• Главная
• В избранное
• Наш E-MAIL
• Добавить материал
• Нашёл ошибку
• Вниз

ИСТОРИЯ ВЗАИМООТНОШЕНИЙ поляков и украинцев (в первую очередь украинцев Западной Украины) изобилует взаимными претензиями. По сути, речь идет о взаимной фобии, которая является важной частью национальной идентичности и поляков, и украинцев.

Исторические события до момента обретения Польшей независимости, являясь более фундаментальными с точки зрения национальной идентичности (украино-польские этнические конфликты XV–XIX веков), не являются политически актуальными. В принципе эти давние события осмыслены как неотъемлемые эпизоды истории поляков и истории украинцев. Стороны спокойно относятся к противоположным трактовкам этих событий. Кроме давности событий сказывается и общая фобия – русофобия, в рамках которой польско-украинские эксцессы последнее время компромиссно объясняются «москальскими» происками: Россия (и русские) якобы использовали (и разжигали) польско-украинскую рознь для порабощения и поляков и украинцев.

Обратная ситуация складывается с польско-украинскими конфликтами ХХ века. Предметом взаимного обсуждения эти события стали сравнительно недавно. До Второй мировой войны польско-украинские конфликты являлись внутренними конфликтами Польши, а после войны тема польско-украинских противоречий искусственно сдерживалась и в СССР, и в Польской Народной Республике. В силу своей новизны для масс и особых масштабов взаимных претензий обсуждение польско-украинских конфликтов ХХ века стало эмоциональным и, с содержательной точки зрения, иррациональным. Новизна темы, масштабность взаимных претензий, эмоциональность и иррационализм позволяют активно использовать обстоятельства прошлого противостояния в политических целях. В этих украинско-польских боях ощущается явное польское преимущество. Причин тому несколько.

Во-первых, бои за историю были важной составной частью идеологии сначала польской оппозиции в период ее противостояния с социалистическим правительством Польской Народной Республики, а затем и самой демократической Польши. Эмоциональность и морализаторство в оценках прошлого, создание этически и психологически благоприятного для поляков восприятия польской истории другими странами стали идеологической базой польской внешней политики. Поляки обладают большим опытом в этой области.

Во-вторых, главная аудитория (и «жюри») этих ристалищ – Запад. Роль Польши там ясна – это несчастная страна, которую делили между собой империи и тираны, а гордый народ которой с оружием в руках всегда стремился отстоять свою независимость; это всегда верный союзник (в то время как сама Польша хотела считаться частью) «цивилизованного» Запада в борьбе с «варварским» Востоком; это верный союзник в борьбе демократии против любой тирании. Роль Украины еще не прорисована.

В-третьих, Украине пока не удалось сформировать собственную историко-государственную концепцию, приемлемую одновременно и для себя, и для собственных этнических общин, и для Запада, и для России. Поэтому Украина в своих штудиях на исторические темы отождествляет себя то с УНА-УПА, то с УССР. Более того, являясь в прошлом важной составной частью СССР, Украина не может избежать обвинений за участие в «преступлениях СССР». Такое отсутствие целостности подхода отчасти помогает Украине избегать ответственности за свои действия в прошлом, но мешает убедительно требовать ответственности от других.

В-четвертых, в польско-украинских исторических спорах нынешняя Украина – зависимая страна. Украина, которая, безусловно, еще не часть Европы, добровольно согласилась принять и западный морализаторский подход к истории, и западные морально-этические оценки прошлого. Польша как часть (и, как минимум, состоявшийся союзник) Запада считает себя вправе раздавать моральные оценки и требовать от других их признания. Украина к этому не готова и психологически, и методологически. Поэтому список обсуждаемых польско-украинских претензий фактически предложен поляками, которые выступают инициирующей стороной.

Наиболее политически актуальными (и актуализируемыми) темами польско-украинских отношений являются польско-украинская война 1919–1920 годов и польско-украинский этнический конфликт во время (и до) Второй мировой войны. (Стоит отметить, что обе темы связаны с территориями Украины, которые были отторгнуты СССР у Польши в результате «пакта Риббентропа – Молотова».)

