• Главная
• В избранное
• Наш E-MAIL
• Добавить материал
• Нашёл ошибку
• Вниз

После того как военные сорок семь лет утверждали, что обломки, обнаруженные неподалеку от Розуэлла, принадлежит неопреновому аэростату с радарной мишенью, ВВС США в конце концов идентифицировали материал. Это, как оказалось, действительно был... аэростат. Однако не простой, а используемый в рамках совершенно секретного проекта "Могул". В отчете на двадцати трех страницах, опубликованном 8 сентября 1994 года, специалисты ВВС обосновывают свои выводы.

С самого начала исследования они решили, что не следует опрашивать всех свидетелей, установленных уфологами. Учитывая количество свидетелей, такое решение не вызывает удивления. Настораживает лишь то, что опрошены были лишь пять человек, из них трое - офицеры в отставке, а двое - гражданские лица, работавшие в проекте "Могул".

Важнейшим свидетелем из отставных военных является подполковник Шеридан Кэвит. По словам майора (позднее подполковника) Джеса Марсела-старшего, Кэвит сопровождал его на место аварии, указанное Макбрэзелом. Из этих троих на сегодняшний день остался в живых один Кэвит. Несомненно, он многое знает о происшествии.

В первый раз я брал у него интервью в январе 1990 года, когда Кэвит зимовал в Сьерра-Виста, штат Аризона. В то посещение он сказал нам с Доном Шмитом, что не был в Розуэлле в июле 1947 года, не участвовал в сборе обломков НЛО, ракеты V-2 или какого-либо воздушного шара.

Однако в марте 1993 года мы с Доном Шмитом снова навестили Кэвита в его доме в штате Вашингтон. В эту встречу он показал нам копии командировочных документов за 1947 год. Согласно приказу № 121 от 11 июня 1947 года, Кэвит был откомандирован в штаб контрразведки в Розуэлл, где должен был доложить о прибытии в течение пяти дней, то есть ему надлежало быть в Розуэлле не позднее 16 июня 1947 года. По его словам, сразу по приезде он получил отпуск. Он служил в Розуэлле, но физически отсутствовал в начале июля. Поэтому Кэвит и сказал, что не был причастен к событиям, получившим название "Инцидент в Розуэлле".

Мы еще раз брали у него интервью - в июне 1994 года. Он упомянул, что к нему приезжал офицер из Пентагона (полковник Ричард Вивер), но не стал более откровенным. На вопрос, почему Джее Марсел и Льюис Рикет - в прошлом старший сержант, подчиненный Кэвита, - заявили о его участии в операции, Кэвит ответил невразумительно. И хотя прежде он говорил Виверу, что был в Розуэлле, участвовал в извлечении обломков аэростата и даже отвозил Рикета на место происшествия, в разговоре с нами он попрежнему утверждал, что не играл никакой роли в этих событиях.

Теперь из доклада ВВС и Приложений, в частности записи беседы полковника Вивера с Кэвитом, мы узнаем, что дела обстояли несколько иначе. В частности, в беседе с Вивером Кэвит вспоминает: "Итак, мы поехали. Не помню, был ли со мной Марсел, но Рикет был точно. Мы отправились на то место. Не было никаких пропускных постов, и мы быстро нашли это место. Там были трубки вроде бамбуковых стеблей из светоотражающего материала, похожего на алюминиевую фольгу. Мы немного набрали. Не помню, пытались мы собрать все или нет. Я бы не сказал, что они были слишком разбросаны. Отдельные скопления обломков лежали по полю в разных местах. Мы их набрали, вернулись на базу и передали Марселу. Как я уже говорил, не помню, ходил он с нами или нет. Возможно, ходил. Потом мы все отнесли в отдел разведки"

Как утверждает Кэвит, он сразу понял, что это обломки аэростата. Непонятно, почему он тогда же не сообщил о своей догадке Марселу. Он не объясняет этого, а Вивер не спрашивает. Итак, Кэвит решил сохранить эти сведения в секрете, предоставив Марселу возможность строить догадки, что обломки принадлежат внеземному летательному аппарату, а полковнику (позднее генералу) Бланшару - делать заявление об обнаружении останков НЛО.

Хотя Кэвит упомянул о Рикете, выезжавшем вместе с ним на место крушения, исследователи не потрудились разыскать этого важного свидетеля. Рикет умер до начала расследования ВВС, но остались аудио- и видеокассеты с записями его показаний. Примечательно, что Рикет вспоминает, как он ездил собирать обломки вместе с Кэвитом, но тоже не помнит, был ли с ними Марсел.

