Посейдон — сын Кроноса и Реи, брат громовержца Зевса и бога подземного мира Аида. После победы Зевса и его братьев над Кроносом, они по жребию разделили весь мир. Посейдону досталось море и все водные ресурсы. Его называли «владыкой вод».

В древности это был бог всякой воды и супруг Земли. Вода питала землю и делала ее плодородной. Не случайно Посейдон трезубцем выбивает пресные источники из земли. Супружество с Землей дало Посейдону именования «земледержец» и «колебатель земли» и связало его с землетрясениями. Животные, с ним тесно связанные, — бык и конь. Полагают, что первоначально он мог являться в их образе (вспомним и Зевса, который пересек море в облике необыкновенного быка [167]). Посейдон, хоть является олимпийцем, на Олимпе не живет: у него собственные палаты в пучине моря. Иногда он появляется на гребнях волн, в колеснице, запряженной белогривыми конями-волнами.

Супруга Посейдона — не замеченная ни в каких олимпийских распрях или романах нереида Амфитрита. Она родила ему сына Тритона, владыку самых темных и дальних глубин. Кроме того, Посейдон не менее чем Зевс любил нереид, нимф и смертных девушек. Впрочем, его настойчивость временами граничила с насилием. Его дети многочисленны и обладают безудержным нравом. Большинство из них — чудовища, или люди довольно странные. Это великаны Алоады, чуть не прикончившие самого бога войны Ареса. Это одноглазый Полифем, собиравшийся съесть славного героя Одиссея и его соратников. Или царь Бусирис, уничтожавший всех чужеземцев, и разбойники Керкион и Скирон, также убивавшие путников. Но были среди его сыновей и герои, например Тесей (убивший, кстати, Керкиона и Скирона, а в придачу еще и Минотавра — тоже порождение проклятья Посейдона) или Орион. Кроме того, Посейдон зачал с Медузой Горгоной (она была красавицей, пока ее не заколдовала Афина Паллада) крылатого коня Пегаса. Самой богине Деметре он сделал ребенка, впрочем, тоже коня — Арейона. В образе речного бога Посейдон вступил в брак с Тиро, которая родила ему Пелея и Нелея, а от последнего произошел мудрый Нестор.

Посейдону приписывается особенно буйный нрав и стремление к независимости от брата. Он признает главенство Зевса, но, вместе с тем, постоянно доказывает свою независимость от него. В классической мифологии стихийный Посейдон также часто соперник градодержательницы Афины. Они спорят за главный город в Аттике (собственно, Афины), и богиня выигрывает, подарив городу оливковое дерево. Позже Посейдон в качестве шутки подстраивает нападение Гефеста на Афину. Впрочем, за города он спорит и с другими богами — и тоже проигрывает. Так, Коринф вместо него получает Гелиос, остров Эгину — Зевс, из Дельф его вытеснил Аполлон, а из Трезена — вновь Афина. Вместе с тем, Посейдона почитает вся Греция как бога опасного, но способного сдерживать свой нрав. Его образ повсюду связан был с насылаемыми им бедствиями, а потом — неожиданной милостью, их прекращением.

После неудавшегося заговора с целью свержения Зевса Посейдон отправился в рабство к царю Лаомедонту, строить стены Трои. Аполлон, и царь Эак составили ему компанию: стреловержец — потому что тоже провинился перед Зевсом, Эак — просто так. Но царь Лаомедонт не отдал им с Аполлоном положенной платы за постройку стен города, а такого не прощают даже боги. Посейдон наслал на Трою страшное морское чудовище.

В Троянской войне этот бог выступает на стороне патриархальных ахейцев. В союзе с Герой он, воспользовавшись сном Зевса, помогает воинам и даже предводительствует ими в атаке. В ситуации же наступившего после этого острого конфликта с Зевсом (который настаивал на невмешательстве) угрожает ему непримиримой враждой.

Любимчика Афины и остальных олимпийцев Одиссея Посейдон ненавидит за ослепление его сына Полифема (хотя Одиссею и его спутникам угрожало быть съеденным этим самым сыночком). И все странствия знаменитого хитреца происходят, по большому счету, из-за упрямства и мстительности Посейдона, который спорит со всеми остальными богами и поступает так, как хочет. Также он оказывается дланью возмездия нечестивым героям: он обрушивает скалу на корабль Аякса Оилида за его преступления перед законами богов и людей.

Ролевая модель

КОНКУРЕНЦИЯ

Бог Посейдон был братом верховного громовержца Зевса. По жребию ему выпало второе место в этом мире. И он всегда старался демонстрировать свою силу и независимость. Можно сказать, что, формально признав главенство брата, он постоянно с ним конкурировал. Причина этого соперничества — обделенность и обида. В жизни людей такие обиды закладываются в детстве и юности. Предпочтение матери одного ребенка в ущерб другому, осознание имущественного и социального неравенства могут породить стимул к захвату неких благ, получению чего-то большего и, следовательно, развитию архетипа Посейдона.

Мы уже встречались с «вечным соперником» среди мужчин — Аресом. Но Арес всегда доказывает, что он лучше, сильнее, выше, смелее. Посейдон же меряется не личными качествами, а ресурсами своей власти, силой и богатством. Как правило, он не обладает легитимной властью, в отличие от Зевса. Его власть — скорее фактическая, нежели законная. В наши дни ею характерным образом оказывается денежный ресурс.

НЕЗАВИСИМОСТЬ

Для мужчины-Посейдона очень важна личная независимость. Ему жизненно необходимо самому принимать решения и отвечать за то, что делает он и его подчиненные. Посейдон — тоже царь, потому мы вновь говорим об «отеческом» архетипе. Это предполагает наличие «детей» — как домочадцев, так и других ведомых им людей. Он — лидер, и от его решений зависит судьба других, если и не многих.

В традиционном обществе представители этого типа — точно такие же «хозяева», как и мужчины-Зевсы, но люди гораздо более непредсказуемые, буйные и загадочные. Примером мужчины-Посейдона в русской деревне (звучит забавно, знаю) мог быть мельник. У него, считалось, был свой договор с водяным, чтобы тот не портил мельницу, а кроме того, он брал деньги за помол муки. К этому же архетипу относились рыбаки и главы рыболовецких и охотничьих артелей, моряки и капитаны, торговцы, под началом которых были некое предприятие, и, позднее, промышленники. Все те, кто отваживался «пуститься в вольное плаванье» со всем своим домом и скарбом. Все те, кто сами себе хозяева, и у кого есть некое «собственное дело» и как минимум несколько людей в подчинении.

Для мужчины-Посейдона важно «работать на себя, а не на дядю». Это выражение я слышала очень часто. Для такого человека невыносимо выполнять распоряжения, с которыми он не согласен, считая глупыми, или целиком зависеть от руководителя в денежных вопросах. Рано или поздно мужчина-Посейдон поднимает бунт и отделяется, уходит и доказывает, что он умеет лучше или не хуже, — или просто живет так, как ему нравится. Это человек, который не способен быть просто работником: он чувствует, что может быть лишь хозяином.

РЕШИТЕЛЬНОСТЬ

Мужчина-Посейдон обычно сам принимает решения о том, что следует делать его людям и ему самому, устанавливает цель, определяет лучший, по его мнению, способ ее достижения, а потом на ходу изменяет и сам способ, и цель. Он опирается прежде всего на свои информационные ресурсы (опыт, знание, сведения, интуицию) и на власть силы. Принимая решения, он рискует всем: жизнью (своей и чужой), имуществом (своим и чужим), свободой.

Он часто идет на риск — и потому, что считает это необходимым («невозможное это часто всего лишь неиспытанное» — скажет он), и потому, что ему приятно оказаться на грани падения или гибели, чтобы суметь удержаться и получить «главный приз». В этом он похож на Ареса, что мы уже отмечали. Вместе с тем, бравада риском сама по себе ему чужда. Он рискует только тогда, когда уверен в выигрыше (конечно, он может ошибаться).

Быть лидером для него означает брать все решения на себя. Все окружающие должны оставаться на своих местах. При этом одно из самых характерных решений мужчины-Посейдона — «расправа» с соратником-соперником, если таковой имеется.

НАСТОЙЧИВОСТЬ

Мужчина-Посейдон должен быть очень настойчивым. В отличие от мужчины-Зевса, он не страхует свое положение и действия легитимной властью. Если ему злорадно улыбнется неудача, он останется ни с чем в лучшем случае, а в худшем — и кое-чего лишится. Тогда перед ним встанет выбор: заняться чем-то еще и попробовать себя на новом поприще или собрать все, что есть, и начать все с начала. Мужчина-Посейдон начинает все с нуля. Он сколачивает новую команду или собирает друзей и близких и вдохновляет их на новые свершения (ну, или заставляет). Классическая сцена романтических произведений «Набор капитаном новой пиратской команды» очень показательна в этом смысле. Старый корабль развалился, команда разбежалась или была истреблена, но одноглазый и одноногий капитан вновь рвется в море и обещает новобранцам, что они будут всенепременно плавать на том корабле, который захватят первым. Приключения капитана Джека Воробья (в исполнении Джонни Деппа) из фильма «Пираты Карибского моря» в поисках своей любимой «Черной Жемчужины» тоже очень трогательно и мило показывает настойчивость такого типа [168].

В реальной жизни такая настойчивость приносила и славу, и гибель. Португалец Магеллан был отправлен с военной службы на пенсию в 26 лет, после ранения. Возмущенный отставкой, он отправился искать удачу при дворе испанского короля. Несмотря на то, что моряком он не был, его назначили генерал-капитаном эскадры, которая западным морским путем должна была достичь Молуккских островов. При этом испанцы — капитаны кораблей его эскадры считали зазорным подчиняться португальцу и устроили бунт. Только благодаря несгибаемой воле и решительности Магеллана экспедиция продолжалась и была в конце концов завершена (уже без генерал-капитана, который был убит на Филиппинах в схватке с аборигенами). Платой за подвиг, впрочем, была жизнь не только предводителя, но и большинства моряков. Вернулось всего 18 моряков, которые плыли на корабле «Виктория» под командованием лоцмана — баска Элькано. Это было отчаянно невезучее путешествие, но закончилось оно успешно (первое кругосветное путешествие в известной истории свершилось!) и с чудесами. Пройдя с востока на запад линию перемены дат, «Виктория» на один день опередила календарь. Элькано же получил дворянский титул и герб.

