268

Среди немногих проницательных, которые по слабым симптомам поставили диагноз начинающейся тяжелой и возможно, смертельной болезни, угадали и предвидели судьбу планеты, был Чехов.

Еще в раннем его рассказе «Свирель» герой, который лет сорок примечает «из года в год божьи дела», говорил:

«И куда оно все девалось? Лет двадцать назад, помню, тут и гуси были, и журавли, и утки, и тетерева - туча-тучей! «…» Дупелям, бекасам, да кроншпилям переводу не было, а мелкие чирята да кулики все равно, как скворцы, или, скажем, воробцы - видимо-невидимо! И куда оно все девалось! Даже злой птицы не видать «…» Нынче, брат, волк и лисица в диковинку, а не то, что медведь или норка. А ведь прежде даже лоси были!»

«И звери тоже, и скотина, и пчелы, и рыба… Мне не веришь, спроси стариков; каждый тебе скажет, что рыба теперь совсем не та, что была. И в морях, и в озерах, и в реках рыбы из года в год все меньше и меньше».

«И леса тоже… «…» И рубят их, и горят они, и сохнут, а новое не растет. Что и вырастет, то сейчас его рубят; сегодня взошло, а завтра, гляди, и срубили люди - так без конца краю, покеда ничего не останется».

В пьесе «Леший» выведен герой, - кажется, впервые в русской литературе, - смысл жизни которого в охранении природы. Он врач, но главным своим делом он считает уберечь от порубки леса и насадить новые.

«Хрущов. Извините, я взволнован «…» Александр Владимирович, я слышал, что третьего дня вы продали Кузнецову свой лес на сруб. Если это правда «…», то прошу вас, не делайте этого. «…»

Позвольте мне съездить к Кузнецову и сказать ему, что вы раздумали… «…» Повалить тысячу деревьев, уничтожить их ради каких-нибудь двух-трех тысяч, ради женских тряпок, прихоти, роскоши… Уничтожить, чтобы в будущем потомство проклинало наше варварство! «…»

Бред, психопатия… Значит, по мнению знаменитого ученого и профессора, я сумасшедший… «…» Нет, сумасшедшая земля, которая еще держит вас!» (д. III).

В первом действии этой пьесы Хрущов произносит страстный монолог (ставший потом знаменитым по пьесе «Дядя Ваня») о защите леса («Русские леса трещат от топоров…»). В понятие будущего счастья человечества,

Оглавление