4

Таким - вторым - членением является выделение повествовательного уровня.

Изложение всего материала, который содержится в произведении, не может вестись «ниоткуда». Всегда есть некое описывающее лицо. Организация текста относительно «описателя» - повествователя, или рассказчика, и есть повествование. В повествование входит, во-первых, словесная организация текста и, во-вторых, предметно-пространственная ого организация, то есть расположение относительно рассказчика всего того, что не является словом, - всех реалий произведения.

Категория повествования - со своих позиций - охватывает весь материал художественной системы, ибо только через повествование он и может быть явлен читателю.

Таким образом, оба членения учитывают и материал, и форму; на каждом этапе, выражаясь в старых терминах, анализ ведется исходя из единства содержания и формы.

Читатель художественного произведения интуитивно ощущает, что и в сюжете, и в манере изложения автора, и в изображении героев есть нечто общее, какое-то внутреннее единство. Другими словами, в построении разных уровней ощущается какой-то единый принцип. Это явление носит название изоморфизма3.

В какой степени изоморфны уровни художественной системы Чехова? Каков общий принцип, обнаруживаемый на разных уровнях? На всех ли уровнях он прослеживается? В чем конкретно состоит внутреннее единство художественного мира, созданного писателем? Это и должно показать исследование.

В описании художественной системы можно идти двумя путями: 1) от уровня «низшего», предметного,- подымаясь к уровню идей; 2) напротив - от уровня идей спускаясь к сюжету, предметному миру.

Нам казался более целесообразным первый путь: снизу - вверх, от предметного уровня к сфере идей, от простого к сложному. Именно поэтому анализ начинается с повествования, с его сравнительно простых категорий. 3 Впервые идею изоморфизма разных элементов художественного произведения высказал В. В. Шкловский, отмечавший «связь приемов сюжетосложения с общими приемами стиля» (В. Шкловский. О теории прозы. М" «Федерация», 1929).

Этим путем идет всякий читатель. Первые впечатления от манеры автора, его художественного видения, создает именно самый строй повествования - то, как ведется рассказ, как изображает писатель вещи. И лишь по мере дальнейшего чтения на эти впечатления накладываются художественные смыслы, рожденные сюжетным построением.

Каждый уровень художественной системы требует своего языка, собственных методов описания, неизбежно отличающихся друг от друга.

Повествовательный уровень - категория формы - может быть описан в строгих терминах (и иногда даже статистически - см. гл. I). В принципе при описании этого уровня может быть использован формализованный язык.

Другие уровни - предметный, сюжетно-фабульный - такой строгой формализации уже не допускают; на уровне идей она невозможна принципиально. Ч. Моррис считал, что в научном рассуждении нельзя использовать такие нестрогие понятия, как «идея» 4. Но, встав на эту точку зрения, пришлось бы ограничиться описанием лишь «низших» уровней художественного текста, отказавшись от анализа «верхних», не поддающихся формализации, но доступных, однако же, другим способам исследования.

Итак, первым рассматривается повествовательный уровень художественной системы (часть первая книги, гл. I-III).

Повествовательный уровень включает собственно повествование, то есть речь повествователя, или рассказчика (далее эти слова употребляются как синонимы), и прямую речь персонажей - их диалоги и монологи.

В жанрах повествовательных - в отличие от драматических - главная роль принадлежит собственно повествованию, и анализ его структуры - основная задача исследования, описание же диалога и монолога имеет в каком-то смысле вспомогательный характер.

Структура повествования обусловлена общими законами прозаической речи. 4 Ch, Morris. Signs, language and behaviour. N. Y., G. Brasiler, 1955, p. 27-31.

Оглавление