• Главная
• В избранное
• Наш E-MAIL
• Добавить материал
• Нашёл ошибку
• Вниз

Семейный архив хранит воспоминания вдовы крупного советского инженера, талантливого организатора производства, сына белого генерала-эмигранта, беспартийного, Лауреата Сталинской премии 1949 года КУЧЕРОВА Сергея Николаевича.

Его судьба удивительна и достойна отдельного и подробного описания. Но сейчас уместно остановиться на одном драматическом эпизоде из его жизни, потому что сквозь призму частного судебного процесса конца 30-х годов явственно проступают очертания великой и сложной эпохи в жизни нашей страны. Эпохи, неразрывно связанной с личностью И.В. Сталина.

В 30-е годы Советский Союз под его руководством совершил невиданный взлет во всех сферах общественной жизни. Экономика, наука, культура – все несло на себе пафос созидания, торжества освобожденного труда. Никогда в истории человечества не было такого мощного рывка в столь короткое историческое время. Итоги пятилеток поражали весь мир масштабами грандиозных строек, научных открытий, достижений культуры. Днепрогэс и Магнитка, перелеты через Северный полюс, освоение Арктики, всеобщая грамотность...

Это было время великих свершений.

Цивилизация, основанная на традиционных для народов России идеалах Добра и Справедливости, притягивала к себе лучшие умы человечества, вдохновляла романтической надеждой на возможность ее утверждения в планетарном масштабе.

Но само существование этой цивилизации было вызовом господствующей и по сей день цивилизации «золотого тельца».

Утверждение нового происходило в условиях, когда и внутри страны, и за ее пределами консолидировались враждебные нам силы, мощные и влиятельные. В СССР реально существовало антисоветское подполье. И таким оружием, как провокации, диверсии, оно пользовалось без стеснения. Кроме того, на руку врагам играли честолюбивые карьеристы, завистники, да и просто дураки. Это публика во все времена и во всем мире активно используется умелыми манипуляторами для организации деструктивных процессов. В русле стратегии непрямых действий.

Предлагаемые воспоминания дают редкую на сегодня возможность ощутить сложную атмосферу 30-х годов с ее пафосом созидания, внутренним напряжением и «подводными течениями».

Итак:

«…В 1937 году один из совхозов Одесской области прислал Полтавскому маслозаводу рекламацию на жмых. По их утверждению, добавка в корм скоту полученного с Полтавского маслозавода жмыха, засоренного гвоздями, проволокой и другим металлом, вызвала падеж скота.

В таких случаях обычно должен был выехать представитель завода на место для расследования.

Послали в совхоз заведующего лабораторией Присса Михаила Соломоновича. Присс перепугался, повел себя глупо. Он не обследовал жмыхи, не установил, каковы условия подготовки корма для животных в совхозе, а стал просить администрацию совхоза не возбуждать дело в суде, тем самым как бы подтвердив вину завода.

После этого совхоз возбудил судебное дело против завода по возмещению убытков.

В суд был вызван С.Н. Кучеров, который как главный инженер отвечал за качество продукции. В суде он доказал несостоятельность обвинений совхоза (в совхоз был послан другой человек, который обнаружил в совхозе неудовлетворительные условия подготовки кормов), и народный суд оправдал С.Н. Кучерова.

Однако республиканский суд Украины вернул дело для рассмотрения в новом составе суда, и состоялся второй суд, решение которого было аналогичным. Но республиканский суд и в третий раз вернул дело для рассмотрения с новым составом суда.

Тогда все поняли, что дело принимает серьезный оборот.

Заведующего лабораторией Присса М.С. посадили в тюрьму.

Настроение у людей на заводе стало напряженным.

С.Н. Кучерова вызвал в Харьков начальник треста Катеринин, бывший военный, полковник в отставке, человек решительный, смелый и справедливый. Он сказал: «Будем вас защищать всеми силами, Сергей Николаевич!»

Катеринин пригласил лучшего защитника, профессора юридического факультета Харьковского университета, который славился удачным ведением дел и блестящей защитой.

Третий суд решили провести как показательный, и он состоялся в декабре 1938 года в клубе маслозавода.

