• Главная
• В избранное
• Наш E-MAIL
• Добавить материал
• Нашёл ошибку
• Вниз

Италия впервые озаряется в своей южной части блеском, распространенным на нее светом греческого гения. Но уже приближалось время, когда она должна была заблестеть собственным светом, найдя свое средоточие в Риме. Римское государство, возникновение и образование которого составят предмет следующего повествования, выросло так быстро, потому что сделалось центром соприкосновения интересов различных народов Италии.

Среди коренных обитателей полуострова различают три племени: первым из них являются италики, которые принадлежали к индо-европейской расе и были в родстве с греками. Они жили на юге полуострова и в его центральной части и распадались на два народа: латины и сабеллы. Вторым племенем, обитавшим на юго-востоке, были япиги, но они довольно быстро смешались с поселившимися в Нижней Италии греками и исчезли с исторической сцены. Третьим племенем, которое отличалось необыкновенно высоким образованием, являются этруски. У них процветали земледелие и торговля. Были они весьма сведущи в искусствах. В зодчестве их считают изобретателями сводчатых построек, на что указывают развалины исполинских стен в Тоскане. Они были искусные ваятели из металла и глины, и этрусские вазы пользуются всемирной славой. От этрусков римляне заимствовали значительную часть своего богослужения, жертвоприношений, празднеств и церемоний, которые были в употреблении в Цере, одном из двенадцати древних этрусских городов. От этрусков римляне переняли и искусство гадания по различным внешним приметам и предсказания по внутренностям животных, приносимых в жертву; они взяли у этрусков и знаки достоинства высших сановников: пурпурную одежду, кресла из слоновой кости и сопровождение сановников прислужниками, которые назывались ликторами. Ликторы несли пучок прутьев (Фасции), из середины которых выставлялся топор, что служило символом власти над жизнью и смертью.

Верхнюю Италию населяли кельты (галлы), находившиеся во враждебных отношениях с италиками.

О передвижениях и переселениях, происходивших на Италийском полуострове, подобно тому, как и в Греции, нет достоверных данных. Приходится ограничиться предположением, что эти переселения произошли частью с севера сухим путем, частью с востока — морем.

Ликтор с пучком розг

(753 г. до Р. X.).

Древнейшая история Рима — о его основании, правлении семи царей, их делах и учреждениях — во многом является легендарной. Старинные предания о первых веках Рима являются смесью достоверных событий с поэтическим вымыслом.

Прежде всего легендарным представляется рассказ о переселении в Лациум троянского героя Энея.

Без сомнения, основанием к нему послужили оживленные торговые сношения, поддерживаемые римлянами с греческими колониальными городами в Нижней Италии.

По древним сказаниям, Эней основал город Лавиниум, а сын его Асканий Юл — город Альба-Лонгу.

В этой Альба-Лонге, городе в области Лациум, около 754 года до Р. X. правили вместе два брата из рода Аскания: Нумитор и Амулий.

Волчица кормит Ромула и Рема

Но Амулий хотел царствовать один и вытеснил Нумитора. Для большей своей безопасности он убил сына Нумитора, а дочь его сделал весталкой — жрицей богини домашнего очага Весты. Весталки должны были оставаться девственницами.

Но дочь Нумитора Рея Сильвия нарушила принятый на себя обет и родила от бога Марса двух детей. Жестокосердный дядя тотчас после их рождения велел положить мальчиков в корыто и бросить их в Тибр. Мать подверглась заключению.

Но корыто зацепилось за смоковницу, и, когда поднявшаяся вода Тибра снова вошла в свои берега, дети остались на твердой земле и были вскормлены волчицей. Вскоре их нашел царский пастух Фаустул и отнес своей жене Лауренции, которая только что родила мертвого сына. Фаустул воспитал найденных детей, назвал их Ромулом и Ремом и сделал из них пастухов. Оба мальчика с ранних лет выказали физические и умственные способности. Они пасли царские стада и охотились в горах, на которых впоследствии был построен Рим. Жили они в хижинах, выстроенных ими самими из дерева и тростника. Одна из этих хижин как святыня сохранялась и поддерживалась еще во времена историка Дионисия (около 30 года до Р. X.). Когда Ромул и Рем достигли восемнадцатилетнего возраста, одно случайное происшествие совершенно изменило их общественное положение. Однажды они поссорились из-за выгонной земли с пастухами Нумитора, который жил в Альба-Лонге, несмотря на свое смещение. Ромул и Рем поколотили своих противников, и те решили отомстить им. Во время одного праздника они подкараулили братьев, схватили Рема и привели его к царю. Амулий отослал Рема к Нумитору, чтобы тот наказал его по своему усмотрению. По решительным манерам и смелому обращению Нумитор понял, что этот пастух высокого происхождения. Сходство лица навело его на верный след, и он догадался, что Рем его внук.

Ромул

Между тем Фаустул открыл Ромулу тайну его истинного рождения, и, когда Ромул пришел за братом к Нумитору, то настоящее положение вещей окончательно разъяснилось. Братья приняли решение отомстить за несправедливость, совершенную по отношению к их деду и к ним самим. Они возбудили волнения среди населения и, подкрепленные толпой недовольных, напали на царя, убили его и посадили на престол своего деда Нумитора.

