|
||||
|
|
Об органах чувств у преступниц и проституток П. Н. Тарновская Уменьшение чувствительности у преступников представляет один из многих вопросов, поднятых Итальянской школой, столь обильной работами по криминальной антропологии. Из работ по функциональному исследованию преступников за последнее время особенно выделяются работы Оттоленги и Джурриери. Но вообще, авторы не вполне сходятся в своих выводах, что, конечно, зависит от крайнего затруднения работать на больших числах, с вполне однородным материалом, т. е. над людьми не только одной расы, одной географической местности, но еще принадлежащих к одинаковой социальной среде. Последнее условие имеет большое значение в деле восприимчивости органов чувств, и, как мне кажется, до сих пор недостаточно бралось в расчет при функциональном исследовании. Затруднение найти совершенно однородный материал в этом отношении гораздо больше, чем может казаться с первого взгляда. Сегодняшнее сообщение мое имеет предметом 200 женщин средней полосы России, исследованных в 1892 г.: из них 50 женщин-убийц, 50 воровок, 50 проституток и 50 честных здоровых женщин для сравнения. Все 200 из крестьянской среды, за самым ничтожным исключением, — все почти безграмотные. У них исследовалось зрение, вкус, обоняние, слух, болевая и общая чувствительность, сухожильный рефлекс, признаки физического вырождения. Само собой разумеется, что они подверглись и антропометрическим измерениям. Поле зрения исследовалось периметром Forster'а, и вот сравнительная таблица полученных мной средних чисел: Поле зрения в средних цифрах.  Средние эти доказывают, что поле зрения несколько ограничено у женщин-убийц, сравнительно с нашими другими категориями, у которых наружное поле зрения колеблется у всех одинаково, между 85–83°, то есть почти нормально. У женщин-убийц наружное поле зрения для левого глаза равно 78, а для правого 78,5. Внутреннее, верхнее и нижнее поле зрения их также несколько уменьшены. Вкус. Имея дело с крестьянским населением, вкусовые органы которого не особенно сильно развиты, я придерживалась исключительно только 4 самых обыденных вкусовых веществ, каковы: сахар, поваренная соль, уксусная кислота и хинин. Дозировка была следующая: 1 грамм кристаллической поваренной соли на 500 грамм воды, следовательно 0,5 %. Для сахара: 8 грамм на 1/2 литра воды. Уксусной кислоты бралось 4 грамма на 500 воды. Хинина 0,5 грамма на 1000 грамм воды — следовательно, в концентрации 0,05 %. Само собой разумеется, что перед каждым новым исследованием рот испытуемой выполаскивался. Вот в коротких словах полученные результаты: Таблица вкусовых ощущений.  Предметом самых частых ошибок был соленый раствор, потом кислый и затем сладкий. Вернее всего определялся горький вкус. Честные женщины представили перед остальными лишь то преимущество, что между ними не оказалось ни одного случая, где бы все 4 вкусовые вещества определялись неверно. Нормально определяли все 4 вещества 30 % женщин-убийц, проституток и честных женщин. Воровки значительно превзошли эти 3 категории, ибо они совершенно правильно определяли все 4 раствора в 52 %. Это сравнительное изощрение вкуса у воровок сравнительно с честными женщинами объясняется следующими обстоятельствами. Контингент честных женщин был нами взят из крестьянок Тульской губернии, почти не выезжавших из своих деревень, совершенно безграмотных, мало развитых, у которых с понятием кислого соединялось представление лимона, с понятием соленого — вкус селедки; поэтому они поражались слабостью предлагаемых растворов, и только после нескольких повторных проб приучались верно определять вкус капли, попадавшей им на язык. Убийцы также все принадлежали к деревенскому населению Проститутки, а в особенности воровки, принадлежали преимущественно к городскому населению, имели больше потребностей и более изощренный вкус. Этим я объясняю меньшую восприимчивость у нормальных крестьянок к вкусовым ощущениям, сравнительно с воровками. Несомненно, во-первых, что существует разница в степени развития вкусовых восприятий между деревенским населением и жителями городов, точно так же, как существует разница в этом отношении между простолюдинами и между культурными классами общества, у которых способность эта более изощрена. Во-вторых, при исследованиях над нормальными крестьянками я убедилась, что восприимчивость их вкусовых впечатлений и