В день суда клуб маслозавода был заполнен до предела. На суд пришли все рабочие, инженеры и служащие завода, а также работники других учреждений. Съехались следователи и юристы из областей и районов Полтавы и Харькова.

Были заполнены все проходы, проемы окон, люди стояли и в коридорах у открытых дверей.

Судьи разместились на сцене, а перед сценой, на скамье, сидел привезенный из тюрьмы Присс и рядом с ним Кучеров.

Суд огласил обвинение. Кучеров С.Н. обвинялся во вредительстве по 58-ой статье: вызывал падеж скота, поставляя в совхозы жмых с металлом; осуществлял на заводе вредительские мероприятия – «ослабил пояс здания», пробив для улучшения освещения дополнительные окна в стенах прессового цеха; сплачивал вокруг себя инженерно-технических работников, проводил с ними беседы и даже приглашал к себе на квартиру и угощал…

Присс обвинялся в попытке скрыть преступление, подкупить руководство совхоза, чтобы оно не возбуждало дела.

Состав преступления, с его очевидной подтасовкой фактов, всех поразил и удивил.

Судьи подготовили допрос основательно, на каждый ответ подсудимых - сейчас же новый вопрос.

Присс терялся, просил дать подумать, подыскивал слова. Кучеров отвечал молниеносно, с жаром, едва судья успевал закончить вопрос.

Ответы Кучерова были обстоятельные, исчерпывающие и обличающие глупость каждого обвинения. Рабочие аплодировали ему, и как судья ни старался навести порядок, людская масса была неуправляема, при каждом едком вопросе зал замирал, после каждого ответа Кучерова зал гремел аплодисментами, раздавались выкрики в его защиту. Фактически он защищал не только себя, но лицо завода, всех сидящих в зале.

Всех, как гром, поразило обвинение Кучерова во вредительстве. Рабочие и ИТР любили его и гордились своим заводом.

Свидетели обвинения: директор завода Дубинская и предзавкома Азимов в суд не явились. За Дубинской посылали два раза. Она сказала, что больна и прийти не может. За Азимовым не послали - он далеко жил.

Оказалось, что обвинение Кучерова во вредительстве было основано на заявлении треугольника: директора, предзавкома и секретаря парторганизации. Но вместо Азимова заявление подписал член завкома Столяров, человек слабый, бесхарактерный. Он присутствовал на суде, и ему все время задавали вопросы. Он отвечал на них так, что зал взрывался или негодованием, или хохотом. Спросили у него, почему он подписал заявление - «Да мне Азимов велел» и т.п.

Как выяснилось на следующий день, это заявление было написано по требованию горкома партии. Это, плача, рассказала Дубинская: ее вызвали и заставили написать такое заявление. Азимов сумел отвертеться, заставив за себя подписаться Столярова.

Секретарь парторганизации (фамилии не помню) был человек пришлый, мало знающий жизнь завода, и вскоре после суда его заменили. Дубинская тоже быстро ушла с завода.

Как ни изощрялся судья, но все обвинения против Кучерова и Присса были отвергнуты. И вот под конец встает судья и говорит: «Вот вы отвергаете все, вы ни в чем не виноваты, у вас ни один лишний гвоздик не попадает в жмых, ну, а вот это каким образом получается?» И он поднял над головой большую плиту жмыха, в которой блестели на поверхности несколько запрессованных гвоздей.

Кучеров вскочил с места и закричал: «Дайте мне посмотреть!» Ему передали плиту. Он быстро повернулся к залу и сказал: «Товарищи, смотрите, ведь это жмых не с нашего завода. По нашей технологии, при работе форчанов по методу Скипина, мы получаем жмыхи совершенно другого цвета. Наши жмыхи коричневые, а этот ярко-желтый! Такой жмых выпускает Одесский маслозавод и другие украинские заводы».

Зал загудел, рабочие повскакивали с мест, все кричали, несколько минут судья не мог успокоить народ. Потом объявили, что суд выносит решение сделать осмотр завода и убедиться в том, что это жмых не Полтавского завода, как утверждает главный инженер Кучеров.

Суд в полном составе и часть присутствовавших ИТР и рабочих шумной толпой направились на завод. Они прошли по ходу всей технологической схемы от сырья до получения масла и жмыха. Рабочие наперебой старались объяснить, как отлично все продумано, как работает оборудование для очистки материала от металлических примесей. Суд увидел, какова технология, в чем ее суть и почему жмыхи получаются коричневого цвета.