В благодарность за эту услугу им было позволено основать поселение на том самом месте, где они были брошены и спасены. К ним присоединились их сторонники, окрестные пастухи. Но вскоре между братьями возник спор, кому должна принадлежать честь называться основателем города. Вынести решение Они предоставили богам. Для этого Ромул и Рем сели каждый на определенном месте и стали выжидать благоприятного для себя знамения. Рему первому явилось счастливое знамение в виде шести пролетевших мимо него коршунов, но затем мимо Ромула пролетело их двенадцать. Так как решение богов являлось двусмысленным и каждая сторона толковала его в свою пользу, то между братьями и их сторонниками произошла ссора, в которой Рем был убит, а Ромул остался победителем.

Тогда Ромул приступил к постройке нового города с соблюдением различных священных обрядов. Он запряг в плуг белого быка и белую корову и провел плугом круговую борозду, которая должна была обозначать окружность нового города и линию его будущих стен. В том месте, где должны быть ворота, плуг был приподнят, так как этот вход и выход не являлся священным. Весь город поначалу занимал только Палатинский холм.

В скором времени появились первые признаки того воинственного харатера, благодаря которому маленькое поселение Рим сделалось средоточием всего известного в древности мира. Война, победа и распространившийся из-за этого страх были первыми узами, с помощью которых Ромул соединил новое государство с ближайшими соседями. На Капитолийском холме под покровительством религии было построено убежище для лишенных отечества и беглецов всякого рода. Существование в Италии множества маленьких государств, частые раздоры партий в них, гнет и нужда, царящие во многих, из этих государств, обедневших из-за тяжести государственных долгов, и другие подобные обстоятельства подавали надежду на большой прилив переселенцев.

Само собой разумеется, они приносили с собой ненависть к своим прежним согражданам и знание государств, из которых они приходили. Эти два качества оказались как нельзя более кстати для воинственного духа Ромула и его завоевательных замыслов, но в то же время должны были сделать Рим ненавистным соседним государствам. Знаменитое похищение сабинянок явилось поступком, который еще более возбудил ненависть соседей.

Когда сабиняне отказались выдавать своих дочерей замуж за римлян, то те прибегли к следующей хитрости. Ромул объявил, что в определенный день в Риме будут происходить праздничные торжества в честь бога жатвы Конса и пригласил на них жителей ближайших городов. По приглашению явилось множество мужчин, женщин и детей, и все веселились на празднике. В последний день торжеств обнаружился предательский замысел. В то время, когда всеобщее внимание было обращено на зрелище, по данному сигналу римские юноши бросились похищать девушек. Пришедшие зрители, пораженные, таким насильственным нападением, бежали, проклиная вероломство римлян.

Ромул постарался успокоить похищенных и всех их торжественно обвенчал с молодыми римлянами. Оскорбленные сабиняне решили отомстить. Только война представляла желанное удовлетворение и подавала надежду уничтожить грозящий опасностями город.

Но нападение было совершено слишком поспешно, не сообща, поэтому и цель не была достигнута. Первыми начали нападение жители Ценины и были разбиты, а царь их Акро был собственноручно убит Ромулом. Во главе своего победоносного войска, неся доспехи убитого царя, Ромул торжественно въехал в Рим на колеснице, запряженной четверкой лошадей. Вражеские доспехи он сложил у священного дуба и тут же определил место для храма Юпитера. Таково происхождение самого древнего римского храма — храма Юпитера на Капитолийском холме.

Затем против римлян поднялись жители городов Крустумериум и Антемна, но были также побеждены Ромулом.

К этим городам было впервые применено установленное Ромулом правило, которое с этих пор соблюдалось и в последующие времена и, бесспорно, способствовало распространению власти Рима и утверждению его владычества. Вместо разрушения завоеванного города и обращения его жителей в рабство, что было в обычае в Греции и у других народов древнего мира, часть жителей переселяли в Рим, а на их место посылались римляне. Они получали в завоеванных городах часть земельной собственности и таким образом способствовали образованию римских колоний.

Наконец, против римлян выступили и сабиняне, собравшие большое войско под предводительством царя Тита Тация. Они дошли до Квиринальского холма, который находился напротив римской крепости на Капитолии. Измена дочери начальника крепости отдала ее в руки врагов.

На следующий день на равнине между Капитолийским и Палатинским холмами завязалось жаркое сражение. Оно продолжалось до тех пор, пока похищенные сабинянки с развевающимися волосами и в разодранных одеждах не бросились в ряды сражавшихся и не умолили прекратить битву. Их мольбы достигли цели. С обеих сторон начались переговоры, и наконец был заключен мир на следующих условиях. Таций и Ромул должны были пользоваться одинаковыми властью и почетом в Риме.

Тит Таций

Город должен был называться Римом, а его граждане — римлянами; объединенный народ по имени родины Тация, городу Куры, получал название квиритов (в более позднее время квиритами называли мирных граждан в противоположность воинам). Все сабиняне получили римское гражданство.

Ромул имел свое местопребывание на Палатинском холме, а Таций — на Капитолийском. Хотя они правили сообща и по взаимному соглашению, однако ни между ними самими, ни между их народами не было истинного, внутреннего единодушия. На пятом году совместного правления во время жертвоприношения в Лавиниуме Таций был убит оскорбленным им гражданином города Лаурента и притом не без тайного участия в этом деле Ромула. Это тем более вероятно, что Ромул, который не желал терпеть при себе даже брата, без сомнения, должен был стремиться к удалению чужеземного соучастника своей власти.

