание нравственной ответственности за свое поведение достаточно своеобразно:
В мире животных и растений, да и вообще в природе, понятия совести, точнее, важности, нет. Есть одна только голая целесообразность: хочешь жрать — жри, хочешь опорожниться — садись под первый попавшийся куст. Совесть — изобретение людей, а мудрые животные руководствуются исключительно инстинктами. Как только вы научитесь снижать важность (не обращать внимания, проходить мимо, плевать с высокой колокольни…), вы избавитесь от множества проблем. Любая важность надумана. Смотрите, вот детвора весело плещется в прибрежных волнах. Солнце, море, пляж, заслуженный трудовой отпуск. Немного штормит. Детям некогда соображать, кто из их компании хороший, кто плохой. Нет им никого дела до хорошести или нехорошести других детей. Да и стихия хорошей или плохой не бывает. Вот самая высокая волна утащила на глубину пару-тройку ребятишек. Они барахтаются, пускают пузыри. Ну и что? Оно вам надо, чужое горе? Как говорится, спасение утопающих — дело рук самих утопающих. Или их родителей, если они начнут вдруг «изобретать важность» на ровном месте. Искусственно создаваемая важность является главным препятствием на пути исполнения желаний — даже самых неожиданных, варварских и кровавых. 16 июля 1945 года на полигоне в Аламогордо, штат Нью-Мексико, американцы взорвали первую в мире атомную бомбу, а тремя неделями позднее произвели первый в мире надземный атомный взрыв над Японией. 6 августа 1945 года в 8 часов 14 минут 15 секунд «Суперфортресс» Б-29 с ласковым именем «Энола Гей» выпустила из бомболюка своего «Малыша». Хиросиме оставалось жить еще 47 секунд, а потом бомба взорвалась на высоте 400 м, стерев с лица земли значительную часть города, убив и ранив более 200 тысяч человек. От того всплеска ненависти, боли и отчаяния убитых и убиваемых людей должно было расплющить в лепешку весь воздушный флот США, но ничего этого не произошло. Командир Б-29 Пол Тиббетсмладший, назвавший самолет-убийцу в честь своей матери, всего лишь выполнял приказ — солдаты, как известно, не сами выбирают себе врагов. Особых угрызений совести не испытывали и остальные члены экипажа. Избавиться от них так и не смог майор Изерли, командир самолета-наводчика, в 7.09 утра передавший в эфир не менее зловещую фразу, чем «Над всей Испанией безоблачное небо»:
Майор обращался в разные инстанции и к мировой научной общественности, пытаясь добиться если не запрещения атомного оружия, то осознания масштабов трагедии. Это закончилось для него уютным местечком в американском «доме скорби» и присвоением его имени комплексу ответственности за судьбы человечества. Если «снизить важность» трагедии Хиросимы, то налет Б-29 «Бокскар» на Нагасаки, во время которого было уничтожено «всего» 70 тысяч человек, представляется вообще не заслуживающим упоминания. Только кто объяснит это тем девяти японцам, от которых остались одни только силуэты на мосту Айои. Кто объяснит это остальным несчастным, умиравшим от лучевой болезни, — оставшимся в живых, но завидовавшим мертвым… А никто, потому что Вадим Зеланд предлагает упразднить такое понятие, как ответственность ученого, точнее, утверждает, что оно надумано и ни к чему хорошему не приведет. В пещерах питекантропов (куда манит нас угрюмая фантазия автора) — хмурых людей с низким черепом и суженным покатым лбом — нет места сантиментам. Там царит мрачная целесообразность. Строго говоря, нет ни их самих, ни каменных рубил, ни костяных скребков. Вообще нет понятий «хрупкого» и «прочного», «твердого» и «мягкого», «бесформенного» и «структурированного». И мамонт, и палка-копалка, и человек — всего лишь скопление атомов. Разве что скопление атомов в виде мамонта занимает в пространстве чуть больше места. Условны и наши ощущения и чувства. Вон сокрушительный апперкот панчера вышвыривает противника за канаты. Меж тем это означает лишь, что пустота взаимодействовала с пустотой, вернее, стайка разделенных пустотой атомов под условным названием «кулак» соприкоснулась со стайкой разделенных пустотой атомов под названием «челюсть»… Все на этом свете — скопление и перемещение атомов и волн. Если это так (а это на самом деле выглядит именно так по Зеланду), то абстракциями чистой воды становятся понятия «добра» и «зла». А значит — все дозволено. Переступай, преступай и просто бери то, что тебе приглянулось или плохо лежит… И все-таки он работает?
