Предисловие

К тому времени, когда у берегов Америки появились первые испанские корабли, весь этот огромный континент, включая острова Вест-Индии, был населен множеством индейских племен и народностей, находившихся на самых разных уровнях культурного развития. Большинство их было охотниками, рыболовами и собирателями или примитивными земледельцами. Лишь в двух сравнительно небольших областях Нового Света конкистадоры встретили высокоразвитые индейские цивилизации – в Мезоамерике (Месоамерике) (Существуют различные способы транслитерации этого термина ) и в Андах (Перу – Боливия). Именно на их территории, протянувшейся узкой полосой вдоль западного и в меньшей степени восточного побережья континента, родились наивысшие культурные достижения доколумбовой Америки. Накануне Конкисты здесь сосредоточивалось до 2/3 всего населения Нового Света, а с рубежа нашей эры на основе интенсивного земледелия возникают самобытные раннеклассовые государства индейцев науа, сапотеков, майя, кечуа, аймара и др. В научной литературе эта территория получила название «зоны высоких цивилизаций» ("Nuclear America).(См.: Wendell С. Bennet.Introduction In: The Civilizations of AncientAmericaSelected Papers of the XXIX International Congress of Americanists, vol.I.Chicago, 1951, p. 1-2. ) Она подразделяется в свою очередь на два больших района: северный (Мезоамерика) и южный (Андская область: Боливия – Перу), с промежуточной зоной между ними (южная часть Центральной Америки, Колумбия и Эквадор).

Особая культурно-географическая область Мезоамерика (Mesoamerica была впервые выделена в 1943 г. мексиканским ученым П. Кирхгофом на основе ряда общих черт культуры (См.: Kirchhoff P. Mesoamerica. In: Sol Taxed.J. Heritage of Conquest. Chicago, 1952, p. 17—31. ) и с тех пор прочно заняла свое место в работах американистов. Однако вопрос о границах Мезоамерики и времени ее появления на исторической сцене до сих пор остается предметом дискуссий. И в этой связи никак нельзя согласиться с версией Д. Соди о том, что южная граница рассматриваемого региона проходила в I – середине II тысячелетия по территории Никарагуа (полуостров Никойя). На мой взгляд, Мезоамерика – это прежде всего особый, северный район зоны высоких цивилизаций Нового Света в доколумбову эпоху, и, следовательно, ее южная граница на протяжении примерно полутора тысяч лет (от рубежа нашей эры до испанского завоевания) совпадала в целом с южной границей самой южной мезоамериканской цивилизации – индейцев майя, т. е. проходила по землям Западного Сальвадора и Западного Гондураса. (См: Гуляев В. И. Древнейшие цивилизации Мезоамерики. М., 1972, с. 5. ) Территориально Мезоамерика включала в себя Центральную и Южную Мексику, Гватемалу, Белиз, западные районы Сальвадора и Гондураса. В этой области, отличающейся необычайным разнообразием природных условий и пестрым этническим составом, на рубеже нашей эры произошел переход от варварства к цивилизации и государственности, что сразу же выдвинуло местных индейцев в число наиболее развитых народностей древней Америки.

Анализ мезоамериканских археологических памятников имеет большое значение не только для исследования прошлого самой Мезоамерики; они представляют большой теоретический интерес и для изучения процессов и явлений, сопровождающих рождение классового общества и государства в целом. Дело в том, что, по признанию подавляющего большинства специалистов, местные цивилизации возникли и развивались без какого-либо ощутимого воздействия других очагов культуры, находившихся в Египте, Двуречье, долине р. Инд, и прошли примерно через такие же стадии развития, что и древние общества Старого Света, но с некоторым хронологическим отставанием.

Оригинальный и самобытный характер мезоамериканских цивилизаций подчеркивается также тем, что они были созданы при абсолютном господстве каменной индустрии, отсутствии изделий из металла (до IX—X вв.), гончарного круга, колесных повозок, домашних вьючных и тягловых животных. В большинстве районов Мезоамерики экономической базой складывающегося раннеклассового общества было подсечно-огневое («мильповое») земледелие высокой продуктивности Четкий астрономический агрокалендарь, высоко поставленная селекция растений и тщательный уход за посевами обеспечивали, даже при наличии примитивных земледельческих орудий (палка-копалка «коа», мотыга с каменным наконечником и каменный топор-кельт), получение довольно значительного прибавочного продукта. Существовали и интенсивные формы-земледелия (ирригация, «плавучие сады» – чинампы, «приподнятые поля», террасы, дренажные каналы и т. д.). Однако они имели значение лишь для населения некоторых областей Мезоамерики (долина Мехико, Оахака, Пуэбла, Кампече – в Мексике и Петен в Гватемале).

