4. Социализм: объективно-психологические предпосылки «морального резонанса»...

4. Социализм: объективно-психологические предпосылки «морального резонанса» в межличностных отношениях

Хаос в ценностных ориентирах, мелькающих в общественной среде, несогласие в принятии моральных норм, отчуждение, превращающее нравственность во враждебную для личности порабощающую силу и т. д.,- вот те социально-психологические предпосылки морального одиночества, которые постоянно воспроизводятся современными капиталистическими отношениями, разобщающими человека от человека. Ликвидация этих социально-психологических предпосылок в социалистическом обществе – неоспоримое историческое преимущество нового строя. Социально-политическое и идейное единство народа, сложившееся в развитом социалистическом обществе, создает принципиально иные, действительно гуманные возможности личного морального выбора, взаимопонимания людей, их солидарности, их сопереживания общих ценностей.

Конечно, нравственные возможности социализма не реализуются автоматически, тем более в масштабах отдельной, индивидуальной судьбы. Для своей полной реализации они требуют моральной активности, развития самосознания и цельности каждой личности, создания психологически устойчивой, эффективно действующей системы гуманных межличностных отношений. Проблемы нравственного взаимопонимания, солидарного согласия, сопереживания и соучастия – это те субъективные, морально-психологические аспекты этой системы, без которых она не может быть ни эффективной, ни подлинно гуманной. Без развития этой субъективно-психологической стороны социалистических межличностных отношений нельзя преодолеть и негативных явлений морального одиночества, рецидивов стойкого непонимания людей друг другом. Вот почему проблема гуманизации межличностных отношений, выражающая важнейшую тенденцию строительства коммунизма, вызывает и ряд новых, нравственно-психологических проблем общения, взаимопонимания, вынесения людьми нравственных оценок и суждений. Вместе с тем небывало возрастает потребность общественного сознания в наиболее полноценных, действенных способах установления психологически проникновенного морального резонанса человека с человеком. Именно здесь вырисовываются важнейшие направления гуманистического развития семьи, общественных и трудовых коллективов, реализации всех возможностей социализма в деле улучшения моральпых состояний личности, ее контактов, сопереживания общих ценностей. Счастливая полнота и осмысленность индивидуальной судьбы, в том числе в ее наполненности положительными духовными ценностями, оказывается возможной лишь через углубления межличностных, межгрупповых контактов, через общение, проникновенно искреннее морально, через гуманизацию самого смысла, самой потребности в таком общении. По мысли К. Маркса, одним из показателей культурного совершенствования личности – на исторической ступени перехода к коммунизму – является рост потребности в человеческом общении, не связанном чисто утилитарными соображениями. В этом – важная черта нравственного прогресса, совершающегося на почве социализма. Ориентация нравственного сознания на усвоение и сопричастность к духовной жизни другого человека, на совместный расцвет творческих способностей и счастья – генеральная перспектива, открываемая новым, коммунистическим гуманизмом. Еще домарксистские мыслители-гуманисты подходили, пожалуй, к пониманию того, что нет для человеческого интереса более притягательного объекта, чем сам человек. Марксистско-ленинская этика – законный преемник этого гуманистического внимания к человеку, она поставила его в центр своего социально-нравственного идеала как всесторонне развитую личность, впервые определив реальные, социально-исторические пути борьбы за его осуществление. Установление морального резонанса в отношениях людей при социализме вместе с тем немыслимо без сознательной борьбы против негативных нравственно-психологических, индивидуальных черт, ему препятствующих: непонимания и черствости, эгоистического попрания чужого достоинства, предвзятости и неумения определить качества личности в их неповторимо своеобразной целостности (даже противоречивости), зазнайства и лицемерия, некритичности в моральной самооценке и грубых, примитивно демагогических нравственных притязаний к окружающим и т. п. В творчестве новых социальных отношений – коммунистических индивидуально своеобразный, нравственно-психологический момент вовсе не мелочь, не некая область чего-то третьестепенного, прикладного, малозначащего: от него во многом зависит моральное самочувствие личности, а значит, и общий нравственный климат в коллективах и обществе. Надо иметь в виду, что неповторимо личное, психологически своеобразное в моральном резонансе двух людей, в совпадающих точках их сопереживания может быть и наиболее социальным, связанным с сокровенным значением нравственных ценностей, утверждающихся в обществе. Этикам еще предстоит (вместе с психологами, педагогами, социологами) всерьез разобраться в механизмах нравственного взаимопонимания, особенно в природе эмоционально-нравственных контактов, в ценностных значениях таких психологических явлений, как уподобление себя другому лицу, ощущение сопричастности, сопереживания, зарождения симпатий и антипатий, интуитивного неприятия, осуждения и, напротив, восхищения поступком другого лица и т. д.