Все новое утверждается в непримиримой борьбе с косным, отжившим, старым, тормозящим прогресс. До глубины мысли надо подниматься, а между гением и толпой зияет подчас такая пропасть, выкарабкаться из которой бывает очень тяжело. Гений не враждебен толпе, как заметил однажды Сергей Довлатов, он враждебен посредственности. Но мир устроен так, что судят гениев именно посредственности — жалкие и ничтожные личности, как говорил незабвенный Паниковский. Судьбу одного такого непризнанного гения, изобретателя Эдельвейса Захаровича Машкина, описали Аркадий и Борис Стругацкие в блестящей «Сказке о Тройке». Эдельвейс Захарович принес на суд общественности так называемую эвристическую машину — точный электронно-механический прибор для отвечания на любые вопросы, а именно: на научные и хозяйственные. Все гениальное, говорим мы, просто. Изящной простотой отличалась и эвристическая машина Эдельвейса Захаровича: старинная пишущая машинка «ремингтон» выпуска тысяча девятьсот шестого года, неоновая лампочка внутри и шнур с вилкой. Вот, собственно, и все. Да, для работы вилку следовало воткнуть в розетку. Будучи отфутболиваем разного рода бюрократами и не имея достаточных средств на модернизацию изобретения, Эдельвейс Захарович не полностью автоматизировал думательную машину. Работала же она так:
Думательная машина работает, хотя в рамки обыденного мировоззрения и не укладывается! Факты — вещь упрямая, а непреложность их очевидна: когда задаешь вопрос думательной машине, то сразу же получаешь ответ, причем в письменном виде; обратно получаешь ответ даже и в том случае, когда задаешь вопрос не прямо ей, а кому другому, находящемуся по соседству… «Синекдоху отвечания» изобретатель Эдельвейс объяснял высочайшим достижением нейтронной мегаплазмы, когда «ротор поля наподобие дивергенции градуирует себя вдоль спина и там, внутре, обращает материю вопроса в спиритуальные электрические вихри…». Принципиальной разницы между думательной машиной Эдельвейса Захаровича и трансерфингом Вадима Зеланда нет. И эвристическое устройство, и новейшая психотехника призваны если не облагодетельствовать человечество, то здорово ему помочь. Однако люди есть люди. Не все из них смотрят на мир широко раскрытыми глазами, как это делает автор. Кто-то устал удивляться, кому-то просто лень. А большинство и вовсе глядит прищурившись — так легче скрыть слезы, как говорил Станислав Ежи Лец. «Неблагодарное это дело — нести людям добро. Лучше положить добро на видное место и тихонько отойти в сторонку — кому надо, тот сам возьмет», — говорит Вадим Зеланд в интервью, выложенном на сайте форума www.aing.ru. Очень разумный подход, добавим мы от себе: лежит себе как бы ничейное добро, кто положил, почему, зачем — неизвестно. Чем дальше от него, тем лучше, то есть и обидного словца вслед не бросят, и наверняка по шее не накостыляют, и уж точно ни в чем не изобличат. Как это случилось со стариком Эдельвейсом, изобретательская научность которого проистекала как бы «изнутре» — в смысле изнутри. Гений-самоучка не читал ни «Азбуку радиотехники» Кина, ни саму «Азбуку» с картинками и большими буквами, ни «Геометрию» Киселева, ни алгебру для восьмого класса. Собственно говоря, Эдельвейс Захарович вообще не знал, что такое алгебра, а читать ему не приходилось и вовсе. Ну и что? Изобретатель Машкин этого и не скрывал и скрывать не собирался. Да и нам с вами, честно говоря, нет никакого дела до того, чего читал, а чего не читал Вадим Зеланд. Главное, что трансерфинг, как он сам утверждает, работает. Но только для тех, кто к этому готов. Того его многочисленные книжки сами найдут и растолкуют, что к чему и куда. А кто не готов — с того и взятки гладки, в смысле тому и втолковывать нечего и незачем. «Однако я вовсе не хочу сказать, что те, кто отвергает Трансерфинг, «не доросли» до него, — говорит Вадим Зеланд в интервью. — Это их выбор, а любой выбор, сделанный осознанно, достоин уважения…». И это справедливо, но ясность внести нужно. Гениальное произведение, говорил Лец, поймет и дурак. Но ведь совершенно иначе! Как понимать трансерфинг, точнее, работает он все-таки или нет? Думать вредно?
Трансерфинг работает, утверждает Вадим Зеланд, и не абы как, а по-научному. В науке же, как известно, есть много чего малопонятного и труднообъяснимого. Вот, допустим, у стула есть спинка, а у табуретки нету. Однако это не мешает нам сидеть и там, и там, пользуясь, как говорится, плодами мебельной науки. Примерно такие же и еще более ошеломляющие результаты можно получить при использовании научных принципов трансерфинга. Мучить себя вопросами типа «почему?», «отчего?» или «как?» — нецелесообразно. И вообще — думать вредно. Это все равно как если бы ребенок спросил у столяра: «Дяденька, а почему стул не падает на пол?». Мебельщик ответил бы: «Потому что у него есть ножки». На это последовал бы новый вопрос: «А почему у него ножки?». Действительно, почему это у стула целых четыре ножки, у креслакачалки их две, к тому же кривые, а у того же пуфика и вовсе нет ни одной? Парадокс… Неблагодарное это занятие пытаться объяснить хоть что-нибудь въедливому почемучке — взрослому или ребенку. Не будем заниматься этим и мы с вами. Ну не дано нам всего знать и понимать, как совершенно справедливо замечает В. Зеланд, а лучше просто брать и пользоваться результатами… Пришло время поговорить об этих самых результатах. Где же их взять, скажете вы. А на форуме. Все сейчас на форумах. Благо развелось их сейчас немерено. Полез в и-нет и я. Виртуальные «посиделки» — прелюбопытнейшая штука! Если потребность в общении в реальной жизни как следует не удовлетворена, то люди «чатятся» до форменного одурения и днями напролет не вылезают с интернет-форумов, пытаясь хоть както приглушить чувство коммуникативного голода. Человек — животное общественное, поэтому и сбиваемся мы, как те собачата, то в компании, то в партии, то в фан-клубы… Юношам и девушкам, «обдумывающим житье» (а подавляющее большинство зарегистрированных пользователей форумов по трансерфингу — это именно молодые люди), важно оказаться среди себе подобных, изголодавшихся по стимуляции, узнаванию, событиям, достижениям, признанию… Голод на стимуляцию проявляется просто желанием быть среди людей. Так, например, он заставляет человека, находящегося в чужом городе или сидящего в уютной квартире со всеми удобствами, в том числе и с телевизором, выйти на улицу, зайти в бар или пойти в кино. После того как удовлетворен голод на стимуляцию, человек начинает испытывать голод на узнавание. Вспомните ту радость, которая охватывает вас, когда в незнакомом месте вы случайно встречаете знакомого, с которым вы в родном городе едва раскланивались. Вот что нас толкает на знакомства с новыми людьми, когда мы оказываемся далеко от дома, — желание испытать радость узнавания. Вспомните, как оживляетесь вы и ваша группа, когда происходят что-то интересное: домашний (или выездной) матч любимой футбольной команды, гастроли любимой рок-группы, «перепутывание» герлфрендов и бой-френдов на очередной вечеринке. События дают повод для разговоров, сплетен, действий, помогают убить время. Но особенно оживляет общение, если вы в нем играете какую-нибудь (но лучше главную) роль. Но нужны не просто события, нужны еще и достижения. Вот я осилил эпопею Зеланда! Чем не событие, что еще нужно человеку? Оказывается, и этого мало. Нужно удовлетворить еще один вид коммуникативного голода. Мне мало того, что я одолел эпистолярное наследие новоявленного гуру. Мне еще нужно найти единомышленников, которые подтвердили бы, что делал я это не зря! Вот я и старался, корпел над страницами, вместо того чтобы, допустим, пойти выпить пива с друзьями-приятелями. И нет никаких гарантий, что таковые единомышленники найдутся. Но если окажется так, что не только я один сполна удовлетворен, но и вы, то это настоящий кайф, как говорит наша молодежь. Ногу свело…
