• Главная
• В избранное
• Наш E-MAIL
• Добавить материал
• Нашёл ошибку
• Вниз

Текст: Дмитрий Тихомиров

Районы «красных фонарей», кофе-шопы, каналы и средневековые улочки, мельницы и всемирно известные цветочные биржи – из всего этого и складывается образ Голландии. Для бизнесменов же Нидерланды – страна высоких налогов, но вполне либеральных законов. А еще это страна бесконечных выставок, семинаров, один из центров мирового туризма, в последнее же время – и съемочная площадка российских киношников. И на всем этом многие, в том числе и россияне, успешно зарабатывают.

Под Амстердамом, в маленьком городке Зандам, три столетия назад анонимно плотничал под фамилией Михайлов наш Петр I (голландцы до сих пор бережно оберегают его домик под стеклянным куполом). В 1697 году в Нидерландах открылось одно из первых в Европе российских торговых представительств. Как утверждает торгпред России в Голландии Владимир Воробьев, «сейчас Голландия стала вторым после Германии крупнейшим торговым партнером России: только за январь – июль 2007 года объем взаимной торговли наших стран составил $21,23 млрд». Но крупный российский бизнес владеет в Нидерландах лишь несколькими активами: «Амтел» приобрела голландское шинное предприятие, ЛУКОЙЛу принадлежит сервисный терминал в порту Роттердама, Газпром инвестирует в проект Северо-Европейского газопровода: в первом полугодии 2007 года из России в Нидерланды поступило $5,84 млрд, большая часть которых – газпромовские.

Голландия-страна постиндустриальная, 70 % ее экономики приходится на сферу услуг. Район «красных фонарей» (или «розовый квартал», как называют его голландцы) и кофе-шопы имеют к этой сфере прямое отношение. Один из первых кофе-шопов в Голландии называется Russland, он скромно примостился на окраине района «красных фонарей». Если идти вниз от знаменитого порнотеатра Casa Rosso, вдоль набережной Oudezijds Voorburgwal, на одноименной улочке (здесь Петр I купил у одного аптекаря коллекцию для Кунсткамеры) и стоит этот кофе-шоп. Его стены покрыты граффити с собором Василия Блаженного. Конечно, в Голландии немало и других достопримечательностей, но работники туриндустрии уверены: убери из Голландии «красные фонари» и кофе-шопы, и ВВП страны потеряет миллиарды, турпоток сократится раза в два, а страна станет такой же скучной, как остальная Европа.

И Елена Тихонова, владелец местной турфирмы Ruskontakt, и Игорь Крамаров, президент WAITT Holdings Ltd. (туроператор по Голландии, совладелец двух амстердамских гостиниц, девелопер), уверены в том, что «розовый квартал» с кофе-шопами (их в Амстердаме около 150), как бы ни давил Евросоюз, никуда не денутся, а все разговоры об их скором закрытии только на руку туриндустрии: растет поток людей, приезжающих посмотреть на эти достопримечательности «в последний раз». Среди российских туристов «запретными плодами» интересуются 15–20 %, а среди англичан-до 70 %. Страна остается самой либеральной в Европе: от €3 за самокрутку с марихуаной до €50 за 20 минут удовольствия «под красным фонарем».

По сравнению с соседней Германией в Голландии русскоязычных меньше на два порядка: легально их в стране живет 80 тыс., в основном – выходцы из южных республик (собственно, современная эмиграция в Голландию началась с азиатских конфликтов в СССР). В Голландии гораздо труднее остаться легально, чем в соседних странах, нет четкого положения о бизнес-эмиграции, и, даже если в экономику страны вы вложили, например, €1 млн, «прописку» вам никто не гарантирует. По словам Елены Тихоновой, проще получить вид на жительство, если ваше предприятие будет обладать каким-то ноу-хау, аналога которого в Нидерландах нет.

Русские магазины и рестораны тут редки – их всего-то пара в Амстердаме и Роттердаме, а своими полками (банки с солеными огурцами, пакеты с сушками, например, как в амстердамском магазине Troika) напоминают сельпо российской глубинки 70-х.

