• Главная
• В избранное
• Наш E-MAIL
• Добавить материал
• Нашёл ошибку
• Вниз

Д-р Фридрих Брукнер, немец, специалист по европейской истории ХХ века, приглашён читать лекции в Московском институте изучения современной истории имени И.А. Соловьёва. Он выступал перед русскими студентами, которые владеют немецким языком и хорошо знакомы с историей и политикой Германии. Его цикл лекций посвящён спорным вопросам истории Германии периода Второй мировой войны. Первая лекция состоялась в понедельник, 16 января 2006 года.

Ф. Брукнер: Дамы и господа, я хотел бы сердечно поприветствовать вас на этой первой лекции. Как вам известно, в следующие дни мы будем рассматривать особенно тяжёлую с эмоциональной точки зрения область новейшей немецкой и европейской истории. Чтобы дать представление о неоднозначности темы, к которой мы обратимся, я хотел бы начать изложение с небольшого эксперимента.

Могу я спросить, кто из вас особенно хорошо умеет обращаться с компьютером и без труда читает по-английски?.. Да, девушка в голубом платье? Простите, как вас зовут?

Студентка: Валентина.

Ф. Брукнер: Прекрасно, Валентина, пройдите, пожалуйста, в соседний кабинет, где стоит компьютер, войдите в Интернет, осуществите поиск с помощью системы «google.com» две первых записи под рубрикой «Lebensborn» и распечатайте их. Большое спасибо…

Пока ваша коллега распечатывает эти тексты, я хотел бы объяснить остальным, о чём идёт речь.

«Born» — древнее немецкое слово, обозначающее «источник», таким образом «Lebensborn» — это «Источник жизни». Так называлась организация, основанная в 1936 году под эгидой рейхсфюрера СС (по-немецки «Schutzstaffel», «отряд защиты») Генриха Гиммлера и дававшая матерям-одиночкам возможность рожать детей в приютах, где после родов государство заботилось о матери и ребёнке.

Матерей побуждали выходить замуж за отцов своих детей, но поощрялось и усыновление их другими отцами. Эта организация финансировалась СС и в соответствии со своей идеологией ставила определённые условия приёма в приют: оба родителя должны были быть здоровыми, арийского происхождения и не иметь судимостей.

Ещё во время войны пресса «союзников» (воевавших против Германии стран) начала целенаправленно распространять ложные сведения об этой организации. Эти приюты называли «борделями СС», «гиммлеровскими фабриками детей» и «центрами онемечивания детей, увезённых из оккупированных областей».

20 октября 1947 г. в г. Нюрнберге начался один из так называемых «дополнительных процессов» против националсоциалистических организаций, которые американцы проводили единолично, т. е. без участия советской, британской и французской сторон. Один из этих процессов («Дело VIII. Главное расово-колонизационное ведомство СС») был направлен против организации «Лебенсборн».

Первый пункт обвинения касался преступлений против человечности, заключавшихся в увозе иностранных детей, а также в том, что у работниц, угнанных с Востока в Германию, отнимали грудных младенцев для их уничтожения или онемечивания.

Второй пункт обвинения приписывал обвиняемым разграбление общественной и частной собственности в Германии и на оккупированных территориях.

Третьим пунктом обвинения стояла принадлежность к преступной организации.

10 марта 1948 г. после 5-месячного интенсивного следствия, допросов свидетелей и изучения документов, американский военный трибунал в г. Нюрнберге вынес следующий приговор руководству зарегистрированного союза «Лебенсборн».

Его руководитель, штандартенфюрер СС Макс Золльман и его ведущие сотрудники были оправданы по первым двум пунктам обвинения и осуждены только по третьему пункту за принадлежность к СС, как одной из организаций, объявленных Международным военным трибуналом преступными. При этом обвиняемая Инге Фирмец, заместительница руководителя главного отдела А, была оправдана по всем пунктам.

По поводу обвинения, будто «Лебенсборн» увозил иностранных детей в Германию с целью их онемечивания, американский военный суд постановил:

«Большинство этих детей, которые каким-то образом вступили в контакт с «Лебенсборн», были сироты, дети этнических немцев. Из доказательного материала явствует, что «Лебенсборн» по возможности избегал принимать в свои приюты (иностранных) детей, у которых ещё были родственники.

«Лебенсборн» доходил до того, что, когда документов было недостаточно, проводил обширные дополнительные исследования, чтобы установить идентичность детей и выяснить, есть ли и у них ещё родственники. Если обнаруживалось, что один из родителей ребёнка жив, «Лебенсборн» не прибегал к усыновлению, как в случае с детьмисиротами, а разрешал только помещать ребёнка в немецкую семью после того, как эта семья подвергалась проверке с целью выяснить её репутацию и пригодность для заботы о ребёнке и для его воспитания».

Американский военный суд, задача которого заключалась в том, чтобы выдвинуть против организаций СС как можно более тяжёлые обвинения, достоверно установил, что «Лебенсборн» был не чем иным, как благотворительной организацией.

Прекратились ли после этого слухи о «борделях СС», «заведениях для выращивания арийского потомства» и о «краже иностранных детей»?

Никоим образом. Через полтора десятилетия после окончания войны режиссёр Артур Браунер, еврей по национальности, снял фильм под названием «Лебенсборн», который, по его словам, «пролил беспощадный свет на одну из самых мрачных глав истории Тысячелетнего рейха».

В этом фильме, в частности, есть сцена, где оберштурмбаннфюрер СС выступает перед группой полуобнажённых красоток из БДМ (Союза немецких девушек).

«Подруги, вы действительно национал-социалистки? От всего сердца?» — спрашивает он.

«Да!» — радостно кричат девушки.

«Благодарю вас, подруги. Если я сейчас занесу вас в список, то вы будете обязаны родить для фюрера ребёнка».

В поспешной готовности девушки подходят к столу, чтобы записаться в список для размножения.

Писатель Эрих Керн заметил по этому поводу:

«Этот фильм демонстрировался практически по всему миру. На основе него американцы, шведы, французы, англичане, датчане, голландцы, итальянцы, а также индусы, арабы и негры, короче, все народы мира, составили представление о сути немцев и, прежде всего, о немецких женщинах».

Тем временем возвращается Валентина с результатами своих поисков в Интернете. Ф. Брукнер спрашивает её, что она нашла с помощью поисковой системы «google.com».

Студентка: Первый текст взят с сайта «Jewish Virtual Library». Я перевожу его с английского:

«Проект «Лебенсборн» был одним из самых ужасных нацистских проектов… Цель этого Общества заключалась в том, чтобы давать возможность «расово чистым» девушкам возможность тайно рожать детей. Ребёнка потом передавали органу СС, который заботился о его воспитании и усыновлении…

С 1939 года один из самых страшных аспектов деятельности «Лебенсборн» заключался в увозе «расово ценных» детей с оккупированных территорий… Всё делалось для того, чтобы эти дети забыли своих родителей и отказались от них… Детей, которые сохраняли враждебность к нацистской идеологии, часто били. Большая часть их была в конечном итоге депортирована в концлагеря (прежде всего, в г. Калиш в Польше) и уничтожена».

Ф. Брукнер: Большое спасибо. А теперь прочитайте нам, пожалуйста, выдержку из второго текста, взятого с сайта «shoa.de».

Студентка: «Гиммлер (…) приказал своим солдатам забирать в оккупированных странах, таких, как Польша, Франция и Югославия, и увозить с собой с целью онемечивания каждого ребёнка с «арийской внешностью». Они хватали светловолосых, голубоглазых детей прямо на улице или отбирали их у родителей, прикрываясь лживыми обещаниями».

Ф. Брукнер: Спасибо, Валентина. Дамы и господа, кто из вас мог бы сказать нам, какую цель я преследовал, ставя этот небольшой эксперимент?

Студент: Вы хотели показать на этом примере, сколь живучи исторические мифы.

Ф. Брукнер: Совершенно верно. Прошло 57 лет с тех пор, как американский военный трибунал оправдал «Лебенсборн» по всем пунктам, а неуклюжая пропагандистская ложь военного времени продолжает распространяться. И хотя вы не найдёте больше ни одного сколько-нибудь серьёзного историка, который защищал бы подобную ложь, в СМИ и, к сожалению, в школах продолжают рассказывать эти сказки.

Ещё один, не менее показательный пример. Кто из вас уже слышал или читал, что немцы во время Второй мировой войны делали мыло из трупов убитых заключённых?

Студент: Нам рассказывала об этом учительница истории. Мне это показалось странным, и я не очень-то поверил.

Ф. Брукнер: Такая критичность ума делает вам честь! Выдумка об этом мыле тоже относится к пропаганде военного времени и первых послевоенных лет. На Нюрнбергском процессе, например, один из вызванных советским обвинителем свидетелей утверждал следующее:

«В феврале 1944 года проф. Шпаннер передал мне рецепт изготовления мыла из человеческого жира. Этот рецепт предписывал кипятить два-три часа в 10 л воды 5 кг человеческого жира и 500-1000 г едкого натра и потом охладить полученную смесь».

Вокруг этого мыла разрастались всё новые слухи. Утверждали, например, будто штамп «RIF», который стоял на немецком армейском мыле и был сокращением слов «Reichsstelle fur industrielle Fettversorgung» (Имперский центр промышленного обеспечения жиром), означал на самом деле «Rein judisches Fett»: «Чисто еврейский жир».

Студент: Но это же полная чепуха! При сокращении слов «Rein judisches Fett» вторая буква была бы «йот», а не «и».

Ф. Брукнер: Для пропаганды «ужасов нацизма» законов логики не существует. К числу самых ретивых распространителей этой легенды о мыле принадлежал «охотник за нацистами» Симон Визенталь, который в 1946 году писал:

«В последнюю неделю марта 46 года] румынская пресса опубликовала единственное в своём роде сообщение. В маленьком румынском городке Фолтичени со всей торжественностью и с соблюдением всех погребальных церемоний состоялось захоронение на еврейском кладбище 20 ящиков мыла […] На ящиках стоял штамп RIF — «Чисто еврейский жир» […]

В конце 1942 года впервые появилось это ужасное слово: «Транспорт для мыла»! Это было в Генерал-губернаторстве, а фабрика находилась в Галиции, в г. Бельзеце. На этой фабрике с апреля 1942-го по май 1943 года были использованы в качестве сырья 900 000 евреев […] С 1942 года в Генерал-губернаторстве точно знали, что такое мыло RIF.

Цивилизованный мир может не понять, с каким наслаждением нацисты и их жёны в Генерал-губернаторстве смотрели на это мыло. В каждом куске мыла они видели еврея, который заколдован, и поэтому из него не сможет вырасти второй Фрейд, Эрлих или Эйнштейн».

Студент: Это смешно. Но вы точно уверены, что такого мыла не существовало?

Ф. Брукнер: Это подтвердили два находящихся вне всяких подозрений главных свидетеля, а именно: Шмуэль Краковский, директор архива израильского мемориала Холокоста «Яд Вашем», и ведущий израильский историк Холокоста Иегуда Бауэр. Оба они в мае 1990 года однозначно заявили, что такого мыла никогда не существовало.

Иными словами, речь идёт о классическом случае пропаганды. Тем не менее, эта сказка столь же регулярно всплывает в СМИ, как чудовище озера Лох-Несс. И во Франции на еврейском кладбище в г. Ницце до сих пор стоит памятный знак с надписью: «Эта урна содержит мыло из человеческого жира, которое немцы Третьего рейха делали из трупов наших депортированных братьев».

Ф. Брукнер: То, что мифы о «человеководческой ферме “Лебенсборн”», о мыле из еврейского жира и т. п. сознательно удерживаются в общественном сознании, хотя они развенчаны всем сообществом историков, объясняется не в последнюю очередь тем, что господствующий на моей родине, в ФРГ, политический и общественный климат крайне затрудняет их публичное разоблачение.

Как известно, ФРГ претендует на звание «самого свободного государства в немецкой истории». Политики Германии повторяют до изнеможения, что наше государство извлекло уроки из опыта двух тоталитарных моделей на немецкой земле: Третьего рейха и ГДР, — поэтому высоко ставит права человека, особенно — право на свободное выражение своего мнения. Статья 5 нашей Конституции действительно гласит о гарантии свободы мнений и исследований, но на практике всё выглядит иначе.

Писатель Мартин Вальзер, имя которого вам, вероятно, известно, однажды очень метко заметил, что в Германии тот, кто касается определённых тем, как бы вступает на минное поле. Как на настоящем минном поле, мы должны на каждом шагу следить, чтобы не наткнуться на мину, так в Германии при публичных и даже приватных дискуссиях приходится заботиться о том, чтобы не нарушить ряд «табу».

К числу самых тяжких нарушений «политкорректности», которые можно совершить в Германии, относится, например, мнение, что у нас уже слишком много иностранцев и что иммиграцию надо остановить.

Хотя по экономическим причинам — у нас сегодня шесть миллионов безработных, если считать людей, работающих не полный день, — это требование вполне разумно, его выдвижение считается неприличным; того, кто это сделает, сразу объявят «ксенофобом» и «правым экстремистом».

Есть и ещё более строгие табу. Приведу один впечатляющий пример, чтоб вы поняли, о чём идёт речь.

3 октября 2003 года Мартин Хоман, депутат ХДС (Христианской демократической партии) в немецком бундестаге, выступая по случаю национального праздника на секции ХДС в городе Нойхоф, указал на руководящую роль евреев в формировании идеологии коммунизма и участие в красном терроре. Он сказал, в частности:

«Из семи членов большевистского Политбюро в 1917 году четверо были евреями: Лев Троцкий, Лев Каменев, Григорий Зиновьев и Григорий Сокольников. Неевреями были Ленин, Сталин и Бубнов».

Студентка: Как сын еврейки Бланк, Ленин по еврейским религиозным законам тоже был евреем.

Ф. Брукнер: Благодарю за подсказку, мне этот факт известен. Цитирую дальше:

«В 1924 году из шести руководителей Компартии Германии четверо, т. е. две трети, были евреями. В Вене из 137 ведущих австро-марксистов 60 % составляли евреи — 81 человек. Из 48 народных комиссаров в Венгрии (в 1918 году) 30 были евреями».

Далее Хоман указал на то, что убийство царской семьи также было организовано евреем Свердловым и исполнено евреем Юровским и что в 1934 году 36 % сотрудников ЧК — на Украине даже 75 % — были евреями. Всё это — подтверждённые документами факты, на которые ссылались уже многие авторы.

Во втором томе книги Солженицына «Архипелаг Гулаг» помещены, например, фотографии шести ведущих создателей большевистской системы концлагерей. Все шестеро были евреями.

Студентка: Но это не значит, что все евреи были коммунистами или что все они причастны к красному террору!

Ф. Брукнер: Именно это и сказал Хоман. Коллективной вины, по его мнению, не бывает: ни коллективной вины немцев за Холокост, ни коллективной вины евреев за преступления большевизма. Но это не помешало Паулю Шпигелю, председателю Центрального совета евреев в Германии, заклеймить речь Хомана, как «худший случай антисемитизма за последние десятилетия» и подать в суд на депутата ХДС.

Немецкие СМИ сразу же развязали невероятную кампанию травли Хомана, бесстыдно извращая смысл его высказываний. Ему приписывали, будто он назвал евреев «преступным народом», хотя он, напротив, утверждал, что не бывает «преступных народов». А когда бригадный генерал Рейнхард Гюнцель похвалил выступление Хомана, настал и его черед: его уволили из бундесвера.

Такая истерическая реакция на высказывания, которые опираются только на доказанные исторические факты, показывает, что мы в Германии действительно вступаем на минное поле, когда затрагиваем определённые темы. Табу № 1 — это комплекс тем «Евреи — Третий рейх». Так же совершенно нежелательны реплики, которые прямо или косвенно могут способствовать снятию вины с национал-социализма.

Студент: Но это совершенно нормально, учитывая деяния национал-социалистической диктатуры! Неужели вы хотите реабилитировать Гитлера и его режим?

Ф. Брукнер: Встречный вопрос: считаете ли вы, что, например, ложь о мыле из человеческого жира следует рассказывать и дальше, чтобы не снимать вины с Гитлера и его режима? Нацист ли я, если вместе с израильскими специалистами по Холокосту Шмулем Краковским и Иегудой Бауэром утверждаю, что это мыло — изобретение ангажированных журналистов?

Студент: Нет, не считаю.

Ф. Брукнер: Я им действительно не являюсь, равно, как не становлюсь автоматически коммунистом, когда утверждаю, что число жертв, приписываемое многими антикоммунистами большевистскому режиму, завышено. Иногда приходится читать, что жертвами террора Ленина и Сталина стали 60 миллионов человек.

Тот, кто, опираясь на архивные материалы, доказывает, что подлинное число гораздо меньше, не становится от этого приверженцем Ленина или Сталина и не оправдывает красный террор, а просто исправляет историческую ошибку. Надеюсь, мы едины в этом мнении? Я не слышу возражений и, следовательно, могу сделать вывод, что по данному вопросу разногласий между нами нет.

Студент: Господин Брукнер, вы регулярно бываете в России и хорошо понимаете по-русски. Считаете ли вы, что в России, так же, как в Германии, есть табу, нарушение которых может повлечь за собой печальные последствия? И если да, то какие?

Ф. Брукнер: Вероятно, нет ни одного общества, которое обходилось бы без табу, и ни одной страны, где не вспыхивали бы споры при высказывании определённых мнений по историческим или политическим вопросам. Из практики могу судить, что так обстоит дело в России, например, с тезисом, согласно которому вторжение немецких войск в СССР в июне 1941 года было превентивной мерой и вермахт тем самым только предупредил советское наступление.

Студентка: Да, этот тезис защищает эмигрант, который под псевдонимом Виктор Суворов написал ряд книг, в частности «Ледокол». Но представители официальной исторической науки крайне низкого мнения об этом «Суворове», потому что его утверждения документально не подтверждены.

Ф. Брукнер: Я читал только одну книгу Суворова — «Ледокол» и согласен с вами, что она имеет скорее беллетристический, чем научный характер. Правда, тезис о нападении, как превентивной мере защищают и более серьёзные авторы, такие, как недавно умерший военный историк Иоахим Хофман, но я не хотел бы сейчас вдаваться в подробности по этому вопросу, потому что он не имеет ничего общего с тем предметом, который мы вскоре будем рассматривать. Я думаю сейчас совсем о другом. В России почти все историки и большинство населения отвергают тезисы Суворова. Запрещены ли его книги по этой причине?

Студент: Ничего подобного, их можно купить почти в любом книжном магазине.

Ф. Брукнер: Это и есть главная проблема! Тезис о превентивном нападении в вашей стране можно свободно обсуждать, а в Германии подобные вопросы современной истории — нет, на них объявлено «табу».

Дамы и господа, я хотел бы сказать правду: в вашей стране сегодня гораздо больше свободы слова, чем в моей. В Германии такой доклад я не смог бы прочитать публично ни при каких обстоятельствах — это сразу же повлекло бы за собой судебное преследование.

Студентка: Честно говоря, нас это удивляет.

Ф. Брукнер: В ближайшее время у вас будет ещё много поводов удивляться. Удивление вызовет у вас, к примеру, статистика, которую я хотел бы вам предложить. Это данные высшей официальной организации ФРГ — Ведомства по защите Конституции, которое подчинено федеральному МВД.

