• Главная
• В избранное
• Наш E-MAIL
• Добавить материал
• Нашёл ошибку
• Вниз

Чтобы закончить исследование согласований между различными традиционными троичностями, скажем несколько слов о троичности Будда, Дхарма, Сангха , которые составляют Триратну или «тройную драгоценность» и которую некоторые люди на Западе называют, кстати, очень неправильно, «буддистской Троицей». Сразу же надо сказать, что нельзя привести в точное и полное соответствие эти термины с терминами Великой Триады; тем не менее, по крайней мере, в некоторых отношениях такое соответствие может быть рассмотрено. Прежде всего, чтобы начать с самого ясного в этом отношении, Сангха , или «Собрание» [369], то есть буддистская община, здесь представляет, очевидно, собственно человеческий элемент; с особой точки зрения буддизма он занимает здесь в целом место самого Человечества [370], поскольку для него оно находится в «центральной» позиции, по отношению к которой рассматривается все остальное [371], а также потому, что любая частная традиционная форма может быть непосредственно занята только ее действительными приверженцами, а не теми, кто, если так можно сказать, вне ее «юрисдикции». Кроме того, центральная позиция, отданная Сангхе в человеческом порядке, реально оправдана (как, впрочем, может быть равно оправдан и в том же значении ее эквивалент в любой другой традиции) присутствием в ее недрах Архатов, достигших степени «истинного человека» [372] и действительно расположенных в самом центре человеческого состояния.

Что касается Будды, то можно сказать, что он представляет собой трансцендентный элемент, через который проявляется влияние Неба и который, следовательно, «воплощает» это влияние, так сказать, по отношению к его прямым и непрямым ученикам, передающим его через соучастие от одних к другим по непрерывной «цепи» через посредство ритуалов приема в Сангху . Говоря это о Будде, мы менее всего думаем об историческом персонаже, рассматриваемом самом по себе, каким он был фактически (это имеет совершенно вторичное значение, с точки зрения, на которой мы сейчас находимся), а только о том, что он представлял [373] в силу придаваемых [374] ему символических черт, проявляющих его прежде всего в облике Аватара [375]. В конечном счете, его проявление есть собственно «нисхождение Неба на Землю», о котором говорит Изумрудная Скрижаль , и существо, которое таким способом приносит небесные влияния в этот мир после «воплощения» их в своей собственной природе, может поистине представлять Небо по отношению к человеческой области. Конечно, эта концепция очень далека от «рационализированного» буддизма, к которому западного человека приучили работы ориенталистов. Может быть, она отвечает «махаянской» точке зрения, но для нас это не будет значимым возражением, так как представляется, что «хинаянская» точка зрения, которую привыкли считать «первичной», потому что она очень хорошо согласуется с некоторыми предвзятыми идеями, на самом деле, совсем наоборот, реально является ничем иным, как продуктом простого вырождения.

Впрочем, не следует принимать соответствие, о котором мы только что сказали, за простое тождество, так как, если Будда каким-то образом представляет «небесный» принцип, то только в относительном смысле и постольку, поскольку он есть действительно «посредник», то есть исполняет роль, принадлежащую собственно «Универсальному Человеку» [376]. Таким образом, мы должны признать, что для ассимиляции Сангхи с Человечеством мы ограничиваемся его рассмотрением только в исключительно индивидуальном смысле (включая сюда и состояние «истинного человека», которое все еще есть совершенство индивидуальности). Надо еще добавить, что Человечество здесь предстает как понимаемое скорее «коллективно» (поскольку речь идет о «Собрании»), чем «специфически». Таким образом, можно сказать, что если мы здесь находим отношение, сравнимое с отношением Неба и Человека, то оба термина этого отношения заключаются в том, что дальневосточная традиция называет «Человеком» в самом полном и «всеохватном» смысле слова, который должен содержать в самом себе действительно образ Великой Триады.

Для того, чем является Дхарма , или «Закон», труднее найти точное соответствие, даже с теми оговорками, которые мы только что сформулировали для двух других терминов троичности. Слово dharma на санскрите имеет множество смыслов, которые надо различать в разных случаях, где оно используется, что делает почти невозможным его точное определение. Тем не менее, можно отметить, что корень этого слова имеет собственно значение «поддерживать» [377] и в этой связи ведет к сближению с Землей, которая тоже «поддерживает», как мы объясняли выше. Речь, в целом, идет о принципе сохранения существ, следовательно, о стабильности, по крайней мере, настолько, насколько это совместимо с условиями проявления, так как всякое применение дхармы касается всегда проявленного мира. Таким образом, в связи с ролью, приписываемой Нюйве , функция, обеспечивающая стабильность мира, относится к «субстанциальной» стороне проявления. Правда, с другой стороны, идея стабильности относится к тому, что в самой области изменения избегает изменения, следовательно, должно располагаться в «Неизменной Середине»; но это то, что идет от «субстанциального» полюса, то есть со стороны земных влияний, от нижней части оси, идущей в восходящем направлении [378]. Так понимаемое понятие дхармы не ограничивается человеком, а распространяется на всех существ и на все состояния проявление. Можно сказать, следовательно, что оно само по себе есть космический порядок, но в буддистской концепции «Закон», оно применяется специально к человеческому порядку, так что если оно представляет собой некоторое соответствие с низшим термином Великой Триады, то этот термин должен рассматриваться только по отношению к Человечеству, по­нимаемому в индивидуальном смысле.