Эти магазинчики то и дело разоряются, так что ностальгирующие «русские голландцы» ездят за продуктами в соседнюю Германию: выбор богаче, цены ниже. Елена Тихонова покупает в «Тройке» лишь гречку, местного аналога которой просто нет. В Голландии все знают Татьяну Левинскую, главу Русского дома культуры и творчества, а она знает всех. Этот клуб организует концерты, КВН, дегустацию пирожков... Мечта Левинской – собственное помещение для кафе и «русского» отеля с баней, но власти его пока не дают. Раньше с этим было проще, но некоторые русские организации, набрав денег, привилегий и успешно все растратив, идею скомпрометировали...

Дмитрий Гий живет под Роттердамом почти десять лет, занимается социальной работой в местном муниципалитете («Хожу по району, вижу – сидят марокканцы, курят травку, подхожу, спрашиваю: чего вам еще не хватает, чтоб вот так не сидеть?»), а еще организует русские вечеринки в Дельфте (проект rusdisco.nl), под Роттердамом. До него тут уже пытались проводить русские вечеринки, но из-за постоянных драк власти дело прикрыли. Чтобы не повторить судьбу предшественников, Гий нанял вышибалами двух здоровенных сербов – «по €200 за ночь на двоих вместо €300 каждому голландцу», к тому же «у сербов среди русских нет друзей, которых можно протащить на халяву». Вход стоит €10, на вечеринку обычно собираются 350 человек, еще 10 % с бара, минус €450 – аренда клуба, плата сербам, €70 – уборщице...

– Многие эмигранты начала 90-х просто не знали, что Голландия точно так же принимала евреев, как и Германия, и потому большинство ехали к соседям, а зря: если где и был настоящий коммунизм благодаря левому правительству, так это здесь, – говорит Елена Тихонова. – Если, не дай бог, сотрудник решит надолго заболеть, то вы год будете выплачивать ему полную заработную плату, а второй год – 70 %. Уволить же штатного сотрудника по голландским законам почти невозможно, даже если вы все деньги проиграли в казино, есть организации, готовые выплатить ваши долги. Я сама знаю одного курда, который играет в казино, умудряется еще сдавать две комнаты, а государство решает его материальные проблемы. Ну чем не жизнь!

Подобная политика требует больших средств, поэтому в Голландии такие высокие налоги: налог на прибыль начинается с 32 %, а если у тебя годовая зарплата превышает €47 тыс., налог на то, что свыше этой суммы, достигает 52 %! Недаром многие голландцы именно по этой причине меняют страну проживания на Германию или Люксембург.

В полной мере лояльностью местных законов воспользовались курды, турки, марокканцы и сомалийцы. Последних здесь больше всех, и у многих бизнес простой, но доходный: в Голландии существует традиция избавляться от ненужных вещей, причем очень неплохих (от телевизоров до диванов), вынося их вечером к подъезду в определенный день недели (на каждой улице свой). Так что достаточно просто объехать улицу, собрать оставленное, восстановить и пустить в продажу... Русские тоже были в этом замечены.

Более серьезным бизнесом заняться в Нидерландах иностранцу тоже несложно: услуги адвоката – €2–3 тыс., уставный капитал еще €19 тыс. – и вы собственник BV (аналог российского ЗАО).

Семнадцать лет назад Елена Тихонова, как и многие россиянки, вышла замуж за голландца (правда, тогда в Нидерландах почти не было русских), через несколько лет, как многие, развелась – менталитеты слишком разные. В бизнесе, кстати, тоже. Все местные российские предприниматели отмечают одну голландскую особенность – жадность (впрочем, можно назвать эту черту расчетливостью) и нежелание идти на компромиссы.

– Когда-то я покупал машину в одном автосалоне за 110 тыс. гульденов, это было еще до введения евро. Как и положено, попросил скидку. Голландец неделю думал, потом звонит, спрашивает, устроит ли меня скидка в 200 гульденов. Это со 110 тыс., – вспоминает пример бизнеса по-голландски Игорь Крамаров. – Голландцы одновременно расчетливы и авантюристичны.