МСТИТЕЛЬНОСТЬ

Такой мужчина не прощает предательства. Вообще-то он подозрителен гораздо более Зевса и ждет удара в любой момент и с любой стороны (только женщины обычно не входят в список подозреваемых — прежде всего потому, что не кажутся слишком важными или опасными). Вероятнее всего, такое предательство уже произошло и теперь мужчина-Посейдон, во-первых, никому на все сто не доверяет, а во-вторых, обнаружив измену или ее зачатки, начинает мстить не раздумывая. Его положение таково, что предательство, даже мелкое, может обойтись ему слишком дорого. Он не может себе позволить быть столь же лояльным, как Зевс, устойчивость положения которого зависит от стабильности построенной им структуры. Посейдон строит свою империю (если строит) на гораздо более зыбкой почве, в его деле слишком многое зависит от самих людей.

Истории известны мужчины-Посейдоны всю жизнь свою посвятившие гневу и мести. Например, Френсис Дрейк. Он командовал невольничьим судном «Юдифь», когда его команду захватили испанцы. Самому Френсису и достаточно отвратительному человеку, прославившемуся позднее, работорговцу Хоукинсу удалось бежать, но остальные товарищи сильно пострадали и терпели муки от испанцев. Тогда Дрейк поклялся расквитаться с испанцами сполна. Он как будто объявил Испании личную войну. Он топил испанские суда и грабил города, поджигал те, что не мог захватить и уничтожал то, что не мог присвоить. Конечно, его вначале негласно поддерживала королева Елизавета I, а позже она ему присвоила рыцарский титул.

Мужчина-Посейдон не способен долго копить злобу, а потом в нужный момент ударить, как Аполлон, и не начнет бить, как только придет в себя, подобно Аресу. Вероятнее всего, он лично вообще останется ни при чем, но использует всю свою власть и влияние, чтобы объекту его гнева жилось плохо, крайне плохо. И в этом он будет методичен и настойчив. Впрочем, возможны и непосредственные взрывы и всплески ярости, если дело касается близких людей и круга семьи. В доме мужчина-Посейдон может вести себя довольно непредсказуемо. Например, на старости лет нажраться вдрызг и вдруг вспомнить, что жена до-замужества строила глазки другим парням, и предположить, что куда-то девшийся лет пять назад пиджак она на самом деле подарила любовнику. Потом он проспится или просто «отойдет», но в момент его буйства никому мало не покажется.

В мифе бог Посейдон особенно мстил обидчикам своих детей. В реальной жизни мужчина этого типа часто привязан к своим детям и покровительствует им. Он также способен «враждовать домами» с другими семьями и родами, кланами. Однако чинить препятствия свысока и пользуясь своим положением обидчикам своих детей он не будет. И разница не та, что была между богом и смертными (возможностей, понятно, меньше), да и мир стал более динамичным и подвижным, включается огромное множество других факторов. Впрочем, я предполагаю, что в статичном и закрытом обществе такая ситуация возможна.

ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬ

Посейдон — хозяин стихийного и непостоянного водного мира. Близость моря способствует торговле, как местной (рыбой, например), так и, при развитии обществ и государств, международной. Люди, которые вверяют этому богу свою судьбу — обычно торговцы, рыбаки, мореплаватели. Удивительно ли, что их личностные качества становятся подобны посейдоновским?

Современный мужчина-Посейдон в преимущественно континентальных местах и странах — это предприниматель, бизнесмен. Торговец, но не столько посредник, сколько человек, имеющий свою прибыль и выгоду от того или иного предприятия. Собственно торговлей дело обычно не ограничивается. Мужчине-Посейдону нужны денежные ресурсы, и он их умеет добывать, где бы ни оказался. Он организует «свое дело» в любом месте, будь оно законным или нет. Он предприимчив, но иначе чем Гермес. Последний умеет лично совершать выгодные ему сделки, Посейдон же сам ничего делать не будет: он сколотит свою компанию, которая будет на него работать. Часто мужчина набирается какого-то опыта как Гермес, чтобы перейти к развитию качеств Посейдона. Во всем остальном Посейдон может быть не менее активным и изобретательным, чем Гермес, разве что намного меньше суетится. Он лавирует.

Есть мужчины-Посейдоны, которых во всем этом привлекает богатство, возможность получать все больше и больше денег, что дает власть, возможность конкурировать с Зевсами. Других увлекает атмосфера свободного плавания, способность получать ровно столько денег, сколько необходимо, чтобы не замечать, сколько их на самом деле, и при этом возможность заниматься тем, что интересно.

ЩЕДРОСТЬ И РАСТОЧИТЕЛЬНОСТЬ

Посейдон как супруг Земли был подателем благ, тем, кто обеспечивает жизнь и плодородие. Как персонификация самого моря он тоже был щедрым носителем разнообразных «даров природы». Подобным образом мужчина-Посейдон часто бывает щедрым, а то и расточительным. (В свое время Цицерон говорил, что расточительность подражает щедрости.) Он может раздавать деньги направо и налево — тем, кто в них нуждается или просто, чаще всего, подвернулся под руку и угодил. Ему нравится обладать этой властью поощрения, вызывать восторг и зависть, даже любовь.

Такие мужчины не видят ничего особенного в том, чтобы покупать женщин. Это их не особенно смущает, они не будут терзаться вопросом «она любит меня или мои деньги?». Точнее, они не будут сомневаться в том, что именно женщина любит больше, но трагедии из этого не сделают. Власть денег — это их личное преимущество, и в борьбе за женщин они им пользуются. Если женщина любит его самого — хорошо; если его самого, сумевшего заработать такие деньги, — очень хорошо, значит, она понимает, какой он замечательный; если только его деньги — тоже нормально, он знает цену такой женщине и соответственно ей платит. Они щедры (в отличие, например, от Зевсов, которые вполне могут быть прижимисты и склонны к морализаторству) и вальяжны. Это характерные «папики» красивых содержанок и дегустаторы проституток. Впрочем, и о них, перефразируя Франтишека Крышку, можно сказать, что быть щедрым им надоедает также быстро, как быть трезвым и рассудительным.

ЭКСТРАВАГАНТНОСТЬ

Мужчины-Посейдоны бывают удивительно экстравагантны, если, конечно, могут себе это позволить. Это те чудачества богатых людей, которые считаются не то прерогативой, не то легкой формой помешательства. Это и безумная роскошь, и причудливые увлечения, и сумасшедшие траты, и личные странности. Бывает ощущение, что такие люди видят мир некоей драгоценной игрушкой, которую не знают точно, как употребить.

В большинстве случаев экстравагантность Посейдонов все же сводится к демонстрации своего благосостояния и щедрости. Обычно это строительство самых роскошных домов или покупка самых известных апартаментов. Скупаются лучшие (известные) машины и драгоценности. Покупка и спонсирование лучших спортсменов, содержание красивейших певиц и танцовщиц — традиционный способ прославиться своим богатством со времен, наверно, Римской империи. В случае выбора между дорогим и очень дорогим, при невидимых и неясных других отличиях, такой человек всегда выберет «очень дорогое». Мужчины-Посейдоны, склонные к «чему-то таинственному и мистическому», щедро жертвуют на разные секты и маргинальные духовные течения (впрочем, здесь их интерес часто бывает сиюминутным), не говоря уж о традиционных религиях и их организациях.

Это может быть и демонстрация своей неординарности, выход из шаблона представлений о приличном богатом человеке. Так топ-менеджеры садятся на «харлеи», пусть и в окружении автомобилей охраны, а могучие лицом и телом руководители собственных фирм подвергают своих подружек обучению обычаям чайной церемонии, осторожно держа в огромных руках малюсенькие чашечки и радуясь гладкости деревянных щипчиков. А просто им так нравится.

ЗЛЫЕ ШУТКИ

Бог Посейдон по-своему любил пошутить. Даже если не принимать во внимание традиционное «коварство моря», то можно вспомнить личные шутки морского бога. Так, он сообщил Гефесту, что Афина в него влюблена и хочет прийти под благовидным предлогом для амурного свидания. И Гефест поверил, а когда Афина пришла, набросился на нее со всей страстью. Афина в последний момент ускользнула и не зачала ребенка (впрочем, впоследствии вырастила и воспитала родившееся от семени Гефеста дитя). Гефест остался в недоумении. Когда тот же Гефест поймал свою супругу Афродиту и ее любовника Ареса в ловушку — сеть прямо на любовном ложе и позвал богов посмотреть на этот позор, Посейдон вновь выставил его простофилей, сообщив, что он сам не против оказаться в такой ловушке.

Мужчины-Посейдоны любят пошутить, и достаточно зло, над своими приятелями, младшими родственниками, подчиненными, над теми, кого считают немного простофилями. Иногда они высмеивают их вслух в компании, а когда те обижаются, говорят: «Ну, ты что, это же шутка!..» Как будто после этого становится менее обидно. В других случаях они способны на насильственные действия, также объясняя это шуткой и стремлением пошалить. Это и модные в последнее время постановочные игры для богатых людей, связанные с риском для жизни, здоровья или унижающие достоинство «тех, кто не в курсе». Так устраиваются «праздники» с «захватом заложников» (лишь позже выясняется, что это постановка) или групповым участием жен в стриптизе (с последующим «разбором полетов» на тему «ты меня совсем не завела»).

ЛЮБОВЬ К ТВОРЧЕСТВУ

Продолжая предыдущую тему, заметим, что мужчины-Посейдоны — это часто спонсоры (в нормальном смысле этого слова) и меценаты. Люди, дающие деньги на поддержание жизненного существования творческих людей и ублажение души большого количества остальных. Стихия воды обычно ассоциируется с эмоциями и чувствами, душевными метаниями и порывами, вдохновением и творчеством. Не удивительно, что мужчины-Посейдоны, спонтанные и эмоциональные, могут тоньше чувствовать искусство и понимать культуру, чем Зевсы с их «официозом». Так Сергей Щукин и Иван Морозов в начале XX века скупали полотна никому не известных художников — Пикассо и Матисса. В то время на слуху были совсем другие имена, которые ныне помнят лишь дотошные искусствоведы, специалисты по данному периоду. А теперь собранные ими коллекции бесценны, точнее, стоят миллиарды и принадлежат музеям.