Сотни сообщений и сотни судеб, точнее, вариантов судеб, которые «выбираются», «выбираются», «выбираются»… Люди общаются, спорят, шумят, высказываются. Нелицемерно, от души, даже с задором — у каждого он, разумеется, свой. Н.В. Гоголь писал в «Мертвых душах»: «…У всякого есть свой задор: у одного задор обратился на борзых собак; другому кажется, что он сильный любитель музыки и удивительно чувствует все глубокие места в ней; третий мастер лихо пообедать; четвертый сыграть роль хоть одним вершком повыше той, которая ему назначена; пятый, с желанием более ограниченным, спит и грезит о том, как бы пройтиться на гулянье с флигель-адъютантом, напоказ своим приятелям, знакомым и даже незнакомым; шестой уже одарен такою рукою, которая чувствует желание сверхъестественное заломить угол какому-нибудь бубновому тузу или двойке, тогда как рука седьмого так и лезет произвести где нибудь порядок, подобраться поближе к личности станционного смотрителя или ямщиков, — словом, у всякого есть свое…». Задоры-потребности остались все теми же — только с поправкой на современность. И это замечательно, потому что чем больше потребностей у человека, тем богаче, осмысленнее и разностороннее его жизнь. Современная психология рассматривает целенаправленное удовлетворение потребностей как основную движущую силу развития личности. Потребности легко обнаруживаются в направленности личности, ее стремлениях, мечтах и прочих мотивах, побуждающих человека к деятельности и являющихся формой проявления потребности. Если исходить из того, что деятельность зависит от ее предметно-общественного содержания, то в мотивах эта зависимость проявляется как собственная активность личности. Поэтому, говорят психологи, сиетема мотивов, раскрываемая в поведении личности, богаче признаками и более подвижна, чем потребность, составляющая ее сущность. Потребности не остаются неизменными на протяжении всей жизни, однако меняются и совершенствуются в зависимости от роста общей культуры человека, его знаний о действительности и отношений к ней. В этом смысле потребность может восприниматься как некая гипотетическая переменная, в зависимости от обстоятельств проявляющаяся то в виде мотива деятельности, то в виде черты характера. В последнем случае потребности обретают устойчивость и стабильность и становятся определяющими личностными качествами. Одна из наиболее полных и популярных классификаций потребностей принадлежит известному психологу X. Мерею, выделявшему двадцать основных позиций: 1) доминирование или стремление контролировать, влиять, направлять, убеждать, препятствовать, ограничивать; 2) агрессия или стремление превзойти, победить, восторжествовать, растоптать, опозорить, осудить, унизить; 3) социальное сближение или поиск дружеских связей, стремление к дружбе, партнерству, любви; 4) отторжение или стремление отвергнуть попытки сближения извне; 5) автономия или стремление к независимости и свободе от всех и всяческих ограничений: опеки, режима, порядка; 6) пассивное повиновение или принятие судьбы, подчинение грубой силе, признание собственной неполноценности и собственной несостоятельности; 7) потребность в уважении и моральной поддержке; 8) потребность достижения или стремление преодолеть, превзойти, достичь более высокого уровня; 9) потребность быть в центре внимания; 10) потребность в игре или стремление к развлечениям, предпочтение игровой модели поведения всякой серьезной деятельности; 11) эгоизм или нарциссизм, самодовольство, автоэротизм, проявления субъективизма при восприятии внешнего мира; 12) социофилия или болезненный альтруизм, забвение собственных интересов во имя корпоративных или групповых, а также внутреннее благородство, уступчивость, забота о других; 13) потребность быть опекаемым или стремление к поиску покровителя, зависимость от чужого мнения, поиски утешения, ожидание мягкого обращения, беспомощность; 14) потребность оказания помощи; 15) потребность избегания наказания или потребность считаться с общественным мнением, сдерживание собственных импульсов и порывов с целью избежать осуждения, порицания, кары; 16) потребность некритической самозащиты или отказ от анализа своих ошибок, проблемы с признанием собственных упущений, стремление оправдаться ссылками на обстоятельства; 17) потребность преодоления неудачи — в отличие от потребности достижения может быть охарактеризована самостоятельностью принятия решений и действий; 18) потребность избегания опасности; 19) потребность порядка или стремление к аккуратности, опрятности, точности, красоте; 20) потребность суждения или склонность к философствованию, абстрактным формулировкам и обобщениям, стремление задавать общие вопросы или отвечать на них, увлеченность «вечными темами». Примерно того же самого и еще немного — с поправкой на неизбывный отечественный инфантилизм — хотят и поклонники трансерфинга, молодые преимущественно люди. Лозунг дня — получить все, сразу и без особенных усилий. «Мы не будем заниматься упражнениями, медитациями и самокопанием, — ненавязчиво роняет В. Зеланд. — Трансерфинг — это не новая методика самосовершенствования, а принципиально иной способ мыслить и действовать так, чтобы получать желаемое. Не добиваться, а именно получать. И не изменять себя, а возвращаться к себе…». Кривые зеркала
Мир, в котором сбываются практически любые мечты, устроен просто: есть то, что можно потрогать руками, и то, что потрогать руками нельзя, но оно все равно как бы есть. Это тот самый обещанный постулат, точнее, «принципиально» новая модель мира и отправная точка нового знания, которая «безусловно будет работать и иметь право на существование». Ретроспективный взгляд на развитие науки и техники позволяет сделать вывод о том, что трансерфинг есть результат погони многих поколений людей за истиной и продукт свойственного им желания понять природу мира. Природа мира, как говорилось выше, достаточно проста. Эта выдающаяся простота все время сбивала людей с панталыку, вводила в заблуждение, заставляла разводить философию, можно сказать, на пустом месте. Так было до Зеланда. После его явления народу стало ясно, что естество мира едино, но многолико.