Они показывают весь размах политических преследований в якобы «самом свободном в немецкой истории государстве». В них фигурируют т. н. «пропагандистские преступления», то есть, преступления по политическим мотивам, но не связанные с насилием.

С 1994 по 2004 год, т. е. за 11 лет, в ФРГ были возбуждены 117 344 судебных дела по политическим мотивам, в том числе 101 310 против «правых экстремистов», 6 807 против «левых экстремистов» и 9 227 против «иностранных экстремистов», таких, как приверженцы сепаратистской курдской партии ПКК. Эта статистика выглядит следующим образом:

Студент: Но вы сами подчеркнули, что статья 5-я немецкой Конституции гарантирует свободу слова. Как же возможны при этом политические преследования? На какие параграфы вообще опирается юстиция, когда устраивает политические процессы?

Ф. Брукнер: Я хотел бы обратить ваше внимание на то, что и Конституция бывшего Советского Союза гарантировала свободу мнений. От теории до практики часто — как от неба до земли. Основой для политических процессов у нас служат, прежде всего, § 130 и 131 свода уголовных законов. Первый из них карает «натравливание народов друг на друга», второй — «разжигание ненависти». И то, и другое — очень расплывчатые понятия, и часто крайне трудно понять, за какие высказывания будут преследовать, а за какие — нет. Но факт есть факт: в ФРГ постоянно идут политические процессы, и в наших тюрьмах сидят политические заключённые.

Студент: Сколько?

Ф. Брукнер: Я не могу назвать вам точную цифру, так как официальной статистики нет, но полагаю, что несколько сот. Число ежегодно возбуждаемых политических дел не позволяет сделать вывод о числе политзаключенных, потому что, во-первых, не каждое дело доходит до суда, во-вторых, не каждый процесс заканчивается осуждением и, в-третьих, большинство обвиняемых отделывается штрафами или условным осуждением.

Студентка: Можете ли вы привести несколько конкретных примеров политических преследований в Германии?

Ф. Брукнер: Конечно. Пример первый. Газета «Франкфуртер Рундшау» 4 июля 2001 г. сообщила, что один человек за частное письмо журналисту, в котором он написал, что здоровый народ должен защищаться от «вторжения нежелательных иностранцев», был оштрафован на 21 500 марок.

Этот человек настоятельно просил журналиста не публиковать его письмо, но журналист, тем не менее, сделал это, в результате чего против автора письма сразу возбудили уголовное дело за «натравливание народов друг на друга», которое закончилось обвинением и приговором. Отметим, что этот человек не требовал изгнать из Германии вообще всех иностранцев, а выступал только против «нежелательных иностранцев», например, преступников.

Второй пример касается автора национальных немецких песен Франка Реннике и его жены Уты. Франка Реннике обвинили, в первую очередь, за его «Песню об изгнанных с родины», в которой речь шла о судьбе восточных и судетских немцев, изгнанных после Второй мировой войны с родины.

Чтобы конкретно показать вам, за что сегодня в ФРГ можно угодить под суд, я приведу вам две строчки из этой песни. Она начинается так:

Над трупом малыша мать горестно сидит;
Он, как и многие, был голодом убит.
Из тех, кто в спешке покидал родной порог,
Кто видел горе на обочинах дорог?

Через несколько строф Реннике выступает против заполонения Германии чужеродными элементами:

Как будто вымер мой родной народ,
Творит, что хочет, чужеземный сброд,
И сотрясают наши небеса
Гортанные, чужие голоса.

За эту песню Франк Реннике был приговорён к 17 месяцам тюрьмы условно; его жена Ута, которая участвовала в распространении его творчества, получила пять месяцев условно. К тому же суд конфисковал многочисленные компакт-диски и кассеты Реннике и 36 000 евро, полученных от их продажи.

Третий пример. Гораздо суровей, чем супругов Реннике, суд покарал Адриана Прейсингера, который распространял компакт-диски с так называемой музыкой «правых». В конце 2002 года земельный суд в Дрездене приговорил его к трём годам тюрьмы, причём срок не был условным.

Эти примеры дают представление о том, какими могут быть последствия нарушения требований «политкорректности». Но последовательней всего юстиция ФРГ выступает не против критиков засилия инородцев, не против авторов нежелательных песен и производителей компакт-дисков, а против т. н. «ревизионистов», которые ставят под сомнение расхожие представления о Холокосте во время Второй мировой войны.

Студентка: Но какой разумный человек может ставить под сомнение Холокост? Ведь есть неоспоримые доказательства преследования евреев в Третьем рейхе. Тот, кто отрицает эти очевидные факты, может руководствоваться только злонамеренными мотивами, чтобы снова открыть дорогу национал-социализму. Я вполне могу понять, за что в Германии преследуют таких лиц: нельзя допустить, чтобы нацизм снова поднял голову.

Ф. Брукнер: Здесь необходимо разъяснение. Ревизионисты не отрицают преследование евреев, как таковое, поскольку в данном случае речь идёт действительно об очевидном историческом факте. Ревизионисты оспаривают, в основном, три главных пункта освещения судьбы евреев в Третьем рейхе:

1) существование программы систематического уничтожения евреев,

2) существование специально созданных для убийства евреев и оснащённых газовыми камерами «лагерей уничтожения» и

3) обычно упоминаемое число евреев — жертв национал-социализма — шесть миллионов.

Студент: Но как можно всерьёз оспаривать это? Ведь всё это тысячекратно доказано!

Ф. Брукнер: Именно этот вопрос будет предметом моих следующих лекций. В данный момент я не хотел бы вдаваться в подробности аргументации ревизионистов; займёмся этим позже. Для начала я хотел бы только отметить, что преследование людей за их взгляды на вопросы истории представляет собой нарушение гарантированной немецкой Конституцией свободы слова и с логической точки зрения вообще бессмысленно. Вопросы истории должны решать историки, а не юристы. Вы согласны?

Студент: Трудно уследить за вашей мыслью. Мы просто не можем себе представить, что такое демократическое государство, как ФРГ, преследует людей за их мнения по спорным историческим моментам.

Ф. Брукнер: В этом вы глубоко ошибаетесь. 5 месяцев назад, 11 августа 2005 г., в суде первой инстанции г. Ремшейд состоялся процесс над 79-летним Эрнстом Гюнтером Кёгелем, издателем небольшого журнала «Дойчланд», к тому времени уже отбывшим 15-месячный срок заключения за то, что он в одном из номеров своего журнала за март-апрель 2001 года «отрицал Холокост» и к тому же допускал нежелательные высказывания по вопросу об иностранцах. Этот номер был конфискован и уничтожен.

Поводом для второго процесса над ним послужили тексты, распространённые Г. Кегелем в Интернете, а также то, что во время первого процесса он упорствовал в своём «отрицании Холокоста» и «ксенофобских взглядах», стараясь обосновывать их.

Это воистину чудовищная система юстиции, которая на практике исходит из того, что обвиняемый на политическом процессе не может защищаться, не рискуя быть обвинённым заново. И в самом деле, прокурор предостерёг Г. Кёгеля во время его защитной речи: «Если вы и дальше будете говорить в том же духе, я вынужден буду предъявить вам новое обвинение».

Приговор был вынесен в тот же день: три года тюрьмы (не условно) 79-летнему больному человеку! Одна присутствовавшая на процессе наблюдательница, которая раньше жила в ГДР, была потрясена таким бесчеловечным приговором старому человеку за одни только высказанные им мнения.

Другой пример. Ныне уже умерший учитель истории д-р Ганс-Юрген Вицш был в ноябре 2002 г. осуждён в Фурте на три месяца тюрьмы (не условно) за то, что он высказал мнение, что цифра шесть миллионов евреев — жертв национал-социализма преувеличена, а существование приказа Гитлера об уничтожении евреев на основе их расовой или религиозной принадлежности не доказано.

Дело Вицша необычно лишь в том отношении, что обвиняемый был кандидатом исторических наук. До него сотни других ревизионистов были осуждены немецкими судами. Строгий приговор Эрнсту Гюнтеру Кегелю, к сожалению, не единичный случай.

Гюнтер Деккерт, бывший председатель Националдемократической партии Германии, за отрицание существования Холокоста провёл в тюрьме почти пять лет; политолог и публицист Удо Валенди по той же причине вынужден был отсидеть 27 месяцев.

Студентка: Но то, что Деккерт был председателем правоэкстремистской НПД, доказывает, что ревизионисты — представители крайне правого лагеря политиков. Несомненно, что они стараются обелить Гитлера и национал-социалистический режим.

Ф. Брукнер: Мы скоро убедимся, что эта огульная оценка неверна. Но предположим, вы правы: все ревизионисты близки к крайне «правым». Считаете ли вы, что суды должны выносить приговоры, в зависимости от политического мировоззрения обвиняемых?

Студентка: В принципе нет, но с учётом печального опыта Германии и всего мира в экспериментировании с правым экстремизмом…

Ф. Брукнер: …нужно для разнообразия преследовать «правых», а не «левых» и либералов? Мне кажется правильней сделать из тоталитарного опыта Германии тот вывод, что вообще никого нельзя преследовать за его убеждения, при том, конечно, условии, что этот человек не применяет и не проповедует насилие. Но перейдём теперь к другому аспекту. Слово «ревизионизм» происходит от латинского «revidere» — «проверять». Разве не является нормой, что в истории, как и в любой другой науке, устоявшиеся взгляды периодически подвергаются критической переоценке?

Студент: Если этого не будет, любая наука неизбежно погрузится в застой и сведётся к бесплодному повторению уже тысячекратно сказанного.

Ф. Брукнер: Вы попали в самую точку! Действительно, история постоянно пересматривается: то новые находки заставляют историков пересмотреть свои взгляды, то вроде бы бесспорные факты получают новую интерпретацию.

Когда сорок лет назад я был учеником второго класса гуманистической гимназии, нас учили, что возраст Homo sapiens — примерно 500 000 лет. Сегодня большинство антропологов, на основании новых данных раскопок считает, что наш вид гораздо старше — ему свыше миллиона лет. Я не могу ручаться ни за первую, ни за вторую цифру; кто знает, какие цифры назовут нам через пару десятилетий палеонтологи?

Но представьте себе, что вопрос о возрасте человека будет решаться на судебных заседаниях, а прокуроры и судьи будут разыгрывать из себя специалистов по антропологическим находкам и доисторическому периоду?

Ещё один пример. В Германии есть школа историков во главе с медиевистом Герибертом Иллигом, которая защищает тезис о «выдуманных столетиях». Эти историки убеждены, что три столетия нашей истории — чистая выдумка, а именно период с 614 по 911 год.

По их концепции, все лица, которые согласно официальной истории жили в этот период, не исторические, а мифические фигуры. Одна из книг Герберта Иллига так и называется «Жил ли когда-либо Карл Великий?». Иллиг отвечает на этот вопрос отрицательно.

Студент: Но это поистине странные тезисы!

Ф. Брукнер: Я не хотел бы сейчас обсуждать эти тезисы, тем более, что это не в моей компетенции. Я подчёркиваю только, что Иллиг и его сторонники могут публично излагать свои взгляды, не опасаясь репрессий, в то время, как с ревизионистами Холокоста дело обстоит иначе.

В Германии и многих других европейских странах они подвергаются судебным преследованиям; их книги запрещаются, они не имеют возможности защищать свои взгляды в официальных СМИ. Любого здравомыслящего человека это должно убедить в том, что с официальной версией Холокоста чтото неладно, ибо, что же это за истина, если для её защиты требуется уголовный закон?

Студент: То, что вы говорите, звучит довольно убедительно. На какой же юридической основе проводятся процессы против т. н. ревизионистов в Германии?

Ф. Брукнер: С одной стороны, на основе § 185 и 189 свода уголовных законов, которые запрещают «осквернение памяти погибших», а с другой стороны — на основе уже упомянутых § 130 и 131. Параграф 130 был впервые ужесточён в 1994 году; согласно его новой формулировке, подлежит наказанию тот, кто «публично или на собрании нарушает общественный покой и порядок, одобряет, отрицает или преуменьшает факты, совершённые национал-социалистическим режимом, которые в соответствии с § 220,1 являются геноцидом».

Новое ужесточение последовало в начале 2005 года. Теперь полностью запрещено одобрять или преуменьшать злодеяния национал-социалистического «царства насилия и произвола».

В пояснении к тексту закона говорится, что преступное деяние уже налицо, если какие-либо аспекты национал-социалистического режима изображаются положительно и если одновременно образ мыслей преступника порождает подозрение, будто он не достаточно жёстко осуждает совершённые при национал-социалистическом режиме нарушения прав человека.

Видите, какие последствия вытекают из такого закона?

Во-первых, тем самым официально благословляется суд над мыслями, т. е. то, что всегда ставилось в вину тоталитарным государствам национал-социалистического или коммунистического типа.

Во-вторых, согласно § 130 можно осудить, например, защитников животных, которые выступают против вивисекции и ссылаются на то, что она была запрещена в Третьем рейхе (исключение делалось для крыс и мышей). Эти защитники животных тем самым «положительно описывают» «определённый аспект» национал-социалистического режима, а это уже наказуемо. Осудить можно, разумеется, и того, кто вспомнит, что при Гитлере безработица за четыре года сократилась с шести миллионов до нуля.

Обратите внимание, что согласно § 130, как в старой, так и в новой редакции Конституции запрещены только «одобрение, отрицание или преуменьшение национал-социалистических преступлений».

Если вы в Германии, например, одобрите варварское раскулачивание крестьян в СССР в начале 30-х годов, повлёкшее за собой миллионы смертей, или будете утверждать, что его не было, или скажете, что погибли не миллионы, а всего несколько тысяч человек, вам не грозит за это судебное преследование. И вас не потащат в суд, если вы будете оспаривать, что во время Первой мировой войны в Турции имели место массовые убийства армян.

Студентка: Итак, вы считаете, что отрицание сталинских преступлений или турецких массовых убийств должны быть наказуемы?

Ф. Брукнер: Ничего подобного! Я настаиваю на том, что оценка спорных исторических вопросов — дело историков, а не судей. Если же юстиция ФРГ карает за сомнение в официальной версии Холокоста, она должна, следуя собственной логике, карать и за сомнения в других преступлениях. Кстати, ревизионистов преследуют не только в ФРГ, но и ещё в восьми государствах. Это Австрия, Франция, Швейцария, Бельгия, Румыния, Польша, Испания и Израиль.

Студент: Для нас это ново и удивительно. Мы хотели бы узнать подробнее, кто такие ревизионисты и каковы их аргументы.

Ф. Брукнер: Именно этот вопрос мы теперь и рассмотрим!

Ф. Брукнер: Главное обвинение в адрес ревизионистов звучит так: они руководствуются не научными, а идеологическими побуждениями и хотят обелить национал-социалистический режим в его самой тяжкой части — убийстве шести миллионов евреев — и таким образом реабилитировать его.

Для начала выскажу одно замечание.

В принципе не имеет значения, по каким мотивам ктолибо выдвигает тот или иной тезис. Важно лишь, можно ли этот тезис обосновать, иными словами, правилен он или ложен. Если обратиться к теме Холокоста, почти все авторы общепризнанных стандартных работ по этому вопросу — евреи:

Герхард Рейтлингер, Люси Давидович, Леон Поляков, Джордж Уэллерс, Серж Кларсфельд, Клод Ланцман, Иегуда Бауэр, Ицхак Арад, Израиль Гутман, Александр Донат, Дебора Липштадт, Джералд Флеминг, Рахэль Ауербах, Мартин Гилберт, Вальтер Лакер, Роберт Ян Ван Пельт и др.

Еврей также и Рауль Хильберг, автор считающейся классической трёхтомной работы «Уничтожение европейских евреев».

Само собой разумеется, что все эти люди с непримиримой враждебностью относятся к юдофобскому национал-социалистическому режиму и, как и полагается, выпячивают на первый план страдания именно еврейского народа.

Так что, в их стремлении документально подтвердить существование Холокоста, несомненно, доминирует идеологический компонент. Означает ли одно это, что их тезисы ложны, а книги — ненаучны?

Студент: Разумеется, нет!

Ф. Брукнер: Совершенно верно. Поэтому любая критика этих авторов и их работ должна основываться на чисто научной почве. Швейцарский ревизионист Юрген Граф опубликовал в 1999 году книгу, в которой он дал резко отрицательную характеристику работе Хильберга о Холокосте.

Ю. Граф нападает на автора трёхтомника не за то, что он еврей, сионист и антифашист, а за то, что метод работы Хильберга, по его мнению, ненаучен, а выводы не выдерживают никакой критики. Соответственно, мы в ходе дальнейшей дискуссии о ревизионистских авторах не будем тратить время на выяснение их мировоззрения, которое не всегда мне известно, а ограничимся проверкой их аргументации.

Однако для начала я хотел бы уточнить, что ревизионизм отнюдь не является праворадикальной идеологией, как утверждают его противники. Основатель ревизионизма Поль Рассинье был французским социалистом и во время оккупации немцами Франции участвовал в движении Сопротивления.

В 1943 году он был арестован, подвергнут пыткам и отправлен в концлагерь Бухенвальд, а оттуда позже в другой лагерь — Дора-Миттельбау.

Студент: Это в высшей степени интересно! Такого человека трудно обвинить в том, что его единственная цель — реабилитировать национал-социализм.

Ф. Брукнер: Совершенно верно. После освобождения П. Рассинье прочёл воспоминания других бывших узников Бухенвальда, которые вызывали у него большую неприязнь, потому что в них содержалось много лжи. Один из этих бывших узников, аббат Жан-Поль Ренар, писал: «Я видел, как тысячи и тысячи людей становились под души Бухенвальда, из которых вместо воды вытекал ядовитый газ».

Когда П. Рассинье возразил, что знает по собственному опыту, что в Бухенвальде не было газовых камер, аббат Ренар ответил: «Ну, это в какой-то мере литературный оборот».

В своей вышедшей в 1950 году книге «Ложь Одиссея» П. Рассинье заклеймил такого рода лживые утверждения. Название книги как бы намекает на то, что Одиссей, в добавление к сотне действительно пережитых им страданий, выдумал ещё тысячи других. Эта книга, по-моему, лучшее свидетельское показание бывшего узника нацистского лагеря вообще.

Студент: Я могу себе представить, что П. Рассинье после её выхода в свет не приобрёл много друзей…

Ф. Брукнер: К нему действительно стали относиться крайне враждебно, но к суду за эту книгу его не привлекли, потому что тогда ещё отсутствовал юридический карательный инструментарий.

Студентка: Вы сказали, П. Рассинье был узником двух лагерей. Значит, он мог говорить только о ситуации в этих двух лагерях и не мог судить о том, были ли, например, газовые камеры для уничтожения людей в Освенциме.

Ф. Брукнер: В книге «Ложь Одиссея» П. Рассинье высказывал мнение, что в других лагерях, несомненно, были газовые камеры, ибо дыма без огня не бывает. Но в процессе многолетней исследовательской работы он пришёл к выводу, что уничтожение людей газом вообще не применялось. В 1964 году он писал в своей книге «Драма европейских евреев»:

«Каждый раз, когда на протяжении последних 15 лет мне сообщали, что где-то в неоккупированной советскими войсками Европе есть свидетель, который утверждает, что сам пережил умерщвление газом, я немедленно ехал туда, чтобы он повторил мне свой рассказ. Но каждый раз все кончалось одинаковым образом.