В иных случаях мужчины-Посейдоны скорее увлечены каким-то видом искусства, стараются творить сами или приучают к этому детей и внуков. Я предполагаю, что моя склонность рисовать для себя, для собственного удовольствия (символические картины) и развлечения друзей («оккультные комиксы»), родилась под влиянием деда, Трегубова Александра Николаевича, отца моей мачехи. Он был достаточно характерным Посейдоном, насколько это было возможно в советские времена. Или стал им в последний период своей жизни — раньше-то я его, понятное дело, не знала. И он с удовольствием играл со мной, временами защищал (когда замечал, что есть угроза), учил рисовать, показывал всякие интересные штуковины, вроде стукающихся друг о друга пластмассовых шариков на веревочке, — почему-то это было ужасно занимательно. Временами обучение его становилось довольно тираническим и причиняло мне страдания. (Как он меня ругал за то, что я плохо разводила акварель в воде! До сих пор рисую только гуашью, где воды почти что и нету, или шариковой ручкой.) Но вот какое-то любопытство и интерес к жизни мне кажется, привил мне именно он. Еще он почему-то рассказывал о себе истории, которых точно не было. Это я потом поняла. Зачем — не знаю. Может быть, это тоже признак авантюрности Посейдонов, желания попробовать всякое и разное? Своего рода словесное творчество [169].

НЕФОРМАЛЬНЫЙ ЛИДЕР

Лидер какой-либо неформальной группировки часто имеет черты Посейдона. В отличие от Диониса, который тоже оказывается стихийным неформальным лидером, он прямо нацелен на создание группы, дает этой группе конкретную цель, строит своеобразную иерархию, устанавливает некий кодекс чести. Его задачи недолговременны, но вполне откровенны. Это вожаки разбойничьих шаек былых времен (да и нашего времени), это молодежные неформальные лидеры, групп футбольных фанатов или сообществ байкеров. Такой человек бывает слишком пассионарен, чтобы за ним не шли люди. Он не обязательно уводит их куда-то хитроумно и с тайным умыслом, как Гермес, Крысолов-Дудочник. Они к нему подтягиваются сами. А он их уже потом строит. В этом его отличие от Диониса, который просто идет и ведет куда-то, но строить иерархию и устанавливать правила не будет. Как правило, мужчина-Посейдон в отношениях со своей группой использует как свою харизматическую власть (они бывают безумно харизматичны), так и власть принуждения и насилия. Знаменитые предводители народных восстаний — Степан Разин, Емельян Пугачев, Иван Болотников, — думается, были людьми этого типа.

Мужчина-Посейдон, как правило, берет на себя ответственность за свою команду. Это — «отцовская» роль, и хотя вождь не может позаботиться обо всех и указать каждому его определенное место (это все-таки не Зевс с его построением иерархической структуры), в то же время он, как правило, заботиться о подопечных.

«ДИКИЙ МУЖИК»

Полагают, что бог Посейдон был исконным богом Древней Греции, супругом Земли и хозяином всех вод, до того как его потеснил Зевс. Это архаичный, допатриархальный бог, податель жизни и разрушитель ее.

В обычной человеческой жизни представитель этого типа — мужчина инстинктивный, который полагается на свое чутье больше, чем на разум, и ощущает окружающий мир всеми фибрами души и тела. «Действие идет в нем рука об руку с чувством и преобладает над размышлением. К окружающим он подчас относится как к врагам, которых нужно подчинить» [170]. Это, безусловно, хищник и, вероятнее, всего «вершина пищевой цепочки». Его, конечно, можно поймать в клетку, но в естественных условиях «есть» его мы бы не посоветовали. Он, подобно своему богу, воплощает некую мощь первозданной стихии, не признает жестко структурированный и иерархичный мир. Его «энергия мужская, но не патриархальная, вольная, страстная, темная, разрушающая то, чему время уйти, охраняющая то, что нуждается в защите, знаковый образ на пути мужской индивидуации» [171].

Примечателен образ капитана из «Морского Волка» Джека Лондона:

«…я сразу почувствовал его силу. Это был человек атлетического сложения, с широкими плечами и грудью, но я не назвал бы его тяжеловесным. В нем была какая-то жилистая, упругая сила… Подобного рода сила обычно связывается в нашем представлении с первобытными существами, с дикими зверями, с нашими предполагаемыми предками, жившими на деревьях. Это сила дикая, свирепая, заключающая в самой себе жизненное начало — самую сущность жизни, как потенции движения и первозданной материи, претворяющихся в различных видах живых существ; короче говоря, это та живучесть, которая заставляет змею извиваться, когда у нее отрубят голову, и которая теплится в бесформенном комке мяса убитой черепахи, содрогающемся при прикосновении к нему пальцем [172]. Таково было впечатление, которое производил этот человек, шагавший по палубе… Но эта внешняя сила, пронизывающая его движения, казалась лишь отголоском другой, еще более грозной силы, которая притаилась и дремала в нем, но могла в любой миг пробудиться подобно ярости льва или бешеному порыву урагана» [173].

Кстати, я всегда удивлялась, с тех самых 10–11 лет, когда впервые прочла Джека Лондона в далекой деревне под Владимиром, отчего главная героиня выбрала не этого мужественного человека, а другого…

У Джин Шиноды Болен [174] «зрелый Посейдон» — это мужественный, творческий, телесно мощный и сексуально-притягательный тип. В то время как «негативный Посейдон» — образец «средоточия пороков», чревоугодник, любитель выпивки и женщин (или мальчиков, да). Мы, в свою очередь, склонны считать, что архетипы, всегда имеющие как позитивную, так и негативную сторону, не обязательно развиваются от худшего к лучшему. То есть, сценарий Посейдона (в рамках теории архетипов) как и любого другого бога, предполагает некое развитие внутри мифа, внутри своего сюжета и архетипа. Но конечный результат не обязательно будет идеален с точки зрения морали или представлений об идеальном человеке [175].

КАПИТАН

Могучее море у вас под килем,
Небо и звезды над вами.
Идете в легкий ветер и шторм
Полными парусами.
Порой задираете вы судьбу,
Как мотыльки хмельные,
Но с морем на равных ведете борьбу
И нервы у вас стальные.
Лежите ли в дрейфе, иль ветер крут —
Звенят упругие снасти, —
Это искусство и адский труд
Приносят победу и счастье.
Пьянит как свобода. Зовет на простор.
Стремительный парусник мчится
Волнам и ветру наперекор.
И чайка над ним кружится.

(Й. Рингельнатц. «Мореплаватели, которые писали историю килями своих кораблей» [176])

Это сочетание независимости и воли к победе, стремления открыть неизведанное и поспорить с судьбой, достичь своей цели и получить награду очень свойственно мужчинам-Посейдонам. Неудивительно: все-таки Посейдон — бог моря и покровитель мореплавателей. В древние времена вся власть на корабле принадлежала кормчему, мореплавателю в чистом виде. Это касалось, конечно, не торговых кораблей, а экспедиций путешественников. Именно он, кормчий (капитан), задавал курс кораблю, назначал темп гребли, давал указания по всем возможным вопросам, и команда должна была подчиняться ему во всем. Караваны судов, эскадры кораблей могли объединяться для защиты от пиратов, и ими всеми обычно руководил тоже один человек. В Греции эта должность называлась «триарх», а современное слово «адмирал» произошло от арабского «амир-аль-бахр», что означает «повелитель моря». Профессия капитана до совсем недавних пор была одной из самых авантюрных и рискованных. Обычно это было связано одновременно с огромным риском и огромной ответственностью. Капитану вменялось выполнить задание — перевозку груза, политическую экспедицию — любой ценой, но доставить имущество или людей до места назначения целыми и невредимыми. А в море его подстерегали непогода, штормы, нападения пиратов, не говоря уж об ошибках персонала и других «человеческих факторах». При этом капитан в открытом море не мог себе позволить сослаться на решения вышестоящих начальников или вовсе уклониться от ответственности.

«На море судьбы корабля и людей часто зависят от быстроты и правильности решений, принятых капитаном. Слабовольным людям не место на капитанском мостике… Так море стало жестоким полигоном для испытания мужского характера, школой для отсева и отбора лидеров. Поэтому опытных капитанов высоко ценили и за пределами морской службы, нередко приглашая на посты, где для принятия ответственных решений требовалось мужество» [177].

ПИРАТ

Пиратство существует везде, где есть развитая морская торговля, а контроль со стороны государственной власти достаточно слаб. Множество мелких государств и городов-государств Древней Греции, не просто имевших выход к морю, но и развивавшихся с помощью морской торговли были плодородной почвой для пиратства. Там, где заканчивалась власть Зевса (власть городов и государственного устройства), начиналась власть Посейдона. Пиратство процветало и позже, в эпоху Римской империи, особенно при слабых императорах, а с падением Римской империи и упадком торговли на Средиземном море зачахло тоже. Потом, в эпоху только начинающегося экономического и военного развития новых государств Европы, появились викинги — пираты со Скандинавского полуострова, грабившие уже не корабли, а целые города и страны. Впрочем, они не только грабили, но и торговали сами, если видели, что противник достаточно силен, чтобы дать отпор. Позже, во времена Ганзейского союза — объединения торговых городов Центральной и Восточной Европы, — пираты также существовали то за счет грабежа, то за счет торговли. Награбленный товар всегда можно было «честно» продать. Удобрением для рассадников пиратства всегда были ничейные и спорные территории, а также войны между государствами. Пиратские корабли грабили и того, и другого противника, поднимая соответствующий флаг, а иногда и получая высочайшее разрешение на разбой и грабеж кораблей враждебного государства. Так за многолетнее пиратство получил титул Френсис Дрейк, «пират королевы Елизаветы». Каперские суда выполняли задания Петра I, русского государя, который писал приятельские послания предводителям пиратов на Мадагаскаре. Они не были лично знакомы, Петру хотелось проложить путь в Южное полушарие и, особенно, в Индию, и потому он решил заручиться поддержкой пиратов Мадагаскара, страны Либерталии («страны Свободы»). Впрочем, мероприятие провалилось.