Все это происходит потому, что так называемые современные ученые игнорируют фактор, примиряющий и объединяющий все отрасли знания, точнее, обходят стороной фундаментальнейшее свойство нашего мира — его многовариантность. Многовариантность первична. Образно выражаясь, вначале было не библейское слово, а зеландовский трансерфинг. Извлечь же оттуда можно многое. Информации по этому поводу предостаточно, причем вся она более чем удивительная. Помните весьма обходительного и учтивого помещика Манилова, любившего «пофилософствовать о чем-нибудь и углубиться» в беседке с плоским зеленым куполом и деревянными голубыми колоннами, которая так и называлась — «Храм уединенного размышления», точнее, в чем заключалась его главная ошибка? Маниловские слайды поверхностны, неглубоки, как бы не завершены:
Для паренья в пространстве вариантов, точнее, скольженья этакого, думать вообще не нужно — муторно, напряжно, да и навыков определенных требует. Гораздо проще прицениться к журавлям в небе, приступить к дележке шкур неубитых медведей, начать строительство или евроремонт воздушного замка улучшенной планировки. Или, как это теперь называется, сделать пару-тройку слайдов. И тут особенно перетруждаться не нужно, потому что ни четкости, ни законченности от вас на этой стадии мечтательности не требуется. Ничем таким особенным трансерфингисты от нас, простых смертных, не отличаются. Любят они солнышко и тепло, сытость и комфорт, и чтобы денег побольше, и работы поменьше. Люди как люди, только квартирный вопрос испортил их. Как в незабвенной памяти времена, когда все бросились «хотеть» себе домик у моря, последовательно пройдя несколько этапов: собственно хотение домика, запись на ДЭИР, окончание пяти курсов и как результат дальнейшее энергоинформационное развитие. А домик, спросите вы, купил-таки или нет? Энергоинформационно развитого человека такие нелепицы, как дом, жилище, крыша над головой, совершенно не интересуют. И ценности у него другие — не материальные, а духовные. Впрочем, не будем отвлекаться, трансерфинг — это вам не какой-нибудь там ДЭИР. Хотение домика по трансерфингу тоже состоит из нескольких этапов: вначале создается статичный слайд-картинка, потом динамичный слайд-фильм, потом на всю катушку включаются органы обоняния, осязания и слуха. А теперь по порядку. Пересмотрев кучу проспектов и буклетов, вы четко представляете себе, какой именно дом собираетесь хотеть. На этом этапе картинка дома статична, дотошная и въедливая визуализация пока не требуется. Она понадобится позже, когда статичную картинку нужно будет оживить. Взгляните на дом, который вы будете хотеть, как бы с высоты птичьего полета. Вон птички немного нагадили на черепицу — надо будет послать человека почистить. Кованую ограду хорошо бы перековать в двух или трех местах. Да и к угодьям не мешало бы прирезать парутройку гектаров… Задействовав внешнее намерение, переходим к внутреннему — интерьерному. Тут важно вовремя включить чувство удовлетворенности и глубокого удовлетворения лично собой и домом, который уже как бы находится в вашей собственности. Ограничивать себя детализацией не стоит. По большому счету не важно, какая лепнина на потолке — модерновая или классическая. Перелепить ее ничего не стоит — было бы желание. Такие мелочи можно оставить на потом. На этой стадии хотения дома вам очень пригодятся обоняние и здоровый незаложенный нос. Нюхайте изо всех сил, принюхивайтесь, водите носом из стороны в сторону, различайте и систематизируйте самые разнообразные жилые запахи. Вон что-то подгорело на кухне, мажордом упорно не желает стирать носки, борзые опять нагадили у порога… Все, можете считать, что именно таким и будет ваш дом в том варианте реальности, в который вы со временем и перепорхнете. Окончательно решив вопрос с недвижимостью, можно переходить к хотению средств передвижения — машин, самолетов, вертолетов, дирижаблей, пароходов или яхт… Сразу скажу, результативных сообщений на многочисленных форумах в интернете мне как-то не попадалось, но производит впечатление и то, что имеется! Если даже не учитывать непроверяемые по определению сообщения о том, что «после прочтения книг я могу выходить в фазу в любой день, когда захочу; могу выходить хоть семь дней подряд, если учесть то, что раньше у меня был один выход примерно в две недели», то в зоне «реального» применения трансерфинга останется немало: транспорт, метеорология, здоровье, семья, работа, отдых, отпуск… Общественный транспорт В полном соответствии с тезисом Вадима Зеланда о реализации наименее энергоемких вариантов наибольших успехов трансерфингисты добиваются, передвигаясь на автобусах, троллейбусах, трамваях, маршрутных такси. Идея проста: ты вроде как не работаешь совсем — просто едешь стоя или сидишь в салоне, а вся невидимая глазу работа совершается мысленно — транзакции там, визуализации всякие, слайды, фреймы, то да се. Вот, скажем, можно ли считать простым совпадением то, что человеку, осилившему всю пятитомную зеландовскую эпопею, практически сразу после этого стали попадаться счастливые билетики в общественном транспорте:
В добросовестности респондента лично я нисколько не сомневаюсь. Настораживает только то, что перемещается он в городском транспорте (что по идее соответствует стадии прочтения четвертого тома сочинений В. Зеланда), а не в личном авто, которое к концу пятого тома пора было бы уже натрансерфинговать. Практически нет никаких сообщений о манипуляциях с пассажирскими или грузовыми такси. Таксисты — люди грубые, фреймить их — себе дороже, да и визуализациям разным они плохо поддаются. Другое дело «маршрутки», и стоит это удовольствие не в пример дешевле.