Рикет опровергает некоторые утверждения Кэвита. Так, на вопрос Дона Шмита: "А дороги были перекрыты?" - он отвечает: "Да, перекрыты. На дороге были выставлены патрули военной полиции".

Рикет также описывает и обломки, которые он увидел. Ему показалось, что они были не из металла, однако из чего-то "чертовски твердого". Рикет явно имел в виду нечто более крепкое, чем алюминиевая фольга, применявшаяся в радарных мишенях аэростатов, используемых в проекте "Могул". Если бы пентагоновские исследователи попросили нас, мы передали бы им копии видео-и аудиозаписи интервью Рикета. Однако нас не попросили.

В ходе интервью Вивер спросил Кэвита, давал ли он обещание хранить тайну. Вивер пишет: "Подполковник Кэвит заявил, что не давал присяги и не подписывал каких-либо документов, обязуясь хранить инцидент в тайне, а правительство не угрожало ему в связи с этим".

Вполне очевидно, что Кэвиту, по его должности и званию, никто не стал бы указывать, что он не должен распространяться о событии. Однако показания некоторых свидетелей дают основания считать, что другие все-таки давали обязательство хранить тайну.

В июле 1947 года майор (позднее полковник) Эдвин Исли был в Розуэлле начальником отделения военной полиции на военном аэродроме. В январе 1990 года я разговаривал с ним в первый раз. Представившись, я спросил, служил ли он в указанной должности в июле 1947 года. Когда он дал утвердительный ответ, я поинтересовался, известно ли ему про крушение "летающей тарелки". Он ответил: "Я слышал об этом".

На мой вопрос "Эти сведения имеются у вас из первых рук?" Исли ответил: "Я не могу об этом говорить". Я изменил формулировку вопроса, но услышал тот же ответ.

Наконец я спросил: "Были ли вы на месте крушения?" Исли повторил: "Я не могу об этом говорить. Я уже это сказал вам... Я давал присягу хранить тайну".

Вивер в своем докладе пишет, что он просмотрел книгу "События в Розуэлле", написанную Фредом Уайтингом из Фонда уфологических исследований. В ней, кстати, приведено мое интервью с Исли, но Вивер не упоминает о нем в докладе. Он не запросил копию интервью, которая имеется в распоряжении Фонда, и не попросил меня об этом. Он лишь написал, что Кэвит не присягал хранить тайну, давая понять, что подобных обязательств не давал никто.

Мы можем развить мысль о секретности. Полковник (позднее бригадный генерал Томас Дюбоуз - в июле 1947 года один из высокопоставленных военных восьмой дивизии ВВС) в интервью, записанном на видеопленку Доном Шмитом и Стэном Фридманом, сказал: "На самом деле этот воздушный шар был выдуман для прикрытия... Обломки собрали, и (полковник) Ал Кларк, (командующий базой восьмой дивизии в Форт-Уорте в 1947 году) отвез их в Вашингтон. А что с ними сделали потом, мне неизвестно. Воздушный шар - выдумка для публики, и нам было приказано рассказывать эту историю корреспондентам... О подлинных событиях нам предложили забыть". Если бы Вивер попросил, мы прислали бы ему и эту видеокассету.

Правительство не только военных заставило молчать, оно не давало ходу и радиопередачам. Джордж Роберте по прозвищу Джуд, был младшим партнером и совладельцем местной радиокомпании в 1947 году. Его партнер и совладелец, Уолт Уитмор-старший, интервьюировал Макбрэзела и планировал выпустить интервью в эфир. Однако, по словам Робертса, представители властей штата Нью-Мексико приказали ему не передавать это интервью. Владельцам радиокомпании пригрозили, что в случае выхода интервью они лишатся лицензии. Никакого официального приказа не было, им просто пригрозили. Эти показания Робертса записаны у нас на аудио-и видеопленку, и если бы Вивер к нам обратился, мы помогли бы ему связаться с Робертсом.

Все сказанное указывает на то, что имеются свидетельские показания из первых рук, подтверждающие факты: военные и штатские давали присягу хранить в тайне события, связанные с крушением, а обломки, собранные на месте крушения, были не от воздушного шара, используемого в проекте "Могул". Вивер имел доступ ко всем этим данным, однако не стал их рассматривать. Я понимаю его нежелание опрашивать всех, у кого мы брали интервью, однако он мог бы выслушать отставных высокопоставленных офицеров ВВС. Он мог бы получить информацию не в нашей редакции, а непосредственно от них. Ничто не указывает на желание Вивера по-настоящему разобраться в этих материалах. Он сразу отмел эти показания, потому что они могли подорвать версию с проектом "Могул".