Суд понял, что за Кучеровым стоит вся масса завода как его самый главный защитник.

По возвращении в клуб завода суд продолжился. Дали слово прокурору.

Прокурор, человек лет тридцати пяти, начал свою речь так: «Товарищи, вы привыкли в лице прокурора видеть всегда обвинителя, обязанностью которого является во что бы то ни стало обвинить человека. Но советский суд отличается тем, что он прежде всего выявляет справедливость, и я, после разбора дела, хочу выступить в защиту главного инженера Кучерова. Перед нами настоящий советский инженер, он вывел завод на первое место в Союзе» и т.д...

Выступление прокурора вызвало бурю аплодисментов, все улыбались, радовались, на лицах было написано удовлетворение.

А когда дали слово защитнику-профессору, то народ как-то рассеянно посмотрел на него, считая, что ему уже нечего говорить.

Защитник, действительно, начал свою речь тем, что, к сожалению, его речь уже сказал прокурор. Но он все же сказал свою речь, и блестящую речь, после которой народ долго и упорно аплодировал.

Суд оправдал Кучерова и Присса и закончился поздно вечером. Шел он почти двенадцать часов.

Была снежная, морозная зима.

После суда Кучеров отвез пожилого профессора на санях к нам домой, чтобы в два часа ночи проводить его на вокзал.

Мы сидели, ужинали. Сергей Николаевич предложил выпить вина, но профессор отказался. Сергей Николаевич тоже не пил, так что вино отставили.

Профессор сказал, что Сергей Николаевич вел себя восхитительно во время суда. Такая поразительно быстрая реакция в сочетании с короткой и точной формулировкой ответов сражала судей. «Вы прирожденный преступник, - смеялся профессор. - Вы произвели на меня прекрасное впечатление, и мне хочется Вам сказать, что, несмотря на то, что суд оправдал Вас в третий раз, неизвестно, как будет на это реагировать снова республиканский суд. Мой совет вам - уезжайте из Полтавы и как можно скорее в большой город. В больших городах меньше несправедливости, здесь местные власти перестарались».

Но мы никуда не уехали.

В 1939 году, уже после третьего суда, мужа вызвали в НКВД в 2 часа ночи. Он попрощался с нами и пошел.

Утром пришел домой, улыбается: имел встречу с начальником НКВД. Долго беседовали. Муж откровенно рассказал все о себе. Начальник пожал руку и сказал: «Идите, работайте спокойно».

Мы продолжали работать и жить в Полтаве до начала войны.

В июле 1941 года муж отправил меня с детьми и его матерью Надеждой Алексеевной в Ростов к родственникам. Сам он оставался на заводе до последнего и отступал пешком с армией из города, когда немцы уже окружали Полтаву…

…В Ростове С.Н. Кучеров был по распоряжению Главка взят на работу главным механиком Масложиркомбината, но вскоре был призван в армию – рядовым...

В 1943 году, после освобождения Краснодара, на улице совершенно случайно его встретил замнаркома пищевой промышленности Науменко: «Сергей Николаевич! Как хорошо, что я тебя встретил! Давай скорее номер своей части, мы правительственным постановлением отзовем тебя на восстановление разрушенного Армавирского маслозавода».

…И в короткое время под руководством главного инженера Кучерова этот завод вступил в строй.

В январе 1948 года Сергей Николаевич был назначен главным инженером Краснодарского масложиркомбината.

Вскоре после его назначения в трест было подано заявление о том, что С.Н. Кучеров ненадежный человек, что у него отец за границей, живет в Лондоне, и поэтому Кучеров так хорошо знает английский язык.

Это была ложь, потому что его отец трагически погиб в Сербии еще в середине 20-х годов.

Подал это заявление инженер-диспетчер комбината, недалекий человек, которого, несмотря на его пожилой возраст, все называли Ваня Морозов.

Сергея Николаевича вызвали в трест, прочли это заявление и посмеялись вместе.

Потом, когда С.Н. Кучеров получил Сталинскую премию, Ваня Морозов осаждал меня по домашнему телефону, поздравляя без конца с высокой наградой, пока я ему не сказала, чтобы больше не звонил.