Примечательным образом и во вполне континентальных странах в неспокойное (как море!) время появляются люди-флибустьеры, пираты, корсары. Они ведут себя так, как будто абсолютно свободны, покупают и продают, грабят и торгуют, ищут свою выгоду и приходят к поражению, получают сумасшедшее богатство и растрачивают его на веселых женщин, выпивку, карты, рулетку, лошадей, собак, машины… Это «новые русские» постсоветских анекдотов, это «олигархи» газетных полос последних лет, это некоторые наши знакомые.

ВНУТРЕННИЙ ГРУППОВОЙ КОДЕКС

Люди такого типа обычно соблюдают некие правила. По крайней мере, у них есть внутренний кодекс, касающийся поведения и правил обращения «со своими». Основное правило большинства неформальных групп — «Делай что хочешь, но не мешай другим (подобным группам)». Это рецепт универсальный. Затем включаются, во-первых, правила иерархической системы, которая то ведома неким вожаком, то являет собой подобие демократии и даже анархии, в зависимости от ситуации: мужчина-Посейдон не цепляется за свое место и способен отойти на второй план (в отличие от Зевса, который позволит подчиненным играть в демократию лишь в не особенно важных случаях), особенно если он — любитель «половить рыбку в мутной воде». Во-вторых — обязательства по гласным и негласным обещаниям: в отличие от Зевса, Посейдон обращает внимание и на то, что не было записано и узаконено. Такие договоренности для него и его круга тоже имеют значение и их нарушение является значимым проступком. В-третьих — конечно же, правила дележки добычи, часто жесткие и фиксированные (они были и у пиратов, существуют и в современной криминальной среде). Также обычно бывают некие неписаные ритуальные привычки проведения переговоров и свои условности в правилах отмщения. Всегда есть определенный набор средств, которыми можно пользоваться, и которыми нельзя. При этом для группы в целом может существовать один такой набор, а для ее лидера — другой. Что-то делать ему можно, а что-то уже его недостойно. Все-таки Посейдон — царственный архетип, он не будет вести себя как пройдоха (Гермес) или откровенный насильник (Арес). Он сделает то же самое, но красиво. Ему не пристало мелочиться.

Хочу обратить внимание на еще один примечательный нюанс. Внутригрупповой кодекс есть у Ареса. И основное правило (вернее, одно из основных) в этом кодексе — «Сам погибай, а товарища выручай» или «Не предавай брата своего». У Посейдона такой установки нет. Наоборот, он откровенно конкурирует со своим братом, поднимает против него бунт, сговорившись с другими богами. Недвусмысленно угрожает. Кодекс мужчины-Посейдона не предусматривает верности и преданности партнеру или руководителю.

СОБСТВЕННИК

Мужчина-Посейдон — это собственник. Он знает, что ему принадлежит, и не намерен ни с кем этим делиться. Его имущество неотчуждаемо, женщины, дети и собаки преданы лично ему. Лишь он сам решает, что и кому дать. Никаких покушений на свое «добро» он не потерпит. Он — хозяин, который всем распоряжается. Даже после смерти. В наше время принято как-то разделять наследство (все равно родственники будут иметь на него право по закону). А вот в Скандинавии эпохи викингов мужчина специально припрятывал серебро (награбленное в походах) так, чтобы никакие наследники не нашли, чтобы знал о его местонахождении только он сам и с этим мешком мог бы с полным правом прийти в Вальхаллу к Одину. Считалось, что без мешка с добром в Вальхалле Один не примет. Кстати, и среди флибустьеров были очень четкие правила касательно собственности. Каждый по окончании экспедиции клялся, что не скрыл ни малейшей части общей добычи сверх пяти пиастров, в противном же случае его изгоняли из общества. Законы личной собственности были нерушимыми.

И тесть-Посейдон советских времен не прописывал зятя в свою квартиру (при совместном проживании, разумеется), даже если вполне лояльно относился к выбору дочери. Он мог не соревноваться с зятем за власть и права, но все имущественные права последнего сводились к толике личных вещей. В наши дни мужчины-Посейдоны предпочитают хорошо представлять, на кого уходят их деньги (какие и даже на что именно — не так важно).

САМОДУР

Мужчина-Посейдон, обладающий определенною властью, но не имеющий желаемого простора для деятельности, порой превращается в самодура. Блестяще описывали подобные характеры русские классики. У А. Н. Островского в «Грозе» мы встречаем Дикого, который мало того, что богат, так еще и обладает властью над своим племянником Борисом. Если тот будет достаточно почтителен, дядюшка выделит ему долю бабкиного наследства, если же нет (или ему покажется, что нет, или он просто решит так), то ничего не даст. По словам Бориса, «Он прежде наломается над нами, надругается всячески, как его душе угодно, а кончит все-таки тем, что не даст ничего или так, какую-нибудь малость. Да еще станет рассказывать, что из милости дал, что и этого бы не следовало… “Живи, — говорит, — у меня, делай, что прикажут, а жалованья, что положу”» [178]. Примечательна в этой ситуации и недостаточная (как это обычно у Посейдона) легитимность его власти:

«Борис: А вот беда-то, когда его обидит такой человек, которого не обругать не смеет; тут уж домашние держись!

Кудряш: Батюшки! Что смеху-то было! Как-то его на Волге на перевозе гусар обругал. Вот чудеса-то творил!

Борис: А каково домашним-то было! После этого две недели все прятались по чердакам да по чуланам» [179].

Современники понимали юмор такой ситуации. В наши времена встречаются другие, но похожие истории. Мне рассказывали о директоре одного турагентства, который ехал на своем «мерседесе», когда его остановил инспектор ГАИ и стал, по мнению автолюбителя, незаконно домогаться денег. Директор, как с доброй и понимающей улыбкой рассказывали подчиненные, ударил инспектора кулаком в лицо, потом выдал тому тысячу долларов, после чего, довольный, уехал.

ГЛАВА ТВОРЧЕСКОГО КОЛЛЕКТИВА

Водная стихия со времен К. Г. Юнга привычно ассоциируется с бессознательным. Это безличное коллективное бессознательное, в отличие от родового и личного (Подземного мира, о котором мы будем говорить в связи с Аидом). По оси мира вода находится в той же горизонтальной плоскости, что и земля, в отличие от Неба и Подземелья, которые расположены по вертикали. Это также оси Времени (вертикаль) и Пространства (горизонталь). Небо представляет вечность или мифологическое время, в котором все постоянно происходит вновь и вновь. Подземелье — прошлое, вытесненное, забытое и возвращающееся в цикле рождения-смерти-рождения. Водная же стихия, как и земля, находится в одном и том же времени. Это то, что существует здесь — и сейчас. Вода здесь — коллективное бессознательное, связанное с настоящим временем или тем, что существует неизменным испокон веков. Оно окружает землю — островок сознания. Водная стихия в этой интерпретации может представляться снами и фантазиями, эмоциями и любыми душевными переживаниями. Это то, что не связано с экзистенциальным восторгом или ужасом бытия (в отличие от переживаний Подземного мира или Небес), но характерно для повседневной жизни [180]. Та сфера, где нашло себе место светское искусство, живопись и мтанцы. Все то, что помогает нам почувствовать некое веяние времени и общность с другими людьми, пережить причудливое разнообразие знакомого нам мира.

Видимо поэтому мужчин-Посейдонов мы часто встречаем как глав творческих коллективов: режиссеров, дирижеров, художественных руководителей. Их привлекает эта сфера, дает им возможность «быть в своей стихии», а также оказывается удобной для жизненного существования. Они знают, чего хотят, и умеют организовать других людей для воплощения задуманного. Это приносит им признание и деньги, влияние в определенных кругах. В случае неудачи такой человек, если он сильный Посейдон, вновь поднимается и берется за все с начала. «Отцовский архетип» позволяет ему стать лидером, а не быть ведомым. Так же, как и в других областях, мужчина-Посейдон здесь устанавливает свои цели и порядки, формирует команду, распускает старую и набирает новую, по возможности пользуется привилегиями «альфа-самца» и спит с подчиненными. Зевс чаще соблазняет тем или иным способом, Посейдон же обычно ставит перед фактом: «Или ты со мной спишь, или уходишь». Вместе с тем рабочий адюльтер для Посейдона не столь опасен как для Зевса. Он легко наберет другую команду. И общественное мнение обычно не требует от него соблюдения традиционных правил.

ТЩЕСЛАВИЕ

Эти люди достаточно тщеславны. Им нравятся блеск и почести. Они тратятся сами и с удовольствием принимают подарки, знаки уважения, титулы. Они не видят ничего предосудительного в незаслуженных почестях, полагая, что деньги покупают все — в том числе и славу, и уважение. Никому не известные богатеи, вдруг получающие какой-нибудь государственный орден, — это, безусловно, Посейдоны. Они заботятся таким образом не только о себе, но и о своих женах, любовницах, детях. Им нравится, если их супруга или гражданская жена поет или снимается в кино, получает титул местной красавицы. Детям они покупают лучшее образование, о каком только знают. Бьющая в глаза роскошь — обычный интерьер их дома.

Мужчина-Посейдон, добившийся влияния, — часто «временщик» при Зевсе или же вовсе бунтовщик против него. Это ставит его власть и состояние под угрозу. Удивительным образом, обычно сами мужчины-Посейдоны это так не воспринимают; но кто знает, может быть в кичливом тщеславии и хвастовстве как раз и проявляется неуверенность.

РАЗГУЛ И ЗАПОЙ

Мужчина-Посейдон склонен к разгулу, обильному застолью и выпивке рекой, пьяным пляскам свободных женщин, похвальбе своим богатством или силой, выяснению отношений с помощью кулаков, пустых бутылок или оружия. Это разгул недавно разбогатевшего купца. Знаменитые пьянки и гулянки с цыганами в «Яре» в конце XIX века сравнимы с угаром новорусских богачей середины 1990-х. Вспомним и собирательный образ атамана времен Гражданской войны, каким он предстает в советских фильмах. Неподражаем в своем наивном пафосе герой фильма «Свадьба в Малиновке» Грициан Таврический со своей незабываемой гуляющей командой: «Кони стоят пьяны… Хлопцы запряжены…» К сожалению или к счастью, весь мой опыт наблюдения «пьяного угара» сводится к знаменитым шоу группы «Коррозия Металла» (это был несколько неестественный, нарочитый шоу-угар, но слово я запомнила), потому никаких особенных историй из реальной жизни я тут не расскажу, а описывать то, что где-то слышала, смысла не имеет. Студенческие вечеринки к буйной стихии Посейдона вряд ли относятся, это все еще сфера Диониса. Разгул Посейдона — это буйство именно зрелых мужчин, с непременной потерей контроля, расточительством и насилием. Существует и некий фольклор, истории, открывающиеся зачином: «Просыпается мужик после пьянки на даче у приятеля: “Головка бо-бо, денежки тю-тю, во рту бяка…”» Дальше со смешанным чувством восторга и удивления рассказывается, что творили приятели.