Прежде чем рассказать о конце правления и смерти Ромула, нам следует упомянуть о некоторых приписываемых ему внутренних установлениях, которые послужили основой последующего государственного устройства Рима. В этом отношении самым важным представляется разделение всего римского населения на три части — трибы. Оно было основано не на произволе царя, а на различиях в происхождении жителей Рима. Эти три трибы или, вернее, народа, были латины, сабиняне и этруски. Каждая из этих триб получила свою долю в земельных угодьях, разделенных для этой цели тоже на три части. При этом каждая из них имела и свой особенный округ в самом городе Риме. Каждая триба была разделена на десять курий. Эти десять курий были связаны между собой общим богослужением и участием в управлении государством. Каждая курия, в свою очередь, распадалась на десять родов. Члены всех тридцати курий назывались патрициями, то есть «имевшими отцов»; это были полноправные граждане. Образование плебса — бесправной массы народа рядом с полноправным сословием патрициев — упоминается впервые только во времена царя Анка Марция. Кроме курий, в управлении государственными делами принимал важное участие сенат, который состоял из ста патрициев; впоследствии число сенаторов возросло до трехсот.

Патриции, добиваясь свободы и самовластия, вступили в борьбу с самодержавной властью победоносного царя и искали случая отделаться от него. Ромул внезапно исчез, по одним преданиям, в то время, когда присутствовал в собрании сената в храме Вулкана, по другим, когда однажды делал общий смотр всему войску на поле, за городом. Во время этого смотра внезапно наступило солнечное затмение и разразилась буря; народ разбежался и оставил царя одного с патрициями. Тогда, должно быть, он был убит патрициями, а они рассказали народу, будто Ромул был унесен с земли богами. Народ начал сомневаться и выражать подозрение и гнев против сената. Но некто Юлий Прокул, человек уважаемый и верный друг Ромула, явился к собравшемуся народу и торжественно уверил, что Ромул предстал ему на дороге в блестящем вооружении и в увеличенном виде. Устрашенный Прокул обратился к нему со словами: «Царь! За что ты своим внезапным исчезновением оставляешь нас на незаслуженные обвинения и повергаешь город в безысходную печаль?» На это Ромул будто ответил ему: «Так совершилось по воле богов. Можешь сказать римлянам, что они мужеством и благоразумием достигнут высокого могущества; я же буду их гением-хранителем в образе Квирина». Народ перестал сомневаться в достоверности рассказанного патрициями и, охваченный священным восторгом, постановил почитать Ромула в виде бога Квирина и соорудил ему алтарь на Квиринальском холме.

(715…672 г. до Р. X.).

После исчезновения Ромула сенаторы приняли такие постановления, которые показывают, что они были заинтересованы в смерти царя. Сенат не выбрал тотчас же нового властителя и для того, чтобы самому получить возможность пользоваться царской властью, учредил на один год междуцарствие, во время которого делами управляли по очереди сенаторы, каждый в течение пяти дней.

Нума Помпилий

Но когда народ обнаружил в этом правлении одни лишь притеснения и снова потребовал царя, то между старыми римлянами и присоединенными к ним сабинянами обнаружился разлад, так как каждая сторона желала выбрать царя из своей среды.

Наконец, порешили на том, чтобы выбрать Нуму Помпилия из сабинян, который отличался мудростью и справедливостью; проживал он в то время в Курах. Он до тех пор не хотел принять правления, пока не получил благоприятных знамений, стоя на Капитолийском холме в окружении жрецов. Затем Нума Помпилий собрал патрициев в их куриях и спросил, желают ли они добровольно повиноваться всем его приказаниям. Только тогда, когда они его в этом уверили, он согласился принять царское достоинство.

Нума Помпилий доставил своему народу мир, согласие, внутренний порядок и богослужение. Казалось, что все это происходит из божественного источника. Поэтому предание уверяет, что всеми этими делами он был обязан мудрым наставлениям нимфы Эгерии, с которой он был соединен священными узами. Нума Помпилий рассчитывал, что религия и власть ее над сердцем человеческим должна иметь благотворное влияние на одичавших от войн римлян. Для этого богослужения были обставлены так, чтобы возбуждать в гражданах чувство благоговения к богам. Во время богослужений, жертвоприношений или религиозных церемоний он каждый раз приказывал глашатаям ходить по улицам и предписывать тишину и прекращение всяких частных занятий, дабы никакой шум или крик ремесленников и других рабочих не мог нарушать необходимого спокойствия.

Чтобы придать богослужению определенное и прочное устройство, Нума Помпилий наряду с обычными жрецами — фламинами, учредил еще жреческие коллегии, а именно: высших жрецов (понтификов), имевших общий надзор, птицегадателей (авгуров), на обязанности которых лежало узнавать волю богов по небесным знамениям, по полету и крику птиц и по клеванию зерен священными петухами; гаруспиков, предсказывавших по внутренностям жертвенных животных.

Кроме того, он ввел новые роды богослужения. К ним причисляют учреждение весталок — молодых девушек, подобных тем, которые существовали когда-то в Альба-Лонге, как это видно из истории Ромула. Обязанность и долг этих весталок-девственниц главным образом состояли в том, чтобы поддерживать священный огонь на алтаре богини Весты. Он был для всего города тем же, чем был неугасимый огонь, который горел в очаге каждого дома и считался священным для всех членов семьи. Таким образом, и огонь в храме Весты символизировал государство как единую семью. Если огонь угасал, это предвещало бедствие для города, и виновные весталки жестоко наказывались: их заживо погребали. Такое же наказание постигало и тех из них, которые нарушали даваемый ими обет девственности. Но в то же время весталки пользовались величайшим почетом и уважением.