Если обратиться к этой версии, нетрудно заметить, что она вовсе не так убедительна, как хотелось бы ВВС. Предлагаемая связь с проектом "Могул" - очень слабая, и военным специалистам не удалось найти каких-либо документов в подтверждение этой версии. В итоге получается, что эта гипотеза зиждется на весьма ограниченном числе свидетельских показаний.

Чтобы уверовать в эту версию, мы должны допустить, что майор Марсел был не в состоянии опознать распространенный вид воздушного шара. Мы также должны допустить, что Кэвит, опознав аэростат, ни словом не обмолвился Марселу или Бланшару. Мы должны принять объяснения специалистов ВВС, что оснащение аэростатов, используемых в проекте "Могул", было совершенно особым, и именно это помешало некоторым его опознать, в то время как другие, в частности дочка фермера Макбрэзела, сделали это без всякого труда.

Имеются два важных факта, которые требуют нашего внимания. Во-первых, Марсел - офицер разведки - принимал участие в операции "Кроссроудз", связанной с атомными испытаниями на острове Бикини в 1946 году. По данным, полученным от специалистов, нам известно, что в этой операции аэростаты были оснащены точно так же. Следовательно, будучи офицером разведки, он, скорее всего, видел это оборудование.

И другой факт. В июле 1947 года фермер Шерман Кэмпбелл из Сирквилла, штат Огайо, нашел разбившийся аэростат. Подобрав алюминиевую фольгу с радарной мишени, он подумал, что обломки принадлежат "летающей тарелке". Но когда он отнес свою находку местному шерифу, тот сразу понял, какой объект обнаружил Кэмпбелл. После этого куски фольги несколько недель демонстрировались в редакции местной газеты. Позднее в редакцию была доставлена фольга с другого аэростата, также найденная фермером, который сразу догадался о ее происхождении.

Если задать вопрос, как военные додумались до версии с воздушным шаром, ответ напрашивается сам собой: прочитали об этом в газетах. Публикации в газетах показывали, что крушение аэростатов - не такая редкость, как многим кажется. Кроме того, мы имели возможность убедиться, что даже те, кто не имеет никакого отношения к армии, узнают радарные мишени, если находят их обломки.

Далее Вивер выборочно использует материалы, собранные Уайтингом, чтобы подвести доказательства под свою теорию, но не использует всю имеющуюся у него информацию. Хотя материал, обнаруженный на месте событий, похож на тот, что мог остаться от аэростата, все же это другой.

Джесс Марсел неоднократно говорил об этом. Так, когда ему были показаны фотографии балок и фольги, он сказал, что видел нечто иное, хотя и похожее. И описал многие странные свойства материала, который видел. Он также сказал, что символы на балках были лиловые, а не розоватые, и имели высоту около 1 см. Профессор Мур, инженер проекта "Могул", говорит, что символы на ленте, используемой для крепления планок, были розовые, высотой 7,5 см.

Вивер ссылается на показания Салли Тадолини от 27 сентября 1993 года, представленные в Фонд. Она рассказывает: "Билл Макбрэзел показал мне кусок материала, и до сих пор мне кажется, что это была ткань, похожая на алюминиевую фольгу, но в то же время на бархат или на хорошую лайку. Однако это не был ни один из этих материалов. Цвет его тускло-серебристый, с одной стороны несколько темнее, чем с другой. Я не помню, чтобы на нем был какой-либо рисунок или тиснение... Мы передавали его из рук в руки. Я много шью, и поэтому материал произвел на меня большое впечатление. На ощупь он напоминал ткань. Однако когда я помяла его в руках, он сразу же расправился, и на нем не осталось морщин".

Как утверждает Макбрэзел: "Когда я достал его из кармана и переложил в коробку, он стал на моих глазах разглаживаться по местам сгиба".

Выходит, что ситуация в Нью-Мексико в 1947 году была не такой простой, как хотят нам представить Вивер и ВВС. Военные присягали хранить тайну, история с воздушным шаром была запущена для сокрытия истины, власти оказывали нажим на средства массовой информации, заставляя замалчивать известные им сведения. То, что обнаружили на месте крушения, не было обломками неопренового аэростата. Все эти обстоятельства заставляют поставить под вопрос версию с проектом "Могул".

Правда, представители ВВС утверждают, что в проекте "Могул" использовался особый аэростат. В те времена менее искушенные обыватели могли бы недоумевать, если бы нашли куски полиэтилена, - как раз в 1947 году этот материал стали применять для изготовления аэростатов. Однако, судя по описаниям, это был не полиэтилен. Кроме того, по данным официальных источников, аэростаты из полиэтилена до июля 1947 года не запускались.