Так называемая польско-украинская война 1919–1920 годов – боевые действия Польши против украинских формирований за контроль над Галицией и Волынью. Тогдашняя победа поляков не только обеспечила до конца 1930-х годов контроль над этими территориями, но и стала (наряду с победой над большевиками в 1920 году) важной составной частью национального польского мифа.

Во Львове на Лычаковском кладбище над могилами поляков в 1920-е годы был сооружен пантеон «Кладбище орлят» (так поляки называли погибших солдат) в виде комплекса памятников и триумфальной арки со львами (символ Львова), польской символикой и надписями в честь «героических сынов польского народа, героически павших за независимость Польши». Кроме памятников полякам в состав Пантеона входили памятники американцам и французам, погибшим в войне с Советской Россией 1920 года. В советское время пантеон был демонтирован. Военное кладбище начали восстанавливать лишь в конце 1980-х.

«Восстановленный» памятник не открыт до сих пор, так как этому противится горсовет Львова. По мнению националистического горсовета, надписи на памятнике оскорбляют украинцев. В заявлении Львовского горсовета от 16 мая 2002 года говорится: «Мы категорически против восстановления построенного в межвоенные годы польского господства во Львове помпезного пантеона, который должен был напоминать сущим и будущим поколениям поляков о так называемой польскости Львова. История показала бесполезность этих дел. Мировая история пока что не знала случая, чтобы народ независимой страны на родной земле сооружал подобные пантеоны своим бывшим поработителям. Поэтому украинский Львов не станет в этом отношении примером, достойным осуждения и пренебрежения».

Все 1990-е годы велись польско-украинские дискуссии о надписях на памятнике. И хотя поляки пошли на уступки в редактуре надгробных надписей, намеченное на май 2002 года открытие памятника президентами Польши и Украины не состоялось. Последовавшая публикация сторонами «открытых писем» (например, с польской стороны его подписал режиссер Анджей Вайда) ни к чему не привела. Скандал по поводу «восстановленного» памятника не урегулирован до сих пор.

В феврале 2005 года МИД Украины заявил о намерении урегулировать вопрос с открытием памятника до конца 2005 года, а согласно последним сообщениям, Виктор Ющенко пообещал решить вопрос до июня 2005 года. Судя по всему, предполагается торжественное, с участием Виктора Ющенко и Александра Квасьневского, открытие памятника. Реанимация этой темы может вновь актуализировать польско-украинские противоречия. В случае урегулирования вопроса на польских условиях для Ющенко создается проблема во взаимоотношениях с украинскими националистами и коммунистами (пантеон не только в честь погибших в польско-украинской войне 1919–1920 годов, но и погибших во время польско-большевистской войны 1920 года).

Другой острой темой являются этнические чистки на Волыни 1943–1944 годов. Летом 1943 года УПА произвела массовые убийства польского населения на Волыни и в Галиции. Акции были организованными, осуществлялись по единому, заранее разработанному плану. Число жертв со стороны поляков составило не менее 40 тыс. человек (установлены имена 19 тысяч погибших). Ответные акции поляков (главным образом Армии Крайовой) вызвали жертвы со стороны украинского населения.

Запутанность ситуации в Западной Украине и Восточной Польше в годы Второй мировой войны обусловлена тем, что украинские и польские националисты воевали не только с войсками стран Оси и Красной армией, но и друг с другом. При этом украинцы (особенно в первый период войны) воевали на стороне Германии. Более того, роль и участие украинских националистов в карательных акциях против граждан Польши и СССР хорошо документированы. Особенно важно и то, что «реабилитированные подвиги» дивизии СС «Галичина» и формирований УПА-УНА являются базой современной украинской националистической мифологии.