способность верно определять вкус слабых растворов значительно может быть увеличена путем упражнения. На этом основании, позволяю себе еще раз повторить, что во избежание ошибок, для подобного рода сравнительных функциональных исследований, необходимо брать лиц для сравниваемых категорий не только из одной местности, но и из одинаковой общественной среды, и одинаковых условий развития. Иначе будут получаться ошибочные выводы, основанные вовсе не на отсутствии или притуплении данной функции, а просто потому, что исследуемый субъект с мало изощренным, например, обонянием или вкусом, на первых порах не может достаточно быстро определять впечатления, получаемые от слабых растворов. Тот же субъект после некоторого навыка и разъяснений приучается распознавать слабые соленые растворы, казавшиеся ему водой при первоначальном исследовании. Разноречивость результатов, получаемых различными наблюдателями, главным образом зависит от недостаточной однородности исследуемых ими категорий лиц. Перехожу к обонянию. После нескольких неудачных проб с эфирными маслами я остановилась на 2 наиболее общеизвестных веществах: на одеколоне и нашатырном спирте, смешанных в различных степенях с водой. Самые слабые растворы для одеколона были 5 капель на 1/2 литра воды, следовательно, однопроцентный раствор. Для нашатырного спирта 4 капли на 1/2 литра воды, т. е. 0,8 %. Хотя растворы эти не представляли, по-видимому, затруднения к распознаванию, тем не менее далеко не все женщины отличали их от простой воды, а именно: Таблица обоняния.  Безошибочно различали сказанные растворы 82 % честных женщин. У 18 % из них обоняние было ослаблено, т. е. не различая 1 % растворов, они определяли запах в более насыщенных пробах. Между ними не было ни одной, у которой бы обоняние вполне отсутствовало, как это наблюдалось в 10 % у проституток и убийц. У двух последних категорий обоняние было одинаково притуплено в общей сложности в 34 %. У воровок обоняние было ослаблено в 20 % и отсутствовало у 8. Исследование слуха производилось с помощью карманных часов. Если звук их ясно отличался на расстоянии не менее 2 метров, то мы принимали это за норму среднего слуха. По нашей таблице, оставляя в стороне первый столбец цифр соответствующих нормальному слуху, мы получаем при сложении 3-х последующих столбцов, что слух был ослаблен:
Таблица слуха.  Из представленной таблички явствует, что слух лучше всего был развит у честных женщин, крестьянок тульской губ. (86 %), и хуже всех у женщин-убийц, представлявших 46 % ослабления слуха. Болевая чувствительность определялась санным аппаратом Дюбуа-Реймонда, изготовляемым в Берлине фабрикой Крюгера. Против ожидания моего, я получила почти одинаковые цифры для всех 4 категорий моих женщин, с весьма лишь незначительными колебаниями. Болевая чувствительность в средних цифрах.  Маленькая особенность в этой табличке относится, между прочим, к проституткам. Приближение катушек одна к другой на расстоянии 884–831 мм уже вызывала боль при дотрагивании электродом до лица у честных женщин, одинаково у воровок и у убийц. Для проституток, постоянно употребляющих румяны и разные притирания, могущие изменять проводимость кожи лица, потребовалось сдвинуть катушки на 1 см ближе — ибо они ощущали боль лишь при 755–731 мм. Наоборот, проститутки были гораздо чувствительнее к боли, при прикосновении электрода к их ручным кистям. У всех других категорий женщин боль вызывалась лишь при сближении катушек на расстоянии 388–345 миллиметров. Проститутки же вовсе не могли перенести эти степени сдвигания катушек, ибо уже на расстоянии 563–514 жаловались на боль. Полнейшее отсутствие ручного труда у привычных проституток, как мне кажется, объясняет эту меньшую выносливость проституток к боли. Тем более, что рядом с этим пришлось убедиться в полнейшей нечувствительности ладоней у многих честных женщин-крестьянок, занимающихся полевыми работами в деревнях. У 10 % из них, при сближении катушек вплотную вызывались судорожные сокращения мышц руки — но боли не ощущалось при дотрагивании к загрубелым от ручного труда ладоням. В заключение, однородность наших цифр для всех 4 категорий наших женщин не позволяет нам разделять воззрение о значительном притуплении чувствительности у преступниц. Чувство места исследовалось с помощью эстезиометра Вебера и было самой затруднительной частью моей работы, вследствие