Социализм демонстрирует свои коренные преимущества и в сфере морально-психологической, ликвидируя в межличностных отношениях дух корыстолюбия и эгоистической выгоды. Но значит ли это, что при социализме проблема морального непонимания и одиночества определяется только психологическими трудностями общения или «гносеологическими» причинами – неполнотой, приближенностью знания о душевном мире другого человека? Думается, что не значит.

Социализм – это первая фаза коммунистической формации, и, как первая фаза, она исторически ограничена. Забывать об этом значило бы сеять непростительные морали-заторские иллюзии, требовать от социализма того, чего он еще не может дать и что придет лишь с построением коммунизма. Социализм еще не может, как показал В. И. Ленин, дать полного экономического равенства всех членов общества. Социалистический принцип распределения «по труду» означает, что люди, в соответствии со своим трудовым вкладом, профессиональной, физической подготовкой, своими способностями, получают от общества разное вознаграждение. Все они равны перед обществом – каждый получает столько, сколько он дал обществу (за вычетом того, что идет в общественный фонд). Эта равная мерка по отношению к реально неравным лицам есть, как отмечал В. И. Ленин, «нарушение равенства и несправедливость».(Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 33, с. 93.)

Что же такое, по В. И. Ленину, «справедливость» социалистических производственных отношений? Разве «несправедливо» вознаграждать людей по их трудовому усилию, количеству и качеству их вклада в общее дело? Разве сам В. И. Ленин не подчеркивал, что принципы «за равное количество труда – равное количество продукта» и «кто не работает, тот не ест» носят социалистический характер, качественно возвышаясь над буржуазными принципами? Да, все это совершенно справедливо для условий первой фазы коммунизма, т. е. социализма (ибо реально действующая в обществе справедливость не может быть выше тех экономических предпосылок, на которых она зиждется). И «несправедливо» с точки зрения будущей, коммунистической морали, соответствующей высшей фазе – зрелому коммунизму: ведь если каждый честно отдает все, на что он способен («по способностям»), то и получать он «должен был бы» от общества так же, как и всякий другой. Преодолеть эту «несправедливость» можно лишь путем перехода от социализма к коммунизму, когда станет возможным ввести принцип распределения «по потребностям». Таким образом, справедливость социалистическая и коммунистическая есть социально-нравственные явления различной степени исторической зрелости, их нельзя отождествлять, хотя и более высокая вырастет из первой, ей предшествующей. Это справедливости разного исторического ранга, выражающие последовательные этапы гуманизации нравственных отношений внутри развивающейся коммунистической формации, в соответствии с достигнутым социально-экономическим уровнем общества.

Действительно, людям в социалистическом обществе, вступающим в многообразные отношения с другими людьми и коллективами, еще приходится заботиться об обеспечении своих личных интересов на основании принципа равенства – получения за равный вклад равного (материального и социального) вознаграждения. В нравственных отношениях они опираются на социалистическую справедливость, строя моральные оценки и суждения по схеме «эквивалентности воздаяния», применения равной мерки к разным людям, охраняя с ее помощью свои интересы. Разумеется, ограниченность такого подхода с точки зрения идеалов коммунистического гуманизма несомненна. Подлинное бескорыстие, альтруизм, искреннее благодеяние и благодарность стоят выше всякого расчета на ответное вознаграждение, на «эквивалентность воздаяния». Но любая мораль – и социалистическая здесь не исключение – отражает те социально-экономические отношения, на почве которых она вырастает, которые она обслуживает. Только коммунизм, ликвидируя окончательно последние остатки экономического неравенства, делает ненужным и моральное упование на всеобщее «равенство воздаяний» – от друг друга и общества.