Современное поездное движение оставляет желать лучшего. Железная дорога остается железной дорогой даже на Украине, даже в матери городов русских (и украинских) — Киеве. Без трансерфинга на вокзале не обойдешься.
Фантастический потенциал трансерфинга легко обнаружить, застряв в обычной дорожной «пробке» или даже просто стоя на светофоре. Пространство вариантов тут настолько обширно, что можно натурально изымать объект из соседней реальности и переносить его в свою нынешнюю.
Примеры оптимального трансерфинга на транспорте производят впечатление. Однако есть и обратные — необдуманные, поспешные, не столько облегчающие, сколько усложняющие жизнь трансерфингующим… Проезжая часть дороги — не место для игр. Любых. Иными словами, визуализируй сколько душе угодно, но знай меру, чтобы не получилось так, как с одной неосторожной поклонницей нового учения.
Управление погодой… Метеорологи объясняют этот мир по-своему. У сотрудников многочисленных учреждений, организованных для постоянных наблюдений за состоянием атмосферы, свой подход к окружающей действительности и свой взгляд на нее. Кто знаком с принципами международной метеорологии, тот знает, что означают слова «смена времен года». Имеется в виду, что погода как бы предначертана и от нее никуда не уйдешь: летом жарко, зимой холодно, весной сыро. Бывают, конечно, исключения типа холодного лета или жаркой зимы, но в общем и целом смена времен года понемножку предопределяет заданность погоды. В самом деле, зимняя погода или осенняя уже неизвестно кем предуготовлены. В этом случае обычно упоминают углы наклона, удаленность, приближенность и прочие астрономические фишки. С этим трудно не согласиться. Ошибка метеорологов состоит лишь в том, что вариант этой погоды не один, а бесконечное множество. От погоды не уйдешь. И это в известной степени непротиворечиво, потому что нельзя изменить метеорологический сценарий варианта. Бороться с окружающим миром за то, чтобы изменить погоду, — сизифов труд. Однако никто вас к этому и не призывает, потому что можно просто выбирать себе погодный вариант по душе. Основной причиной, по которой люди хотят чтото изменить в жизни, является неудовлетворенность сложившейся ситуацией. Например, вам не нравится, что зимой вы мерзнете, а летом потеете. Если исходить из того, что эти прискорбные обстоятельства нашей жизни — нечто заданное раз и навсегда, то тогда и впрямь лучше покупать к зиме валенки, а к лету — дезодорант, и, делая вид, что ничего страшного не происходит, молча нести свой метеорологический крест. Можно, конечно, научиться спать на батарее (или в холодильнике), уехать в Африку (или Антарктику). Можно развить абсолютное безучастие к холоду, прогуливаясь по снегу босиком в стиле Порфирия Иванова, или, закутавшись в лисью шубу, спать на русской печи даже самым знойным летом. Можно, но не нужно, потому что даже самую неблагоприятную погодную ситуацию можно разрешить наиболее продуктивным образом. В первую очередь, принять погоду такой, какая она есть, и перестать нервничать и беспокоиться по этому поводу («снизить важность», как говорит В. Зеланд), а уже потом предпринимать известные шаги. Методика управления погодой без помощи, но при посредстве трансерфинга, заслуживает самого пристального внимания и тщательного изучения. Процедура эта многоступенчатая, произвольно перескакивать с одного этапа на другой нельзя. Впрочем, давайте по порядку.
В ближнем Зарубежье погодой замечательно научились управлять украинцы. Жалко, что братьяславяне не расписывают «радяньский» вариант в таких подробностях, как иудеи. Но и на том, как говорится, спасибо.
От работы кони дохнут Среди духовного контрафакта, которым переполнены творения В. Зеланда, особняком стоит отношение к труду и деньгам как средству существования. Я прекрасно понимаю, что завожу разговор о более чем банальных вещах. Беда в том, что менее актуальными, болезненными и животрепещущими они от этого не становятся.
Под «всем остальным» подразумевается дом, семья, развлечения, свободное время, общение с друзьями и так далее. Под этими словами лично я готов, подписаться, ибо никаких возражений они не могут вызвать по определению. Представьте себе человека трудолюбивого, который изо дня в день на протяжении всей своей жизни гнет спину на заводе, привинчивая одну детальку и отвинчивая другую. Он может отвинчивать или привинчивать эти детальки хоть одну, хоть две смены подряд, он может вкалывать 24 часа в сутки, не выдавая результатов, но забронировав за собой право не быть в этом… уличенным. В самом деле, разве достанет совести у родных и близких работяги-трудоголика обвинить того в отсутствии нормальной квартиры, машины, одежды, продуктов питания… — то есть ощутимых результатов каторжного труда? Парадокс? Да, это один из парадоксов нашей жизни, когда общество с респектом относится к тем, кто много, хотя и неэффективно, трудится. А ведь именно в эффективности и оптимальности труда как раз таки и заключено отличие неудачника от успешного человека. Вот почему можно с полным на то основанием утверждать, что трудолюбие, не подкрепленное эффективностью труда и не дающее результата на выходе, есть опаснейший из