• Главная
• В избранное
• Наш E-MAIL
• Добавить материал
• Нашёл ошибку
• Вниз

В экономической теории эта проблема известна как перенесение свойств частного на целое. Если вкратце, то, что проходит в случае одного человека, не годится для группы. Возьмем ту же кавалерийскую атаку: приближаясь к вражеским позициям, отдельный всадник может в какой-то момент осадить коня и предоставить своим товарищам мчаться на нули и штыки. Вполне возможно, что благодаря этому всадник увеличит свои шансы выжить. Но если так поступят все бойцы, они почти заведомо проиграют бой, а многие, застывшие в нерешительности перед врагом, будут застрелены.

Этот парадокс мы постоянно встречаем в экономике и в других сферах жизни. Владельцу предприятия может оказаться выгодным сократить персонал, снизить расходы и повысить прибыльность. Но если все владельцы предприятий одновременно проведут сокращения, потребительские расходы упадут. Предприятия вскоре обнаружат, что продажи и прибыли падают.

Чарльз Киндлбергер подметил явление, часто возникающее на трибунах стадионов. Кто хочет видеть поле получше, встает. Но когда встают все, всякое преимущество исчезает. Иногда удается сбыть с рук акции по завышенной цене и получить хорошую прибыль. Но если это одновременно попытаются сделать все владельцы акций, цена рухнет. И тогда вместо прибыли инвесторы получат убытки.

То, во что верит огромное число граждан коллективистских систем, настолько инфицировано стадным мышлением, что практически перестало быть истиной. Они могут верить, к примеру, что король обладает «божественным правом» распоряжаться их жизнью или что такое право есть у парламентского большинства. Они могут верить в свое расовое превосходство, в свою «особую судьбу» или в то, что падающие кости домино могут сбить с ног. В политике ложь, бессмыслица и глупость живут своей жизнью, и это чаще всего бывает отвратительно, иногда это печалит, а порой - даже веселит. Но на рынках итог всегда один: ошалевшие от лжи участники впадают в ошибку перенесения свойств частного на целое, подобно запаниковавшим зрителям, которые ломятся к выходу. Они могут верить, что разбогатеют, покупая акции, но ведь богатство относительно. Мало кому это удается. Если сравнить с тем, как жили люди в прошлые века, почти все американские инвесторы уже богаты. Но для них имеет значение только сравнение с другими инвесторами, со своими друзьями и соседями. Могут ли все быть богаче своих друзей и соседей? С той же вероятностью уровень интеллектуального развития всех детей может оказаться выше среднего.

В конце 2002 г., например, американцы, принадлежащие к поколениям послевоенного бума рождаемости, поверили, что если продать свои дома но хорошей цене, можно уйти на покой. Но кому продать? Первый может продать удачно. А что случится с ценами на недвижимость, когда все 78 млн американцев этих поколений одновременно решат продавать?

Чем больше новичков выходят на рынки, тем больше стоящие на кону капиталы и тем больше тех, кто не понимает того, что делает. Цены растут, и это сбивает с толку даже опытных инвесторов, которые должны бы понимать рынок. Так создаются условия для печального финала. В конечном итоге исповедуемый толпою миф обманывает ее, потому что его осуществление немыслимо или физически невозможно.