Волынские события, естественно, стали предметом политических дискуссий в Польше и на Украине. Инициатива принадлежала Польше, что объясняется не только ее ролью жертвы, но большим опытом польских структур и польских политиков в использовании истории в своих интересах. Польша к политико-историческим дискуссиям относится очень серьезно, создав соответствующую институциональную инфраструктуру (Институт памяти), позволяющую максимально быстро заполнить медиапространство своими версиями событий. К шестидесятилетию волынской трагедии поляки выпустили целую серию монографий, документально доказывающих как вину украинцев, так и масштабность самой трагедии. Вступив в дискуссию, поляки уже могли опираться на фундаментальную базу этих монографий, основные тезисы которых обильно излагались польскими СМИ. Украинцы ни организационно, ни идеологически, ни научно к дискуссии не были готовы. В результате дискуссия свелась даже не к обсуждению польской версии, а к выбиванию из украинцев необходимой полякам оценки. В 2003-м, в год шестидесятилетия трагедии, украинцы фактически проиграли дискуссию и принесли извинения, которые были изложены в Совместном Акте о примирении, подписанном президентами Леонидом Кучмой и Александром Квасьневским и одобренным парламентами двух стран. На Волыни был поставлен монумент, торжественно открытый обоими президентами.

Примечательно, что извинений за преступления УПА-УНА поляки требовали именно от нынешнего украинского государства. Принеся извинения на самом высоком государственном уровне, вне зависимости от формулировок этих извинений, Украина признала свою преемственность с УПА-УНА. Стоит отметить, что Виктор Ющенко, тогда оппозиционный деятель, направил свои извинения полякам уже в начальный период дискуссии. В польских СМИ того времени это трактовалось как свидетельство его прозападной, демократичной ориентации. После юбилея тема украинских преступлений на Волыни перестала быть политически актуальной, и она фактически перестала обсуждаться. После смены власти на Украине волынская трагедия даже стала политически невыгодной. Так, когда в начале 2005 года в Варшаве была открыта выставка о волынской трагедии, она вызвала возмущение ведущих польских СМИ и влиятельных общественных деятелей, которые рассматривали выставку не иначе как попытку поссорить Польшу и Украину. (Какой разительный контраст с публикациями двухлетней давности, в которых провозглашалось о «невозможности забыть»!!!) Тем не менее поляки рассматривают волынскую трагедию как резервное оружие, которое в любой момент может быть активизировано в случае неудовлетворительного (с точки зрения Польши) поведения Украины.

25–27 сентября 2005 года в Ужгороде (Украина) прошла международная научно-практическая конференция «Карпатская Русь – духовность и культура». О результатах работы конференции рассказал корреспонденту ИА REGNUM один из ее организаторов, председатель ассоциации «Сойм подкарпатских русинов» протоиерей Димитрий Сидор:

«Конференция продемонстрировала готовность русинов Закарпатья к дальнейшей консолидации украинского общества в контексте полиэтнической структуры Украины, а также выразила надежду русинов Закарпатья на официальное признание их самодостаточной национально-культурной общностью и внесение национальности „русины“ в государственный реестр национальностей. Конференция решительно отвергла попытки чиновников и СМИ представить русинское движение как антигосударственное, антиукраинское и сепаратистское. Было осуждено использование антирусинами термина „политическое русинство“ в качестве инструмента подавления законных прав русинов на национальную идентификацию.

Конференция признает научно обоснованной разработанную и принятую 25 сентября 2005 года соймом Прикарпатской Руси декларацию-платформу русинского движения. В ее основу заложена идея сотрудничества органов государственной власти Украины и русинских культурно-национальных объединений в правовом решении признания русинского народа.

Содержание докладов и выступлений, состоявшихся в ходе конференции, устраняет многие «белые пятна» этногенеза, истории, культуры и духовности русинского народа; ряд вопросов получил новую научно обоснованную интерпретацию.

Конференция констатировала существование русинской национально-культурной самобытности. Русины как национальность признаны во всех странах их проживания как коренного народа или как диаспоры. И только в Украине, вопреки ее конституции, национальному законодательству и ратифицированным Верховной радой Украины международным актам о правах человека, национальных и лингвистических меньшинств русинам отказано даже в праве на конституционное выражение своей национальной идентичности.

Были вскрыты методы и приемы фальсификации истории и культурной традиции русинов современной украинской антирусинской политологией и историографией в целях фабрикации ими псевдонаучных аргументов, используемых властными инстанциями Украины в качестве предлога для продолжения антигуманной политики игнорирования русинской этнической и культурной идентичности.