грехов… С упорством известного аллегорического персонажа из басен Крылова «человек трудолюбивый» пытается прошибить лбом стену, изо дня в день, из года в год выполняя отупляющую физическую или монотонную умственную работу, вкалывая как проклятый, а результата как не было, так и нет. Почему? Потому что термин «трудолюбие» — в том смысле, в каком он воспринимается в обществе, — это наследие рабовладельческих времен. Надеюсь, вы не думаете, что магнат или олигарх, который богаче нас с вами в миллион раз, и вкалывает в миллион раз больше? Как раз таки вкалывает он гораздо меньше среднестатистического трудоголика, а вот трудится — и трудится эффективно — гораздо больше последнего. Правильно сказал Ницше: тот, кто не может располагать двумя третями дня лично для себя, тот должен называться рабом… …Нашей успешности и человеческой состоятельности мешают леность ума, обыкновение жить и работать на авось и привычка выклянчивать в рыбных рядах пескаря, вместо того чтобы смастерить удочку и выловить в реке хотя бы сазана! Вы можете спросить, а как же Томас Эдисон, вернее, его афоризм, мол, «гений — это 99% труда и 1% вдохновения». Отвечаю: гениальность и успех связаны между собой, но мало. Более того, считаю в корне неверной расхожую истину, бытующую в Америке: если ты-де такой умный, то почему такой бедный… По той простой причине, что связь между благосостоянием и умом хотя и прослеживается, но только с большим трудом. Хотя в принципе бывает и так, что тяжкий труд приводит к успеху, но успех не зависит от количества вложенного в него тяжелого труда. Тяжкий труд — это нонсенс. Что касается творчества и вдохновения, то и они не всегда сопутствуют успеху, но являются необходимыми его условиями… Не ошибается и не терпит неудач тот, кто ничего не делает. Удачливые люди, принимающие, понимающие и разделяющие это убеждение, относятся к «полосатости» жизни и неизбежному чередованию успехов и неудач философически — то есть стоически и аналитически! Подавляющее же большинство народонаселения испытывает подсознательный атавистический страх перед неудачей, своими собственными руками возводя непреодолимый барьер между жизненными удачами и собой. И в этом смысле неудачниками следует называть не тех, кто потерпел неудачу, но тех, кто выдает доступное за желаемое и этим же и довольствуется… Какие же выводы делает В. Зеланд из очевидных истин, известных задолго до появления его трансерфинга? Работать, конечно, нужно, говорит маэстро, но так — совсем немножко. Чтобы не дай бог не перетрудиться и не устать. Снизить, как говорится, важность. Трудиться без огонька, без души, спустя рукава, то есть отрешенно, не прилагая практически никаких усилий, но действуя при этом с максимальной эффективностью, «не создавая избыточных потенциалов». Чтобы окружающим вас коллегам, в отличие от вас, погруженным в работу если не с головой, то по пояс, не показалось, будто вы отлыниваете, увиливаете, отбояриваетесь или сачкуете, заранее объясните им, что мелкие оплошности, упущения и недочеты на самом деле связаны не с элементарной халатностью, а с вашей жизненной позицией. Подбирайте себе такую работу, где вас не станут тыкать носом — то, мол, не так и это не этак. Где не будут выискивать ваши недосмотры и недоделки, а молча переделают сами или вообще сделают все за вас. Вам останется только раз в неделю получать чек или два раза в месяц — аванс и заработную плату. Сразу скажу, таких трудовых коллективов раз, два и обчелся, точнее, их придется хорошенько поискать. Ожидать при этом нужно лучшего, но готовиться к худшему. Например, на работе вам поручили погрузить то-то и то-то, отнести чего-нибудь туда-то и туда-то, заштукатурить там-то и там-то и так далее. Если, занимаясь погрузочно-разгрузочными, штукатурно-малярными и прочими работами, вы почувствовали, как вас переполняют избыточные потенциалы, точнее, грузить, штукатурить и красить вам совершенно не хочется, снизьте для себя важность задания. Вы сделали все, что могли, с качеством, кажущимся вам безупречным, пусть другие сделают лучше. Не исключено, что при этом вокруг вас забегают и засуетятся разные старательные особы. Им только дай повод подловить вас на какой-нибудь мелочи, выискивая промашки и оплошки. Как совершенно справедливо предостерегает Вадим Зеланд, как только вы совершите ошибку, они сразу набросятся на вас. Ошибка будет элементарной, и потому досадной. Например, вы опоздаете, чтонибудь забудете или прозеваете. Если бы вы были с головой погружены в работу, ошибка была бы простительной. Но теперь вас обвинят в том, что вы относитесь к работе с прохладцей… Подобные ситуации могут возникать не только на работе, но и в семье, в кругу знакомых…». Такой инфантилизм до добра не доводит, точнее, с таким отношением к работе трудно рассчитывать даже на место пугала посреди кукурузного поля. Но и это еще не самое страшное. Страшно другое — когда примиренчество, пораженчество, толстовство и пацифизм применительно к жизни заводят нас в такой тупик, выбраться из которого бывает ох как непросто… Откровения Зеланда ложатся на хорошо унавоженную почву. В этом убеждаешься, читая сообщения почитателей его многочисленных талантов.