На протяжении тех полутора тысяч лет, которые отделяют момент появления первых индейских цивилизаций от прихода европейских завоевателей, границы и составные части Мезоамерики безусловно претерпевали значительные изменения. Всю историю этой культурно-географической области можно разделить на два хронологических периода: ранний или классический (I—IX вв.) и поздний или постклассический (X—XVI ев ) Первый из них освещается только археологическими данными. Для второго мы располагаем, помимо археологии, сведениями письменных источников. В целом, несмотря на многие выдающиеся находки и открытия последних десятилетий, прошлое Мезоамерики по-прежнему в значительной мере остается для нас загадкой. Вот почему можно лишь приветствовать публикацию издательством «Знание» новой книги известного мексиканского историка и этнографа профессора Деметрио М. Соди «Великие культуры Месоамерики», в которой дается общая характеристика всех основных культур доколумбовой Мезоамерики: от эпохи первоначального заселения этого региона человеком (около 25 тысяч лет назад) до испанского завоевания в XVI в.

Автор в предельно сжатой, но выразительной форме сумел создать впечатляющую картину сложного взаимодействия больших и малых индейских культур, существовавших на указанной территории на протяжении последних 25 тысяч лет и послуживших во многих латиноамериканских странах важнейшей составной частью для формирования современной национальной идеологии и культуры.

Однако, с другой стороны, эта краткость изложения имеет и свою негативную сторону. Во многих случаях Д. М. Соди при характеристике того или иного региона, периода, памятника не дает даже самых необходимых сведений и фактов. В результате советский читатель, малознакомый с указанной темой, так почти ничего и не узнает об особенностях и характерных чертах культур тотонаков, уастеков и сапотеков. Не имея здесь возможности как-то восполнить этот пробел, я отсылаю всех интересующихся древними цивилизациями Мезоамерики к соответствующей специальной литературе – отечественной и зарубежной. (См Кинжалов Р.В. Искусство древней Америки М , Искусство, 1962; Гуляев В. И. Древнейшие цивилизации Мезоамерики. М., Наука, 1972, СоеМ. D.Mexico. New York, 1977, Handbook of Middle American Indians, vols. 3, 11, Austin, Texas, 1966, 1971. )

Весьма упрощенна, а иногда и неверно решает автор и такие сложные проблемы древней истории Нового Света, как заселение Америки из Северо-Восточной Азии, происхождение керамики в Мезоамерике, роль ольмекской культуры в развитии мезоамериканских цивилизаций, происхождение важнейших цивилизаций классического периода (I тыс ) – теотиуаканской, майя и т. д.

По имеющимся сейчас археологическим данным, предки индейцев – различные монголоидные племена – пришли в Западное полушарие из Северо-Восточной Азии только в эпоху верхнего палеолита (не ранее 30– 20 тысяч лет назад). Они воспользовались, вероятно, сухопутным Мостом – Берингией, связывающим тогда Америку и Азию. В зависимости от степени оледенения, оказывавшего непосредственное влияние на уровень Мирового океана, Берингия возникала из морских глубин по крайней мере дважды: первый раз между 50 000 – 40 000 лет назад и второй – от 28 000 до 10 000 лет назад. В первом случае этим сухопутным мостом воспользовались для проникновения в Новый Свет различные виды азиатских млекопитающих (в том числе, мамонты и олени-карибу), а во втором, несомнененно, и люди: восточноазиатские группы охотников и собирателей.