Имея в руках своё досье, я задавал свидетелю ряд точных вопросов, на которые он мне отвечал явной ложью и в конце концов вынужден был признаваться, что событий, свидетелем которых он якобы был, он лично не видел, а только повторил рассказ одного хорошего друга, который погиб в лагере и в правдивости которого он не может сомневаться. Так я проехал по всей Европе тысячи и тысячи километров».

То, что основатель ревизионизма был не приверженцем гитлеровской идеологии, а социалистом, борцом движения Сопротивления и узником концлагерей, не даёт покоя противникам ревизионизма настолько, что многие из них прибегают к прямой лжи, чтобы скрыть этот факт.

Так, американский историк, еврейка Дебора Липштадт, которая написала книгу против ревизионистов, утверждает, будто основателем ревизионизма был французский писатель Морис Бардеш.

Бардеш, который сам открыто называл себя фашистом и в первые послевоенные годы резко критиковал Нюрнбергский процесс, тем не менее, признавал массовое уничтожение евреев, как исторический факт, то есть он не был ревизионистом.

Студентка: Если я вас правильно поняла, ревизионисты оспаривают не сам факт массовой депортации евреев в концлагеря, а только число жертв и существование газовых камер?

Ф. Брукнер: Точнее, не «газовых камер», а «газовых камер для уничтожения людей», так как газовые камеры для дезинфекции одежды существовали во всех больших лагерях. Но мы будем для краткости называть «газовыми камерами» помещения, которые якобы использовались для уничтожения заключённых евреев.

И, наконец, третий пункт, который оспаривают ревизионисты, это существование программы истребления европейских евреев.

Все три пункта, которые оспаривают ревизионисты, тесно взаимосвязаны. При этом центральным является вопрос о существовании газовых камер. Если их не было, то подвергается сомнению и цифра «6 миллионов», ибо из этих шести миллионов жертв придётся вычесть несколько миллионов, уничтоженных в газовых камерах. Следовательно, тогда и систематического массового уничтожения евреев тоже не могло быть, потому что у национал-социалистов не было для этого оружия.

Студентка: Минутку! Если узников убивали не газом, их могли убивать каким-то иным способом!

Ф. Брукнер: Тот, кто осмелится выдвинуть такой тезис, должен будет через 60 лет после войны представить совершенно новую версию событий, подтверждая документами, показаниями свидетелей и т. д. Это слишком трудная задача.

Студентка: Но известно, что часть еврейских жертв — это люди, не умерщвлённые газом, а расстрелянные, прежде всего, на территории СССР. Ревизионисты оспаривают и эти расстрелы?

Ф. Брукнер: Нет, они не оспаривают тот факт, что на Востоке было расстреляно много евреев. Они только ставят под сомнение общее число жертв, а также утверждение, будто немцы систематически убивали евреев исключительно по причине их расовой и религиозной принадлежности. Ревизионисты полагают, что в лагерях сотни тысяч евреев умерли также от эпидемий, потери сил, недоедания и т. д.

Студент: Мне кажется, что дискуссия о числе жертв уводит нас в сторону. Даже одно убийство — и то слишком много!

Ф. Брукнер: Безусловно. Но представьте себе, что вы совершили одно убийство, а вас обвиняют в десяти. Вы будете защищаться от такого обвинения?

Студент: Разумеется.

Ф. Брукнер: Как видите, вопрос о числе жертв играет роль с точки зрения тяжести вины. К этому, по-моему, следует добавить ещё два пункта. Во-первых, история претендует на звание науки, а признак любой науки — стремление к точности. Как будет выглядеть историк, который сказал бы, что не играет роли, в каком году был основан Рим, в 1753 или 753 до н. э., — всё равно с тех пор прошло много времени?

Кроме того, если считать, что вопрос о числе жертв — второстепенный, тогда не следует возводить в догму и цифру «6 миллионов». Но именно это делают в ФРГ и других западных странах, где сомнение в цифре «6 миллионов» наказуемо. Такие люди, как швейцарец Гастон-Арман Амодрюз и немец д-р Ганс-Юрген Вицш, были брошены за решётку лишь за то, что они публично усомнились в этой цифре.

Студент: Какая, собственно, разница, уничтожали узников лагерей в газовых камерах или они умирали от эпидемий и голода? Они всё равно погибали, и вину за их смерть в любом случае несут те, кто их депортировал.

Ф. Брукнер: Если правы ревизионисты, то судьба евреев во время Второй мировой войны была хотя и трагичной, но никоим образом не являлась исключением в мировой истории. Лишение прав целых групп населения, депортации, массовая гибель в лагерях вследствие плохих гигиенических условий — всё это уже не раз бывало в истории. Но если правы ортодоксальные историки и планомерное истребление людей на химических бойнях имело место, то речь идёт о беспрецедентном преступлении, ибо такой зверской и хладнокровной формы массовых убийств до сих пор не существовало.

Студент: Я не уверен, что сам способ смерти жертв имеет какое-то особое значение.

Ф. Брукнер: Как известно, во время Второй мировой войны огромное количество советских военнослужащих попало в плен к немцам и умерло там. Равным образом множество немецких военнопленных умерло во время войны и после неё в советском плену. Те немецкие военнопленные, которые потом были освобождены и вернулись на родину, рассказывали, как умирали их товарищи: они стали жертвами холодов, недоедания и тифа.

Предположим, выжившие стали бы утверждать, будто русские травили их товарищей инсектицидами, а потом делали из их трупов мыло, а из кожи — абажуры. Как бы вы, русские, отреагировали на такие обвинения?

Студент: Я был бы возмущён. Это была бы мерзкая клевета на мой народ!

Ф. Брукнер: Совершенно верно. Тот, кто выдвигает столь страшные обвинения, должен их документально доказать, иначе он будет повинён в клевете.

Студент: Итак, вы считаете, что эти факты недостаточно доказаны?

Ф. Брукнер: О мыле из человеческих трупов, абажурах из человеческой кожи и т. п. мы можем больше не говорить, так как от подобных утверждений отказались даже ортодоксальные историки. Иначе обстоит дело с газовыми камерами, которые до сих образуют ядро мифа о Холокосте.

По мнению ревизионистов, это такая же пропагандистская выдумка, как вышеупомянутые мыло и абажуры.

Вернёмся к истории ревизионизма. Я бы разделил её на три этапа, первый из которых полностью связан с фигурой Поля Рассинье, умершего в 1967 году.

Второй этап охватывает период с 1967 по 1988 год. За эти два десятилетия ревизионизм достиг необыкновенного расцвета. В 1979 г. в США под руководством Уиллиса Карто возник «Институт пересмотра истории», который регулярно проводил конференции и выпускал «Journal of Historical Review», в котором печатались многие ревизионистские авторы.

К сожалению, У. Карто в 1993 году был свергнут в результате внутренних интриг, устроенных его подчинённым Mарком Вебером. Ранее успешный институт покатился к банкротству, качество материалов журнала постепенно ухудшалось, он терял подписчиков и, в конце концов, перестал выходить.

К числу исследователей, исповедовавших данное направление в 70-х годах, относятся немец Удо Валенди, издатель журнала «Хисторише Татзахен», с которым позже так несправедливо обошлась немецкая юстиция, и автор известного демографического исследования, тоже немец Вальтер Заннинг, а также французы Серж Тион, Пьер Гийом и многие другие.

Однако тремя самыми значительными ревизионистскими авторами на этом этапе, несомненно, считаются американец Артур Бутс, немец Вильгельм Штеглих и француз Роберт Фориссон.

Студент: Я будущий историк и серьёзно занимаюсь историей Второй мировой войны. Как может быть, что я не слышал ни одного из названных вами имён и не читал никого из этих авторов?

Ф. Брукнер: Господствующая на Западе система не заинтересована в том, чтобы эти имена были известны. Во Франции СМИ иногда говорят о Р. Фориссоне, но всегда только в оскорбительном тоне.

Первым из трёх ведущих специалистов этого периода выступил в 1976 г. Артур Бутс, доцент, специалист по электронике. Он написал работу под названием «Мистификация ХХ века», которая представляла собой большой шаг вперёд по сравнению с работами П. Рассинье.

А. Бутс сначала изучил распространявшиеся с 1942 года еврейскими организациями по всему миру доклады об истреблении их единоверцев в зоне, находящейся под властью Германии. Он установил, что тогдашняя версия событий принципиально отличалась от более поздней, т. е. история Холокоста претерпевала изменения.

Затем он проанализировал вопрос о том, как союзные правительства, Ватикан и Международный Красный Крест реагировали на эти ужасные сообщения, и пришёл к выводу, что ни одна из перечисленных организаций не поверила этим докладам.

Столь чудовищное преступление, как фабричное истребление нескольких миллионов заключённых, рассуждал А. Бутс, невозможно было сохранить в тайне. К тому же союзники, Ватикан и Красный Крест располагали большим числом информаторов на подвластных Германии территориях.

То есть, эти доклады были ни чем иным, как пропагандистской фальсификацией, которую продолжали использовать после войны в политических целях.

Через два года, в 1978 году, в Германии вышла работа «Миф об Освенциме». Автором её был юрист, судья Вильгельм Штеглих. В этой книге он проанализировал основы официальных представлений о «лагере уничтожения» Освенцим.

Как мы скоро убедимся, нет ни документальных, ни материальных доказательств массового уничтожения людей газом в этом лагере, а есть лишь свидетельские показания, признания обвиняемых и приговоры судов.

В. Штеглих прежде всего тщательно изучил два главных момента в ортодоксальной картине Освенцима, а именно: признание первого коменданта этого лагеря Рудольфа Гёсса, а также Франкфуртский процесс над сотрудниками Освенцима в 1963–1965 годах. В результате он пришёл к выводу, что оба эти момента несостоятельны с фактической точки зрения.

Признание Р. Гёсса изобилует противоречиями и нелепостями, что свидетельствует о том, что он писал их недобровольно. На Франкфуртском же процессе были нарушены почти все правовые нормы, поэтому В. Штеглих ясно указал на то, что речь шла о чисто показательном процессе.

Студентка: Минутку. Когда кто-либо утверждает, что на Нюрнбергском процессе или на других проводившихся «союзниками» судах над национал-социалистами не всегда соблюдались их права, с этим я ещё могу согласиться. В конце концов, победители Третьего рейха имели все основания осудить полную тяжесть его вины.

Но процесс над сотрудниками Освенцима проходил в ФРГ. Почему немецкая юстиция устроила показательный процесс против немцев и тем самым юридически закрепила ответственность Германии за чудовищные преступления, если их не было, или они были, но, по крайней мере, не в таких масштабах, как утверждают. Это же совершенно нелогично!

Ф. Брукнер: Руководящая политическая верхушка ФРГ заинтересована в том, чтобы постоянно попрекать население своей страны омерзительностью национал-социализма, окончательно дискредитировав его, и убедить немцев в благах «демократической системы ценностей». Процесс над сотрудниками Освенцима играл ключевую роль в «перевоспитании» немецкого народа.

Ещё более решающую роль, чем книги А. Бутса и В. Штеглиха, сыграли исследования Роберта Фориссона, принадлежащие также ко второму этапу истории ревизионизма Холокоста. Он был профессором французской литературы сначала в Сорбонне, потом в Лионе, но потерял работу после того, как стали известны его ревизионистские публикации.

Студент: После доцента-электронщика и судьи вы упоминаете теперь профессора французской литературы в качестве ведущего специалиста по ревизионизму. Не удивительно ли, что среди перечисленных нет ни одного историка?

Ф. Брукнер: Действительно, большинство авторов, занимавшихся Холокостом, — не профессиональные историки. Это относится также и к ведущим еврейским специалистам по Холокосту: Герхарду Рейтлингеру, Раулю Хильбергу и Роберту Яну Ван Пельту; первый из них искусствовед, второй — политолог, третий — историк архитектуры.

Но вернёмся к Роберту Фориссону. Он начал свои исследования Холокоста с изучения свойств вещества, содержащего синильную кислоту, — пестицида Циклон-Б, который во многих лагерях использовался для дезинфекции одежды, но, согласно легенде Холокоста, также для массового убийства евреев в Освенциме и Майданеке.

На основе анализа специальной литературы об этом средстве дезинфекции он установил, что в случае описанных в рассказах свидетелей массовых убийств с помощью газа в недостаточно герметизированных и не снабжённых вентиляцией помещениях, таких как пресловутые «газовые камеры», это сразу же привело бы к химической катастрофе во всём лагере.

Р. Фориссон провёл сравнение мнимых нацистских газовых камер с настоящими газовыми камерами, которые в некоторых штатах США до недавнего времени использовались для казни преступников с помощью синильной кислоты.

Казнь с помощью синильной кислоты — технически сложный процесс и, если не соблюдать меры безопасности, cмерть грозит не только преступнику, но также персоналу тюрьмы и свидетелям казни.

Если даже казнь одного человека с помощью синильной кислоты в оснащённой специальными средствами защиты тюрьме является столь сложным процессом, то как могли в Освенциме в помещениях, лишённых таких мер предосторожности, убивать газом тысячи людей за один раз, не решая при этом неизбежных проблем удаления газа? — задался вопросом Р. Фориссон.

29 декабря 1978 г. ему удалось поместить в ведущей французской газете «Ле Монд» статью, в которой он поставил этот и другие вопросы. 21 февраля 1979 г. та же газета напечатала ответ, подписанный 34 французскими историками, в котором говорилось: «Незачем задавать вопрос, каким образом было технически возможно такое массовое убийство. Оно было технически возможно, потому что оно было».

Студент: Но это же совершенно не аргумент!

Ф. Брукнер: Разумеется. Р. Фориссон придал ревизионистским исследованиям новый поворот; с тех пор акцент в них переместился в сферу технологии.

Начало третьего этапа ревизионистских исследований можно датировать 1988 годом, что связано с появлением доклада Ф. Лейхтера. Могу ли я спросить, слышал ли ктонибудь из вас об этом докладе? Да, молодой человек с бородкой? Как вас зовут?

Студент: Максим.

Ф. Брукнер: Итак, Максим, что же такое доклад Ф. Лейхтера?

Студент: Я читал о нём в одном немецком журнале, но не помню деталей. Речь шла об американском специалисте — технологе казней, который исследовал газовые камеры Освенцима на их функциональную пригодность и пришёл к выводу, что эти помещения не могли выполнять приписываемую им функцию.

Ф. Брукнер: Отлично! Несколько слов о подробностях этой экспертизы. В начале 1988 года в канадском городе Торонто началось кассационное дело против гражданина ФРГ Эрнста Цюнделя, который за три года до этого был приговорён к 15 месяцам тюрьмы за распространение брошюры Ричарда Харвуда «Действительно ли умерли шесть миллионов?».

Во время процесса консультант Цюнделя, Роберт Фориссон, связался с американским технологом казней Фредом Лейхтером, который, кроме электрических стульев, шприцев для впрыскивания яда и виселиц, конструировал также газовые камеры, и попросил его проверить функциональную пригодность якобы использовавшихся для казней газовых камер Освенцима I, Освенцима-Бжезинки и Майданека.

В конце февраля 1988 года Ф. Лейхтер с небольшой группой специалистов вылетел в Польшу и по результатам своих исследований составил доклад, который был представлен на процессе, как доказательный материал. Ф. Лейхтер проанализировал три вопроса:

1) техническую пригодность исследованных помещений для убийства людей газом Циклон-Б,

2) пропускную способность крематориев и

3) вопрос об остатках цианида на каменной кладке газовых камер.

Мы подробно остановимся на всех трёх пунктах, когда будем говорить об Освенциме.

Студент: В упомянутой статье доклад Ф. Лейхтера назван «псевдонаучным». Что вы скажете по этому поводу?

Ф. Брукнер: Это традиционная формулировка, которую СМИ регулярно используют против ревизионистов. Действительно, доклад Ф. Лейхтера содержал ряд ошибок, что объясняется крайней спешкой, в которой проводилась экспертиза. Но сделанные Ф. Лейхтером выводы были подтверждены гораздо более строгой научной экспертизой, которую провёл пять лет спустя молодой немецкий химик Гермар Рудольф. Это одна из ключевых ревизионистских работ по Холокосту.

В 1994 году Г. Рудольф под псевдонимом «Эрнст Гаусс» выступил в роли издателя сборника «Основы современной истории», в котором многие специалисты по ревизионизму высказывались по важным аспектам изучения Холокоста (статистика населения, юридическая ценность свидетельских показаний, технические и химические анализы, аэрофотоснимки и т. д.). Расширенный вариант этого труда огромной важности вышел позже на английском языке в США.

Подвергнувшись после этого в Германии репрессиям, Г. Рудольф эмигрировал сначала в Англию, а потом в США, где наряду с многочисленными ревизионистскими книгами стал выпускать очень ценный журнал «Vierteljahreshefte fur freie Geschichtsforschung» и его английский аналог «Ревизионист».

К числу ведущих ревизионистских авторов надо причислить также итальянца Карло Маттоньо. Его первая публикация датирована 1985 годом. С тех пор он написал много книг и статей, как по технологическим, так и историческим аспектам проблемы Холокоста.

Поскольку в Италии нет закона против ревизионизма, К. Маттоньо никогда не подвергался преследованиям, и его работы беспрепятственно публикуются. В дальнейшем мы ещё не раз столкнёмся с именем этого выдающегося исследователя.

Наряду с Г. Рудольфом, его можно назвать главной фигурой третьего этапа истории ревизионизма Холокоста.

Студентка: Господин Ф. Брукнер! После всего сказанного я считаю вполне возможным, что в традиционной истории Холокоста кое-что следует исправить, и, что ревизионисты в отдельных вопросах правы. Но по сути это ничего не меняет: существование Холокоста в целом является реальным фактом.

Ф. Брукнер: Могу я попросить вас обосновать своё мнение?

Студентка: Все признанные историки едины в этом вопросе. Невозможно, чтобы всё официальное сообщество историков состояло из одних дураков или лжецов, которые шестьдесят лет покрывают мистификацию такого масштаба.

Ф. Брукнер: Я уже упоминал, что ревизионизм в целом ряде стран запрещён. Сколько, по вашему мнению, существует историков, готовых не только потерять хорошо оплачиваемое место, но и сесть в тюрьму?

Студентка: Но в таких странах, как Америка, Италия или Россия, где ревизионизм не запрещён, университетские историки тоже не ставят реальное существование Холокоста под сомнение.

Ф. Брукнер: Даже в этих странах университетский преподаватель, который проявит ревизионистские взгляды, сразу подвергнется остракизму со стороны СМИ и большей части коллег и студентов, его начнут всячески травить, и он скорее всего потеряет работу. У него не будет никаких шансов защитить свою точку зрения в СМИ, так как они устроили заговор молчания вокруг ревизионизма.

Не забывайте также о том, что такого историка, безусловно, сразу объявят «нацистом». А нацистом никто слыть не хочет, потому что национал-социализм, как на Западе, так и на Востоке изображается, как абсолютное зло.

Студент: Но кроме Холокоста гитлеровцы совершили много других преступлений! Даже если ревизионисты правы и расхожие представления о Холокосте ложны или, по крайней мере, преувеличены, это ещё не означает, что и другие преступления, в которых обвиняют Гитлера и националсоциалистический режим, не имели места.

Ф. Брукнер: Правильно. Если обвиняемый оправдан по главному пункту обвинения, это ещё не означает, что он невиновен и по остальным пунктам. Что делает в таких случаях добросовестный судья?