крайней кропотливости, а главное, трудности получать определенные и точные ответы. Внимание исследуемых женщин чрезвычайно быстро утомлялось, и нередко получались неодинаковые показания касательно одного и того же места при повторном исследовании. Приходилось прерывать последнее, давать женщине отдохнуть, а затем начинать сначала, на что, конечно, уходила масса времени. Полученные результаты представляю в следующей табличке, из которой видно, что у женщин-убийц чувство места было всего слабее развито; затем следовали воровки. Проститутки и честные женщины представляли почти одинаковые цифры. Таблица чувства места  Перехожу к коленному рефлексу. Весьма распространено мнение, что коленный рефлекс легко вызывается у громадного большинства нормальных людей и отсутствует лишь у табетиков, при прогрессивном параличе, при поперечном миэлите. А так как известно, что tabes и прогрессивный паралич несравненно реже наблюдается у женщин, чем у мужчин, то я была вправе ожидать, что встречу коленный рефлекс у всех моих женщин, за самыми малыми, быть может, исключениями. Однако, начав несколько лет тому назад антропометрические исследования над проститутками и воровками, мне пришлось увидеть, что коленный рефлекс у них представлял весьма часто отклонения от нормы; порой он был ослаблен, порой усилен; иногда отсутствовал вовсе, и все старания вызвать его оставались тщетными. Чаще же всего рефлекс был ослаблен. Продолжая отдельными сериями эту работу, я постоянно наблюдала разнообразие коленных рефлексов, что меня поражало уже у преступниц, и тем более у проституток — всё молодых женщин, крепкого телосложения, у которых ничто не заставляло предполагать поражения задних столбов спинного мозга, поперечного миэлита, и вообще каких-либо других нервных поражений. Такое частое изменение коленного рефлекса у проституток не могло не возбуждать моего недоумения и не внушать желания найти объяснение этого явления. Позволю себе привести средние коленного рефлекса: у проституток прежних серий, составивших 150 человек, я нашла 66 % различных неправильностей и отсутствия рефлекса. У последней серии из 50 проституток, у которых делалось приводимое функциональное исследование, аномалии и отсутствие рефлекса было найдено у 54 %. Вот как распределялся коленный рефлекс у настоящих 4 категорий женщин: Коленный рефлекс  Из приведенной таблички мы видим, что коленный рефлекс был нормален у 80 % честных женщин, и лишь в 46 % у проституток. Работы д-ра Фигнера, недавно подтвержденные исследованием д-ра Зарубина, показали, что у мужчин, страдающих сифилисом, в конце второго инкубационного периода коленный рефлекс представляет следующие особенности. Коленный рефлекс очень часто в это время усиливается, затем падает ниже нормы, и через несколько дней возвращается к тому состоянию, каким он был до наступления вторичных явлений сифилиса. Спешу оговориться, что проститутки, о которых здесь речь, не были в условиях больных д-ра Зарубина. Во время наших антропометрических исследований ни одна из них не представляла явлений продромального периода сифилиса, так как мы брали лишь привычных проституток, пробывших в домах не менее 2-х лет и находящихся, следовательно, в более позднем периоде болезни. Наконец, у некоторых проституток, свободных от сифилиса, встречались те же неправильности коленного рефлекса. Но зато все проститутки, о которых здесь речь, поголовно имели в своем восходящем поколении пьяниц родителей, и сами большей частью предавались злоупотреблению спиртными напитками. Имев случай наблюдать неправильность и отсутствие рефлекса у хронических пьяниц и, в особенности у тех из них, которые имели в своем восходящем поколении алкоголиков, мне кажется возможным допустить, что частое отклонение от нормы в коленном рефлексе профессиональных проституток и воровок не чуждо алкоголизму, существующему в их восходящем поколении. Сравнительная таблица физических признаков вырождения. (в %)  Покончив с функциональным исследованием, я скажу еще несколько слов о физических признаках вырождения. Как видно из прилагаемой таблички, женщины убийцы обнаружили 30 % неправильностей черепа, как-то: оксицефалию, стеноцефалию, косоголовость и проч. Таких же неправильностей черепа воровки представляли 28 %, проститутки 24 %. У честных крестьянок был найден только один случай косоголовости. Аномалии лица — ассиметрии, прогнатизм