Подобно тому, как весталки поддерживали священный огонь, салии (танцовщики) охраняли упавший с неба при Нуме Помпилий щит. Для того, чтобы вернее сберечь его, Нума Помпилий приказал изготовить много других щитов, совершенно с ним схожих. В марте и октябре салии исполняли ритуальные танцы, имея в левой руке один из таких щитов, а в правой — копье. Салиев сравнивают с критскими куретами, которые исполняли в честь богини Реи танцы под звуки музыки и стук оружия. Это было единственное бряцание оружия, дозволенное царем, так как он старался, насколько мог, уничтожить действительный шум оружия и военной брани. В этом отношении получили важное значение введенные им фециалы. Эти священные жрецы занимались делами войны и мира. Они обязаны были стараться улаживать мирным образом всякую ссору, возникавшую между римлянами и другими народами. Когда же неприятельский народ не сдавался на убеждения, тогда они должны были своим предварительным объявлением оправдывать начинаемую римлянами войну. Обряд этого объявления заключался в том, что фециалы, призвав в свидетели богов, пускали копье на неприятельскую землю.

Религиозная церемония

Поддержанию мира служило также почитание бога границ Термина, которому были посвящены все пограничные камни. Ежегодно в феврале устраивались терминалии — празднество в честь этого бога. Ему приносились бескровные жертвы, частью для того, чтобы границы при этом всегда удерживались в памяти, частью же для того, чтобы охранение и соблюдение границ считалось делом религиозным. Подобные пограничные камни обозначали не только границы между государствами, но и служили для разделения земельных угодий отдельных граждан. Поэтому священное почитание границ не только противодействовало войнам между Римом и прочими народами, но и вместе с тем способствовало поддержанию мира и согласия между отдельными гражданами.

Достигнуть этого было одной из главных и труднейших задач Нумы Помпилия. При вступлении его в управление между старыми родами, поселившимися вместе с Ромулом, и новыми, которые присоединились вместе с Тацием, было еще сильное разногласие, так как римляне старались сохранить своя прежние преимущества, а сабиняне добивались равноправия. Нуме Помпилию удалось восстановить согласие между патрициями тем, что он даровал всем равные права.

Существовало еще и другое зло, заключавшееся в том, что многие из вновь присоединившихся жителей были неимущими. Чтобы отвлечь их от беспокойной деятельности и от наклонности к войне, от которой они ожидали богатой добычи и сокровищ, Нума Помпилий наделил их принадлежавшею государству завоеванною землей и старался приучить их к мирному и благотворному для всего государства земледелию. После образцового сорокатрехлетнего царствования Нума Помпилий умер, достигнув глубокой старости, оплакиваемый своими соотечественниками и чужеземцами, как учредитель порядка и мира. Но с его смертью двери храма Януса, которые оставались во время его правления в знак мира закрытыми, были вновь растворены воинственною и мощною рукою его преемника.

(672…640 г. до Р. X.).

После смерти Нумы Помпилия выбор римского народа пал на храброго Тулла Гостилия. Завоеванием Альбы-Лонги он сделал большой шаг к возвышению Рима. Неприязнь, которая существовала между метрополией Альба-Лонгою и быстро развивавшимся его колониальным городом Римом, приводила к частым взаимным набегам. Теперь, когда не было больше примиряющего духа Нумы Помпилия, эта неприязнь привела к открытой войне. Уже оба вооруженные войска стояли друг против друга, когда по древнему обычаю было предложено решить спор единоборством отдельных лиц, выбранных из обоих войск, с тем, чтобы та сторона, чей единоборец будет побежден, покорилась победивщей стороне.

Гаруспиции

Весталка

Предложение было принято, и Судьба, казалось, сама помогла тому, что для этого поединка были выбраны из римского войска три брата, отец которых назывался Горацием, а в альбанском — тоже три брата из рода Куриациев. Фециалы утвердили договор своими священными обрядами, и оба войска, полные ожидания, стали зрителями вокруг борцов.

При первом столкновении пали один римлянин и один альбанец. При втором столкновении был сражен на землю второй римлянин, тогда как остальные два альбанца были только ранены. Альбанцы воспряли духом. Но оставшийся в живых римлянин обманул их хитростью. Он обратился в бегство, предвидя, что альбанцы не в состоянии следовать за ним с одинаковой быстротой, так как один был ранен легко, а другой тяжело. Как только Гораций заметил, что они находятся на большом расстоянии друг от друга, он неожиданно повернул назад и сразил одного за другим обоих альбанцев.

Римское войско приветствовало победителя Горация радостными кликами. Он возвращался в город во главе римского войска приветствуемый всеобщими радостными восклицаниями. Впереди торжественно несли доспехи трех сраженных Куриациев. Только одна душа была опечалена среди этого всеобщего ликования — собственная сестра Горация, которая была помолвлена с одним из Куриациев. При известии о смерти жениха и при виде его одежды, которую она сама ему сшила, она пришла в отчаяние, распустила волосы и с плачем называла имя жениха. Душу юноши возмутили вопли сестры, омрачавшие его радость и победу. Выхватив меч, он заколол девушку, воскликнув при этом: «Отправляйся к своему возлюбленному с твоею не в пору пришедшей любовью! Так погибнет всякая римлянка, которая станет оплакивать врага своего отечества!»

Римские жрецы

Весь Рим пришел в смущение от поступка Горация. Наказать спасителя отечества представлялось бесчеловечным, оставить же безнаказанным убийцу сестры являлось безбожным. Уголовные судьи приговорили Горация к смерти. Но народ, к которому он обратился, отверг приговор судей и объявил виновного свободным, основываясь на том, что отечество следует ценить выше всех семейных уз, к сочувствуя престарелому отцу Горация, который в один день потерял троих детей. Но для того, чтобы умилостивить богов, разгневанных из-за убийства сестры, и очистить город от греха, были совершены умилостивительные жертвы. Сам виновный с покрытым лицом был проведен под некоторого рода виселицей, то есть под бревном, лежащим на двух столбах. (Этот способ унижения часто употреблялся впоследствии во время войн над сдавшимся в плен неприятелем). Этим думали удовлетворить божеским и человеческим законам, а затем снова предались ликованию по случаю покорения альбанцев.