Плохо вписывающийся в социальную структуру мужчина-Посейдон тоже ударяется в разгул и запой. При отсутствии особенных стимулов он легко начинает разрушать свою жизнь и жизнь окружающих. В нашей стране это тоже знакомый персонаж. Он чувствует себя ущемленным, способным на нечто большее, но непризнанным. Он пьет, бьет жену и детей, а денег либо просто не дает, либо вообще не зарабатывает. Ему хотелось бы быть богатым и успешным, но он ничего не делает, только обвиняет судьбу и временами уходит в загулы. Классическая застольная фраза, предшествующая мордобитию, — «Ты меня уважаешь?» — это вопрос Посейдона. Для него ведь это важно — быть уважаемым.

СМЕНА ЖЕН

Жена бога Посейдона Амфитрита практически не упоминается в мифологических историях. Но кроме нее у Посейдона было много других женщин и детей от них. В реальной действительности мужчина этого типа также часто имеет множество случайных связей. Богатому человеку по статусу почти непременно полагается постоянная любовница. Вдобавок, есть еще секретарши. Для мужчины-Посейдона вопросы внешнего приличия не стоят так остро как для Зевса. Потому они склонны менять жен, выбирая более молодую и красивую, а затем обзаводиться новой любовницей. Лишь обнаружив это, они уже не расстаются с очередной женой, не желая менять шило на мыло. Прежних жен с легкостью прогоняют (особенно если у них нет детей или дети выросли). Или живут с двумя женами сразу, официальной и гражданской. Конечно, по очереди и по отдельности, и такие жены уже соревнуются между собой по количеству детей и особенно мальчиков.

БЫВАЛЫЙ ЧЕЛОВЕК

Мужчина-Посейдон — это «бывалый человек» нашего фольклора, да и повседневной жизни. Человек, который много повидал и много чего умеет и знает. Это может быть путешественник, умеющий выжить практически в любой местности и в любых условиях, при этом приготовить и съесть, кажется, все, что угодно, кроме камней и пыли. Это может быть солдат (в том числе «солдат удачи»), воевавший в разных «горячих точках» и бог весть на чьей стороне. Это моряк, как говорят привычным штампом «избороздивший просторы океана», хотя мало кому удастся даже представить себе, что это значит. Это любой человек, которого судьба то награждала, то наказывала, то прижимала к груди, то отшвыривала прочь. Мужчина, который не ждет слишком многого, надеется только на себя, но знает силу случая.

Путь развития Посейдона

Путь развития Посейдона так же связан с проявлением «отцовского» архетипа, как и путь Зевса. Вновь мы видим образ некоего предводителя, вожака, капитана. Это роль царственная, как бы завершенная. Посейдону уже не надо геройствовать, ему достаточно править.

Достаточно велик был соблазн представить Посейдона как мудрого и харизматичного, мужественного и творческого мужчину. Но в основу «пути развития» архетипа мы кладем мифологию божества и сюжеты, с ним связанные. Безусловно, мужчина-Посейдон может быть увлекательной альтернативой Зевсу, эмоциональным и доверяющим своей интуиции, страстным и непредсказуемым. Но это либо в нем есть, либо нет, может быть ярко выражено, а может и не очень. В конце концов, это само по себе ему ничего не дает и его никак не меняет. Это, скорее, впечатление, которое он производит на других людей (особенно женщин). Мы же постараемся говорить, как обычно, о том, что значимо лично для него и меняет его самого.

ОПРЕДЕЛЕНИЕ ТЕРРИТОРИИ

Становление Посейдона в классической мифологии начинается с определения его территории, владения и удела. С этого момента он становится частью моря, самим морем. В жизни людей-Посейдонов тоже происходит такой выбор. Они перестают быть «сыновьями» и принимают на себя большую, какую-то новую ответственность и «отцовские» функции. Это момент, когда мужчина понимает, что надо заниматься своим делом, прямо ни от кого не зависеть, быть себе хозяином и набирать людей в свою команду. Они начинают с малого, но развиваются и со временем претендуют на большее. Для начала же им необходимо четко ограничить сферу своей деятельности, интересов и влияния, определить методы работы и кадровую политику.

Неудачный выбор сферы интересов неминуемо скажется на результате. Достаточно неудачной для ярко выраженных Посейдонов оказывается опора на представителей легитимной власти — Зевсов. Они в принципе могут заключить достаточно удачный альянс. Но Зевс заключает союз только на то время, когда ему это необходимо и выгодно. А Посейдон всегда ждет, когда же наступит момент выбраться из-под власти «большого брата» и самому завладеть его властными функциями, или посадить своего ставленника на высокое место. Наилучшие отношения Зевса и Посейдона (и людей в том числе, тех, кто откровенно выражает свои сценарии) возможны в том случае, если, они друг другу не мешают и не особенно тесно связаны. Посейдон в мифе никогда не посягал на права Аида — владыки мертвых и носителя некоей тайной власти. Это может быть уроком для большинства мужчин-Посейдонов.

ЭКСПАНСИЯ

Бог Посейдон, получив в удел море, претендовал на власть и влияние на суше. Не только подарками (водными источниками), но морскими чудовищами (метафора наводнений?) пытался он вызвать у людей благоговение к себе. Подобным же образом и мужчина-Посейдон со временем начинает свою экспансию (конечно, в случае удачного хода событий). Предприниматели открывают новое производство, расширяют сферу сбыта. Лидеры творческих объединений вносят в свои программы всякие новшества и завоевывают значительную аудиторию. Разбойники и пираты отправляются в очередное предприятие. Эта экспансия далеко не всегда оказывается успешной, но «не попробуешь — не узнаешь», а опыт — надежный союзник любого мужчины-Посейдона.

Морская торговля, сфера влияния Посейдона, всегда была связана с торговой, политической и даже военной экспансией отдельных «торговых домов», городов, государств. Так во времена раннего средневековья города-республики Венеция, Генуя и Пиза владели в Европе монополией на торговлю с Востоком. Итальянские капитаны просто купались в роскоши. При том они были лучшими в свое время. Не случайно Америка была открыта генуэзцем Христофором Колумбом, а названа в честь флорентийца Америго Веспуччи. Открытие Америки и последовавшие за ней события, конечно, явились самой колоссальной экспансией в истории человечества, навсегда изменившей облик мира. И ведь что еще могло двигать одержимыми мореплавателями, стремящимися открыть новые земли, континенты? Страсть к путешествию, предводительству, экспансии, наживе. Все то, что отличает мужчин-Посейдонов. Море всегда ловило людей на приманку сказочного обогащения (вспомним, что Посейдон был подателем благ, супругом Земли), как заметил Сен-Жон Перс:

Море Маммоны, море Ваала,
Море всех возрастов и имен,
Море, манящее с давних времен,
Море триумфа, море провала [181].

То же мы можем сказать о любой сфере, связанной с торговлей, риском, предпринимательством, «стихийным рынком» или, наоборот, борьбой различных монополий. Неслучайным тогда покажется выражение «акула капитализма» (а не «медведь» или «волк»). И уже вряд ли удивимся любви богатых людей к спортивному мореплаванию и яхтам. Море и бизнес оказываются связаны не только утилитарно (как морская торговля или туризм), но и стихийно, по природе своей.

Если вернуться к жизни рядовых людей, то при отсутствии этой возможности необходимой человеку экспансии, он может начать сознательно рисковать всем, чтобы получить большее. Это касается и сомнительных мероприятий делового характера, и увлечения азартными играми. Вначале такая игра может быть случайной, как и неожиданный выигрыш. Но «легкие деньги» легко и уходят. Человек начинает повышать ставки и все больше фантазировать об игре и получении крупного куша, находясь в состоянии беспричинного оптимизма и эйфории. Но рано или поздно всегда наступает стадия проигрыша, когда о выигранных деньгах можно лишь вспоминать (и хвастаться!), но игру остановить сам человек уже не в состоянии. Появляются долги, заработки достаются не всегда законным путем, и в результате таких заработков долги растут еще больше. Мужчина-Посейдон слишком привык «ставить все на карту», но как раз в картах это ему не поможет. Закончиться все может и совсем плачевно — потерей профессиональной и личной репутации, раскаянием, ненавистью к другим, одиночеством, преступлениями и заточением [182]. Опасной может стать и вражда с другими Посейдонами, также расширяющими свое влияние.

Одним из проявлений экспансии мужчины-Посейдона можно считать бунт против власти. Он происходит и тогда, когда человек чувствует себя ущемленным (и это естественно для любого сценария, лишь способы выбираются разные), и тогда, когда ему «как будто чего-то не хватает» (характерная мотивировка для Посейдона). Восстания матросов против своего капитана — классический пример подобного бунта. Или вспомним моряков-анархистов начала XX века, который вначале поддержали Октябрьскую революцию, а потом устроили Кронштадтский мятеж.

ПРИНУЖДЕНИЕ И НАКАЗАНИЕ

Бог Посейдон за бунт против Зевса отбывал наказание вместе с Аполлоном у троянского царя Лаомедонта. «От сумы и от тюрьмы не зарекайся», — говорит народная пословица. Мужчина-Посейдон, осознав свою силу, может начать соперничать с верховной и законной властью. А этого Зевсы очень не любят. И Посейдон отправляется на каторгу, в тюрьму или в ссылку. В случае реального бунта наказание тоже воспоследует. Но жестокость его будет зависеть скорее от расстановки сил в обществе, нежели от тяжести преступления.

