6. КАБАЛЬЕРОС-ВИЛЛАНОС

Своеобразной чертой городов Кастилии была особая роль в их жизни слоя кабальерос-вилланос. Они отличались от знати по происхождению - caballeros fijosdalgo или caballeros infanzones. Первые упоминания о кабальерос-вилланос относятся к X в. Фуэро Кастрохериса предоставляло им права инфансонов. Milites - воины, упоминавшиеся в фуэро Леона, также представляли собой зачаток будущих кабальерос-вилланос. В ряде ранних фуэрос о них упоминаний нет. Оформление и рост этого слоя происходили по мере развития Реконкисты.

В XII в. по отношению к данного рода кабальерос употребляется также наименование caballeros pardos (т. е. «темные кабальерос», возможно, по цвету их одежды), а с XIII в. - caballeros ciudadanos. Уже в X в. кабальерос-вилланос упоминались как слой горожан, находившихся между инфансонами и пеонами. Вместе с ростом консехос растет и значение этого слоя.

Короли в XI-XII вв. предоставляли широкую возможность вступать в состав кабальерос тем, кто обладал лошадью и оружием. Так, в начале XII в. король Арагона Альфонс I Воитель предоставил мосарабам Толедо, которые согласились приобрести коня и оружие, право вступить в разряд кабальерос, облегчив им их повинности. Альфонс VII в фуэро, пожалованном Толедо, позволил всем, кто желал стать кабальеро, получить это звание.

В XII в. в ряде случаев осуществлялось принудительное включение свободных земледельцев в вильях в состав кабальерос. Это было обязательно для лиц, об-

¹ См.: Ignazio Ruiz de la Репа Solar J. La sociedad ovetense en el siglo XIII. Hispania, 107, 1967, p. 500.

2 См.: Carle M. del C. Op. cit, p. 76-77.

ладавших определенным имущественным цензом (of ста до четырехсот мараведи)¹.

В этот период вступление в состав кабальерос было доступно для незнатных. Различие между кабальеро и инфансоном современники выражали поговоркой: «Ин-фансоном рождаются, кабальеро становятся» (el enfan-zon пасе, el caballero se hace). Как правило, кабальерос являлись земельными собственниками. Но иногда - это люди, которые сидят на чужой земле. Так в фуэро Леона фигурирует miles, имевший дом на земле другого лица. Он дважды в год ходил в поход со своим сеньором. Это - свободный человек. Он произвольно распоряжался своим домом, свободно выбирал себе сеньора и не обязан был платить нунсьо.

В фуэро Кастрокальбона идет речь о кабальеро, который являлся держателем чужой земли; он платил инфурсьон и, как это характерно для зависимых крестьян, два раза в год обязан был сопровождать своего сеньора на судебные собрания. Но он освобождался от барщины, которую несли пеоны. Саагун, судя по дарению некоего Диэго, имел в 1093 г. зависимых крестьян, находившихся под его юрисдикцией; они несли ему службу в качестве кабальерос². Некоторые фуэрос XII-XIII вв. упоминают кабальерос, получивших коня и оружие во владение от сеньора. При Альфонсе VI различались кабальерос, имевшие коней и оружие от короля, главным образом в Леоне, и кабальерос, обладавшие собственными конями и оружием - в Кастилии. Кабальеро обычно мог свободно покинуть свой город. Но в некоторых случаях фуэро требовало, чтобы он оставил вместо себя другого человека того же звания.

По социальному характеру кабальерос не представляли собой однородной массы. К их низшему слою относились малоимущие люди. Потеря коня ставила их на грань утраты звания кабальеро. Этот'низший слой состоял в основном из мелких собственников или даже мелких земельных держателей крестьянского типа.

¹ Иногда устанавливался специфический имущественный ценз, например, наличие имущества стоимостью в 300 мараведи или обладание наследственным земельным наделом, ослом, четырьмя десятками овец и двумя постелями. См.: Pescador С. La cabalieria popular en Leon у Castilla. - «Cuadernos de historia de Espana», t. XXXV-XXXVI, p. 69-71.

² См.: Pescador C. Op.-cit., Cuadernos de historia de Espana, t. XXXIII-XXXIV, 1961, p. 154.