Но здесь, естественно, возникает вопрос: разве в условиях социализма не действуют вполне реальные, ощутимые тенденции нового складывающегося этапа – зрелого коммунизма? Разве они не получают своего нравственного отражения? Несомненно, действуют. И находят свое непосредственное выражение в реальной нравственности социалистического общества. Все три аспекта направления единого, гармонического процесса строительства коммунизма – во-первых, создание его материально-технической базы, во-вторых, складывание более высоких, бесклассовых социальных отношений и, в-третьих, формирование нового, коммунистического типа человека – означают переход от социалистической справедливости к коммунистической. Социалистическая мораль имеет внутреннюю тенденцию перерастать в мораль зрелого коммунистического общества. В ходе этого перерастания в лоне социалистического общества вызревают такие моральные принципы взаимоотношений людей, которые переходят за узкие рамки «взаимного воздаяния», которые строятся только на потребности взаимного общения, сопереживания и творения общих ценностей, будучи несводимы к соображениям одной только полезности, расчетам на «обратную» выгоду. Все это создает своеобразную противоречивость в динамике социалистической нравственности, определяя стимулы ее саморазвития. Человек социалистического общества, с одной стороны, должен постоянно заботиться об обеспечении своих интересов, охраняя их посредством принципа «за равный труд – равное количество продукта», и, с другой стороны, в его сознании и отношениях с другими людьми вызревают мощные моральные стимулы, требования, оценки альтруистически бескорыстного служения обществу, другим людям. Эту противоречивость социалистического нравственного сознания в художественно-публицистической форме проникновенно изобразил Евг. Богат в своей книге «Бескорыстие». В ней он убедительно рассказал о таких сегодняшних добродетелях советских людей, как бескорыстие, альтруизм, доброжелательность, сочувствие, творение добра другим людям без всякого расчета на ответную благодарность. Писатель верно усмотрел в людях – носителях этих качеств землепроходцев новой, коммунистической морали, творцов новых нравственных ценностей, которые утвердятся как господствующие вместе с торжеством коммунизма.

Творение добра без надежды на ответную благодарность, альтруистическое отношение к другим людям – все это те благоприятнейшие для нравственного взаимопонимания предпосылки, которые психологически подрывают болезненно-негативные переживания моментов одиночества. И эти предпосылки существуют и развиваются сегодня, в ходе строительства коммунистического общества. Вместе с тем было бы наивной иллюзией не видеть того простого факта, что социалистические отношения людей еще не обеспечивают полного и всеобщего «чистого» альтруизма: отказ от охраны, обеспечения своих материальных интересов, безрасчетливая щедрость и великодушное «бессребреиичество» не могут еще служить (несмотря на свою необоримую моральную притягательность) всеобщим эталоном, образцом обязательного поведения для всех. Было бы нереалистично выдвигать такой альтруизм как конкретное, всеобщее обязательное требование социалистической морали. Альтруизм и полное бескорыстие окончательно могут утвердиться в реальных правах лишь тогда, когда будут ликвидированы последние остатки экономического неравенства людей в обществе (а это и будет означать, согласно прозорливому предвидению К. Маркса, преодоление исторически ограниченной этической альтернативы эгоизма и альтруизма).