Физический геноцид времен Первой мировой войны (в концлагерях «Талергоф» и «Терезин»), а позже игнорирование национальных прав русинского народа в советский период сегодня уступили место иному национально-культурному этноциду: политике Украины ликвидации русинского самосознания и национально-культурной самобытности русинов. Цель этой политики украинских властей очевидна – завершение насильственной ассимиляции славяно-русского народа, обладающего русинским самосознанием, исторической памятью, этнокультурной и языковой самобытностью.

Участники конференции осудили проводимую в Закарпатской области официальным Киевом (колонизаторскую по своей сути) кадровую политику, назначение на все политически значимые посты своих ставленников. Обладминистрация и дальше проводит курс на отчуждение принадлежащих русинам по международному праву природных богатств. В результате такой социально-экономической политики Киева резко увеличилась безработица среди русинов. В горных районах она приобрела массовый характер и породила массовую эмиграцию, угрожающую существованию русинского народа. Трудоспособные русины вынуждены оставлять свои семьи и отправляться на заработки за пределы родного края.

Участники конференции решили следующее.

1. Объединить научные и духовно-национальные силы карпатских русинов для глубокого и всестороннего исследования вопросов социально-экономического развития Карпатской Руси с целью сохранения, укрепления и развития этнокультурного богатства русинского народа.

2. Информировать украинскую и зарубежную общественность о целях, задачах и проблемах русинского движения, добиваться соблюдения его конституционных прав и демократических свобод.

3. Активнее использовать поддержку международной общественности, зарубежных научных русинских центров и авторитетных международных структур и правозащитных организаций для достижения официального признания русинской национальности.

4. Обратиться в Организацию Объединенных Наций и другие международные организации по поводу инициирования процесса официального признания факта геноцида русинов в период Первой мировой войны (в концлагерях «Талергоф» и «Терезин» в 1914– 1918 годах).

5. Руководству «Сойма подкарпатских русинов», Научному центру русинистики возобновить выпуск газеты «Пидкарпатска Русь», журнала «Руснацький мир» и других периодических русинских изданий.

6. Углубленно изучать и обнародовать научные доказательства, которые свидетельствуют, что Карпатская Русь есть колыбель восточной православной цивилизации, к которой принадлежат Украина, Россия и Белоруссия.

7. Непризнание русинской национальности Украиной свидетельствует о несовершенстве ее национальной политики и демократических процессов.

8. Обратиться к Святейшему Патриарху Московскому и всея Руси Алексию II, к блаженнейшему Владимиру, к епископу Мукачево-Ужгородскому Агапиту с просьбой о всецерковном прославлении всего собора карпато-русинских святых и великого миссионера и духовного лидера карпато-русинов Алексия Кабалюка (1877–1947 годы), который прославлен пока как местночтимый карпато-русинский святой. А также просить святейшего Патриарха Сербского Павла и синод о скорейшей канонизации бачванского (сербского) русина о. Гавриила Костельника.

9. Участники конференции осудили акты насилия над православным сербским народом и требуют освобождения из-под стражи президента Югославии Слободана Милошевича.

10. Материалы конференции опубликовать в прессе и издать их отдельным сборником».

Сентябрь 2005 года

Косовский прецедент с точки зрения возможности его повторения на Украине прокомментировал председатель Ассоциации русинских организаций «Сойм подкарпатских русинов» протоиерей Димитрий Сидор:

«Русины Закарпатья 22 октября 2005 года провели в городе Мукачеве съезд. На этом съезде русины потребовали от властей Украины признания результатов референдума 1991 года об автономии Закарпатья в составе Украины и прекращения преследования русинов по национальному признаку. В случае отказа украинских властей признать русинов как национальность будет принято решение добиваться осуществления своего права на самоопределение за пределами украинского государства. То есть фактически пойти по косовскому варианту. Если европейские страны уже пошли по этому пути, то мы следующие. Тем более, в отличие от Косово, которое является исторической сербской территорией, Закарпатье было присоединено к Украине.