7 Зак. 52G

Ремесленники и купцы, принадлежавшие к данному слою, встречаются в доступных нам памятниках лишь как исключение. Типичные же кабальерос-вилланос владели землей. О размерах их хозяйства можно судить по следующим данным. При заселении Севильи кабальерос получали вдвое больше земли, чем пеоны. В их надел входило восемь аранзад оливковых насаждений и две югады пахотной земли¹. Владения такого кабальеро равнялись нескольким десяткам гектаров, и для их обработки недостаточно было хозяина земли и членов его семьи, нужна была дополнительная рабочая сила. Нам известно из фуэрос, что их земли обрабатывались соларьегос и колласос, а также наемными работниками. Часть занятых в их хозяйстве людей обычно освобождалась от повинностей и поборов, лежавших на городских жителях. Так, согласно фуэро Ледесмы, если кабальеро имел лошадь, копье и шлем, такое освобождение предоставлялось двум его работникам; если же он имел еще кольчугу, щит и круглую палатку - восьми. Иногда они имели специальных должностных лиц в своих имениях. О том, каких размеров достигало имущество высшего слоя кабальерос, можно судить на основании правила, установленного в середине XII в. на пограничных территориях: кабальерос, располагавшие имуществом стоимостью в 50 тыс. мараведи, должны были выставить в поход четырех лошадей; 30 тыс. мараведи- трех; 10 тыс. - двух лошадей. Следует иметь в виду, что в 1253 г. аранзада оливковых насаждений продавалась за 1 мараведи, а одна югада пахотной земли за 2 мараведи. Правда, в 1264 г. цена пахотной земли повысилась до 16 мараведи за югаду².

В XII в. обнаруживается тенденция сделать статус кабальерос наследственным, затруднить доступ в этот слой простых крестьян. Это проявляется в косвенном установлении имущественного ценза и требовании соответствующего происхождения. Так, уже в XII в. условием- вступления в разряд кабальерос становится владение лошадью определенной стоимости, обычно от 10 до 40 мараведи. При Альфонсе X обычным условием служит наличие лошади стоимостью в 30 мараведи³.

¹ См.: Gonzalez J. El repartimiento de Sevilla. Madrid, 1951, p. 286.

² См.: ibid., p. 451.

" ³ О значении этой суммы можно судить по упомянутому выше

Судя по фуэро Бальбаса, предоставленному Альфонсом VII в 1135 г., каждый желающий стать кабальеро, должен подтвердить показаниями пяти свидетелей,' что его родители были земельными собственниками и кабальерос. Особенно заметна подобная тенденция с конца XII в. Альфонс IX запретил переход крестьянских детей, не принадлежавших к кабальерос в этот разряд. Но эти постановления не мешали тому, что и в XIII в. данный слой пополнялся крестьянами. Король постоянно испытывал нужду в коннице. Так, например, Альфонс VIII во время усобиц между магнатами, в которую были втянуты также и идальгос, для упрочения своих позиций и внутри страны и вне ее (для борьбы против Леона) вынужден был опираться на кабальерос и старался умножить их численность. Когда в 60-х гг. кабальерос понесли большие потери в войнах, Альфонс X в 1270 г. снова подтвердил старое правило, гласившее, что всякий, кто имеет лошадь и оружие, может стать кабальеро, если согласен жить на границе.

Кабальерос составляли явное меньшинство городского населения. Подавляющее большинство членов консехо - это рядовые «соседи», пеоны. Об этом можно судить на основании данных о составе войска Кастилии. Так, в битве нри Лас Навас де Толоса в 1212 г., согласно «Всеобщей хронике», участвовало из Кастилии и других областей Испании 10 тыс. кабальерос и 100 тыс. пеонов. Если данные о численности христианского войска и преувеличены, то соотношение кавалеристов и пехотинцев, скорее всего, отражено верно.

Кабальерос пользовались рядом привилегий по сравнению с пеонами. Еще с конца X в. фуэрос освобождали их от различных повинностей. Так, например, фуэро Кастрохериса освобождало кабальерос от нунсьо, мань-ерии, от фонсадо (если они не имели престамо, т. е. бенефиция) и от некоторых поборов (монтазго, портазго, фонсадера и т. д.).