Студент: Он тщательно проверяет вину или невиновность обвиняемого по каждому отдельному пункту.

Ф. Брукнер: Соответственно, нужно проверить и каждое из следующих обвинений, выдвигаемых исторической наукой против Германии: развязывание Второй мировой войны, неспровоцированное нападение на СССР, массовое убийство советских военнопленных, истребление гомосексуалистов, геноцид цыган, эвтаназия душевнобольных и т. д.

В каждом отдельном случае надо тщательно изучить доказательный материал. Однако главным преступлением Третьего рейха считается Холокост. Историку, который усомнится в газовых камерах и тем самым в систематическом уничтожении евреев, ничуть не поможет то, что он признаёт Гитлера виновным по всем остальным пунктам — его всё равно объявят нацистом.

Студентка: Но есть тысячи научных трудов, которые доказывают реальность Холокоста.

Ф. Брукнер: Если вы прочтёте наугад первую пару десятков из этих тысяч книг, то заметите, что все авторы, без рассуждений, за основу берут общую картину Холокоста из нескольких классических работ и лишь в отдельных вопросах добавляют новые результаты исследований или свои тезисы. Иными словами, все авторы книг о Холокосте списывают друг у друга.

Студентка: Историку Холокоста, который занимается отдельными аспектами этого вопроса, не надо долго разбираться в том, были ли газовые камеры, и имело ли место уничтожение миллионов людей в концлагерях. Это чётко установленные факты, проверка которых не требуется. Все серьёзные историки едины в том, что лагеря уничтожения с газовыми камерами существовали, и что от пяти до шести миллионов евреев стали жертвами геноцида.

Ф. Брукнер: Очень хорошо. Но, давайте обратимся к статистике. Я хотел бы заранее оговорить, что все без исключения авторы, которых я в дальнейшем буду цитировать, придерживаются официальной версии Холокоста. Ревизионистские источники приводимая статистика не учитывает.

Как вы знаете, согласно официальной истории было шесть лагерей уничтожения, в которых евреев убивали в газовых камерах. Возьмём две классические работы о Холокосте, а именно: «Уничтожение европейских евреев» Рауля Хильберга и «Война против евреев» Люси Давидович.

Эти два автора приводят следующие данные о числе евреев, убитых в лагерях уничтожения (или умерших по более или менее естественным причинам, т. е. от болезней и т. д.):

Р. Хильберг Л. Давидович

Освенцим: 1 000 000 — Освенцим: 2 000 000

Треблинка: 750 000 — Треблинка: 800 000

Бельзец: 550 000 — Бельзец: 600 000

Собибур: 200 00 — Cобибур: 250 000

Хелмно: 150 000 — Хелмно: 340 000

Майданек: 50 000 — Майданек: 1 380 000

Итого: 2 700 000 — Итого: 5 370 000

Таким образом, Л. Давидович указывает вдвое большее число погибших в лагерях евреев, чем Р. Хильберг: вдвое большее число жертв Освенцима, более, чем вдвое, большее число жертв Хелмно и в 28 раз большее число еврейских жертв Майданека!

И удивляет не только это. Если вы станете искать в обеих книгах источники, из которых взяты приводимые цифры, вы их вообще не обнаружите. Ни один из этих авторов не счёл нужным обосновать свои цифры.

Далее Р. Хильберг исходит из того, что общее число жертв Холокоста, т. е. погибших вследствие нацистских преследований евреев, — 5,1 миллиона, а Л. Давидович — 5 933 тысячи. Это означает, что, согласно Р. Хильбергу, вне лагерей уничтожения (в трудовых лагерях, в гетто, при эвакуациях, при массовых расстрелах и т. д.) нашли смерть 2,8 миллиона евреев, а по Л. Давидович — всего 530 000, т. е. пятая часть первой цифры.

Разве не очевидны принципиальные несоответствия в этой статистике?

На первый взгляд, и Р. Хильберг и Л. Давидович подтверждают официальную картину Холокоста с её лагерями уничтожения и 5–6 миллионами жертв. Но если присмотреться внимательнее, можно заметить, что компоненты, из которых складывается эта общая картина, у обоих авторов радикально различны. Иными словами, все эти цифры не вызывают доверия. А если здание стоит на шатком фундаменте, оно рискует рано или поздно обвалиться.

Приведём ещё два списка статистических данных. В первом случае речь идёт об общем числе жертв Освенцима, евреев и неевреев, причём убитые и умершие естественной смертью включены в одну категорию. Здесь ревизионистские авторы также не учитываются.

В этом крупнейшем нацистском лагере умерли:

— 9 миллионов — согласно французскому фильму «Nuit et Brouillard» («Ночь и туман») (1952);

— 8 миллионов — по данным французского Центра расследования военных преступлений;

— 5 миллионов (из них свыше 90 % евреев) — согласно парижской газете «Ле Монд» от 20 апреля 1978 г.;

— 4 миллиона — согласно нюрнбергскому документу URSS-008, который основан на докладе советской комиссии от 6 мая 1945 года;

— 3 миллиона только к концу ноября 1943 года — согласно признанию первого коменданта Освенцима Рудольфа Гёсса;

— 1,25 миллиона (миллион евреев и 250 000 неевреев) — согласно Р. Хильбергу;

— От одного до полутора миллионов — согласно книге, которую французский исследователь Жан-Клод Прессак опубликовал в 1989 году;

— 800 000 — данные того же автора на 1993 год;

— от 631 000 до 711 000 — данные того же автора на 1994 год;

— 511 000 — согласно сведениям главного редактора журнала «Шпигель» Фритьофу Мейеру.

Таким образом, решающими вопросами для судей, которые судят ревизионистов, являются: какая из этих цифр очевидна, юридически обязательна и почему? Как далеко можно зайти, не рискуя быть осуждённым за «приуменьшение злодеяний», и почему? Наказуемо ли приведение завышенных цифр, потому что это клевета на немецкий народ?

Последние статистические данные касаются числа венгерских евреев, убитых в Освенциме-Бжезинке, согласно разным авторам, в течение двух месяцев, с мая по июль 1944 года. Их было:

— 1 000 000, согласно Бену Хехту;

— 409 640, согласно Джорджу Уэллерсу;

— 180 000, согласно Раулю Хильбергу;

— 41 000, согласно Фритьофу Мейеру.

А теперь скажите, дамы и господа, какая из этих цифр очевидна?

Задумайтесь о том, что общее число жертв Холокоста, безусловно, зависит от числа жертв в каждом из названных лагерей уничтожения, включая Освенцим. Вам не кажется странным, что данные о числе жертв Освенцима у отдельных авторов столь сильно расходятся: Бен Хехт насчитывает почти в 50 раз больше убитых в Освенциме венгерских евреев, чем Фритьоф Мейер? Однако все эти авторы, в конечном счёте, сходятся на 5–6 миллионах еврейских жертв?

Студент: Да, против этого аргумента трудно что-то возразить. Однако я уверен, что Холокост всё же имел место в реальности. Доказательством этого служат ужасные фотоснимки узников концлагерей, которые после их освобождения обошли весь мир. Или ревизионисты дошли до утверждения, что эти фотографии фальшивы?

Ф. Брукнер: Нет. Эти фотографии подлинные.

Ф. Брукнер: Когда англо-американские войска весной 1945 года освобождали один лагерь за другим, их взору представали ужасные сцены. Я приведу отрывок из составленного одним британским офицером доклада об освобождении лагеря Берген-Бельзен в Северной Германии:

«Когда мы шли вдоль главной улицы лагеря, нас с радостью приветствовали заключённые, и мы впервые смогли увидеть собственными глазами, в каком они состоянии. Многие из них выглядели практически, как живые скелеты. Мужчины и женщины лежали рядами по обеим сторонам улицы. Другие медленно и бесцельно ползали вокруг с отрешёнными, безразличными лицами. Кучами лежали тысячи трупов, многие из них в состоянии сильного разложения».

Я показываю вам снимок массового захоронения трупов заключённых, которые умерли в Берген-Бельзене от тифа и других эпидемий или от голода. Каждый из вас часто видел такие снимки: их регулярно показывают по телевидению, в кино и печатают в газетах, когда речь заходит о нацистских концлагерях.

Но мы должны сначала задать вопрос: являются ли эти снимки доказательством Холокоста?

Дамы и господа! Мы спорим сейчас не о том, что в концлагерях погибло много евреев и людей других национальностей. Это никто не оспаривает. Мы спорим о том, имело ли место планомерное массовое убийство евреев, и существовали ли лагеря уничтожения с газовыми камерами для убийства людей?

Иными словами, мы спорим о том, является ли то, что обычно называют Холокостом, историческим фактом?

Если вы будете читать официальную литературу о Холокосте, то из неё узнаете, что уничтожение газом людей в Освенциме, последнем функционировавшем лагере уничтожения, было прекращено в конце октября или начале ноября 1944 года.

Ужасные картины с горами трупов и ходячими скелетами, которые мы видим на известных фотографиях, сняты не в Освенциме и не в каком-либо другом из так называемых лагерей уничтожения, а в западных концлагерях, таких, как Дахау, Бухенвальд и, прежде всего, БергенБельзен, которые весной 1945 года были освобождены англичанами и американцами.

К тому же трупы, которые мы видим на фотоснимках, во многих случаях принадлежат не евреям. Как в Дахау, так и в Бухенвальде евреи составляли лишь небольшой процент среди интернированных, а в Берген-Бельзене — большинство. Все историки сходятся на том, что эти мертвецы не отравлены газом и не убиты каким-либо иным способом, а стали жертвами сыпного тифа и других эпидемических болезней, а также недоедания.

Какие выводы мы можем сделать из этих фактов?

Студентка: Главный вывод — что эти фотографии не являются доказательством Холокоста. По этому пункту ничего возразить нельзя. Но они доказывают бесчеловечность нацистского режима, который позволил огромному количеству людей умереть в столь ужасных условиях.

Ф. Брукнер: Позвольте предложить вам ещё немного статистики. Эти данные взяты, опять-таки, не у ревизионистов; они бесспорны и признаются всеми историками, так как опираются на солидный документальный материал. Речь идёт о числе заключённых, умерших в концлагерях Бухенвальд и Дахау, причём, цифры разбиты по годам. Сначала данные по Бухенвальду:

1937 — 48,

1938 — 771,

1939–1235,

1940–1772,

1941–1522,

1942–2898,

1943–3516,

1944–8644,

1945 — 13 056.

Итого 33 462.

Статистика смертности в Дахау в годы войны выглядит так:

1940–1515,

1941–2576,

1942–2470,

1943–1100,

1944–4794,

1945 — 15 384.

Итого 27 384.

Если вспомнить, что оба лагеря были освобождены в апреле 1945 года, из этой статистики явствует, что в Бухенвальде почти 40 %, а в Дахау более половины жертв умерли в последние четыре месяца существования этих лагерей.

Статистики по Берген-Бельзену у нас нет, так как книги с записями умерших либо утеряны, либо были уничтожены администрацией перед освобождением лагеря. Но все свидетели также сходятся в том, что подавляющее большинство смертей пришлось на период с января по апрель 1945 года.

Сходная тенденция наблюдалась и в находившемся в Австрии концлагере Маутхаузен, где 36 124 из 86 195 заключённых, умерших с 1938 по 1945 год, т. е. более трети, умерли в период с 1 января по 5 мая 1945 года.

Что же произошло? С осени 1944 года восточные концлагеря постепенно эвакуировались на запад, поэтому число узников западных лагерей непрерывно возрастало. Одновременно всё сильней сказывались последствия краха Германии.

Англо-американские бомбёжки разрушили инфраструктуру страны, продукты питания и медикаменты больше не поступали в лагеря, хотя ещё имелись в достаточном количестве. При всё более возрастающем ужасном гигиеническом состоянии безнадёжно переполненных лагерей свирепствовали эпидемии, которые буквально вышли из-под контроля.

Студентка: А разве нельзя было освободить заключённых, если для них не было больше пищи и лекарств?

Ф. Брукнер: Чтобы они разнесли сыпной тиф и дизентерию среди населения? А кто бы давал им хотя бы скудную еду? Не забывайте, что в концлагерях, кроме политзаключённых, евреев и военнопленных, были также обычные уголовники. Можно ли было отдать население на растерзание грабителям и взломщикам?

Студент: То, что уголовников держали вместе с заключёнными, арестованными по политическим и национальным признакам, а также с военнопленными — это уже тяжкое преступление.

Ф. Брукнер: Совершенно верно. Поль Рассинье и многие другие авторы описывали, с какой жестокостью уголовники терроризировали остальных заключённых в лагерях. То же самое происходило и в советских лагерях, судя по книгам Александра Солженицына.

Что касается причин перебоев со снабжением в конце 1944 года, я хотел бы процитировать знаменитого американского лётчика Чака Егера, который в своих воспоминаниях рассказывает, как его эскадрилья получила приказ стрелять по всему, что движется:

«В Германии не так легко было отделить невиновных гражданских лиц от военных. Крестьянин на своем картофельном поле кормил, в конечном счёте, немецкую армию».

Студент: Не хотите ли вы этим сказать, что «союзники» виновны в массовой гибели людей в лагерях на западе?

Ф. Брукнер: В любом случае, часть вины лежит на них. Позвольте процитировать слова коменданта лагеря БергенБельзен Иозефа Крамера, которые внесены в протокол его допроса англичанами:

«Лагерь функционировал более или менее нормально, пока ваши войска не перешли Рейн. Была проточная вода, регулярное питание… Я не мог сделать ничего другого, пытался только как можно лучше распределять поступавшие ко мне продукты питания для лагеря. Но внезапно ко мне начали присылать транспорт с новыми заключёнными со всей Германии.

При такой ситуации было невозможно оставаться хозяином положения. Я требовал больше персонала и больше продуктов питания. Мне отвечали, что это невозможно, поэтому пришлось обходиться тем, что у меня было. К тому же, союзники разбомбили электростанцию, которая качала воду. Транспорт с продуктами питания больше не поступал в лагерь из-за бомбёжек союзников. Мы окончательно утратили контроль над ситуацией… В течение последних шести недель я не получал вообще никакой помощи. У нас не хватало людей, чтобы хоронить мёртвых…

Я пытался раздобыть лекарства и продукты для заключенных, но тщётно».

Я хотел бы, кстати, обратить ваше внимание на то, что Иозеф Крамер не предпринял никаких попыток избежать плена, а остался ждать англичан, чтобы, как положено, передать им лагерь. Что из этого следует?

Студент: Что он не сознавал за собой никакой вины.

Ф. Брукнер: Вот именно! Но это не помешало союзникам в прессе называть его «зверем из Бельзена» и повесить после показательного процесса.

Хотя смертность узников в лагерях весной 1945 года не служит доказательством политики истребления, снимки гор трупов и умирающих до сих пор регулярно показывают, как доказательство Холокоста. Почему?

Студентка: Потому что нет соответствующих снимков из Освенцима и других лагерей уничтожения. Там трупы сжигали.

Ф. Брукнер: В Дахау, Бухенвальде, Маутхаузене, БергенБельзене и тому подобных местах трупы умерших заключённых тоже сжигали, за исключением последних месяцев, когда для этого стало не хватать пропускной способности крематориев.

Но умершие от тифа и голода в западных лагерях ни в коем случае не являются доказательством умерщвления газом в восточных лагерях.

Реальных доказательств этого вообще нет: нет ни трупов убитых газом, ни массовых захоронений, ни документов — вообще ничего. Без свидетельских показаний и признаний обвиняемых мы ничего не знали бы о каком-то умерщвлении газом даже в одном немецком концлагере.

С 1942 года пропаганда союзников непрерывно обвиняла немцев в ужасных массовых убийствах. Эти сообщения большей частью с недоверием встречались населением Англии, США и других стран. Многие ещё помнили Первую мировую войну и постоянные сообщения того времени о зверствах немцев и их союзников. Рассказывали, например, будто немцы отрубали руки бельгийским детям и распинали военнопленных на церковных воротах. Даже об убийствах с помощью газа говорили уже тогда.

22 марта 1916 года лондонская газета «Дейли телеграф» под заголовком «Ужасы в Сербии. 700 000 жертв» писала следующее:

«Правительства союзников располагают доказательствами и документами, которые вскоре будут опубликованы и докажут, что австрийцы и болгары совершили в Сербии ужасные преступления… Австрийцы загоняют женщин, детей и стариков в церкви и либо закалывают их штыками, либо убивают удушающим газом. В одной церкви в Белграде были таким образом удушены 3000 женщин, детей и стариков».

Вскоре после войны выяснилось, что эти истории от начала и до конца были выдуманы. Поэтому многие видели в отчётах об ужасах Второй мировой войны просто повторение этой пропаганды «ужасов фашизма».

Во время своего продвижения через Францию, Бельгию и Голландию англо-американцы не обнаружили ничего, что подтверждало бы слухи о немецких зверствах. В этих обстоятельствах ужасное состояние освобождённых узников концлагерей было для них просто даром небес: наконец-то налицо осязаемые доказательства того, что побеждённый враг был воплощением зла. Чтобы победить такого врага, были хороши все средства, включая варварские террористические бомбёжки немецких городов.

Эта стратегия оказалась весьма эффективной. Увидев потрясающие снимки из лагерей, люди были готовы верить во всё, что им расскажут о немецких зверствах, и лишь немногие сомневались в сообщениях о массовых убийствах с помощью газа. Поэтому и сегодня эти фотографии представляют собой необыкновенно эффективное психологическое оружие, хотя они, как уже было сказано, не являются доказательством политики истребления.

Студентка: Разве не справедливо пригвоздить к позорному столбу бесчеловечную идеологию фашизма, которая привела к созданию концлагерей?

Ф. Брукнер: Любая политическая система прибегает к репрессиям, когда чувствует угрозу. О коммунистическом терроре времён Ленина и Сталина и об «Архипелаге ГУЛАГ» мне не надо вам рассказывать, так как вы знаете об этом лучше меня.

Но и демократические государства создавали концлагеря, в которые интернировались не только политические противники, но и целые «неблагонадёжные» группы населения.

Во время англо-бурской войны (1900–1902 гг.) англичане заперли в концлагеря 115 000 мирных буров, большей частью женщин, детей и стариков. В этих лагерях умерли 26 251 человек, то есть, почти четверть, и по тем же точно причинам, которые позже вызвали высокую смертность в нацистских лагерях.

Во время Второй мировой войны правительство США, кроме большого числа немецких и итальянских подданных, заперло в лагеря и почти всех живших на территории США японских граждан и даже многих американских граждан японского происхождения, хотя не известно ни одного случая шпионажа или саботажа со стороны американских японцев.

После Второй мировой войны американцы и в меньшей степени французы оставили сотни тысяч немецких военнопленных умирать медленной смертью в лагерях под открытым небом. Хотя продукты питания имелись в изобилии, их умышленно не давали заключённым, т. е., в данном случае, не было тех смягчающих обстоятельств, как у немцев весной в 1945 году.

Читайте на эту тему книгу канадского историка Джеймса Бака «Другие потери», там всё подтверждено документами.