Областной совет Закарпатской области, депутатом которого я являюсь, дважды признал результаты референдума 1991 года и обращался в Верховную раду Украины по вопросу признания русинов. Поэтому, имея прецедент Косово, в случае если украинские власти так и не примут никакого решения по русинскому вопросу, Областной совет Закарпатской области может принять решение об автономии Закарпатья.

Но хочу подчеркнуть, что пока речь идет о потенциальной возможности, мы все-таки надеемся на благоразумие украинских властей».

Ноябрь 2005 года

СОБЫТИЯ В КОСОВО с точки зрения возможного их повторения в Крыму прокомментировал лидер Крымского молодежного объединения «Прорыв» Алексей Добычин:

«Я уже говорил об этом ранее: сейчас в Крыму косовский сценарий разыгрывается почти один в один и думаю, что в ближайшее время будет осуществлен. Здесь все уже к этому готово – муфтий Крыма заявил о том, что ему известно, что в Крыму уже существует около 30 ваххабитских групп. У них уже сейчас имеется достаточное количество оружия. Еще три года назад они провели учения по ведению боевых действий в городских условиях. Схроны с оружием находят и по сегодняшний день в крымских горах. У них имеются стрельбища, а через Ай-Петри идут караваны с наркотиками и оружием. Эти боевые террористические группы создаются на базе организационных структур крымского меджлиса и при его поддержке. Пополняет ряды этих организаций в основном молодежь, которая раньше была аполитична, а за последние четыре-пять лет подверглась серьезной идеологической обработке, которая сейчас дает свои плоды. Молодые крымские татары прямо заявляют о том, что это их земля и всех остальных они собираются из Крыма выселить. Представители старшего поколения крымских татар в разговорах признаются, что этих идей не разделяют, но противостоять этому из-за опасений за собственную безопасность не могут.

Однако полагаю, что в отличие от Косово провести решение об отделении Крыма через Верховный совет крымско-татарским сепаратистам не удастся, поэтому сначала будет реализован силовой вариант, а Верховный совет Крыма будет потом использован для легитимизации факта отделения от Украины. После чего Запад введет в Крым миротворческий контингент, а Киеву придется просто смириться с этим. Мировое сообщество в лице Запада объявит крымских татар угнетаемым и притесняемым народом, так же как это произошло с албанцами в Косово, и окажет им всяческую поддержку. С крымскими татарами это даже будет проще сделать, поскольку они действительно являются коренным народом. Крымский фактор может быть использован Западом и как инструмент давления на Киев, когда на Западе почувствуют, что окончательно теряют контроль над Украиной.

Стычки между крымскими татарами и славянами происходят по всему Крыму уже достаточно давно. В последнее время группы молодых славян по 20–50 человек, в том числе и из сельских районов, объединяются под крышей «Прорыва». Они сами приходят к нам. Эти молодежные группировки – «Альфа», «Беркут», «Барс» – заключают с нами договора о сотрудничестве и фактически становятся структурами «Прорыва». С их помощью мы рассчитываем в какой-то степени защитить нетатарское население Крыма. Дело в том, что у крымского меджлиса есть списки людей, которые, по его мнению, могут оказать серьезное сопротивление и которых меджлис планирует устранить физически. Такие списки имеются по каждому населенному пункту Крыма. По этим спискам в случае разворачивания силового варианта событий они смогут вырезать население, особенно степного Крыма, за одну-две ночи.

В целом же нетатарскому населению Крыма остается рассчитывать только на поддержку России. Один из сдерживающих факторов для крымско-татарских сепаратистов – присутствие в Крыму Черноморского флота России. Но это не слишком серьезный аргумент. Я беседовал с командованием Черноморского флота, которое сообщило мне, что в случае обострения ситуации военнослужащие флота смогут защитить только те территории, где расположены базы флота, а выезд в какие-то другие точки Крыма невозможен. Поэтому мы надеемся лишь на активное вмешательство России в ситуацию, потому что война в Крыму неизбежна».