Разумеется, учет житейских обстоятельств, выбор линии поведения, которая наиболее благоприятствует соблюдению интересов человека,- все это еще не является само по себе причинами морального непонимания, потери резонанса в сопереживании ценностей с другим человеком, одиночества. Однако абсолютизация такого расчета, выработанные навыки решительного отстаивания своих личных интересов всегда, даже если они противоречат общественным, несомненно, может затруднять непосредственное, искренне проникновенное моральное общение, отгораживая одного человека от другого панцирем личного эгоистического интереса и утилитарного отношения. Особенно болезненные, враждебные нравственному единению людей ситуации складываются тогда, когда под прикрытием личной заинтересованности в человеке просыпается корыстолюбие, эгоизм, стремление получить побольше выгод для себя за счет других людей, того или иного коллектива, общества. Сохраняющееся экономическое неравенство в положении людей создает возможность временно использовать некоторых людей в межличностных отношениях только как средство для своей личной выгоды. Великовозрастные дети, годами сидящие на иждивении родителей, мужья, чей вклад в обеспечение семьи, воспитание детей явно ниже того семейного комфорта, которым они пользуются, наконец, тунеядцы и лентяи всякого рода, приспособившиеся получать от трудового коллектива больше, чем они ему отдают,- вот только некоторые, наиболее известные и самоочевидные примеры этого рода отношений. Нарушение социалистических моральных принципов взаимной ответственности в этих случаях прямо наносит удар по нравственному сплочению, взаимопониманию, товариществу людей, по самой социалистической справедливости. Социалистическая справедливость, хотя она исторически преходяща и перерастет в высшую, коммунистическую, вполне реально противостоит всем отклонениям от социалистическое нравственности, защищая каждого человека морально от еще возможного в отдельных случаях безответственного, неблагодарного, эгоистического отношения к нему некоторых других людей. Особенно опасны эти отклонения тогда, когда в отдельных коллективах сознательно извращается социалистическая мера труда и потребления. Пагубные моральные последствия такого извращения тут же сказываются на всей системе межличностных отношений, вызывая рецидивы рвачестве, стяжательства, очковтирательства, равнодушия к другим людям. В. И. Ленин предупреждал коммунистов, что для утверждения социализма «решающим является организация строжайшего и всенародного учета и контроля за производством и распределением…». (Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 36, с. 175.)

Это ленинское предупреждение имеет прямой нравственный смысл: там, где нарушается социалистическая мера труда и потребления, именно там появляется лазейка для оживления частнособственнической морали, там корыстолюбие и эгоизм наносят недопустимый урон принципам социалистического коллективизма и солидарности. Ясно, что именно в таких ситуациях возрождается моральное непонимание людей друг другом, их расхождения в принятии норм поведения и, как итоговое состояние для отдельных лиц, нравственно-психологическое ощущение ими одиночества, разрыва связей с миром нравственных ценностей, утери морального резонанса с окружающими людьми. Борьба с подобными, нравственно нездоровыми, неблагоприятными для морального самочувствия личности ситуациями, как подчеркивалось на июньском (1983 г.) Пленуме ЦК КПСС, – дело всего народа, каждого гражданина социалистического общества.

Современные противники социалистической морали концентрируют свои идеологические атаки на один из ее основополагающих принципов – коллективизм. Они, как правило, повторяют язвительное рассуждение И. Бердяева о том, что этот коллективизм есть «…безличная, коммунистическая любовь, в которой люди прилепляются друг к другу, чтобы не так страшно было жить…». (Бердяев Н. Миросозерцание Достоевского. Париж, 1968, с. 132.)

У социалистического коллективизма изымается его главный нравственпый смысл – быть социально-политическим, нравственно-психологическим способом морального единения всех людей. В этом случае от коллективизма остается лишь его внешняя, «дисциплинарная», формально общая оболочка, а его личностное нравственное значение очерняется. Но подобный «коллективизм» – это злобная карикатура на действительный принцип социалистической морали, не имеющий ничего общего с развитием социализма, он может быть соотнесен лишь с мелкобуржуазными, патриархальными искажениями социалистической морали в духе сектантского, «казарменного» авторитаризма.