Жителей Нидерландов издавна называют «европейскими евреями» – за их расчетливость. Сами же голландцы говорят: «Если ты цент не превратил в евро, ты не голландец». По словам Елены Тихоновой, голландские бизнесмены делятся на две категории: первые весьма ответственны, порядочны, вторым лучше палец в рот не класть – откусят. Именно последние частенько и предпочитают иметь дело с россиянами.

– В Голландии формальности облегчены до предела, на документе даже может не стоять печати, но он действителен только благодаря наличию подписи, – продолжает Елена. – Но запросто можно погореть, если попадешь на какого-нибудь жулика. Как-то я так и попала: за неделю до заезда моей группы на выставку владелец отеля снял мою бронь. А проблема с гостиницами в городе столь остра, что их нередко приходится заказывать за год. В результате мне пришлось поселить важных гостей в «розовом квартале», где в номере не было даже душа. Правда, потом я наказала непорядочного отельера, письменно не подтвердив замену номеров и вполне официально недоплатив большую сумму.

Перед переездом в Амстердам Елена Тихонова преподавала на истфаке МГУ, потом работала в кинобизнесе, а здесь стала гидом в турфирме. Услуги русскоязычного гида, кстати, стоят здесь от €125 за три часа (бюджетный вариант) до €50 в час. Зарплата гида начинается от €1200 в месяц. После двух лет работы гидом, освоив тонкости турбизнеса, Тихонова открыла свою компанию. «Офис в Амстердаме найти просто, это не Москва, – рассказывает Елена. – Мне вполне подошла трехкомнатная квартира в центре, ставка – €1,5 тыс. ежемесячно. Сперва я как-то комплексовала по этому поводу, но в Голландии это нормально – открывать офис в частном секторе: тут так устроены дома, что даже если квартира не на первом этаже, в нее почти всегда ведет отдельная лестница с улицы. Правда, очень крутая».

Три года назад, вспомнив свой московский киноопыт, Тихонова занялась обеспечением съемочного процесса для российских киношников. На ее счету уже два сериала, а также полнометражная картина «Трое и снежинка» (в главных ролях – Иван Ургант и Даниил Спиваковский). Для съемок этого фильма пришлось арендовать пару окон в «розовом квартале» за €500 по договоренности с сутенером («окно» обходится каждой девушке примерно в €250 ежедневно).

– Денег в России на кино выделяется много, считать их не принято, – вспоминает Елена, – и, если честно, большего непрофессионализма и бардака на площадке трудно было себе представить. На съемках «Снежинки» продюсер сменил трех режиссеров и трех операторов, задолжал €80 тыс. местным подрядчикам-осветителям, которые были вынуждены забрать в залог дорогую кинокамеру.

От этих съемок Елена отходит до сих пор, но завязывать с кино не собирается, надеется, что еще повезет и впредь работать придется с профессионалами.

Ее главный конкурент – Игорь Крамаров – в турбизнесе с 1987 года, работал еще в системе ЦК комсомола, вывозил комсомольцев за границу на отдых. Когда СССР с комсомолом приказали долго жить, туристическая инфраструктура осталась бесхозной – Крамаров с коллегами ее приватизировали. Сейчас его компания принимает 5 тыс. россиян в год, а ежегодно в Амстердам приезжают 20 тыс. туристов из России.

– В Амстердаме уникальная ситуация: заполняемость отелей 86 %, это очень много по мировым меркам, обычно она в лучшем случае 65–67 %, – рассказывает Крамаров. – Так что турбизнесу тут живется неплохо.

Сейчас в Амстердаме россиянам принадлежит восемь трех-четырехзвездных отелей, в двух из них свой пакет имеет и Крамаров. По его словам, дело это весьма доходное: суточная себестоимость номера €35,5, но дешевле, чем за €70-100, номер в Амстердаме не снять.

Сколько в Нидерландах русскоязычных гидов – никто не считал, но только на Елену Тихонову работают по контрактам десять соотечественников.