Впрочем, в случае сопротивления власти со стороны рядовых мужчин-Посейдонов закон их с удовольствием накажет по всей строгости. И многие пираты и разбойники, если не погибали в столкновениях с представителями легитимной власти, то отправлялись на каторгу, где им в былые времена еще и отрезали уши или вырывали ноздри, клеймили каленым железом. Жизнь, которую выбирает мужчина-Посейдон, богата риском и причудами судьбы, а платой за удачу и процветание могут быть самые разные обстоятельства. Каждый из них собирается вкладываться по полной в настоящее опасное и трудное дело, чтобы еще в расцвете сил получить свою долю сказочного пирога, а потом выйти на покой и заниматься только тем, что интересно и нравится. Но гораздо чаще происходит крушение планов и всяких радужных надежд. А если идиллия все же случается, то как-то вынужденно. Известны истории о моряках, выживших после бунтов и оставшихся на каких-то далеких, затерянных островах, где они становились родоначальниками туземных семейных кланов. Может быть, к концу жизни (или к третьему-четвертому ребенку) они приходили к ощущению гармонии мира и принятию своей судьбы, но поначалу жизнь в одиночестве (или в немногочисленной компании) в безвестном тропическом раю вряд ли их прельщала.

Унижение и отступление придется вытерпеть и тому мужчине-Посейдону, который просто замахнулся на слишком большой кусок. Памятные камни этим историям мы видим повсюду, когда проезжаем мимо заброшенных недостроенных хором тех, кого раньше называли «новыми русскими». Не выполнили обещания партнеры, «кинули» союзники — и приходится отказываться от двухэтажного дома с тремя спальнями, бассейном, розарием и биллиардной. И это еще в лучшем случае. В худшем может ожидать судебное разбирательство и заключение в местах не столь отдаленных.

ПРИНЯТИЕ СВОЕГО ЖРЕБИЯ

После отбытия наказания у Лаомедонта бог Посейдон не особенно изменился (в отличие от Аполлона, который стал проповедовать культ гармонии и порядка). Смертный мужчина, конечно, позволить себе такого не может. Ему придется принять ситуацию такой, какая она есть. В этом ему поможет накопленный опыт. Каждый человек стареет, и мужчина-Посейдон со временем становится более равнодушным к людским забавам, менее азартным и вспыльчивым. Возможно, более ворчливым и сварливым, как бурлящее темное море.

Старый Эгиль Скаллагримсон, бывший викинг и поэт, сочинил на склоне лет такую вису:

Я как лошадь в путах —
Оступиться легко мне.
Мои язык слабеет,
Да и слух утрачен.
И еще:
Еле ползет
Время.
Я стар
И одинок.
Не защитит
Конунг меня.
Пятки мои
Как две вдовы:
Холодно им [183].

При этом у мужчины-Посейдона и в старости есть характерная склонность к чудачествам. Тот же Эгиль перед самой своей смертью вначале задумал принести на тинг [184] два сундука с серебряными монетами, втащить их на Скалу закона, где больше всего народа и раскидать все серебро, чтобы люди передрались между собой и перебили друг друга. Это ему казалось отличной шуткой. Правда, родственникам это не понравилось, и в результате он передумал. Вместе с рабами зарыл где-то оба сундука, а рабов убил [185].

Герои Посейдона

АЛОАДЫ

Братья Алоады считались внуками Посейдона (от его сына Алоэя, вот почему их так зовут) или даже его собственными сыновьями. А Посейдон иногда наведывался и к дочерям своих сыновей, например Алопе, дочери Керкиона, о чем будет рассказано ниже. Сами же Алоады прославились своей огромной силой и исполинским ростом, они были настоящими великанами. Эти богатырские, даже великанские черты указывают на огромную витальную мощь, присущую порой мужчинам-Посейдонам. Иногда они знают, что с ней делать и на что употребить, другой раз — маются всякой дурью. В какой-то момент Алоады решили взгромоздить друг на друга горы (в том числе и Олимп), чтобы достичь неба. Они потребовали себе в жены богинь Артемиду и Геру, как раз тех богинь, которые ни при каких условиях не могли выйти замуж: Гера уже была женой Зевса, а Артемида — вечной девственницей, предпочитавшей общество девушек. Вдобавок они заковали в цепи самого Ареса и посадили его в медный сосуд, откуда он сам не мог выбраться и его спас лишь Гермес. Здесь мы видим и похвальбу своей силой, и бунт против власти, даже насмешку над ней. Сам образ очень напоминает некоторых любящих похваляться богатырей русских былин. В этом сценарий Посейдона перекликается со сценарием Ареса. Молодых мужчин обоих типов можно иногда спутать (при том, что они еще вполне могут сочетать качества обоих образов). Но мужчина-Посейдон всегда отличается какой-то масштабностью, неким творческим началом. Кроме того, Арес сражается с равными противниками и ищет, на чью сторону (под крыло какого владыки-«отца») встать. А Посейдон соперничает на равных с властью и насмехается над недотепами. В истории Алоа-дов недотепой оказался сам Арес.

Алоады основали два города: Аскру и Геликон в Беотии. Также они создали культ трех муз: Мелеты («опытности»), Мнемы («памяти») и Айоды («песни»). Считается, что это древнейшие музы, хранительницы культурного наследия архаичных времен. Это очень важный и примечательный момент. Именно Посейдон, как земледержец, и его отпрыски были изначально носителями мудрости и они устанавливали миропорядок. Позднее эта функция отошла к Зевсу и его детям. Так и музы, в большем количестве, перешли под владычество Аполлона и Диониса. А музы, которых возвеличили Алоады, вполне могли бы сопровождать других персонажей, близких к Посейдону — мудрых старцев Нерея и Протея. Они, пожалуй, связаны с конечным этапом развития мужчины-Посейдона — памятью о том, что было, опытом плохих и хороших дел, рассказами о былом и «принятием своего жребия».

Алоады были убиты Аполлоном или с его помощью. По одной версии, он просто поразил их стрелами издалека. По другой — направил лань между ними (иногда говорят, что ланью была сама Артемида), и братья, пытаясь попасть копьем в лань, пронзили друг друга. Так внутри человека черты архаичного Посейдона могут быть сдержаны качествами целеустремленного и точного Аполлона. А во внешней реальности малоуправляемый мужчина-Посейдон может быть обуздан скромным представителем Системы — Аполлоном.

В конце концов Алоады оказались в Тартаре. Там они, привязанные змеями к колонне, мучаются от криков совы. Наказание традиционное для провинившихся божественных персонажей (вспомним Локи и Прометея; обездвиженные, они подвергаются постоянным мучениям). В сценарной парадигме это наказание слишком самоуверенного мужчины-Посейдона заключением или ссылкой.

СКИРОН И КЕРКИОН

Керкион был сыном Посейдона и нимфы Аргиопы, царем Элевсина. Когда путник заходил в его город, Керкион заставлял его бороться с ним, а затем убивал. Так продолжалось, пока в город не прибыл Тесей и не убил Керкиона с помощью хитроумных приемов, положив начало греко-римской борьбе [186].

Скирон — сын Посейдона (или Пелопса), разбойник, который убивал путников по дороге из Афин в Мегару и обратно. Он подкрадывался к ним и сбрасывал в море, когда они этого меньше всего ожидали, а в море их пожирала огромная черепаха, негласная союзница Скирона. По другой версии, Скирон был к тому же зятем изгнанного из Афин царя Пандиона, бежавшего в Мегару, и враждовал с сыном этого самого царя. Скирон был убит Тесеем, сыном Посейдона и Эгея, царя Афин.

Керкион и Скирон представляют амбициозных мужчин-Посейдонов (не зря они его сыновья в мифе), претендующих на власть, но слишком жестоких и беспринципных в попытках ее получить или удержать. В результате их побеждает более гибкий в своих маневрах (не случайно Тесей знает больше борцовских приемов, чем Керкион) сын Посейдона. Примечательно, что Тесей перед путешествием посвятил себя Аполлону. Вновь буйных «беспредельщиков» Посейдонов, оказывается, можно победить с помощью этого бога. А преступники в глазах людей и богов несут наказание смертью. С точки зрения психологического развития мужчины-Посейдона это переход на новую стадию большей зрелости, цивилизованности и гибкости.

НЕЛЕЙ И ПЕЛИЙ

Нелей и Пелий были братьями-близнецами, тайно рожденными смертной и незамужней Тиро от Посейдона. Мать бросила их, а пастухи подобрали. Когда дети выросли и узнали правду о своей матери, они убили ее мачеху Сидеро, потому что та постоянно оскорбляла Тиро. Пелий заколол Сидеро в храме Геры у самого алтаря, чем навлек на себя гнев богини. Потом братья стали враждовать друг с другом и расстались. Пелий выгнал Нелея из города. Месть «плохой матери» за притеснение «хорошей» является классическим этапом подросткового бунта против ограничений. Еще не произошло сепарации с родителями, но уже есть протест. Мужчины-Посейдоны могут достаточно резко сепарироваться и даже рвать отношения с родителями, особенно с отцом. Но в его отсутствие — и с матерью, если та не соответствует роли «всеблагой и всепринимающей». Добрая же и прощающая мать Посейдону не помеха. Разрыв между братьями не удивителен: мужчина этого типа не терпит соперников, но и не будет вечно с ними сражаться и конкурировать (как Арес), он постарается убрать другого или сам уйдет куда-нибудь подальше, на свободные территории.

Нелей основал свой город — Пилос в Мессении и женился на Хлориде, родившей от него двенадцать сыновей и дочь Перо. Но одиннадцать сыновей Нелея убил Геракл (за то, что Нелей отказался в свое время очистить его от убийства гостя, Ифита), и в живых остался только Нестор. По одной из версий Нелей был убит вместе с сыновьями, по другой — умер сам, от болезни. Нелей пал жертвой злопамятного сына Зевса. В этой истории трудно увидеть что-то, кроме неравной борьбы с властью, данной человеку (пусть и герою) верховным богом, с самой законной и легитимной властью, вне зависимости от реальных поступков ее носителя.

Пелий же захватил власть в Иолке, отстранив от правления своего сводного брата (сына Тиро от царя Кретея) Эсона. Именно он отправил сына Эсона — Ясона за Золотым руном, надеясь, что герой не вернется. Известная история о том, как Пелий требовал, чтобы всякий, кто хочет жениться на дочери его Алкестиде, вначале запряг бы в колесницу львов и вепрей. Впрочем, с помощью Аполлона это удалось сделать Адмету. Вновь мы видим поддержку бога Аполлона в том, что касается конфликтов и чрезмерной власти сыновей Посейдона. Это явный знак и урок, который рассказывают нам мифы.