…В 1951 году С.Н. Кучеров полетел в командировку в Москву и умер там 17 ноября, сорока пяти лет от роду.^*

…Это было в 1953 году.

Однажды в центральную лабораторию «Краснодаржирмасло», где я работала, вошел приехавший из Москвы работник Главка Морозов Илья Сергеевич. Я его знала давно, бывала с ним в длительных командировках, он относился ко мне всегда с большим уважением. Был он человек неглупый, кандидат технических наук, но временами сильно запивал.

Когда он вошел в лабораторию, то прямо направился ко мне… Я подала ему руку. И тут он вдруг отступил назад и сказал: «Вы мне подали руку! Вы гуманнейшая женщина! Но ведь я подлец по отношению к Вам, ведь это я подавал заявление на Сережу. Ведь Сережа был прекраснейший человек! Это они меня заставили... Простите меня, простите!» Он подбежал ко мне, схватил меня за руки и упал на колени, приговаривая: «Простите, простите...»

Работники лаборатории подняли его, оттащили от меня, а я быстро вышла из лаборатории. Больше я его не видела…»

Плюшкина Е.З.

Демократы нас уверяют, что в 30-х годах в советском правосудии царил произвол. Этот судебный процесс был открытым, демократичным, с соблюдением всех процессуальных норм. Уголовное дело возбуждено против главного инженера обоснованно: скот в совхозе действительно пострадал от корма, в котором находились острые металлические предметы. Как они туда попали? Преступная халатность, недостатки технологии или диверсия – это и надо было выяснить. К тому же заведующий лабораторией, направленный в совхоз руководством завода, изначально повел себя так, что виновность главного инженера была как бы очевидной.

Обстановка открытого судебного разбирательства, активное участие в нем трудового коллектива, защита Наркоматом пищевой промышленности своего талантливого инженера отнюдь не соответствуют навязываемому нам представлению о том, что народ жил в страхе, люди слово боялись сказать. Как видим, не боялись!

Однако остался открытым вопрос: кто были те самые «они», которые принуждали жалких и ничтожных людишек строчить доносы на достойных людей и грамотных руководителей? И, главное, - кто стоял за их спинами? Нам пытаются внушить: Сталин! Ну и зачем бы Сталину уничтожать того, кто активно претворял его грандиозные планы в жизнь?

А ведь «они» существовали, по «их» вине пострадали тысячи честных безвинных людей. И обитала эта публика прежде всего во властных структурах.

Впрочем, как и сегодня!

Но этот вопрос уже не к автору воспоминаний.

Софья ВЕРОПОТВЕЛЬЯН

^* История смерти С.Н. Кучерова весьма загадочна. Приехав в Москву, он неважно себя почувствовал. Министерские товарищи тут же определили его в Боткинскую больницу. И вот там стали происходить какие-то непонятные вещи. Он жаловался жене, что от порошков, которые его буквально принуждают принимать, ему становится только хуже. Однажды он даже передал жене бумажку от порошка: «Передай Науменко! Пусть сделают лабораторный анализ, что это такое». К сожалению, супруга приняла его сомнения за плод воображения больного человека и не сделала такого анализа. А он говорил: «Лиза, я отсюда живым не выйду». И не вышел.

А спустя много лет одна из бывших врачей этой больницы при встрече в Кисловодске сказала Елизавете Захаровне: «А ведь вашего мужа в больнице убили».

Верить ли? (Прим. авт.)

