X

Три дня и три ночи Гроза была счастлива. И четвертый день начинался нормально. Вместе с человеком она ходила от подъезда к подъезду, и рваная сумка постепенно наполнялась пустыми бутылками. Сдав свою добычу на приемный пункт, человек спрятал деньги, и сказал весело:

— Шабаш, псина! Сегодня нам очень повезло. Да к тому же, если я не запамятовал, у меня сегодня день рождения! Родился раб божий Алексей! — внезапно заблажил он и припустил бегом. Гроза — за ним с веселым лаем. За несколько дней спокойной жизни она уже не так горбилась, хвост вновь стал закручиваться, глаза заблестели… Много ли собаке нужно?!

Весь оставшийся день и вечер человек, не переставая, булькал из бутылок. Их на этот раз было несколько. Ругал сначала жену, потом себя, потом всех… досталось и собаке.

Спал он беспокойно, что-то бормотал во сне, кричал… Наконец захрапел громко, мощно. Гроза тоже успокоилась и пристроилась у человека под боком.

Было тихо. Где-то пробегали крысы, но близко подходить боялись, чуяли запах собаки. Храпел человек. Чуть слышно капал воск с наклонившейся свечи да потрескивал фитилек. Нагреваясь, свеча наклонялась ниже, ниже и, наконец, упала. Маленький огонек начал быстро расти, поедая газету, постеленную на ящик. Потом загорелся сам ящик…

Гроза вскочила, шерсть на загривке встала дыбом. Она громко залаяла, но человек не проснулся. Занялись тряпки, на которых он лежал. Гроза схватила человека за рукав, и потащила прочь от огня, но он был слишком тяжел и даже не сдвинулся с места.

— Не трожь меня, Нина! — бормотал он и отталкивал собаку руками. — Не трожь, я не твой…

Дым заполнил подвал. Стало трудно дышать. На улице раздались громкие голоса.

Гроза то лизала человеку лицо, то лаяла… Человек продолжал спать. И только когда на нем загорелась одежда, он проснулся и закричал. Закричал дико, страшно. Попытался встать, но упал…

Снаружи раздался страшный вой и шум. В подвал ворвались люди в касках, с большими шлангами. В миг залили водой и огонь, и человека, и не отходившую от него Грозу. Гроза взвизгнула от страха, забилась в угол. И вылезла оттуда, когда пожарные уехали, и стало тихо. Под лапами хлюпала вода, человека нигде не было. Гроза обыскала весь подвал — нет, ее благодетеля увезли. Взволнованная, измученная переживаниями, она выбрала место посуше, и забылась беспокойным сном.

Утром, чуть рассвело, Гроза была уже на улице. Она обходила дом за домом, подъезд за подъездом — все те места, где была с человеком. Но не обнаружила даже свежего его запаха. А когда вернулась к подвалу, то увидела, что окно, через которое они попадали туда с человеком, накрепко забито листом ржавого железа.

Гроза опять потеряла дом, пусть он назывался подвалом, и человека, который мог стать ее хозяином. Это было так страшно, что Гроза села посреди пустыря и завыла. Завыла днем. Завыла отчаянно и громко.

День за днем проходила она знакомым маршрутом, заглядывала во все укромные места, подбегала к пункту приема стеклопосуды, где толпились пьяные и полупьяные бомжи, но человека — одного, единственного, нужного Грозе, — не было. У нее опять обвис хвост, глаза потускнели, походка стала пугливой, неровной…

Как-то раз Гроза забрела на рынок. Может, тот человек здесь? Может, вон там, где гортанно покрикивает черноглазый, черноволосый мужчина:

— Шашлики! Шашлики! Вкусные шашлики! Гарачый шашлики!

Может быть человек вот здесь, где лежит мясо? Много. Туши! Целые и разрубленные. На большие куски и на маленькие. Мясо замороженное и парное…

У Грозы пасть наполнилась слюной. Какая-то сердобольная женщина в белом халате бросила ей кость. Ах, как Гроза ей была благодарна! Она схватила кость, но большая черная собака уже мчалась к ней. Та самая, что отняла кусок мяса. Тогда! Давно.

Гроза бросилась наутек. Ловко лавируя между ног покупателей, она подбежала к воротам рынка, и вдруг увидала под одним из ларьков нору. Правда, нора была немного тесновата, и пока Гроза с трудом протискивалась в нее, черная собака успела укусить ее дважды за спину. Ничего, заживет как на собаке! Главное, косточка здесь, да и убежище стоящее. Отверстие расширялось, и под ларьком оказалось свободное пространство, где можно развернуться. Что Гроза и сделала. На входе торчала черная морда преследователя. Дальше просунуться он не мог.

Гроза аккуратно положила косточку на землю. Подползла к морде, торчащей в норе, и, зарычав, хотела вцепиться в противный нос, пахнущий еще ее кровью. Но нос моментально исчез. Большая черная собака, сообразив, что Грозу в норе не достать, поспешно ретировалась. То-то!

Еще один урок! На сильного можно рычать из надежного укрытия. Не только можно, но и нужно, чтобы знал свое место!

Так Гроза получила несколько очень важных и нужных практических уроков в своей новой бездомной жизни и к тому же совершенно случайно приобрела замечательное убежище.

Она спокойно обнюхала его. Здесь жила та собака, у которой Гроза отняла мясо. Выходит, теперь она отняла у нее и дом. Жаль, но ничего не поделаешь: главный закон бездомных собак — притесняй слабых! Придется той собаке искать другое убежище, а пока… Понюхав добытую кость, Гроза улеглась, и стала зализывать раны.

Оглавление