Несомненно, установление подлинной солидарности в межличностных отношениях, которая бы исключала моральное непонимание и одиночество, простиралась до неповторимо личных, интимно сокровенных глубин нравственной жизни человека,- дело непростое, нелегкое. Тем более нельзя считать его неким стихийным процессом, совершающимся самим собой, без массовых нравственных усилий и творчества людей, так сказать, «автоматически» вслед за изменением социально-экономических условий. В этом смысле социально-экономические достижения социализма, созданные благоприятные условия межличностного общения и нравственного развития людей должны быть сознательно, планомерно доведены до своего эмоционально-психологического, глубинного завершения: установления проникновенно искреннего, богатого и устойчивого морального резонанса личностей, выработки у них тонкого умения солидарно сопереживать ценности общего дела и самоотверженно бороться за них. И социализм не на словах, а на деле создает такие возможности. Ничуть не преуменьшая трудностей этого нравственно-психологического процесса, можно с уверенностью сказать, что именно коммунистическая мораль, с ее принципами гуманизма, коллективизма, трудолюбия, интернационализма и т. д., создает наиболее реальную ценностно-нормативную основу для успешного его осуществления.

Конечно, нельзя требовать некоего тождества между сокровенно индивидуальными, межличностными моральными контактами и широкими социальными связями, массовым общением. Однако их нельзя и резко противопоставить: они взаимообусловливают друг друга, от их гармонического сочетания зависит нравственное самочувствие и настроения широких народных масс. Широкое социальное общение, будучи откровенным, а не лицемерным, состоящее в поиске общих ценностей и согласовании позиций индивидов по отношению к ним, крайне благоприятно переходит в проникновенно личные моральные контакты. И наоборот, всякое «расхождение», тем более противоречие массового, широкого социального общения тут же, немедленно угнетающе действует на межличностные, психологически более тонкие, интимные отношения людей. Коммунистическое развитие человека создает как объективные, так и субъективные предпосылки не только для полной ликвидации такого «расхождения» (имеющего всегда свою социально-классовую обусловленность), но и для максимального углубления, совершенствования межличностного общения в плане морального взаимопонимания, сопереживания людей, резонанса их внутридушевных нравственных сил.

Сторонники печальной антиидеи о вечном одиночестве человека, безысходности его морального отчуждения гипертрофируют психологические, гносеологические трудности взаимосвязи людей, не понимают значения общих социальных условий их общения и моральной жизни, их нравственных исканий и творчества. «Безличность» передачи моральной информации о ценностях (так, согласно Ясперсу, чтобы его поняли, человек должен сделать свою мысль максимально безличной) трактуется ими как преграда, разъединяющая душевный, нравственный мир одного человека от другого, обрекающая их на непонимание и одиночество. Идеалом нравственной коммуникации для них является общение, где раскрываются все «подвалы» чувств, намерений, мыслей личности, где искренность – с другими людьми и самим собой – доведена до постоянного состояния экзальтации, взвинченности. Однако это «вывертывание себя наизнанку» каждому, с кем человек вступает в общение, не только неосуществимо, но и ненужно. Когда речь идет о необходимости установления подлинного нравственного взаимопонимания, морального резонанса людей в общении, то подразумеваются именно личности, подлинные субъекты морального выбора и действия, люди активные, а не «реактивные», имеющие право на личную тайну, автономию интимного внут-ридушевного мира, где в чувствах и мыслях у них кристаллизуются высокие моральные ценности. Речь, следовательно, идет не о такой исступленной проникновенности и искренности, которая бы ликвидировала нравственную самостоятельность внутриличного мира, не об искусственном, взвинченном состоянии постоянной «исповеди» окружающим. А о подлинном обмене мыслями, чувствами, опытом людей, обладающих личной самостоятельностью, цельностью и внутридушевным богатством,- именно такое общение благотворно влияет на развитие индивида, именно оно не иссякает, не делается монотонным, а наполнено радостью постоянных открытий в познании духовного мира другого человека.

* * *

Оглавление