Декабрь 2005 года

КАК ЭТО НИ ПАРАДОКСАЛЬНО звучит, но именно унитарный статус Украины является генератором нестабильности страны и скрытой угрозой ее территориальной целостности. Сильные региональные отличия, неоднородность этнического состава территорий являются постоянным фактором, определяющим мотивацию общественного поведения населения при обсуждении любых общеукраинских вопросов. Результаты практически всех выборных кампаний Украины последних 15 лет убедительно свидетельствуют о том, что политическая конкуренция происходит не между партиями, идеологиями, а между регионами. И причина этого в том, что нынешняя правовая система не учитывает, попросту игнорирует региональные и этнические различия, которые, между тем, являются одним из главнейших факторов политического поведения населения. На протяжении 15 лет мы наблюдали за тем, как любая выборная кампания превращалась в столкновение запада и востока страны.

Унитарный статус Украины не дает населению территорий возможности для реализации представлений об обустройстве своей местной, региональной жизни. Поэтому для защиты своих территориальных особенностей региональные деятели вынуждены претендовать на власть во всей Украине. В условиях унитарного государства единственная возможность для региона защитить свою региональную идентичность – это добиться власти представителей региона над всей Украиной. Таким образом, унитарность государства наделяет любой местный конфликт по поводу реального или мнимого ущемления прав местного населения кризисным потенциалом общенационального масштаба.

Правовое игнорирование территориальных и этнических различий неизбежно станет в итоге причиной глубочайшего кризиса украинской государственности и территориальной целостности, которая будет подорвана попытками региональных сообществ отстоять свое право на то, чтобы оставаться самими собой на своей земле.

Если Украина не найдет способа дать региональным сообществам право на собственное обустройство, сохранив при этом механизм воспроизводства общеукраинского единства, то ее неизбежно ждет судьба Австро-Венгрии или Российской империи, административно-правовая система которых фактически игнорировала наличие ярко выраженных территориально локализованных этнических, религиозных, культурных особенностей.

Чтобы не обращаться за аргументами к истории, достаточно посмотреть на нынешний кризис государственности в Молдавии, Сербии и Грузии. И там и там единство страны оказалось подорванным в силу попыток унификации правовой системы без учета устойчивых, исторически обусловленных территориальных и этнических особенностей.

Если обратиться к примеру стран Евросоюза, членства в котором добивается Украина, то можно заметить, что лишь два крупных (сопоставимых с Украиной по территории и населению) государства – Франция и Польша – являются унитарными. Но та же Франция, отстаивающая унитарный принцип, сравнительно недавно столкнулась с кровавым алжирским кризисом и в итоге утратила свои североафриканские провинции. И до сих пор Франция сталкивается с проблемой Корсики, упорно сопротивляющейся унификации, и уже отступает перед растущим корсиканским автономизмом.

Другая унитарная страна – Польша. Но базой для польской унитарной модели является этническая однородность страны. При этом следует помнить, что это было достигнуто в результате тотальной депортации немцев и украинцев со своей территории после Второй мировой войны, а также выталкивания из Польши тех евреев, которых не успели истребить нацисты. Слава богу, Украина не хочет и не может использовать такие методы! Этническое, религиозное, языковое и культурное разнообразие ее территорий – неотменяемая особенность Украины.

Проводить жесткую политику украинизации, как этого требуют крайние националисты, с целью ассимиляции национальных меньшинств или их выдавливания по аналогии с прибалтийскими государствами Украина не может. В отличие от той же Латвии национальные меньшинства Украины имеют право голоса. И любая попытка насильственной украинизации влечет за собой радикализацию антиукраинских идей среди значительной части граждан Украины.

Наивно полагать, что желаемое ультранационалистами вступление Украины в ЕС снизит остроту этих межрегиональных и межэтнических противоречий. Например, за время долгого пребывания Испании в составе Евросоюза не только не решилась проблема Страны Басков, но к ней добавилась и проблема Каталонии. Членство в Евросоюзе не сгладило межрегиональных противоречий в Италии, не остывает упоминавшаяся корсиканская проблема во Франции. В случае с Украиной ситуация будет скорее усугубляться в силу того, что к украинско-русским противоречиям добавляются национальные претензии русинов, крымских татар, уже видна именно национальная перспектива и украинско-румынских (молдавских) противоречий. И эти претензии будут нарастать все более стремительно как в силу имманентных причин, так и в силу топорной украинизаторской политики современного Киева. Кроме того, украинская этническая общность сама по себе нестабильна – есть глубокие культурные различия (в том числе и языковые!) и политические противоречия между украинцами Галиции и украинцами восточной Украины.