Как уверял один туроператор, многие его коллеги в Амстердаме специально подбирают в гиды молодых людей нетрадиционной сексуальной ориентации: тут с этим просто, некоторые приехали сюда, когда еще в Союзе была соответствующая статья в УК. Такие гиды пользуются немалым спросом.

В голландскую недвижимость вложено немало русских денег, но инвестируют в жилье здесь скорее ради стабильности: квартиры дорожают медленно, хотя и не дешевеют, места крайне мало, в центрах городов новое строительство вообще невозможно. Пять лет назад Георгий Гавлин купил дом за €200 тыс., сейчас он стоит €370 тыс. Игорь Крамаров в 1994 году тоже купил дом, который за 13 лет, по его словам, подорожал на 120 %. А в начале этого года в Амстердаме цены на недвижимость вовсе остановились.

Константин Туров, владелец компании ixustrade.nl, нашел в Роттердаме свою нишу: он по дешевке скупает, а затем продает подержанную компьютерную технику – принтеры, копиры, факсы, магазинные кассы...

– На подобный товар покупателя найти просто – это почти вся Африка от Ганы до Сомали, – говорит Константин. – В Европе распространены лизинговые схемы, прошло три года – от старой техники избавляются. А тут – я! Что-то продаю в Россию и на Украину, за два года серверы здесь дешевеют в несколько раз, но еще сохраняют рабочие возможности, вот я их и отправляю в Москву и Киев. А во Вьетнаме хорошо берут старые лучевые TV-трубки – по $4 за штуку. Там их как-то восстанавливают и ставят в «новые» телевизоры.

Продает Константин технику через аукцион eBay или отдает в переработку – по 70 центов за кило.

Сейчас его небольшой склад, арендованный под Роттердамом (за 300 кв. м полностью оборудованного помещения Туров платит €2 тыс.), забит почти под крышу. Правда, есть опасность «зависнуть» с товаром: за три месяца компьютеры подешевели на 20 %, кто не реализовал – «попал», а у Константина их было почти две тысячи. Что ж, это рынок.

Георгий Гавлин в Голландии с 1993 года. Друг просто захватил его с собой в Голландию – «страну посмотреть, машину купить». Понравилось, остался, тогда это было довольно просто, можно было уже через 11 месяцев получить новый – голландский – паспорт. Начал жизнь в новой стране Георгий с торговли легковушками, до середины 90-х в Голландии, как и в Германии, на этом поднялись многие. Навыков коммерсанта ему было не занимать: в 80-е годы, по его словам, он успешно «подрывал экономическую мощь СССР, занимаясь фарцовкой в минских гостиницах, за что вполне мог получить 15 лет, многие мои друзья отсидели, мне просто повезло».

– Один рыболовный траулер легко вмещает 60–70 машин, тогда в Роттердам советские моряки приплывали из Мурманска, сгружали рыбу, на эти деньги экипаж покупал машины и вез их на родину, – вспоминает Георгий. – Вот хороший бизнес был...

Года три назад начался настоящий бум на грузовики, тракторы, прицепы, прочие «тяжеловесы». С этой техникой такая же ситуация, как и с компьютерами: то, что приобретено по лизинговым схемам, выгодно чаще обновлять, а в Европе эти схемы очень развиты – на радость странам, не входящим в Евросоюз.

– Правда, с этого года в России из-за пошлин перестали брать тентовые прицепы старше семи лет, а за год до этого перестали покупать тягачи старше пяти лет, – говорит Георгий. – Зато в прошлом году отработал по максимуму, некоторые перекупщики сразу по 50 прицепов заказывали, чтобы успеть до введения пошлин.

Собирает грузовики и тракторы Георгий по всему Бенилюксу-на автобазах и у перевозчиков (как известно, четверть всего европейского рынка автоперевозок контролируют именно голландские транспортники).

Стоимость доставки на пароме одного прицепа до российского порта – €100–150 за погонный метр длины, наценка Георгия за услуги по поиску техники стандартна – €200–500 за единицу. Тентовый прицеп стоит на месте до €10 тыс., «дальнобойные» 2003 года Volvo, Scania и Mann – от €45 тыс., а считающиеся менее надежными Renault и IVECO – от €36 тыс.