Торжества, посвященные памяти великого русского флотоводца адмирала Федора Ушакова, эскадра которого в 1799 году выбила с греческого острова Керкира /Корфу/ войска Наполеона, прошли в городе Керкира - одноименной столице острова. В бухте Керкиры стоял на якоре большой десантный корабль Черноморского флота РФ «Цезарь Куников», совершавший поход из Севастополя в Средиземное море. В течение нескольких дней он был открыт для посещения всех желающих. По улицам Керкиры торжественным маршем прошли российские моряки, духовые оркестры Керкиры и ВМФ РФ, были возложены венки к памятникам двум героям российско-греческой истории - Федору Ушакову и первому президенту Греции Иоаннису Каподистрия, который был также в конце 1815 года одним из руководителей МИД Российской Империи. Председатель Союза писателей России, доктор исторических наук Валерий Ганичев, много лет изучавший деятельность Ушакова и написавший о нем книгу «Святой праведный Федор Ушаков», отметил, что благодаря усилиям участников ежегодно проводящегося на острове с 2002 года общественного форума «Русская неделя на Корфу» у местной общественности твердо закрепился прогрессивный образ прославленного российского адмирала, много сделавшего для острова и Греции в целом. «Ранее в архиве острова папки с документами о походе Ушакова были обозначены как «русско-турецкая оккупация», что осталось в наследство от классификации, внедренной еще англичанами, - сказал Ганичев. - А теперь значение Ушакова никто не оспоривает». По словам историка, российский адмирал, одержавший блестящие победы во второй русско-турецкой войне 1787-1791 годов при Екатерине II, стал самым заметным и заслуженным русским военно-морским начальником. И уже при новом императоре, Павле I, именно Ушакову было поручено 25 июля /5 августа/ 1798 года императорским рескриптом провести Средиземноморский поход по освобождению Ионических островов, бывших венецианских владений, захваченных французскими войсками. Поход осуществлялся в союзе с флотом Оттоманской империи, который адмирал в былое время не раз громил. «Порта, конечно, претендовала на Ионические острова, но, опасаясь, и не без оснований, что Франция нападет в дальнейшем на Константинополь, скрепя сердце пошла на союз с Россией, - сказал Ганичев. - Турция ожидала, что после военной операции по изгнанию французов с островов, они отойдут к ней. Ушаков же, искусно воспользовавшись поддержкой греков-ионитов, отнюдь не собирался передавать острова под власть турок». По словам Ганичева, уже 24 сентября 1798 года Ушаков обратился к населению Китиры и других островов, призывая помочь союзникам в борьбе с французами и поддержать установление способа правления, соответствующего желаниям ионитов и их православной вере и обычаям. Адмирал взял штурмом на Корфу самую мощную морскую крепость в Европе. Затем Ушаков примирил аристократию и другие сословия на острове, объявив одновременно амнистию крестьянам, захватившим земли под лозунгами французских революционеров. При этом адмирал, не столько по императорскому указанию, сколько по своему духовному служению, восстановил православие на островах, вновь открыл храмы. На русских кораблях, в гарнизонах совершались богослужения, где русские моряки и солдаты молились вместе с греческим населением, регулярно посещали местные храмы. Со слезами на глазах провожали местные жители эскадру Ушакова, покидавшую в июле 1800 года уже близкую и даже родную адмиралу республику и возвращавшуюся по указанию Павла I в черноморские порты, сказал историк. Сенат Корфу на прощание преподнес Ушакову золотой меч, усыпанный алмазами, с надписью: «Остров Корфу адмиралу Ушакову», золотую шпагу и щит с художественными изображениями. Острова Кефалиния и Итака отлили золотые медали.

Юрий МАЛИНОВ, ИТАР-ТАСС

В конце осени украинские средства массовой информации оглашаются в очередной раз призывами к суду над Советской властью за «организованный геноцид 1932–33 гг.». С каждым годом тексты оттачиваются, притягиваются за оторванные уже уши, новые «факты». Теория «голодомора-геноцида» канонизируется и отшлифовывается специалистами-«историками» - истериками из США, Канады и украинской галицкой диаспоры. Через свое лобби они добираются и до Европейского Парламента, но при этом забывают рассказать: куда делось 6 млн. украинцев за годы правления Л. Кравчука - Л. Кучмы - В. Ющенко. К сведению, численность населения Украины: 1913 г. - 35,209 млн.; 1940 г. - 41,340 млн.; 1959 г. - 41,869 млн.; 1970 г. - 47,129 млн.; 1974 г. - 48,520 млн.; 1975 г. - 48,817 млн.; 1976 г. - 49,075 млн.; 1989 г. - 51,704 млн.; 1993 - 52,2млн.; 2008 - 46,16 млн.; 2009 - 45,990 млн.

А между тем, принимая в октябре 2008 г. обвиняющие Советскую власть в «преступлениях против человечности» резолюции, Европейский Парламент почему-то напрочь забыл факты.