Но альбанцы весьма тяготились своим зависимым положением. Вскоре, в силу принятых на себя обязательств, они должны были предоставить римлянам вспомогательное войско для войны с фиденатами и вейями. По совету своего предводителя Меттия Фуфетия, они решили воспользоваться этим случаем для гибели римлян. Альбанцы намеревались во время сражения перейти на сторону неприятеля и тем погубить римское войско.

Но Фуфетий решился только на полумеры. Чтобы оставить себе выход, он, хотя и удалился в начале сражения от римлян, но не стал сразу соединяться с неприятелем, а встал в стороне, выжидая, на чью сторону будет клониться победа. В худшем случае он рассчитывал представить свой уход военной хитростью и объяснить, что он хотел зайти в тыл неприятелю. Вследствие этого мужество и надежда неприятеля не увеличились, а римляне, действительно смущенные вначале, скоро оправились от охватившего их замешательства. Тулл Гостилий, узнав об уходе Фуфетия, с величайшим присутствием духа крикнул своим: «Так надо, я ему приказал это: они окружают фиденатов!» И римляне, сражавшиеся храбрее, победили.

Так избегли римляне предназначавшейся им участи. Но не избег своей Фуфетий. Увидев, что римляне побеждают, а замысел его расстроен, Фуфетий стал храбро преследовать бежавших фиденатов. После сражения он явился к Туллу Гостилию, поздравил его с победой и рассчитывал получить от него благодарность за выказанную им преданность. Но Тулл Гостилий понял его хитрость и, внешне сохраняя прежние дружеские отношения к Фуфетию, принял быстрое, сильнейшее и поэтому вернейшее средство для наказания альбанцев и их вероломного предводителя.

Он тайно послал Горация с отборным отрядом в Альба-Лонгу с поручением завладеть городом и его жителями. При этом он приказал город разрушить и сравнять с землей, за исключением храмов, но запретил причинять гражданам дальнейшие бедствия. Он приказал объявить альбанцам, чтобы они со всеми своими семействами переселились в Рим. В то время, как это приводилось в исполнение, Тулл Гостилий призвал к себе альбанское войско, как бы желая похвалить храбрейших за оказанную ими в последнем сражении службу, и приказал римлянам, каждый из которых имел скрытый под плащом меч, окружить собравшуюся толпу альбанцев. Затем Тулл Гостилий взошел на трибуну и объявил альбанцам, что знает об их измене и намерен наказать их.

Всякая попытка к сопротивлению была в этих обстоятельствах немыслима. В то же время Тулл Гостилий объявил, что город Альба-Лонга уже уничтожен Горацием. Беднейшие классы он привлек на свою сторону обещанием при поселении в Риме наделить их земельными участками. Некоторых из знатнейших убедил тем, что принял их в число патрициев и в сенат и для их собраний приказал построить на площади огромное здание — Гостилиевы курии. Благодаря переселению альбанцев, для местожительства которых была определена Целийская гора, население Рима удвоилось. Фуфетий не спасся от жестокого наказания. Он был привязан к двум лошадям; пущенные в разные стороны, они разорвали его тело как бы в знак того, что он хотел разорвать два государства, связанные отныне навсегда.

Последние годы правления Тулла Гостилия наполняет многолетняя борьба с латинами, которые не соглашались предоставить римлянам место в латинском союзе, занимаемое до тех пор альбанцами.

Тулл Гостилий кончил жизнь тем, что сгорел в собственном доме. По уверению некоторых древних историков, боги поразили его дом молнией в наказание за то, что во время многочисленных сражений он пренебрегал религиозными обрядами и для умилостивления гнева богов прибегал к беззаконным средствам.

(640…616 г. до Р. X.).

Избранный царем Анк Марций был внуком Нумы Помпилия и унаследовал его благочестивый и миролюбивый образ мыслей. Запущенное в предшествующее правление богослужение было восстановлено и вновь возродилось господствовавшее при Нуме мирное стремление к земледелию и пчеловодству. Но Рим уже настолько запутался в распрях с соседями, что миролюбивые наклонности царя не могли перевесить необходимости вести войны. Сабиняне, вейи, латиняне и другие племена вынуждали царя браться за оружие, чтобы доставить своему государству более обеспеченное существование. Он завоевал и уничтожил много городов и увел их жителей в Рим, где назначил им местожительство на Авентинском холме.

Анк — Марций

Жители покоренных городов, силою переселенные в Рим, образовали римскую общину — плебс. Плебеи были лично свободны и пользовались покровительством закона; они могли заниматься ремеслами, торговлей, приобретать собственность, но не принимали никакого участия в управлении. Одни патриции составляли римский народ; они избирали царя, решали вопрос о войне или мире и одни сражались и получали военную славу и добычу. Плебеи не принимали никакого участия и в делах государственной религии ни в общественном богослужени, ни в отправлении должностей жрецов и городских ауспиций (гадание по полету птиц). Так как возведение в любой высший государственный сан нуждалось в освящении ауспициями, то патриции на всякое стремление плебеев занять общественные должности смотрели, как на нечто противное божественным установлениям, как на осквернение святыни. Кроме того, они гордо и строго воздерживались от брачных союзов с плебеями.