Этим летом Георгий Гавлин вложил €30 тыс. в закупку трех небольших автоматических пельменных станков и в подготовку подвала своего дома под производство. Оборудование наладил сам: говорит, еще остались технические навыки, полученные на родине в техникуме, где учился на наладчика швейного оборудования («принципы одни и те же, что у швейного, что у пельменного станка»). Правда, пока налаживал технологию и подбирал местную муку и мясо (говядина и свинина по €3 за кило), до тонны продукта выкинули. Единственные конкуренты – соседние «русские» немцы с маркой «Батя»: до границы всего сотня километров, и многие голландцы ездят за покупками туда – так дешевле. Пока Георгий продает пельмени только среди знакомых русских: 800-граммовая пачка – €3,5, голландцам такой продукт вообще неизвестен.

– Главное, тут тебя в отличие от России проверками не достают, вполне легальный цех могу открыть в подвале собственного дома, но тут есть так называемая «вкусовая полиция», которая в случае жалоб на мою продукцию или проблем с качеством запросто может все производство прикрыть, у нее есть даже своя ТВ-передача, где рассказывают потребителям о проблемах пищевиков. Надеюсь, до меня они не доедут...

Так шутит местная команда КВН «Кокаин» (Команда Королевства Нидерландов). И это близко к правде: до 70 % цветов на российский рынок поступает именно с голландских аукционов. Тут их 16.

В стандартную коробку помещается 250 хризантем (по 20 центов оптом, розы – от €0,2 до 1 в зависимости от качества и сорта), на палету умещается 12 коробок, в фуру – 28 палет. Палета с цветами на аукционе Flora Holland стоит примерно €2 тыс., в фуре груза – на €147 тыс. В московской рознице – под полмиллиона. Грузовик должен доехать до московской розницы за неделю, иначе – одни убытки. Люди, далекие от этого бизнеса, уверены: цветы – это деньги из воздуха (особенно под 8 марта), сами же цветочники утверждают, что все «не так сладко и красиво, как кажется со стороны».

– Все, с Россией я завязал, достали, – клянется Вадим (фамилию просил не афишировать), чья компания занимается закупками цветов на одном из самых больших аукционов Flora Holland по заказам розничных продавцов по всей Европе. – Как ни включишь российские каналы, нас кто только не склоняет: цветочная мафия, монополисты, стяжатели... И никто не говорит, что каждый день нам приходится вставать в четыре утра, в пять уже надо быть на торгах, на сон – четыре-пять часов, и так каждый день, долгие годы.

На самом деле закупщик цветов (а на аукционе Flora Holland порядка десяти русскоязычных фирм, которые для работы здесь арендуют боксы, внося залог в объеме ежедневной дневной закупки – от €20 тыс.) – не просто посредник, а прежде всего «глаза покупателя», от которых зависит успех продажи цветочной партии в России. По огромному табло в форме часов, висящих напротив сидящих в амфитеатре закупщиков, бежит шарик цены, на мониторах – характеристика партии. Если успел вовремя нажать кнопку, цветы твои, на автоматической тележке они отправляются в арендованный бокс.

Вадим владеет и сетью московских розничных точек, что позволяет обходить постоянно меняющиеся таможенные нормы и законы, получая твердую прибыль.

– Раньше мы пользовались услугами голландских закупщиков, но качество их услуг и честность оставляли желать лучшего. Они просто завышали цены, – говорит Вадим.

Борьба российского Минсельхоза с трипсом (калифорнийским жучком) принесла цветочникам многомиллионные убытки.

Впрочем, цветочный поток не остановить – просто цена логистики выросла за счет перевалочных баз в Польше и Прибалтике, чьи фитосанитарные службы способны гарантировать отсутствие трипса не в пример голландским.

По данным российского торгпредства, еженедельно в Россию ввозится около 200 фур голландских цветов, снабженных фитосанитарными сертификатами третьих стран, в год это €1 млрд, то есть каждый четвертый цветок, выращенный в Нидерландах с экспортной целью, отправился в Россию.