Деньги-денежки… Любовь приходит и уходит, сказал один умный человек, а кушать хочется всегда. И хорошо бы только кушать, так ведь хочется еще и пить, и спать, и обуваться, и одеваться… Хочется всего, а денег на это человечеству не хватает с тех самых пор, как злоехидные финикияне их изобрели. Деньги можно найти, украсть (хотя это и чревато), одолжить, получить в наследство. Строго говоря, их можно было бы зарабатывать, если бы не возникали при этом всякие там избыточные потенциалы. Работа утомляет и выматывает. Кроме того, она тревожит душу. А та, болезная, недоумевает: «Для того ли я явилась этому миру? Доколе буду мучиться и страдать? Зачем мне это?». Известно, что труд сделал из обезьяны человека, накормил, одел, обул, научил уму-разуму. Трудиться, конечно, хорошо, но еще лучше этого не делать. Например, сидеть (предпочтительнее — лежать) гденибудь в тени, под финиковой пальмой, и ждать, пока эти самые финики не начнут сыпаться прямо в рот. Душа требует покоя и возражает против того, чтобы безудержный труд ее беспокоил, превращал нежное эфирное создание в тягловую скотину, каждое утро пробуждающуюся под неумолчный трезвон будильника, уныло влекущуюся к месту службы и вкалывающую за одну зарплату. Тут и денег никаких не захочешь, поэтому гораздо лучше, лежа на диване или сидя в кресле, строить воздушные замки, витать в облаках и тешить себя сказочками для детей младшего школьного возраста о ловле форели на Аляске, разведении лошадей на своей ферме, катании на горных лыжах в Альпах или наслаждении жизнью на своем острове в океане…
Понятно, что даже пудом форели, науженным в виртуальном пруду, сыт не будешь. Ни гроша не прибавит вам и целый табун скакунов, разведенный на виртуальном конезаводе. Со временем вам надоест и быть как бы баталистом, как бы маринистом или как бы пейзажистом. Обрыднут виртуальные кругосветные путешествия, опротивеет виртуальный сноубординг и опостынут виртуальные рок-концерты… Поэтому помните о том, подсказывает В. Зеланд, что процесс «обогащения» длительный и пошаговый:
До трансерфинга бытовала в простонародье поговорка, что дурак думкой богатеет. Дураки былых времен не были знакомы с постулатом Вадима Зеланда:
Одним богатством воображения тут не обойтись, поэтому нужно любить себя такого, какой есть, не гнаться за чужими стандартами — утверждать свои, нравиться себе, гордиться собой и ждать, «когда внешнее намерение подхватит вас и перенесет на линии жизни», где вы будете богаты, счастливы и успешны. Просто поразительно, с какой настойчивостью вдалбливается в голову легковерному читателю психология неудачника: смирись, довольствуйся и при этом нравься самому себе. Помните горьковского человека, который «звучит» гордо? Внушите это любому индивиду — и он незамедлительно перестанет развиваться, а в том числе и хорошо трудиться. Зачем ему чего-то еще в жизни, если он и так уже гордо звучит? Отсюда же проистекает сакраментальное «бедный, но гордый». Когда при мне кто-нибудь с дичайшим апломбом озвучивает эту сермяжную — она же домотканая! — истину, я всякий раз рекомендую оратору заглянуть в любой толковый словарь и убедиться в том, что слово «гордость» имеет несколько взаимоисключающих значений (и употреблять его всуе не стоит!): 1. Самоуважение, чувство собственного достоинства. 2. Чувство удовлетворения от чего-нибудь. 3. Высокомерие, чрезмерно высокое мнение о себе. Теперь подставьте одно из синонимических значений в вышеупомянутое заклинание «бедный, но гордый» и посмотрите, что из этого получится: я смиренен и вполне довольствуюсь тем, что имею; помню я и о том, что всегда может быть и хуже, поэтому испытываю чувство уважения к самому себе и пока удовлетворен тем, что сам я влачу нищенское существование, а жена моя и дети мои голы и босы, потому что зарабатывать на жизнь я не хочу и достойно содержать свою семью не желаю, ибо все это суетно, ниже моего достоинства, кроме того, создает еще всякие избыточные потенциалы… Нельзя гордиться своей беспомощностью и нежеланием трудиться. Возможности добиваться достойного существования для себя и своих близких есть у всех, но только не все хотят ими пользоваться. Как говорил Томас Эдисон: «Причина, по которой множество людей упускают благоприятные возможности, — то, что эти возможности зачастую связаны с необходимостью труда…». Заблудившимся арендодателям посвящается… Сдача себя в аренду — часть «нового мировоззрения», обещанного Вадимом Зеландом. Прокладывая себе дорогу через бесчинствующие маятники, вырываясь из петлей захвата, выгребая против течения, несущего утлый челн намерений не в тихую заводь, а к стремительному водопаду, следует быть проще. Простота спасет мир. Не та простота, которая хуже воровства, а та, что отпускает ситуацию, связанную, допустим, с добычей хлеба насущного, превращая индивида не в участника трудового процесса, а в стороннего наблюдателя — если угодно, очевидца. Эта простота делает его не рабом и не хозяином, а просто исполнителем. Арендные отношения известны с давних времен. Достаточно сказать, что упоминаются они на протяжении всей истории античности. Древние греки, например, сдавали в аренду не только земельные участки и рудники, но и пошлины, налоги, театры, дома, рабов (сдача в аренду рабынь называлась… иначе). Новизна, привнесенная В. Зеландом в практику арендных отношений, заключается все в той же самой революционной простоте. Идея вкратце такова: арендатор-работодатель, на свой страх и риск заключающий арендный договор с арендодателем-работником, несет всю полноту ответственности за… служебные качества подчиненного. Подчиненный же, может быть, отдаст свои руки и голову, а может быть, и не отдаст. Во всяком случае, сердце он отдавать не собирается точно. К подчиненному сейчас на кривой козе не подъедешь. Он борется с избыточными потенциалами, вернее, гасит маятники всеми возможными и доступными ему способами, кроме того, явился он этому миру не для того, чтобы на этот самый маятник пахать. Сдавая себя в аренду, работник не отвечает за качество проделанной работы. Он работает как бы на автопилоте, точнее, с включенным внутренним наблюдателем — Смотрителем, который и отвечает за безупречность, безукоризненность, исполнительность и все остальное. В случае чего — все вопросы и претензии к нему… Как образно выражается В. Зеланд: «…Накажите своему Смотрителю, чтобы он постоянно одергивал вас, когда ваш разум пытается принять «разумное» волевое решение. Сдайте себя в аренду в качестве исполнителя, а сами наблюдайте за работой со стороны. Все делается гораздо проще, чем кажется. Отдайтесь этой простоте. К водопаду вас приводит разум, а не течение вариантов…». В «альтернативной» научной и популярной литературе «сдача себя в аренду» называется иначе — «личностным брэндингом». Термин употребляется часто, по поводу и без повода, где надо и где не надо. Им оперирует философы и шоумены, политологи и обыватели, генералы и кондитеры, все кому не лень. Менее туманным и расплывчатым