Как правило, кабальерос освобождались от барщины. Если же в редких случаях на них лежала такая обязанность, то в значительно меньшем объеме, чем на пеонах. Так, например, фуэро, предоставленное сеньором Гутьерре Диасом жителям Виллаварус де Риосеко

документу от 1207 г.: за лошадь стоимостью в 30 мараведи давали двух колласос вместе с их наследственными земельными участками и домами. См.: Hinojosa Е. Documentos…, р. 104,

в 1181 г., налагало на пеонов ежемесячную барщину. Кабальерос же должны были нести барщину шесть раз в год. Колласос, находившиеся в зависимости от кабальерос, также обязаны были выполнять барщину. Фуэро Паленциолы от 1221 г. специально отмечает, что если кабальеро (miles) являлся в город вместе со своими колласос, он нес ответственность за выполнение ими королю барщины.

Фуэрос освобождали этот слой от посады, янтара, мартиньеги, маньерии, марсадги, нунсьо, портазго, фон-садеры, монеда форсра. Иногда их освобождали от всех повинностей. Кабальерос пользовались также некоторыми другими привилегиями. Так, их свидетельство в су- де имело больший вес, чем свидетельство пеонов. В XIII в. они могли (согласно фуэро Сории) огораживать свои луга и брать штраф с тех, кто нарушал запрет вступать в эти владения. Как свидетельствует фуэро Сепульведы, они получали монтазго с тех общин, которые прогоняли свой скот через владения их консехос. Фактически из их состава избирались должностные лица консехо. Эта практика в начале XIV в. была легализована Фернандо IV.

Если пытаться определить место кабальерос в сословной иерархии, то мы не можем отождествить их с инфансонами. Такие предположения высказывались в исторической литературе. Р. Менендес Пидаль называл предоставление фуэро Кастрохериса кабальерос прав инфансонов «революционной реформой», которая «демократизировала тех, кто был наверху, и аристократизиро-вала тех, кто находились внизу»¹. Но такая нивелировка кабальерос и инфансонов не имела всеобщего характера. Она определялась локальными условиями. Показательно, что вергельд в 500 солидов, обычный для инфансонов, не был распространен на простых кабальерос². Особенно же важно то, что сам этот слой был к ⁴ XIII в. глубоко дифференцированным. Трудно также согласиться с тем, что кабальерос характеризуются иногда как патрициат. Если иметь в виду патрициат городов западноевропейского средневековья, то у испанских кабальерос-вилланос с ним не так много общего. Сходство состоит в том, что как тот, так и другой, сосредо-

¹ Menendez Pidal R. La Espana del Cid, t. I. Madrid, 1969, p. 96.

² Это имеет место лишь в отдельных случаях (см, например, фуэро Саламанки).

точили в своих руках городское управление. Но 'социальный состав и общественное положение этих слоев в Леоне и Кастилии, с одной стороны, в странах Западной Европы - с другой, различны. К северу от Пиренеев в патрициат входили горожане - богатые купцы, ростовщики, банкиры, дворяне. Они занимались торгово-фи-нансовой деятельностью, не были связаны с сельским хозяйством, мало принимали участия в военных делах. Кабальерос-вилланос - это главным образом землевладельцы и свободные зажиточные крестьяне, которые несли военную службу в коннице. Это своего рода «крестьянское среднее сословие», возникновение которого стимулируется завоеваниями и колонизацией.

Как видно из вышеизложенного, процесс развития городов осуществлялся в Леоне и Кастилии весьма своеобразно. Наиболее характерной чертой истории городов в этих королевствах является замедленность процесса отделения ремесла от сельского хозяйства, по сравнению с Западной* Европой. В XI-XIII вв. земледелие, скотоводство, военное дело оставались основными занятиями большей части населения городов Леона и Кастилии, хотя значение ремесла и торговли росло.

Реконкиста оказывала двойственное влияние на городское развитие. С одной стороны, хроническое состояние войны замедляло рост производства, который в других странах вел к расцвету городов. С другой - роль городов, как опорных пунктов в войне против мавров, обусловила раннее приобретение городскими жителями политических и гражданских свобод. Горожане пользовались особым правовым статусом, предполагавшим их свободное состояние, наличие самоуправления. Но господствующую роль в управлении играли кабальерос- слой городских землевладельцев. Ремесленники и купцы не добились участия в управлении городами, хотя подобные попытки имели место. Города выступали как коллективные сеньории по отношению к деревням округи. Но и сами они нередко становились объектами феодальной эксплуатации со стороны магнатов и церковных корпораций, внедрявшихся на территории города и его альфоса или распространявших свою власть на город в целом. Это предопределяло их позиции во внутренней политической борьбе. Как и в других странах Европы, города выступали политическими союзниками королевской власти против феодальных магнатов.

Оглавление