Чтобы лучше обеспечить продуктами питания все более возрастающее население Рима, Анк Марций старался завладеть течением Тибра и судоходством на нем. Благодаря удачным войнам с вейями, он завладел устьем этой реки и основал на нем город Остию, который со временем стал крупнейшей торговой гаванью римлян.

При Анке Марции был укреплен находившийся на противоположной стороне Тибра Яникульский холм, чтобы обезопасить город от нападения этрусков. Для большего удобства этот холм был соединен с городом свайным мостом. Этот мост вызывал большое восхищение даже в позднейшие времена своим техническим совершенством. При необходимости его время от времени чинили, соблюдая при этом древние священные обряды, которые совершали высшие жрецы, понтифексы. Так Анк Марций в свое двадцатичетырехлетнее царствование прославил Рим военными подвигами и мирными делами.

(616…578 г. до Р. X.).

Этот царь был родом из Греции. Отец его, Демарат, был уроженец города Коринфа и происходил из рода Бакхиадов. Благодаря обширной торговле с этрусками он приобрел огромные богатства. Но так как в это время в Коринфе случился государственный переворот, Бакхиады были изгнаны тираном Кипселом и Демарат бежал со своими сокровищами в этрусский город Тарквинии, поселился там и женился на этруске.

Сын Демарата, Лукумон, после смерти отца недолго оставался в Тарквиниях. Давно установившиеся порядки в этом городе и старинные роды не допускали чужеземцев к почетным должностям. Поэтому Лукумон со всеми своими приверженцами, захватив свои сокровища, переселился в Рим. В этом городе, где только что начинала развиваться общественная и государственная жизнь и чужеземцам предоставлялся большой простор для их деятельности, он надеялся получить возможность занять более выдающееся положение, чем в Тарквиниях. Надежда не обманула его: царь и народ радушно приняли богатство и щедрого чужеземца, который сменил свое имя на имя Луция Тарквиния. Прошло несколько лет, и он успел во многих войнах настолько показать свою храбрость, что занял место в ряду знатнейших и наиболее уважаемых сановников Рима. Вследствие этого Анк Марций перед смертью передал ему опеку над обоими своими сыновьями, а народ, обойдя царских детей, избрал его своим царем.

Выбор этот оказался как нельзя более удачен. Новый царь своими военными предприятиями прославил мощь римского народа; мирные же деяния и величественные сооружения его обнаружили влияние греческого и этруского образования. Ему Рим обязан устройством достойных удивления клоак — подземных сточных каналов или водостоков, сооруженных для осушения болотистых местностей города. На осушенной долине между Капитолийским и Палатинским холмами Тарквиний устроил для рынка и народных собраний форум и окружил его лавками и другими торговыми помещениями. На осушенной таким же образом долине между Палатинским и Авентинским холмами он построил для общественных ристалищ большой цирк. Вокруг него амфитеатром шли скамейки, разделенные по куриям. Окружность цирка была так велика, что он, как утверждают историки, вмещал сто пятьдесят тысяч человек. Тарквиний положил основание и знаменитому храму Юпитера на Капитолийском холме.

Бракосочетание у римлян

Для покрытия огромных издержек на эти сооружения пошла богатая добыча, которая досталась Тарквинию от удачных войн, и постоянные доходы с завоеванных земель. Он воевал с сабинянами, латинами и этрусками. Эти племена стремились освободиться от зависимого положения, в котором давно уже находились, и воспротивиться дальнейшему порабощению.

Сначала это попытались сделать латины, но кончили тем, что признали Рим главой Латинского союза. После них попробовали отстаивать свою независимость сабиняне и этруски. Сабиняне вторглись в римскую область и дошли до стен Рима, но были побеждены и вынуждены признать над собой верховную власть Рима. Бывшие с ними в союзе этруские города сражались так же безуспешно. После тяжелого поражения при Арециуме они кончили тем, что вследствие предложенных Тарквинием весьма умеренных условий признали римского царя своим повелителем. Под конец они переслали ему бывшие у них в употреблении знаки царского достоинства: золотую корону, престол слоновой кости, скипетр, украшенный орлом, вышитую золотом пурпурную тогу и двенадцать пучков фасций.

Римлянин в тоге

Римская матрона

Эти знаки царского достоинства с этого времени были введены в Риме, и некоторые из них впоследствии служили знаками консульской власти.

Если войны против внешних врагов были удачными, то в деле внутреннего управления Тарквинию не удалось осуществить все свои намерения. Для увеличения конницы он хотел образовать три новых трибы из присоединенного, но еще не приведенного в порядок населения. Но этому намерению воспротивились существовавшие трибы, причем один авгур, по имени Атт Навий, объявил, что этого нельзя сделать без новых гаданий. Царь, опасаясь при этом коварства патрицианских родов, не соглашался прибегнуть к этому средству. Он, наоборот, решил посмеяться над искусством гадания и сказал авгуру: «Ну-ка, ты, божественный, посмотри по птицам, может ли исполниться то, что я сейчас держу в уме». Когда тот, совершив птицегаданье, сказал, что это непременно сбудется, царь ответил: «Я загадал, чтобы ты бритвой рассек оселок». Предание говорит, что Атт Навий исполнил это и привел этим чудом в такой ужас царя, что тот отказался от своих намерений. А уважение к птицегаданию стало так велико, что с тех пор никакие дела не совершались без предварительного гадания по полету птиц.

Тарквиний, не имея возможности изменить число древних триб, удвоил в них число древних родов. Подобным же образом он удвоил число всадников и сенаторов. Организация триб была сохранена так, как она была установлена Ромулом, только в каждой курии число членов было удвоено.