В связи с этим хотелось бы вспомнить про ЗОЛОТО. Которое, как оказалось, не всегда является средством платежа…

Краткое описание развития сюжета:

- первая половина 20-х годов: только созданный Советский Союз стремился в кратчайшие сроки восстановить свою промышленность, точнее, создать ее заново в стране, разрушенной Первой мировой и Гражданской войнами. А для этого необходимы машины и оборудование в огромных количествах. Какими деньгами оплачивать поставки всех этих товаров?

- 1922 г. – в феврале еще идут бои на Дальнем Востоке, а в декабре уже подписывается Договор об образовании СССР. Но, невзирая на тяжести восстановления народного хозяйства, 27.11.1922 г. в денежный оборот запущен «червонец». Он был приравнен к 10 дореволюционным рублям и формально заключал в себе 7,74234 грамма чистого золота. Содержал формально, но обменивался на золото вполне реально.

Кстати, например, в том же году, 29.10.1922 г. образовано КБ им. Туполева. И это в стране, которая еще не сформирована окончательно!

В том же 1922 г. была юридически оформлена межгосударственным соглашением, достигнутым на Генуэзской международной экономической конференции вторая мировая валютная система – золото-девизная, основой которой являлись золото и девизы (валюты различных государств). Рост валютно-экономического потенциала США – одно из последствий Первой мировой войны, в результате этого мировой валютно-финансовый центр смещается в США из Европы.

- 1923 г. – массовый выпуск ЗОЛОТОЙ монеты – советского червонца и рост котировок советской валюты! Появление такой привлекательной и более чем «твердой» валюты создает прямую угрозу доллару и другим валютам мира. Столько усилий по ликвидации конкурентов доллара - неужели все напрасно? Американское содействие в разжигании Первой Мировой войны – не паранойя. США – единственная страна, которая получила «чистую прибыль» от войны, в результате которой были разрушены и Российская Империя и Австро-Венгрия, окончательно добита Османская Империя. Твердость таких валют, как немецкая марка, французский франк, да и британский фунт значительно снизилась. Рубль Российской Империи был ликвидирован вместе с империей. Его ценность осталась только в его физическом золотом содержании.

- 1924 г. – прекращение чеканки золотого червонца. Проводится денежная реформа, вводится сильная валюта (но уже не обменивающаяся на золото) – замена слабых «совзнаков» на более сильные рубли, червонцы – монеты, сделанные из золота, - остаются в обороте. Парадокс, но валюта, показавшая свою привлекательность, наведшая порядок на валютном рынке (вытеснила даже царские золотые рубли и иностранные валюты, которые, как и у нас в 90-е, начали было приобретать популярность в роли эквивалента), перестает быть «золотой», тем самым снижая свою привлекательность и перспективы сыграть роль «мировой валюты» (причины описывать здесь не будем, хоть история достойна пера поэта). Тем самым ликвидируется прямая угроза доллару и фунту. В обмен на это Великобритания, Норвегия, Австрия, Греция, Швеция, Дания, Албания, Китай, Мексика, Франция в течение 1924 г., а в январе 1925 г. и Япония, признают Советский Союз.

К 1924 г. в США сосредоточено 46% золотых запасов капиталистических стран. Начало открытой борьбы за гегемонию американского доллара в мире.

- 1925 г., на XIV съезде ВКП(б) взят курс на осуществление срочного рывка в промышленном производстве - «социалистической индустриализации». В этом же году западные страны вводят «золотую блокаду» - в оплату за станки, машины, пр. технику Запад отказывается принимать золотые советские деньги! СССР может платить только нефтью, лесом, зерном. Первая мощная попытка задушить экономику СССР.

Так как «золотая блокада» не распространялась на царские золотые монеты, то, пытаясь выйти из положения, в 1924–1926 гг. золото, предназначавшееся для чеканки советских червонцев, было пущено на чеканку николаевских червонцев оригинальными штампами, сохранившимся на Ленинградском монетном дворе. В 1925–1926 годах их было выпущено 2 млн. штук. Оказывается, важно не только само по себе золото, а и то, в каком виде оно отлито! Деньги несуществующего государства не опасны!