и проч., наблюдались в 26 % у убийц, в 38 % у воровок и в 48 % у проституток. Неправильно развитые зубы встречались также крайне часто. Не говоря уже о кариозных зубах, которые так часты, что перестали даже считаться неправильностью и приобрели некоторым образом право гражданства, я упоминаю здесь лишь о неправильно растущих зубах, нарастающих друг на друга или, наоборот, чрезмерно редких, зубах Гутчинсона, Парро, атрофии некоторых зубов, отсутствии наружных верхних резцов и проч. Такого рода неправильностей у женщин-убийц мы нашли 40 %; у воровок 58 %; у проституток число аномалий зубов достигло громадной цифры — 78 %. Не вдаваясь в подробности длинного перечня найденных физических признаков вырождения, замечу только, что у воровок этой серии затылочно-теменное вдавление было отмечено у 50 %, т. е. ровно у половины из них. Так как признаки вырождения имеют значение лишь постольку, поскольку они наблюдаются одновременно на одном и том же субъекте, мне кажется следует упомянуть, что Женщины-убийцы:
Воровки:
Проститутки:
Таким образом, мы видим, что проститутки представляли наибольшее число признаков вырождения, соединенных в одном лице. Честные женщины, взятые для сравнения:
Следовательно, 2/3 честных женщин не имели вовсе физических признаков вырождения, или представляли по одной аномалии, и только 1/3 из них имели от 2–4 ненормальностей, причем чаще всего это были неправильности зубов, аномалии ушей и чрезмерно выдающиеся затылочные бугры. Не буду утомлять на этот раз почтенное Собрание изложением цифр, полученных при антропометрическом измерении настоящей серии женщин; скажу только, что передне-задний размер и окружность черепа были, как и прежде, больше у честных женщин, сравнительно с остальными тремя категориями, при одинаковом приблизительно росте; причем рост воровок был наименьший, а рост убийц наибольший. Средние размеров головы и роста.  Резюмирую всё вышесказанное:
Нам кажется, что в этом отношении к разъяснению многих темных вопросов в организации преступников, могли бы способствовать гистологические исследования мозга, вовсе не предпринимаемые с этой точки зрения. Были бы весьма желательны, например, микроскопические исследования теменных и височных долей, Аммониева рога и прочих частей, в области которых Тамбурини, Лучиани, Серпили и другие дали такие интересные экспериментальные исследования. Новые гистологические работы при помощи метода Гольджи были бы также весьма желательны для внутренней капсулы, в области carrefour sensitif, где уже немало лет тому назад Шарко и Вейсиере нашли локализацию анэстезии органов чувств. Так много говорилось и говорится в общих словах о пагубном влиянии наследственных болезней, алкоголизма и проч., что пора было бы приступить поближе к более детальному изучению этих общих причин, вызывающих различные болезненные явления, и к дифференцировке тех патологических процессов, которые в результате дают столь различные болезненные проявления. Независимо от общих неблагоприятных наследственных влияний, очевидность которых теперь никто уже не оспаривает, в каждом отдельном наблюдении существует еще множество личных, бытовых и нравственных особенностей, которые необходимо брать в расчет. Каждое отдельное наблюдение изобилует особенностями, свойственными анатомическому и гистологическому строению данного субъекта, на котором, конечно, должны отразиться все те нарушения и погрешности против гигиены, все те излишества и злоупотребления, накопившиеся несколькими поколениями предков тех несчастных, обделенных судьбой и людьми, которые силой обстоятельств подпадают в область криминальной антропологии. Таким образом, задачи криминальной антропологии всё более и более расширяются в том отношении, что для всестороннего, подробного изучения преступника становится необходимым во 1) тщательное изучение его внешней организации; 2) обстоятельное знакомство с его прошлым — детство, воспитание, семья, болезни; с дальнейшей его жизнью — занятия, привычки, социальный быт; 3) знакомство с его нравственным обликом для уразумения причин, побудивших его совершить преступление, и, наконец, 4) — что составляет до настоящего времени существенный недостаток — посмертное исследование с более подробным и тонким изучением нервных центров.  |
|
||
|
Главная | В избранное | Наш E-MAIL | Добавить материал | Нашёл ошибку | Наверх |
||||
|
|
||||
