Глава IV.

«ЯН» И «ИНЬ»

Дальневосточная традиция в собственно космологической части придает капитальное значение двум принципам или, если угодно, двум «категориям», которые она обозначает именами «ян » и «инь ». Эти две категории связываются символически со светом и тьмой: во всех вещах светлая сторона это ян , а темная сторона это инь . Но, никогда не существуя один без другого, они проявляются как дополнительные гораздо в большей степени, чем как противоположные [55]. Этот смысл света и тьмы встречается как раз в его буквальном значении в определении географических местностей [56]. Самый общий смысл, в котором те же обозначения ян и инь распространяются на любую дополнительность, имеет бесчисленные приложения во всех традиционных науках [57].

Из того, что мы уже сказали, легко понять, что ян следует из природы Неба, а инь из природы Земли, поскольку из этой первой дополнительности выводятся все остальные, более или менее частные дополнительности, и непосредственно в этом можно видеть причину соединения этих двух терминов со светом и тьмой. Действительно, аспект ян в существах отвечает тому, что в них «существенного» или «духовного»; известно, что Дух отождествляется со Светом символизмом всех традиций. С другой стороны, аспект инь удерживает их в «субстанции», а она фактом своей «неинтеллигибельности», присущей ее неразличимости или состоянию ее чистой потенциальности, может быть определена как темный корень всякого существования. С этой точки зрения можно также сказать, заимствуя аристотелевский и схоластический язык, что ян есть то, что «в действии», а инь — то, что «в возможности», или что всякое бытие есть ян в том отношении, когда оно «в действии», и инь , когда оно «в возможности», поскольку оба аспекта с необходимостью находятся объединенными во всем том, что проявлено.

Небо есть целиком ян , а Земля — целиком инь , что приводит к тому, что Сущность есть чистое действие, а Субстанция — чистая возможность; но они таковы лишь в чистом состоянии, поскольку они являются двумя полюсами универсального проявления. А во всех проявленных вещах ян никогда не бывает без инь , а инь никогда не бывает без ян , потому что их природа причастна сразу и Небу и Земле [58]. Если ян и инь рассматривают в аспекте женского и мужского элементов, то можно сказать, что на основании этой их причастности всякое бытие «андрогинно» в определенном смысле и в определенной мере, и что оно тем более таково, чем более уравновешены в нем оба эти элемента. Мужской или женский характер индивидуального существа (более строго надо было бы сказать, главным образом мужской или женский) может, таким образом, рассматриваться как результат доминирования одного или другого. Естественно, здесь неуместно рассматривать все последствия, которые можно извлечь из этого замечания. Достаточно небольшого размышления, чтобы без труда предвидеть то значение, которое они могут представлять, в частности, для всех наук, относящихся к изучению индивидуального человека с различных точек зрения, с каких только он может рассматриваться.

Выше мы видели, что Земля проявляется со стороны своей «спины», а Небо — своего «живота»; поэтому инь —это «извне», а ян — «изнутри» [59]. Иными словами, земные влияния, которые суть инь, одни только могут быть чувственными, а влияния небесные, которые суть ян , полностью ускользают от чувств и могут быть схвачены только интеллектуальными способностями. В этом заключается одна из причин, по которой в традиционных текстах инь , в основном, упоминается раньше, чем ян , что, казалось бы, противоположно иерархическому отношению, существующему между принципами, которым они соответствуют, то есть между Небом и Землей в их качестве полюсов проявления, верхнего и нижнего. Это переворачивание двух дополнительных терминов характерно для космологической точки зрения, которая является также точкой зрения индусской Санкхьиу в которой Пракрити также фигурирует в самом начале перечисления таттв , а Пуруша — в конце. Эта точка зрения действует в некотором роде «восходя», так же, как строительство здания начинается с основания и заканчивается верхом; и здесь отправляются от того, что непосредственно ощутимо, чтобы идти к тому, что более скрыто, то есть она отправляется от внешнего к внутреннему, от инь к ян . В этом она является инверсией метафизической точки зрения, которая, исходя из принципа, чтобы идти к следствиям, идет, напротив, от внутреннего к внешнему. Это замечание об обратном направлении хорошо показывает, что эти две точки зрения собственно соответствуют двум различным степеням реальности. Наконец, мы уже видели, что в развитии космогонического процесса тьма, отождествляемая с хаосом, была «в начале» и что свет, упорядочивающий этот хаос, чтобы извлечь из него Космос, является «после тьмы» [60]. Это также наводит на мысль, что в этом отношении инь действительно раньше ян[61] .

Ян и инь , рассматриваемые отдельно друг от друга, в качестве линейных символов имеют так называемые «два определения» (eul-i ), то есть непрерывная черта и черта с разрывом, которые являются элементами триграмм и гексаграмма И-Цзина таким способом, что они представляют все возможные комбинации этих двух терминов, комбинации, которые конституируют полноту проявленного мира. Первая и последняя гексаграмма, которыми являются Khien и Kouen [62], образованы соответственно шестью непрерывными чертами и шестью разорванными чертами. Они, следовательно, представляют полноту ян, которая отождествляется с Небом, и полноту инь , которая отождествляется с Землей. Между двумя этими пределами располагаются все другие гексаграммы, где ян и инь смешиваются в различных пропорциях, которые соответствуют развитию всего проявления.