Умер Пелий от рук своих же дочерей: волшебница Медея, жена Ясона, подговорила их зарезать отца и сварить его в котле, будто бы после этого он воскреснет и станет молодым и сильным. Когда Пелий погиб, Ясон и Медея были изгнаны из Иолка. В конце истории Пелия проскальзывают инцестуальные мотивы его отношений с дочерьми: то он не дает дочери выйти замуж, то остальные его дочери зачем-то хотят его видеть сильным, красивым и молодым.

ТЕСЕЙ

Герой Афин Тесей (или Тезей) [187] родился у царевны Эфры, зачатый в ту ночь, когда Эфра была и с царем Эгеем, и с богом Посейдоном. Потому он имел двух отцов, как смертного, так и бессмертного. Уходя от Эфры (она не была ему женой), Эгей оставил ей свой меч и сандалии, чтобы будущий сын явился к нему в Афины и был бы им узнан. Дети младшего брата Эгея — Палланта — могли взревновать и убить сына Эгея, если бы знали, кто он. Потому Эфра скрывала отцовство Эгея, но когда Тесей достаточно вырос, она снабдила его всеми нужными атрибутами (мечом и сандалиями отца) и отправила к отцу в Афины. Уходя из города своей матери, Тесей посвятил себя Аполлону, заключив с ним союз и пожертвовав прядь волос (иногда считается, что первую щетину с подбородка, а вовсе не длинный локон). Здесь герой Посейдона не бунтует против отца, а, наоборот, его ищет. Но также проходит сепарацию с матерью, которая его отпускает и благословляет на взрослую мужскую жизнь. Вообще у героев «отцовского» типа (Зевса и Посейдона в первую очередь) нет проблем с юношеской инициацией, отделением от матери и взрослением. Тесей посвящает себя Аполлону, богу юношей, атлетов и целеустремленных самоотверженных героев.

Отправился Тесей не легким путем через море, а наиболее трудным — через горы и Коринфский перешеек. В пути его подстерегали разные опасности, но он их преодолел. В том числе убил Керкиона и Скирона, тоже детей Посейдона. Но бог остался не в обиде. Мы уже упоминали, что именно качества Аполлона помогают мужчине преодолеть склонность к жестокости, вспышкам ярости, мстительности. Могут они помочь и в борьбе с другими мужчинами-Посейдонами. В то же время этот постоянный рефрен контакта Посейдона и Аполлона говорит о способе для самого мужчины-Посейдона стать более организованным и зрелым.

Тем временем в Афинах волшебница Медея сошлась с Эгеем и родила от него сына Меда. Она хотела, чтобы престол перешел к ее отпрыску. И когда в город явился Тесей, он оказался никем не узнанным, и царь его тоже не признал за своего сына. Медея убедила Эгея отравить Тесея, но по счастливой случайности, по мечу, отец узнал потомка и с радостью его принял, а Медею изгнал. Признанный отцом, Тесей начинает совершать подвиги уже ради Афин. Так он справляется со страшным быком, насланным Посейдоном же, и в этом ему помогает старушка Гекала. В честь нее Тесей позже установит праздники гекалесии. Кроме того, Тесей перебил всех двоюродных братьев (а было их пятьдесят человек) — Паллантидов — и утвердил свое право единственного наследника афинского престола. Тесей убивает «быка из-за моря», насланного Посейдоном, что символизирует дальнейшую самоорганизацию мужчины-Посейдоны (бык Посейдона — что еще, как не звериная неуправляемая мощь бога?). Роль в этом старушки Гекалы (имя, похожее на «Гекату», кто знает, совпадение ли это?) пока нами ясно не определена. Она не может быть юной (первой) Анимой и похожа на благословение материнского архетипа: не случайно бабушка умирает от старости к концу поединка Тесея с быком. К этому периоду относится и борьба Тесея с другими претендентами на престол, соперниками. Вновь мужчина-Посейдон попросту уничтожает или изгоняет противников: для него важен результат, а не вечная борьба и постоянные доказательства победы.

Когда настало время платить дань царю Миносу (см. выше, в главе про героев Зевса), Тесей сам отправился в числе юношей и девушек, людской жертвы Минотавру, на Крит. Только прибыв на остров, он доказал свое родство с Посейдоном, достав из морской пучины драгоценный перстень. Тогда же в него влюбилась царевна Ариадна, и с ее помощью Тесей сумел не заблудиться в лабиринте (она дала ему нить, оставленную ей Дедалом) и убил Минотавра. Тайно Тесей, Ариадна и оставшиеся афинские юноши и девушки бежали на остров Наксос, где Тесей оставил Ариадну (по другой версии, Дионис похитил ее раньше), а сам уплыл в Афины. По уговору, Тесей должен был поменять черные паруса на белые, если будет возвращаться живым и здоровым. Но этого не сделали и престарелый царь Эгей, увидев черные паруса на горизонте, покончил с собой, бросившись со скалы в море. В этом эпизоде Тесей вновь сражается с быком, проклятием Посейдона, но уже гораздо более опасным — получеловеком и отпрыском царского рода. И вновь ему помогает в достижении победы женщина, теперь уже дева [188], царевна Ариадна. Конечно, это помощь мужчине от его Анимы, женской части души. Впрочем, Тесей оставляет ее Дионису. Позже этот поступок станет его проклятьем, обернувшись браком с Федрой, сестрой Ариадны. То ли забывает Тесей о своей Аниме (уплыл и покинул), то ли отдал ее буйному Дионису (стал использовать исключительно для удовольствий и наслаждения, а она и потерялась). О чем-то похожем пишет Роберт А. Джонсон:

«В этом заключена вся суть напоминающей спорт американской жизни. Мы считаем, что являемся обладателями богом данного права на счастье и должны постоянно пребывать в хорошем настроении, однако это не получается… Мы считаем, что получили от бога право на то, чтобы добраться до женщины, живущей у нас внутри, и взять от нее все, что нам потребуется. Но дело оборачивается так, что, встав на этот путь, мы сразу же сталкиваемся с серьезными неприятностями, и когда наши ожидания не оправдываются, мы разочаровываемся и впадаем в подавленное настроение» [189].

Став царем, Тесей объединил всех жителей Аттики в один народ и единое государство — Афины, учредил важнейшие праздники, разделил граждан на социальные сословия. Он считался неподкупным и справедливым царем, лучшим арбитром во всех сложных спорах. Помогал Гераклу, когда того охватило безумие, и ритуально очистил его от невинно пролитой крови, дал приют слепому и проклятому Эдипу и его дочерям. В этом деятельность Тесея напоминает обычные функции зрелого и правильного Зевса. И мужчина-Посейдон, достигнув определенного государственного поста и статуса, также очень часто учится быть «Зевсом».

Как и Геракл, и другие герои, Тесей участвовал в войнах с амазонками, но женился на их царице и от нее родился у него сын Ипполит. Брак с царицей амазонок спас город Афины от разрушающей ярости воинственных дев. Но Ипполит, как и его мать, посвятил себя Артемиде (амазонки были посвящены Аресу и Артемиде; вступив в брак, царица нарушила клятву безбрачия, данную Артемиде) и дал обет безбрачия, но говорят, что этим обидел Афродиту. После разрыва с Анимой — Ариадной (а иногда говорят, что «первая Анима» всегда либо убегает сама, либо ее оставляют, как первую юношескую любовь), Тесей примиряется с «женским царством». Воинственные амазонки — не месть ли менады-Ариадны? — идут приступом на его город, но Тесей вступает в брак с царицей. В отличие от своего юношеского покровителя Аполлона, Тесей (и мужчина-Посейдон в принципе) всегда умел находить общий язык с женщинами. Они ему помогают, он дарит им свою любовь, часто готов жениться. В Зевсе-соблазнителе (и боге, и мужчине) привлекательно то, что «большой человек» оказывается трогательным и игривым, но он как бы снисходит до своих смертных возлюбленных. Посейдон же действует со всей своей мощью и силой, но как будто на равных. Это тоже подкупает. Мужчина-Посейдон справившийся с «быками собственной души» легко, по сути, справляется и с необузданной дикой Анимой. Он просто берет ее в жены и союзницы.

После смерти (или ухода) царицы амазонок Тесей женился на сестре своей критской возлюбленной Ариадны — Федре. Федра родила ему двух сыновей и влюбилась в своего пасынка Ипполита. Тот отверг притязания мачехи, и она оклеветала его перед отцом. Тесей проклял сына, и тот погиб. Единственного дорогого сына, притом оставившего свою историю в мифе, Тесей получил от любимой царицы амазонок. Его брак с Федрой кажется уже искусственным, делом государственной важности, а не брачным союзом. Взаимоотношения зрелых мужчин со своей Анимой для меня во многом остаются загадкой. Но эта история касается именно таких отношений. Это период «стерпелось — слюбилось» с женой (а может, именно она когда-то была для него Ариадной?) и ощущения «предательства» собственной Анимы.

Вступив в очень зрелый, пятидесятилетний, возраст Тесей начинает совершать странные поступки. Среди значимых приключений Тесея того периода была попытка похищения царицы Персефоны из царства мертвых. Они с Перифоем решили украсть самых красивых и желанных женщин («седина в бороду, бес в ребро») — совсем юную Елену и саму хозяйку подземного мира Персефону. Похищение Елены им удалось (и ее взял себе Тезей), а в Аиде они оказались намертво прикованными к скале. Тесея позже освободил Геракл, а Перифой так там и остался. Пока Тесея не было, братья Елены Диоскуры вернули ее обратно в отчий дом, а на афинский престол поставили Менесфея. Вернувшийся обратно Тесей не смог возвратить себе трон и был вынужден отправиться в изгнание на остров Скирос, где у его отца были земли. Но царь Скироса Ликомед не хотел расставаться с уже присвоенными им землями и коварно убил Тесея, сбросив его со скалы. Тесей умер так же, как и его отец, и как убитый им Скирон, тоже сын Посейдона. Это прежде всего история о попытках мужчины-Посейдона почувствовать себя вновь молодым и сильным, о хвастовстве и жажде новых подвигов, которые в реальной жизни кажутся уже странными, если не смешными. Отчасти это намек на то, что и Тесей, славнейший из героев морского бога, то есть вполне развитый мужчина-Посейдон может оказаться наказанным (вновь — прикованным к скале). Но в конце жизни, потеряв все, он остается один на один со своими воспоминаниями.