О времени первоначального проникновения человека в Западное полушарие и о темпах освоения просторов гигантского материка можно судить по археологическим находкам. В Мексике, в местности Тлапакойя (долина Мехико), были обнаружены грубые орудия из камня, лежавшие рядом с костями ископаемых животных. Радиоуглеродный анализ определил возраст этих находок: 24 000±500 и 22000+260 лет назад. (См.: Willеу G. R. Recent Researches and Perspectives in Mesoamerican Archaeology.In: Supplement to the Handbook of Middle American Indians, vol. I: Archaeology. Austin, 1981, p. 10—11. ) В Венесуэле и Перу древнейшие следы пребывания человека относятся к XII тысячелетию до нашей эры. А как обстоят дела с наиболее ранними находками на территории США? Не мог ли первобытный человек проникнуть туда с северо-востока Азии еще 40 000 лет назад, как пишет об этом Д. М. Соди, со ссылкой на ряд стоянок из Калифорнии и Невады? К сожалению, в настоящее время у нас нет каких-либо надежных археологических материалов, подтверждающих такую гипотезу. Известные пока древнейшие археологические памятники на территории США датируются временем не ранее 12– 10 тыс. до н. э. Что же касается приводимых в книге стоянок Льюисвилль, Санта-Роса-Айленд, Тьюл-Спрингс и др., то повторное их изучение заставило значительно изменить их прежние хронологические рамки в сторону омоложения. (См: Wi11еуG. R. An Introduction to American Archaeology, vol. I: North andMiddle America.EnglewoodCliffs. N. Y., 1966, p. 29—30 )

Таким образом, если учесть, что человек пришел в Америку из Азии с севера, а древнейшие памятники Мексики и Центральной Америки относятся примерно к 25—23 тыс. до н. э., то можно предполагать, что предки индейцев впервые вступили на американскую землю где-то около 30 тыс. лет назад, во времена второго появления Берингии.

Во всей этой картине древнейшего прошлого Нового Света недоставало одного важного звена. Длинная, хотя и редкая цепочка ранних находок, протянувшаяся от Патагонии до Аляски, обрывалась у холодных вод Берингова пролива. Предки индейцев пришли с северо-востока Азии, и с этим трудно не согласиться. Но вплоть до последнего времени найти на азиатской стороне пролива следы палеолитического человека не удавалось.

Лишь в 1964 г. археологическая экспедиция Сибирского отделения АН СССР, возглавляемая Н. Н. Диковым, обнаружила на Камчатке, в районе Ушковского озера, первую верхнепалеолитическую стоянку. Судя по данным радиоуглеродного анализа, она существовала 14—15 тысяч лет назад. (См: Диков Н. Н. Культурные связи между Северо-Восточной Азией и Америкой по данным позднеплейстоценовых и раннеголоценовых памятников Камчатки, Чукотки и верхней Колымы. – Сб.: Позднеплейстоценовые и раннеголоценовые культурные связи Азии и Америки. Новосибирск, 1983 ) А всего несколько лет спустя археолог Ю. А. Мочанов открыл на востоке Якутии сразу несколько палеолитических стоянок, среди которых Ихине и Дюктайская пещера на Алдане, несомненно, памятники выдающегося значения. В ходе раскопок там было найдено много костей мамонтов, бизонов, шерстистых носорогов и других животных ледниковой эпохи, а вместе с ними – каменные скребки, ножи, наконечники дротиков и копий. Возраст обеих стоянок, по наблюдениям геологов и данным радиоуглеродного анализа, составляет от 10 до 22 тысяч лет. «Известные сейчас остатки дюктайской культуры, – пишет Ю. А. Мочанов, давая общую оценку своим находкам, – имеют очень близкое сходство с изделиями палеоиндейских культур… существовавших на юге Северной Америки около 10—20 тысяч лет назад». (См: Мочанов Ю. А. Древнейшие этапы заселения Америки в свете изучения докитайской палеолитической культуры Северо-Восточной Азии. М., 1973. )