Вопреки тому, в чем пытаются убедить нас ВВС, аэростат был стандартный, изготовленный из неопрена. В результате воздействия солнечных лучей неопрен изменяет окраску, причем она становится неоднородной - от коричневой до черной. Участки, на которые падали прямые солнечные лучи, темнеют быстрее, а те, что находились в тени, - медленнее. Таким образом резина реагирует на высокие температуры. Попытки разрезать или сжечь материал были бы успешными. Однако, как вспоминал Джее Марсел, желая определить, что за материал нашел, он пробовал разрезать и даже жечь его, но это не получилось.

Кроме того, специалисты из ВВС заявляют, что разбившийся аэростат пролежал на земле около месяца: Макбрэзел нашел его 14 июня, через десять дней после крушения, после чего он лежал на поле еще три недели. Однако такой материал не оставляют на пастбищах: скот может им отравиться. Любой фермер поспешил бы убрать его в тот же день. Специалисты ВВС говорят так, желая объяснить, почему Марсел с Кэвитом нашли материал лишь 7 июля.

Единственная проблема состоит в том, что, по словам Бесси Макбрезел, им уже нечего было подбирать, так как она сама собрала все куски материала, набив ими четыре джутовых мешка.

Командование ВВС также пытается убедить нас, что меры по обеспечению секретности были связаны с проектом "Могул". Возможно, сам проект был совершенно секретным, однако не было никаких оснований засекречивать аэростаты. Они не представляли никакой ценности для советских агентов. Безопасность США не понесла бы урона, если бы в Москве узнали, что с военного аэродрома в Аламогордо запускают аэростаты.

А поскольку в местной газете упоминалось о запусках аэростатов, то этой информации не придавали особого значения. Порой даже публиковались снимки аэростатов и назывались имена сотрудников "Уотсон лабораториз", занимавшихся запуском аппаратов.

Если бы Макбрэзел нашел экспериментальный аэростат, вокруг этой находки не возникло бы такого ажиотажа. Обнаружив материал, Макбрэзел просто выкинул бы его, не обращаясь ни к местному шерифу, ни к военным. Судя по словам Бесси, она так и поступила.

Есть еще одно интересное наблюдение. Бригадный генерал Артур Эксон вспоминает: "Вероятно. это были остатки от одного и того же крушения Пролетая над местом крушения, я заметил по расположению остатков, что аппарат, потерпевший крушение, летел с юго-востока на северо-запад. Куски, которые находились на северо-западе, в основном металлические. Было два основных места скопления обломков".

Эти показания подтверждают наличие двух мec^ скопления обломков, а также расположение их на местности. Невозможно, чтобы остатки от аэростата оказались разбросаны в двух местах. От него не осталось бы канавы, о которой упоминает в своих показаниях генерал Эксон.

Итак, как бы ни был засекречен проект "Могул", он ничего не объясняет в истории с крушением. Мы располагаем слишком большим количеством показаний от многочисленных очевидцев и участников происшествия. Если рассмотреть все эти показания, версия с проектом "Могул" становится более чем сомнительной.

Следует отметить, что эксперты Центрального финансово-контрольного управления в обзоре, составленном для конгрессмена Стивена Шиффа, судя по всему, признают доклад ВВС неудовлетворительным. В этом документе говорится: "В докладе ВВС делается бесспорный вывод, что в Розуэлле не было никаких аномальных явлений, а все официальные источники указывают на то, что собранные там обломки, будто бы являющиеся следами крушения, принадлежат аэростату, используемому в проекте "Могул". О неадекватности документа прямо не говорится. Однако, согласно принятой в подобных документах практике, сочтя информацию достоверной, Центральное финансово-контрольное управление должно сделать в обзоре соответствующий вывод. В данном случае такой вывод отсутствует.

И последнее. Выпустив в 1994 году свой доклад, представители ВВС заявили, что в истории Розуэлльского крушения ими поставлена точка. Однако ряд уфологов сообщают., что специалисты ВВС продолжают собирать данные. Они по-прежнему утверждают, что тела, найденные близ Розуэлла, - это члены экипажа разбившегося поблизости самолета. Однако в докладе 1994 года указывается, что в июле 1947 года в штате Нью-Мексико не было никаких авиакатастроф. Возникает вопрос: если ВВС разрешили все вопросы и установили, что обломки и куски материала происходили от аэростата, зачем они продолжают поиски?

Все, о чем говорится в этой главе, не указывает прямо на внеземное происхождение летательного аппарата, потерпевшего крушение. Но следует иметь в виду, что все "земные" версии событий не выдерживают критики, если изучить имеющиеся военные документы, исследования уфологов, показания свидетелей... Убедительных доказательств, подтверждающих "обычное" происхождение аппарата, нет. Потому версия с проектом "Могул" не выдерживает критики.