- 1929 г. – США начинают так называемую «Великую депрессию» и мировой кризис. Правильно говорить именно так, а не «начинается Великая депрессия и мировой кризис». Конец валютной стабилизации.

- 1931 г. Первыми крупными жертвами становятся Германия и Австрия из-за уменьшения золотого запаса, оттока капиталов и массового банкротства банков. Германия отменяет платежи по внешним долгам и размен марки на золото, отменяется золотой стандарт. Осенью 1931 г. отменяется золотой стандарт и в Великобритании.

Почему бы в этот период ради спасений своих экономик не использовать торговлю с СССР как источник пополнения золотых запасов? А еще в упрек украинцам ставят такую национальную черту, описанную в анекдотах и поговорках – «хай в мене корова здохне, але щоб у сусіда – дві»!

Но западные страны не остановились и на «золотой блокаде»! Поступление валюты в страну, необходимой для закупки станков и оборудования, теперь зависело от экспорта сырья. И Запад (1932 г. – США и Франция) вводит запрет и на импорт товаров из СССР. Несмотря на тяжелейший кризис в самих США, когда все производители заинтересованы хоть в каких-нибудь заказах, тем более тех, которые могут быть оплачены золотом, лесом, нефтепродуктами, вводится запрет на поставки советских товаров – нефтепродукты и лес – на то, чем оплачивались поставки в СССР американских и пр. станков и оборудования.

В 1932 г. 80% британских станков, отправленных на экспорт, было продано в СССР. Но, невзирая на это, 17.04.1933 г. и британское правительство объявляет эмбарго. Где логика? В чём здесь экономический смысл? Смысл один – любой ценой задушить молодую державу. Запад может позволить себе пойти на значительные убытки, но ликвидировать мощного конкурента с антагонистической ему идеологией и экономическим устройством.

И что же? Совсем прекратилась торговля между Западом и СССР? Ни в коем случае. Только теперь, в качестве единственно возможного средства платежа Запад потребовал зерно! И это при том, что валюты аграрных стран и колоний обесценились, а спрос на сырье на мировом рынке сократился на 50-70%!

Руководству страны не позавидуешь – или продолжать индустриализацию и начатую в 1929 г. коллективизацию, или отказываться от восстановления промышленности и обороны, и, рано или поздно, столкнуться с вооруженной агрессией Запада против экономически и технологически слабого государства. Но и оплачивать импортную технику зерном – вызвать недовольство внутри страны! Как ни поступи – в любом случае руководство страны в проигрыше.

Государство было вынуждено собирать зерно. Не с целью умерщвления крестьян, а вследствие созданных извне условий. Была единственная надежда на новый урожай. Но из-за засухи он был слишком мал. Закупить продовольствие СССР не может. За золото его не продают. Валюты, на которую можно было бы купить, тоже нет – поступление валюты в страну прекращено из-за эмбарго на советские товары.

Персия соглашается принять в оплату за продовольствие золото, но уже поздно, катастрофа под названием «голодомор» уже случилась.

И только выждав двухлетний голод в стране, после которого на всей территории Союза вымерли сотни тысяч людей (в Казахстане – каждый третий), Запад вновь согласился принимать к оплате и золото, и нефть, и лес…

Таким образом, чужими руками была реализована попытка уничтожения Советского государства, а заодно и конкурентов на пути становления доллара, как мировой господствующей валюты.

Если, как нам говорят нынешние упыри и вурдалаки, танцующие на могилах предков, была поставлена задача уничтожить крестьянство, то почему ее не довели до конца? Никто не мешал это сделать Советской власти. Почему, когда США и их партнеры, убедившись в провале попытки свалить власть в СССР с помощью внутренних восстаний недовольного народа, сняли эмбарго на торговлю с СССР – экспорт зерна из Советского Союза был полностью прекращен?

Вместо разжигания ненависти к русскому народу, пострадавшему никак не меньше украинского, казахского и других народов от голода 32-33 годов, можно было бы почтить память тех крестьян, которые пострадали во имя сбережения суверенитета великой страны. Но задачи иные – выкопать как можно более глубокий ров вражды и отчуждения между братскими народами.

А. ДУДЧАК,

кандидат экономических наук,

А. МАНАЧИНСКИЙ,

кандидат военных наук, Киев