от частого употребления он не становится, просто всем известно, что есть такое модное словечко «брэндинг», которое нужно ввернуть в беседу, речь или статью для придания им пущей важности. До сих пор не известно, как же это слово правильно пишется. Поэтому одни говорят о «брендах», другие — о «брэндах», третьи искренне полагают, что брэнд через «е» и брэнд через «э» — это две большие разницы. Вроде бы и бог с ним — с правописанием, но ситуация, согласитесь, образцово-показательная… Так что же такое брэнд? Брэнд — заимствование из американского языка (представьте себе, есть и такой, по крайней мере, в немецкоязычных источниках указывается, что перевод сделан не с английского, а именно с американского!), калька термина brand, дословно обозначающего клеймо, тавро, печать, фабричную марку, фирменное название… Связи между средневековыми ремесленниками, клеймившими свои товары, чтобы отличить их от множества других, и логотипами, дизайном упаковки или далее деловой репутацией современных транснациональных корпораций и фирм — самые непосредственные И самые прямые! Брэнд — это сумма некоторых особых качеств, уникальных свойств, отличительных признаков — мнимых или реальных, национально-исторических особенностей и даже иррациональных моментов, связанных с теми или иными товарами и услугами и оказывающих гипнотизирующее воздействие на потребителя. Брэнд — это всегда ассоциация, точнее, представление о товаре, существующее в сознании, но не всегда овеществленное, но далеко не сам этот товар. Это не более чем положительный маркетинговый образ, нередко затмевающий его потребительскую ценность и суть. Мое «Я» — это тоже брэнд, точнее, ассоциации, связанные с моим именем, моим внешним видом, моей речью, моими достижениями и неудачами. Разумеется, это не я сам, а всего лишь представление обо мне, целенаправленно или случайно сформированное мною, моим отношением к окружающей действительности, моими образом жизни и образом мысли. Я стараюсь не продешевить и продаю свои умения и навыки, свои знания, свою мечту, наконец, тем работодателям, которые больше всего платят. Если вы думаете, что продажа собственной рабочей силы заканчивается за порогом офиса, то скажите мне на милость, разве не тем же самым вы продолжаете заниматься и дома, и в кругу друзей… Молодости (а большинство читателей Зеланда — молодые люди) свойственно упрощать сложность и усложнять простоту, когда все вокруг кажется глубже и тоньше, чем на самом деле. Со временем это проходит… Это в юности кажется, что мир обязан прогибаться под тебя, а ты волен скользить в пространстве вариантов, выбирая то, что тебе больше нравится. Только в это счастливое время жизни мир кажется добрым, пушистым и населенным милыми прекрасными людьми, один добрее и лучше другого. Там, где умудренная зрелость легко разглядывает косность, ограниченность и корысть, восторженной юности мнится непохожесть, мудрость и заинтересованность, недоступные ей по причине юного возраста и из-за небольшого, как ей кажется, жизненного опыта. Стать опытнее, мудрее и крепче — значит свыкнуться с компромиссами. Смириться с несовершенством мира и, главное, понять, что изменить правила игры никому не удастся. Никогда. Вы можете быть хоть семи пядей во лбу, но родной стране попрежнему не будет до вас никакого дела. Дороги попрежнему останутся ухабистыми, а дураков на них с годами только прибавляется и прибавляется. Вот так, выбираясь из буераков и обходя колдобины, начинаешь осознавать, что идти на компромиссы приходится все чаще и чаще, а компромиссных решений становится все больше и больше. Они расширяются, углубляются, воспроизводятся, тиражируются. Жить в обществе потребления и быть свободным от потребителей нельзя, нравится это кому-либо или нет. Психологи, без экивоков и обиняков расставляющие точки над i, точнее, режущие правду-матку в глаза, могут показаться необыкновенно циничными человеку неподготовленному, никогда не пытавшемуся взглянуть на проблему именно с такой точки зрения. Как гражданину мне досадно осознавать себя объектом «купли-продажи» или «аренды». Мне неприятно, что государство держит меня вместо разменной монеты в широкой штанине олигархов, беззастенчиво торгует моими интересами, обманывает в мелочах и обжуливает по-крупному. Но я не могу не платить налоги или не ходить к избирательным урнам, потому что знаю: демократия, может быть, и не самая лучшая форма правления, но другие еще хуже… Как наемному работнику мне отвратительно, что работодатель покупает мою рабочую силу за гроши, а продает плоды моего труда за большие деньги. Но тут я волен развернуться и уйти, вернее, найти такое место, где спрос, предложение и цена сойдутся в какой-то устраивающей меня точке… Как профессионал я отдаю себе отчет в том, что уникальность человеческой личности не может быть сведена к одному только генотипу, набору знаний и системе речевой коммуникации. Главное во мне — отношение к реальной действительности и набор типовых реакций на внешние раздражители — то, что маркетолог назвал бы позиционированием, или местом, которое занимает мой брэнд в умах потребителей-окружающих. Один из основополагающих постулатов маркетинга гласит: все разные, и абсолютно всем товар нравиться не может. Поэтому компании и люди формируют определенный образ-ассоциацию со своими товарами. «Сникерс», как известно, утоляет голод, «Кока-кола» — жажду, а я пытаюсь соответствовать ожиданиям, со мною связанным, и обязательствам, на меня возлагаемым. Обязательств и ожиданий превеликое множество, поэтому компании всегда приходится выбирать своего потребителя, мне — пользователя, пользователю — меня. Каждый человек и каждая компания стремятся к формированию определенных ассоциаций со своим «Я» или товаром. Это могут быть надежность, исполнительность и профессионализм работника, воспринимаемые работодателем на подсознательном уровне, или качество, доступность и полезность продукта, в которых уверен потребитель. И маркетинг, и жизнь представляют собой систему ограничений. Поэтому, оценивая продукт или вас, потребитель сосредотачивается на главном, фокусируется на основном. Если деятельность производителя направлена на то, чтобы потребитель замечал основную ценность своего продукта, то ваша главная задача заключается в том, чтобы заставить окружающих убедиться в ваших достоинствах — ценности и уникальности. Это азбучная истина рекламы и саморекламы. Покажите, чем вы отличаетесь от остальных, и держите в уме, что гуманитарный, если так можно выразиться, маркетинг отличается от промышленного хотя бы тем, что, продвигая себя на рынке товаров и услуг, вы лишены права становиться в позу и, держа в уме собственную уникальность, не показывать товар лицом. Нельзя жить так, будто у вас в запасе еще одна жизнь (или множество — в том самом пространстве вариантов), и, прожив одну начерно, вы проживете новую — набело… |
|
||
|
Главная | В избранное | Наш E-MAIL | Добавить материал | Нашёл ошибку | Наверх |
||||
|
|
||||