Студентка: Послушать вас, господин Ф. Брукнер, так создаётся впечатление, что, за исключением последних месяцев, немецкие концлагеря были чуть ли не домами отдыха…

Ф. Брукнер: Зачем же мыслить в категориях крайностей? Неужели вы не можете представить, что между домом отдыха и лагерем уничтожения может быть ещё сотня промежуточных ступеней? Концлагерь сам по себе не обязательно хуже тюрьмы. Можно очень гуманно управлять концлагерем и очень негуманно — тюрьмой.

Делегат Международного Красного Креста, начальник отдела Ж. Фавр, в августе 1938 г. после посещения концлагеря Дахау составил доклад, в котором описал условия в этом лагере, как вполне приемлемые. Гигиенические условия, писал он, хорошие, заключённые работают летом с 7 до 11 и потом с 13 до 18 часов, зимой на два часа в день меньше, продовольственное снабжение хорошее, правда, дисциплина очень строгая.

В целом, число заключённых во всех лагерях до войны было невелико. После прихода Гитлера к власти и последовавшей за этим волной арестов, главным образом коммунистов, это число составляло в октябре 1933 г. — 27 000 человек, но к февралю 1934 г., в связи с быстро улучшающейся ситуацией, оно снизилось до 7 000 человек.

Как пишет еврейский историк Арно Мейер, летом 1937 года во всех лагерях было 7 500 заключённых, большую часть которых составляли уголовники и «антиобщественные элементы» (бродяги, попрошайки, проститутки и т. д.).

Студент: Но когда началась война, эти цифры стали быстро расти.

Ф. Брукнер: Безусловно. В августе 1943 г. число заключённых в концлагерях составляло 225 000, в августе 1944 г. — 524 000 и в январе 1945 г. — 635 586. В этой статистике, разумеется, не учтены военнопленные, вопрос о которых мы рассматривать не будем.

Условия в отдельных лагерях сильно различались, о чём свидетельствует уровень смертности. Так, в августе 1943 г. в голландском лагере Хертохенбош не умер ни один из примерно 2 500 узников, в Майданеке же, наоборот, умерли 882 из 11 500 мужчин и 172 из 3 900 женщин, что соответствует уровню смертности 7,67 % среди мужчин и 4,41 % среди женщин.

В Освенциме уровень смертности в конце лета и осенью 1942 г. был ещё ужасней; главной причиной этого были эпидемии сыпного тифа, с которыми не удалось справиться.

Я не намереваюсь снимать с лагерной администрации вину за ужасные условия во многих лагерях, но хочу указать, что предпринимались серьёзные усилия с целью улучшения этих условий и снижения смертности. Мы ещё вернёмся к этому вопросу.

Когда союзники весной 1945 года освобождали западные лагеря, с самого начала каждому было ясно, что массовая смертность была вызвана не политикой истребления, а крахом Германии, так что для демонизации Третьего рейха она давала не очень много.

Однако сразу же начали распространять миф, будто национал-социалисты убили в лагерях огромное число заключённых, прежде всего, евреев, и в первую очередь — в газовых камерах. И хотя не было ни документальных, ни материальных доказательств существования этих газовых камер, в насыщенной ненавистью атмосфере тех дней этим интересовались меньше всего.

Прошу взглянуть на эту карту, на которой обозначены немецкие лагеря. Как видите, они разделены на: а) просто концлагеря и б) «лагеря смерти», т. е. лагеря уничтожения. Из них Освенцим и Майданек якобы одновременно выполняли роль «рабочих лагерей», т. е. имели двойную функцию. Наоборот, Бельзец, Собибур, Треблинка и Хелмно якобы были сугубо центрами убийства.

Студент: Дахау, Бухенвальд, Маутхаузен и т. д. считались, таким образом, «нормальными концлагерями», т. е. рабочими лагерями?

Ф. Брукнер: Действительно, в первые послевоенные годы такое различие не проводилось. На Нюрнбергском процессе главный британский обвинитель сэр Хартли Шоукросс заявил:

«Убийства совершались, словно работала какая-то промышленность, выпускающая массовую продукцию, в газовых камерах и печах Освенцима, Дахау, Треблинки, Бухенвальда, Маутхаузена, Майданека и Ораниенбурга [Заксенхаузена]».

Было очень много свидетельских показаний об убийстве людей газом в западных лагерях. 11 января 1946 г. бывший лагерный врач Дахау, чех по национальности, д-р Франц Блага показал под присягой:

«Газовая камера была закончена в 1944 году, и д-р Рашер вызвал меня для исследования первых жертв. Из восьми-девяти человек, которые находились в камере, трое были ещё живы, остальные как будто мертвы. Их глаза были красными, лица распухшими».

Газовые камеры Бухенвальда подробно описывал бывший французский заключённый Шарль Отер:

«Быстрое осуществление истребления требовало индустриализации особого типа. Газовые камеры во всех отношениях соответствовали этим требованиям. Многие, искусно сконструированные, опирались на колонны из прозрачного материала. В них образовывался газ, который потом проникал через стенки. Другие имели более простую структуру, но все выглядели великолепно. Можно было легко догадаться, что архитекторы делали их с удовольствием и долго планировали, проявляя при этом все свои эстетические способности. Это была единственная часть лагеря, построенная с любовью».

Фантастические описания «газовых камер Бухенвальда» содержались в документе французского правительства:

«Всё было отрегулировано до мелочей. В 1944 году в Бухенвальде даже продлили железнодорожную линию, чтобы депортированных можно было доставлять прямо в газовые камеры. Некоторые газовые камеры имели откидной пол, так что трупы сразу падали в помещение с печами для сжигания».

Не было недостатка и в признаниях обвиняемых. Так, Франц Цирайс, комендант концлагеря Маутхаузен, подтвердил, когда его допрашивали американцы, что в расположенном недалеко от Линца замке Хартгейм были убиты газом от одного до полутора миллиона человек:

«Группенфюрер СС Глюкс отдал распоряжение объявить слабых заключённых душевнобольными и уничтожить их в большой установке с помощью газа. Там были убиты примерно 1–1,5 миллиона человек. Это место называется Хартгейм, оно расположено в 10 км от Линца по дороге на Пассау. В лагере было объявлено, что эти заключённые умерли естественной смертью».

Студент: Как? В одном замке в Австрии были уничтожены с помощью газа полтора миллиона человек?

Ф. Брукнер: Да, вы правильно расслышали. Кстати, «газовая камера», которую и сегодня можно осмотреть в замке Хартгейм, имеет размер 6,6 х 4,2 м. Таким образом, согласно признанию Франца Цирайса, в помещении площадью около 28 кв. метров было убито в три или пять раз больше людей, чем американских солдат за всю Вторую мировую войну на всех европейских театрах военных действий.

Студент: Как мог Ф. Цирайс «подтвердить» такую бессмыслицу?

Ф. Брукнер: У него были два пулевых ранения в живот, он умирал, когда его заставили сделать это признание.

Студентка: Господин Ф. Брукнер, вы убедили нас в том, что с Холокостом связано много наглой лжи. Но то, что к этой лжи и преувеличениям прибегали и продолжают прибегать и сегодня, ещё не означает, что Холокост вообще выдумка.

Ф. Брукнер: Совершенно верно, но подобные примеры заставляют нас быть осторожными с фактами и предостерегают от того, чтобы мы некритически, за чистую монету принимали свидетельские показания и признания обвиняемых.

Вскоре после Нюрнбергских процессов стало появляться всё больше доказательств того, что свидетельские показания об убийствах газом в западных лагерях — ложь. В результате для истории Запада создалась угрожающая ситуация — внезапно могла зашататься вся легенда о Холокосте. Поэтому историки решили выкинуть мешающий балласт.

В 1960 году Мартин Брошат, тогдашний сотрудник, а позже руководитель мюнхенского Института современной истории, написал, что ни в Дахау, ни в Берген-Бельзене, ни в Бухенвальде заключённых не убивали газом. Массовое уничтожение евреев с помощью газа имело место только в Польше.

В 1983 году в Германии вышел сборник под названием «Национал-социалистические массовые убийства с помощью ядовитого газа», в котором говорилось об убийстве газом в некоторых западных лагерях, но не в Дахау, Бухенвальде и Берген-Бельзене. Если подсчитать всех, кто предположительно был убит газом в отдельных западных лагерях, можно набрать несколько тысяч человек.

Студент: Для общего числа жертв Холокоста эта цифра не имеет особого значения.

Ф. Брукнер: Причина, по которой авторы этого сборника столь упрямо держатся за эти незначительные факты, связанные с отравлением газом, следующая. Если они признают, что в западных лагерях вообще не было никаких убийств с помощью газа, то все свидетели предстали бы в виде лжецов, и стало бы ясно, что все признания из обвиняемых «выбили».

Тогда у многих возник бы вопрос: с какой стати принимать на веру свидетельские показания и признания обвиняемых, касающиеся Освенцима и других, так называемых, «лагерей уничтожения», если аналогичные свидетельства об убийствах газом на Западе дискредитированы?

Студент: А можно доказать, что в западных лагерях не было убийств с помощью газа?

Ф. Брукнер: В правовом государственном суде доказывать должен обвинитель, а не обвиняемый.

Позвольте мне показать на одном примере недостоверность всех утверждений об убийствах с помощью газа в западных лагерях. В упомянутом сборнике утверждается, что такие убийства имели место, например, в концлагере Заксенхаузен (в первые годы своего существования он назывался Ораниенбург) под Берлином.

В дальнейшем я буду опираться на основательную статью итальянского исследователя Карло Маттоньо, в которой он анализирует эти утверждения.

О концлагере Заксенхаузен сначала распространялась такая ложь, от которой волосы вставали дыбом. Так, главный прокурор Советского Союза Смирнов утверждал на Нюрнбергском процессе, что там были убиты не менее 840 000 советских военнопленных.

При этом советская сторона имела точные данные о фактическом числе жертв в этом лагере, так как после его освобождения в её руки попали документы лагерной администрации, включая книги регистрации смертей. С 1940 по 1945 год в концлагере Заксенхаузен умерли свыше 20 000 человек.

В июне 1945 г. советская комиссия в составе полковника Влохина, инженеров Телянера и Григорьева провела в Заксенхаузене экспертизу. В её докладе говорилось о газовой камере для убийства людей размером 2,75 х 3 м. Здание, в котором якобы находилась газовая камера, а также «установка для расстрела в затылок», было снесено в 1952 г. народной полицией ГДР. Ваши комментарии?

Студент: В высшей степени странно, что антифашистская ГДР уничтожила материальные доказательства отвратительнейших преступлений нацистов в Заксенхаузене.

Ф. Брукнер: Именно так.

С 23 октября по 1 ноября 1947 г. советские оккупационные власти судили бывших руководителей концлагеря Заксенхаузен. Доказательством служило, в частности, признание его бывшего коменданта Антона Кайндля: «В середине марта 1943 г. я ввёл в действие газовые камеры для массового уничтожения людей». Ваш комментарий?

Студентка: Во-первых, непонятно, было ли несколько газовых камер или только одна? Во-вторых, как могло помещение размером 2,75 х 3 м использоваться для массового уничтожения людей?

Ф. Брукнер: Меня поистине радует, что я выступаю перед живо воспринимающими и логически мыслящими слушателями.

Во время процесса над лагерным персоналом утверждалось, в частности, что средством убийства в Заксенхаузене служил препарат Циклон-А. Однако Циклон-А, в отличие от Циклона-Б, был изъят из употребления ещё с начала 30-х годов.

Кстати, концлагерь Заксенхаузен продолжал существовать и после войны: сначала при советских оккупационных властях, потом при коммунистическом правительстве ГДР. С августа 1945 по март 1950 года из 60 тысяч заключённых там умерли 12 тысяч, т. е. 20 %.

Для сравнения: с начала 1940 года и до конца войны в Заксенхаузене при национал-социалистах умерли 16 % узников. Подробности вы можете прочесть в упомянутой статье К. Маттоньо.

Подводя итог, я хотел бы подчеркнуть, что доклады об убийстве людей газом в западных лагерях не что иное, как пропагандистская ложь. Но, как и в случаях со сказками об обществе «Лебенсборн», о мыле из человеческого жира и абажурах из человеческой кожи, эта ложь и сегодня периодически всплывает в СМИ.

Например, 5 августа 1993 г. канадская газета «Монреаль Газет» сообщила о некоем Моше Пир, который «пережил» в Берген-Бельзене не менее шести умерщвлений газом:

«Каждый раз он выживал и видел с ужасом, как многие отравленные вместе с ним газом женщины и дети падали на пол и умирали. Пир до сих пор не понимает, как ему удалось выжить».

Студент: Но ведь это слабоумие в чистом виде! Неужели эта канадская газета считает своих читателей за дураков?

Ф. Брукнер: Очевидно. Но я готов поспорить, что, как минимум, половина читателей поверила в эту историю.

Ф. Брукнер: К числу самых известных немецких описателей Холокоста принадлежат историк Эберхард Еккель и журналистка Леа Рош, которая также активно участвовала в планировании берлинского памятника жертвам Холокоста. Имя этой дамы звучит по-еврейски, но она его просто присвоила; госпожа Рош — не еврейка. Её настоящее имя — Эдит.

Студент: У нас в России было наоборот: многие евреи присваивали себе славянские фамилии во избежание лишних хлопот.

Ф. Брукнер: Вследствие комплекса вины перед евреями, которым страдают немцы, бывает даже так, что кое-кто придумывает себе еврейское происхождение или берёт еврейское имя.

В своей книге «Смерть — госпожа из Германии» Л. Рош и Э. Еккель пишут:

«Гибель европейских евреев была уникальной. Никогда прежде никакое государство не принимало решение убивать намеченную им группу людей, включая стариков, женщин, детей и грудных младенцев, без какой-либо проверки каждого конкретного случая и не претворяло это решение в жизнь, используя государственную власть, не только убивая членов этой группы, где только могло их поймать, но и на больших расстояниях с помощью специально созданных для убийства устройств».

Таким образом, оба автора безоговорочно утверждают, что каждого еврея, который попадал в руки к немцам, убивали. Как известно, для обозначения этого якобы уникального массового убийства используется слово «холокост» — так в Древней Греции называли всесожжение жертв.

К классическим работам о Холокосте относится «Энциклопедия Холокоста», один из издателей которой — некто Израиль Гутман. О нём в 1994 году писали в одной немецкой газете:

«Израиль Гутман родился в 1923 году, участвовал в 1943 году в восстании в Варшавском гетто и находился до 1945 года в лагерях Майданек, Освенцим, Маутхаузен и Гускирхен».

Разве эти строки не наводят на размышления?

Студентка: Я понимаю, на что вы намекаете. Израиль Гутман был евреем. Если каждого еврея, который попадал в руки нацистов, убивали, то, как мог тогда Гутман пережить войну?

Ф. Брукнер: Кроме того, он участвовал в вооружённом восстании против немцев. Как вы знаете, партизан в СССР обычно расстреливали или вешали, независимо от того, были они евреями или нет. Далее. И. Гутман прошёл четыре лагеря: кроме «обычных концлагерей», также «лагеря уничтожения» Майданек и Освенцим. Почему его не уничтожили в этих лагерях смерти?

Студент: Исключения только подтверждают правило.

Ф. Брукнер: Но если вы начнёте читать литературу о Холокосте, то наткнётесь на длинную череду таких исключений. Крайний случай — польский еврей Самуил Зильберштайн, после войны написавший повесть под названием «Воспоминания узника десяти лагерей», в которой он рассказал о своём пребывании в Майданеке, Освенциме и ещё восьми лагерях.

Или возьмите еврейского историка и бойца Сопротивления Арно Люстигера, о котором «Франкфуртер альгемайне цайтунг» опубликовала 27 апреля 1995 г. статью под названием «Выживший в концлагерях и лагерях уничтожения». О каких лагерях уничтожения в данном случае шла речь, газета не сообщает, но А. Люстигер ни в одном из них уничтожен не был, иначе он не осчастливил бы читателей «ФАЦ» через 50 лет после войны пламенной статьёй против ревизионистов.

Студентка: По-моему, вы слишком далеко заходите в своем цинизме. Вы упрекаете выживших в том, что их не убили?

Ф. Брукнер: Боже упаси! Я искренне радуюсь, когда узнаю, что кто-то выжил. Но если исходить из положения, будто немцы хотели истребить всех евреев, подобные случаи представляют собой необъяснимую аномалию. Список ставших позже знаменитыми евреев, выживших в нацистских концлагерях, огромен; мы умаялись бы, перечисляя имена.

Студентка: Так сколько же евреев погибло в концлагерях?

Ф. Брукнер: По моей оценке, около 350 000. Я изложу позже, как я пришёл к этой цифре. Но причины, по которым умерли эти жертвы, не согласуются с тезисом об истреблении.

Возьмите трагическую судьбу семьи Франк, которая летом 1944 года была депортирована из Голландии в Освенцим, где, согласно историкам Холокоста, газовые камеры работали тогда на полную мощность. Анна Франк и её сестра Марго, ввиду наступления Красной Армии, были позже эвакуированы из Освенцима в Берген-Бельзен, где обе умерли от тифа незадолго до окончания войны.

Их мать умерла в январе 1945 года, то есть, в тот момент, когда газовые камеры в Освенциме, что общепризнанно, не работали. Их отец Отто пережил войну и скончался в преклонном возрасте в Швейцарии.

Судьба этой семьи, хотя и доказывает, что очень многие евреи умерли в лагерях, противоречит, однако, положению о полном истреблении: если бы он был верен, все четверо, по прибытии в Освенцим, сразу же попали бы в газовые камеры.

Перед каждым выжившим евреем, который после войны писал мемуары, вставала проблема: как согласовать то, что он выжил, с тезисом о систематическом истреблении евреев «без какой-либо проверки в каждом отдельном случае», как выражаются Л. Рош и Э. Еккель. Многие из них приписывают своё спасение чуду. Один из таких чудесно спасённых, Моше Пир, нам уже известен. Вот ещё два примера.

Еврейка Труди Биргер была интернирована в концлагере Штуттхоф в Западной Пруссии. Там она чудом избежала смерти в огне:

«Тем временем я подошла так близко к печи, что могла видеть лица польских заключённых, которые бросали живых людей в огонь. Они хватали женщин за что попало и впихивали их головой вперёд (…) А потом, когда я увидела, что я следующая на очереди, то оцепенела (…) А потом я услышала голос — или это было во сне? (…) Там стоял комендант лагеря, низкорослый человек лет сорока пяти (…) Он прорычал: «Доставьте эту девку сюда!» Вместо того чтобы сжечь меня, как других женщин, польские уголовники уложили меня на носилки».

Эта Т. Биргер спаслась не только от огня, но и от воды:

«По какой-то причине командовал немецкий повар (…) Вдруг он закричал: “Корабль перегружен. Евреев — в воду!” (…) Польские и литовские уголовники двинулись выполнять его команду (…) Я была ближе всех к воде, потому что я первой пришла из лагеря. Теперь я стояла вплотную у борта, уцепившись за женщину, стоявшую за мной, чтобы не упасть. Я взглянула вниз и увидела чистую холодную, ледяную воду (…) Я воздела руки драматическим жестом и воскликнула так громко, как только могла: “Слушай, Израиль!” Вдруг немецкий повар, который отдавал команды, приказал все остановить (…) Он воскликнул: “Евреи останутся здесь!” Он приказал польским и литовским заключённым не теснить нас больше к борту, и ни одну из 30 выживших женщин не столкнули в воду».