Украинская ситуация парадоксальна – последовательное стремление власти консолидировать многонациональное население для формирования единой украинской нации приводит к политической дестабилизации, усилению межнациональных противоречий и к угрозам территориальной целостности страны. Причина этой парадоксальности – унитарный принцип построения украинского государства, который не соответствует исторически сложившейся культурной и этнической многовариантности регионов. Парадокс и в том, что территориальная и историческая ойкумена современного украинского национализма – Западная Украина – юридически не существует, раздроблена в советских еще границах областей и лишена единого политического голоса.

15 лет независимости Украины свидетельствуют, что усугубление имеющихся межрегиональных и межэтнических противоречий происходит также в периоды отказа страны от нейтральной внешней политики. Запад Украины крайне настороженно относится к любым идеям взаимодействия с Россией. Очень болезненно воспринимается военное присутствие России на территории Украины. А русскоязычный восток Украины резко негативно относится к перспективам участия страны в антироссийских организациях (НАТО и ГУАМ) и мероприятиях.

Таким образом, любой выбор в пользу присоединения страны к той или иной военно-политической конструкции является дестабилизатором внутренней ситуации. Перспективы любого не-нейтрального выбора порождают неизбежные внутренние дискуссии, которые только усиливают существующие противоречия и ментально разрывают страну. (Совершенно безосновательным представляется тезис о том, что членство Украины в НАТО есть промежуточный этап на пути в Евросоюз. В том же Евросоюзе есть нейтральные страны, не входящие в военные блоки – например Австрия, Швеция, Финляндия. С другой стороны, есть страны – члены НАТО, которые долгое время безуспешно пытаются вступить в Евросоюз – например Турция.) Таким образом, конституционная трансформация Украины из унитарного в федеративное государство, а также неуклонное отстаивание принципа нейтральности являются важнейшими условиями решения внутренних противоречий страны.

Культурные и этнические различия регионов Украины обусловлены разностью их исторических судеб. Многовековой опыт одновременного существования территорий Украины в различных политических, культурных, религиозных условиях сформировал в каждой из этих территорий уникальный этнокультурный тип. Любая попытка унификации со стороны центральной власти превращается в попытку навязывания одного этнокультурного типа в качестве обязательного для остальных. В таких условиях достижение единства страны и построение единой нации невозможны. Таков был отрицательный советский опыт и сталинской «украинизации» в 1920-е – 1930-е годы, и опыт брежневской «русификации» в 1960-е – 1970-е.

Украине мог бы пригодиться опыт Германии, страны, сопоставимой с Украиной по площади, количеству населения и, главное, по степени различий между отдельными регионами.

Для сохранения целостной и процветающей Украины важно успешное построение собственной модели федерации. Путь, начатый созданием автономного Крыма и солидарным политическим признанием в западных областях Украины Виктора Ющенко президентом Украины (еще до третьего тура выборов), должен быть продолжен. Украинская федерация должна строиться не сверху – на основе советского административно-территориального деления, а снизу – на основе самоуправления земель, делегирующих центру необходимый для единства страны объем полномочий. Федеративная Республика Украина будет не только ответом на наиболее приемлемый для Украины германский опыт, но и ответом на европейскую практику и перспективу местного самоуправления, которое единственное в Европе создает демократию и развитие. Это будет адекватным и конструктивным ответом запада Украины востоку и востока – западу.