ОРИОН

Орион был сыном Посейдона и Эвриалы (или самой Земли-Геи). Отец даровал ему способность ходить по морю, как по суше. Славился он и как охотник. Однажды он посватался к дочери Ойнопиона, но тот напоил его и ослепил. Тогда слепой Орион ворвался в кузницу Гефеста и посадил к себе на плечи одного из мальчиков, учеников бога-кузнеца. Так с ребенком на плечах он дошел до края мира, где в лучах восходящего Солнца наконец прозрел. Тогда же, видимо, его заметила Эос, богиня зари, и влюбилась в него; потом он стал ее возлюбленным. Погиб же Орион от стрел Артемиды. По одной версии, он сам вызвал богиню на состязание в охоте, по другой — она отомстила ему за насилие над одной из гиперборейских дев, по третьей — Артемида сама любила Ориона, но убила его случайно по наводке ревновавшего ее брата Аполлона.

Вновь мы встречаемся с сыном Посейдона, наделенным особой силой, недоступной простым смертным. Символически это может означать способность быть «над ситуацией» в любом водовороте и вихре эмоций. Весьма ценное качество для мужчины-Посейдона. Ко всему прочему, Орион обладает качествами Аполлона: он великолепный стрелок. (В свое время у меня были сомнения по поводу того, к чьим же героям его относить — Аполлона или Посейдона, особенно учитывая его соперничество с Артемидой, присущее как раз Аполлону.) Но Орион теряет над собой контроль, когда его спаивает будущий, как ему казалось, тесть, и теряет зрение. Это характерно как раз для молодых успешных мужчин-Посейдонов. Удача слишком легко идет к нему в руки, все получается гладко, но свои же товарищи вдруг предают — и вот он оказывается лишен всего, что у него было, самого главного. Без зрения Орион уже не может стрелять и охотиться, много чего не может. Но, неведомо каким образом, он находит подземную кузницу Гефеста. Он ослеп и очутился в вечной темноте; не удивительно, что помощь он находит также в подземелье (впрочем, в этом подземелье царит огонь). И с мальчиком на плечах доходит по Мировому Океану до края мира, откуда поднимается пресветлое Солнце. Тут мы видим помощь ослепшему герою от силы Гефеста (не от него самого, но от его челяди). Так и мужчина-Посейдон, особенно если он достаточно молод, может с помощью сил Гефеста, — способности к прикладным ремеслам и творчеству, сублимации эмоций в действиях и контакту с душевными импульсами — вновь выйти на поверхность, увидеть Солнце. При этом ему придется как раз проявить свою способность «ходить по водам» — идти к своей цели, не ввязываясь в склоки окружающих его кланов, например. В этом опять можно увидеть какие-то черты Аполлона. Не случайно герой, совершивший такой подвиг, покоряет сердце юной богини зари — Эос, здесь — воплощения Анимы мужчины.

Соперничество Ориона с Артемидой является в большой степени сюжетом о возгордившихся смертных и даже героях, которые обыкновенно бывают наказаны. Конечно, есть мужчины-Посейдоны, которые, достигнув огромных успехов, обычно богатства и славы, склонны соперничать с теми, «с кем не следовало бы», и, как правило, нарываются на неприятности. С другой стороны, эту историю можно рассматривать и в рамках архетипа Аполлона: герой этого бога тоже может погибнуть в соперничестве — просто потому что не может от него отказаться. Итак, Орион некоторыми своими чертами похож на Посейдона, другими — на Аполлона. И в моих глазах лишь его могучий рывок к кузнице Гефеста склонил чашу весов в пользу Посейдона.

НЕРЕЙ И ПРОТЕЙ

Нерей — сын Геи и Понта (моря). Он бог моря и отец нереид (женских морских божеств). Его называли еще «морским старцем». Он всегда дает добрые советы и ненавидит ложь. Но чтобы получить его совет, нужно его поймать, в то время как Нерей будет принимать разные формы. Но Геракл, связав Нерея, узнал путь к саду Гесперид.

Протей — сын Посейдона и морское божество. Он обладает пророческим вещим даром и тоже оборотень, но его истинный облик — «сонливый старичок». Он всегда стар, и у него много детей — тоже морских божеств и подопечных — тюленьих стад. Если его поймать, он будет принимать разные формы: зверей — льва, пантеры, змеи, быка, кабана, птицы и обезьяны; затем стихий — огня, воды и дерева. Но герою его нужно держать, пока он не примет свою настоящую форму — старика. Удержать вещего бога удалось Менелаю, которого научила этому Эйдотейя, дочь или жена Протея. И тот рассказал неудачливому супругу Елены о грядущей судьбе ахейского войска.

Интересно и то, что, по одной из версий, Парис похитил вовсе не настоящую Елену, а ее «двойника», сотворенного Зевсом и Герой. А настоящая скрывалась у Протея. Возможно, это метафора сокрытия «истинной красоты мира», недоступной насилию и уловкам. Качества Протея тоже, еще в древности, были поводом для аллегорических толкований. Так, стоики видели в Протее метафору Материи, обрамляемой Эйдотеей — «богиней формы».

Здесь оба раза мы встречаемся с морскими «старичками», мудрыми и вещими, способными менять свой облик. В большой степени это не метафора ролевого сценария, а аллегория отношений Героя (Геракла или Менелая) с бессознательным, с его собственной интуицией, может быть — снами. Продираясь сквозь различные формы сновидческих образов, человек может увидеть нечто важное. (Особенно если ему помогают специалисты.) Тут еще можно вспомнить любопытную деталь. Говорят, что в центральном офисе фирмы «Sony» в Японии (а крупное производство, предпринимательство и большие деньги относятся к сфере Посейдона), есть некий показательный уголок, в котором строится чудесная и дорогая экспозиция, а ровно через неделю разрушается. Есть в этом смысл и мудрость Протея: и «ничто не вечно», и «все меняется».

И в то же время мне не хочется отказываться от образа старого мудрого, повидавшего жизнь человека, как определенной (конечной) стадии развития мужчины-Посейдона. Это старик, рассказывающий детям сказки и удивительные истории, подлинные и вымышленные, из которых они узнают правду и ложь жизни.

Примечания:

[1]

Конечно, не стоит искать все черты архетипа в отдельном человеке. Это тоже невозможно.

[16]

Вспомним тут и скандинавского змея Ёрмунганда, опоясывавшего весь мир (постигаемый сознанием) и отделявшего его от Хаоса (бессознательного)

[17]

Нойманн Э. Происхождение и развитие сознания. Пер. с англ. М.: Рефл-бук; К.: Ваклер, 1998, с. 33.

[18]

Там же, сс. 33–34.

[167]

Неужели прикинулся Посейдоном?

[168]

В целом, его персонаж — скорее трикстер, нежели Посейдон.

[169]

Кстати сказать, еще одна незабываемая словесная взбучка была им устроена, когда я, в возрасте пяти лет, гордо сообщила ему, что я знаю, что Деда Мороза не существует. Собственно, он не утверждал, что Дед Мороз существует, но говорить, что его не существует, оказывается, было ужасной крамолой.

[170]

Осипов А. Посейдон и Шива, носители трезубца: мужское, эмоциональное и разрушительное начало (в рукописи).

[171]

Там же.

[172]

Вот такой живучести нет у Гефеста, стремления делать все заново, даже если что-то не вышло. Это особенно касается социального признания и могущества.

[173]

Лондон Д. Морской Волк. Пер. Д. Горфинкеля и Л. Хвостенко. // Соч. в 7-ми томах. М.: Государственное издательство художественной литературы, 1955, т. 4, сс. 20–21.

[174]

Jean Shinoda Bolen. Gods in Everyman: A New Psychology of Men's Lives & Loves. N.Y.: Harper Perennial, 1990.

[175]

Потому я не учу тут мужчин быть верными своим женам и непременно заниматься творчеством.

[176]

Цит. по: Ханке X. На семи морях: Моряк, смерть и дьявол: хроника стари¬ны. М.: Мысль, 1989, с. 32.

[177]

Там же, с. 35.

[178]

Островский А. Н. Гроза. М.: Художественная литература, 1982, с. 112.

[179]

Там же, с. 113.

[180]

Спасибо Саги Шнайдману за плодотворное сотрудничество, в результате которого и была разработана эта дефиниция.

[181]

Сен-Жон Перс — литературный псевдоним Алексиса Леже, лауреата Нобелевской премии по литературе за 1960 г. Цит. по: Ханке X. На семи морях: Моряк, смерть и дьявол: хроника старины. М.: Мысль, 1989, с. 44.

[182]

Подробнее о механизмах игорной зависимости и методах ее лечения см.: Щербаков А., Власова Ю., Шитов Е., Светлова О. Игра против Игры: Заметки о психодраматической работе с зависимыми от азартных игр. // «Играть по-русски»: Психодрама в России: истории, смыслы, символы. М.: Класс, 2003, cc. 253–263.

[183]

Цит. по: Сага об Эгиле. Пер. С. С. Масловой-Лашанской и В. В. Кошкина. // Исландские саги. М., 1956, с. 248.

[184]

Сбор свободных людей (обычно мужчин), аналог древнерусского вече.

[185]

Напомним, что спрятанное серебро воин после смерти мог притащить в Вальгаллу и получить право пировать и сражаться там с другими воинами.

[186]

Очень интересную трактовку этого сюжета дает Мари Рено. Она полагает, что Керкион — тронное имя царя в матриархальном государстве. Каждый год царь приносился в жертву, если проигрывал (а обычно так и случалось) в борцовском поединке. Тесей искоренил этот обычай.

[187]

Литературно-историческое переложение мифа о Тесее рекомендуем прочитать у Мари Рено: Тезей. Пер. с англ. Г. Швейника. М.: Республика, 1992.

[188]

Дева и старуха в традиционных культурах обыкновенно считались «чистыми», в отличие от женщин, находящихся в браке. Но насколько было принято такое мнение в Древней Греции — неясно.

[189]

Джонсон Р. А. Он: глубинные аспекты мужской психологии. Пер. В. Мершавки. М.: Харьков: 1996.

Оглавление