Жизнь Тарквиния окончилась насильственной смертью. Сыновья Анка Марция, которые смотрели на престол, как на свое наследие, опасались, что царь передаст власть своему любимцу и зятю Сервию Туллию. Чтобы воспрепятствовать этому и отомстить за себя, они умертвили престарелого Тарквиния следующим образом. Они подговорили двух людей войти в одежде пастухов в дом царя под предлогом представить на его разрешение возникший между ними спор и убить его. В ту минуту, когда царь выслушивал одного из них, другой поразил его топором. Совершив это злодеяние, убийцы убежали. Однако их схватили и казнили. Умысел же их подстрекателей, сыновей Анка Марция, не удался благодаря хитрости жены убитого царя — Танаквилы.

(578…534 г. до Р. X.).

Тарквиний оставил после себя двух несовершеннолетних сыновей и зятя Сервия Туллия. Но те грубые и смутные времена не допускали учреждения опекунства для сохранения царского престола за малолетними детьми, а требовали немедленного замещения царя. Танаквила тотчас сообразила, что она и все царское семейство будут обречены на гибель, если сыновьям Анка Марция удастся завладеть верховной властью. При этом Сервий Туллий казался единственным человеком, способным отвратить такое несчастье и вместе с тем достойным владеть царской короной. По достоверным источникам, Сервий Туллий происходил из знатного рода латинского города Карникула и родился в Риме. Мать его попала пленницей и рабыней в дом престарелого Тарквиния во время взятия города римлянами, а отец его, Туллий, убит в сражении. Царица Танаквила полюбила и мать, и сына. Мальчик был назван Сервием Туллием, получил хорошее воспитание и выказывал большие способности. Ходили слухи, что, когда Сервий был еще ребенком, однажды во время сна волосы на его голове засветились огненным сиянием, которое исчезло при пробуждении. Танаквила, весьма сведущая в этруской мудрости, объяснила это чудесное знамение как ниспосланное богами предзнаменование будущей славы ребенка.

Сервий Туллий

Танаквила и подраставший Сервий сделали все, чтобы это божественное предзнаменование оправдалось. Храбростью и умом Сервий завоевал себе высокое положение и достоинство сенатора и патриция. Танаквила и Тарквиний выдали за него замуж свою дочь, и Тарквиний передал ему ведение важнейших дел. Таким образом народ давно уже привык видеть рядом с царем этого счастливого и достойного временщика и наградил его полным своим доверием. Поэтому Танаквила и сам Сервий нисколько не сомневались в том, что народ после смерти Тарквиния также охотно будет видеть в нем своего царя. Поэтому Танаквила, как только ее супруг был убит, приказала запереть дом и объявила собравшемуся и пораженному народу, что Тарквиний не убит, а только ранен и до своего выздоровления передал управление государством своему зятю — Сервию Туллию.

На следующий день Сервий Туллий явился на городскую площадь под охраной сильного конвоя телохранителей и, чтобы устранить со своего пути опаснейших врагов, сыновей Анка Марция, обвинил их в преднамеренном убийстве. Он приговорил их, как и следовало ожидать, к изгнанию и конфискации всего имущества. Они бежали, а партия их, лишённая предводителей, потеряла всякое значение.

Теперь Сервий Туллий, полагая, что ему уже нечего бояться, объявил, что престарелый царь умер от ран. Сервий не сложил царского достоинства и некоторое время правил без согласия патрициев и сената. Только заручившись предварительными обещаниями патрициев, он созвал их на собрание и склонил утвердить его царем.

Сервий Туллий, подобно Нуме Помпилию и Анку Марцию, был друг мира и вел войну только с этрусками. Принудив их признать верховную власть Рима, он заключил союз с латинами и устроил общие жертвоприношения и празднества для римлян и латинян в храме Дианы на Авентинском холме. К существовавшим до того времени холмам Палатинскому, Капитолийскому, Квиринальскому, Целийскому, Авентинскому Сервий Туллий присоединил еще Эсквилинский и Виминальский, окружил все это пространство стеной и рвом и сделался таким образом основателем «семихолмного города». Всю римскую область он разделил на тридцать округов (триб), а именно: самый город на четыре трибы, а область — на двадцать шесть. Это разделение на тридцать триб распространялось не на одних только плебеев, но также и на патрициев. Положение беднейшей части населения Сервий Туллий облегчил тем, что заплатил долги неимущих и распределил между ними небольшие земельные участки из государственной земельной собственности. Однако этими благодетельными попечениями о плебеях он возбудил против себя ненависть патрициев. Но величайшим деянием Сервия Туллия было разделение и устройство всего вообще римского населения, как патрициев, так и плебеев, по имущественному признаку на классы и центурии. На этом делении основывались устройство войска и состав вновь учрежденного народного собрания. Благодаря этой мере, трибы и курии патрициев утратили свою силу, и было подготовлено слияние патрициев и плебеев в одно равноправное государственное сословие.

Не принимая во внимание происхождения, Сервий разделил все население на пять классов, а классы, в свою очередь, на сто девяносто три центурии. Патриции, как самые богатые, должны были платить больше налогов и нести большее бремя воинских повинностей. Плебеи же, как люди менее достаточные, были обременены меньшими повинностями. Сохраняя свои политические права, они были отодвинуты на второй план, но имели возможность достигать высшего общественного положения.