С другой стороны, те же самые термины ян и инь , когда они соединены, представлены символом, который поэтому и называется инь-ян (рис. 9)[63]

и который мы уже исследовали в другом месте с точки зрения, с которой он представляет более частным образом «цикл индивидуальной судьбы» [64]. Согласно символизму света и тьмы светлая часть фигуры это ян , а ее темная часть это инь . Центральные точки, темная в светлой части и светлая в темной части, напоминают, что ян и инь никогда не бывают друг без друга. В силу того, что ян и инь уже различены, оставаясь соединенными (именно поэтому фигура является собственно инь-ян ), это есть символ изначального «Андрогина», поскольку его элементы суть два принципа, мужской и женский. Следуя еще более общему традиционному символизму, это есть «Яйцо Мира», две половины которого, когда они будут разделены, будут представлять соответственно Небо и Землю [65]. С другой стороны, та же самая фигура, рассматриваемая как образующая неделимое всё [66], что соответствует точке зрения принципа, становится символом Тай-цзи (Tai-ki ), который проявляется так же, как синтез инь и ян , но при условии уточнения, что этот синтез, будучи изначальным Единым, предшествует дифференциации элементов, следовательно, абсолютно независим от них. Фактически, речь об инь и ян может идти только по отношению к проявленному миру, который целиком происходит из «двух определений». Эти две точки зрения, согласно которым может рассматриваться этот символ, резюмируются следующей формулой: «Десять тысяч вещей суть продукты Tai-i (Тай-и) (который тождественен Тай-цзи, Tai-ki), модифицированные (houa) посредством инь-ян», так как все вещи происходят от изначального Единого [67], но их модификации в «становлении» вызываются взаимными действиями и реакциями «двух определений».

Примечания:

А именно, «Три Потока» (Сань-хэ, San-ho) или «Три Предела» (Сань-тянь, San-tien ). Использование последнего созвучия, очевидно, есть один из мотивов, который привел к исследованию отношений между «Триадой» и западными инициатическими организациями, такими как Масонство и Союз подмастерьев.

Это существенное отличие никогда не должно упускаться из виду теми, кто захотел бы обратиться к книге подполковника Б. Фавра, которую мы упоминали и в которой оно, к сожалению, не учитывается, так что автор рассматривает, кажется, все эти наименования просто как эквивалентные. На деле большинство деталей, приводимых им по этому поводу, относятся только к одной из ее эманаций, Хун-хуэй (Hong-houei ); в частности, именно она, а вовсе не сама Тянь-ди-хуэй , могла быть основана к концу XVII или в начале XVIII века, то есть совсем недавно.

Глава IV. «ЯН» И «ИНЬ»

Не следует интерпретировать различие света и тьмы в терминах «добра» и «зла», как, однако, это иногда делается, например в маздеизме.

На первый взгляд может показаться странным, что стороной ян будет южный склон горы, но северная сторона долины или северный берег реки (сторона инь , естественно, будет всегда противоположная этой). Но достаточно рассмотреть направление солнечных лучей, идущих с юга, чтобы понять, что именно во всех случаях освещенная сторона обозначается как ян .

Традиционная китайская медицина, в частности, в определенном смысле целиком основана на различении ян и инь : всякая болезнь происходит от нарушения равновесия, то есть от преобладания одного их этих терминов над другим. Следовательно, надо усилить последний, чтобы восстановить равновесие, и таким образом болезнь поражается в самой ее причине, вместо того, чтобы ограничиваться лечением более или менее внешних и поверхностных симптомов, как это делает профанная медицина современных западных людей.

Вот почему, согласно масонской формуле, посвящаемый должен «открыть свет во тьме (ян в инь ) и тьму в свете (инь в ян )».

Выражаемое в такой форме, это непосредственно понятно для дальневосточной ментальности; но мы должны отметить, что без данных выше разъяснений по этому поводу таким способом установленная связь между двумя предложениями могла бы полностью сбить с толку особую логику западного человека.

Заметки о посвящении , гл. XLVI.

Нечто аналогичное этому можно найти в том факте, что согласно символизму последовательности циклов низшие состояния существования появляются как предшествующие по отношению к высшим состояниям. Вот почему индийская традиция представляет Асуров предшественниками Дэвов , и, с другой стороны, описывает космогоническую последовательность трех гун осуществляющуюся в порядке тамас, раджас, саттва идя, следовательно, от темноты к свету.

Так же точно, как и первая и последняя из восьми триграмм (koua, гуа), которые включают также три непрерывные черты и три черты с разрывом. Каждая из гексаграмм образована наложением двух сходных или различных триграмм, что в сумме даст шестьдесят четыре комбинации.

Обычно эта фигура расположена в центре восьми триграмм, расположенных по кругу.

Символизм Креста, гл. XXII. В этой связи часть ян и часть инь соответственно представляют след низших состояний и отражение высших состояний по отношению к данному состоянию существования, такому, как индивидуальное человеческое существование, что строго согласуется с тем, что мы только что сказали в отношении последовательности циклов, рассматривая инь как предшествующее ян .

Рассматриваемая фигура, как плоская, соответствует диаметральному сечению «Яйца Мира» на уровне состояния существования, по отношению к которому рассматривается ансамбль проявления.

Две половины ограничены извилистой линией, указывающей на взаимное проникновение двух элементов, тогда как если бы они были бы ограничены диаметром, то их можно было бы рассматривать как рядоположные. Надо отметить, что эта извилистая линия образована двумя полуокружностями, радиус которых есть половина радиуса окружности, образующей контур фигуры, и общая длина которой, следовательно, равна половине длины окружности, так что каждая из двух половин фигуры окружена линией, равной длине линии, окружающей всю фигуру.

Тай-и есть Дао «с именем», которое есть «мать десяти тысячи вещей» (Дао-де-цзин , гл. 1). Дао «без имени» есть Не-Бытие, а Дао «с именем» есть Бытие: «Если надо дать имя Дао (хотя реально оно не может быть названо), то его называют (как приблизительный эквивалент) Великое Единое».

Оглавление