В окружении пузырей

По сообщениям прессы, Алан Гринспен завел привычку по утрам как минимум час отмокать в горячей ванне. Погрузившись в мыльную пену, великий человек, должно быть, размышляет о множестве вещей, в том числе и о своей прелюбопытной карьере. Сейчас, через 200 лет после создания первого современного центрального банка, маэстро, должно быть, обдумывает свои достижения как раз в подходящей ситуации - в окружении созданных мыльных пузырей.

Благодаря главным образом ему доллары США стали самыми почитаемыми бумажными деньгами мира. Или так ему казалось. Именно он столь долгие годы удерживал инфляцию под контролем. Именно он гак хорошо управлял американской экономикой, что долларовые активы США стали предметом зависти всего мира.

Но успех Гринспена был еще грандиознее, чем может вообразить большинство смертных. Разве не он был первым человеком в истории, под руководством которого в течение двух десятилетий бумажные деньги переигрывали золото? В 1980 г. унция золота стоила 850 долл., через 22 года за ту же унцию давали 280 долл. Гринспен, который из поклонника золота стал энтузиастом бумажных денег, должен был светиться от удовольствия.

В 2001 г. в Нью-Йорке на собрании нумизматов Гринспен напомнил об успехе центрального банка в контроле над инфляцией. Он предположил, что это вселяет веру в будущее управляемых денег (в противоположность тем, что обеспечены золотом или другими материальными активами). Он был скромен.

Коллекционеры монет лучше других способны оценить масштаб его достижений. Подобно Джону Ло, который в 1719 г. сумел на короткое время добиться такого же эффекта, Алан Гринспен, маэстро, сделал так, что ценность бумажных денег превысила ценность подлинных денег.

Гринспен превозносил деньги как «одно из величайших изобретений человечества». Но именно неразменные деньги - бумажные деньги, эмитируемые государством и не имеющие обеспечения драгоценными металлами - оказались настоящим прорывом. Бумажные деньги, подобно показателю ориентировочной будущей прибыли, могут быть такими, как пожелает государство. Полезный инструмент самообмана и надувательства, бумажные деньги способны в одночасье стать ненужной бумагой.

В этом Гринспен также отдавал себе отчет. Именно это делает его достижения такими… гм, почти неправдоподобными. В руках любого дурака настоящие деньги, скажем, золотые монеты, всегда чегонибудь да стоят. Вот для того, чтобы бумагу сделать ценнее золота требуется настоящий талант.

В связи с этим Гринспен пошутил, что если бумажные деньги когда-нибудь исчезнут, нам придется использовать для обмена морские раковины или рогатый скот.

«В этом маловероятном случае, я уверен, - улыбнулся он, - "учетное окно" Федерального резервного банка Нью-Йорка всегда будет располагать достаточным запасом рогатого скота, хе-хе…»87

Когда наступил январь 2001 г., экономисты, должно быть, изнывали от ожидания. Возьмется ли теперь Федеральный резерв, обесценивший валюту, которую должен был оберегать, за спасение всей экономики? В законе о деятельности Федерального резерва нет ни единого упоминания о «курице в каждой кастрюле». Нет там и рассуждений ни о «защите комиссионных Уолл-стрит», ни о «спасении разоряющихся предприятий», ни о «стимулировании покупательской активности потребителей», ни о «помощи американцам в деле дальнейшего влезания в долги», ни о «поддуве сдувающихся пузырей». Но именно всем этим Федеральный резерв теперь намеревался заняться.

Оглавление