Что же касается проблемы происхождения керамики в Америке вообще и в Мезоамерике в частности, то здесь никак нельзя согласиться с мнением Д. М Соди о проникновении древнейших гончарных традиций на Американский континент с севера, из различных неолитических культур Сибири (2500 – 2000 гг. до н. э.). Во-первых, если такие связи и были, то они могли оказать какое-то влияние лишь на часть индейских племен северо-запада США и Канады. Во-вторых, самая ранняя глиняная посуда Нового Света встречается не на севере, а на юге Западного полушария. И в-третьих, древнейшая из известных нам на сегодняшний день керамика, найденная в Южной Америке, намного, почти на тысячу лет, старше по возрасту, чем упоминаемые в книге культуры сибирского неолита. Я имею здесь в виду прежде всего такие ранние керамические памятники, как Вальдивия в Эквадоре (3200 – 3000 гг. до н. э.), Пуэрто Ормига в Колумбии (3000 – 2900 гг. до н. э.), Монагрильо в Панаме (2130 г. до н. э.), Альтамира (этап Барра) на Тихоокеанском побережье Мексики (1800 – 1400 гг. до н. э.), Пуэрто Маркес (этап Покс) на Тихоокеанском побережье штата Герреро в Мексике (2440±140 г. до н. э.) и керамика этапа Пуррон в долине Теуакан, штат Пузбла, Мексика (2300 – 2000 гг. до н. э.). (The Prehistory of theTehuacanValley, vol. 3: Mac Neish R. S., Petersоn F., Flannery K. V Ceramics. Austin, Texas, 1970, p. 21 –25, Lowe G. W. Eastern Me-soamenca. Визд. R. Taylor and C. Meighan eas Chronologies in New World Archaeology New York, 1978, p. 337, 351—353, 362. ) Таким образом, для Мезоамерики приходится говорить скорее о южноамериканском или местном происхождении керамики, а уж никак не о северном.

Несколько категоричным и малообоснованным выглядит и утверждение Д. М. Соди о том, что культура ольмеков была самой первой цивилизацией Нового Света, а она, в свою очередь, послужила прочной основой для зарождения всех других высоких культур Мезоамерики и особенно цивилизаций майя, сапотеков и теотиуаканцев. Однако эта гипотеза носит весьма спорный характер, поскольку в настоящее время твердо доказано, что каждая из названных цивилизаций имеет длительный и непрерывный путь предшествующего развития, начало которого относится по меньшей мере к концу II тыс. до н. э. (CM: Demarest A. A. A re-evaluation of the Archaeological Sequences of Preclassic Chiapas. Middle American Research Institute Publication, № 22. New Orleans, 1976, p. 75—107. ) Подробное описание основных черт ольмекской культуры и историю изучения ольмекских древностей можно найти в специальной литературе. (См.: Гуляев В. И. Идолы прячутся в джунглях. М., Молодая гвардия, 1972; Гуляев В. И. Древнейшие цивилизации Мезоамерики. М., Наука, 1972. )

Не совсем прав автор и в том случае, когда он называет все города древних майя «ритуальными центрами». В действительности майяские города были в древности, подобно их собратьям в Старом Свете, прежде всего крупными населенными пунктами, выполнявшими политико-административную, экономическую (концентрация и перераспределение прибавочного продукта, ремесло и торговля), оборонительную (военную) и культовую функции.(См: Гуляев В. И. Города-государства майя. М., Наука, 1979. )

Несколько слов необходимо сказать здесь и относительно происхождения теотиуаканской культуры. Д. М. Соди называет два источника, породивших эту блестящую цивилизацию Центральной Мексики в I тыс. И оба – внешние, пришлые со стороны: во-первых, это поток иммигрантов, спасавшихся от извержения вулкана Шитли в районе Куикуилько на юге долины Мехико; а во-вторых, потомки ольмеков, пришедшие с побережья Мексиканского залива. Между тем сейчас уже не подлежит никакому сомнению то, что в формировании основных черт теотиуаканской цивилизации большую роль сыграл и местный субстрат – раннеземледельческое население долины Мехико, создатели памятников типа Тикоман, Тлапакойя, Эль-Арболильо, Сакатенко и др.

Слишком мало, на мой взгляд, говорится в книге и о цивилизации сапотеков в Оахаке (культура Монте-Альбана). Автор связывает ее происхождение исключительно с влиянием культуры Теотиуакана, не оставляя никакого места для собственно сапотекского субстрата. И видимо, совсем не случайно Д. М. Соди почти не приводит каких-либо оригинальных черт цивилизации Монте-Альбана I тыс. Между тем перечень таких черт, определяющих самобытный характер искусства и культуры сапотеков на фоне других великих цивилизаций Мезоамерики, совершенно необходим. Здесь можно назвать такие особенности местной культуры, как специфическая форма иероглифической письменности и календаря, своеобразный и очень сложный пантеон богов во главе с богом дождя Косихо и богом кукурузы Питао Кособи, характерная серая лощеная керамика с резным орнаментом, фигурные глиняные урны с изображениями богов и людей, каменные гробницы с нишами и многоцветными настенными росписями на мифологические темы и многое другое. (См: WiI1еуG. R. An Introduction to American Archaeology, vol. I, Englewood Cliffs, 1966, p. 145—148. )

Очень большие изменения претерпели за последние годы и наши общие представления о культуре древних майя I тыс. Интенсивные раскопки и исследования археологов Мексики и США на полуострове Юкатан, в Белизе, Петене (Северная Гватемала) и других районах территории майя позволили по-новому осветить такие важные проблемы, как происхождение цивилизации майя классического периода, ее экономическая база, характер и функции поселений, структура общества и причины гибели этой цивилизации в конце I тыс.