Самый знаменитый из всех переживших Холокост, Эли Визель, попал в Освенцим подростком вместе со своим отцом весной 1944 года. В своей вышедшей в 1958 году книге «Ночь» он ни единым словом не упоминает о газовых камерах. Вместо газовых камер Э. Визель видел то, что кроме него не видел никто:

«Невдалеке от меня изо рва вырывалось пламя, огромные языки пламени. Там что-то сжигали. Грузовик подъехал к отверстию и вытряхнул свой груз. Это были маленькие дети. Да, я это видел собственными глазами (неудивительно, что после этого я не могу сомкнуть глаз во сне). Мы шли туда. Немного дальше находился другой ров, побольше, для взрослых (…) “Папа, — сказал я, — если так, я не хочу больше ждать. Я брошусь на электрическую колючую проволоку. Это лучше, чем часами мучиться в пламени” (…) Наша колонна продвинулась ещё на пятнадцать шагов. Я кусал губы, чтобы отец не услышал, как у меня стучат зубы. Ещё десять шагов. Восемь, семь. Мы шли медленно, как за катафалком на собственных похоронах. Ещё всего четыре шага. Три шага. Он был совсем близко, ров со своим пламенем (…) Моё сердце готово было выпрыгнуть из груди. Всё. Я стоял перед ликом ангела смерти… Но, нет. До рва оставалось два шага, когда нам дали команду «кругом!» и отвели нас в барак».

Чем больше книг о Холокосте вы прочтёте, тем больше чудес такого рода узнаете, но чудеса на конвейере — это уже не чудеса!

Студент: То, что так много евреев выжило в лагерях, может иметь очень простую причину. Нацисты нуждались в рабочей силе, и они были бы дураками, если бы уничтожали трудоспособных евреев. Предположим, они убивали только нетрудоспособных, а тех, кто ещё мог работать, временно оставляли в живых.

Ф. Брукнер: Как мы увидим позже, есть множество примеров того, что нетрудоспособных евреев — детей и больных — не уничтожали. Это подтверждают и документы, и рассказы евреев-узников концлагерей. Сам Эли Визель рассказывает в «Ночи», как в январе 1945 года у него заболели ноги, и он не мог больше работать. Но его из-за этого не уничтожили, а поместили в лазарет.

Тем временем приближалась Красная Армия. Немцы эвакуировали ещё остававшихся в лагере здоровых заключённых, а больным предлагали выбор: либо их тоже увезут на Запад, либо пусть остаются в Освенциме и ждут прихода советских войск.

Эли и его отец были больны. Какой же выбор они сделали? Остались в Освенциме ждать своих освободителей? Ничего подобного, они добровольно уехали с немцами, теми немцами, которые на глазах у Эли сбрасывали детей в пылающие рвы! Перечитайте «Ночь»!

Студент: Очевидно, Эли Визель получил Нобелевскую премию за пассажи вроде тех, которые вы процитировали?

Ф. Брукнер: Об этом надо спросить членов жюри. Нелепые сказки о чудесных спасениях рассказывают не только нобелевские лауреаты, но и видные политики, например, лидер английских консерваторов Майкл Ховард, еврей по происхождению (настоящая фамилия Хехт). Он утверждает, что его тётя в Освенциме трижды избежала газовой камеры.

В первый раз у немцев кончился газ, во второй раз в газовой камере что-то сломалось, а в третий раз эсэсовцы забрали всех заключённых из барака, где находилась тётя, и повели их в газовую камеру, но в последний момент ей удалось спрятаться в камине, и она одна спаслась.

Студент: Если немцы действовали так неэффективно, я удивляюсь, как они не проиграли войну в первый же день?

Ф. Брукнер: Да, такой вопрос возникает. Майкл Ховард утверждает далее, что его бабушка погибла в газовой камере в Освенциме в 1944 году, а его отец Бенат Хехт после войны говорил, что его мать умерла в Румынии в 1943 году. Как можно верить такому человеку? А ведь он претендует на место премьер-министра Англии.

Студент: Английский премьер Тони Блэр тоже не отличается особой любовью к правде; вспомните, как он лгал об иракском оружии массового уничтожения. С помощью этой лжи он, как и Джордж Буш, оправдывал бесстыдную агрессию против Ирака.

Ф. Брукнер: Да, англичанам на ближайших парламентских выборах предложат альтернативу, которой не позавидуешь…

Студентка: Господин Брукнер, разве тот факт, что евреев стало на шесть миллионов меньше, не служит доказательством исторической реальности Холокоста, независимо от вопроса о существовании газовых камер?

Ф. Брукнер: А откуда вы знаете, что евреев стало на 6 миллионов меньше?

Студентка: Но это же общеизвестно! В Польше накануне Второй мировой войны было три миллиона евреев, а сегодня лишь несколько десятков тысяч. Сходная ситуация в некоторых областях бывшего Советского Союза: в Литве и Латвии.

Ф. Брукнер: Демографическим аспектом вопроса мы займёмся позже. В предварительном порядке я ограничусь двумя замечаниями.

Первое. Накануне провозглашения независимости Алжира там жили около двух миллионов французов. Вскоре после того, как Алжир стал независимым, их осталось всего полмиллиона. Значит ли это, что алжирцы перебили полтора миллиона французов?

Студентка: Разумеется, нет. Большинство французов не испытывало восторга от перспективы жить в Алжире, управляемом арабами, поэтому они вернулись во Францию. Может быть, многие были изгнаны насильно.

Ф. Брукнер: Совершенно верно. Следовательно, мы должны учитывать и ту вероятность, что, как минимум, часть этих «недостающих» евреев эмигрировала.

Второе. Полчаса назад один из вас указал на то, что в Советском Союзе многие евреи отказывались от своих еврейских фамилий и брали славянские «во избежание лишних хлопот». Так что мы должны учитывать и ту вероятность, что часть «исчезнувших» евреев после войны продолжала жить в Польше, Советском Союзе и т. д., но только под новыми фамилиями.

Но обратимся к другому аспекту этой темы. Я хотел бы акцентировать ваше внимание на том, что цифра «6 миллионов» появилась задолго до конца Второй мировой войны. Вот три характерных примера:

В мае 1942 года Наум Гольдман, будущий председатель Всемирного еврейского конгресса, сказал на одном мероприятии в Нью-Йорке, что из восьми миллионов евреев, находящихся под властью немцев, выживут два или три миллиона. Холокост тогда вроде бы только начинался — откуда мог Гольдман знать возможное число жертв?

В мае 1944 года сионистский активист из Братиславы, раввин Дов Вейсмандель утверждал: «На сегодняшний день истреблены шесть миллионов евреев Европы и России».

В декабре 1944 года, т. е. до освобождения Освенцима, Илья Эренбург писал: «Спросите кого-нибудь из немецких военнопленных, почему его соотечественники уничтожили шесть миллионов невинных людей? Он ответит: “Так ведь это были евреи”».

Студент: Но ведь приблизительно было известно, сколько евреев живёт в оккупированных Германией странах, поэтому можно было составить представление о будущем числе жертв Холокоста.

Ф. Брукнер: Хорошо. Тогда я прочту вам отрывок из статьи под названием «Необходимо прекратить распятие евреев!», напечатанной в еврейской американской газете «American Hebrew» с просьбой угадать, в каком году она вышла.

«С другой стороны океана шесть миллионов мужчин и женщин взывают к нам о помощи, 800 000 маленьких детей молят о помощи (…) В условиях этой катастрофы, когда жестокая и неумолимая Судьба толкает шесть миллионов человеческих существ в могилу, только самые идеалистические порывы человеческой природы могут тронуть сердца и побудить к действиям (…) Когда жизни людей грозит Холокост, надо забыть о тонкостях философии, различиях, толкованиях истории (…) Шесть миллионов мужчин и женщин умирают, 800 000 маленьких детей молят о хлебе (…) А почему? Из-за войны, которая ведётся ради того, чтобы втоптать в пыль автократию и передать демократии скипетр справедливости».

Так каким годом, по вашему мнению, датирована эта статья?

Студент: Вероятно, 1941 годом. В статье говорится о «грозящем Холокосте», а это значит, что массовых убийств ещё не было или они только начались.

Ф. Брукнер: Логично, но неверно. Эта статья была напечатана в названной газете 31 октября 1919 года.

Студент: Неужели?

Ф. Брукнер: Вот копия этой статьи с датой, убедитесь сами.

Студент: Удивительно! Здесь ведь уже есть всё — и слово «Холокост», и цифра 6 миллионов — и всё это в 1919 году! Где же должен был иметь место этот Холокост?

Ф. Брукнер: В ещё не определённой точно части Восточной Европы. Американский автор Дон Хеддерсгеймер в своей, вышедшей в 2004 году книге, доказал, что ещё во время Первой мировой войны в Америке регулярно ходили слухи о шести миллионах страдающих или находящихся в смертельной опасности европейских евреев.

Так, в 1916 году вышла книга «Евреи в восточной военной зоне», в которой говорилось, что Восточная Европа — это «своего рода тюрьма с шестью миллионами заключённых, охраняемых армией продажных и жестоких надсмотрщиков».

14 января 1915 г. «Нью-Йорк таймс» на стр. 3 сообщала: «В мире сегодня около 13 миллионов евреев, из них более шести миллионов живут в сердце области, охваченной войной. Жизнь этих евреев поставлена на карту, и сегодня они переживают всевозможные страдания и лишения».

15 лет спустя раввин Стивен Уайз, который в 30-х годах был в США одним из подстрекателей кампании против национал-социалистической Германии, сказал на одном еврейском благотворительном мероприятии: «Каждый из шести миллионов евреев, живущих в этих областях, является живым кровоточащим, страдающим “аргументом” в пользу сионизма».

Студентка: В такой ситуации естественно напрашивается вывод, что пропаганда ужасных страданий евреев в Восточной Европе с самого начала преследовала цель подготовить создание еврейского государства в Палестине.

Ф. Брукнер: Разумеется. Во время Второй мировой войны эта кампания только усилилась. 2 марта 1943 г. в «НьюЙорк таймс» Хаим Вейцман писал: «Два миллиона евреев уже уничтожены (…) Перед демократами стоит чёткая задача (…) Они должны через нейтральные страны вступить в переговоры с Германией, чтобы добиться освобождения евреев в оккупированных областях (…) Надо открыть ворота Палестины для всех, кто сможет достичь берегов еврейской родины».

Студентка: Пусть так. Но как объяснить удивительным образом столь рано возникшую цифру 6 миллионов?

Ф. Брукнер: Еврейский автор Бенджамин Блех рассказывает древнюю еврейскую легенду, согласно которой евреи вернутся в страну своих отцов после того, как потеряют шесть миллионов единоверцев.

К сожалению, я не знаю иврит и не могу сам проверить то, что пишет Б. Блех. Если это так, то цифра шесть миллионов, согласно еврейским оккультным представлениям, должна была стать предпосылкой создания государства Израиль.

В случае же, если эта цифра чистая выдумка, то согласно еврейской логике это может означать, что сионисты создали своё государство Израиль с помощью дешёвого мошенничества.

Студент: Да, это может служить убедительным объяснением того, почему евреи с таким упорством держатся за цифру «6 миллионов».

Студент: Вы сказали, что ни массовая смертность в концлагерях, ни официальная статистика населения не могут служить доказательствами Холокоста в плане систематического уничтожения евреев. Я хотел бы спросить, какое доказательство вы бы приняли?

Ф. Брукнер: Я рад, что вы задали этот вопрос, поскольку я и так хотел перейти к теме «Доказательства Холокоста».

Для начала я хотел бы указать вам на два главных слабых места в системе доказательств ортодоксальных историков. Первое из них — аргумент: «Доказательств нет, так как немцы уничтожили доказательства».

Ортодоксальные историки признают, что никогда не был найден приказ Гитлера или кого-либо из руководителей Третьего рейха об истреблении евреев и что нет никаких документов о строительстве газовых камер для убийства людей. Чтобы объяснить этот факт, обычно говорят, будто немцы заблаговременно уничтожили все компрометирующие их документы.

То, что не найдено никаких осязаемых материальных следов предполагаемых массовых убийств, ортодоксальные историки объясняют тем, что немцы бесследно сожгли трупы жертв частично в крематориях, частично под открытым небом. К этому аргументу прибегает, например, французская еврейка Симона Вейль, выжившая бывшая узница Освенцима, когда утверждает: «Каждый знает, что нацисты разрушили газовые камеры и систематически устраняли всех свидетелей».

Кто из вас заметил изъян в этой аргументации?

Студент: Таким образом, можно кого угодно обвинить в любом мыслимом преступлении.

Ф. Брукнер: Совершенно верно. Я могу заявить, например, что молодой человек в сером костюме — простите, как вас зовут?

Студент: Алексей.

Ф. Брукнер: Я могу заявить, будто Алексей некогда зарубил человека топором, а потом уничтожил доказательства своего преступления — труп сжёг, пепел развеял, а топор бросил в реку. Представьте себе, что я выдвинул такое обвинение. Как бы вы отреагировали на него, Алексей?

Студент: Я потребовал бы от вас доказательств, во-первых, того, что я сжёг какой-то труп, во-вторых, что развеял пепел и бросил топор в реку.

Ф. Брукнер: Прекрасно. Соответственно каждый, кто использует подобные аргументы в связи с Холокостом, должен доказать две вещи: во-первых, что имело место массовое убийство, и, во-вторых, что немцы бесследно уничтожили трупы жертв и компрометирующие документы. Таким образом, доказательство становится вдвойне трудным делом.

Второе главное слабое место доказательной базы существования Холокоста. Поскольку не найдено никаких документов с приказами об истреблении евреев, официальные историки прибегают к такому трюку: при толковании они вкладывают в документы такой смысл, которого в них не было. В частности, утверждают, что немцы пользовались условным языком.

Так, слова, которые начинались с приставки «Sonder-» — «особый», как «Sonderbehandlung», — «особое обращение», «Sonderaktionen» — «специальные акции», «Sondermassnahmen» — «специальные меры», имели якобы двойное, преступное значение и обозначали в действительности ликвидацию. Об этом пишет Адальберт Рюккерль, один из издателей сборника «Национал-социалистические массовые убийства с помощью ядовитого газа», во введении к этой книге:

«Во всех случаях, когда национал-социалистические правители имели в виду физическое уничтожение людей, в качестве условного обозначения использовался термин «Sonderbehandlung» («особое обращение»), иногда сокращенно СБ».

Студент: Что заставило историков пойти на такие утверждения?

Ф. Брукнер: Действительно, существуют немецкие документы, в которых это слово обозначает «казнь». В одном изданном Главным имперским ведомством безопасности СС указе говорится, например, что наказанием иностранных гражданских рабочих за тяжкие преступления должно быть «особое обращение через повешение». В данном случае смысл был именно таким.

Проблема лишь в том, что этот термин, равно, как и родственные термины «специальные меры» и «специальные акции», могли иметь и другое, совершенно безобидное значение. Карло Маттоньо посвятил этому вопросу целую книгу, где внимательно проанализировал многочисленные документы из концлагеря Освенцим, в которых употребляются эти термины. Я ограничусь двумя примерами.

28 октября 1942 г. Центральное строительное управление Освенцима составило список строительных проектов для Освенцима (который в данном документе именуется «лагерем для военнопленных»), в которых, согласно этому документу, должно было проходить это «особое обращение».

Согласно комментариям французского исследователя Ж.-К. Прессака, под «особым обращением» следует понимать «ликвидацию нетрудоспособных евреев с помощью газа».

Но если внимательней изучить этот документ, становится понятно, что речь идёт о «дезинфекционной установке для специальной обработки, оснащённой нагревательной системой и душем, т. е., всего лишь, о гигиенической установке для борьбы с эпидемиями».

Второй пример. 18 декабря 1942 г. Карл Бишоф, начальник Центрального строительного управления Освенцима, сообщил телеграммой, что с 16 декабря в Освенциме «из соображений безопасности, гестапо проводит специальную акцию в отношении всех гражданских рабочих».

Из-за тифа летом в лагере был установлен карантин, и гражданские рабочие в течение шести месяцев не могли покидать лагерь. В конце концов, они отреагировали на эту ситуацию забастовкой. Упомянутая в телеграмме «специальная акция» была всего лишь допросом для выяснения причин забастовки.

Студент: Трудно представить, что лагерная администрация из-за забастовки решила сразу казнить всех гражданских рабочих и тем самым лишила бы себя ценной рабочей силы.

Ф. Брукнер: Я вижу, вы способны мыслить логически, в отличие от многих финансируемых государством историков, преподающих в университетах. Что должен делать в этих обстоятельствах учёный историк, встретив в документе выражения типа «особое обращение» или «специальная акция»?

Студент: Ему следует попытаться выяснить из контекста, какое значение имело это выражение в данном конкретном случае.

Ф. Брукнер: Именно так. Другого варианта нет.

Ортодоксальные историки также тенденциозно толкуют такие понятия, как «Окончательное решение» или «Общее решение еврейского вопроса». Вы, вероятно, знаете, что в литературе о Холокосте под этим понимается физическое истребление евреев. Я хочу уточнить по этому поводу следующее.

Среди историков нет разногласий относительно того, предпринимал ли Третий рейх до 1941 года усилия с целью вынудить к эмиграции как можно большее число евреев, живущих на оккупированных им территориях. В январе 1939 года Герман Геринг поручил Рейнхарду Гейдриху создать центр по еврейской эмиграции, «чтобы всеми средствами стимулировать эмиграцию евреев».

Через два с половиной года, 31 июля 1941 года, Г. Геринг в письме Р. Гейдриху писал:

«В дополнение к уже порученной вам приказом от 24.01.1939 задаче найти максимально выгодное в нынешних условиях решение еврейского вопроса в форме эмиграции или эвакуации, настоящим поручаю вам принять все необходимые подготовительные меры в организационном, деловом и материальном плане для общего решения еврейского вопроса в зоне германского влияния в Европе.

Поскольку при этом затрагивается сфера компетентности других центральных инстанций, они тоже должны принять участие. Кроме того, я поручаю вам представить мне в скором времени общий проект организационных, деловых и материальных предварительных мер для решения еврейского вопроса, которые являются нашей целью».

Студентка: Но здесь ничего не говорится об убийстве.

Ф. Брукнер: Вот именно. Множество документов позволяет однозначно толковать «окончательное» или «общее» решение еврейского вопроса, как имеющее сугубо территориальный характер. После того, как для большого числа евреев, живших в недавно оккупированных Германией странах, индивидуальная эмиграция стала невозможной, Третий рейх стал продумывать вариант о коллективном их выдворении.

Палестина, как область, которая могла бы их принять, при этом исключалась, так как это могло бы оттолкнуть арабов — потенциальных союзников против англичан. Зато всерьёз рассматривался вариант высылки всех европейских евреев на Мадагаскар.

Студентка: На Мадагаскар? Это звучит просто, как фантастика!

Ф. Брукнер: Так называемый, мадагаскарский план рассматривался задолго до Второй мировой войны, в частности, польскими политиками, а затем вполне серьёзно — руководством Третьего рейха. Но в конечном счёте он оказался неосуществимым из-за отсутствия кораблей и контролирования англичанами морских путей.

В качестве альтернативы было решено создать область еврейских поселений в Восточной Европе. Позже мы поговорим, как многие евреи действительно были переселены в оккупированные восточные области. Это вполне соответствовало формулировке Геринга — решить еврейский вопрос путём «эвакуации».