Пять имущественных классов были составлены следующим образом. К первому принадлежали те, имущество которых составляло не менее 100.000 ассов (тогдашний римский асс равнялся одному фунту меди). Этот класс состоял из восьмидесяти центурий или, так как разделение на классы имело влияние на способ отбывания воинской повинности, — из восьмидесяти отрядов пехоты. Из них сорок состояли из молодых людей от 18 до 46-летнего возраста, которые несли военную службу в поле; остальные же сорок состояли из более старых людей, предназначавшихся для внутреннего охранения города. Вооружение лиц первого класса составляли: панцирь, набедренник, копье, меч, шлем и щит. К этому же классу принадлежали и всадники; они разделялись на восемнадцать центурий и состояли из более богатых и молодых людей.

Римские всадники перед храмом Юпитера Капитолийского

Хотя пехота и конница не получали жалованья, но лошади и продовольствие для них доставлялись на государственный счет. Весь этот класс, таким образом, имел девяносто восемь центурий.

Второй класс состоял из тех, чье имущество оценивалось в 75.000 ассов. Он разделялся на двадцать центурий, которые распадались, подобно первому классу, на два подразделения, сообразно своему возрасту. Лица второго класса имели то же вооружение, как и первого, но без панциря, и щиты их были легче.

Имущество в 50.000 ассов давало право на принадлежность к третьему классу. Этот класс также распадался на двадцать центурий, из которых десять состояли из молодых, а десять из старых воинов. Присвоенное им вооружение не заключало в себе панциря и набедренника. То же число двадцати центурий с подразделением их сообразно возрасту имел и четвертый класс, условие принадлежности к которому составляло имущество в 25.000 ассов. Копье, щит и меч составляли вооружение принадлежавших к этому классу лиц.

В пятом классе число центурий было тридцать с имуществом в 12.500 ассов. Люди этого класса были вооружены копьями, пращами и служили в легких войсках.

Все остальные граждане, имущество которых было меньше имущества лиц пятого класса, и граждане, которые не имели никакого имущества, назывались пролетариями, то есть собственниками только детей. Несмотря на то, что их было очень много, они составляли только одну центурию. Пролетарии были свободны от военной службытгбт всяких налогов. Налоги вносились только остальными классами сообразно их имуществу.

Те, которые несли службу в войсках в качестве горнистов, трубачей, оружейников и плотников, составляли четыре особых центурии. Из этого разделения видно, что в центуриальных комициях (собраниях), в которых голосование происходило по центуриям, первому классу с его девяносто восемью центуриями принадлежало преобладающее значение, мнение его было решающим, и в руках его сосредоточивалась вся законодательная власть.

Кроме того, патриции по-прежнему собирались в куриальные коми-ции и утверждали решения о войне и мире, об избрании нового царя и т.п. Сверх того, они удержали за собой старинные права быть сенаторами, жрецами, судьями и патронами. Даже решение центуриальных комиций получали силу лишь тогда, когда куриальные комиций изъявляли на то свое предварительное согласие.

В благодарность богам за счастливое выполнение столь важных дел Сервий Туллий воздвиг богине счастья Фортуне два храма. Однако несмотря на это, счастье под конец изменило Сервию Туллию, и члены его собственного семейства подготовили ему позорнейший конец. Сервий Туллий выдал своих дочерей замуж за сыновей Тарквиния. Один из них — Луций был надменный и властолюбивый человек. Он с неудовольствием смотрел на то, как тесть его правил на престоле, на что он, по его мнению, имел большие права. Другой сын Тарквиния — Арунс был человек миролюбивый. Туллия, старшая дочь Сервия, бывшая замужем за Луцием, была кроткого характера, преисполнена любви к отцу и заботилась об обуздании гордых страстей своего мужа. Зато младшая сестра, бывшая замужем за Арунсом и также имевшая имя Туллии, отличалась бессердечным властолюбием. Видя, что муж ее из-за своего характера не может служить пригодным орудием для ее честолюбивых планов, она не замедлила сблизиться со своим шурином Луцием, который также искал этого сближения. Непосредственным последствием этого сближения была насильственная смерть брата и сестры. Смерть эта уничтожила преграду между Луцием и женой его брата. Сойдясь и в характерах, и в своих мнениях, они соединили себя узами брака.

Теперь они приступили к низвержению царя. Луций Тарквиний деньгами и обещаниями старался приобрести себе сторонников среди патрициев и плебеев. Сначала он надеялся вытеснить своего тестя законным путем и для этого в сенате и народном собрании распускал наговоры против тестя, как происходящего от рабской крови и незаконного обладателя престола. Но большинство голосов высказывалось за царя, и Луций Тарквиний вынужден был отложить исполнение своего замысла до другого времени.

Под конец Луций наружно примирился со своим тестем, но втайне заботился об увеличении своих сторонников. Он выждал время, когда жатва удержала вдали от города часть народа и друзей Сервия Туллия, а сам он получил возможность собрать своих приверженцев в сенат и на форум. Внезапно и неожиданно он появился в собрании сенаторов, украшенный знаками царского достоинства. Престарелый царь, извещенный об этом, поспешил в сенат. Укоряя своего зятя за то, что тот посмел явиться в таком одеянии, Сервий Туллий хотел стащить его с престола. Но Тарквиний, будучи моложе и сильнее, схватил царственного старца, обхватил его тело и сбросил вниз с каменной лестницы курии.

Несчастный, окровавленный и обессиленный царь хотел с помощью некоторых друзей удалиться, но в это время подоспели посланные Тарквинием убийцы и положили конец существованию Сервия.

Преисполненная радости Туллия прибыла на площадь, чтобы приветствовать своего мужа как царя. При этом вполне проявился характер этой дочери. Возвращаясь домой, она с торжеством переехала в колеснице через труп своего отца, и кровь его обрызгала ее одежду.