С точки зрения территориального устройства будущей Федеративной Республики Украины очевидно, что федерация будет состоять не из областей, а из более крупных образований – земель. В ее состав должны входить федеральные земли и федеральные города. К федеральным землям относятся:

• Волынская земля (Ровенская, Житомирская, Волынская области; столица – Ровно);

• Галицкая земля (Львовская, Тернопольская, Ивано-Франковская, Черновицкая области; столица – Львов);

• Донецкая земля (Донецкая, Луганская области; столица – Донецк);

• Закарпатская земля (Закарпатская область; столица – Ужгород);

• Запорожская земля (Запорожская, Днепропетровская области; столица – Днепропетровск);

• Киевская земля (Киевская, Черниговская, Полтавская, Кировоградская области; столица – Чернигов);

• Крымская земля (Автономная Республика Крым включая Севастополь; столица – Симферополь);

• Подольская земля (Винницкая, Хмельницкая, Черкасская области; столица – Винница);

• Приднестровская земля (бывшая Молдавская АССР: столица – Тирасполь);

• Слободская земля (Сумская, Харьковская области; столица – Харьков);

• Черноморская земля (Одесская, Николаевская, Херсонская области; столица – Николаев).

К федеральным городам относятся Киев (столица федерации) и Одесса (вольный город). Федеральные земли и федеральные города являются равноправными участниками федерации.

Земли являются самоуправляемыми, при этом федеральным властям принадлежат исключительные полномочия по осуществлению внешней политики, обороны, безопасности, контроль за финансовой политикой.

Центральная власть представлена двухпалатным парламентом: нижняя палата– Центральная рада и верхняя – Федеральный сенат. Центральная рада выбирается по пропорционально-мажоритарной системе: половина по партийным спискам, половина – по одномандатным округам.

Федеральный сенат формируется федеральными землями: они делегируют по три представителя из числа депутатов каждой Земельной рады. Кроме того, пожизненными сенаторами становятся бывшие президенты и премьер-министры, пробывшие в должности не менее шести или двенадцати месяцев.

Центральная рада формирует из своих членов Федеральное правительство, которое и является главным исполнительным органом на территории Украины.

Президент Украины также выбирается Центральной радой, решение которой одобряется Федеральным сенатом. Президент как глава государства осуществляет представительские функции, а также является верховным главнокомандующим.

Фактически главная фигура федерального уровня – премьер-министр. Он возглавляет исполнительную власть, руководит работой правительства, осуществляет реализацию межземельных и федеральных программ. Если продолжить аналогию с Германией, то он – украинский канцлер.

Федеральный сенат назначает главу Федерального банка и судей Федеральных судов– конституционного, верховного и арбитражного. Сенат решает проблемы межземельных отношений, принимает окончательное решение об объявлении военного или чрезвычайного положения.

Главную роль в регионах играют Земельные рады. Они обладают всей полнотой власти на территории земли, за исключением полномочий федерации. Они формируют земельные правительства, они делегируют своих представителей в Федеральный сенат. Налоговая система строится на основе бюджетного федерализма – в землях должно оставаться не менее 50% собранных там налогов. Земли напрямую взаимодействуют между собой при осуществлении общих проектов.

Армия формируется по принципу землячества, что является возвратом к украинским традициям.

Государственный язык – украинский. Но земли могут предоставить дополнительный официальный статус на своей территории другим языкам. Кроме украинского официальным статусом могут обладать языки:

• Волынская земля – польский;

• Галицкая земля – польский;

• Донецкая земля – русский;

• Закарпатская земля – русинский и венгерский;

• Запорожская земля – русский;

• Киевская земля – русский;

• Крымская земля – русский и крымско-татарский;

• Подольская земля – русский;

• Приднестровская земля – русский и молдавский;

• Слободская земля – русский;

• Черноморская земля – русский;

• Одесса – русский.

Эти предложения, конечно, условны, несовершенны и нуждаются в существенных доработках. Но в связи с процессом конституционного обновления Украины в интересах стабильности страны лучше с самого начала понять и ликвидировать причины постоянной нестабильности, которые, напомню, – унитаризм и отказ от нейтралитета.

Федеративная система позволит сделать Украину более стабильной, прогнозируемой, приблизит власть к населению. Любые проблемы этнокультурного взаимодействия в рамках федерации решаются в пределах отдельной федеральной земли и не сотрясают все основание украинской государственности. Кроме того, федерализм не допускает возможности узурпации власти кем бы то ни было и полностью соответствует всем демократическим стандартам.

Только Федеративная Республика Украина встанет в один ряд с Федеративной Республикой Германией, федеративной Австрией, федеративной Швейцарией и, бог даст, федеративными Соединенными Штатами Америки.