Согласно же версии официальных историков, термины «эвакуация» и «переселение» были условными обозначениями ликвидации.

Студент: Но ведь и в самом деле возможно, что нацисты пользовались тайным языком, чтобы скрыть массовое убийство депортированных евреев.

Ф. Брукнер: Поскольку все историки, как ортодоксальные, так и ревизионистские, едины в том, что термины «эмиграция» и «эвакуация», по крайней мере, до начала 1941 года означали именно эмиграцию и эвакуацию и ничего другого, следовательно, эти выражения обрели новый смысл с какого-то определённого момента.

Откуда исполнители, получившие приказ «эвакуировать» или «переселить» евреев из той или иной области, могли знать, что под этим вдруг стала пониматься ликвидация живущих там евреев? Может быть, из письменной директивы с разъяснением этого вопроса?

Студент: Разумеется, нет. Такая письменная директива могла бы попасть не в те руки, и тогда использование тайного языка стало бы бесполезным. Значит, соответствующие указания могли быть переданы только устно.

Ф. Брукнер: В Третьем рейхе невыполнение приказа и саботаж карались очень строго, особенно во время войны. Если, например, какой-нибудь капитан, получив приказ об «эвакуации» или «переселении» евреев из той или иной зоны, вздумал бы их расстрелять, он незамедлительно предстал бы перед военным трибуналом.

При этом можно с полной уверенностью сказать, что его самого поставили бы к стенке. И вряд ли ему помогло бы, если бы он сослался на устное сообщение своего начальника о том, что «переселение» — это условное обозначение уничтожения.

Студент: То, что вы говорите, звучит весьма убедительно.

Ф. Брукнер: И, тем не менее, вся плеяда официальных историков Холокоста десятилетиями разносит миф о «тайном языке»!

Я хотел бы в этой связи указать на один документ, который крайне неудобен для официальных историков, потому что чётко опровергает тезис, согласно которому под «окончательным решением» или решением еврейского вопроса будто бы имелось в виду истребление евреев.

Весной 1942 года Ганс-Генрих Ламмерс, начальник берлинской Рейхсканцелярии, сделал запись, согласно которой Гитлер хотел бы «отсрочить решение еврейского вопроса до послевоенного периода». Но по данным официальной истории, Холокост к этому моменту уже начался.

Но давайте сменим тему. Я хотел бы теперь сказать несколько слов об общепризнанной в судопроизводстве и в исторической науке иерархии доказательств, то есть о системе приоритетов. Приведу для наглядности два примера.

Первый пример. Обнаружен древний манускрипт, в котором говорится, что в таком-то месте некогда стоял большой, неизвестный в истории город. Археологи произвели раскопки в указанном месте, но ничего не нашли. Какой вывод вы сделали бы из этого?

Студентка: Город не мог исчезнуть бесследно. Следовательно, либо данный документ фальшив, либо он сам подлинный, но содержащиеся в нём сведения недостоверны; в нём воспроизводится не исторический факт, а легенда.

Ф. Брукнер: Совершенно верно. Этот пример показывает, что вещественные доказательства — обнаружение конкретных материальных следов — имеют приоритет, по сравнению с доказательствами документальными.

Второй пример. Одного человека обвинили в том, что в определённый момент он совершил преступление. В качестве свидетеля обвинения выступает некая личность, которая утверждает, будто видела обвиняемого в момент преступления.

Обвиняемый доказывает, что в этот момент он находился в гостинице в 800 км от места преступления. Служащие гостиницы подтверждают это, и книга записей доказывает, что в момент преступления он действительно был в гостинице. Как решили бы вы, будучи судьёй: виновен этот человек или нет?

Студентка: Невиновен, притом, исходя из двух причин. Во-первых, есть только один свидетель обвинения, а свидетелей защиты несколько. Во-вторых, присутствие подозреваемого в гостинице доказано документально, книгой записей.

Ф. Брукнер: Какой из двух аргументов в пользу невиновности обвиняемого сильней?

Студентка: На мой взгляд, второй.

Ф. Брукнер: Я тоже так считаю. В первом случае речь идёт только о количественном различии — несколько свидетелей против одного, во втором — о качественном, так как документальные доказательства важней показаний свидетелей.

Итак, мы вместе с вами вывели иерархию разных видов доказательств: высшую ступень занимают вещественные доказательства, низшую — показания свидетелей, среднюю — документальные доказательства.

В судопроизводстве различают нейтральных и пристрастных свидетелей. Под последними понимаются лица, которые непосредственно причастны к событиям, являющимся предметом спора, или близкие к одной из конфликтующих сторон. Показания подобных свидетелей считаются особенно ненадёжным.

Например, произошло ДТП — столкнулись два автомобиля. Показания постороннего свидетеля, не знающего никого из участников аварии, имеют больший вес, чем утверждения обоих шоферов, из которых каждый, естественно, заинтересован в том, чтобы снять вину с себя и переложить её на другого.

Студент: Да, но какое это имеет отношение к ревизионизму и Холокосту?

Ф. Брукнер: Характерная особенность научного ревизионизма в том, что он уважает эту иерархию доказательств. Приведу наглядный пример.

Как вы уже знаете, между маем и июлем 1944 года в Освенциме-Бжезинке якобы были уничтожены в газовых камерах сотни тысяч венгерских евреев. Так как мощность четырёх крематориев Бжезинки была недостаточной, трупы большей частью якобы сжигали под открытым небом в огромных рвах.

Это утверждение основано на одних лишь свидетельских показаниях; ни единого документального доказательства убийства газом хотя бы одного еврея из Венгрии или какой-либо другой страны нет.

В этот период Бжезинку неоднократно фотографировали с разведывательных самолётов союзников. На этих снимках отсутствуют описанные свидетелями рвы, а открытое пламя видно только на одном из этих снимков. Оно настолько невелико, что на нём можно было бы сжечь, разве что, несколько десятков трупов.

К этому же периоду относятся документы самих немцев, из которых явствует, что в лагерном комплексе Освенцима тысячи венгерских евреев проходили курс лечения, причём, всегда точно указывалось конкретное заболевание.

Это хотя и не абсолютное, но необыкновенно сильное доказательство лживости теории уничтожения евреев. Совершенно нелогично, с одной стороны, убивать сотни тысяч, а с другой стороны — оказывать медицинскую помощь тысячам больных, т. е. по крайней мере, временно нетрудоспособным венгерским евреям.

Иными словами: вещественные доказательства (аэрофотоснимки) и документальные доказательства опровергают теорию уничтожения, которая опирается только на ряд свидетельских показаний. Итак, имело ли место массовое уничтожение венгерских евреев в Освенциме-Бжезинке?

Студент: Если ваши данные соответствуют фактам, ответ может быть только отрицательный. Или, по крайней мере, не в таком объёме, как утверждают.

Ф. Брукнер: Добро пожаловать в клуб ревизионистов!

Студент: Если всё так просто и логично, то почему почти все историки не подвергают сомнению существование Холокоста?

Ф. Брукнер: Скажем точнее, почти все историки делают вид, будто они верят в Холокост. Большинство помалкивает, потому что им хорошо известно, что влечёт за собой нарушение табу. А те историки, которые представляют в своих книгах ортодоксальную версию истории, отходят от научных принципов.

Студент: Нельзя ли поконкретней?

Ф. Брукнер: Пожалуйста. Если мы возьмём классические работы по Холокосту, например, «Уничтожение европейских евреев» Рауля Хильберга, то быстро обнаружим, что занимающие высшее место в иерархии доказательств — вещественные доказательства в них отсутствуют. Ни в одном месте Р. Хильберг и ему подобные не упоминают вещественные доказательства убийства миллионов людей, описываемые ими.

Студент: Значит, немцы уничтожили все материальные следы. Если руководствоваться этим, никаких следов и невозможно найти.

Ф. Брукнер: В Майданеке и Освенциме-I (базовом лагере) мнимые газовые камеры для убийства людей можно осмотреть и сегодня и проверить, пригодна ли их конструкция для выполнения этой функции. В Освенциме-Бжезинке четыре крематория, в которых якобы имелись газовые камеры, были взорваны.

Но судьбе было угодно, чтобы именно крематорий II, важнейший из них, в котором, как утверждают все свидетели, было уничтожено больше всего людей, менее всего пострадал от взрыва. Так, потолок морга I, который якобы служил газовой камерой, хотя и обрушился, тем не менее, и сегодня можно исследовать его обломки с целью проверки, имелись ли в нём отверстия для ввода газа Циклон-Б, о которых говорят свидетели.

В т. н. «чистых лагерях уничтожения»: Треблинке, Собибуре и Бельзеце трупы убитых якобы не сжигали в крематориях, а хоронили в огромных рвах. Позже, когда всё ясней стала вырисовываться перспектива поражения Германии, немцы будто бы разрыли эти могилы, сожгли трупы и развеяли останки. Существование таких могил можно было бы и сегодня без труда доказать.

Теперь о месте документальных доказательств в официальной истории Холокоста. Возьмём работы того же Р. Хильберга. Если мы прочтём его огромный трёхтомный труд, то убедимся, что в нём цитируются буквально тысячи документов.

Но они доказывают только существование концлагерей, а также лишение прав и преследование евреев в Германии и контролируемых ею странах, т. е. факты, которые никто не оспаривает.

Но, перейдя к тем немногим страницам, на которых Р. Хильберг описывает сам процесс истребления в «лагерях уничтожения», мы сразу увидим, что это описание основывается только на свидетельских показаниях. Когда документ вступает в противоречие с показанием свидетеля, Р. Хильберг переворачивает иерархию доказательств и, если это позволяет подкрепить тезис об истреблении, отдаёт предпочтение свидетельскому показанию перед документом.

Студентка: Хорошо бы продемонстрировать это на примере.

Ф. Брукнер: Пожалуйста. Из документов, которые Хильберг цитирует и, следовательно, хорошо знает, явствует, что Циклон-Б — это пестицид для уничтожения вшей и других вредных насекомых, а также грызунов. Ни в одном документе не говорится о применении этого пестицида для убийства людей.

Тем не менее, Р. Хильберг, опираясь на свидетельские показания, утверждает, будто почти весь поставленный в Освенцим газ Циклон-Б использовался для убийства людей и лишь небольшая его часть — для борьбы с паразитами.

Как вы считаете, почему Р. Хильберг ставит общепризнанную последовательность доказательств с ног на голову?

Студентка: Уж не хотите ли вы сказать, что нет вообще никаких документальных доказательств Холокоста, кроме свидетельских показаний?

Ф. Брукнер: Это допущение ещё в 1996 году сделал один французский историк, противник ревизионизма, Жак Бзнак, который писал:

«Для учёного-историка свидетельское показание это не настоящая история, это объект истории. Одно свидетельское показание весит немного, и многие свидетельские показания весят ненамного больше, если они не подкреплены ни одним солидным документом. Без особого преувеличения можно сказать, что постулат научной истории гласит: нет документов — нет доказанных фактов (…) Либо предпочтение отдаётся не архивам, а свидетельским показаниям, и тогда историю следует дисквалифицировать, как науку и немедленно перевести в разряд искусств, либо приоритет остаётся за архивами, и тогда следует допустить, что отсутствие следов влечёт за собой невозможность непосредственно доказать существование газовых камер для убийства людей».

Чрезвычайно поучительное признание!

Студент: Но я читал, что важным доказательством уничтожения евреев считается протокол Ванзейской конференции.

Ф. Брукнер: Позвольте спросить, а вы сами читали этот протокол, чтобы подвергнуть критической оценке его содержание?

Студент: Нет. Я не могу лично проверить обоснованность какого-либо утверждения, встречающегося в исторической книге или газетной статье.

Ф. Брукнер: И никто из нас этого не может. В моём вопросе не заключался никакой упрёк.

Пример Ванзейского протокола наглядно показывает, что ортодоксальные историки Холокоста, можно сказать, играют краплёными картами. Изложу вкратце самое важное.

20 января 1942 г. группа высших руководителей Третьего рейха, из которых самым старшим по рангу был глава СД Гейдрих, собралась в Берлине на конференцию, целью которой было обсуждение политики национал-социализма по отношению к евреям.

Согласно составленному по итогам этой встречи протоколу, при этом обсуждались, в частности, трудности определения «евреев-полтинников» и «квартеронов» (то есть, не 100 %-ных евреев); кроме того, был подведён итог уже принятых антиеврейских мер и решено, что вместо поощрения индивидуальной эмиграции евреев, теперь будет проводиться политика их коллективной эвакуации.

Евреи, говорилось в этом протоколе, будут переселяться на Восток, «прокладывая дороги», причём вследствие тяжёлых условий, их число должно уменьшиться в результате естественного отбора. Об истреблении евреев или газовых камерах в этом протоколе нет ни слова.

Студент: Значит, этот документ непригоден, как доказательство Холокоста.

Ф. Брукнер: Такое мнение разделяет, в частности, Иегуда Бауэр, профессор Еврейского университета в Иерусалиме, который ещё в 1992 году с презрением отвергал утверждение, будто на Ванзейской конференции был решён вопрос об истреблении евреев, как «глупую историю». Но эта «глупая история» продолжает фигурировать во всех немецких исторических книгах.

Студент: Почему же это заблуждение не было пересмотрено?

Ф. Брукнер: После того, как немецкой общественности десятилетиями представляли Ванзейский протокол в качестве ключевого доказательства Холокоста, отказаться от этого рискованно, так как это может поставить под сомнение всю историю Холокоста в целом.

Но это не всё. Еще в 1987 году экспертиза Центра исследований современной истории в Ингольштадте выразила серьёзные сомнения по поводу формальной подлинности этого протокола; проведённая позже вторая экспертиза выдвинула в пользу этого дополнительные агрументы.

Согласно тексту протокола, он был изготовлен в 30 экземплярах. Из этих 30 экземпляров сохранился лишь один, шестнадцатый, и удивительным образом одновременно в двух разных редакциях.

В Третьем рейхе на пишущих машинках был особый знак для СС, так называемый, рунический знак. На одном из двух вариантов 16-го экземпляра этот рунический знак есть, на другом отсутствует.

Студентка: Что доказывает, как минимум, неподлинность одного из двух экземпляров.

Ф. Брукнер: Или обоих. Но даже если один из двух экземпляров подлинный, непонятно, как можно представлять документ, в котором ничего не сказано об уничтожении евреев, в качестве ключевого доказательства уничтожения евреев?

Студентка: Почему в Германии никто не поднимает голос протеста против такого рода манипуляций?

Ф. Брукнер: Потому что протестовать можно лишь против чего-то, о существовании чего точно знаешь. У среднего обывателя, как один из вас только что сказал, нет времени для тщательной проверки всех утверждений, встречающихся в исторической литературе и прессе, и он полагает, что историки и журналисты говорят ему правду. А немецкие историки и журналисты самым постыдным образом обманывают свой народ.

Студент: Кого-то это всё же должно заставить задуматься.

Ф. Брукнер: Перейдём теперь к другой теме. Я уже несколько раз упоминал имя Жан-Клода Прессака, и сейчас хотел бы рассказать некоторые подробности об этом человеке и его публикациях.

Прессак — француз, не еврей — по профессии фармаколог и один из лучших знатоков Освенцима. Он сотрудничал долгое время с Робером Фориссоном и другими ревизионистами, но потом отошёл от ревизионизма.

При финансовой поддержке еврейского фонда Беаты Кларсфельд он выпустил в 1989 году толстую книгу об Освенциме под названием «Освенцим: техника и работа газовых камер». Эта книга имела очень большую ценность, так как содержала множество ранее неопубликованных документов из самого Освенцима.

Ж.-К. Прессак честно признавал, что не нашёл абсолютных доказательств существования газовых камер для убийства людей, но вместо этого ввёл в оборот «39 косвенных улик преступления», которые, как он надеялся, должны развеять всякие сомнения в реальности газовых камер.

В его второй книге, вышедшей четыре года спустя, «Крематории Освенцима», которую СМИ во всём мире радостно приветствовали, как опровержение ревизионизма, а также в третьей, вышедшей в 1994 году под тем же названием на немецком языке, число этих «косвенных улик» сократилось до дюжины.

Студент: Если мне не изменяет память, Ж.-К. Прессак в своих книгах указывал различное число жертв Освенцима.

Ф. Брукнер: Да, от одного до полутора миллионов в первой книге, максимум 870 000 во второй и от 631 000 до 711 000 в её немецком переводе. Он также уменьшил и число жертв других «лагерей уничтожения», чем сделал столь много уступок ревизионистам, что в итоге впал в немилость, и его имя перестало упоминаться в СМИ. Когда он умер в июле 2003 года в возрасте 59 лет, крупные газеты не почтили его ни единым словом.

Студент: Что же это за «косвенные улики», которые открыл Ж.-К. Прессак?

Ф. Брукнер: Он понимал под этим «ляпсусы» Центрального строительного управления Освенцима, которое, несмотря на строгий запрет, допускало в документах коекакие указания на убийства с помощью газа. Ж.-К. Прессак имел в виду документы, в которых употребляются такие термины, как «газовая камера», «аппарат для контроля газа» и «газонепроницаемая дверь».

Студент: Но это действительно чрезвычайно сильные улики!

Ф. Брукнер: Доказательства применения газа для уничтожения, несомненно, но не обязательно уничтожения людей. Общеизвестно, что в Освенциме был целый ряд дезинфекционных камер, которые вполне официально назывались «газовыми камерами».

Так, одна из брошюр, выпущенных в 1943 году, носит название «Газовые камеры для борьбы с сыпным тифом с помощью синильной кислоты».

Переносчиком сыпного тифа — эпидемии, от которой в концлагерях погибло больше всего людей, была вошь, и для борьбы со вшами использовали дезинфекционные камеры. В одних из них применялся горячий пар, в других — содержащий синильную кислоту пестицид Циклон-Б.

Я, разумеется, не могу здесь говорить подробно обо всех «косвенных уликах» Ж.-К. Прессака, укажу лишь на вышедшую в 1995 году книгу «Освенцим: голые факты», в которой ведущие ревизионистские авторы — Гермар Рудольф, Серж Тион, Робер Фориссон, Карло Маттоньо — критикуют Ж.-К. Прессака и опровергают его тезисы.

Однако, чтобы показать вам метод аргументации самого Прессака, приведу ещё один пример.

В письме от 31 марта 1943 года Карл Бишоф, начальник Центрального строительного управления Освенцима, напоминает фирме «Дойче Аусрюстунгсверке» о том, что несколько недель назад он заказал «газовую дверь 100/192 (т. е. шириной 100 см и высотой 192 см) для морга I крематория III Бжезинки».

Эта дверь должна по типу и размеру точно соответствовать двери морга, расположенного напротив крематория II, и иметь смотровое отверстие.

Согласно версии официальной истории, обозначенное на строительных планах, как «морг I», полуподвальное помещение крематориев II и III Освенцима-Бжезинки служило газовой камерой для убийства людей. Ж.-К. Прессак видит в заказе на газонепроницаемые двери для этих крематориев косвенную улику преступления, подтверждающую тезис об убийстве газом людей.

Студентка: Эта косвенная улика выглядит весьма убедительно уже по той причине, что газонепроницаемые двери, согласно заказу, должны были иметь смотровое отверстие. Оно могло понадобиться, чтобы проверить, умерли ли уже жертвы в газовой камере. Для дезинфекционной камеры смотровое отверстие не требуется.