И наконец, последнее – вопрос об «империи» ацтеков. Государство, или «империя», ацтеков появилось на мезоамериканской исторической сцене буквально накануне прихода испанских завоевателей в XVI в. Ацтеки были главным противником Кортеса в борьбе за господство над Мексикой, и поэтому вполне естественно, что именно они наиболее часто упоминаются в дошедших до нас письменных источниках, как индейских, так и испанских. Нередко в специальной литературе можно встретить утверждение, что к моменту Конкисты именно ацтеки создали самое развитое государство американских индейцев. В действительности же сами ацтеки пришли в долину Мехико сравнительно поздно, на рубеже XII и XIII вв., будучи еще полуварварским племенем с весьма архаичными институтами. И лишь исключительно благоприятное стечение обстоятельств (благотворное культурное влияние местных городов-государств – наследников тольтекской цивилизации, успешные войны за гегемонию над долиной Мехико и т. д.) позволило им совершить за какие-то двести с небольшим лет головокружительный скачок от последней ступени «военной демократии» к раннеклассовому государству.

У истоков будущей «империи» лежит город-государство Теночтитлан, основанный на двух небольших болотистых островках в западной части мелководного озера Тескоко в 1325 г.

Уступая на первых порах своим ближайшим соседям – крупным и мелким государствам Центральной Мексики, ацтеки искусно использовали в своих целях постоянную вражду и соперничество между соседями Они всегда стремились вступить во временные союзы и коалиции с наиболее могущественным партнером. В этом отношении решающим для ацтеков был 1367 г., когда они стали наемниками быстро растущего тепанекского царства со столицей в Аскапоцалько. Но вот настал момент, когда ацтеки сочли удобным повернуть оружие против своего вчерашнего союзника и покровителя. В 1428 г. с помощью армий Тескоко и Уэшоцинко ацтеки наголову разбили огромное войско тепанеков и превратили в руины их великолепную столицу. Вскоре в долине Мехико сложился новый военно-политический союз из городов Теночтитлан, Тескоко и Тлакопан (Такуба). (СмGibson СStructure of the Aztec Empire Handbook of Middle American Indians, vol 10 Austin, 1971, p 376—389 )

В течение последней четверти XV и начала XVI в. этот могущественный триумвират, используя свою объединенную армию, сумел завоевать и обложить данью почти всю территорию Центральной Мексики и некоторых близлежащих к ней областей от Дуранго и Колимы на северо-западе до Чьяпаса и Табаско на юго-востоке. В начале XVI в. свыше 38 отдельных провинций и государств вынуждены были платить Тройственной Лиге большую дань, хотя и сохраняли при этом известную самостоятельность в вопросах внутреннего управления. Для поддержания системы, подчинения других (иногда и чуждых этнически) областей там были установлены в ряде стратегических пунктов ацтекские гарнизоны, а за своевременным сбором дани следили специальные чиновники-«кальпишке».

Постепенно роль Теночтитлана и его правителей внутри Тройственной Лиги возрастала. И к моменту Конкисты «тлатоани» (правитель) ацтеков фактически диктовал уже свою волю вчерашним партнерам по союзу Испанское завоевание прервало процесс дальнейшего становления и развития ацтекского государства, так и не успевшего выработать механизм полного включения всех зависимых от Теночтитлана территорий в рамки единой «империи» На мой взгляд, ацтеки делали лишь первые шаги в этом направлении, не успев лишить внутренней самостоятельности все захваченные ими области.

Изучение доколумбовых культур мезоамериканских индейцев продолжается. И нет сомнения в том, что в самые ближайшие годы многие загадки и проблемы этих забытых цивилизаций будут успешно решены. Книга же Д. М. Соди послужит для любителей путешествий по страницам прошлого крайне полезным путеводителем, своего рода «Введением» в археологию и древнюю историю Мезоамерики.

Оглавление