Следует также заметить, что в идее «Закона» есть всегда, во всех смыслах и во всех его возможных приложениях определенный характер «необходимости» [379] или «принуждения», располагающихся на стороне «Судьбы», что в целом также выражает дхарма для всякого проявленного существа в соответствии с условиями, которые ему навязаны извне окружающей средой, то есть «Природой» в самом широком смысле этого слова. Из этого можно понять, почему буддистская Дхарма в качестве основного символа имеет колесо в соответствии с тем, что мы выше представили относительно его значения [380]. В то же время ясно, что в таком представлении речь идет о пассивном принципе по отношению к Будде , поскольку это тот, кто «вращает колесо Закона» [381]. Должно быть очевидным, однако, что Будда располагается на стороне небесных влияний, а Дхарма на стороне земных влияний; можно добавить, что Будда тем самым, что он находится вне условий проявленного мира, не имеет ничего общего с Дхармой [382], если он не применяет ее к Человечеству, так же как Провидение ничего не имеет общего с Судьбой без Человека, который связывает эти два крайних термина «унивесальной троичности» один с другим, что мы видели выше.

Примечания:

3

Смотри: Заметки о Посвящении , гл. XII.

36

Глава III. НЕБО И ЗЕМЛЯ

Мы указывали в другом месте, почему число «десять тысяч» принято для того, чтобы символически представлять бесконечность Принципы Исчисления бесконечно малых, гл. IX ). По поводу Неба, которое «покрывает», мы напомним, что такой же символизм заключен в греческом слове Ouranos , эквивалентном санскритскому Varuna , от корня var, «покрывать», а также латинскому Caelus производному от caelare , «прятать» или «покрывать» (смотри: Царь мира, гл. VII ).

37

«Действие святого Духа», как мы уже говорили выше, иногда обозначается на языке теологии термином obumbratio (obumbro – осенять), что, по сути, выражает ту же самую идею.

38

Там же. С. 250-252 (р. п.: С. 251-253).

369

Глава XXIV. «ТРИРАТНА»

Мы избегаем использования термина «Церковь», который, хотя этимологически имеет почти то же самое значение, принят в христианстве в особом смысле, не приложимом ни к чему другому, как и термин «Синагога», который обладает в еще большей мере тем же первоначальным значением, но принявшим в свою очередь специфически иудаистский смысл.

370

Можно здесь напомнить то, что мы сказали по поводу сходного термина houei, или о том, что он представляет в случае Tien-ti-houei (связь между Небом и Землей).

371

Это мы уже объяснили в связи с «центральной» позицией, приписываемой китайской Империи.

372

Бодхисаттвы , которых можно сопоставить со степенью «трансцендентного человека», избегают тем самым области земного сообщества и, собственно говоря, покоятся «на Небесах», откуда они возвращаются путем нисходящей реализации, только для того, чтобы проявиться как Будды .

373

Впрочем, именно только в той связи ему было дано имя Будды и оно ему реально соответствует, поскольку это не является собственно индивидуальным именем, которое, кроме того,6ольше в подобных обстоятельствах на самом деле не применялось (Сравни: Заметки о Посвящении, гл. XXVII).

374

Сказать, что эти черты символические, не означает, что реальный персонаж фактически ими не обладал (и мы бы даже сказали, тем более реальный, чем более его индивидуальность стерта перед лицом этих черт). Мы достаточно часто говорили о символической ценности, которой с необходимостью обладают сами по себе исторические факты, чтобы больше не останавливаться на этом (смотри: Символизм Креста , Предисловие), напомним только в этой связи еще раз: «историческая истина сама по себе надежна только тогда, когда она исходит из Принципа» (Чжуан-цзы, гл. XXV).

375

Ради большего уточнения этого, мы отсылаем читателей к разным работам, в которых Ананда К. Кумарасвами трактует этот вопрос, а именно, к его Элементам Буддистской Иконографии и Природы Буддистского Искусства .

376

Сюда можно отнеси то, что мы уже сказали о «трансцендентном человеке» и «истинном человеке» и об отношениях между различными степенями даосской и конфуцианской иерархий.

377

Корень dhri означает нести, поддерживать, подпирать, держать.

378

Корень dhri родственен как по форме, так и по смыслу другому корню, dhru , от которого происходит слово dhruva , обозначающее полюс; можно также сказать, что идея «полюса» или «оси» проявленного мира играет важную роль в концепции дхармы. О стабильности и неподвижности как перевернутом отражении неизменности Принципа на самой низкой точке проявления смотри: Царство количества и знамения времени , гл. XX.

379

Согласно обстоятельствам, речь может идти о логической или математической, или же о «физической» необходимости, или же о так называемой, однако довольно неточно, «моральной» необходимости. Буддистская Дхарма относится к последнему значению.

380

Дхарма-чакра, или «колесо закона» есть главным образом колесо с восемью лучами. Они, в пространственном символизме сопоставляемые с четырьмя сторонами света и четырьмя промежуточными направлениями, соответствуют в самом буддизме восьми тропинкам «Благородного Пути», так же, как восьми лепесткам «Лотоса Благого Закона» (которые можно также сравнить с восьмью «блаженствами» Евангелия). Сходное расположение оказывается и в восьми гуа или триграммах Фу-си. Можно отметить в этой связи, что название И-цзин переводится как «Книга перемен» или «изменения в круговом движении», смысл, который, очевидно, соответствует символизму колеса.

381

При этом он играет роль, сходную с ролью Чакраварти или «вселенского монарха» в другом приложении символизма колеса. При этом говорят, что Шакьямуни должен был выбирать между функцией Будды и Чакраварти .

382

Это отсутствие отношений с Дхармой соответствует состоянию Pratyeka-Buddha , который, достигнув предела тотальной реализации, не «возвращается» вновь в проявление.