Ф. Брукнер: Этот аргумент на первый взгляд кажется очевидным. Но позвольте процитировать служебную инструкцию об обслуживании газовой камеры для дезинфекции с помощью синильной кислоты:

«Строжайшим образом запрещено входить в газовую камеру одному. Каждый, кто входит в газовую камеру, должен находиться под наблюдением, как минимум, одного человека, дабы тот при несчастном случае мог вмешаться и оказать помощь. Разумеется, этот второй человек тоже должен быть в противогазе».

Это и есть истинная причина того, что дверцы дезинфекционных камер, кроме тех, что работали по циркуляционной системе «Дегеш», имели смотровые отверстия. Кстати, в своей первой книге Ж.-К. Прессак поместил иллюстрацию, на которой изображена дверца дезинфекционной камеры склада материалов со смотровым отверстием.

«Газонепроницаемых дверей» в Освенциме, кстати, было очень много. Они предназначались специально для дезинфекционных камер, что следует уже из того факта, что они были сделаны из тонких деревянных досок.

Если бы вы достали первую, самую большую книгу Ж.-К. Прессака, то нашли бы в ней изображения таких дверей. Что сделали бы сотни кандидатов на смерть, запертые за такой дверью в газовой камере, сразу же после того, как начали вбрасывать гранулат Циклона?

Студент: Конечно, они в смертельном страхе выломали бы дверь. Чтобы помешать этому, немцы должны были использовать стальные двери.

Ф. Брукнер: Совершенно верно. Как видите, эту «косвенную улику» легко опровергнуть, обладая необходимыми специальными знаниями. Но такие знания мало у кого есть, поэтому неудивительно, что средний обыватель верит уверениям журналистов, которые пишут, будто Ж.-К. Прессак нашёл документ о заказе газонепроницаемой двери со смотровым отверстием для крематория в Освенциме и тем самым окончательно опроверг «злых» ревизионистов, которые отрицают убийство людей газом в этом лагере.

Студент: Если Ж.-К. Прессак поместил в своей первой книге несколько снимков дверей дезинфекционных камер, сделанных только из тонких деревянных досок, а потому непригодных для камер для убийства людей, значит, он, сознательно или бессознательно, опроверг свои собственные тезисы!

Ф. Брукнер: Тонкое наблюдение! Некоторые специалисты считали, что разрыв Ж.-К. Прессака с ревизионистами был лишь симуляцией с целью проникнуть в виде ревизионистского «троянского коня» в лагерь ортодоксальных историков Холокоста и более изощрённым способом дискредитировать их тезис об истреблении евреев. Верно это или нет, неизвестно. Ж.-К. Прессак умер, и сам на этот вопрос уже не сможет ответить.

Хотя «косвенные улики» Ж.-К. Прессака, при ближайшем рассмотрении, таковыми не оказываются, апологеты официальной истории Холокоста, такие как Дебора Липштадт и Роберт Ян ван Пельт, с жадностью ухватились за них. Это объясняется единственно тем, что все прочие якобы документальные «доказательства» убийства людей газом в Освенциме ещё менее убедительны.

Подведём итог. Нет никаких вещественных доказательств существования газовых камер для убийства людей, а также массового убийства в лагерях, называемых «лагерями уничтожения». В ортодоксальной исторической литературе приводятся только документы и свидетельские показания.

Ближайшее рассмотрение мнимых документальных доказательств, прежде всего, Ванзейского протокола и «косвенных улик» Ж.-К. Прессака показывает, однако, что они не имеют ценности. Тем самым рушится один из двух столпов, на которых зиждется официальная история Холокоста.

Займёмся теперь вопросом о том, как обстоит дело со вторым столпом этой теории — свидетельскими показаниями.

Ф. Брукнер: Чтобы проблематика свидетельских показаний стала для вас наглядной, я хотел бы указать на один случай, который 8 месяцев назад попал в газетные заголовки. 11 мая 2005 г. телепрограмма «Евроньюс» распространила признание 84-летнего испанца по имени Энрик Марко, который десятилетиями, вопреки истине, выдавал себя за выжившего узника концлагерей.

В бесчисленных докладах, которые он читал с 1978 года, главным образом перед школьниками, Э. Марко утверждал, что он, как антифашист, побывал в лагерях Флоссенбюрг и Маутхаузен и стал там свидетелем неописуемых зверств.

Благодаря исследованиям историка Бенито Бермехо этот Э. Марко был разоблачён, как лжец. Он никогда не был ни в каком концлагере; в 1941 году добровольно уехал работать в Германию, а в 1943 году вернулся на родину. В процессе тщательных исследований Б. Бермехо обнаружил, что во Флоссенбюрге никогда не было заключённого по имени Энрик Марко.

После того, как обман открылся, Э. Марко извинился перед бесчисленными людьми, которых он водил за нос.

То, что ему это удавалось десятилетиями, кажется удивительным уже по той причине, что он рассказывал совершенно невозможные вещи, например, будто французские власти в Марселе в 1941 году выдали его гестапо, хотя Марсель входил тогда в неоккупированную зону Франции, и никакого гестапо там не было.

Но самым пикантным было то, что этот профессиональный сказочник был председателем Общества друзей Маутхаузена, т. е. объединения бывших узников Маутхаузена. В этот лагерь было интернировано много испанских коммунистов, в том числе писатель Хорхе Семпрун.

Студентка: Х. Семпрун известен и у нас в России. Относительно Э. Марко: если он не был в Маутхаузене, то не мог познакомиться там ни с кем из испанцев, которые действительно сидели в этом лагере. Вы сказали, что Э.Марко начал выступать со своими докладами в 1978 году; многие из бывших испанских узников тогда ещё были живы. Разве не удивительно, что никто из них, и Х. Семпрун в том числе, не разоблачили обманщика?

Ф. Брукнер: Вы посыпаете солью раны. В самом деле, кажется немыслимым, чтобы Х. Семпрун не был в курсе обмана и чтобы об этом не знали также многие другие бывшие узники Маутхаузена.

Студентка: Почему же они молчали?

Ф. Брукнер: Вероятно, из антифашистской солидарности.

Если известность Э. Марко ограничивалась одной Испанией, то другой профессиональный лжец, который присвоил себе имя «Биньямин Вилькомирский», достиг славы всемирной. В 1995 году он произвёл фурор своим «автобиографическим правдивым рассказом о Холокосте» под названием «Bruchstucke» («Осколки»).

В этой книге автор утверждал, что родился в 1939 году в Риге, а потом из-за своего еврейского происхождения был депортирован в Майданек и Освенцим, где буквально пережил ад на Земле. После войны он переселился в Швейцарию, где был усыновлён.

«Осколки» были переведены на многие языки, и критики захлёбывались от восторга. При этом от внимания непредвзятого читателя не могли ускользнуть ни крайне низкое литературное качество книги, ни абсолютная неправдоподобность описанных в ней событий.

Например, автор рассказывает, как в начальной школе учительница показала картинку, на которой был изображён швейцарский национальный герой Вильгельм Телль, стреляющий из своего лука в яблоко, и спросила его, кто это. Он под влиянием своих ужасных лагерных воспоминаний ответил, что это эсэсовец, стреляющий в ребёнка, за что одноклассники избили его.

Студент: Но это же просто смешно!

Ф. Брукнер: Да, смешно, но это не помешало книге «Вилькомирского» быстро войти в число мировой классики Холокоста. К сожалению, автор наслаждался славой всего три года. В 1998 году в цюрихском еженедельнике «Ди Вельтвохе» появилась статья еврейского журналиста Даниэля Ганцфрида, в которой он в пух и в прах разнёс историю «Вилькомирского»: еврейское имя «Вилькомирский» присвоил себе сам, Майданек и Освенцим посетил лишь много лет спустя после войны как турист, а родился он не в 1939 году в Риге, а в феврале 1941 года в Швейцарии и был внебрачным ребёнком некоей Иветты Грожан. Его мать назвала его Бруно, но впоследствии он был усыновлён нееврейской швейцарской парой Дессеккер.

После разоблачений в «Вельтвохе» за статьёй Д. Ганцфрида последовала целая книга под названием «Он же Вилькомирский. Пародия на Холокост».

Журналисты всего мира покаянно били себя в грудь и упрекали себя, как они могли купиться на столь явный обман. Сам Д. Ганцфрид задавал в своей статье вопрос: не пропало ли у рецензентов «мужество собственного суждения»? — вопрос в изрядной степени лицемерный.

Студент: Почему?

Ф. Брукнер: Д. Ганцфрид совершенно точно знал, что будет с рецензентом, который осмелится плохо отозваться о «правдивом рассказе еврея, пережившего Холокост»: его разорвут на клочки.

Студент: Ну, вы преувеличиваете. Д. Ганцфрида же не разорвали на клочки!

Ф. Брукнер: Потому что он сам еврей! Еврей может гораздо свободней высказываться по вопросу о Холокосте, чем нееврей. Если бы какой-нибудь немец сказал хотя бы половину тех истин, которые изложил американский еврей Норман Финкельштейн в своём бестселлере «Индустрия Холокоста», его несомненно обвинили бы в ФРГ в «разжигании вражды между народами» и приговорили бы к большому штрафу или посадили бы в тюрьму.

А Дессеккер, он же Вилькомирский, не еврей. Он присвоил себе в своей книге роль еврея, пережившего Холокост, а по еврейским понятиям это святотатство. Поэтому, очевидно, и было решено покончить с ним, и Д. Ганцфриду и «Вельтвохе» дали зелёный свет на совершение экзекуции.

Кстати, и испанский обманщик Э. Марко тоже не еврей. Будь он евреем, ни один историк не осмелился бы его разоблачить, и даже если бы он сделал это, СМИ замолчали бы этот факт.

Студентка: То, что Э. Марко и Вилькомирский разоблачены, как обманщики, ещё не означает, что все свидетели — обманщики.

Ф. Брукнер: Безусловно, но тот факт, что явный лживый «рассказ свидетеля» повсюду приняли за чистую монету, говорит о многом. Атмосфера после Второй мировой войны была такова, что считалось преступным ставить под сомнение слова бывших узников концлагерей. Тот, кто делал это, как бы убивал жертвы вторично, так как претендовал на уникальность их судьбы преследуемых.

Студентка: То, что есть лгуны и жулики, которые извлекают из Холокоста свою собственную выгоду, меня не удивляет. Однако я убеждена, что газовые камеры были, хотя официальное число жертв, возможно, преувеличено.

Ф. Брукнер: Прошу вас обосновать это ваше убеждение.

Студентка: Если тысячи людей совершенно независимо друг от друга описывают в точности одни и те же вещи, невозможно, чтобы это было совпадением или обманом.

Ф. Брукнер: Совершенно с вами согласен.

Студентка: Ах, так? Значит, вы согласны со мной, что евреев убивали в газовых камерах?

Ф. Брукнер: Нет.

Студентка: Тогда я отказываюсь вас понимать!

Ф. Брукнер: Ваша аргументация опирается на ложные предпосылки. Во-первых, нет «тысяч свидетелей убийства людей газом», а, во-вторых, — и этот пункт гораздо важней, чем количественный, — показания свидетелей не совпадают.

Сначала по первому пункту. Пожалуйста, дайте мне определение, кого вы понимаете под свидетелем.

Студентка: Свидетель — это человек, который присутствовал при определённом событии и описал его.

Ф. Брукнер: Правильно. Но если вы начнёте штудировать литературу о Холокосте, то быстро обнаружите, что нет «тысяч» бывших узников, которые утверждают, что присутствовали при убийстве людей газом и хоть с какой-нибудь степенью точности описывают эту акцию.

Сколько таких свидетелей, сто или двести, я вам в данный момент не могу сказать. Но остаётся фактом, что в классических работах о Холокосте постоянно возникают одни и те же два-три десятка имён. С некоторыми из этих свидетелей мы познакомимся подробнее.

Чтобы оценить достоверность свидетельских показаний в целом, в принципе достаточно взять показания этих сравнительно немногих образцовых свидетелей, на показаниях которых основывается вся картина Холокоста, и подвергнуть их критическому анализу.

Студентка: Вы намекаете, таким образом, что свидетели убийств в газовых камерах лгали сознательно?

Ф. Брукнер: Изучение их утверждений не позволяет сделать никакой другой вывод.

Студентка: Но почему они лгали?

Ф. Брукнер: Разумеется, из ненависти к немцам! Тот, кто был отправлен в лагерь не за свои индивидуальные деяния, а исключительно по причине еврейского происхождения, вынужден был заниматься изнурительным трудом под палящим солнцем или в зимнюю стужу, да ещё выстаивать по возвращении с работы на «апелльплаце», скудно питаться, жить в переполненных, вшивых бараках, подвергаться ограблению и террору со стороны уголовников, видеть, как его товарищи по несчастью массами умирают от эпидемий, и быть свидетелем казней.

В результате всего этого в нём накапливался страшный гнев против своих угнетателей. Так что мало кто мог противостоять искушению приписать немцам все мыслимые зверства, чтобы на как можно более долгий срок обесчестить самое имя «немец».

Кроме того, следует подчеркнуть, что большинство ключевых свидетелей выступало на процессах против персонала концлагерей. Они были рады, что могут теперь помочь отправить обвиняемых на виселицу или, как минимум, в тюрьму.

Но одновременно я хотел бы обратить ваше внимание на то, что были и свидетели защиты — бывшие заключённые, которые тоже страдали, но совесть не позволяла им лгать, поэтому они не только не рассказывали никаких историй про газовые камеры, но даже брали некоторых обвиняемых на процессах под защиту и свидетельствовали об их корректном и человечном поведении. Позже мы познакомимся с показаниями ряда таких свидетелей защиты.

Студент: С одним из них, Полем Рассинье, мы уже знакомы.

Ф. Брукнер: Это самый известный, но отнюдь не единственный случай. Но в литературе о Холокосте вы тщётно будете искать свидетельские показания такого рода. Для неё характерны только обвинительные показания.

Перейдём ко второму пункту. Показания свидетелей не совпадают, как обычно ошибочно думают.

Студент: Но если несколько свидетелей ДТП описывают его по-разному, это не значит, что этого ДТП вообще не было. Человеческая память, как известно, несовершенна, и к тому же, каждый свидетель переживает событие по-своему.

Ф. Брукнер: Если бы речь шла только о незначительных расхождениях, действительно, не было бы причины ставить под вопрос достоверность свидетельских показаний. Но слишком часто мы имеем дело с фундаментальными и непреодолимыми расхождениями.

Возьмём выбранный Вами пример ДТП. Допустим, три свидетеля описывают одно и то же происшествие. Один свидетель утверждает, что один автомобиль столкнулся с другим, двигавшимся навстречу. Второй и третий свидетели говорят, что автомобиль был только один. По словам второго свидетеля этот автомобиль закрутило, он перевернулся и упал в кювет. А третий свидетель утверждает, что автомобиль ехал по мосту, мост обрушился и автомобиль упал в реку. Что необходимо сделать при расследовании данного происшествия?

Студент: Поехать на место и изучить следы аварии.

Ф. Брукнер: К какому же выводу вы придёте, если не обнаружите ни следов аварии, ни моста, ни реки?

Студент: Я заподозрю первого и второго свидетелей в даче ложных показаний, а третий будет разоблачён, как заведомый лжец.

Ф. Брукнер: А теперь конкретный пример из литературы о Холокосте, который наглядно покажет вам всю глубину противоречивости свидетельских показаний.

Историк Холокоста Джеральд Рейтлингер, английский еврей, автор считающейся до сих пор классической книги «Окончательное решение», описывает в ней процесс убийства газом в крематориях II и III Освенцима-Бжезинки.

Он опирается при этом на показания трёх свидетелей: польской еврейки Ады Бимко, венгерского еврея д-ра Миклоша Ньисли и румынского еврея Карла-Сигизмунда Бенделя. Тому, кто читает данный отрывок, никакие противоречия не бросятся в глаза; все три свидетеля как будто описывают один и тот же процесс, дополняя друг друга.

Но если вы прочтёте полные варианты показаний этих трёх свидетелей (Дж. Рейтлингер приводит лишь отрывки), картина кардинально изменится.

Ада Бимко утверждает, будто в газовой камере находились два огромных металлических резервуара с газом, т. е. она не знала, что якобы использовавшийся для массового убийства Циклон-Б имел форму гранулята, который хранился не в «огромных резервуарах», а в небольших банках.

То, что она никогда не видела изнутри крематориев II и III, в которых якобы происходило убийство газом, явствует из того, что она утверждает, будто из газовой камеры в помещение для сжигания с печью вела узкоколейка.

В действительности морг I (мнимая газовая камера) и помещение с печью находились на разных этажах здания и были соединены лифтом. Историю про узкоколейку Ада Бимко, вероятно, слышала от словацкого еврея и архилжеца по имени Рудольф Врба, о котором мы ещё будем говорить подробно.

Перейдём ко второму и третьему свидетелям Дж. Рейтлингера. Объём морга, согласно всем строительным планам, был равен 30х7х2,41 м, а свидетель Ньисли, который якобы четыре месяца работал в этих крематориях, говорит, будто «газовая камера» имела длину 200 м.

Может ли быть, чтобы кто-нибудь, кто месяцами практически каждый день видел помещение длиной 30 м и работал в нём, указал его длину, как 200 м?

Студент: Абсолютно исключено!

Ф. Брукнер: Не менее удивительны показания свидетеля К.-С. Бенделя. На процессе он заявил для протокола, что «газовая камера» имела длину 10 м, ширину 4 м и высоту 1,6 м. Последнее означает, что жертвы, кроме детей и лилипутов, должны были в газовoй камере сгибаться.

По М. Ньисли, помещение длиной 30 м имело длину 200 м, по К-С. Бенделю — 10 м; последний указывает высоту помещения 1,60 м, хотя она равнялась 2,41 м. Вопрос первый: совпадают ли показания этих двух свидетелей?

Студент: Разумеется, нет.

Ф. Брукнер: Вопрос второй: кому из них можно верить, М. Ньисли или К-С. Бенделю?

Студент: Ни тому, ни другому.

Ф. Брукнер: И госпоже Аде Бимко тоже верить нельзя. Итак, автор классической работы о Холокосте опирается на показания трёх отъявленных лжецов, утверждения которых, к тому же, находятся в кричащем противоречии друг с другом.

Как вы считаете, можем ли мы однозначно верить показаниям других свидетелей Холокоста или должны изучить их под лупой и посмотреть, во-первых, совпадают ли они друг с другом, а, во-вторых, согласуются ли они с реальными фактами?

Студент: Я думаю, вы сами знаете наш ответ на этот вопрос.

Ф. Брукнер: Тогда завтра мы займёмся, так называемыми, «лагерями уничтожения» и поближе познакомимся с доказательной базой по этому поводу. Может быть, кто-то из вас готов выполнить на завтра небольшое домашнее задание? Да, девушка с длинными светлыми волосами — как вас зовут?

Студентка: Людмила.

Ф. Брукнер: Вот перед вами, Людмила, вышедшее под редакцией Вальтера Лакера русское издание «Энциклопедии Холокоста». Прочтите, пожалуйста, к завтрашнему дню, статьи под рубрикой «Лагеря смерти», а также по каждому в отдельности из шести мнимых лагерей уничтожения: Освенцим, Майданек, Бельзец, Треблинка, Собибур и Хелмно — и составьте для нас краткое резюме по этим статьям. Сердечно благодарю.